Минимально необходимое воздействие-3

Немедленно захотелось обсудить это сообщение с Ефремовым, но первое обсуждение состоялось на работе во время обеденного перерыва. Начал его Красилов, но вскоре к нему присоединилась Сусанна Гукасовна Мадоян, а затем ещё несколько сотрудников.

— Интересно, какое решение примет правительство по уже купленным машинам? — задал вопрос один из наших новых молодых лаборантов. — У меня отец недавно купил 403-й "Москвич", что с ним будет?

— Конфискуют, наверное, — раздался чей-то уверенный голос из-за моей спины.

— Деньги хотя бы вернут? — расстроился сын владельца нового "Москвича".

— Должны вернуть, как же иначе, — "успокоил" его тот же голос.

— Давайте Ильина спросим, — предложила Мадоян, — у него по многим вопросам бывает своё собственное мнение. Что скажешь, Глеб?

— Скажу, что это в принципе неправильный подход. Вы рассуждаете так, как будто вопрос референдума заранее решён в пользу аренды, а это не так. Как раз от нас с вами это решение и зависит, мы можем проголосовать "за", а можем и "против". Что касается сути вопроса, то лично я, за. Это сейчас, пока машин мало, дороги свободны и они друг другу не мешают, а если у каждого желающего будет машина, то в больших городах им не только негде будет ездить, их ставить будет некуда. Сами можете посчитать. Куда-нибудь доехать в Москве будет быстрее на велосипеде или самокате, чем на автомобиле. И коэффициент их использования будет очень низким, подавляющую часть времени автомобили будут стоять без дела.

Моё короткое выступление задало новое направление обсуждению, стали задаваться конкретные вопросы: останутся ли такси или в них не будет смысла, можно ли будет арендовать машину на 1 час и тому подобные. Тем временем подходил к концу обеденный перерыв и народ начал расходиться по своим рабочим местам, остались только мы с Мадоян и Красилов, который участия в общем обсуждении не принимал. Об этом его Светлана Гукасовна и спросила: А что, Александр Викторович, вы по этому референдуму думаете?

— Могу предположить, что таким способом партия хочет реализовать в своеобразной форме один из принципов коммунизма "От каждого по способностям, каждому по потребностям". Понятно, что если дать каждому желающему в личную собственность автомобиль невозможно, то можно дать каждому доступ к автомобилю. Если я прав, то можно в ближайшие годы ждать аналогичных решений в других областях. Что касается формы, то референдум, на мой взгляд, неплохой вариант, а является ли он случайным выбросом или тенденцией, увидим в недалёком будущем.

Глава 16.

К Ивану Антоновичу я попал в этот же день, сразу после работы. От предложенного ужина отказываться не стал и разговор о референдуме начался ещё во время еды.

— Ну вот, Глеб, а вы беспокоились, что партийное руководство никак не реагирует на наши последние письма. На работе у вас на сообщение о референдуме народ как-то отреагировал?

— Стихийное обсуждение началось во время обеденного перерыва, да и во время работы время от времени обменивались мнениями.

— Что говорили?

— Разное. Кто-то даже опасался, что уже приобретённые машины изымут без компенсации и передадут в общественную собственность, другие их успокаивали, что какие-то деньги должны вернуть. В общем, отнеслись как к уже принятому руководством решению запретить личные автомобили и перевести всё в аренду. Не сразу осознали, что именно этот вопрос и является предметом референдума, и мне показалось, что даже после моего выступления мало кто поверил, что от них и зависит решение.

— Да, слишком давно советская власть их не проводила.

— Как давно? — я не смог вспомнить ни из школьной, ни из ВУЗовской программы даты последнего референдума, да я ни одного не смог вспомнить!

— Она вообще ни одного не провела, этот, если состоится, будет первым. Ещё что-нибудь у вас говорили?

— На мой взгляд, самое дельное замечание сделал начальник отдела, он предположил, что таким образом партийное руководство пытается реализовать декларированный принцип коммунизма "каждому по потребностям".

— Интересно, почему Президиум ЦК выбрал для референдума именно такой вопрос? Ведь имеющаяся автоаренда влачит довольно жалкое существование, падчерица таксопарков и автобаз.

— Я вообще не знал, что она есть, в моём родном городе её нет, а в Москве тоже не сталкивался. Давно она существует?

— Точно не знаю, но два года назад я сам брал в аренду "Москвич", ездили с женой к Чёрному морю. Всё-таки, удачно ли наша высшая власть выбрала вопрос для референдума?

— Чтобы это понять, нужно, видимо, выработать правильные критерии.

— Давайте попробуем, — Ефремов на некоторое время задумался, и продолжил. — Важно, чтобы вопрос затрагивал интересы людей, назовём этот критерий "Вовлечённость".

— Принимается, — я уже думал над этим и вставил свои пять копеек. — Ещё один критерий — спорность вынесенного на референдум вопроса, мне кажется, что сейчас это особенно важно, люди должны научиться дискутировать, а не принимать решения властей как должные, предлагаю назвать его "Дискуссионность".

— Согласен. Ещё один критерий, вопрос не должен быть бесполезным для общества, желательно способствовать его прогрессу, можно назвать его "Прогрессивность" или "Полезность".

— Пусть будет "Полезность", — и с этим предложением Ефремова я тоже согласился.

— Хорошо, теперь попробуем оценить вопрос автоаренды или личной собственности на автомобили по этим критериям, скажем, по пятибалльной шкале. Первое "Вовлечённость". Считаю её довольно высокой, этот вопрос затрагивает очень многих, в том числе, и лично меня, я собирался в этом году покупать "Москвич", у меня есть такая возможность. Теперь не уверен, что это нужно делать, подожду результата референдума. Предлагаю по этому критерию четыре балла из пяти.

— Мне кажется, что скорее три-четыре балла, хотя поездить на автомобиле я непрочь, а в случае аренды это более доступно для большинства. Далее "Дискуссионность". Полагаю её довольно высокой, четыре балла.

— Ладно, остаётся "Полезность". Здесь непонятно, аренда, какая сейчас есть, "не взлетела" и не факт, что вообще взлетит. Думаю, два балла, — предложил Ефремов.

— По-моему, непростой вопрос. Пусть сейчас она "не взлетела", но вот в будущем реальности сверхчеловека стала доминирующим способом использования гражданами авто и электротранспорта. Так что, если в настоящем по этому критерию можно дать два балла, то в перспективе четыре, а в среднем, предлагаю три.

— Хорошо, пусть так, итого, что у нас в первом приближении получается:

1.Вовлечённость — 4 (четыре).

2.Дискуссионность — 4(четыре).

3.Полезность — 3(три).

Всего 11, общая оценка "неплохо". Для сравнения нужно рассмотреть ещё какие-нибудь предложения для референдумов, предлагайте, Глеб.

— Переход на пятидневную рабочую неделю.

— Так, попробуем оценить. "Вовлечённость", думаю, что пять баллов, затрагивает всё активное население, кроме разве что тунеядцев, да и часть пенсионеров тоже работает, а у остальных есть работающие родственники. "Дискуссионность" — единица, а скорее, даже ноль баллов, будет принят без споров, максимум письма в газеты с благодарностями в адрес руководства партии и правительства. "Полезность" — тоже пять баллов. Итого десять, немного хуже, чем автоаренда.

— Получается так, вот только "Дискуссионность" в настоящее время крайне важна для формирования активной позиции народа, и вопросы с нулевой дискуссионностью вообще пока не должны рассматриваться. Предлагаю ещё одну тему для референдума: воспитание всех детей без родителей, как это описано в книгах Стругацких.

Ефремов ненадолго задумался и выдал свою оценку: "Вовлечённость" — 5 баллов, "Дискуссионность" — 5 баллов, "Полезность" — 0 баллов. Общий итог по принятым критериям как у пятидневки.

— Да, получается так, но вывод разный, — сказал я, и уточнил, — не в том даже смысле, что результат голосования будет противоположным, пятидневку точно поддержат, отрыв всех детей от родителей провалят, но в том, что в проведении референдума по переходу на пятидневную рабочую неделю вообще мало смысла, а референдум по обязательному воспитанию детей в отрыве от родителей провести было бы очень полезно. Чтобы народ не только отчётливо понял, что власти могут предлагать чушь, но и научился говорить твёрдое "нет".

На этом существенная часть нашего с писателем разговора закончилась, домой вернулась его жена и беседа превратилась в дружеские посиделки.

Спустя два дня в нашем институте появилось объявление об открытом комсомольском собрании, посвящённом общенародному референдуму, добровольная явка всех комсомольцев обязательна. Незадолго до окончания рабочего дня Женя заскочила в мой закуток, чтобы предупредить о предстоящем мероприятии, но я и без того собирался на него добровольно явиться.

Собрание началось с доклада секретаря комсомольской организации института. Он рассказал, что предстоящий всесоюзный референдум является первым в истории СССР и знаменует собой начало перехода под руководством Коммунистической партии Советского Союза к подлинному коммунистическому народовластию. Зачитал соответствующие тезисы из принятой на XXII съезде КПСС программы, роль комсомола в её реализации, и предложил составить письмо от имени комсомольцев нашего института с полной поддержкой решения партии по предстоящему референдуму.

На этот раз, в отличие от закрытого комсомольского собрания, на котором разбиралось моё персональное дело, актовый зал был заполнен больше чем наполовину, но обычных дружных дежурных аплодисментов не было, одиночные хлопки не в счёт.

Первой, подняв руку, поднялась наша Женя: Сергей, какое решение мы должны поддержать и в чей адрес отправить письмо? — обратилась она к комсомольскому секретарю.

— Письмо мы отправим в ЦК комсомола. Поддержим, естественно, курс партии на укрепление общественной, а не личной собственности, то есть общедоступную аренду, а не личные автомобили, — глава комсомольской организации ответил с видом человека, объясняющего, что дважды два это четыре.

Я тут же поднял вверх руку с просьбой дать мне слово, чуть позже меня подняла руку и Женя, но вопрос решился в мою пользу, разрешить выступать повторно одному и тому же человеку, когда есть и другие желающие, секретарь, конечно, не стал.

— Говори, Глеб.

— Сергей, ты в курсе, что по закону голосование на референдуме обязано быть тайным? А этим письмом мы фактически открыто голосуем "за", то есть, нарушаем закон. На самом деле мы можем поддержать лишь само решение о проведении референдума, но тогда нужно думать об адресате этого письма. Вообще-то, думать тут и не нужно, согласно статье 49 пункта д) Конституции, референдум инициирует и проводит Президиум Верховного совета СССР, собственно, это написано и в газете, так что, если и писать такое письмо, то отправлять его следует именно туда, только без результатов нашего голосования.

Было видно, что наш комсомольский лидер попытался было немедленно ответить, но тут же остановил сам себя и задумался над моими словами. Впрочем, нашёлся он очень быстро и обратился ко мне давно известными словами-штампами: Критикуешь, предлагай.

— По-моему, всё очевидно, раз руководство нашей страны предлагает нам всем самостоятельно ответить на этот вопрос, то его и нужно обсуждать, чтобы каждый из нас мог принять осмысленное взвешенное решение. Например, мне непонятно, что будет с автомобилями, которые сейчас находятся в личной собственности, соответственно, что делать тем, кто только что получил или вскоре получит открытку на его приобретение? Какой положительный и отрицательный опыт автоаренды в СССР и других странах накоплен на настоящее время? Предполагается ли только посуточная аренда или можно взять машину на прокат на пару часов, если я, допустим, хочу просто покататься со своей девушкой?

В ответ на мои последние слова в зале появились улыбки и даже смешки, я не сразу сообразил, что это, видимо, отметились те, кто был в курсе разбирательства моего "аморального поведения" на подобном, только закрытом собрании.

— Ну, что, товарищи комсомольцы, считаю, что Глеб правильно поставил вопросы, — наш секретарь полностью пришёл в себя и снова встал у руля комсомольского собрания. — Давайте попробуем вместе поискать на них ответы.

Обсуждение приняло конструктивный характер и на некоторые вопросы ответы действительно нашлись. У одного из молодых инженеров нашёлся работающий автомехаником дядя, который рассказывал, что он сталкивался со случаями подмены запчастей арендованной машины на более изношенные, правда, эти случаи были единичными, возможно потому, что сами сдаваемые в аренду автомобили были отнюдь не новыми. Чаще встречались случаи, когда и так не новая техника сдавалась со свежими царапинами и помятостями, то есть, результатами, если и не аварий, то неаккуратного вождения.

В ходе активного разговора, на моей памяти это второе комсомольское собрание, вызвавшее у участников искренний интерес, было решено всё-таки написать письмо, но не в ЦК комсомола и даже не в Верховный совет СССР, а в "Комсомольскую правду", и не с поддержкой решения партии, а с тезисами нашего обсуждения и вопросами, на которые не смогли сами ответить.

Собрание закончилось довольно поздно и ни я, ни Женя возвращаться к работе не стали, а отправились вместе домой. Немного поговорили о предстоящем референдуме, потом она спросила, чем я сейчас занимаюсь.

— С завтрашнего дня займусь разработкой системы программирования микропроцессоров, да-да, тех самых, которые пока у нас не получаются.

— А в чём там проблема? Пиши команды и загоняй в него через программатор.

— Слишком просто, не даёт возможности отлаживать программы при отсутствии самого микропроцессора.

— А как же иначе?

— Увидишь, когда я закончу, правда, нужно ещё начать, вот завтра и начну.

С утра сообщил Красилову, что с сегодняшнего дня занимаюсь разработкой системы программирования микропроцессоров, выслушал от него примерно те же вопросы, что задавала Женя, примерно также ответил и получил добро.

Настало время реализовать идею, впервые пришедшую мне в голову ещё в далёком 1957 году. Казалось, с тех пор прошла целая вечность, я тогда как раз заканчивал школу и наивно думал, что вот сейчас Хрущёв прочтёт мои письма и всё наладит. И это при том, что из Книги я знал, ничего подобного не произойдёт. Ладно, пора заняться делом.

Идея, собственно, очень простая, научить большую машину, в данном случае М-22, выполнять программу в "чужих" машинных командах, в данном случае в командах микропроцессора МП-1, ни одного работающего экземпляра которого ещё нет. Для этого потребуется: во-первых, создать в памяти М-22 адекватную модель микропроцессора со всеми его регистрами, счётчиком команд, оперативной и постоянной памятью; во-вторых, написать набор подпрограмм для всех команд МП-1, которые правильно взаимодействуют с моделью микропроцессора.

Когда я решу эту задачу, а это всего лишь вопрос времени, никаких принципиальных трудностей здесь нет, то смогу приступить к решению второй задачи: созданию транзитного транслятора с языка высокого уровня, моего ПАЛ-1, в команды микропроцессора (МП-1). То есть, этот транзитный транслятор, работающий на большой машине М-22, будет транслировать программу, написанную на языке высокого уровня ПАЛ-1, в исполняемый модуль, который сам по себе на этой большой машине выполняться не может. Решение и этой задачи тоже всего лишь вопрос времени, которое у меня пока есть.