Обрести крылья. Начало.

— Да ты мне её ровно невесту расхваливаешь! Я лошадь покупаю!

— Да что ты понимаешь, медведь! Лошадь выбрать важнее, чем жену!

Тут уж я не выдержала и расхохоталась, чем привлекла внимание спорщиков, заставив их смущенно переглянуться. В результате они сошлись на семи золотых, что, как я уже знала, было весьма немаленькой суммой. Хотя цена верховой лошади действительно могла доходить до двадцати золотых, столько обычно стоили великолепно выезженные иноходцы редких пород и окрасов, а вот обычные стоили от пяти до десяти. Вообще в Аллирэне наиболее дорогими были лошади и оружие, а самым дешевым товаром — продукты, в трактире вполне можно было пообедать за десяток медных монет, а за серебряную — закатить целый пир.

Взяв свою покупку за недоуздок — клички у нее пока, как сказал торговец, не было — мы прошли к находящейся по соседству лавке шорника, где приобрели упряжь, а также пару поясов с креплениями для ножен для меня, отдав за все это восемьдесят серебряных. Я все больше и больше переживала — Мирт потратил на меня по местным меркам огромные деньги. Поэтому, когда мы вернулись домой, вновь попыталась предложить продать мой жемчуг, на что Мирт отмахнулся:

— Говорил же тебе, не суй мне свои цацки, сам заплачу! Деньги у меня есть, да и друг твой сказал, что отдаст все, что я потрачу!

— А если нет?

— Ну и не надо, если нет! Ты лучше езжай да учись хорошо, чтоб хорошим магом стать! — тут он почесал в затылке. — А вот насчет твоих камушков... Есть у нас тут ювелир, мужик честный, коли хочешь, могу с ним поговорить, чтобы оценил их.

Я обрадовалась, все-таки хотелось бы иметь и деньги в запасе:

— Да, пожалуйста! Может, он их и купит? — мне не очень-то хотелось продавать жемчуг в такой близости от замка, но деньги были нужнее.

— В столице-то он дороже будет, не стоит сейчас весь продавать! Да и хранить его будет удобнее, чем монеты.

— Тогда возьми пару жемчужин, и продавай за ту цену, которую даст ювелир.

— Договорились. Вечером схожу, как лавку закрою. А сейчас пойду в лавку, сегодня торговля должна быть — Крайн вчера говорил, что парни из его отряда собрались подойти.

— Да, конечно, иди! Надеюсь, из-за меня ты их не пропустил, — встревожилась я.

— Не переживай, птенчик, чтобы наемники на отдыхе раньше полудня поднялись — да не бывает такого! Небось вчера весь вечер пили да с девками тискались,— тут он осекся, — ладно, что-то разболтался я. Пойду, а ты собирайся в дорогу.

Он ушел, а я принялась складывать вещи. В хлопотах незаметно подошло время обеда — еду на обед и ужин Мирту приносили из ближайшего трактира. Взяв корзину у посыльного и накрыв на стол, я пошла звать хозяина обедать. Подходя к двери, ведущей в лавку, я услышала чей-то очень знакомый голос, периодически прерываемый низким гудением голоса Мирта. 'Варрэн!' Сердце застучало как сумасшедшее, дыхание перехватило. 'Меня ищут! Что делать? Так, спокойно, я больше не драконица Рина, а полуэльфийка Алиэн!' Собралась с духом, открыла дверь и с порога:

— Мирт, иди обедать... Ой, простите, тары, — и склонила голову, увидев Варрэна вместе с одним из воинов замка.

Брат оценивающе глянул на меня и скривился, увидев уши:

— Смесок, какая пакость! Так значит, ты ничего о ней не слышал? — к Мирту, в голосе отчетливо слышалось шипение, а зрачок то и дело вытягивался вертикально, Варрэн явно был в ярости.

— Нет, сиятельный тар!

— Тар Варрэн, вы же понимаете, тари не ушла бы далеко. Возможно, её похитили? — попытался образумить его спутник.

— Я вообще не понимаю, как это могло произойти! Она просто исчезла! — кулак Варрэна обрушился на прилавок, — идем отсюда!

И он вылетел из лавки, хлопнув дверью. Я обратила взгляд на Мирта:

— Мирт, это кто? И что они хотели?

— Это драконы, девонька. Искали какую-то драконицу. У, гады! — и он с чувством стукнул по прилавку.

— А ты ненавидишь драконов?

— Да нет, птичка, драконы-то все разные, как и люди, и эльфы, и гномы. Но эти ублюдки из Шатэрран — особое дело, они всех прочих считают ниже себя, хуже них только Таэршатт, доводилось сталкиваться. В общем, кого бы они ни искали — дай Боги, чтоб не нашли! Ладно, ты чего пришла-то? — он успокаивался на глазах.

— Ой, совсем забыла, на обед пришла тебя звать.

— Добро, вот только скоро должны покупатели прийти, чего ж делать-то?

— Ну, ты иди ешь, а я посижу в лавке. Коли придут — позову тебя, — пожала плечами я.

— И то ладно, — кивнул Мирт, — я быстро.

Он ушел, а я уселась на стул и принялась анализировать то, что произошло. Что ж, в конечном итоге все к лучшему: я столкнулась с братом лицом к лицу, а у него даже не возникло никаких подозрений. Значит, я в безопасности, и Мирт тоже — менее всего я хотела навлекать на него неприятности. После напряжения последних минут наступил откат, и было лень о чем-то думать и двигаться.

Мирт вернулся до того, как кто-либо пришел в лавку, чему я была очень рада — сейчас общаться с посторонними мне совсем не хотелось. Он отправил меня обратно в дом, я пошла в мыльню — вымыться напоследок перед дорогой.

День пролетел в мелких хлопотах и сборах, наступил вечер. Вернувшийся Мирт позвал меня:

— Ну что, пойдем знакомиться с Аврадом. Он на постоялом дворе остановился, тут недалече.

Мы шли по вечернему городу. Ярмарка наконец закончилась, и улицы стремительно пустели: уезжали торговцы, покупатели, город возвращался к обычному спокойному существованию. Я поинтересовалась у Мирта, удачен ли был у него день, на что он ответил, что продал товара аж на девять золотых. Наконец мы подошли к постоялому двору, на первом этаже его располагался трактир с издалека заметной вывеской, изображавшей непонятное чудище с пивной кружкой в лапах. Надпись на вывеске, сделанная красной краской, гласила: 'Пьяный кабан'.

Мы зашли, и я стала с любопытством оглядываться по сторонам: все-таки это первый трактир, который я посетила! Большой полутемный зал, длинные столы, лавки — все тяжелое, добротное. За столами сидели мужчины, ели, пили из здоровенных кружек и разговаривали — в голосе стоял низкий неумолчный гул, витали запахи еды и пива. Между столов сновали разносчицы с подносами и кружками, одетые в платья с низкими вырезами, позволяющие посетителям любоваться их как на подбор внушительными прелестями, когда та или иная разносчица наклонялась над столом. Мужчины одаривали их сальными комплиментами, иногда хлопая кого-то из них по заду. Впрочем, это воспринималось всеми как должное, во всяком случае, возражений слышно не было. Мирт прогудел у меня над ухом:

— Эй, птичка, очнись, хватит пялиться! А то кто-нибудь решит, что ты пришла сюда мужчину себе искать!

Я вздрогнула, этого еще не хватало, и виновато взглянула на него:

— Прости, задумалась. Куда нам?

Мирт мотнул головой в сторону стены, у которой располагались незамеченные мной ранее небольшие, человека на четыре столики. За одним из них сидел мужчина, потягивая что-то из кубка.

— Это и есть Аврад, идем.

Стоило нам приблизиться, как Аврад поднялся навстречу со словами: 'Мирт, дружище!'. Мужчины пожали друг другу руки, затем облапили один другого, похлопали по спинам и повернулись ко мне.

— Кто эта юная нари, Мирт? — любезно спросил Аврад.

Я же во все глаза рассматривала того, с кем мне придется провести немало времени по пути в столицу. Невысокого роста, сухощавый, жилистый, он производил впечатление тертого жизнью калача. Русые волосы, обильно припорошенные сединой, твёрдые очертания скул и подбородка, напоминающая эспаньолку короткая бородка. Но главное, что в нем привлекало внимание — глаза, пронзительные, светло-голубые. Казалось, они заглянули мне в душу, после чего чуть потеплели. Морщинки вокруг глаз выдавали в нем человека, привыкшего вглядываться вдаль или любящего посмеяться, а может, и то и другое вместе.

— Это юная нари Алиэн, которой необходимо добраться до Тар-Каэра. Я бы хотел, чтобы ты взял её в свой караван.

— Так это та самая девушка, из-за которой Крайн попал в немилость? — ехидно спросил Аврад. — Он говорил, что ты сильно рассердился на него.

Я закусила губу, ну рыжий, и тут напакостил! Аврад заметил это:

— Что, нари Алиэн, вы хотели сказать что-то?

— Только то, что некоторым рыжим нужно держать свои грязные мыслишки при себе, — выпалила я.

Аврад некоторое время рассматривал меня, а потом расхохотался:

— Дружище, а она мне нравится! Боевая девица! — и уже мне, — садитесь, нари Алиэн.

— Зовите меня просто Лин, — сказала я, усаживаясь, — ну что, прошла я проверку?

— Прошла, сама понимаешь — у меня много молодых парней в охране, есть и еще такие же охальники, как Крайн. Так что мне нужно было понять, сможешь ли ты постоять за себя. Вижу — сможешь, так что присоединяйся к нам. Отправляемся завтра утром, на рассвете. Кстати, иногда останавливаться на ночь мы будем на постоялых дворах, но по большей части — на стоянках, так что решай, будешь ли ты тащить еду с собой или питаться из общего котла. Готовит у меня стряпуха, так что тебе заниматься этим не придется. Плата в этом случае — десять серебрушек, да еще десять за то, что идешь с нами, за охрану.

Я покосилась на Мирта, он слегка кивнул, и согласилась:

— По рукам, и я буду питаться из общего котла.

Мирт достал кошель, отсчитал монеты и протянул их Авраду:

— Вот, держи. И ты это, приструни там своих, ладно?

— Мог бы и не говорить. Ну что, выпьете со мной?

Мы переглянулись, Мирт помотал головой:

— Нет, еще дела есть, да и Лин не стоит пить перед дорогой, — он встал и протянул руку Авраду, — до встречи, и заходи ко мне в лавку, когда будешь в Кароне снова.

Мужчины пожали друг другу руки, и мы покинули трактир.

— Мирт, а вы давно знакомы? — меня мучило любопытство.

— Давно, птичка, — усмехнулся тот, — в молодости вместе в наемниках служили. Ты не бойся, его слово — кремень, раз пообещал, что приглядит за тобой — значит, сделает. Ладно, сейчас отведу тебя домой, а сам к ювелиру схожу.

Вернулся Мирт от ювелира через час, позвал меня и достал кошель:

— Ювелир дал по два золотых за штуку. Я один золотой поменял на серебрушки, а три серебряных — на медь, вот держи, — он протянул мне два туго набитых кошеля и три золотых монеты, — ты смотри, с золотом поаккуратнее. Да, и еще, он сказал, что в столице жемчуг можно продать и подороже, посоветовал обратиться к нару Тиарею, сказал, что он в Тар-Каэре известный ювелир, лавку всяк покажет. Скажешь ему, что тебя нар Гриар послал, так он даст честную цену.

— Спасибо, Мирт, ты мне так помог, что и не передать словами!

— Ладно, чего уж, — пробормотал он, смутившись, — давай спать ложиться, завтра вставать придется раненько.

Утром мы поднялись затемно, Мирт помог мне заседлать лошадь и навьючить на нее мои пожитки. Настала пора прощаться.

— Мирт, спасибо тебе за все! — сглотнула комок в горле, пытаясь сдержать слезы, — я так рада, что встретилась с тобой! Я бы хотела, чтобы у меня был такой отец, — не сдержалась и всхлипнула.

— Ох, девонька, — Мирт обнял меня, — не плачь! И знаешь что — если что не сложится в столице, возвращайся. Найдем тебе жениха хорошего, — он пытался шутить, а у самого в глазах стояли слезы, — ну, полно тебе! Пора уже, ступай и не оглядывайся, не надо!

Он погладил меня по голове и легонько оттолкнул. Я всхлипнула, взяла лошадь под уздцы и пошла к постоялому двору. И не оглядывалась...

Глава 15.

Наша жизнь — это путь, мы стоим на пороге,

Всякий раз, как решаем — кто прав, кто неправ,

Вновь и вновь выбираем свои мы дороги

И мечтаем, что будет судьба к нам добра

Мы ступаем на путь, даже цели не зная,

Оставляя друзей и родных за спиной,

Ради ложных побед и пустых идеалов

Просто чтобы пройти все что нам суждено.

И пусть серой лентой дорога та вьется —

Ты идешь, смело глядя все время вперед

Может быть, оглянуться тебе и придется

Но лишь только тогда, когда путь свой пройдешь.

А пока длится путь, ты отбрось все тревоги,

Верь, что в лучшую жизнь он тебя приведет

И однажды, связав воедино дороги,

Всех друзей твоих вновь в тесный круг соберет.

Я шла по сонному городу, ведя под уздцы лошадь, а в голове сами собой рождались строчки. Сколько я не писала стихов? Если сложить две моих жизни — лет сорок, а сейчас они сами рвались из души, рождаясь под цокот копыт, пусть нескладные, зато искренние... Что произошло со мной? У меня не было друзей в прошлом мире, а здесь я встретила тех, кто готов был помочь, ничего за это не прося. Изменилась ли я? Похоже на то...

Да, мне редкостно повезло — я встретила настоящих друзей. Может, где-то в этом мире я встречу любовь? Впрочем, мой путь был ясен, и сейчас я стояла в его начале...

Я шла и улыбалась сквозь застилавшие глаза слезы. Но любая дорога когда-то заканчивается, а путь от дома Мирта до постоялого двора был короток. Я глубоко вдохнула, прогоняя слезы, и тряхнула головой. Все, пора брать себя в руки.

Еще на подходе к постоялому двору были слышны звуки сборов в дорогу большой компании: ржали лошади, кто-то с кем-то ругался, особенно выделялся на фоне мужских голосов визгливый женский. Зайдя в ворота, которые почему-то были нараспашку, я въяве увидела живое подтверждение фразы: "два переезда равны одному пожару". Кто-то навьючивал на лошадей переметные сумы, кто-то грузил товары в крытые холстом фургоны. Несколько мужчин, по виду охранников, присев на лавке, наблюдали, как еще один охранник, по виду командир, вяло огрызается на вопли визгливой тетки, стоящей в классической позе "руки в боки". Хм, это караван или дурдом на выезде? Моя лошадь тихо заржала, я погладила её морду:

— Тихо, Шоколадка, — хмыкнула, она и правда походила на шоколадку, — будешь Шока.

Шока боднула меня головой в плечо и фыркнула в ухо. Я стояла, ожидая, когда в этом бедламе появится кто-то, кто сможет навести порядок. И дождалась: дверь открылась, во двор вышел Аврад, окинул взглядом "поле битвы" и вроде бы негромким, но властным голосом сказал:

— А ну все тихо!

Все тут же примолкли, кроме тетки, которую явно 'несло'. Аврад повысил голос и рявкнул:

— Нарья, я что сказал?

Тетка заткнулась на полуслове, лицо у нее покраснело, как будто она этим словом подавилась.

— Чтобы через десять минут все было готово, всем ясно? Кто не выполнит, лишится половины жалования за седмицу, — негромким, каким-то шипящим голосом произнес Аврад. Все молчали, он кивнул:

— Время пошло!

Да, я всегда говорила, что правильная мотивация — самое главное. Через пять минут все было готово, а я рискнула обратить внимание Аврада на себя и подошла к нему. Он кивнул мне в знак приветствия:

— Доброе утро, Лин! Готова?

— Доброе утро, нар Аврад. Да, я готова.

Он покачал головой:

— Зови меня просто Аврад. И что, это все твои вещи? — он был явно удивлен. И чему так удивляться?

— Да. А зачем мне много?

— Молодец, разбираешься в походной жизни. Идем, я тебя с охраной познакомлю. Эй, Хакан!