Такси плавно и неспешно несло девушку к аэропорту, вечерний город, как всегда, немного бурлил: люди отдыхали и расслаблялись после рабочего дня.
Активировав инструментрон, удобно устроившаяся на заднем сиденье таксомотора Дэйна несколько секунд потратила на то, чтобы пробежать пальцем по заголовкам присланных на электронную почту файлов, собранных автоматической поисковой системой по запросу о работе членов экипажа фрегата 'Нормандия' на Идене. Пока шли соревнования, у Дэйны не было много времени на то, чтобы выбрать и просмотреть очередные статьи, заметки, комментарии и видеоролики со снимками. Теперь, когда впереди — недлительное ожидание в аэропорту и полёт, который займёт несколько часов, можно было уделить ознакомлению с содержимым найденных материалов гораздо больше времени. И это обстоятельство Дэйну очень радовало.
Джон никогда не настаивал на том, что Дэйна должна поступать именно так, а не иначе. Она всегда имела полное право и полную возможность выбирать и придерживаться своего собственного выбора. И сейчас, читая заголовки файлов, девушка решала, какие материалы она отберёт для ознакомления во время полёта, а какие — оставит для следующих 'сеансов'.
Конечно же, материалов о происшедшем на Иден-Прайме с каждым днём становилось всё больше: над этой интереснейшей темой активно работали и официальные средства массовой информации и обычные разумные органики, не обязанные следовать корпоративной этике или приказам какого-либо руководства. Уже сейчас казалось, что пребывание членов экипажа 'Нормандия' у планеты и на планете зафиксировано едва ли не посекундно, но... современные технологии и техника делали такую плотность слежения обычной.
Дэйна помнила, что фрегат 'Нормандия' ушёл от 'поля комплектации', имея на борту Спектра Совета Цитадели — Найлуса Крайка. Просмотрев некоторые справочные материалы, Дэйна теперь немало знала об этом турианце. Потом, уже на Идене Шепард спас жизнь и суть другого турианца-Спектра — легендарного своей жестокостью Сарена Артериуса. И теперь оба Спектра желают остаться на борту фрегата-прототипа даже в качестве простых воинов-стрелков. Многие комментаторы сделали обоснованные предположения, что Совет Цитадели, недовольный тем, что Маяк, найденный землянами на Иден-Прайме, теперь не будет передан на Цитадель, поскольку у него появился реальный, легальный и законный владелец — протеанин Явик. Большая неожиданность для Советников. И — не только для них. Зато теперь у обоих турианцев появилась приемлемая для них перспектива. Да, Советники могут лишить обоих Спектров их статусов и званий, но это уже сейчас не критично. И Сарена и Найлуса знают, уважают и любят на Иден-Прайме. Их числят в составе экипажа и команды фрегата-прототипа.
Почему? Потому, что нормандовцы дали возможность обоим турианцам действовать по-новому, в соответствии с требованиями времени, а не по схемам, прописанным Советниками. Для фрегатовцев Найлус и Сарен — не Спектры, а соратники, товарищи, друзья и партнёры, коллеги.
Сарен... Он изменился. Не внешне — внутренне. Да, его по-прежнему очень многие разумные органики знают и помнят, как Спектра, не останавливающегося ради выполнения задачи перед необходимостью пойти на крайнюю жестокость. А сейчас... сейчас он — снова наставник и учитель Найлуса и два турианца составляют неразрывное единство. Найлус, кстати, чему есть немало свидетельств, очень возмужал и повзрослел. Сарен... не навязывает своему ученику и напарнику свой способ мышления, свой взгляд на мир. Он даёт ему и право и возможность действовать так, как ему удобнее, так, как он привык. И учит его лучшим, другим вариантам деятельности. Сарен — старше, опытнее, мудрее. И для Найлуса это не составляет никакой проблемы. Молодой турианец понимает, что в предстоящей войне любое умение, любое знание, любой навык могут пригодиться. По меньшей мере — могут оказаться полезными. Так или иначе.
Мало, очень мало было информации о внутрикорабельной жизни нормандовцев. Это — понятно, это не вызывает недовольства или непонимания. Фрегатовцы не стали отсиживаться на борту 'Нормандии', они не только усмирили Жнеца, пусть даже временно, они помогли очень многим иден-праймовцам.
Сарен и Найлус... вспомнили, а может быть — по-новому, более глубоко и полно осознали, что значит быть правоохранителями. Настоящими, реальными, а не теми, кто лишь обязан механически выполнять задачи, поставленные Советниками, которых, кстати, разумные органики разных рас всё чаще называют 'цитадельскими сидельцами'. Турианцы на Идене действовали самостоятельно. Именно как правоохранители. Им никто из фрегатовцев не указывал, как следует общаться с иден-праймовцами.
Включился короткий ролик. Диалог корреспондента с обычным жителем планеты — мужчиной лет сорока, отцом семейства:
'— Спектры Сарен Артериус и Найлус Крайк... О, да, конечно помню! Они... очень помогли нам. Да, турианцы — они обычно высокорослые, возвышаются над нами, землянами, подобно башням, но... Сарена мы знаем как легендарно-жестокого Спектра. Найлуса — как самого молодого сотрудника Спецкорпуса. И мы знаем, что Сарен — учитель Найлуса. Это — привычно для нас землян, это — нормально. Они общались с нами, жителями района, над которым состоялся бой земного военного фрегата со Жнецом, общались не как офицеры полиции, сориентированные на карательную деятельность, а как друзья, готовые оказать любую доступную и необходимую помощь. Их общение... Я редко встречал столь понимающих нас, землян, турианцев. Сарен и Найлус — они лучшие Спектры из тех, с кем мне удалось пообщаться лично. Жаль, что 'Нормандия' ушла, но она... Я уверен, вернётся. И мы будем очень рады снова увидеться с её обитателями. Для многих из нас, иденцев, члены экипажа и команды этого корабля стали добрыми приятелями и искренними, настоящими друзьями'.
Слова иденца побудили Дэйну задуматься. Она расплатилась с водителем таксомотора, вошла в центральный зал аэропорта, огляделась по сторонам, увидела информационное табло, подошла поближе, нашла взглядом строку с информацией о нужном рейсе. Время до отлёта ещё было.
Подошедшая гравитележка коротко и негромко тренькнула, привлекая внимание клиентки. Дэйна усмехнулась, поставила на платформу тележки багаж, направилась к стойке регистрации. Клерк — молодой парень лет двадцати с бейджем стажёра быстро оформил необходимые документы. Просканировал багаж: сумки и чемодан даже не потребовалось снимать и ставить на платформу возле стойки. Сделал отметки на экране своего настольного инструментрона, вернул посадочный талон и идент-карту. Улыбнулся и кивнул, давая клиентке понять, что всё в порядке и основные формальности закончены.
Дэйна не стала улыбаться ответно. Забрала и вложила в кармашек куртки идент-карту и посадочный талон. Повернулась и направилась к рядам кресел, на ходу активируя свой инструментрон. Мерцнувшее зарницей браслетное табло индикатора местного времени проинформировало девушку о том, что несколько десятков минут до посадки в самолёт у неё есть.
Усевшись в жестковатое кресло, Дэйна сделала тележке знак. Та послушно замерла, перейдя в режим ожидания. Экран наручного инструментрона развернулся, быстро достиг среднего размера, осветился. Список файлов, отметки о желательности просмотра.
Новый короткий ролик. Из свежих. Разговор корреспондента одного из местных иденских телеканалов с хозяйкой одного из ферм, располагавшихся в окрестностях стояночного поля:
' — Я не приемлю насилия, но... то, что показали нам, иденцам, нормандовцы... Это какое-то другое насилие. Более высокое, что ли. Мы знаем Сарена Артериуса как крайне жестокого Спектра-турианца, а вернувшийся Сарен... Он какой-то другой. Да, возможно, он остался жестоким, он вполне мог научиться скрывать свою ненависть, злость, что угодно, но... Мои дети... остро чувствуют настроение других разумных органиков. И они... они в один голос говорят мне и моему мужу, что Сарен... научился сдерживать свою жестокость. Вот, — она достала ридер, включила прибор, показала снимок, — это — мои дети рядом с Сареном и Найлусом. Случайная встреча. Никакой заданности. И мои дети... Они два дня подряд взахлёб восторгались общением с обоими Спектрами! Это — очень редко случалось. Потому я... Я склонна верить своим детям, их ощущениям, их восприятию. Спектры-турианцы стали... нашими защитниками. Да, они и раньше защищали многих разумных органиков от серьёзных и сложных проблем, но сейчас... Сейчас я и мои дети видят, что Спектры — хотя бы некоторые — теперь стоят на страже интересов не абстрактных Советников, а вполне реальных разумных органиков. Обычных разумных органиков, — женщина выключила ридер и спрятала прибор. — Я говорила со многими моими соседями. Они придерживаются примерно такой же точки зрения. Да, не все Спектры именно такие, какими стали Сарен и Найлус. Но хорошо, что в Спецкорпусе теперь есть такие сотрудники. Я верю, что их число со временем быстро увеличится'.
Нажав на сенсор паузы, Дэйна задумалась. Джон всегда говорил, что работать и взаимодействовать надо с теми разумными органиками, которые находятся рядом. На поиски других, возможно лучших, может не быть времени, а иногда — и возможности организовать и провести эти поиски, которые вполне могут закончиться безрезультатно.
Турианцы. Безусловно, Найлус провёл больше времени на борту 'Нормандии', чем Артериус. Но он... Он молод, а Сарен... Он... стар. И Артериус вернулся из хаскококона, а Найлус... Найлус стал самым молодым Спектром Совета за всю историю Корпуса. Такая вот сложная и неоднозначная мозаика складывается. Теперь Сарен — снова рядом с Найлусом и оба турианца — счастливы. Учитель и ученик теперь вместе.
Джон — старший помощник командира корабля. Он постоянно вникает во все детали, отслеживает взаимосвязи, вмешивается, как только в этом возникает малейшая необходимость, но... одновременно он верит в возможности и способности своих коллег. Не подчинённых, а именно коллег. И потому даёт им полную возможность действовать самостоятельно. Он... верит в то, что среда может воспитывать, среда может формировать.
Турианцы — хищники. В этом никто из разумных органиков не сомневается. Потому что изначально все разумные органики должны были научиться давать отпор. Ожесточаться за секунды и действовать предельно чётко и быстро.
Просмотрев несколько статей, Дэйна закрыла ненужные экранные 'окна' и откинулась на жестковатую спинку. На гомон и мельтешение, царящие вокруг, она не обращала ни малейшего внимания. Привыкла 'отстраиваться' от внешних раздражителей и помех.
Люди тоже показали себя хищниками. Можно считать чистой случайностью то, что столкновение со Жнецом произошло над человеческой колонией Иден-Прайм. Просмотрев — урывками, конечно — несколько десятков видеофайлов, когда выпадала спокойная и свободная минута, Дэйна уже знала о том, как было сложно операторам климатических и энергетических установок решиться вывести аппаратуру на закритические режимы. Месяцами и годами на бесконечных инструктажах их убеждали, что этого делать ни в коем случае нельзя, потому что это приведёт к тяжелейшим последствиям. Оказывается, эти последствия бывают... очень положительными для иден-праймовцев. Благодаря наземной поддержке фрегат 'Нормандия', его экипаж и команда смогли усмирить легендарного Жнеца. Не разрушить, не распылить, а... остановить! Да, только одного Жнеца, но раньше не только сугубо гражданский разумный органик, но и многие высокопоставленные военные и представить себе не могли, что небольшой по размерам и слабовооружённый фрегат будет способен атаковать сверхдредноут.
Человечество оказалось на пороге войны с внегалактическим врагом. С того момента, как полуторакилометровая 'креветка', спелёнутая силовыми полями, улеглась на землю Иден-Прайма, стало ясно, что даже такого страшного и сильного противника можно победить. А когда Жнец встал на свои лапы, но закрыл все орудийные порты, стало ясно, что война будет сложной, тяжёлой, а главное — длительной.
Палец правой руки Дэйны проскользил по экрану, остановился над одним из заголовков файлов. Видеозапись одного из репортажей иденского новостного канала об отлёте с планеты Жнеца и 'Нормандии'.
'Мы ведём свой репортаж со стояночного поля, где готовится отлёт двух кораблей — огромного Жнеца и земного военного фрегата 'Нормандия', — пошли кадры, теперь хорошо знакомые большинству землян и особенно — иден-праймовцам. — Совместными усилиями экипажа и команды фрегата и персонала энергетических и климатических планетных установок удалось остановить атаку Жнеца на планету, предотвратить похищение недавно найденного протеанского Маяка. Несколько дней назад мы, жители планеты, впервые увидели легендарного Жнеца над планетой, а затем — на планете. Мы увидели его оружие в действии. Мы поняли, что Жнецы — не легенда, не миф, осознали, что они реальны, — корреспондент не появлялся в кадре, стремясь, вероятнее всего, дать возможность зрителям сполна увидеть всю картину. Оператор, сразу видно, старался: передвижение камеры было плавным, рывки почти отсутствовали. Далеко не каждый оператор был способен так мягко работать без штатива. В кадр попали сначала фрегат, а затем Жнец. Оператор взял общий план, а затем прошёлся по корпусу Жнеца сверху вниз и снизу вверх. Вовремя. Корпус гигантского корабля покрывался какой-то плёнкой. Под ней контуры и детали брони... расплывались. Для землянина, посмотревшего хотя бы несколько фильмов ужасов или, к примеру, фантастических фильмов, было очевидно: корабль-гигант включил какую-то систему маскировки. Несколько секунд — и Жнец довольно быстро 'растворился' в воздухе. Голос корреспондента послужил доказательством увиденного. — Мы видели, как гигант задействовал какую-то маскировочную систему. Сколько раз мы видели это в фантастических фильмах, и теперь мы увидели это в реальности. Не только увидели своими глазами, но и сумели и успели записать. Теперь у нас есть доказательства, много доказательств, что Жнецы — уже не легенда, уже не миф! — голос корреспондента зазвенел от возбуждения'.
Дэйна нажала сенсор паузы. Картинка на экране инструментрона застыла, воспроизведение аудиодорожки прекратилось. Теперь было известно, что Жнец тогда не только замаскировался — он покинул пределы планеты, ушёл от Иден-Прайма. С тех пор о нём никто из разумных органиков не получил никакой информации.
Повинуясь движениям пальца по виртуальной клавиатуре, открылись несколько текстовых экранных 'окон'. Статьи, посвящённые рассмотрению разных аспектов активности Жнеца, побывавшего на Иден-Прайме. Предположения, гипотезы, теории. Среди всего этого богатства, иногда производившего впечатление рутинной жвачки, были несколько моментов, которые сейчас интересовали Дэйну гораздо больше, чем все мудрствования.
Нормандовцы не скрывали, что Жнец, прибывший к планете, был особым, условно говоря — не 'линейным'. Он — разведчик, наблюдатель. Его задача — определить момент, когда остальным Жнецам будет необходимо начать Вторжение, а, следовательно — и Жатву.
Прочитав два-три текста, Дэйна деактивировала экранные 'окна' с уже ненужными файлами, закрыла глаза. Фрегатовцы не скрывали, что найти Жнеца будет невозможно, как только он уйдёт с Идена. Для большинства разумных органиков — невозможно.
