Мы - люди! (общий файл)

Действительно, контрразведчикам необходимо всегда предполагать худшее.

* * *

Ольга Макарова.

Я смотрела видеофильмы, но всё равно не предполагала, что это так красиво! Я про вид тоннеля Макарова, конечно. Серебристая, подёрнутая прихотливой рябью и воронками поверхность. Эта рябь на самом деле волны интерференции гравитационных полей мелких объектов. Начиная с определённой массы... ну, да зачем нам тут выведенные ещё папой формулы? Их можно найти в любом учебнике космологии. Короче воронки от крупных объектов проминают эту поверхность и образуют субтоннели, к одному из которых, ведущему к планетару Маркиза мы сейчас и летим. Позади остался системный коллектор, где несёт дежурство маленькое соединение из трёх 'Мечей'. Этот, так сказать, пограничный наряд, контролирующий подпространственный вход в нашу родную Солнечную Систему. 'Буджум' ребята хорошо знают, Лида уже не раз тут побывала.

Наверно это мне, как и всякому туристу, любопытно рассматривать псевдоповерхность тоннеля, а погранцам на 'Мечах' она надоела хуже горькой редьки. Впрочем, они меняются, кажется, раз в три дня с ещё тремя судами, дежурящими у порталов Юпитера, Земли и Сатурна. В общем, смена впечатлений милитарам обеспечена. Да и не такая уж и рутина их дежурства. Со стороны тоннелей угроз, правда, не было, зато со стороны Системы не проходит и суток без попытки несанкционированного прорыва. Чаще всего это частные яхты, оборудованные самодельной 'открывашкой'. Их владельцы, как правило, очень богатые люди, и по этой причине полагающие, что им 'закон не писан'. Они решают самостоятельно 'посетить иные миры' и, вообще, насладиться 'красотами Галактики'.

А закон есть. Он принят Ассамблеей ООН и обязателен к исполнению всеми организациями и частными лицами. Он гласит, что внесистемные полёты отныне и до отмены этого ограничения осуществляются только с санкции соответствующего органа ООН так называемой 'Галактической Комиссии'. Именно она рассматривает заявки на такие полёты и решает, допустить ли данного соискателя в Галактику. Бюрократизм, конечно, но мне кажется, это правильно. Люди и на Земле ещё с трудом друг друга понимают, каких же дел они могут в Космосе навертеть?

Тогда, в рубке управления 'Буджума' мы сидели втроём. Пилот Лидия, Сергей и я. Вообще, это на 'Алебарде' рубка, а тут целый зал с полусферическим потолком. Лида включила для меня этот потолок, оказавшийся обзорным экраном. И я увидела и полосатый Юпитер со своими выводком спутников, и радужное сияние портала. А затем — тоннель. Мы с Сергеем даже не распаковали вещи и не зашли в каюты. Зачем? Всего полёта от точки рандеву с 'Алебардой' до Маркизы около трёх часов. Из них в тоннеле двадцать минут. Лида перекинулась парой слов с корабельным компом, и обернулась к нам:

— Заходим в тоннель планетара! Держитесь.

— Спасибо, Лида!

Что держаться-то? И так пристёгнуты к ложементам. Да, ещё эта система ремней какая-то динамическая. Во время спокойного полёта они расслабляются, разрешают ёрзать и шевелиться. А вот сейчас автоматически натянулись, хотя и не чрезмерно. Наверно репторские наработки. Картинка на экране величественно повернулась, и меня слегка затошнило. 'Буджум' устремился к тёмному тоннелю, отходящему от основного. Да он же маленький! Как мы туда пройдём? Нет, это подвело чувство расстояния и перспективы. По мере нашего приближения зев тоннеля рос и рос, и оказалось, что наш великолепный корабль свободно в нём помещается. Хоть в три ряда лети! Тоннель осветился светом прожекторов и стал с нашей стороны похож на слегка изогнутую трубу какого-то аттракциона, только ребристую. Но ничего, нам не по стенкам ехать!

Толчок! Ремни расслабились, мы в привычном, родном пространстве-времени, только в одной десятой светового года от Земли. Одни только звёзды! Заботливый комп добавил рядом с самыми яркими их названия. Для дилетантов, в общем. Откуда ему знать, что я раньше довольно хорошо знала астрономию, только вот годам к семидесяти начала забывать. Но сейчас всё вдруг вспомнилось, как будто и не было этих лет, и мы сидим с папой на ночном мальдивском пляже, и он мне показывает звёзды. Вот Млечный путь, с полосами тёмных пылевых скоплений. Центр Галактики — Стрелец...

Судно начало разворот и из-за края экрана появилось прекрасное созвездие Южного креста. Только его рисунок оказался нарушен появлением новой, яркой звезды. Это Солнце! Подумать только! Меньше месяца назад я обгорела в его лучах, а отсюда это просто звезда...

Маркиза появилась на экране в виде компьютерной имитации, слишком мало тут света, чтобы разглядеть её без фотоумножителей. На первый взгляд напоминает Луну, те же 'моря', горы, равнины. Всё покрыто оспинами метеоритных кратеров образовавшихся за миллионы лет путешествия через галактические пространства. Однако моря тут настоящие из воды, только замёрзшей. А в самых глубоких местах, где они разогреты внутренним жаром планетара, даже и жидкой. Туда ещё не добурились, но есть надежда, что в этих глубинах могло сохраниться что-то живое.

Мы держим курс на северный полюс Маркизы. А как же? Она вращается, а значит, у неё есть и полюса. Так вот на этих полюсах и обнаружены огромные искусственные сооружения. Такие большие, что их даже не сразу опознали, как артефакты. На карту они были нанесены как 'Северное полярное плато' и 'Южное полярное плато'. Заинтересовались этими 'плоскогорьями' только, когда выяснилось, что они расположены абсолютно симметрично. Нашли входы в эти величественные искусственные горы, а затем и во внутренние, километровой высоты, 'машинные залы'. По крайней мере, их так назвали...

— Ребята и девчата! — Лида снова повернулась к нам на своём ложементе. — Сейчас будет около часа полёта с половиной 'G'. А потом посадка. Самое время чего-нибудь перехватить, посетить удобства и примерить ваши скафы. Серёж! Не забыл дорогу в шлюзовую?

— Нет, Лид, помню. Ну, мы пошли?

В этот момент ремни отпустили нас окончательно и самостоятельно уползли в пазы ложементов.

— Ага! Увидимся на Базе. Багаж роботы поднесут. Там у вас ничего не боится вакуума?

Я задумалась, а Сергей ответил:

— Если только Олин комп?

— Да, пожалуй, — согласилась я. — Вдруг в нём что-нибудь замёрзнет и лопнет?

— Покажете роботам — запакуют! Ну, бегите!

И мы 'побежали'. Для начала в столовую.

* * *

Владимир Петрухин.

Я думал, челнок заведут в ангар, к нему сойдётся консилиум высоких специалистов, про которых с таким уважением рассказывал Мастер, непременно в белых халатах. Они начнут рассматривать дюзы через увеличительные стёкла, обмениваться интеллигентными замечаниями: 'Полагаю, коллега, вы неправы!' В общем, как в каком-то кино. Появился, однако, только парень немного старше меня, коротко стриженый брюнет с нахальным выражением лица:

— Привет! Ты — пилот? Как зовут?

— Володя... то есть, я!

— А я Мирослав, можно Марек, будем знакомы! — ремонтник протянул руку. — Иди внутрь, посмотрим, что с твоей хромоножкой. Да, и рацию поставь на 1-ю волну. 'Первая' — это волна ремонтников! Запомни!

Мирослав говорил по-русски почти без акцента. Чех — догадался я, или словак. У нас в группе были чехи — отличные ребята. В рубке управления челноком Маруся включила обзорные камеры, и я увидел на фоне станции приближающегося Мирослава. Когда и из какого люка он вылетел, я не заметил. Конечно, и узнать его было бы невозможно: облачённый в специфический 'ремонтный' скаф, он напоминал космический корабль. Только маленький. Увешанный всевозможными насадками и причиндалами, вроде видеокамер на выдвижных штангах, манипуляторами и антеннами.

— Слышишь меня, Володя? — донеслось по радиоканалу.

— Слышу отлично! — ответил я.

— Пошёл к дюзам, поскучай немножко.

— Принято, к дюзам.

Около самих дюз камер не было, и я приготовился 'скучать', но Маруся подключилась к системе станционных камер, и скоро я увидел мой челнок со стороны и Марека прилепившегося у кормы. Возился он там с полчаса, затем последовал вызов:

— Володя, дай питание на реактор, первый режим!

— Даю, первый режим!

— Отлично, выключай! Кажется всё! Запроси у диспетчера разрешение на пробный полёт. Я тебя тут подожду.

Как оказалось, в это время никто не стартовал и не готовился финишировать, поэтому разрешение было получено быстро. Я отстыковался, отошёл от станции на маневровых, стараясь не зацепить Марека. В зоне свободного полёта мы с Марусей потестировали маршевый на различных ускорениях. Тяга оказалась чуть больше ста процентов от паспортной. Что я и сообщил ремонтнику на его 'первом' канале.

— А я и не сомневался! — хохотнул он в ответ. — После нашего ремонта и паровой утюг на орбиту выйдет, не то, что твоя ласточка. Перешли мне тестовый файл с твоей подписью — и свободен!

— Я что же ты на станцию не вернулся, пан Марек, если 'и не сомневался'? — не преминул я подколоть гордого ремонтника. — Кто сказал 'я тут подожду'?

— Ха, думаешь, поймал? Просто у меня ещё две заявки! — моментально ответил тот. — Ладно, бывай, пилот, если что поломается — только свистни — починим!

— Спасибо, Мирослав, удачи тебе!

Я отправил требуемый файл, пристыковался на старое место и доложил по коммуникатору шефу об успешно произведённом ремонте.

— Вот и хорошо! — ответил он. — Я уже на подходе к шлюзу, так, что запроси коридор. Если всё в норме, то сразу и вылетаем.

— Так точно, господин генерал!

Всё-таки не удалось мне по 'Европе' погулять!

* * *

###1564-й.

Что не говори, а политика 'разумного изоляционизма' нашей расы потерпела крах. Мы переоценили свою мудрость и силу, а теперь расплачиваемся. 'Лягушки' блокируют нас в собственной Системе и некому поинтересоваться: 'А как там 'Крабы'? Почему о них давно ничего не слышно?' У нас нет ни союзников, ни, в полном смысле этого слова — друзей. Конечно, это положение возникло не само собой, всё запланировано и обосновано высокими теоретиками классической философии: 'Дружить можно только с подобными! Какая может быть дружба с теми же людьми, которые вдобавок употребляют в пищу существ похожих на нас, только неразумных?'

Какое торжество логики! Можно подумать мы сами не едим животных или, что у людей вообще слюнки текут при взгляде на всё, что шевелится, и они мечтают пожрать даже друг друга! Лучше бы эти моралисты припомнили наш собственный закопанный в песке панцирь, или, как выражаются люди — 'скелет в шкафу'. Расу 'пятнистых', которую мы истребили во время освоения собственной планеты.

Да, наша и этого вида генетические линии разошлись около миллиона лет назад, даже общее потомство оказывалось стерильным. Да, 'пятнистые' были агрессивны и мало цивилизованы даже по тогдашним меркам. Но они были разумны! Это были наши братья! У них были ремёсла, искусство, сложная, интересная религия. Они были ловки и сильны, в боях один на один они неизменно побеждали наших бойцов. Зато наше оружие было мощнее и смертоносней и в результате...

Сейчас про это помнят только учёные, в обществе этот исторический казус предпочитают не обсуждать. А между тем, на той же Земле во время схожих противостояний, конечно, рушились целые империи и царства, но поголовно чужаков не истребляли. Таких гекатомб земляне не устраивали. Точнее, было нечто подобное, на заре времён, когда соперничали два вида сапиенсов. Но это было проявление животных инстинктов, цивилизацией тогда и не пахло. К тому же параллельно с соперничеством происходила и взаимная ассимиляция.

Надоело уже торчать в этом тоннеле! Очень удачная норка попалась, как раз по размеру скутера. 'Лягушки', конечно не гении, однако перепонки на своих лапках сумели сосчитать и догадались, куда прорывается одиночка. Но перекрыть всю систему тоннелей они не в силах, а значит, сосредоточатся на самом подходе к коллектору Солнечной Системы, и будут ждать меня там. Может, позвать землян на подмогу? Они же несут дежурство в системном коллекторе и слушают тоннельный эфир. Нет, нельзя: враги, если и не расшифруют сигнал, то запеленгуют его и будут тут первыми. Осталось дождаться пролёта патруля 'Лягушек'. Он где-то недалеко, комп регистрирует мощные сигналы локаторов на характерных частотах. И их уровень быстро растёт. Скоро они пролетят мимо. Надеюсь, их артиллеристы не палят для профилактики во все маломерные субтоннели, вроде моего, антипротонами. Иначе — конец.

Наше посольство, кстати, уже давно должно было прибыть на Землю, точнее на её природный сателлит — Луну. Интересно, что думают земляне по поводу этой задержки? Они даже не могут навестить нас и спросить: 'Что у вас случилось?' Мы не дали им координаты нашей Системы. Нет, не из вредности или скрытности! Хотя со стороны это воспринимается именно так. Это наш застарелый менталитет, комплекс 'высшей расы': нас нужно 'попросить'. А сами не догадались, что это может быть полезно в первую очередь нам самим? 'Крабам' нужно не зацикливаться на вековых традициях, а быстрее менять панцирь... то есть, меняться вместе с меняющимся миром. Иначе не выжить!

Так, доплеровский сдвиг частоты локатора 'Лягушек' изменил знак, а его уровень резко уменьшился, это означает, что патрульное судно прошло траверз субтоннеля. Я цел, поэтому подождём ещё немного для страховки и — вперёд.

* * *

Владимир Петрухин.

Пока 'Алебарда' проламывалась сквозь четырёхмерное пространство-время Солнечной Системы, 'Меч-55' Гюнтера Сколика успел через тоннели сходить к Титану, спутнику Сатурна. Туда было необходимо доставить грузы и специалистов для строительства орбитальной станции, форпоста человечества в этих, недавно ещё казавшихся далёкими, краях. Затем подежурить в коллекторе Системы, подменяя ушедшее на ремонт судно. Какая благодать! Раньше, даже исправное судно шло на ремонт к Земле многие недели, зато теперь — нырнуло в тоннель и вынырнуло почти у самой Земли. А там и до 'Орбиты-7' рукой подать.

Конечно, всё это подпортило романтику дальних космических полётов, казавшаяся необъятной Система как бы съёжилась. День-два, и ты, где угодно! Правда, это не касается Пояса, где тоннели к малым планетам настолько узки, что никакое судно не протиснется. Если только на птицелёте, но там воздуха нет, вот незадача! Так, что хватит ещё на наш век романтики, тем более — Галактика! Взамен открылся целый Млечный Путь. И миллиона жизней не хватит, чтобы его обследовать.

Сколика, пока он заправлялся после своих вояжей, мы ждали у входа в коллектор. Я как раз принял вахту и пристегнулся к ложементу позади Кэпа и 'адмирала'. Раньше, насколько я знаю, Кондратенко избегал прямого, оперативного командования, в рубке почти не появлялся. Какой-то у него был насчёт этого комплекс. Наверно он так понимал роль 'адмирала', вдобавок они же со Стрижаковым уже летали вместе. Но сегодня он занял место второго пилота. Первым был, естественно Стрижаков. Да и момент был ответственный — вход в портал.

Сам портал, конечно, не виден, пока не активирован. Но около него болтаются и патрульные и ретрансляционные спутники, благодаря которым отсюда теперь есть почти мгновенная связь с Землёй. Почти, это значит задержка сигнала чуть меньше секунды. Нам пилотам не привыкать, а вот мама и Сашка, которым я позвонил, немного путались, забывали делать паузы: