Омегаверс: Небесный дом

Рэдд широко улыбнулся и снова полез обниматься. Просто большой ребёнок. Как можно не любить такого?!

Хаул сидел в маленькой гостиной, пил чай и опасливо косился на пожилого бету в мирской скромной одежде напротив себя. Этот бета был одним из его любимых наставников в Академии, Двуликий полностью ему доверял и потому всё-таки решился рассказать всю правду о Тейлзе, а заодно поделиться своими подозрениями и находками. Сам Тейлз остался на хозяйстве, и Рэдд снова заглянул в гости. Только бы Морран не нагрянул, пока он в отлучке!!!

— Что вы обо всём этом думаете, Учитель Юстас?

Пожилой Магистр печально улыбнулся.

— Значит, и ты начал понимать, что тут что-то неладно.

— О чём вы? — нахмурился Хаул.

— Я заподозрил, что Ковен неспроста так интересовался работами Рольфа, ещё до его исчезновения. Многие считали и считают до сих пор, что Рольф был слегка не от мира сего — настолько порой он погружался в работу. Даже не встречался ни с кем, из-за чего кто-то считал его в принципе неспособным на телесные утехи. Я не раз бывал в его мастерской и видел многочисленные записи, черновики, зарисовки внешнего вида артефактов, которые Рольф предполагал создавать. Бумаг было столько, что из них можно составить не один том. А когда срок пребывания в закрытом мире истёк, и Рольф не вернулся, его мастерская вскрыли, но ни единого клочка бумаги там найдено не было. Ни одного. И мне уже тогда показалось, что там кто-то был раньше, но, похоже, не нашёл того, что искал.

— Куда же всё пропало?

— Никто не знает. Поэтому и ищут до сих пор.

— А как же мои серьги? Как тогда их сделали?

— Рольфа однажды всё-таки припёрли к стенке, и он показал кое-какие свои расчёты и схемы. На их основе и делали защитный артефакт для тех, кого отправляли на поиски. Как он действует, ты и сам знаешь, но Рольф явно продолжил работать и сумел добиться чего-то более существенного. Самого Рольфа уже не надеются найти живым, но его записи... Я так понял, что ты сейчас не особо интересуешься последними исследованиями.

— У меня служба... и поиск.

— А ты знаешь, почему отозвали Следопытов и поручили поиск именно тебе? При том, что ты учился на Стража, и всё, что связывает тебя с этим делом — крестничество и гибель твоих родителей.

— Моя... личная заинтересованность?

— Да. Это отличный стимул, к тому же ты был талантливым студентом. Как и твой покойный отец. Не самым сильным, это верно, но достаточно смышлёным. Я помню, каким ты был тогда, и это не могли не заметить наши Архимагистры.

— Так в чём тут дело?

— Ты ведь знаешь о новых указах по изготовлению и обороту артефактов?

— Конечно, это часть моей работы.

— И тебя ничто в этих указах не насторожило?

— А разве это не справедливо? Ведь магия — это не игрушки! А если учесть, как развивается магическая наука, какие открытия в ней совершаются...

— Именно, развивается. И чем активнее это происходит, тем слабее становятся маги. Закон вселенского равновесия, понимаешь?

— Не совсем. Причём тут это?

— Если бы ты продолжил учиться, то узнал бы очень интересную вещь. С тех самых пор, как была создана Академия магии, и Ковен начал намеренно искать одарённых детей и обучать их, развивая врождённый дар, количество по-настоящему сильных магов начало уменьшаться. Это не противоречит тем природным законам, которые нам уже известны. Ведь ничто не берётся из ниоткуда и не уходит в никуда. Магический дар можно развивать, и маг становится способен пропускать через себя большие потоки магии. Чем больше магов используют эти потоки, тем меньше поток, приходящийся на каждого. То же самое и с артефактами — это уже доказано. И с этим ничего не поделаешь. Потому в большой цене становятся артефакты, усиливающие способности мага. Поэтому и усилен контроль над всеми артефактами, чтобы они не потребляли слишком большого количества магии. На фоне этих ограничений развивается обычная наука, которая уже вполне способна составить реальную конкуренцию магической. Люди всё чаще обращаются именно к обычным изобретениям, магия становится менее востребованной, и наши миры всё меньше зависят от Ковена, что беспокоит некоторых наших Архимагистров. Их собственные стремления начали оборачиваться нежелательными последствиями. Поэтому они и проявляли такой интерес к работе твоего крёстного — надеялись, что Рольф найдёт способ разрешить эту проблему, и Ковен вернёт себе былое влияние и власть.

— Каким образом?

— Рольф предположил, что в закрытом мире нет магии именно потому, что вся она циркулирует и используется у нас и в других, неизвестных нам пока мирах. Врата соединяют миры между собой, и та самая пыль, что так мешает Стражам работать, это ни что иное как своего рода побочный эффект этого соединения. Ведь она наблюдается только у самых Врат. Рольф исследовал образцы этой пыли уже на втором курсе и пришёл к выводу, что предотвратить её появление невозможно. Можно только создать артефакт, который бы притягивал эту самую пыль к себе, собирал её. Он намеревался и дальше её исследовать, считая, что это поможет окончательно выяснить саму природу магии, но не успел — пропал.

— Дядя Рольф погиб — его застрелил Лиам Фергюссон.

— Похоже, что и Ковен об этом узнал. И именно от Моррана, раз уж его опознал один из местных жителей. Сейчас Ковен сосредоточен на поиске дневников Рольфа. Для него жизненно важно узнать, что успел найти Рольф, насколько он продвинулся в своих исследованиях. Возможно, они подозревают, что оми Тейлза может что-то знать, либо Рольф мог что-то ему подарить под видом чего-нибудь, а на самом деле это артефакт, в котором запечатана наиболее важная часть его работы. Предположений много, и когда ты провёл Тейлза через Врата, но магия не распознала в нём чужака, а потом ты начал хлопотать за него, то к мальчику начали активно присматриваться.

— Поэтому к нему подсылали Ли?

— Да. Архимагистр Анхель состоит в тесных дружеских отношениях с отцом Ли, и он вполне мог при случае шепнуть этому легкомысленному мальчишке пару нужных слов. У омег с хорошей кровью отличное чутьё, и это позволило бы убедиться, что Тейлз тебе вовсе не родственник.

— Почему же меня до сих пор не уличили во лжи? Почему Тейлза не трогают? К чему все эти интриги?

— Причина всё та же, мой мальчик, — вздохнул пожилой Магистр. — Власть, конечно. Не забывай, что Ковен — одна из самых авторитетных сил в наших мирах. Именно на Ковене лежит всё наше взаимодействие с магией. Он контролирует всё, что с ней связано, а контроль — это власть. Большая власть. А власть, как и любая другая отрава, всегда найдёт того, кому захочется больше и больше. Не мне тебе рассказывать, что магия — это как наркотик. Когда магия становится частью тебя, то трудно даже представить, что она вдруг может исчезнуть. Верно?

— Верно, — понурился Хаул. — Вы же знаете, как я люблю летать. А способность к полёту мне даёт именно магия.

— Да, знаю, — улыбнулся Магистр. — У тебя одного не рвались штаны, когда рассерженный вашими шалостями ректор заколдовал перила самой длинной лестницы.

— Мне было неинтересно кататься по перилам, — усмехнулся Хаул. — А лестница всё ещё заколдована?

— До сих пор. Так вот, поскольку магия дважды полностью пропадала, а причины до сих пор покрыты мраком, то это всерьёз обеспокоило наших Архимагистров уже тогда. Особенно когда открылись Врата в мир, полностью лишённый магии. Магическая наука утверждает, что Врата способны соединять только схожие миры, составляющие по сути единое целое. Пока это правило работало — и Раанна, и Омен и Панея это магические миры. В мире, где родился Тейлз, магия почему-то не действует либо иссякает очень быстро, и исследовать причины нет возможности — даже самые надёжные артефакты быстро теряют свою силу, а сами маги полностью утрачивают дар, вновь обретая его только рядом с Вратами, где оседает пыль. Мы можем только строить теории и проверять их опытным путём. Это не может не наводить на определённые размышления, и Ковен кое-какие выводы сделал уже тогда. То и дело проводятся закрытые совещания, на которых обсуждается текущее положение, и перспективы вырисовываются самые безрадостные. Если магия вдруг иссякнет снова, то достаточно продолжительное её отсутствие приведёт к небывалому кризису среди магов. А чем могущественнее или старше маг, тем тяжелее для него это будет происходить. Мало ли на что способен человек, пришедший в отчаяние?! В прошлые разы некоторые маги даже теряли рассудок и творили ужасные вещи.

Когда это произойдёт снова, как надолго? К тому же Ковен и Академия финансируются из сводной казны всех четырёх миров. Это большие деньги. А чем маги будут зарабатывать себе на жизнь, если они больше ничего не умеют, а потеря дара надолго лишит их мотивации к полноценной жизни? — Хаул судорожно сглотнул. — Да, они способны переучиться на другие ремёсла, но вряд ли смогут полноценно встроиться в ряды обычных людей и зверей — маги когда-то занимали особое положение в обществе, которое начинают терять в наше время. И в Ковене начала зреть идея о полном контроле магии во всех четырёх мирах, чтобы сохранить это самое привилегированное положение. Сейчас люди относятся к магам с некоторой опаской и без прежнего пиетета. Кого-то это тоже злит. И это при том, что Архимагистры, Магистры и маги рангом ниже участвуют в управлении городами, торговле, имеют весомый голос при принятии законов, и многие из них весьма амбициозны. И с обычными-то людьми такого сорта надо держать ухо востро, а что говорить о магах подобной породы? Общее ослабление магов происходит уже не первое поколение, и именно поэтому Рольф со своими идеями и теориями настолько был важен для Ковена.

Когда он ещё в начальной школе обнаружил впечатляющие способности и на собеседовании в Академию выдвинул несколько на первый взгляд наивных, но весьма смелых гипотез, его тут же перевели на первый курс, выделили персональные занятия с наставниками, среди которых был и я, рано позволили заниматься производством артефактов, предоставили жилую комнату, отдельное помещение под мастерскую и полный доступ к магической библиотеке и всем материалам. Рольф оправдывал надежды Архимагистров снова и снова, поэтому его исчезновение вызвало внушительный переполох. Представляешь, какой ценностью сейчас обладают его дневники? — Хаул серьёзно кивнул. — Думаю, именно тогда самые обеспокоенные в Ковене и решили обратиться к Моррану. До того, как ступить на скользкую дорожку, Морран был выдающимся Следопытом и успел снискать репутацию не хуже, чем твой отец. Один лишь у него был серьёзный недостаток — он так любил деньги, что ради хорошей оплаты брался за самые грязные заказы и не считался с жертвами и издержками. Его уже давно надо было изобличить и осудить, но до поры до времени он успешно уходил от возмездия. Твои родители просто попались под руку, поскольку тесно дружили с Рольфом. Это ни для кого не было секретом, и Морран вполне мог предположить, что Рольф мог что-то им доверить. В последнее время перед своим исчезновением Рольф крайне неохотно делился своими работами. Думаю, он подозревал, для чего на самом деле его изыскания нужны Архимагистрам, и не хотел, чтобы его труды использовались в таких мелочных целях. Это было бы вполне в его духе — я хорошо его знал. Рольф был предан науке всей своей душой и не признавал насилия над здравым смыслом.

— Значит...

— Я сразу заметил, что некоторые из наших Магистров были чем-то обеспокоены, когда ты подал прошение назначить Тейлза твоим заместителем. Ты так долго отказывался от тех напарников, что тебе предлагал Ковен, и вдруг сам предлагаешь несовершеннолетнего парнишку без единого документа, который взялся из ниоткуда. Да ещё после твоего похода в закрытый мир. Подозрительно, верно? Думаю, от немедленного разоблачения спасло мальчика только то, что Врата не почуяли в нём чужака. Да и самый заинтересованный мог убедить остальных утвердить твою просьбу без положенного изучения кандидата. Если будут получены полновесные доказательства того, что Тейлз сын Рольфа, а завещания Рольф не оставил, то закон признает его полноправным наследником всех работ Рольфа. Именно Тейлз будет решать, предоставлять их Ковену или нет. И пусть мальчик плохо знаком с нашим миром и мало смыслит в магической науке, но зато вряд ли он будет доверять тем, кого не знает. Скорее, он придержит это всё, пока не примет окончательное решение, а принимать он его будет исходя из советов тех знающих людей, которых посоветуешь ты. — Хаул тихо выругался. — Пока дневники и тот самый артефакт не будут найдены, Тейлз находится в относительной безопасности, — попытался утешить его бета. — За ним будут всего лишь следить. Но как только и то и другое разыщут, то наследник будет только мешать.

— И как быть? — Руки Хаула сами сжались в кулаки.

— Кто сейчас знает, что Тейлз сын Рольфа?

— Только я сам Тейлз и Рэдд. Тётя Ребекка знает, что Тейлз из закрытого мира. Говард и дядя Радклиф что-то подозревают, но пока помалкивают.

— Пусть так и остаётся. И... — Магистр Юстас с хитрым прищуром взглянул на бывшего ученика. — мне кажется, ты испытываешь к Тейлзу какие-то чувства...

— Я его люблю, — признался Хаул, утыкаясь лбом в кулак. — Я хочу защитить его, но боюсь, что всего, что я сейчас делаю, будет недостаточно. Ведь мы говорим о Морране! А сейчас, после того, что вы сказали...

— Тейлз знает о твоих чувствах?

— Думаю, догадывается. Он знает, что я Двуликий, но пока не решается. Я чувствую, как его ко мне тоже тянет, и я хочу быть с ним. Хочу, чтобы он остался у нас и жил долго и счастливо. А как, если за нашими спинами маячат Морран и интриганы из Ковена?!

— Время ещё есть. Морран не будет нападать на Тейлза, пока не выяснит точно, где находится хотя бы артефакт. Да и Тейлза уже многие знают, записи о нём есть в одном из Домов Пережидания Гиза. Так просто скрыть его существование вряд ли получится. Тем более, что те, кто его знают — это достаточно уважаемые и заслуживающие доверия люди и звери. Если все они заявят протест о нарушении законных прав твоего омеги, то будет большой скандал. Который Архимагистрам совершенно не нужен — их положение и без того становится шатким, а наше общество достаточно открытое и демократичное.

Хаул подумал и спросил:

— Учитель Юстас, а почему вы до сих пор не повышены до Архимагистра или хотя бы не выбраны в кандидаты? Вы известный человек, опытный наставник, имеете массу заслуг. Тем более, что Архимагистр Верес уже очень стар, и вы вполне способны со временем занять его место.

— Мои взгляды на магический порядок слишком расходятся с точкой зрения самых амбициозных, — развёл руками пожилой бета. — Я ещё лет двадцать назад имел дерзость заявить на одном из заседаний, что если магия начнёт уходить и из наших миров, то с этим останется только смириться и жить дальше. Пусть будет, как будет — богам виднее. Я-то готов признать и принять неизбежность последствий, они — нет. Хотя все прекрасно знают, что миропорядок не стоит на месте. Что-то приходит, что-то уходит, а что-то остаётся неизменным. Мы можем лишь решать, как жить с тем, что имеем. Мы не всесильны, даже обладая магическим даром, и забывать об этом не следует.