Омегаверс Истоки

— Необходимое для чего?

— Чтобы ты и твои потомки стали нашим спасением, когда наш мир падёт и будет всё глубже увязать в ереси Данелиев.

Артур похолодел. Их мир... падёт? Как это возможно???

— Я... не понимаю...

— Мы обречены, и последние донесения это подтверждают. На территории Данелиев появился новый сильный лидер, и он уже начинает готовиться к походу на нас. Их нападение — вопрос времени. Солдаты Валерия Данелия сильны, озверелы и не намерены щадить никого, кто встанет на их пути. Даже если мы выдержим первую волну, вторая или третья нас сметут. И нашему спокойствию придёт конец.

— Но... Вы же готовитесь... Все знают... — растерялся Артур.

— Да, мы готовимся, но эти приготовления призваны не для того, чтобы отбить вторжение, а для того, чтобы сохранить знания предков, ценнейшие реликвии и наши открытия, чтобы потом стать основой для возрождения нашего мира, когда придёт время. Великий Холод к тому времени отступит, а времени у него будет изрядно. И кто-то должен начать возрождение, чтобы наш народ спасся и продолжил жить. И это будут твои потомки.

— М-мои? — хрипло выдохнул Артур, и его пальцы стиснули подлокотники кресла. — По-почему мои?

— Так было явлено твоему оми. И твои успехи тоже подтверждают, что это пророчество истинно. Его осуществление будет зависеть от множества шагов. Первые уже сделаны — ты родился, был принят, начал обучение и воспитан так, как подобает. Мы свой выбор сделали после твоего прибытия в Аврорий и готовимся сберечь достояние, накопленное нами и нашими предками, чтобы знание не сгинуло в пожарах, разожжённых отступниками. Все эти годы мы снимали копии с наших книг, писали новые, строили тайники, куда будут отправлены наши сокровища. Мы сделали всё, что было в наших силах. Теперь дело за тобой. Миссия твоя будет тяжкой и полной страданий и лишений, как и твоих потомков, но если вы не сдадитесь и продолжите этот путь, то один из твоих потомков, омега, станет нашим спасителем и явит миру истинное знание, которое очистит нашу кровь, что замутится за века смуты.

— Вы... скрывали это от людей, чтобы не поднялась паника? — понял Артур.

— Именно. Далеко не каждое знание имеет смысл раскрывать — это опасно. Мы учили своих людей, что можно достойно жить и в таких условиях, поддерживали порядок, способный сохранить Верных, дети которых, переняв этот опыт, будут учить других детей. Усердный труд во имя Жизни в сочетании с надеждой и любовью дадут силы выжить в Великом Холоде. И сам Флоренс устроил всё так, что никакие смуты и ереси не отменят его законов. Если ты всё же решишь отказаться от возложенной на тебя миссии, то наши потомки, скорее всего, будут обречены. Если ты примешь это бремя, то от того, как ты будешь учить своих детей, а те — своих детей, будет зависеть, спасёмся мы в будущем или нет.

В голосе старого альфы ясно слышалась горечь. Осознание, что изрядная часть всех трудов будет напрасна, что многое будет стёрто в пыль и погибнут те, кого он знал и любил, что выжившим его подданным предстоит пережить плен и унижения, было тяжким бременем для Радагаста. И всё же он принял его.

— И... что должен делать я?

— Прежде всего — принять решение. Скоро ты станешь взрослым и займёшь моё место на посту главы рода, а для этого тебе необходимо продолжить обучение.

— Почему я, а не Сильфид? Он старший и стоит в списке наследников первый...

— Именно ты. Ты уже знаешь, что на землях Данелиев появился новый лидер, но за его спиной стоит кто-то другой. Он умён, прозорлив и жесток. Он наводит порядок на своих землях железной рукой. И он знает о грехопадении твоих родителей. Он попытается использовать это для того, чтобы скомпрометировать наш род. Ложью смутить умы наших братьев, что томятся в плену. Кто-то должен стать надеждой, сохранить то, что есть... Я это уже говорил? Старею... — снова грустно улыбнулся Архонт. — Надеюсь, что я всё же не увижу, как падёт наш чудесный город. Артур... — Радагаст поднял на внука усталые глаза. — Ты ведь примешь верное решение? Может, это чудовищно и отдаёт предательством, но в тяжкую годину приходится идти на жертвы. Пусть нас рассудит время. Понятно, что в первые годы бегства, когда ты будешь искать новое тихое место для уцелевших Верных, будет непросто поддерживать в них веру, но люди должны сохранить её, чтобы крупицы традиции пережили века бедствий, даруя надежду тем, кто будет искать истину. Стань их вожаком, их опорой, и будь ею, пока будет можно. Потом, скорее всего, тебе и твоим детям и внукам придётся на какое-то время уйти в тень, чтобы нести свою службу тайно. Вы должны выжить и продолжить миссию, дабы исполнилось пророчество. Сколько бы времени это не заняло. Помните Закон, соблюдайте его, и чистая кровь даст вам необходимую силу, чтобы исполнить свой долг.

Артур опустил голову, осознав, что именно имеет в виду дед. Это будет непросто.

— Вы думаете... что пророчество исполнится?

— Я надеюсь на это. Я видел знаки, которые поддерживали во мне эту надежду. Эти знаки способны видеть все, у кого открыты глаза, но эти самые глаза должен кто-то открыть. Станьте зрячими среди слепцов, сохраните истинное знание, и наш мир возродится. Мне о многом необходимо переговорить с тобой, чтобы ты мог принять решение, а когда пойдёшь в свою комнату, возьми вон тот свёрток. — Альфа трясущимся пальцем указал на свёрток, лежащий на его широкой постели. — Это тебе пригодится. Это мой подарок тебе.

— Дед... — решился обратиться к повелителю неофициально Артур. — Ты...

— Я следил за тобой с гордостью. Я избегал тебя, но всё-таки любил. Пожалуй, даже больше, чем других своих внуков, хотя они все прекрасные мальчики. — Старый альфа тяжело вздохнул и взглянул на внука. — И... выполни, пожалуйста, одну мою просьбу. Пообещай мне, что если ты всё-таки решишь возложить на себя эту тяжкую ношу... ты оставишь в хрониках этот наш разговор. Пусть потомки знают, ради чего было всё это... и, возможно, они потом простят нас. Мы совершили большую ошибку, когда не пресекли ересь Данелиев прежде, и теперь пожинаем плоды своей ошибки. Ничего уже не исправишь, и остаётся надеяться, что эти тяготы сделают нас сильнее и мудрее.

Сердце Артура дрогнуло, отозвавшись на этот взгляд. "Волчонок" поднялся с кресла и обнял старика, который повторил его жест.

Они потом долго говорили, и Артур покидал покои деда со спокойной душой.

Комната Артура была невелика и располагалась в одной из башенок дворца на альфьей половине. Скромная, с небольшим окном-бойницей и широкой кроватью, на которой уже кто-то лежал. Артур узнал гостя по запаху сразу, как приоткрыл дверь.

— Дик, ты почему здесь?

— Я волновался. Как прошёл разговор с дедом?

Юный омега вскочил и бросился к Артуру. Это был последний из его старших братьев, сын Рино. По воле Совета, все дети Пилата росли и воспитывались вместе, чтобы случайно не повторилась история с Пилатом и Юри. Братья знали друг друга с самого детства, и воспитание Амелиусов прочно ограждало их от нового кровосмешения. Дик был очень красив и вместе с тем своенравен, за ним многие пытались ухаживать, но сердце омежки было прочно отдано книгам. Дик часто рассказывал Артуру, что в мастерских переписчиков создаются новые книги, как бережно их переплетают — он сам помогал делать это — какие красивые рисунки в них, как тщательно выписана каждая буковка... Теперь Артур знал, для чего всё это делается. Огромная работа уже почти закончена, а скоро самые ценные статуи из святилища будут заменены на гипсовые копии, покрытые глазурью под мрамор, и спрятаны. Галлей сопровождал к новым тайникам первые грузы, почему и задерживался всё чаще. Сейчас перевозятся и предметы культа из драгоценных металлов и камней, церемонии проводятся с помощью копий из менее ценных материалов. Жалко будет чудесных фресок, которые будут сбиты и утеряны, но их образы уже запечатлены на деревянных досках, чтобы позже, когда всё будет восстанавливаться, новые художники заново расписали стены храмов и монастырей.

— А ты знаешь, что все эти книги написаны не живой рукой? — Артур положил подарок деда на свой стол и зажёг лампу.

— Как это? — растерянно захлопал глазами Дик.

— Нарисованы только некоторые картинки. Всё остальное сделано в другой технике, которую специально изобрели для скорой работы наши мастера. Называется "печать". Каждая буква отдельно отливается из металла, каждая страничка составляется из таких кусочков на специальной пластине, смазывается краской, а потом делается оттиск. Картинки с орнаментом делаются так же, только для каждого цвета своя отдельная пластина. Главное — чтобы цвета легли туда, куда надо, и аккуратно. Так и получается быстрее. Это как печать рисунка на ткань, которую начали делать с деревянных форм.

— Откуда ты это знаешь? — Дик тут же сбросил с плеч и начал внимательно рассматривать свой узорчатый платок из тонкой шерсти с бахромой. Эти платки начали делать десять лет назад, и они быстро полюбились омегам. Мастера в несколько оттенков краски создавали на них дивные цветы, нежные листья и волшебных птиц. Были и платки для альф с более сдержанными узорами и орнаментами. Выглядело это невероятно красиво, сочно и роскошно. У Катиэля таких платков было четыре — по одному на сезон.

— Мне дед рассказал сам, а скоро я поеду, чтобы посмотреть на всё это своими глазами...

— Так, Дик, ты что тут делаешь так поздно? — В комнату вошёл Юри и строго вперился в омежку. — Ты же знаешь, что тебе нельзя здесь быть, когда на дворе ночь. Только в исключительных случаях.

— Мы ничего такого не делаем, — насупился Дик, снова кутаясь в свой платок. — Просто разговариваем.

— Завтра поговорите. Давай, иди к братьям.

— А вы что здесь делаете? — хитро улыбнулся Дик. — Вы почтенный замужний омега...

— А мне действительно нужно поговорить с сыном, и это очень важно. Мой муж знает об этом разговоре. Иди-иди, тебе завтра рано вставать.

Дик скривил обиженную рожицу и выскочил из комнаты. Едва за ним закрылась дверь, Юри повернулся к сыну.

— Он... рассказал тебе? — Вся строгость сошла с его лица, сменившись тревогой.

— Да. — Артур тяжело опустился на свою постель и сцепил пальцы в "замок".

— И... что ты думаешь делать? — Юри осторожно сел рядом с ним, поправляя на плечах свой платок. Этот платок печатал сам Септимус, заинтересовавшись новым изобретением, и постарался на славу. Юри очень дорожил этим подарком.

— Не знаю... но, скорее всего, приму эту ответственность.

— И тебе не страшно?

— Конечно, страшно. Знать, что всё, что ты видишь вокруг себя, скоро перестанет существовать...

— Мне тоже было страшно, когда я это понял. — Юри ласково обнял сына, и Артур опустил голову ему на плечо. Как когда-то в детстве, когда просыпался от плохих снов. Оми в этот момент всегда был рядом — будто чувствовал. — Но таков Замысел. Чтобы мир не стоял на месте и двигался вперёд.

— Неужели пророчество должно исполниться таким образом? А что, если я не справлюсь? Что, если кто-то из моих потомков дрогнет? Если они все погибнут, не дожив до конца Великого Холода?

— Знание о возможных путях даётся не всем и не просто так. Светлейший даровал свободу выбора всем своим созданиям, и от того, что именно мы выберем, будет зависеть новая картина мира. Она будет собираться из тончайших нитей судеб каждого человека, как ткань на ткацком станке или мозаика на стене или полу. Нам обычно не дано знать, что ждёт впереди, если мы свернём направо или налево, но если знать заранее, то это налагает определённую ответственность. Каждый шаг, каждое решение добавляют новый маленький кусочек. Пути разных людей пересекаются, и эти встречи тоже имеют свои последствия, добавляя красок. Если ты решишь следовать этому пути, то это наложит ответственность на тебя. Чтобы исполнилось пророчество, тебе придётся трудиться, и главным трудом будет воспитание твоих детей, чтобы они смогли выбрать тот же путь и продолжить его с той же твёрдостью, что и ты. Чтобы они понимали, ради чего всё это необходимо. Они, зная о своей миссии, тоже будут выбирать, и от того, что в них вложат родители, будет зависеть выбор их детей. Это и есть цепь преемственности, которую олицетворяет Род. Которая поможет осуществить пророчество и спасти наш народ в будущем.

— Это будет тяжело. Ведь отступники будут мутить народ, напитывая их души ложью.

— Есть вещи, не подвластные никому, — улыбнулся Юри. — Как сила Адама и разум Рослина, Дар Иво тоже никуда не денется и будет незримо жить среди людей, даря надежду и свет. Это триединство поможет сохранить Равновесие и будет держать его до тех пор, пока живы люди. Таков Замысел.

— Оми... а мой отец знал это всё?

— Конечно, знал. — Голос Юри заметно охрип. Как и всегда, когда он вспоминал о погибшем брате. — Ему было тяжело принять это, но он знал. Знал, когда покидал Аврорий и нас навсегда.

— А тебе было хорошо с ним?

— Да. Мне было с ним очень хорошо. Мы всегда были дружны, и наша сплочённость стала основой нашего брака там, в Ранароне. Твой отец был очень ласков и заботлив, что дало тебе силы и здоровье. Как и всем твоим братьям.

— А папа Септимус...

— Он понял и никогда не пенял мне за то, что я не сберёг себя для первой ночи с ним. Я всегда знал, что он очень хороший человек. Почуял это, когда нас впервые представили друг другу.

— Ты любишь его?

— Конечно. Может, поначалу это были просто симпатия и уважение, но с годами я смог полюбить его по-настоящему.

— И всё же ты не забыл моего отца.

— Как я могу забыть его? Ведь он стал моим первым. Он подарил мне тебя. — Юри с болью пригладил волосы своего первенца. — И он просто был моим любимым старшим братом. Который всегда был рядом в тяжёлые минуты, когда мы были детьми. Ну, посмотрим, что привёз тебе дедушка?

Они развернули холстину, в которую был завёрнут подарок Радагаста, и Юри потрясённо прикрыл рот ладонями. Это был великолепный плащ сочного зелёного цвета, на котором раскинулось могучее чёрное дерево с двумя вершинами. На маковке одной алело крупное яблоко. Артур бережно набросил его на свои плечи, и Юри замер.

— Боги милостивые... Это ещё один знак!

— О чём ты?

— Я видел тебя во сне в точно таком же плаще... только ребёнком... И вот оно! — Юри показал сыну на маленький изъян портного — несколько кривых стежков по краю, которыми была пришита узорчатая, вышитая золотом полоса с сакральным орнаментом. — Это там тоже было! Это знак, что всё идёт, как надо!

В день своего шестнадцатилетия Артур был официально объявлен главой дома Амелиусов, и все братья преклонили перед ним колени. Потом в узком кругу и в присутствии Юри юный наследник был наречён новым родовым именем, которое предстояло нести дальше во мраке. Имя это было "Баал", что на тайном языке первопредков означало "искупитель". И искуплением был обет хранить чистоту крови любой ценой.

ЭПИЛОГ

— Вот всё, что осталось. — Немолодой седеющий альфа приобнял маленького сына, с грустью глядя на развалины некогда великолепного замка Ранарон. — Во время Битвы Чёрной Крови отступники не пожалели ядер, и замок был взят. Большая часть Верных погибла, остальные стали рабами.