— Хорошо, это уже похоже на правду. А карету где взяла? Ты ведь не одна сбежала. Тебе помогли.
— А Вы никому не скажете? Поклянитесь!
Лекарь усмехнулся, но, как положено, вытянул руку и произнес:
— Я, лекарь высшей категории Динан, клянусь, что не выдам никому то, что мне сейчас поведает Аргиль Тенорисан. Разрази меня гром!
Аргиль предпочла бы клятву на крови, но пришлось довольствоваться чем есть. Она быстро зашептала:
— Мой двоюродный брат принц Арк вернулся. С женой, госпожой Асей. Они живы и здоровы, помогли мне бежать от дяди, а то он решил выдать меня за Высшего, которого я в глаза не видела. Арк купил карету и мы ехали в ней все втроем, тут я господину Гирону не соврала ни капельки. А потом Ася заболела и нам пришлось разлучиться.
Тут она остановилась, потому что у лекаря вид сделался совсем невменяемый. Он раскрыл рот и вытаращил глаза, в которых плескался ужас пополам с надеждой.
— Принц Арк жив? Он вернулся? Не может быть! Если это правда, хвала Богам, мы спасены!
* * *
Наш побег из Ферсинела — это отдельная песня. Он в очередной раз доказал превосходство простого практичного женского подхода над мужскими умствованиями. Женщина никогда не верит, что то, чего ей хочется, сделать нельзя, и в 99% процентах случаев она оказывается права.
А маги, они такие маги... По-простому они не могут, им сложно-магическое подавай. Если не получается зажечь огонь щелкая пальцами, они объявляют, что его вообще зажечь невозможно. Зажигалка, спички, кремень и кресало на худой конец? Дв вы что, это такая проза! Мне, всю жизнь прожившей без магии и регулярно забывающей, что теперь она у меня есть, подход магов к решению всех вопросов кажется смешным. Ну, с Миритона что взять, он на старости лет лишился магии, а для него это конец света. Странно, что мой земляк Роджер поддался этой бредятине и тоже уверовал, что из замка не сбежишь. Мог бы порох сделать, сто пудов он знает как. А там никакой магии не надо, брешь в стене обеспечена законами химии и физики.
Видно, он никуда бежать не собирался, сидел себе и в ус не дул. Познавал новое, ласкал своих одалисок, жил на всем готовом... Зачем ему было бежать, а главное куда? Это мне в доме странного барона делать нечего, у меня муж имеется. Хорошо, что барон напугал парня своими завоевательскими амбициями, он теперь готов куда угодно: фильмы, виденные в детстве, оставляют в сознании неизгладимый отпечаток. А там показано, что бывает с теми, кто хочет покорить весь мир. Поэтому подручным такого персонажа он быть не желает, а мне это на руку.
Почему-то поначалу план Миритона с построенными магией лестницами из камня им казался более реалистичным, чем мой простой с веревочными лестницами. Соглашусь, по каменной ходить — это вам не по веревочной лазать, но если они тут такие сибариты, я сама сбегу, мне не в падлу и просто по канату с узелками забраться.
Но все же на следующее утро Роджер отвел меня в кладовку, где лежали веревки всех размеров и сортов, от толстенного каната, до тоненького шпагата. Я выбрала наиболее подходящую, не самую толстую, он и не тонкую. Представила себе лестницу в подробностях и пожелала 80 метров такой роскоши. Получилось.
После чего я села на пол и заржала, как полковая лошадь. Получилась гора такого веса, что я даже ее кончик приподнять не в состоянии. Надо заметить, в кладовке при этом осталось довольно много веревок.
Роджер, который стоял на стреме, полюбовался на эту кучу и задал вопрос:
— Ася, как ты собираешься это транспортировать? Никому из нас это не унести. Я могу отнять у веревок вес, но не скажется ли это на их крепости?
— Скажется, как пить дать, скажется. И да. Ты прав, нам их отсюда не утащить. Надо было все перенести к стене и на месте плести лестницу... Нет, тогда бы барон нас точно засек. Он, конечно, странный, но не полный идиот, мог бы догадаться, для чего нам все это. Ладно, время есть, подумаем. Надо бы тебе подготовиться, собрать вещи, жратвой запастись. — А тебе?
— У меня все готово. У тебя есть рюкзак?
— Зачем? Ты хочешь сказать, на спине можно больше унести... Нет, у меня даже сумки нет, не было такой потребности.
— Хорошо, у Миритона позаимствуем, у него точно найдется.
У мага сумка нашлась. Простой мешок на длинной ручке, зато с кармашками. Есть у местных бзик везде их нашивать. Я вспомнила свой многострадальный рюкзак, сосредоточилась и задала параметры. Миритон чуть не до потолка подпрыгнул.
— Девочка, я, конечно, колдовать не могу, но действие магии вижу. Ты ему сделала сумку как у тебя, бездонную. Честно говоря, мне завидно.
— Так в чем дело? Давай еще одну. Я ее на тебя зачарую. А ты меня научишь действие магии видеть, баш на баш. А то делаю, а что делаю — и сама не вижу и не понимаю.
Старый маг сунул мне еще одну такую же сумку из своих запасов, только ткань, из которой она была сшита, выглядела побогаче. Для Роджера он такую пожалел. Не мое это дело, главное, пусть научит пути магии видеть.
Получив бездонную сумку, Миритон битых два часа возился со мной. Это оказалось значительно сложнее, чем видеть ауры. Принципиальных отличий было немного, но необходимый навык нужно было наработать, а для этого, как сказал Миритон, магам нужны годы тренировки. Где я ему эти годы возьму? У меня и часов нет. В общем, пришлось потрудиться так, вскоре уже голова пухла. Под конец у меня что-то начало получаться, и тут, как всегда, нам помешали. Заявился барон Ортон и потребовал меня к себе для разговора.
Странный он, даже не спросил, чем мы тут занимаемся. Ему что, не интересно? Ну и дурак.
По ходу разговора я поняла: ему действительно неинтересно. Есть идея-фикс, вот в ее рамках мужик и существует. Сумасшедший, что возьмешь. Его бы нашим ребятам с кафедры психиатрии... Часа три он мне рассказывал, как несправедливо его предков изгнали из их родного мира, а он рожден чтобы туда вернуться и восстановить справедливость. Хотелось сказать: «Ау! Это когда было? Уже и не помнит никто. Какая справедливость? Кому она теперь нужна?»
Но с психами спорить бесполезно, я и не стала. Тем более, если выгнали, значит, было за что. Эти враги аронайских предков, на мои глаза, были благороднейшие личности. Тех, кто им так сильно досаждал, переправили со своей Арроны сюда, а могли бы просто убить всех до единого. Больно накладно целый народ в другой мир через портал отправлять, я-то уж знаю.
Но все когда-нибудь заканчивается, закончилась и эта беседа. Очень вовремя, а то я уже этот бред с трудом терпела. Барону просто повезло, что я — не Роджер, а то очень хотелось у него что-нибудь отнять. Дар речи, например. Хотя я могу и наградить красавца. Профузной диареей, например, то бишь неостановимым поносом. Словесным поносом он уже страдает, можно добавить еще и настоящий, фекальный. Я так хищно начала на него посматривать, что он что-то почувствовал и закруглился, пообещав лекцию свою продолжить и меня убедить. Ну-ну.
Ночью я спала и утром тоже. Дрыхла почти до обеда. В кои-то веки выспалась и никто мне не мешал. А все потому, что побег я еще со вчерашнего дня назначила на пять часов пополуночи. Барон к тому времени заснет, да я еще на его комнату полог тишины наброшу. Пусть себе спит спокойненько, нам шуметь не мешает. Хорошо бы еще ему снотворного добавить, но Миритон уверяет, что на бароне столько амулетов от всего, что зелье не сработает, да и любое колдовство тоже. А от полога тишины защищаться еще никто не додумался. Стража тоже в это время дрыхнет без задних ног. Мы спокойно установим лестницу и выберемся за пределы замка, а там ищи ветра в поле. Как лестницу доставить на место я придумала и заранее радовалась, представляя себе реакцию Роджера и Миритона.
Вечером барон снова пригласил меня для беседы, которая оказалась точной копией предыдущей. Если не считать того, что в этот раз он догадался выставить угощение: сухофрукты, орешки и печеньки, почему-то в одной вазе. Хоть какое-то развлечение. Я для начала выела орешки, затем принялась за сушеную вишню, или как там эта ягода здесь называется. Гонялась за вишенками по всей вазе, она большая, а их мало. Они закончились примерно тогда же, когда иссяк мой любезный хозяин. Вероятно у него горло пересохло, потому что он замолчал, налил себе вина из графинчика, и заел его печенюшками, которыми я пренебрегла. Затем спросил, не изменила ли я свое мнение. Пришлось ответить:
— Какое именно? Считаю ли я Вашу миссию справедливой? С натяжкой могу сказать да. Собираюсь ли я в ней участвовать? Однозначно нет. Историческая справедливость меня никаким боком не интересует. Только здоровье и безопасность, моя и моего ребенка.
Барон чуть не зарычал от злости, но сдержался и отпустил меня красивым жестом, обещая завтра снова поездить по ушам. Я вернулась в отведенные мне покои, улеглась на кровать сверху, не раздеваясь, и приготовилась ждать.
Где-то в четыре ночи я решила, что пора подготовиться. Ближайшую к нужному нам месту стены дверь Миритон показал еще в первый раз, когда мы ходили на разведку, дорогу в кладовку с веревочной лестницей я запомнила. Так что спустилась туда и попросту велела веревкам ползти к нужной двери. Сама повесила себе на плечо моток усиленного шпагата и пошла впереди, а лестница, растянувшись на все свои восемьдесят метров, ползла за мной как бесконечный удав. Выглядело это жутковато. Хорошо, что в коридорах никто не встретился, а то инфаркт ему был бы обеспечен. Хорошо, что вышла заранее, прогулка по коридорам замка с веревочной змеей вылилась в тот самый час. Так что в пять я стояла у двери, а рядом лежала свернувшаяся лестница и ждала дальнейших указаний.
Мужчины, как водится, опоздали, прибежали в последний момент, когда я была уже готова скомандовать лестнице ползти назад. Увидели нас и рты пораскрывали:
— Ася, как? Поднять ее ты не могла...
— А заставить самостоятельно сюда приползти — пожалуйста. Так, не тратим зря время, его у нас и так мало. Вперед!
Миритон поводил руками и открыл дверь. Я сначала удивилась, думала, он все же колдует, но поняла свою ошибку: маг просто смотрел, нет ли ловушек. Дверь была заперта на обычный засов, от нее до нужного нам места стены было совсем близко. Похоже, ею пользовались, чтобы быстро пройти к конюшням. Но я не стала заморачиваться насчет местной архитектуры, а велела лестнице лезть на стену, спуститься там до земли и закрепиться. Она в точности выполнила мое распоряжение.
М-да. Где-то я просчиталась. Обычная история с угощением: вечно его наготовишь в два раза больше, чем гости могут съесть. Так и тут: мне понадобилось не более двух третей лестницы, чтобы влезть на стену с этой стороны и спуститься с той. Огромный пук веревок еще лежал на земле, а дело было уже сделано. Не восемьдесят метров мне нужно было, а всего пятьдесят. Роджер понял меня без слов и последние тридцать метров как ножом отрезало. Я велела им ползти назад и там снова превратиться в веревки. А перекинутой через стену части велела врасти концами в землю на расстоянии полутора метров от стены. Где-то я читала, что лазить по незакрепленной с двух сторон веревочной лестнице неимоверно трудно, да и неохота об нее коленки сбить. Послушная у меня лесенка получилась, вросла как миленькая, корни пустила. Если с той стороны получилось так же хорошо, как с этой, я гений! Теперь страховочный трос.
Карабины я давно переложила из рюкзака в карман, и теперь привязала их к бечевке, которую притащила на плече. Помялась немного, обдумывая порядок действия, затем сказала:
— Роджер, что ты там говорил про камень?
— Уже готово. Вон та горгулья тебе нравится? Я ее отделил от здания вместе с постаментом.
— Лучше бы просто камень правильной формы, но и так сойдет.
Говорила я уверенно, но в душе боялась: а вдруг силы не хватит на все и я свалюсь в самый неподходящий момент? От горгульи до того места, куда я собиралась ее водрузить, расстояние приличное, а весит она около тонны. А если в самый неподходящий момент у меня силы кончатся и она рухнет нам на головы? Посмотрела на мужчин: они стояли спокойно и глядели на меня как дети на фокусника. Им мысль о неудаче даже в голову не приходила. Ну и ладно. Собрались, начали!
Вид летящей каменной горгульи впечатлял, почему-то преимущественно меня. Я от страха чуть не описалась, а мужики стояли и смотрели, как будто так и надо. Хорошо, что все произошло быстро. Архитектурное излишество плюхнулось ровно на то место, куда я метила и намертво придавила нашу лестницу. Теперь она даже елозить не будет.
Один конец бечевки я карабином застегнула у себя на поясе, благо всяческих заклепок и тренчиков из металла тут было до фига. Затем скомандовала: «Вверх», попутно представляя себе, что именно я от нее хочу. Свободный кончик шпагата рванулся по лестнице, обкрутился вокруг горгульи и рухнул к нашим ногам. Я привязала к нему второй карабин и протянула Роджеру, чей пояс напоминал мой как брат-близнец:
— Пристегнись и начинай подниматься, я за тобой.
Затем повернулась к Миритону:
— Спасибо, архимаг Миритон! Ты полностью себя реабилитировал в моих глазах. Не обещаю, что мы еще увидимся, только если ты этого очень захочешь. Пусть теперь совесть тебя не гложет, а дальнейшая судьба полностью соответствует твоим желаниям и ожиданиям.
Миритон так и остался стоять столбом, переваривая мои слова. Я чмокнула старика в щеку и стала подниматься вслед за богом смерти. Где-то на третьей ступеньке вспомнила и превратила для надежности пеньковую бечевку в стальной тросик. Ему все равно, а мне приятно.
Лезли мы долго. Наверное, по времени это было немного, но по ощущениям... Казалось, лестница никогда не кончится. А еще Роджер проявил себя как истинный физик-теоретик. Всю дорогу наверх бубнил, излагая физические основы лазания по веревочным лестницам и строительства оных. Когда же мы полезли вниз, что оказалось значительно труднее, чем вверх, он начал в уме высчитывать энергию, затраченную мной на создание лестницы, ее ползание, а также превращения пеньки в сталь. Держал бы свои расчеты при себе! Нет, он нудил и нудил, раздражая до ужаса. Тем более что половину слов я не понимала. Я знаю, что такое вторая производная, предел, интеграл и факториал, но не в данном случае. Когда болтаешься между небом и землей, как-то не до того, какой функцией это описывается. Тем более что очень скоро руки стали уставать, и лезть приходилось на голом энтузиазме, стиснув зубы. А этот тип еще болтать ухитряется!
Но что я от него хочу: физики-теоретики все такие. Как-то мой знакомый катал меня на санках с горки, когда мы выехали зимой на отдых в один из подмосковных парков. Я боялась, он научно уговаривал. В первый раз посадил меня сзади, с формулами в руках объяснив, что так безопаснее. В результате вывалил и сверху еще санками приложил. Я уже разумно хотела с ним больше не связываться, но он уболтал меня на повтор, уверяя, что все просчитал. На этот раз посадил меня спереди. Мы снова упали, санки опять были сверху, да еще мой кавалер приложил меня каблуком по уху. С тех пор я с физиками-теоретиками стараюсь не связываться, если есть такая возможность. Может, они все боги смерти?
