Зверь лютый Книга 39 Валькирия

Одна из причин бардака в окрестностях: сакральная насыщенность местности.

"Сакральная", коллеги, а не то, что вам показалось при пропуске некоторых букв. Хотя, при отсутствии элементарных санитарных навыков у множества новосёлов...

Количество "рощ", т.е. "священных" мест, и количество полей — примерно равны. Есть "святилище подземного бога". Как звать — не знаю. У пруссов богов девять, кто из них подземный... Десятый? Велес?

Было заброшенное, после погромов датчан, место. Пришёл Кестут, начал обустраивать. Жизнь закипела. Во все святилища пытались придти вайделоты. Они подмяли бы население под себя, но у Кастуся был поп. Добиться власти на основе монополии на идеологию жрецы не смогли, а попытки прямого наезда обламывались.

Жрецов в регион не пускают. Но святилища не разрушают, рощи не вырубают, чтобы не нарваться на гнев архижреца. Православная церковь — верстах в семи к северу, за протокой.

Ни Кастуся, ни Елицы в Каупе нет: какая-то суетня в Галиндии. Поехали разбираться и успокаивать. Там народ и так-то дикий, а уж в условиях смены веры и победы над ляхами — творят, что хотят.

— Здравствуй, Воевода.

— Здравствуй, Фанг. Как поживаешь?

* * *

" — Фима, как ваши дела?

— Это таки вопрос или попытка унизить?".

* * *

— Пальцы-то где потерял?

— Х-ха... в бою. Расплатился. По десяти покойников за каждый палец.

Два пальца на правой руке отрублены. Прежде были все — уже здешняя, самбийская, обновка.

Старый голядский боевой волхв. Когда-то он пел мне древние песни своего народа в подземелье в Пердуновке. А как мы с ним по болоту из медвежьего святилища выбирались? А как я его горящим поленом брил?

Я тогда должен был умереть. Раз несколько. Пять-шесть, наверное.

А потом я его отпустил. Замотанного как египетская мумия. Закоренелого матёрого опасного врага. Он вернулся и попытался меня убить. Не по злобе, а для проверки: достоин ли я быть спасителем его племени.

Многое нас связывает. Тем интереснее видеть, как он меняется, как неполны мои воспоминания о нём. А у него собственная жизнь идёт. Яркая, разнообразная. Свой дом, три жены, куча детишек, которые говорят ему "тевас" (отец). При том, что он в доме даже ночует редко: казарма, полигон, тренировки молодёжи, спец.мероприятия...

Среди множества разговоров, выяснений, уточнений, планов, которые наполнили единственный день моего пребывания в Каупе, отмечу три.

Здешняя радиостанция погибла при ударе молнии и последующем пожаре. Cняли установку с одного из "шилохвостов" и оставили Кестуту. Дик только вздыхал скорбно, но помалкивал: и сам понимает. Связь эскадра-порт необходима, пожалуй, даже больше, чем связь борт-борт. С кораблика на кораблик можно и флажками помахать.

Польский крестовый поход закончился. Но я ни мгновения не сомневаюсь, что регион ждут серьёзные потрясения. Крещение Кестута, избрание его Великим Князем пруссов, само восстановление этой "должности" впервые со времён Брутена и Видевута... Связь — критична.

Как она нам помогла! Уже зимой. Без неё, без дальней связи, без моего оперативного вмешательства хотя бы советами, здесь было бы... кровавое месиво.

Другое: пополнение полона на кораблях.

Эскадра приняла ещё четыре сотни душ. Контингент существенно другой: шляхтичи, воины. И они прошли "входной фильтр".

В Кауп постоянно приходят новосёлы. Технология первичной обработки что для добровольцев, что для полона во многом одинакова: тифозным вошкам в голове всё равно какие "в голове тараканы".

Форма одежды интересная. Тряпки у пленников все забрали, а потом выдали самоё дешёвое.

На многих ничего, кроме... я бы назвал: молодёжная ночная сорочка. Тут таких нет, это из первой жизни. Кусок полотна оборачивают вокруг тулова. Линию соединения сшивают. Сверху пару верёвочек-бретелек. Внизу — до колена. Внутри — немолодой здоровый мужичина-воин с отросшей после последней бани щетиной в разных местах. Смотрится... сюррово. Дешевизна и функционал. Но это пока: комары — уже не летают, а белые мухи — ещё.

Подход Кастуся сходен с моим: трофейное барахло изымается, сортируется, стирается/ремонтируется и частью продаётся, а частью раздаётся.

"Власть заботится о своём народе". Так Махно разбрасывал рулоны мануфактуры с тачанок, зазывая селян в войско.

В Каупе нет существенных товарно-денежных отношений. Люди жили родовыми общинами в натур.хозе — зачем им деньги?

Последние года три стали появляться монеты, преимущественно польский динарий. Ходят арабские дирхемы. Прежде серебрушки шли на решты, на украшение коней. Нынче — на украшения женщин.

Основная масса сделок — натур.обмен. "Платилы". Как было в Польше и Чехии два века назад, как до сих пор на Руси во многих местах. Пряслени, шкурки, штуки полотна, куски железа...

— Я тебе дам три новеньких горшка. А ты мне горшочек икры.

Запустить в оборот бумажные "рябиновки"? Не сейчас: будет раздражение и недовольство шир.нар.масс. Да и сам Кестут, его окружение смысла, опасностей и выгод, пока не понимают.

Заскочил в нашу факторию. "Внезапная проверка готовности".

Какая может быть "внезапность", когда весь город с ночи знает, что на внешнем рейде встали "шилохвосты"?

В фактории нормально, "тараканы с печи не падают". Есть, конечно, упущения. Пожарный щит не комплектен, мухи по дому летают, приходно-расходные книги последних месяцев в несгораемый ящик не убраны...

— Что значит — нет свободного ящика? А ты запрашивал? Ах, запрашивал... Прошлогоднее — упаковать и на корабли. В Центральный архив. На свободное место следующее положишь.

Одно из великого множества проявлений рутины прогрессоидности.

Приход-расход надо хранить по месту, в фактории. Бывают длительные сделки, бывают толковые факторы. Которые могут, подняв бух.книги за несколько лет... много чего интересного понять. Другой подход: по итогам года — баланс, переходящие обязательства. А сами книги с записями по конкретным сделкам — во Всеволжск к Глазко и Николаю. Они, имея исходные данные за несколько лет от десятков факторов, умеют уже проводить перекрёстный анализ, оценки трендов, считать корреляцию по видам товаров. Ловят факторов на ошибках и дают полезные советы.

Сделать копии? — Коллеги, здесь копия называется "список". Копировальной техники нет. Кто-то должен сесть и ручками, внося собственные ошибки, переписать заново. Не надо.

Глава 794

Меня иногда спрашивают:

— Ваня, а почему у тебя купчики не воруют?

Отвечаю всем взволнованным:

— Потому что копают.

У нас большая страна, копать надо много. Например, "арыки по тундре".

Пара "товар-деньги" есть материальное явление окружающего мира, наблюдаемое со стороны с бОльшей детальностью, чем, например, пара "электрон-дырка" в полупроводнике. Реально — детальнее. У меня каждая ложка деревянная имеет уникальный идентификатор — станок накатывает. Электроны так не промаркируешь.

Две разные задачи.

Одна — выявить. Кто сколько чего конкретно украл. Это видно. Да, надо один раз понять. Можно и нужно выявить "зоны повышенного риска" и их особо тщательно контролировать. Но постоянно "ньютонов" с "эйнштейнами" толпами — вовсе не требуется.

Другая — мероприятия согласно поставленному диагнозу. "Арыки", "арыки надолго", "арыки пожизненно". Во всех случаях в госструктуры и обжитые места такие деятели не возвращаются, в друзьях-коллегах — не воспроизводятся.

Кроме контроля доходов, существует контроль расходов. В условиях моей мобилизационной, командной, карточной... экономики — украсть можно. Тарелку супа. И быстро съесть, пока никто не удивился: откуда?

Нормальный образ жизни подавляющей части населения: в крестьянской общине не воруют. Потому что всё прозрачно. Обеспечь прозрачность при переходе к городским общинам и, конечно, необходимую реакцию на отклонения... учёт, "основа демократии" — тотальная "активная гражданская позиция" в форме доносительства... этим надо заниматься. Тщательно, постоянно. Как шею мыть.

"Член корпорации не ворует. Казнокрадство — признак личности, воюющей со всем миром".

Зачем мне такие личности в моём домушке? Я сам такой. В смысле: со всем миром.

Меняла дрожит и потеет. Это нервное, "эффект начальства", а не от воровства. Кажется.

* * *

"Фраза: "За тобой пришли! ", услышанная в садике, и когда ты главбух, — ощущается по-разному".

Дать представление об этом ощущении — обязательный элемент проф.образования. Проводим экскурсии. Посидеть в карцере, полежать на шконке, похлебать баланды... человек должен делать свой выбор "с открытыми глазами".

* * *

— "Рябиновки"? — Берут. Но так... волнам. Когда товар князю — там без денег, расписки. Это мимо меня. А вот когда... вот, Фанг, к примеру... ежели чего ему прямо из лавки надо... тогда ко мне и меняет. Я-то по серебру. А тащат-то больше янтарь, шкурки, рыбу... Эт не ко мне — к фактору, к приказчикам его...

Фактория, кроме прочего, обеспечивает потребности здешней общины "зверятичей". Теперь добавляются связисты и моряки. Эскадра "шилохвостов" будет расти, курсировать по Балтике и потреблять всякое разное.

Разворачивать собственное производство? — По загрузке.

Нет свободного рынка труда. Если нанимать человека, то "навсегда".

Есть сезонники, отходники, артельщики, "на одну работу". Этого лучше избегать. Причины? — Технологические, экономические, организационные. И — идеологические. "Правоверный перунист" вдруг встал и пошёл: прохожий вайделот напомнил об очередном "дне рождении бога" — их же девять. Рождество девять раз в году...

На постоянку... Нужно дать работнику избу, жену, огород... постоянный достаточный доход. Так работают точильщики: весь режущий инструмент Самбии несут к ним. Есть загрузка у кузнецов — ремонт всегда есть. Непрерывно работает красильня. Местное полотно, крашенное в сакральный для пруссов синий цвет, находит спрос. А вот, к примеру, лесопилка — государственная. Потому что князь может повелеть. И мужички побросают свои дела и придут на пару недель доски тереть.

Коль основная масса пруссов "живёт при коммунизме", то одежда и обувь, пусть бы и ношенные, имеют ценность. Кестут использует рубахи да жупаны с полона в качестве зарплат и премий. Поэтому его ляхи — в сорочках из мешковины на бретельках. А зимой? — До зимы ещё дожить надо, не всем это удастся.

Сигурд... Уверен, что он про такое знает. Но подобное воспринимается полонянами как унижение. Здесь-то им деваться некуда, чужая сторона. А там рядом "родные и близкие". Ему виднее, но фильтрационный лагерь в Гданьске — обязательно и срочно.

— Фанг, а что у вас на Вое делается?

— Поедем глянем.

— Поедем. Архитектора возьми.

Вой (Woj/Woy) — название ручья. Течёт под западным склоном холма, на северном конце которого стоит Кауп, севернее впадает в большой ручей — Северо-западный. В устье Воя археологи найдут каменный якорь с круговой бороздой по торцу для каната. Подобное использовали викинги, но не пруссы.

Местность хороша. Но нуждается в доработке.

С запада — полуостров Самбия, с севера — его выступ, "корень" Куршской косы. Прикрывает и от "находников" — нет удобных мест для высадки со стороны открытого моря, и от штормовых западных или северных ветров. Северо-восточнее — сама коса. С аналогичными свойствами. Между "корнем" и косой — протока. Кастусь её "прикрыл" всплывающими "акульими зубами" и двумя деревянными башнями на западном конце.

Нормальное размещение поселения в средневековье. Не "на проходе". Так построены селения на Белоозере, с отнесением от берега озера, так, в удалении от реки, построено Рогволдово городище в Полоцке. Я об этом — уже...

По ветрам и защищённости — хорошо. По трафику... было хорошо, пока здесь лодочки ходили. С появление парусников водоизмещением за сотню тонн нужно переделывать.

От залива до городка версты три по большому ручью на запад. Потом по этому Вою ещё версту на юг. Потом лезть на восток по крутому склону холма, прикрытому деревянной крепостицей городка.

Хорошо по безопасности и никуда не годится по товарообороту.

Нужно строить новый порт. Верстах в пяти к северо-востоку, севернее устья большого ручья, как раз на "корне" косы, есть удобное место. Холм с выходом на внутренний рейд, в залив. Отпадает четыре версты ползания корабликами по ручейкам. На холме "роща". Для язычников — священная. Затевать там строительство... святотатство. Было.

Теперь, после крещения, князь Кестут может язычников с их микрорельефными предрассудками и суевериями послать. Просто. Или с уместной элегантностью и импозантностью.

Съездили. Посмотрели. Скверно.

В объезд — далеко. Напрямки... сырая пойма, у ручьёв дно топкое, кони вязнут. Телеги с грузом не пройдут. Мостики соорудить?

— Зачем? Мы туда не ходим.

Обычная история про дороги: дорог нет, потому что ходить некому; ходить некому, потому что бездорожье.

Решается русским богатырём типа Ильи Муромца:

"Поехал Илья Муромец дорожкой прямоезжею, доехал до топей зыбучих, до болот дремучих. Слез тут с коня Илья — левой рукой коня ведёт, правой рукой дубья рвёт, да мостки кладёт".

Где б мне такого богатыря сыскать? Хоть бы однорукого. Коня ему я бы сам подержал. Нету...

Тогда — гос.инвестиции.

Парнишка-архитектор, несколько лет назад спасённый Фангом от кривов, вырос, усы отпустил. Женился, трудится. Когда-то он с напарником проектировали и руководили реконструкцией разрушенного, впавшего в заброшенность после набегов викингов, Каупа. Напарник умер, а вот ему постоянно какие-то дела приходят. То ремонт, то новостройка.

Что нужно строить новый порт мне стало понятно полгода назад, когда я получил "всю Двину по самое море". Весной, посылая Кестуту из Полоцка предупреждение о польском крестовом походе, я, естественно, велел фактору и команде подготовить предложения по приёму "шилохвостов" на регулярной основе. "Естественно" — потому, что корабли и везли эти послания: новые потребности были наглядно продемонстрированы.

Парнишка раскатывает по столу свои наработки.

Дамба чуть ниже устья Воя. Самое узкое место долины, полсотни шагов. Выше получим довольно обширный пруд, на плотину можно водяную мельницу поставить. По дамбе дорога к той "священной роще" на холме. Через неё напрямки до западного конца протоки. Это важно: скорость переброски войск при возможной опасности. Сейчас люди и грузы идут лодочками вокруг вдоль берега.

От холма на юг — самое узкое место берегового мелководья. Сбросить сверху грунт, облагородить русла ручьёв, сформировать портовую зону, причалы, волнолом и пр. Пробить спуски. Ну и, куда ж от этого в средневековье, крепостные сооружения.

— Объём грунта прикидывал?

— Ага. Ляхи перекопают. А ещё, говорят, есть такой способ... Бум! И вся земля прахом в стороны. Правда ль?

— Правда.

Откуда он узнал? Секретом это не является, но... А, понятно: весной, когда "шилохвосты" шли на запад, они пару дней стояли здесь. Видимо, тогда профи и обменялись инфой.