Птенцы Бедвира

Холодный ветер со стороны моря взметнул её чёрные волосы, девушка вскинула руки к нападающей саранче и, хрипя от напряжения, прокричала заклинание.

Заклинание настигло саранчу, когда она начала замедлять полёт и растопырила задние, довольно массивные лапы, чтобы ударить кого-то из троицы по голове. Смерть твари, летевшей рядом, её не впечатлила. Именно поэтому Риннон, договаривая заклинание, дёрнула мальчишек так, чтобы оба упали.

Жить хотелось всем.

Краем глаза девушка уловила, что Грэм тут же из последних силёнок, ползком потащил за собой Кениона к входу в жильё. Ей самой было не до них. Прежде чем вызванной ею силой тварь снесло в сторону, саранча сумела-таки ударить когтями по голове заклинательницы. В глазах потемнело — и девушка не сразу поняла, что ослепла не столько от боли, сколько от заливающей её лицо крови. Но поняла быстро. И в следующий миг, обозлившись на саму себя: "Я сильна, но всего лишь оттолкнула эту тварь в сторону?!" и одним движением поднятой юбки стерев кровь с глаз, Риннон швырнула огнём в крылья саранчи. Та барахталась всего в нескольких шагах от людей, стараясь перевернуться со спины на лапы. Пламя облепило тело адского создания так, будто оно было облито маслом.

А девушка кинулась следом за мальчишками, уже только ладонями отирая заливающую глаза кровь. На себя Риннон обозлилась до той степени высокой ненависти, что впервые в жизни промелькнула мысль: "Неужели я не могу использовать всё то, чему научил меня Бедвир?!" Она бежала и вспоминала, как создавала защитный круг вокруг беспомощных, которых вела с окраины города. Ну и что, что в круг попала будущая саранча? Главное — круг был сделан. Главное — Риннон доказала всем, что она сильный маг. И что с того, что маг тёмный? Она сильная!

Взгляд на небо. Там кружились ещё пять тварей, которые, кажется, пока побаивались спускаться туда, где в одночасье были уничтожены сразу три саранчи.

Риннон подставила плечо Кениону, сменив изнемогающего Грэма, который уже и сам с трудом плёлся...

Она тащила спотыкающегося младшего брата Клемента и страшилась того безумного смеха, который так и рвался из её груди. Правда, это и в самом деле было смешно: теперь ей страшно, невыносимо хотелось, чтобы и остальные твари спустились на островок с маяком...

Она видела Кахира, который в очередной раз чуть не уронил арбалет, отдыхая и следя за небом.

А внутри нарастало нечто странное. Уже не смех, а что-то гораздо более тёмное и тяжёлое... Когда они трое добрались до лестницы, когда она усадила Кениона на последнюю ступень, а Грэм свалился рядом с ним, девушка выпрямилась и проверила небо. Пятеро созданий всё ещё кружили над маяком. Их не смутило, что живые пропали.

— Мы в безопасности? — негромко спросил Кахир, положив арбалет на колени.

— Пока — да, — мрачно откликнулась Риннон.

— Что значит — пока?

— Мы в безопасности, пока эта саранча не навела на остров своих повелителей. Если последнее истинно, позже они нашлют на нас полчища этих тварей.

— Думаете — это разведчики? — дрогнул голос поборника. Вероятно, он представил себе эти полчища, виденные недавно.

— Да. А потому их надо уничтожить, — бесстрастно, подражая Бедвиру, ответила она.

Поборник на последние слова промолчал и принялся подниматься с лестницы. Этель отошла, и помогали ему только Мирна и Аликс...

Подражая Бедвиру, Риннон вложила в собственные интонации не только бесстрастие, но и уверенность — для всех, кто её слышал. Но с собой была честна: что эти твари — разведчики, она не была уверенной. Зато абсолютно точно знала, чего хочет она сама. Даже не убить оставшихся пять тварей, сверху верещавших так, что хотелось заткнуть уши. Нет. Убийство — конечно, итоговый результат, но...

Отдышавшись, поднялся Кенион и, судорожно подпрыгивая на каждой ступени лестницы, вновь поддерживаемый Грэмом, сумел добраться до входной двери-дерюги.

Кахир дошёл до двери сам. Кажется, Этель предупредила его о защите Бедвира. Поборник не пытался прятаться от крылатых созданий, но и не пытался геройствовать. Риннон заметила: он быстро посмотрел на пронзительно перекликавшуюся саранчу, потом — на арбалет. То есть... Он, может, и хотел бы попробовать перестрелять тварей, но сомневался, что у него, раненого и ослабевшего от потери крови, хватит сил на них, на все пять целей. Для него сейчас и арбалет поднять — труд великий.

Она закрыла за всеми дверь, внешне спокойная, но внутренне горящая от предстоящего поступка, который начала обдумывать в деталях. Скользя взглядом по жильцам маяка, рассеянно отмечая, кто где, с чего начать помощь Кениону и чем напоить уставшего Кахира, она наткнулась на Этель. Малышка стояла возле одного из столбов, на которых держался сводчатый потолок маяка. И смотрела в упор на Риннон.

Провидица... поняла? Увидела?

Ноздри девушки раздулись от новой злобы. Если девчонка скажет остальным, что задумала Риннон... Риннон сжала худые до костлявости кулаки. "Если даже скажет, — внезапно подумала она, — кто сумеет помешать мне? Лишь бы эти твари не улетели... Лишь бы не улетели!"

И она перестала смотреть на Этель, а бросилась командовать всеми, кто мог помочь с мальчиком и мужчиной. Уложив Кахира на топчан, она заботливо устроила его голову на тощей подушке из нескольких сложенных войлоков и велела Мирне принести жёлтый кувшин с укрепляющим травяным чаем.

А сама подошла к Кениону и, благо, что он уже сидел, бесцеремонно — так, что он даже смутился, засучила ему штанину до колена, чтобы посмотреть его рану. Содранная кожа, всё ещё сочащаяся кровь и стопа, вокруг которой кожа постепенно опухала, темнея, — ничего страшного. Она кивнула ему и отошла к столу Бедвира. Здесь нашла всё, что нужно для очищения ран и для перевязок. Чему — чему, а искусству врачевания и исцеления Бедвир учил юных магов тщательно.

И всё это время, пока Риннон бегала от одного к другому, заодно успокаивая перепуганных Мирну и Аликс, отсылая неожиданно послушного Грэма к камину — следить, остыл ли новый укрепляющий отвар, только что приготовленный, она с удивлением следила за Этель. Малышка деловито ходила по их новому жилищу — но так, что неопытный взгляд остальных не отслеживал её перемещения. Разве что однажды Кенион вдруг нахмурился, застыв взглядом на хрупкой фигурке маленькой провидицы. Но затем Грэм его ненароком отвлёк, и больше Кенион не обращал внимания на Этель. А та, насколько поняла заинтригованная девушка, собрала что-то мелкое со стола Бедвира, потом покопалась у камина, затем вовсе ушла к своему топчану — так тихо, что и Риннон неожиданно для себя тоже забыла о ней.

...В замковых руинах Риннон появилась, когда там жили уже Сиджи, Клемент и Орния. И Этель. Поначалу Риннон не могла заставить себя отнестись к Сиджи и Этель не то чтобы как к ровне, но даже безразлично. Они злили её. Особенно Этель. Маленькая оборванка бегала по руинам в таком рубище, несмотря на старания Орнии приодеть её, что Риннон просто брезговала даже смотреть на неё. А потому не сразу поняла вкладываемую в головы юных магов заповедь Бедвира: "У вас у всех разные способности. Каждый из вас должен помнить, что ваша сила увеличивается и преображается, когда вы принимаете помощь другого". Поначалу Риннон даже не соглашалась с этой примитивной, на первый взгляд, заповедью. Объединяться с презренными сыном рыбака и дочерью нищенки?! Но занятия, где просто необходимо объединяться то с одним, то с другим, уже практически объясняли слова их странного учителя: одна особенность плюс другая равняется появлению на свет третьей. С тех пор Риннон поневоле присматривалась к магическим особенностям её вынужденных однокашников. И часто, сердито глядя на Этель, всё-таки думала: "Знать бы заранее некоторые события..."

Объяснив Грэму, как давать отвар Кахиру и Кениону, она спокойно добавила:

— А я пока прослежу, как ведёт себя магическая защита маяка.

Мальчишка только кивнул, кажется не вполне вникнув в значение её фразы, но поняв по тону девушки, что у неё серьёзное дело.

Помелькав ещё немного возле камина, Риннон выскользнула из жилья, с облегчением вздыхая, что входная дверь со стороны топчанов прячется от них за двумя толстенными столбами. Выскользнула и замерла, растерявшись: на крыльце, на его верхней ступени, сидела Этель.

— Что ты здесь делаешь? — строго спросила Риннон.

Малышка подняла голову и показала на котомку, лежавшую на её коленях.

— Я собрала всё, что тебе нужно.

Рассерженная девушка выдрала котомку из слабых ручонок и бесцеремонно вытрясла её содержимое на плиту крыльца. Мгновения приглядки сверху вниз на разбросанную по плите кучку — и Риннон, медленно качая головой, присела на корточки. Ничего себе — собрала Этель.

— Сделаешь сама? — с полувопросительными интонациями сказала малышка. — Ты ведь тоже умеешь? Или... помочь?

В сумме — третья особенность.

— Они... живые, — медленно сказала девушка, глядя в сторону, где продолжали пролёт над маяком остатки саранчовой стаи. — Тебе не жаль?..

Малышка только пожала плечами, спокойно глядя ей в глаза, и Риннон сообразила, что задала глупый вопрос. Тогда она снова сгребла в котомку набранные Этель ингредиенты для магического ритуала, любимого самой Риннон, и быстро спустилась к границе магической защиты. Немного помедлив, Этель встала с лестницы и последовала за девушкой.

А та уже приценивалась к мёртвой саранче, лежавшей неподалёку от линии защиты. Смотрела на неё, время от времени переводя взгляд на небо. А руки одновременно работали, собирая костёр, в который Риннон добавляла необходимые ингредиенты, собранные ею тоже втихомолку, пока вроде бегала "по хозяйству"...

Пламя занялось достаточное, чтобы его не сдул свежий, до озноба, морской ветерок.

Стая саранчи в своём облёте начала скрываться за маяком. Последняя летучая тварь ещё взмахивала трескучими крыльями, догоняя свои товарок, и Риннон изо всех сил рванула за пределы защиты, к присмотренной ею, сбитой Кахиром саранче. Та лежала ближе всех остальных к границе магической защиты. Добежав, она вцепилась в её жёсткую, в колючих иглах лапу и напряглась тащить к костру. А там уже сидела Этель, которая не только поддерживала огонь, но и добавляла в него свои, только что выбранные ингредиенты. На что девушка выдохнула: несмотря на силы, использованные для костра, оставалась боязнь, что какая-нибудь нелепая случайность может погасить пламя.

Дохлая саранча ехала по камням плохо — ненамеренно, естественно, цепляясь всем дохлым телом и конечностями за странную, уготованную ей дорогу к костру.

Стая тварей вылетела из-за крыши маяка, когда добыча черноволосой ведьмы оказалась за границей защиты. Поздно вылетела. Риннон некоторое время присматривалась, заметили ли твари, что одной подстреленной на острове не хватает. Не заметили. Или не обратили внимания.

Вынув из набедренных ножен большой рыбацкий нож, хорошо заточенный Сиджи, девушка примерилась к голове твари. Затем снова подтащила её тело к костру, чтобы приподнять переднюю часть добычи над костром. Этель встала сбоку и взялась за голову саранчи. Теперь Риннон могла держать мёртвое тело одной рукой. Замах ножом по тонкой шее твари, удар ногой по отделённому телу, чтобы отослать ненужное в сторону. Несколько капель телесной жидкости упали в огонь. Этель подняла глаза на Риннон. Та взяла у неё голову саранчи и вдавила её в уже появившуюся золу. Чёрный чад, пошедший над костром, заставил её нехотя ухмыльнуться. А потом начать читать заклинание. Сначала девушка читала его бесшумно, только еле шевеля губами, потом — шёпотом. Под конец ритуала Риннон уже кричала, срывая голос.

А из костра поднимался уже не чёрный чад. Пять извивавшихся силуэтов, по очертаниям напоминавших змеиные, стремились в воздух — туда, где летали крылатые твари. Эти странные змеи были голодны, и их влекло к добыче жёсткое впечатление, что именно саранча, именно крылатые твари — единственное, что может их насытить...

Впрочем, чёрными дымные змеи были только до границы Бедвировой защиты. Едва они пересекли невидимую линию, как превратились в нечто близкое расплавленному над огнём воздуху, не теряя первоначальных своих очертаний...

Саранча не заметила ничего, потому что Риннон буквально на один шаг вышла из-за границ защиты. И вся стая верещащих тварей ринулась на легкомысленную жертву.

А призрачные змеи — им навстречу.

Наблюдая за происходящим, Риннон затаила дыхание. Саранча увидела наконец призрачных змей. Пока не зная, что они опасны, адские твари что-то всё-таки заподозрили и попытались свернуть с прямого пути, который начали, нападая на девушку. Но... Движения их крыльев странно замедлились, как будто саранча ни с того ни с сего начала засыпать на лету. Или попала в необычно тяжёлый, возможно насыщенный влагой воздух. Вскоре полупрозрачные крылья атакующих тварей уже не трепетали, а с трудом вздымались и опускались, а полёт выглядел парящим, а не стремительным. И даже крик саранчи из пронзительного плавно перерос в долгий вопль...

А призрачные змеи летели вверх так стремительно, будто рядом с Риннон стояла Орния со своим арбалетом, отстреливая тварей.

И они встретились.

Пронзительное верещание саранчи будто схлопывалось одно за другим: достигнув тварей, призрачные змеи резко расширялись, будто сложенные до сих пор мешки. Искажались фигуры саранчи, попавшей в этот мешок, — замолкал их дикий визг.

Когда захлебнулось верещание последней твари, когда она следом за остальными рухнула на каменистую землю острова, маленькая Этель тоже подошла к границе магической защиты. Риннон оглянулась и шагнула к ней.

Способность Этель, пусть и ненадолго, но контролировать время...

Умение Риннон — создавать границы и наполнять их необходимой силой, давая появиться на свет необычным, псевдоживым — големам...

Сотворчество двух магов дало третий результат.

Всё ещё неуверенно Этель коснулась пальчиками ладони Риннон. Девушка, не глядя, сжала ладошку малышки. Обе молча смотрели, как, покинутые исчезнувшими змеями, трепыхаются на камнях тела адских тварей, становясь лёгкими, как бумажный свиток. В конце концов, пять пустых, будто выпотрошенных и тщательно высушенных то ли тел, то ли коконов укатило, унесло ленивым морским ветром в сверкающие солнцем воды.

Этель, напоминая, дёрнула за ладонь девушки.

— Да. Сейчас, — отозвалась Риннон.

Пять призрачных змей едва-едва виднелись на серых камнях. Они мягко и вкрадчиво шмыгали между большими валунами, струясь — спускались к воде, играя с её волнами в догонялки... Воздев руки к призракам, Риннон договорила заклинание, возвращая призрачных змей к ритуальному костру, вокруг которого они некоторое время танцевали, постепенно пропадая, пока не испарились совсем. Вместе с угасанием костра, чадящего чёрным дымом.

— А другие? — спросила Этель, глядя на далёкий берег. — Они не прилетят?

— Не знаю, — честно ответила Риннон.

— Тогда нам нужен Кахир, — решила маленькая провидица и замолчала, продолжая глазеть на берег.

Риннон с подозрением покосилась на девочку. При чём здесь поборник? Или... Девушка в мгновения похолодела: Этель предвидит? Она предчувствует, что новое нападение на маяк Аодх всё-таки будет?