Сын навигатора

Я вышла в коридор. Меня встретила та же советник, что кормила завтраком, державшая богомольский телефон. Связь шла через богомольскую низкоорбитальную группировку, почти без задержки. Я взяла телефон и услышала голос доктора Фшк, сильно искаженный богомольским оборудованием, но узнаваемый и разборчивый.

— Госпожа !тзт, у нас проблема. Мы вроде бы смогли добиться возможности поговорить с Ккехн. Но она хочет разговаривать только с вами.

— Откуда она меня знает?

— Она вас не знает. Она говорит, буду разговаривать только с той, которая не скалилась. Я чувствую в этом некоторую логику.

— Я не знаю... У меня тут, типа, мероприятие.

— Ваш командир говорит, она уточнила расписание, как раз как вы должны закончить, начнется, как она сказала, окно для перехвата.

— И что толку? Я в четырех с лишним массах ли от Центра, это три часа на сверхзвуке. Вместе со взлетом и посадкой.

— Я не знаю, как объяснить, давайте я ее подключу.

Я услышала голос командира:

— !тзт, как связь?

— Связь штатная.

— Я согласовала, мы подгоним двухместник в аэропорт. Чнв тебя вывезет.

— Из аэропорта??? На низкоорбитальный перехват? Без директорных???

— По GPS выведем. Мы с Чнв уже успели старт на симуляторе отработать, и перехват по сокращенной.

— И вам разрешили посадить корабль с полной батареей в аэропорту???

— В грузовом.

— А чем его там будут дозаряжать?

— Ничем. Перелетим по баллистической, все-таки не орбита. Да, перехват надо будет поэкономнее делать. Как они называют, гоманом. Биэллиптически.

— Вы меня в гроб закатать хотите?

— !тзт, я же не прошу тебя пилотировать! И да, это просьба, я не имею права это приказать по нормативу. Но это же дочь твоей подруги! И все-таки дело политической важности.

— А про майора это правда?

— Да, я не успела тебе перезвонить до заседания.

Я попыталась представить себя на месте Выжившей. Ккехн. Эмпатия не моя сильная сторона, но сейчас мне показалось, что я могу ее понять. Я вздохнула.

— Хорошо. А как мне в аэропорт попасть до окна?

— Комета тебя на парковке ждет. В крайнем случае ты все равно далеко от плоскости, так что окно определяется фазой. Подождешь следующего витка. Как там на заседании?

— Не знаю. По-моему, плохо. Богомол лишнего наговорила, мне кажется.

— Держись там. Страх — это нормально. Страх стимулирует. Страхом можно управлять.

— Оседлай свой страх, как всадник дракона.

— Ага. Вроде, все обсудили. До связи?

— До связи.

Я отдала телефон советнику. Она уточнила:

— Все обсудили?

— Да, — сказала я. — Спасибо. А почему не по телепату?

— Честно говоря, я сама не поняла, — пошевелила ушами советник.

Боковыми глазами я видела, что из зала вышла богомол, но не придала этому значения.

Когда я повернулась чтобы идти обратно, она подошла ко мне ближе.

— Извините, — сказала она. — Я случайно услышала.

Я огляделась. Фойе перед залом было обширным, по общей площади, пожалуй, даже больше зала. Народу было немного, но ближе к внешней стене был пост охраны, а советник еще не отошла далеко. Впрочем, вряд ли она чем-то смогла бы мне помочь.

Я почему-то подумала, что не имею никакого представления, как выглядит богомольское оружие. Но ведь они же должны были иметь оружие на разведывательном корабле, вдруг они столкнулись бы на другой планете с опасными крупными животными.

Я решила сделать вид, что ничего особенного не происходит. Хотя, конечно, не каждый день со мной внезапно заговаривали инопланетяне.

— Что именно? — спросила я.

— Вы считаете, я наговорила лишнего?

— Если честно, да, — согласилась я.

— Про вылизывание?

— Нет, это мелочь. Про брачный договор.

— А почему это хуже вылизывания?

— Как вам объяснить? Про это не говорят. Считается, что отношения у матери с бабушкой должны быть построены на полном доверии. Конечно, их все заключают, но говорить про это позор.

— Понятно. То есть все еще хуже, чем я понимала. Извините. Спасибо за информацию.

Мы вернулись в зал.

Председатель действительно отмерила ровно шесть минут на перерыв, и ударила молотком точно в соответствии с часами в моем телепате.

— В принципе, я думаю, мы можем переходить к дополнительным вопросам, — она обвела глазами зал и указала на огонек слева в средних рядах.

— Депутат Пзжм, Тху, Островная Республика, — мне резануло ухо, что она не назвала клана, но потом я вспомнила, что они пишутся без клана, по названию острова, даже жители Тху, где население полгросса масс. — У меня не вопрос, у меня утверждение. Я как раз по профессии занимаюсь подготовкой зоомантов. Тут могут похихикать, что кто не умеет делать, тот учит, но я все-таки специалист, даже сертифицированный. Так вот, что я хотела сказать. Я понимаю, вся эта их теория про вещества и, как она сказала, втмн, звучит для нас странно, но выводы не особо противоречат нашим знаниям. Живые организмы пластичны лишь в определенных направлениях. Лишь неспециалисту кажется, что мы можем сделать из животного что угодно. И дело даже не в том, что некоторых трансформаций животное не переживет. Многие из трансформаций мы обнаружили, по большому счету, случайно. По сути, большинство промышленно применяемых трансформаций — это точечные воздействия на организм на правильно подобранных этапах развития. Поэтому я могу поверить, что оно у них получилось случайно. И я совершенно не могу себе представить, как и майор !тзт, что они могли, с нулевыми начальными знаниями и той базой материалов, которая у них была, что они это могли сделать нарочно. И наоборот. Если они могут такое делать целенаправленно на той базе, которая была у них... Я думаю, в этом случае они настолько невообразимо превосходят нас, что нам остается только капитулировать и во всем положиться на их милость и всезнание. Они должны быть небесными духами по сравнению с нами.

— Уважаемая Пзжм, — попробовала уточнить председатель. — Я понимаю, вы, формально, не назначены экспертом, но раз уж мы про это заговорили. Все-таки то, что произошло это довольно радикальная трансформация. Неужели в организме мальчика она заложена?

— Разумеется. Нельзя забывать, мальчики принадлежат к тому же биологическому виду, что и мы. В их энтелехии заложен наш план тела. Фактически, энтелехия определяет, какой из двух вариантов тела выбрать. И они в неудачный момент столкнули ее в неправильном направлении. Мне даже кажется, у меня есть идея, как такое осуществить нашими методами.

— Вы собираетесь поставить такой опыт на дркнз???

— Нет, конечно. Но попробовать на хомяке я бы рискнула.

— Мне кажется, это поднимает столько биоэтических вопросов...

— Не готова к дискуссии на эту тему. Тем не менее, я, безусловно, проголосовала бы за создание совместной с хмнс комиссии по расследованию этого инцидента. В том числе потому, что как специалист хотела бы понять, что произошло на самом деле. И, возможно, мы правда могли бы многому научиться друг от друга, несмотря на то, как дико звучат их рассуждения про втм... втмн.

— У вас все?

— В основном, да, — сказала депутат.

Председатель указала молотком в другом направлении.

— Депутат Фркх из клана Йпмм, вольный город Нрть. У меня тоже не вопрос, а заявление. Мы видим, что, как говорил один наш писатель, специалист подобен флюсу, полнота его односторонняя. И у уважаемой свидетеля, и у депутата Пзжм случившееся вызывает, в первую очередь, удивление и интерес. Они даже всерьез говорят о воспроизведении этого. Но нам в первую очередь следует думать о социальных и культурных последствиях. Проблема не в нашей эмоциональной реакции на случившееся, хотя, как я вижу, многие в ней единодушны. Проблема в том, что это ставит под вопрос самые основы организации нашей жизни. Нашу семью, наше законодательство, нашу культуру. Мы не можем позволить, чтобы исследования, которые могут давать такие результаты, пусть даже чисто случайно, велись без всестороннего политического контроля. Я говорю не только о космической программе, но и об исследованиях в сфере зоомантии. Они же прямо признают, что готовы поставить такой опыт, пусть даже на хомяке.

— Госпожа Фркх, но как вы себе представляете постановку под наш политический контроль исследований, ведущихся инопланетянами? — удивилась председатель.

— В данном случае, я не говорю о том, чтобы полностью перекрыть контакты с ними. Но я говорю о том, чтобы добиться передачи нам всех наших биоматериалов, включая и Выжившую, и не допускать, чтобы какие-либо наши биоматериалы попадали к ним в руки в будущем. Никаких образцов пищи, никаких контактов лицом к лицу. Чтобы ни одна шерстинка...

— Госпожа Вктр, — спросила председатель. — Как вы относитесь к такому соглашению?

— Извините, — сказала богомол. — К какому именно?

— Что вы передаете нам все образцы наших биоматериалов и мы исключаем какие-либо возможности передачи наших биоматериалов вам в будущем?

— Я не полномочна это предлагать, но я не вижу принципиальной проблемы.

— А можете ли вы правда передать все биоматериалы, которые у вас есть?

— Э... я, кажется, поняла, о чем вы говорите. Да, Ккехн за время жизни у нас, э... породила довольно много биоматериалов. Экскременты и шерсть, в первую очередь, если считать по общему объему. Да, мы не можем их все передать. По большей части, они давно уже переработаны. В колониях мы собираем большую часть человеческих и вообще земных по происхождению биоматериалов, во многих колониях включая и трупы людей, и делаем из них э... компост для удобрения полей. В чужом мире наши растения лучше растут на нашей органике, как легко догадаться. Биоматериалы рлаши и Ккехн для наших методов обработки это, скорее, нейтральный материал. Он хорош тем, что он равно непривлекателен и для наших, и для местных гнилостных организмов. Поэтому не помогает местным вытеснить наши и не мешает нашим вытеснять местные. Поэтому, когда его немного... В общем, биоматериалы рлаши на Гуляй-Поле идут в обработку тем же способом, что и человеческие, а значит и материалы Ккехн... да, почти все они давно смешаны с человеческими отходами, переработаны и распылены по полям или теплицам.

— Но вы не можете доказать, что вы переработали их все?

— Нет, конечно. Тем более, что мы время от времени, и правда, брали образцы. Правда брали мы чаще кровь, но экскременты тоже. Часть из них уничтожена в процессе исследований, часть нет.

— И вы также не можете доказать, что передали нам все неуничтоженные?

— Мне кажется, допустить вас к инспекции наших лабораторий было бы политически возможно. Если вы будете проводить инспекцию в этих ваших, — она обвела руками вокруг себя. — Экранах... Наверное, вы сможете избежать невольной передачи новых биоматериалов. Но я не знаю, как вы будете инспектировать всю планету и как мы докажем вам, что мы чего-то куда-то не вывезли за все эти годы...

— Почему вы не предусмотрели, что мы можем потребовать от вас передачи всех биоматериалов?

— Мы рассматривали много сценариев плохого развития контакта, но такое никому не пришло в голову. Вы понимаете, все-таки большинство контактов... В том числе и развивавшихся плохо, мы проводили с человеческими колониями. А от них утаивать человеческие биоматериалы бессмысленно. Мы рассматривали вариант, что земная или гуляй-польская органика окажется опасна для Ккехн, поэтому мы оценивали технические решения герметичной замкнутой среды. Но это получалось безумно дорого и очень некомфортно для нее. Поэтому, как только мы убедились, что опасности для нее нет, мы от этих планов отказались. Да и до того, мы скорее рассмотрели бы вариант переселить ее в другую колонию. Вы представляете вообще, что это такое ребенку быть единственным представителем чужой расы в чужом мире? А еще если придется отгородиться от этого мира чем-то вроде нашего скафандра?

— Я вас поняла. То есть вы считаете, что предложение депутата Фркх технически неосуществимо?

— Ну, в свете того, о чем мы вспомнили... Пожалуй, да. Мы не сможем доказать, что передали все образцы, и мы не сможем доказать, что не продолжаем исследования. Собственно, даже если бы мы создали для Ккехн замкнутую среду, мы не могли бы доказать, что никогда ничего из нее не извлекали. Ведь такая среда была бы сделана из наших машин, а они нуждаются в обслуживании, замене запчастей, поэтому мы иногда были бы вынуждены размыкать ее. Вообще, доказать, что чего-то не существует, довольно сложно.

— Понятно, — председатель указала молотком на следующий огонек запроса слова.

— Депутат Цзт, Земля Длинного Облака. У меня тоже заявление. Предыдущий оратор говорила об угрозе для нашей культуры. Мне кажется, случившееся затрагивает гораздо более глубинные основы нашей жизни. Как мы сможем заниматься сексом, как сможем зачать детей, если мы знаем, что такая трансформация вообще возможна???

— Госпожа Цзт, у вас есть какие-то конкретные предложения.

— Нет, конечно, какие тут вообще могут быть предложения? Я бы предложила нам всем, всем дркнз, стереть память. Но я понимаю, что это невозможно. У меня все. Извините.

В таком духе это продолжалось еще некоторое время. Вопросов не было, но все хотели поделиться своими чувствами по поводу случившегося, и выступления становились все более и более эмоциональными. Наконец, за дюжину минут до запланированного окончания, председатель сказала, что обсуждать конкретные решения мы не готовы, а вопросов больше нет, поэтому давайте отпустим уважаемых свидетелей. За это решение проголосовало лишь чуть больше половины присутствующих депутатов, но, по регламенту, этого было достаточно. Мы с богомолом выходили в разные двери, так что возможности поговорить с ней у меня не было.

Я включила телепат уже в коридоре, и он тут же задребезжал. Это была бабушка.

— !тз! — сразу начала она. — Это правда?

— Что правда? — не поняла я.

— Все, что рассказывают.

— А что рассказывают? — у меня, и правда, не было времени промониторить новости, а тем более, неоткуда было знать, что бабушка могла услышать от подруг.

— Что эти монстры вырастили монстра из нашего мальчика. А ты считаешь, что они ни в чем не виноваты.

— А в чем они могут быть виноваты? Откуда им было знать, что из него должно было вырасти?

— Может быть, им надо было сначала это выяснить, а потом выращивать?

— А как бы они могли это выяснить? Или они должны были убить всех детей на всякий случай?

— Связаться с нами!

— Они нас несколько дюжин лет искали!

— И ты им веришь???

— Ба, я знаю, как работает наш гиперпривод. Мы не можем узнать, откуда был прыжок. А они даже не знают, как он работает!

— Но они же украли наш гипер... как ты думаешь, и на нем и прилетели!

— С чего ты это взяла?

— А как они его могли придумать? Они могли только наш украсть!

— Ба, этого не может быть. Их гиперпривод устроен совсем по-другому. У них на корабле были только двое, и ни одна из них не была беременной!

— С чего ты это взяла? Ты умеешь на взгляд определять, беременны ли эти монстры?