Жнец

— Не хочешь искупаться? — спросила Анта, губы растянулись в улыбке.

— А? что? -Сартай просто не нашёл слов, взгляд скользнул по упругой округлой груди. Живот Анты испещрен множеством шрамов, коротких и длинных. Рубцы везде: на руках и ногах, только реже, по всему телу. Сартай не решился спросить, откуда столько, где можно было получить такое множество ран.

— Пошли, искупаемся, — Анта улыбнулась и пошла к воде.

— Да я только...

Анта зашла в воду, повернулась. Игриво посмотрела, рука пошла по воде.

— Ты пишешь стихи? — спросила Анта, окунулась с головой. Когда вынырнула, светлые волосы распрямились, по ним стекала вода.

— Раньше пробовал, — Сартай смутился.

— Почитай, — Анта отплыла дальше.

— Я построю замок, подарю тебе лес, который кроны свои вознес до небес, — громко процитировал Сартай.

— А дальше? — Анта плавала, наслаждаясь свежестью.

— Это всё, больше я пока не придумал.

Солнце зашло, воздух начал остывать. Сартай всё сидел и смотрел, как купается Анта.

— А я всегда пишу, и сегодня написала, хочешь, прочитаю? — нарушила тишину Анта.

— Конечно, я давно стихов не слушал. Дорога длинная, почти одичал.

— Стихи — это одна из самых прекрасных вещей на Земле, в них отголоски душ людей.

Анта медленно вышла из воды. Голубые глаза не отрывались от обветренного, загорелого лица. Подошла, села перед Сартаем на пятки. Её ладони загребли ещё тёплый песок. Она подняла руки на уровень лица, песок стал просачиваться между ладоней, струей ссыпаясь на мокрые ноги. Анта зашептала тихо, страстно:

' Все застыло, мир уснул,

Ты поцелуй меня.

Послушай, моё сердце — гул,

метание огня.

Сильно оно, во мне, в тебе,

желанье жить.

Любить и верить, но никак

не погубить.

Сплетенье тел, дрожанье рук,

шептание губ,

Мы для любви, а не для мук,

и ты не душегуб.

Не дали права нам летать,

а лишь любить.

Как можно это взять и бросить,

всё разбить?

Глубокая тоска к чему,

в глазах твоих?

Тебе, и больше никому,

Шепчу я этот стих.

Пусть звезды осыплются,

буду шептать.

Миры пусть сольются,

Я буду мечтать...'

Они молчали, глаза смотрели в глаза. У Анты они были голубые и... говорят люди, что глаза — зеркало души. Так вот, битая она у Анты, душа, битая!

Сердце Сартая таяло, как воск свечи от огня. К горлу подкатил ком.

— Красивый стих, — тихо сказал он, почувствовал, как что-то доселе неведомое сотрясает душу. Время замерло, перестало существовать. Сартай не отрывал взгляда от голубых больших глаз.

Анта обняла его за шею мягкими холодными руками, прошептала:

— Нравишься ты мне.

— И ты... мне, — Сартай обхватил женщину сильными руками, сгреб, ощутив грубыми ладонями прохладную гладкую кожу, капли воды. Начал целовать в лицо, шею...

Внезапно стало светло как днём — над головой все расцвело жёлтым огнем. Сартай вскинул глаза вверх: там, в вышине огромный огненный шар вспыхнул и начал распадаться на тысячи белых и красных осколков.

— Что это? — с испугом произнесла Анта.

— Не знаю, — изумленно ответил Сартай.

Горящий шар разлетался по ночному небу, оставляя огненные хвосты и отблески на спокойной воде.

— Пусть звезды осыплются, буду шептать, — Анта улыбнулась, вновь прильнула к Сартаю...

* * *

Он проснулся рано, Анта спала, тесно прижавшись к нему. Осторожно поднялся, выбрался из шалаша, чтобы не разбудить женщину, которая теперь стала небезразлична.

Солнце уже взошло, ранние птицы заливались вдалеке. Фортэсы стоя дремали, привязанные к дереву. Кора была стёсана, животные точили от безделья рога. Прохлада тянула от реки, заставила съёжиться. Сартай скинул штаны, куртку. С разбега влетел в воду. Он был счастлив, это был самый лучший рассвет в его жизни.

Анта уже сидела у шалаша, когда Сартай выбрался из воды. Она приветливо улыбнулась. Достала из рюкзака продукты, начала раскладывать.

— Выспалась?

— С тобой выспишься, — она улыбнулась. — Значит, так... я иду с тобой, и это больше не обсуждается.

— Но я... — Сартай не договорил, Анта перебила.

— У нас три дороги: Варес, твари, Миссия — какой пойдём, выбирай сам.

— В Миссию пойдём — время потеряем, Варес может подождать, а вот тварей надо пощупать за пятки, — Сартай теперь боялся за Анту, выбор сделать оказалось сложно. Сомнения на распутье присутствуют всегда.

— Твари, так твари, пойдём туда. Ты кушай, кушай, — Анта протянула хлеб и кусок копченого мяса.

— Слушай, ты это, не надо повторять то, что было сегодня ночью, — смущенно пробубнил Сартай. — Привяжемся один к одному, потом вместо боя будем друг друга оберегать.

— Не знаю, кто кого оберегать станет, но сегодня вечером будет то же самое, и завтра, — Анта улыбнулась, её глаза излучали тепло...

Глава девятая

Мы упадём из тьмы

'Возмездие' — боевой крейсер Горанской империи класса 'Призрак', постепенно гасил скорость, приближаясь к планете Земля с теневой стороны. Так положено по инструкции, даже если планета не опасна. А Земля сейчас не такая и безобидная, на ней затаился враг, который восемь стандартных дней назад уничтожил боевой корабль Гораны, зависший на геосинхронной орбите планеты. Об этом командование 'Возмездия' узнало из сообщения аварийного буя, который уже отлетел на орбиту Марса. Сам корабль материализовался за орбитой Юпитера, поэтому развил первую космическую скорость, чтобы быстрее приблизиться к Земле и просканировать её, пока враг не покинул планету.

Издали крейсер был невидим, использовал защитные створки на носовой части, чтобы не были виды струи, вырывающиеся из дюз.

Планета загораживала солнце, но по краям сквозь слои атмосферы прорывался свет. Крейсер никто не увидит, потому что он летел, как мёртвая глыба во тьме. Но внутри кипела жизнь...

Навиро стоял посреди небольшого декорированного учебного полигона, который на самом деле был грузовым отсеком звездолёта. Но сейчас, одетые в громадные боевые скафандры, здесь преодолевали 'рвы' между блоками и всевозможные препятствия новички, которые гордо носили нашивки космического десанта. Единственное, чего не разводили на полигоне, так это грязи. Зато приходилось перепрыгивать через высокие ограждения и блоки, похожие на обломки скалы. Скафандры закрыты, но сержант Навиро, стоявший в обычной полевой форме посреди зала и слышал из наушников, как задыхаются от бега новобранцы. Но он был безжалостен — так воспитывают беспрекословное подчинение в армии.

— Быстрее, долдоновы дети! — заорал Навиро, когда один из десантников прыгнул с блока, не включив вовремя реаранец. Он падал с пяти метров в броне, но две вырвавшихся реактивных струи замедлили падение в полуметре от пола. Раздался грохот. Остальные десантники перепрыгивали этот участок удачно.

— Так! Всем стоп! Упор лёжа принять! — Солдаты, не сгибаясь, упали на пол, выставив вперёд руки.

— Вперёд... — Навиро зорко наблюдал, все ли быстро исполняют команды. — Пабежалиии! На руках, на руках!

Солдаты дружно перебирали по полу руками, подгребая ногами. Все уже устали. Навиро было их жалко, но нужно, нужно вырабатывать в них терпение, делать исполнительные боевые машины, которые будут действовать как единый смертоносный организм. Конечно, боевой скафандр — БК имеет сервомоторы, сложную 'нервную' систему, поэтому человек тратит усилий не больше, чем в простой полевой форме, даже меньше, потому что руки сейчас у солдат свободны, а оружия у них... ну, очень много. Помимо автомата, закреплённого на груди, две небольших ручных зенитных ракеты, да противодредный автоматический гранатомёт. У некоторых только автоматы, зато множество боеприпасов.

Вперёд! Вперёд! — крики Навиро подгоняли бедняг, как рабов хлыст бича. Один из солдат, по фамилии Корзен, не выдержав нагрузки, гулко грохнулся на пол.

— Вспышка с тыла!

Солдаты повалились лицом на пол, распластались, чтобы не снесла воображаемая ударная волна.

— Встать! Вспышка справа! Встать!

После третьего приземления Корзен не поднялся, лежал, распластав руки, и ловил ртом воздух как рыба.

— Стоп! — Навиро подошёл, сверля глазами сквозь открытое забрало медленно вставшего Корзена. — Что, воин! Сдох? Подвёл сослуживцев?

Узковатое лицо солдата красное, словно после парилки. Ни в его чертах нет жёсткости, ни в характере.

Я это... господин сержант, — он перевёл дух. — Давайте передохнём!

— Тут передохнём, а в бою передохнем? Ты баба, что ли?

— Никак нет! Их в десант не берут, потому что они при команде ложись, сразу падают на спину!

— Взвооод! Вводная! Корзен ранен. Дирт и Фейр! Ташите его! Ещё два круга, но уже на ногах! Вперёд!

Двое солдат сцепили правые руки, левые — сомкнув за спиной Корзена. Тот уселся в это 'сиденье', и поехал, словно в карете, только при этом оба нёсших его негромко, но злобно что-то выговаривали.

Все застучали подошвами по полу... гулкие шаги. Полы в отсеках из металлопены, которая твёрже стали раз в десять.

Солдаты бегут, не ропщут, зная, что за любое недовольство мгновенно последует наказание.

— Не слишком ты их... загонял? — раздался позади голос подошедшего лейтенанта Крайта — командира роты. Когда он зашёл в грузовой отсек — никто не обратил внимание.

— Нормально, — повернувшись, ответил Навиро. Лейтенант против него выглядел подростком. Худощавый, пониже ростом, с постоянно поджатыми губами, он вёл себя не всегда уверенно. Не требовал уставных докладов, лишь при построении. Ни он, ни Навиро ещё не участвовали в настоящих боевых операциях, но за плечами сержанта был бунт и жизнь гладиатора. А лейтенант лишь закончил офицерскую академию, к тому же был на четыре

года младше.

— Ладно, заканчивай изголяться над молодняком, нам через пять минут нужно быть в штурманской, полковник собирает на инструктаж.

— Сержанта? — Навиро присвистнул. — Небось, какую-то бяку мне поручить хотят. Я в курсе, что мы на орбите Земли. Что, там есть бирсиры?

— Есть, отправляй солдат на отдых. Кстати, не только тебя из сержантов вызывают, ещё Киррило и из третьей роты обоих.

— Значит, будет высадка!

Навиро повернулся к бегущим по большому кругу солдатам.

— Стой! Корзен! Даю тебе шанс исправиться! Скажешь, как быстро высадить десант на планету, будешь прощён.

В последнее время в моду вошли такие глупые шутки, когда задают вопросы: чем приболтать капитаншу или на чём перекувыркнуться в воздухе, когда сломан реаранец. Естественно, ответ должен быть смешным, ну, хотя бы весёлым.

— Десант? — Корзен на секунду задумался. — Да просто! Подводишь корабль к планете, курсором выделяешь десант и нажимаешь на кнопку высадить!

— Молодец... находчивый, хоть и бегаешь плохо. Всем свободное время! БК должны быть выдраены, чтобы в них ни капли пота не осталось! Разойдись!

— Пошли, Киррило ждёт в коридоре уже.

Впереди маячила спина лейтенанта, а Навиро словно отключился на ходу.

Бирсиры... Раса, господствующая в галактике Млечный путь. После столкновения с ними на Шарке люди взялись всерьёз за построение мощного звёздного флота, цеплялись за каждую новую технологию, чтобы стать мощнее как можно быстрее. Бирсиры опасны не только оружием. Они страшны сами по себе — при уничтожении их тела они могут подавлять сознание человека, завладевать его телом. Самое опасное в этом то, что обладая знаниями нового носителя, они маскируются под своего, оставаясь врагом. И вот, среди четырёхсот миллиардов звёзд они нашли Землю, прародину человечества. Звёзд в галактике, как на планете песчинок. А они нашли, нашли... Значит, их много и враги могущественны.

В коридоре ждал Курд Киррило — сержант второго взвода. Мощный — о таких говорили — танк, хотя эти боевые машины уже давно не стоят на вооружении армии. Сейчас дзыги — боевая юла и дредноуты — вот боевая мощь наземных войск.

Курд не приветствовал, за день виделись не раз. Но его почти квадратное красное лицо стало приветливее.

— Там, внизу, города ихние или корабль? — спросил Навиро на ходу командира.

— Неделю назад здесь сбили наш корабль-штурмовик. 'Храбрый'.

Название ничего не говорило, сейчас уже много кораблей бороздило вселенские просторы.

— Штурмовик? — спросил Киррило удивлённый. А сколько народа на борту... было?

— Семьсот, — тихо ответил лейтенант.

— Первое столкновение — и мы сразу потеряли почти тыщу народу! — зло сказал Навиро. — У нас, кстати, семьдесят процентов новички. Так что там, внизу?

— База, по-моему, одна. Ещё сканируют. Возле базы поселение, не город, конечно.

— Это радует, а то наша тысяча целую планету не победит.

— Да ладно, прорвёмся! — Глаза Киррило, которого звали Курд, блестели. Он хотел воевать, хотел. Он ещё не видел рваного мяса и воняющих парующих кишок.

Мы ещё толком не знаем, с кем молотиться будем, а ты уже почти прорвался, — с ехидцей сказал Вэн.

Лейтенант молчал. Как он поведёт себя в бою? Курд ... второй сержант не сдаст, никогда. Это видно по его глазам. А вот лейтенант... этот в себе не уверен. И с ним идти под смерть будет не очень-то спокойно.

— Лейтенант, мы что, их бомбить не будем? Тупо штурмовать? — спросил Курд.

— Сейчас всё узнаем, не мельтеши...

Они умолкли — остановились у дверей в штурманскую, створки которых уехали в стены.

В помещении собралось немало военных разных званий, половина тихо что-то обсуждала друг с другом, остальные пялились вверх, на единственный купол-иллюминатор на корабле — здесь штурман-человек проверял ИИ корабля на правильность ориентации в пространстве. Навиро вглянул вверх и ахнул...Чёрный диск планеты, с правой стороны атмосфера чуть светлеет, отливая зелёным светом. Земля, прародина, та планета, о которой сложено столько сказок для детей и интересных историй. Планета, где происходили древние сражения, становление человечества.

— Ну да, мы на теневой стороне, — тихо сказал Навиро, не отрывая взгляда.

— Мы упадём из тьмы, — улыбнувшись, тихо сказал Курд.

Двести сорок световых лет звездолёт преодолел за неделю в подпространстве от Гораны к Земле. Немыслимые расстояния, космические. Никогда не думал раньше Навиро, что увидит Землю своими глазами. Мало того, что он на неё ещё и ступит, он будет сражаться на ней, защищать человечество от этой мрази — бирсиров, которые не пойдут на компромисс. Люди им, прежде всего, нужны как рабы и носители их сознания.

— Смирно! — подал кто-то команду.

— Господа офицеры! — вошедший полковник дал этой фразой команду вольно. Он был спокоен и надменен, как всегда. Его слегка морщинистое лицо невольно вызывало уважение во времена, когда все возрастные люди натягивали себе кожу на макушку и упивались горной тертурианской водой.

Суров, суров на вид полковник, но не угрюм. Хотя его строгость касается лишь службы. Когда он сердится, проступают желваки, но в серых глазах всегда понимание, покровительство.

— Что сказать, — начал полковник, подойдя к столу. Достал голометрал и положил на стол. В воздухе появился экран, на котором чётко виден материк. — Это Евразия... Земля, если кто не понял. База бирсиров тут! Он показал лазерной указкой на экран. Больше на планете, по результатам сканирования, баз противника не обнаружено. Может, где-то и есть маленькие пункты, но излучение и радиосигналы исходят только из этой точки. Все в курсе, что неделю назад с этой базы уничтожили наш горанский корабль. Одной ракетой! Непонятно вообще, что за технология, ракета была обнаружена лишь по конденсационному следу, но сбить её так и не смогли... ни лазером, ни встречным взрывом. В общем, если бы нас обнаружили, нас бы тоже просто подорвали. Поэтому с высадкой тянуть не будем. Через пять часов штурм базы. Бомбить особо не планируется, нам нужна любая технология противника. Всё захватить, что только возможно. Бомбардировка будет лишь для того, чтобы разрушить купол.