— Разумеется, нет, — галантно заверил меня он. — Только за сами прекрасными девушками.
Да, Родриг, давать красивые ответы вы умеете. Вот только я сомневаюсь, что вас так-таки пленила моя красота. Скорее, вы, как и многие из присутствующих, любите загадки. Поэтому вам стало интересно заглянуть в новое лицо... Тем более, что как раз заглянуть-то в него и невозможно. Люди вашего склада любят разгадывать тайны. И чувствуют себя крайне некомфортно, если какие-то из них остаются неразгаданными.
— Ах, виконт, — вздохнула я, — вам говорили, что ваши манеры безупречны? Должно быть, виконтесса Армистед — чрезвычайно счастливая женщина.
В нашем деле всегда полезно ненавязчиво дать собеседнику понять, будто вы не в курсе того, о чём на самом деле прекрасно осведомлены.
— Увы, виконтессы Армистед пока не существует.
Что-то я не услышала в его голосе особого сожаления. И, кажется, здесь следует сказать "Ага, все вы неженатые!"... Ах, нет, это из другой оперы.
— В самом деле? Отчего же? — прищурилась я.
Родриг мимолётно улыбнулся, кажется, тем самым давая собеседнице понять, что эта тема её не касается. При этом по-прежнему ни на йоту не отступая от этикета.
— Стоит ли торопиться с такими вещами? — ответил он вслух. — К тому же существуют и более насущные дела. Жениться я всегда успею.
— Как странно услышать такое от вас! — воскликнула я. — Подобный ответ намного больше подошёл бы какому-нибудь ловеласу, вроде вашего друга.
Родриг посмотрел на меня с удивлением.
— Отчего вы считаете моего друга ловеласом?
— А разве я неправа? Вон взгляните, как эта бедняжка вцепилась в его руку.
Виконт проследил мой взгляд. Раймонд действительно стоял сейчас в обществе племянницы барона, которая буквально-таки не давала ему прохода. Поскольку в бутылку бренди девушка сегодня не переоделась, вид у эрла был не слишком довольный, однако приличия приходилось соблюдать. Родриг на мгновение опустил веки и глубоко вздохнул. Ещё бы! Ведь именно ему придётся впоследствии выслушать от эрла много нелицеприятных вещей в собственный адрес. С Клодетт Раймонд вынужден вести себя предельно вежливо, а вот на виконте он в перспективе отыграется по полной.
— Вы полагаете, что если женщина вцепилась в мужчину, в этом непременно его вина? — тоскливо спросил он.
— Разумеется, — без малейшего сочувствия рассмеялась я. — Вы сами во всём виноваты. Не надо быть такими чертовски привлекательными.
Смех позволил мне меньшую точность движений, и, сдвинув руку немного в сторону, я поднесла её к солнечному сплетению виконта. И даже задержала на лишнюю долю секунды, проверяя правильность своих ощущений. Нет, сомнений быть не могло. Ничего. Ни малейшего покалывания.
Меж тем виконт заглянул мне в глаза с живым интересом.
— Вы находите моего друга привлекательным?
Какая же уважающая себя женщина даст прямой ответ на подобный вопрос?
— А почему вы спрашиваете? — с улыбкой осведомилась я.
— Просто подумал, что, может быть, вы захотите познакомиться с ним поближе.
Ах, всё понятно! Вы решили, что сможете использовать свою новую знакомую, дабы вырвать Раймонда из цепких лапок Клодетт. Надеетесь, что таким образом слегка облегчите свою совесть.
— Ах, виконт, виконт, — насмешливо покачала головой я. — Я слишком поспешила упомянуть о ваших безупречных манерах. Беру свои слова обратно. Ну, как не стыдно столь откровенно давать женщине понять, что вы стремитесь избавиться от её общества?!
— Протестую! — с усмешкой воскликнул Родриг. — Я не говорил ничего подобного!
— Ладно, — со вздохом качнула головой я, — так и быть. Будем считать, что я ничего не заметила. Что же касается вашего друга, боюсь, у вас есть лишь один способ с ним помириться — взять огонь на себя.
Судя по мрачному выражению лица виконта, сам он успел прийти к точно такому же выводу. И, когда музыка закончилась, Родриг, галантно поцеловав мне руку, отправился приглашать на следующий танец Клодетт.
Я же, со своей стороны, прошла туда, где одетый в жёлто-зелёную ливрею лакей разливал по кубкам подогретое вино. И, с удовольствием пригубив пряный напиток, неожиданно для себя услышала из-за спины знакомый голос:
— Так всё-таки, что же вам рассказали обо мне наши общие знакомые?
Я обернулась, осторожно держа в руке почти полный кубок.
— Эрл? Я не заметила, как вы подошли. Вы меня напугали.
— В самом деле? Странно: вы вовсе не кажетесь напуганной, — возразил Раймонд, принимая из рук лакея очередной кубок с горячим напитком.
Мы с эрлом бок о бок отошли от стоящего на раздаче лакея, предоставляя другим гостям возможность отведать здешнее вино.
— У вас совсем не такие идеальные манеры, как у вашего друга, — со светской улыбкой попеняла ему я.
— Я и не претендую на его высоты, — заверил Раймонд. — Виконт — человек исключительных качеств.
Значит, вы всё-таки это осознаёте, господин эрл? Приятно слышать. А то у меня возникало подозрение, что вы воспринимаете присутствие и поддержку виконта как должное.
— Это правда, — охотно подтвердила я.
— И всё-таки вы ушли от ответа, — напомнил Раймонд, тем самым без зазрения совести нарушая строгие правила этикета в очередной раз.
Я устремила на него оценивающий взгляд.
— Общие знакомые говорят, что вы — очень противоречивый человек.
— Неужели? — Судя по интонации, такая оценка эрла нисколько не впечатлила. — Что-нибудь ещё?
— Думаю, это не имеет такого уж большого значения, — уклончиво ответила я. — Общаясь с людьми, гораздо лучше составлять о них собственное мнение, а не припоминать в деталях информацию со вторых рук.
— И вы уже составили своё мнение? — не без интереса осведомился он.
— Всё ещё составляю.
— Ну что ж, желаю вам удачи.
Раймонд приложился к слегка пристывшему вину и в несколько глотков опорожнил кубок. Я последовала его примеру, но отхлебнула совсем немного.
— Отчего вы совсем не танцуете, эрл? — поинтересовалась я.
Музыка сменилась некоторое время назад, и многочисленные пары снова кружились в танце. Среди них — Клодетт с Родригом. Я ненадолго задержала на виконте сочувственный взгляд.
— Я очень давно не танцую.
Не так чтобы это был исчерпывающий ответ на мой вопрос, но другого Раймонд давать не собирался.
— В таком случае зачем же было тащиться на бал? — изумилась я.
Эрл неожиданно рассмеялся.
— А вы ведь тоже уступаете виконту в том, что касается манер, миледи, — одобрительно заметил он.
— Не стану спорить, — ответила я, ничуть не смутившись. — Таких людей, как виконт, вообще очень мало. Они существуют для того, чтобы мы, простые смертные, смотрели на них и восхищались.
Раймонд усмехнулся, кажется, отчасти разделяя высказанное мною мнение.
— Виконт и в самом деле уникальный человек, — признал эрл. — Что же касается вашего вопроса... Именно Родриг Армистед меня сюда и приволок, только что не силой.
Он снова приложился к кубку, выливая в рот последние остававшиеся на дне капли.
— Ах, вот оно что! — понимающе воскликнула я. — Теперь мне ясно, отчего виконт чувствует себя перед вами виноватым.
— Он что же, сам вам об этом сказал? — поднял брови эрл.
— Нет, конечно же, нет. Но это легко было угадать по его взглядам.
— А вы умеете читать по взглядам?
Я лукаво улыбнулась, поправляя непослушно выбившуюся прядь.
— Конечно. Это моё любимое занятие в свободное время. Впрочем, и в несвободное тоже.
— И вы можете что-нибудь прочитать по моему взгляду?
— О, это совсем нетрудно, — заверила я. — По вашему взгляду видно, что вы скучаете. Вам надоел этот бал. Вам осточертел этот дом. У вас сидит в печёнках барон со своей болтовнёй и своими мероприятиями. При этом вы понимаете, что Клеро в сущности хороший человек и не сделал вам ничего дурного, и потому испытываете лёгкое чувство вины перед ним.
— Невероятно, — чуть насмешливо произнёс Раймонд.
Наверное, счёл, что догадаться обо всём, что я сказала, было слишком легко.
— А можете вы прочитать по моему взгляду, что я думаю о вас?
При этих словах он посмотрел мне прямо в глаза, слишком прямо, чтобы удержаться в рамках этикета.
— Нет, не могу, — рассмеялась я.
— Отчего же? — изогнул бровь он, разочарованный столь быстрой капитуляцией. — Вы не умеете читать чужие мысли о самой себе?
— Почему же, умею. Но вы ведь ещё не определились в отношении меня. Хотя вы немного заинтригованы. Как и ваш друг.
Я взглянула на часы. Тео уже получил достаточно времени, пора потихоньку перебираться в сад.
— Вы торопитесь?
От внимания эрла не ускользнул мой интерес к часам.
— Я просто подумала, что здесь становится жарко.
— Хотите выйти прогуляться?
— С удовольствием.
— А ваш спутник? Он не будет возражать?
Испытывающий взгляд из-под густых бровей.
— Вы имеете в виду моего брата? А почему он должен возражать? — изумилась я.
— Бросьте, миледи, — махнул рукой Раймонд. — На своём веку я повидал немало таких "родственников".
Данное проявление проницательности заставило меня улыбнуться.
— Скажем так: сейчас ему есть, чем заняться и без меня, — уточнила я, аккуратно подбирая слова.
— Тогда другое дело.
Он взял меня под руку, и мы направились в сад.
Сад у барона оказался большой, ухоженный и благоустроенный. Запахи цветов, распускающихся по вечерам, будоражили и немного пьянили, сглаживая таким образом бодрящее действие свежего ночного воздуха. Но самым удивительным опять-таки было освещение. В саду стояли фонари, в каждом из которых теплился сейчас маленький охраняемый от ветра огонёк. Фонари — не на улице, а в саду! Определённо барон чрезвычайно богат, и ему некуда девать деньги. Но красиво, чёрт побери, тут ничего не скажешь!
Остановившись возле скамейки, Раймонд знаком предложил мне сесть.
— Вы приехали сюда надолго? — спросил он.
— Нет, — покачала головой я. — Напротив, совсем скоро мне придётся убегать.
Эрл сидел, развернувшись в мою сторону; его вытянутая рука покоилась на спинке скамьи.
— Вот как? Хрустальную туфельку хотя бы оставите?
— Если бы она у меня была, оставила бы с удовольствием, даже две, — горячо заверила я. — Ненавижу неудобную обувь. В ней слишком тяжело убегать.
— Вам часто приходится убегать? — склонил голову набок Раймонд.
Этот вопрос немного меня озадачил.
— Пожалуй, нечасто, — призналась я, поразмыслив. — Гораздо чаще убегают от меня.
Эрл оживился.
— У вас что же, тяжёлый характер? — осведомился он с нескрываемым интересом.
— Ну, что вы, — просияла в улыбке я, — характер у меня ангельский, как у овечки. Просто у меня тяжёлая рука.
— Вот теперь я по-настоящему заинтригован. Кстати, могу я обратиться к вам с одной просьбой?
— Мы едва знакомы, а у вас уже просьба? Надеюсь, это не что-то непристойное, вроде предложения ещё раз спеть?
— Это гораздо проще. Снимите маску.
Я беззвучно засмеялась. А у вас, эрл, губа не дура! Знаете, о чём просить.
— Увы, — покачала головой я. — Как раз это чрезвычайно сложно.
Если бы вы попросили меня снять любой другой предмет одежды, это было бы значительно проще. Впрочем, вслух я этого не скажу.
— Я могу вам помочь.
— Не стоит. Забыли? У меня тяжёлая рука.
Раймонда это предупреждение не слишком напугало, но настаивать на собственном участии в процессе он не стал. Зато в том, что касалось его изначального пожелания, эрл проявил редкое упорство.
— Почему вы отказываетесь снять маску?
— Мало ли какие могут быть причины. А вдруг у меня безобразный шрам через всё лицо?
— Если бы у вас был шрам через всё лицо, это было бы видно и сейчас.
— Да? — Я прикусила губу. Какая незадача. — Ну, значит, через пол лица.
Раймонда этот аргумент не убедил.
— Есть какие-нибудь другие варианты?
— Конечно, — заверила его я. — Что, если мы с вами знакомы, а я не хочу, чтобы вы об этом догадались?
— Исключено, — отрезал эрл. — Если бы мы были знакомы, я бы вас узнал.
— Ну, хорошо. — Я не стала спорить. — А, может быть, я — самозванка, проникшая на этот бал против всяких правил? Например, крестьянка или кухарка?
— Глупости, — фыркнул Раймонд.
— Почему же? Вы полагаете, кухарка не сможет достойно выглядеть, если в её распоряжении окажется дорогое платье, туфли, маска и украшения?
— Выглядеть кухарка может, как угодно, — возразил он. — Она не сумела бы правильно разговаривать и тем более правильно держаться.
Я была вынуждена признать, что это правда. Самозванца легче всего раскусить не по внешнему виду и не по неточностям легенды, а именно по всевозможным мелким нюансам поведения. Поэтому у служанки нет практически никаких шансов сойти за госпожу. Вот только я — не служанка, а агент.
Нашу беседу прервали самым бесцеремонным образом. Тео буквально-таки вылетел к нам из-за кустов, перемахнул через скамейку и, приземлившись на полусогнутые ноги, светским тоном сообщил мне:
— Дорогая, нам пора сматываться.
После чего сам не замедлил последовать собственному совету и за пару секунд скрылся в глубине не освещаемой фонарями части сада.
Я поднялась со скамейки. Раймонд последовал моему примеру.
— Простите, эрл, — с сожалением произнесла я, — но мне пора уходить.
— Я провожу вас?
— Не стоит, — улыбнулась я.
Это крайне неудобно — вести светскую беседу на бегу.
Мне в голову внезапно пришла одна идея. Сумасбродство, конечно, но с другой стороны, почему бы и нет? В качестве служанки я точно не смогу себе этого позволить.
Я положила руки Раймонду на плечи, встала на цыпочки и поцеловала его в губы. Так, как никогда бы не поцеловала горничная. Так, как уж точно не сумела бы недалёкая и напористая Джаккет. Неспешно, со вкусом, с расстановкой, и в то же время страстно и жадно. Сначала эрл опешил, но быстро сориентировался и, не будь дурак, крепко обхватил мою спину.
Я аккуратно отстранилась, нежно провела пальцами по его щеке.
— Мы ещё увидимся? — спросил Раймонд, не торопясь выпускать меня из объятий.
— Не знаю, — качнула головой я. — О! А это за мной.
В выбежавшем из-за кустов мужчине несложно было опознать одного из телохранителей Фелисы. С победоносным возгласом он подскочил ко мне и крепко схватил за левое запястье.
— Попалась! — злорадно констатировал он.
Я хмыкнула. Ну да, ты бы ещё сказал то же самое, вцепившись в хвост разъярённой кобры. Я-то пока предельно спокойна, и всё равно это вполне может оказаться последним твоим словом.
Раймонд опустил ладонь на рукоять своего меча.
— Что ты себе позволяешь? — сквозь зубы процедил он, безошибочно определив в одетом, как гость, мужчине нижестоящего.
— Вам не следует вмешиваться в это дело, — довольно-таки грубо заявил телохранитель. — Вы не знаете эту женщину. Ей нельзя доверять.
— Тебя я знаю ещё меньше, — отрезал эрл. — И твоя физиономия доверия точно не вызывает.
Всё это время мужчина продолжал держать меня за запястье, не ослабляя хватки. Я особенно не сопротивлялась.
