Наперекор прошлому (Закончено. Черновик)

— А потом напитываешь магией плетение — и ждёшь результат! Всё!

— Джарвин?

— Чего?

— А знаешь, что дальше спросит Татьяна?

— Эм? Какой магией напитываем?

— Третья магия?

— И мы об этом даже не думали, — вздохнул Джарвин. — Знаешь, мне сейчас самому хочется попроситься к ней в ученики.

Сергус слевитировал лист бумаги и карандаш.

— Поздно, мастер-маг. Что ты там должен будешь прочитать? Лек-ци-ю? Вот и готовься. А я помогу, мне в ученики тоже не с руки возвращаться. Кто-то же должен присматривать за безопасностью на уроках.

Простой вопрос, неожиданно оказавшийся сложным, захватил. Найденный сходу ответ не устраивал: слишком много в нём оставалось неясного. Вопросы, уточнения, необходимость объяснять очевидные, казалось бы, вещи вынуждали искать всё более простое — и более подробное объяснение. Неизвестно сколько бы бумаги пришлось извести на описание простой и всем известной вещи, если бы не подсказанный Татьяной способ шифровать стрелками. Сергус, подсматривающий через плечо, вдруг тоже подхватил карандаш. Так, то и дело отвлекаясь посмотреть в записи друг друга, маги до самого ужина и после него писали, зачёркивали и снова писали, и снова зачёркивали. Пока дежурный знахарь не заругался и не уложил всех спать.

Утром всё продолжилось, даже зарядку следующего переговорника опять делал Крон. Только после обеда Джарвин, перечитав и опять что-то исправив, признал результат годным для объяснения. Татьяна оценила стопку схем и вздохнула:

— Жаль, доски нет.

— Какой доски? — Растерялся Джарвин.

— Обычной. Чёрной, на которой мелом пишут, чтобы все видели. А то придётся над этим маленьким листом собраться. Неудобно без нормального стола.

— Чтобы все видели? — Задумался Сергус и в воздухе повис большой лист с надписями и стрелками. — Это твоё вчерашнее объяснение, что такое магия.

— Вот это да!

— Это просто иллюзия. Ну, что? Можем начинать урок?

— Да.

Как по команде Крон и Макс уселись на кровати напротив иллюзии. Татьяна села между ними, а по бокам устроились Джарвин с Сергусом.

— Вчера, да и сегодня, мы с Сергусом попытались разобраться, что же такое то, что все знают. — Джарвин посмотрел на иллюзию, вздохнул и попросил: — Сергус, убери пока. Боюсь, что наша лек-ци-я начнётся с неприятных вопросов. Вчера мы выяснили, что нам никто никогда не говорил, что такое магия и что такое заклинание. — На месте иллюзии появился новый лист с двумя словами. — Спасибо, Сергус. А теперь скажите, кто-нибудь знает, что такое амулет? — Новое слово появилось на иллюзорном листе, а Макс как-то сдавленно хмыкнул:

— Думаю, ответ: амулет — это такая магическая вещь, которая делает магическое действие, не является ответом.

— Отчего же? Является. Только магическое действие мы придумали вчера. Точнее, нам это слово придумала Татьяна. А как ваши учителя объясняли, что такое амулет? — Крон и Макс переглянулись и пожали плечами, а на листе возникло новое слово. — Ритуал? Сила? Плетение и узел? — Не дождавшись ответа, Джарвин потребовал его сам: — Макс?

— В целительстве нет ритуалов.

— И плетений?

— Плетения есть. Учитель долго объяснял, когда и какое нужно применять. Пока не выучишь, никто не разрешит использовать целительское заклинание.

— То есть, объяснял он не долго, это вы долго запоминали, — фыркнула Татьяна.

— Можно и так сказать. Плетения очень сложные, различия в них мелкие, а ошибиться нельзя. — Татьяна кивнула, показывая, что поняла.

— Крон, а ты что скажешь? — вернул Джарвин слушателей к теме вопроса.

— Да что я могу сказать? Меня ж учитель в основном использовал как источник.

— Источник! — Почти хором сказали Джарвин и Сергус, и ещё одно слово появилось на магической доске.

— Кстати, а что такое источник он тебе объяснял? — ухватился Джарвин за подкинутый термин.

— Нет, сам догадался. Благо иногда удавалось порыться в его книгах.

Иллюзия исчезла, на её месте появилась новая, и Джарвин чуть наклонился вперёд, с любопытством поглядывая на Сергуса. Тот встал, подошёл к иллюзии чуть сбоку, чтобы не загораживать её и указал на верхнюю надпись и строчку под ней:

— У моего учителя было три старших ученика. С двумя он занимался постоянно. Не могу точно определить, они у него были источники или просто как помощники, но больше думаю за помощников.

— Подмастерья? — Уточнил Крон.

— Ха! Скажешь тоже! Так... сделать, что прикажут. Максимум, какую-нибудь скучную мелочь выполнить или опорную схему начертить — не магу же по полу на коленях ползать.

— Подай, принеси, уйди, не мешай, — пробормотала Татьяна.

— Как-то так, — согласился Сергус, и два имени на схеме округлились одной рамочкой. — Я же занимался с младшими учениками. Понятное дело, присматривал, чтобы их магия не натворила беды, ну и следил за выполнением упражнений, которые учитель задавал. Тем, у кого магия успокоилась, помогал... скажем так, научиться простым магическим действиям. А потом и первым заклинаниям. Так вот. Мне полагалось присутствовать на занятиях, которые учитель проводил с младшими учениками. В том числе и тех занятиях, которые он проводил для новых учеников, хотя там и учить-то ещё рано было. Некоторых начинал учить я, только не магии, а чтению и письму. Ну, да не важно. Важно то, что на занятиях учитель никогда не объяснял, что такое магия или заклинание. Конечно, я не знаю, чему он учил учеников тогда, когда я занимался с кем-то ещё. Но около пятидесяти лет я занимался с младшими учениками. И ни разу я не услышал таких объяснений. И мне сейчас очень хочется спросить моего учителя: почему? Он учил нас, хорошо учил, даже объяснял и поправлял, если что-то не получилось. Но... как тогда получилось, что из девяти человек только я один получил посох. Хорошо, у двоих ещё даже магия не успокоилась, ещё четверо либо осваивали простые магические действия, либо только-только перешли на простые заклинания. Но ещё двое старших учеников, которые, кстати, и дольше меня учились — почему они не получили посохи? Ведь помогая учителю, они научились большему, так почему они — ученики, а я — маг? — Иллюзия исчезла, и Сергус медленно сел на прежнее место. — Мы с Диланом почти одновременно попали к учителю. Он на год или два позже меня. Учитель тогда и поручил мне помочь ему. А лет через десять он ещё двух учеников взял, они близнецы. И опять я им помогал. Так и дальше повелось. Магия у меня к тому времени успокоилась, я бы мог нормально учится, а вместо этого занимался с новичками. Так что знаний почти никаких, но я — маг! И ведь я даже не задумывался об этом! — Сергус вскочил, прошёлся вдоль кроватей. — Дали посох — воспринял как должное. Точнее, магам виднее, кто достоин. Но это ведь ерунда! Как я могу быть достойнее тех, кто всерьёз учился?

— А откуда ты знаешь, что они учились всерьёз? — Сергус замер и уставился на Татьяну.

— То есть?

— Ты ведь сам говорил, что они — помогали учителю. Подай-принеси и так далее. Ты уверен, что их учили чему-то серьёзному?

— Я так думаю.

— Думать — полезно. И подумай вот ещё о чём. Ты умеешь заниматься с учениками, то есть делаешь то, что умеют только опытные маги. А другие старшие ученики умеют помогать. А вот умеют ли они то, что умеют опытные маги — неизвестно.

Сергус нащупал ближайшую кровать и осторожно сел. Помотал головой.

— Хочешь сказать, я получил посох заслуженно?

— Не хочу. По мне, так вас к магии на... полёт стрелы подпускать нельзя. Просто в ученики ты уже не годишься. Много знаешь, — Татьяна вдруг фыркнула, сдерживая неуместный смех. — В общем, не удобен ты для магов. Так что проще дать тебе посох, тем более повод есть.

— Тогда почему Дилана и Пита взяли в ученики?

— Либо они просто ничего кроме подай-принеси не умеют — ты же не знаешь, чему и как их учили? — получив подтверждающий кивок, Татьяна продолжила: — Либо обученный помощник — ценная вещь, которая в хозяйстве пригодится. Интересно было бы поговорить с ними.

— Зачем?

— Узнать, чем они занимаются, чему учатся... или так до сих пор подай-приносят.

— Интересно... если появится возможность, обязательно пообщаюсь с бывшими друзьями.

— А почему бывшими? — Спросила Татьяна.

— Потому что мы были друзьями, пока были учениками одного мага. А разрешат ли новые учителя им дружить со мной — это только учителям и решать, с кем могут общаться их ученики. Да и невежливо магу говорить с чужими учениками.

— Но вы же вместе учились!

— И что? Сейчас у них свои учителя, а я так просто маг. То есть чужих учеников могу замечать только тогда, когда сам учитель мне их покажет.

— Ужас какой!

— Мы привыкли. Такие правила.

— Мда... Сергус, но ты ведь не просто так своего учителя вспомнил?

— Помнишь, ты вчера сказала, что ничего просто так в природе не бывает. Вот я и подумал, а почему так получилось, что самые основные вещи в магии мы и не знаем. Точнее не так. Я подсмотрел, как Джарвин готовит ответ на простой вопрос "что такое заклинание" и сколько ещё вопросов возникает, на которые так же нет ответов.

— И что?

— Возникло у меня ощущение, что мы лезем по откошенной стене. Я не знаю, почему. Это просто ощущение.

— Но я намерен дойти до вершины, — перебил его Джарвин.

— А там уж посмотрим, какие твари ждут с той стороны, — согласился Сергус и кивнул Джарвину, возвращая первую иллюзию. — Об опасности я предупредил, неприятные вопросы задал, а ответы придётся искать всем вместе и, к счастью, не сейчас.

— Да, уж. Сейчас мы будем искать ответы на гораздо более интересные вопросы. Точнее, я поделюсь тем, что нашёл, а вы либо поправите, либо согласитесь. — Джарвин, по примеру Сергуса, подошёл к иллюзии. — Хотя неприятные вещи всё-таки придётся сказать. Например, магий не две, и даже не три. Мы почти всё, что связано с магией, так и называем. А ведь одно это слово скрывает много разного. И, знаете? Очень многое в книгах зависит от того, как читающий поймёт, про какую магию идёт речь. Угадает — хорошо, не угадает — неправильно поймёт всё, что написано. Но мы сегодня разбираем заклинание, поэтому и не будем отвлекаться.

Ближе к вечеру заглянул мастер Ирвин. Сел на свободную кровать и заявил:

— Ещё пару дней и я вас выпущу. Только саэта Макса, скорее всего, оставлю пока здесь.

— Почему? — обиделся Макс.

— Пока не будет уверенности, что магия вам не повредит, будем присматривать за Вами. Когда Вы думаете заняться магией?

— Когда потребуется. Сейчас пока не хочу рисковать.

— Вот и я не хочу. Господа, хотел бы попросить вас прийти сюда, когда саэт Макс будет пробовать магию.

— Конечно, мастер Ирвин! — опережая всех, ответил Сергус.

Макс тем временем смотрел на Татьяну, которая из-за спину знахаря кивала, будто пытаясь что-то сказать. Правда, первым её сигнал понял Джарвин:

— Макс, ты же хотел поговорить с мастером Ирвином.

— А? А, ну да. Сейчас?

— А к чему затягивать? Опять же, не будешь скучать, когда останешься тут один.

Знахарь заинтересованно глянул на Макса.

— Мастер Ирвин, возьмите меня в ученики.

— В ученики?! — обалдел Ирвин.

— Мастер Ирвин, я не могу быть целителем. Но это же не значит, что не могу быть знахарем?

— Если честно, каких-то противопоказаний я не вижу.

— А ещё мне нужно обязательно понять, что мы сделали и как это улучшить.

— А Вы не понимаете?

— Как сказать...

— Честно.

— Не понимаю. Более того, я вдруг понял, что вообще не понимаю, как действует целительское заклинание. Столько вопросов возникло, когда попытался понять. Не уверен, что найду ответы на все. Но хотя на что-то...

Ирвин надолго задумался. Маги догадывались, какие сомнения одолевают знахаря: слишком уж сложный ученик получился бы из признанного мага. С другой стороны, знахари — не те люди, которые боятся трудностей, что Ирвин и подтвердил:

— Я принесу одну книгу. Обучение любого целителя начинается с неё. Читайте, пока лечитесь. Что будет непонятно, спрашивайте. Когда изучите, поговорим о продолжении учёбы.

— Спасибо, мастер Ирвин!

— Пока, вроде, не за что.

Утром после завтрака Ирвин принёс обещанную книгу, и Макс радостно углубился в изучение человеческого тела. Остальные, воодушевлённые обещанием скорой свободы, напитали сразу два переговорника и снова заскучали. Шарики с ловушкой уже не казались таким заманчивым делом. Наблюдая за ленивой игрой, Татьяна спросила:

— Джарвин, ты вчера говорил, что магий не две, а больше.

— Магия одна, — хмыкнул Джарвин. — Просто этим словом мы называем разные вещи, связанные с магией. Как магия — поток, которая просто магия, и магическое действие, которое действие с магией. А что, хочешь, чтобы я прочитал ещё одну лек-ци-ю?

— Можно и лекцию, но круглый стол, думаю, будет интереснее.

— Почему именно круглый?

— У нас есть легенда, что много... тысячу лет назад или даже больше одной страной правил очень мудрый и справедливый король. И служили ему храбрые честные воины. Чтобы показать, что для него одинаково важны все его воины, король приказал сделать круглый стол, ведь если все одинаково сидят в кругу, то нет и тех, кто сидит далеко на самом краю стола. За этим столом праздновали, за ним же обсуждали важные дела. Поэтому такое обсуждение, где все могут говорить и каждого услышат, называют круглым столом. Я думаю, это как раз то, что нужно для такой интересной темы, что такое магия и какая она бывает.

— Что такое магия? — задумчиво повторил Сергус, и иллюзия со знакомой схемой повисла над пустой кроватью.

— Сюда надо заклинание добавить, — заметил Джарвин, и от верхнего слова пробежала новая стрелочка, но Татьяна не согласилась:

— Нет. Судя по вчерашнему объяснению, заклинание — это тоже магическое действие. Получается, что мы сейчас вытащили два вида магических действий. Простое и заклинание.

Сергус кивнул и изменил схему. Макс с сомнениями поглядывающий то на друзей, то на книгу, всё-таки книгу отложил и перебрался ближе к начинающемуся обсуждению.

— Точно! — Джарвин полюбовался на новый рисунок. — Знаете, я как-то в одной книге прочитал обозначение личной магии. Тогда я подумал, что речь идёт о способностях магах, о том, что он уже знает и может. А сейчас я вспоминаю текст, и что-то кажется мне, что я неправильно понял. Скорее, там было противопоставление магии, которую мы обозначили словом поток.

— Да называй ты эту магию магическим потоком и не отвлекайся больше, — пробурчала Татьяна. — Уж если мы нашли название какой-то из магий, надо этим названием пользоваться.

— Разумно. Так вот. Что может быть личной магией, если это не знания мага?

В разгар обсуждения в палату зашёл Ирвин, которого увлекшиеся маги не заметили вовремя, и теперь он неодобрительно взирал на иллюзию, расписанную словами и строчками. Под его строгим взглядом маги сразу почувствовали себя виноватыми.

— Это просто иллюзия, на неё идёт совсем мало сил, — только и смог выдавить Джарвин, радуясь, что Татьяна почти всё обсуждение молчала, так что хотя бы её живость, не соответствующую роли магического раба, знахарь не заметил.