— Как это "зачем"? — крайне довольный собой, Ву улыбнулся во все тридцать два зубы. — Она же работает в ресторане, куда вы теперь частенько заходите.
Губы Эрики сжались в тонкую полоску. Ситуация складывалась по худшему из возможных сценариев. Отоко, не выдавая себя, медленно произнес:
— С чего вы взяли?
— Да будет вам, — полицейский махнул рукой. — Я же не один занимаюсь нашими бандитами. Установили уже, кто там чем дышит. Девушка-то симпатичная. Вот я и запомнил. Тем более, работает она недавно. Какое совпадение...
Ву картинно потер подбородок. Андерсен почувствовала, как тело наливается нехорошей силой. Будто она собиралась куда-то бежать или драться.
— Не понимаю, о чем вы, — все так же сухо отозвался Учики.
— Я тоже много чего не понимаю, — полицейский снова качнулся на каблуках ботинок. — Например, как это так вышло, что свидетели мне говорят, будто слышали звуки борьбы незадолго до взрыва в вашем номере. Не сходится как-то, вам не кажется? Ну, и совсем уж непонятно, откуда взялся примерно в то же время полуголый молодой мужчина на прилегающих улицах.
Юноша не шевельнулся. Полицейский деловито выпрямился и зачем-то одернул рукава своей куртки.
— Так что давайте, ноги в руки и добро пожаловать за мой уютный стол в управлении. Будете мне долго и нудно рассказывать, чего на самом деле происходит.
Тон, которым были произнесены эти слова, неожиданно разозлил Эрику. Последние несколько дней ее жизни были заполнены самодовольными наглецами, решившими, что имеют право с ухмылкой влезать в чужую жизнь. А теперь этот полицейский стоял перед ними, готовый испортить и провалить все, и нисколько не сомневался в своей правоте. Андерсен чувствовала, что Ву лишен всяких сомнений, избавлен от чувствительности и думает только о том, насколько преступны молодые люди напротив — сажать ли их в тюрьму или нет. Девушка не знала, каким образом, но буквально кожей ощущала давление напористой и бескомпромиссной личности гонконгского полицейского. Он был силен и уверен в себе, веря в праведность дела, которому посвятил жизнь. Однако намерение забрать ее мало чем отличалось от приставаний бармена в туалете, и даже меньше — от соблазнения белоснежной незнакомки.
— Никуда я не пойду! — выпалила девушка.
Ву наклонил голову и посмотрел на нее поверх очков. Узкие глаза китайца выражали деланное удивление.
— Ты чего такая злобная, малышка? — развязно спросил он и лишь сильнее разозлил Андерсен.
— Я тебе не малышка, образина, — с тихой ненавистью отозвалась она.
— Ох! — полицейского, казалось, поразила подобная грубость. Он вскинул голову и оглядел обоих молодых людей. — Давайте только без глупостей и упрямства. Вы идете со мной, или приезжают мои друзья с наручниками и дубинками. Помахайте против них ногами, мистер Оцука.
Тон Ву изменился. От развязной наглости не осталось и следа. Сейчас с ними говорил суровый и не привыкший выслушивать пререкания служитель закона. Нутро, которое почувствовала Эрика, показалось из-под слоя внешней вульгарности.
Вульгарность подхватил другой человек.
Широкая фигура толстого мужчины в черном костюме с красным галстуком, пошатываясь, стремительно и с громким топотом двигалась мимо дивана. Тип с коротко стриженной головой и бородой-эспаньолкой, широко ухмыляясь, свернул к тройке людей. Не сбавляя скорости, он шатающейся походкой направился к стоявшему спиной Ву. Учики разглядел незнакомца первым и не удержал на лице невозмутимой маски: это был Ватанабэ. Двигаясь подобно пьяному, толстяк почти бегом сократил дистанцию между собой и полицейским. Тот почуял неладное и начал оборачиваться.
Дальше все происходило очень быстро. Могучим тараном Сэм Ватанабэ сбил Джона Ву с ног, попросту врезавшись в крепкого, но далеко не такого массивного мужчину. Как только физиономия издавшего сдавленный вскрик китайца уткнулась в подушку дивана рядом с Эрикой, Учики Отоко схватил ее за руку и сильно дернул.
Секунду спустя молодой японец, одним махом перепрыгнувший диван, помог опешившей девушке перебраться через спинку и, не медля, бросился к выходу из отеля. Андерсен побежала следом, чувствуя, как он тянет ее за собой, по-прежнему не выпуская руку.
Ву заметил дерзкий побег и яростно забился под навалившимся толстяком, пытаясь выбраться. Тот что-то невнятно бормотал по-английски, источая вокруг столь мощное алкогольное амбре, что полицейский и сам едва не захмелел. Озлобленно пихаясь локтями, Джон смог, наконец, оттолкнуть пьяную тушу в сторону и схватился за черный пиджак.
— Какого хрена?! — взревел китаец, глядя в осоловелые глаза незнакомца.
— Ай эм сори, — пьяным голосом забубнил тот. — Ай донт андестенд...
Плюнув, Ву отпустил пьяного туриста и вскочил на ноги. Оба его свидетеля-подозреваемых улепетывали со всех ног. Жест, присущий разоблаченным преступникам, разбудил в полицейском охотничий инстинкт, и мужчина бросился следом.
Учики с Эрикой проскочили через входные двери отеля, распугав прохожих, и бросились наутек. Сзади послышался грозный окрик Ву. Стремительно осмотревшись, юноша понял, что нельзя бежать по тротуару. Вместе с Андерсен японец выскочил прямиком на проезжую часть. Едва не угодив под колеса автобуса, молодые люди перемахнули через дорогу и натолкнулись на решетчатую декоративную ограду, отделявшую незнакомый проспект. На миг выпустив руку Эрики из своей, Отоко схватился за верхушку ограждения на уровне собственной груди и одним прыжком оказался на другой стороне. Секунду спустя Эрика уже была рядом.
Ву со всех ног бежал за ними. Он увидел юношу и девушку, все еще пребывая на тротуаре. Рванувшись было следом, полицейский затормозил и попятился, пропуская проезжавшую машину. Эту заминку увидела обернувшаяся после прыжка Эрика. Мстительность взяла в ней верх над адреналином, и девушка прислонилась плечом к ограждению, приняв ленивую позу праздного ожидания. Ву заметил ее жест и яростно заорал что-то по-китайски. Хулигански высунув язык, Андерсен подобралась и побежала следом за обернувшимся в недоумении японцем.
Учики Отоко не понимал, что с ним происходит. Ему было хорошо. Меньше минуты назад, когда Ватанабэ вдруг сбил с ног полицейского, что-то перевернулось внутри юноши. Тяжесть, незримо висевшая на плечах, исчезла. Забылась боль, забылся стыд, забылся страх. Все снова стало просто: он, девушка и человек, от которого надо было спастись. Только на этот раз спасения приходилось добиваться по-другому. Тело откликнулось так, будто не было многократно изломано. Следом за ними стремился Ву, и Учики радовался этой погоне.
Ах, как хорошо было просто бежать! Чувствовать адреналин молодости и силы, знать, что рядом есть еще кто-то, бегущий столь же беззаветно. Они с Эрикой, расталкивая прохожих, выбрались на соседнюю улицу. Ву, перелезший через заборчик, тяжело несся следом. Полицейский был в прекрасной форме, но явно проигрывал в скорости. Они преодолели половину улицы, когда он только завернул за угол. Молодые люди тут же нырнули в узкий грязный переулок из числа тех, что не посещают посетители Коулуна. Под ногами было скользко после недавних дождей, Эрика едва не упала, но он поддержал девушку, снова схватив за руку. Вошедший во вкус Ву уже шлепал по лужам у них за спиной и громко пыхтел.
Дальше была широкая улица, увешанная десятками и сотнями рекламных табличек с иероглифами. Проскользнув среди прохожих, юноша и девушка бросились к дюжине автомобилей, припаркованных через дорогу. Ву, все набиравший скорость, видимо, под действием ярости, нагонял. Учики и Эрика шмыгнули за высокий кузов грузовика.
Еще одна улица, на этот раз полная магазинов электроники и техники. Снова бросающиеся в сторону или возмущенно вскрикивающие прохожие. Ву уже ничего не кричал, сберегая дыхание. Широкий перекресток. Гудящие и резко тормозящие машины. Учики обернулся. Полицейский с видом святого инквизитора, узревшего колдуна, бежал за молодыми людьми. Эрика вырвалась вперед и первой вбежала на улицу, заставленную рыночными лотками. Ни одно законодательство не могло избавиться от этих многочисленных торговых рядов, где продавались овощи и фрукты. Едва не опрокинув прилавок с бананами, Отоко вернул себе позицию ведущего. Ву не успевал за своими жертвами. Ворвавшись на рынок и тут же врезавшись в лоток с апельсинами, он увидел, как те уже выскакивают через другой выход.
Они добежали до канала, пересекавшего улицу поперек. Огибать его было бы бесполезно, но цепочка узких ступенек вела к ряду изогнутых мелких лодчонок, покачивавшихся на воде так близко друг к другу, что получался своеобразный мост. Расталкивая недоумевавших китайцев, юноша и девушка заторопились вниз по ступеням, вделанным в залитый бетоном берег канала.
Ву увидел, как радостно смеются прохожие, тыкая пальцами в его беглецов, скачущих с лодки на лодку подобно кузнечикам. Бросаясь следом, он заметил, что молодые люди очень ловко балансируют на качающихся под их весом суденышках. Полицейский стремительно сбежал по ступенькам и ступил на борт первой лодки. Его тут же едва не опрокинуло в воду. Простота маневра оказалась обманчивой. Неловко балансируя с помощью рук, мужчина пробрался на вторую лодку. Сидевший в ней сухонький старик-китаец гневно выругался, ему поддакнул брат-близнец из первой лодки.
Тело Учики само выбирало, когда и куда ступать, как смещать центр тяжести, и какую паузу выдерживать, чтобы не упасть. Он двигался через импровизированный мост почти прогулочным шагом. Эрике приходилось тяжелее, но, ведомая японцем, она отставала лишь на шаг. Наконец, они взошли на ступени противоположного берега. Позади в ту же секунду раздался полный ярости и отчаяния крик. Стремительно обернувшиеся молодые люди увидели Ву, отчаянно махавшего руками и медленно, как в кино, падавшего в воду с одной из лодок, качнувшейся особенно сильно после его прыжка. Подняв тучу брызг, полицейский с головой погрузился в мутную холодную жидкость. Он вынырнул парой секунд позже, когда юноша и девушка были уже на полпути вверх по ступеням. Барахтающийся посреди канала мужчина мог лишь беспомощно наблюдать, как его жертвы скрываются наверху.
— Да чтоб вас... — Ву в сердцах шлепнул кулаком по воде. — Ушли, засранцы!
Делать было нечего, и полицейский забрался в предательскую лодку, отфыркиваясь и отряхиваясь. Смахнув тяжелую накопившуюся в волосах воду, он выпрямился и едва не икнул от неожиданности. Перед Джоном сидела неизвестно откуда появившаяся молодая женщина. Стройная азиатка в деловом брючном костюме с длинными черными волосами скрестила руки на груди и замерла в позе девушки с картинки.
— А вы неуклюжий, офицер Ву, — сказала она на кантонском диалекте.
— Э... — мужчина машинально отжал полу куртки, которую держал в руках. — Э... А вы еще кто?
— Меня зовут Алиса Чоу, — незнакомка гордо склонила голову, представляясь. — Китайская тайная полиция.
— Ага... — Ву выпустил куртку из рук и провел ладонью по мокрому лицу. — Угу...
Пожилой китаец, хозяин лодки, невозмутимо застучал палочками о керамическую миску, из которой ел свой горячий рис.
Тем временем Учики и Эрика, выбежавшие на широкую улицу с прилегавшей к каналу прогулочной дорожки, остановились.
— Оторвались, — шумно выдохнув, произнес Отоко.
— Точно? — вторя ему, спросила Андерсен.
— Ага, — кивнул японец и завертел головой, высматривая что-то. — Надо взять такси.
— Зачем? — Эрика оглянулась, глядя, не бежит ли следом настырный мокрый Ву.
— Я знаю, куда теперь нужно идти, — ответил Учики и обернулся к ней. — Гляди.
В руке юноши оказалась мятая тонкая визитная карточка с названием "Водный транспорт Ли Чжуань" и адресом на набережной.
— Сэм сунул ее мне, когда падал, — объяснил Учики. — Надо идти туда.
— Точно, — согласно кивнула Эрика и вдруг улыбнулась. Он улыбнулся в ответ. Закончившаяся погоня таинственным образом подняла настроение обоим беглецам.
Учики Отоко, глядя на спутницу, по-прежнему был счастлив каждому мгновению и сам не понимал, почему. Жизнь казалась почти прежней, полной надежд, приключений и неизведанных тайн. Теперь он понял, чего так не хватало эти месяцы.
И только тут юноша и девушка заметили, что до сих пор держатся за руки.
В Гонконге наступил вечер.
ЧАСТЬ II
Глава 1: Лучшее из обоих миров
Гонконг
19 августа
20:14 местного времени
— Вы невыносимы, Ву, — поморщился старший из сотрудников отдела внутренних расследований. — Сколько раз нам приходилось вот так встречаться?
— Пять, — мрачно отозвался Джон, скрипнув стулом.
Они сидели в плохо освещенной сырой комнатке в центральном управлении: Ву и трое хмурых помятых сотрудников службы, которую одновременно поднимали на смех и боялись все полицейские Гонконга. Но только один представитель закона в городе был их старым знакомым, и знакомство это не приносило радости.
— Пять раз, — довольно крякнул оперуполномоченный. — И ничему не учитесь. Мешаете работать собственным коллегам...
— Зато вы без работы не сидите, — Ву никак не мог удержаться. Самодовольный и поучительный тон этого тюфяка, похожего на засохший огурец в костюме, всегда его раздражал.
— Вашими молитвами, — фыркнул сидевший по правую руку от начальника сухощавый тип в очках.
— Только на этот раз, — продолжил главный. — Вам уже так просто не отделаться, Ву. Вы злоупотребляли служебными полномочиями, но никогда не влезали в чужие расследования, не преследовали фигурантов дел, не устраивали забегов по улицам с купанием в каналах. И, разумеется, не были напрямую замечены в связях с триадами, что нынче намертво за вами записано.
— То-то я смотрю, так сразу притащили разбираться, — невесело хмыкнул Ву. — Придумали, наконец, как меня сковырнуть?
— Не надо снова грязных намеков, — поморщился доселе молчавший третий. — Постоянная вражда со всеми и вся в управлении и так не добавляет плюсов в вашу репутацию.
— А репутация эта давно уже достигла дна, — покачал головой главный. — В нашем отделе ваш файл самый крупный. Если хотите, вы — официальный позор всей полиции, пример непрофессионализма и грубости. Вы жестокий и невежественный бандит с полицейским жетоном, и лично я рад, что с минуты на минуту увижу этот жетон на своем столе.
Оперуполномоченный похлопал по столешнице перед собой. По довольному выражению его физиономии Джон понял, что отстранен от несения службы. Вскрылись попытки разобраться в деле с убитыми спортсменами и увязать его с триадами. Вышло и в самом деле нехорошо, он влез на чужую территорию, приставал к свидетелям и вообще не слишком профессионально себя вел. Только вот на сей раз отстранение грозило полным увольнением. Начальство давно обещало вышвырнуть проблемного работника, чаше терпения не хватало всего пары капель. И Ву всего за пару дней щедро накапал, начав с простреленного в разных местах бандита и заканчивая побегом свидетеля по делу о взрыве.
— И что же заставляет вас тянуть с расправой? — Джон саркастически усмехнулся, не желая признавать поражения. Не хотелось, чтобы самодовольный охотник на своих же коллег получил удовольствие от его очередного позора.
