Идущий на север

— Да получи!

Лезвие меча метнулось вперёд и пробило мишень без малейшего сопротивления, я с адской скоростью вернул клинок назад, чтобы тварь не дёрнула оружие. Никаким другим оружие в данной ситуации ударить было невозможно.

За дровами истошно заверещали. На стене что-то одобрительно проорали мужики.

Одноглазый курт, ошалев от такой наглости, повернулся ко мне боком. Больно? А если ещё раз? Вот вроде, стык пластин.

— В довесок!

На этот раз сопротивление почувствовалось, но острейший булат сделал своё дело. Чёрт, еле успел выдернуть! Ряд брёвен вздрогнул от толчка.

— Помоги же мне, пречистый Ванк, и вся кротость твоя! — проревел на стене Геллерт Де Вельд.

Как известно, в любом из подлунных миров побеждают кроткие. А Гел у нас самый кроткий в экипаже. Двухпудовый гранитный снаряд рухнул вниз.

Хряпь! Страшный звук расколотого гиперореха резанул уши.

Пока охотник за головами хватал со стены второй камень, Гика уже открыл огонь из арбалета, добивая одноглазого, а позади меня всё больше дурел несчастный Фанги, которому так и не дали вступить в бой. Я уже говорил, что боюсь лошадей. Так вот, вроде бы, начал излечиваться. Нормальный товарищ по оружию.

— Геллерт, спускайся быстрей вниз, пока твой страшный конь не разнёс на куски всю крепость!

По-моему, самое время перекусить. Устали все, изнервничались.

Да и выпить не помешает, ночлег практически почти готов.

По крыше дилижанса мерно молотил дождь. Он недавно начался, так что Гика успел всё сделать добротно. Ни дощатого навеса, ни стойла в заброшенном форте нет, однако есть практика и опыт. Теперь дилижанс, поставленный на ручной тормоз, стоит боком к воротам, а между ним и брёвнами натянуто широкое и длинное полотнище, своеобразный тент для лошадей. Их покормили, мы успели помыться, так что жизнь прекрасна.

Сидим, снедаем. Под потолком горит внутренний светильник. Хлеб свежий, окорок, овощи, красное вино. Всё бесхитростно, но очень вкусно. Заканчиваем уже. Мы с Гелом уже подняли крышки рундуков, закрепили, полати готовы. Упрямый Гика решил спать под телегой, хотя места внутри салона хватит на всех. Ну, разве что чуть тесновато будет.. Говорит, что не может бросить лошадей, не знаю, что это — этика коммунального общежития или чистой воды профессионализм.

— Подлить, Марк? — спросил воин.

— Не стоит, самое хорошее состояние, — не хочется ночью лишний раз бегать к стене, а утром хвататься за голову, и так прилично выпили.

— Гика? — не расстроился друг.

— Я выпью. Ловко ты в него камнем попал.

— Прямо в этот пузырь! Брызги! — похвастался Геллерт.

Хорошо, что сейчас осень, комара уже нет, перешёл на растительный корм. Поэтому оконца открыты. Лана, свернувшись клубочком, уже спит в самом углу. На дворе тихо, слышно, как дышат лошади. А что, дождь уже закончился? Я тщательно вытер руки куском ткани и высунул одну в окно. Точно. Вот и облака уходят на восток, опять россыпь звёзд на фоне стратосферы...

В небе сверкнуло. Звезда упала. Да какая там "звезда", нормальный метеороид прошёл, мне даже показалось, что он вполне может достигнуть поверхности. Нет, всё-таки сгорел.

— Друзья мои, а кто-нибудь из вас видел дракона? — я и сам не ожидал, что спрошу об этом, наверное, метеороид навеял.

— Чёрного или красного? — деловито спросил Гика.

— А что, есть и красные?

— Есть, Марк, как не быть, — ответил за возничего воин.

— Я видел, в пригороде Ормеды, ночью... Правда, пролетал он далеко, так что цвет было не разобрать, — после паузы сказал возничий.

— А пламя из пасти было какого цвета? — спросил Геллерт, оставляя бокал.

— Синеватое, вроде...

— Значит, чёрный, у красного пламя из пасти с желтизной.

— Мне говорили, что у него зелёное.

— Клянусь моими десятью пальцами, старина Гика, жёлтое! Об этом мне поведал очень опытный человек!

Возница лишь пожал плечами.

Согласитесь: дикая ситуация. Взрослые люди сидят за ужином, не пьяные, в общем-то, и всерьёз обсуждают ТТХ огнедышащих драконов. Конечно, я и раньше интересовался этим феноменом. Заинтересуешься тут, если долгое время одному по пустынным дорогам шастать, где есть не только густые лесные дебри и лихие разбойники, но и нечисть, и твари разные....

— А сам видел, Гел?

— Нет, Марк, вот самому не довелось, показалось один раз, утверждать не возьмусь, — улыбнулся воин. — Но у меня есть приятели, которые видели лично, это надёжные люди, клянусь эфесом. Всё, как и рассказывают старики, дракон летит мордой вниз, выплёскивая из пасти язычки пламени.

— Интересно бы узнать, видел ли кто их днём?

Мои друзья переглянулись.

— Чёрт, дались тебе эти драконы, хозяин! Всем известно, что днём драконы не летают.

— Да знаю я... однако откуда тогда взялись столь точные изображения на гобеленах? Ведь ночью его рассмотреть невозможно.

— Всё-таки, ты учёный человек, вот что я скажу, — решил Геллерт Де Вельд. — Тебе интересно то, что мне, например, совсем безразлично. Какая разница? От дракона спастись невозможно, нет оружия, способного с ним справиться. Только глупые молодые рыцари до сих пор бродят по дорогам, рассчитывая встретить такое чудо и схватиться с ним в бою... Хорошо, что таких на Ванкоре мало, что рыцарей-недорослей, что драконов! Гика, друг, наливай ещё по одной! Разбередил нам душу вольный странник, того и гляди, что и дракон объявится! Марк, будешь?

Я отрицательно покачал головой, открыл боковую дверь и вышел во двор.

Не удивлюсь, если встречу настоящего дракона. Вот ни капельки. Не первый раз опрашиваю, статистика одинакова: из десяти человек один видел сам, явно или "показалось", у одного видел родственник или лучший друг, и все восемь свято уверены, что драконы существуют. Между прочим, на Земле существует такая же статистика по снежному человеку, конечно, в тех районах, где следы его присутствия наблюдают.

Будем надеяться, Гел, что дракон не появится.

Потому что мне он не нужен.Глава 6Марк Уишем размышляет: всё ли спокойно в Грандуре?Нечисть бесится, а тем временем остальные готовы его выслушать.

Я проснулся первым.

Немного полежал, всё в той же неудобной позе, в которой и дрых, замер, прислушиваясь. Затем надел шляпу, осторожно перебрался к двери, открыл и вывалился в молоко.

На старую крепость упал туман. Настолько густой, что я едва смог рассмотреть дальний участок стены. Спрыгнул на землю и сразу остановился.

В жизни не видел такого тумана...

И холодно, аж знобит. Может, всё-таки стоило купить тёплую одежду в Бикаде? Лане хорошо, у неё папа умный, всем снабдил. Секунду подумав, тяжело вздохнул и полез назад в салон. Надо надевать куртку, действительно холодно. На поясе висел нож. Пистолеты с собой брать? Нет, не буду, роса ещё садится, отсыреет всё к чертям собачим. Но без оружия как-то не того. Опасливо... Развернулся, протянул руку к оружию, закинул меч за спину. Спящим на полатях поднятый мной шум не помешал, а вот возничий, укутавшийся с головой на подстилке под дилижансом, что-то услышал, завозился.

Осторожно прикрыл за собой дверь.

Сделав в кустах самое важное утреннее дело, я честно попытался высмотреть под ногами парочку сухих веток, печку придётся топить, воду надо будет греть. Дров же припасено не много. Поиски к успеху не привели, роса успела помыть всё вокруг. А перед этим ночью лил дождь.

Ну и туман!

— Кхе-кхе! Хозяин, помоги-ка мне... Уж, будь любезен, дровишки достань из салона, я печку затоплю, — хрипло произнёс проснувшийся Гика. — Там девушка спит, тебе сподручней будет.

Лана, между прочим, подхрапывала всю ночь в три сопла. Правда, в сравнении с мощью низкочастотных переливов, издаваемых Геллертом, её рулады казались тихим шёпот лесных фей. Кажется, я начинаю понимать полезность углублённого курса благородных девиц в лицее Грандура, на котором юных особ учат красиво спать. Как она говорила? "Лежать в постели правильно, красиво, чтобы даже во сне волосы не растрепались. Не дрыгать ногами, не закидывать их, куда ни попадя. Не пускать слюни на подушку, не храпеть так, что на каминной полке дрожит пламя свечей"...

Хороший лицей, правильный.

Бамс! Небольшая кочерга упала на пол. Что ж я неуклюжий такой с утра? Отличная работа! Теперь можно не красться на цыпочках, сейчас и остальных разбудим.

Спустя минуту чёрный цилиндр печи, утопленный в гнездо из армированной тканью огнестойкой глины, со слабым скрежетом повернулся дверцей наружу, возничий привычно начал раскочегаривать "отопитель салона".

— Когда прогреется, можно будет и веток подкинуть, возьмутся, — возничий небрежно кивнул голову вниз и вбок.

Я ещё раз заглянул под дилижанс и увидел охапку веток, набранную возничим загодя. Рядом с собой подсушивал, вот что значит опытный человек.

— Ты иди, хозяин, умывайся, всё остальное я сам сделаю, — и он, не дожидаясь моей реакции, спокойно открыл дверь в салон и как ни в чём не бывало гаркнул: — Вставайте, лежебоки! Мне из рундука чайник достать надо!

Девушка спит? Ну-ну. Благородных наук лицеи, говорите? Точно знаю, что Гика в таковом не учился.

Оба медных ведра стояли снаружи, почти наполненные чистой дождевой водой. Это для питья, умываться пойду к бассейну. Вздрогнув в предвкушении шока, я торопливо снял куртку, рубаху, и со стыдливым подвизгиванием начал обтираться ледяной водой. С ещё большей скоростью растёр тело большим полотенцем. Фу!

Печка уже вовсю дымила, внося свою лепту в плотность туманной пелены.

Действительно, чего я тут толкусь, полезу на стену, оценю обстановку.

Ступени были влажные, скользкие, и поэтому подниматься пришлось медленно, осторожно. Вышел на стену и замер опять...

Если внутри каменного периметра ориентации помогали близкие стены, то наверху глазу практически не было за что зацепиться, взор сразу упирался в светло-серую стену. Как в твёрдое препятствие. Вся низменность ушла в густой туман, и лишь местами слева и выше проступал тёмный абрис скального хребта.

— Прямо кинговщина какая-то, — прошептал я и вытянул руку вперёд, ожидая, что кисть начнёт обволакивать странная мягкая субстанция.

Да нет, туман как туман, пустота.

— Чёрт! — я резко выпрямился и отшагнул назад.

Он словно затягивает!

На Земле увидишь такое — невольно восхитишься, потом друзьям рассказывать будешь в социалках о запомнившемся своей необычностью природном феномене. Только эта планета называется Ванкора, а не Земля. Здесь, как утверждают в трактирах местные, в любой момент из-за гор тяжёлой поступью к дороге может выйти самый настоящий тролль... Интересно, врут по-пьяни, или же есть под болтовнёй какая-то почва?

Проведя ночь под курткой в защищенном от ветра и сырости салоне, я теперь стоял на камне и разминал чуть ли не окоченевшие от резкого холода пальцы. Впору греться у костра или бегать кругами.

Два фильма видел с одинаковым названием — "Туман", оба старые, даже без 4D.

Один по Стивену Кингу. Действие там происходит на севере Новой Англии, где-то в западном районе штата Мэн. Из непонятного тумана, захватившего небольшой тихий городок, полезли всяческие твари... Впечатлило, даже думал почитать саму новеллу. Друзья отговорили, уверяя, что фильм получился гораздо лучше исходного текста.

И ещё одно кино помню — вообще глубокая древность! Зацепился только потому, что снял его легендарный режиссёр Джон Карпентер. Не очень хорошо помню сюжет. В этом фильме тоже фигурирует небольшой рыболовецкий посёлок, одержимый духами погибших моряков. Ровно век назад у скал разбилось судно с рыбаками, и спустя много лет город окутывает плотный туман, который разрывают в клочья абсолютно неадекватные призраки прошлого... Вроде бы, даже рука с крюком имелось, как же без этого! Должна была быть.

Редеет? Вроде бы, да, кое-где начали смутно проступать очертания высокого леса и скалистых валунов на поляне перед фортом, из моря тумана показался высоченный пик, посыпанная снегом шапка которого чуть краснела в лучах восходящего солнца. Земля была сырой, трава под стеной блестела серебром, камни кладки — с крупными бусинками капель.

Вглядываясь в туман, я стоял так тихо, что мне было слышно всё, делают компаньоны, можно не оглядываться: вот Гел пошёл к колодцу, тоже заорал от ледяной воды, девушка побежала к кустам, треснул сук, сломанный для удобства возничим, дышат лошади... Кажется, что если прислушаешься лучше, то различишь, как по граниту стекают струйками накопившиеся лужицы. Жизнь идёт своим чередом.

Но перед лицом всё так же стояла стена из киселя.

Кто сейчас полезет? Твари с нечистью или пираты-разбойники?

Что выберешь, Марк?

Лучше уж пусть твари. Они достаточно тупые, работают на простейших инстинктах выживания, как, например, крокодилы. Ни они, ни нечисть всякая, не являются носителями цивилизационного статуса. Правда, непонятно, что вообще эти создания тут делают.

А люди умны и тем опасны. Злонамеренные умники опасней вдвойне, ну, а если же они ещё и опытны, то совсем плохо.

Сейчас вылезут... Сейчас протянется рука с абордажной саблей и страшная рожа с чёрной повязкой на одном глазу.

— Вы там не шалите, сволочи, — сказал я, поправляя на плече меч. Не доставать же его, загодя, что за детство!

Едва я произнес эти слова, как колдовской туман действительно начал размываться и расходиться, поднялся небольшой ветерок, поначалу взбадривавший меня ещё сильней, и вскоре лишь кое-где длинные косматые клочья всё ещё ползли над вековым лесом.

— Ха! Мне даже со спины видно, что ты ждёшь нападения чёрного дракона, прямо из этой замогильной пелены! — раздалось позади.

Вздрогнув, я оглянулся. Геллерт Де Вельд уже ставил ногу на последнюю ступень. Зачем так людей пугать?

— Наплюй на драконов, Марк, и будь что будет! Нечисть сопровождает нас всю жизнь, и ещё многие погибнут, пока Пречистый Ванк не прекратит это непотребство... Мы с тобой воины, ничем не хуже прочих, и будем пребывать на том свете наравне с усопшими из самых знатных родов. Ты же не сомневаешься, что на небесах веселится множество храбрых людей, умевших встретить любую опасность лицом к лицу? Там найдутся благородные драчуны, способные указать на лучшие небесные кабаки, вряд ли мы окажемся в одной толпе со всякими простолюдинами!

Большинство людей Ванкоры, по крайней мере те, с которыми мне довелось общаться за время моих странствий, предпочитает меньше говорить и больше делать. Работают люди очень много, даже во время отдыха, ведь каждая повседневная бытовая процедура требует немалой подготовки. Воду надо набрать, принести, согреть. Стирка белья — отдельная проблема... Здесь нет двух выходных на неделе, нет регламентированного обеденного перерыва, как вообще нет лимитированного рабочего дня. Люди вкалывают столько, сколько требуется. Поэтому лезть к ним с праздными разговорами не стоит.

Однако многие из них, начав говорить о чём либо, становятся записным болтунами. То, что человек моей эпохи легко может выразить одним ёмким предложением, они готовы превратить в настоящий этюд. Развивающееся книгопечатание и постепенное повышение грамотности способствует развитию и устной речи, словарный запас растёт.