— Я, правда, еще только учусь и мало, что умею.— Тем временем задумчиво продолжил парень и прищурился, рассматривая меня. Внезапно, он просиял.— Но как раз в твоем случае я могу помочь! Я как раз знаю подходящее заклинание... Сейчас...

Что он только что сказал? Корк поднял руку и пошевелил пальцами. У меня во рту резко разлилась знакомая кислота. Я попытался уклониться, но проклятый менталист был слишком близко. В следующее мгновение меня словно по голове кувалдой ударили. Я как подкошенный рухнул на колени и схватился за разламывающуюся от боли голову. Из прокушенной губы потекла струйка крови.

— Сейчас все пройдет, потерпи немного.— Заверил меня этот непрошенный благодетель.

Боль и правда начала быстро сходить на нет. Я настороженно прислушался к себе. Что-то было не так. Что-то было совсем-совсем не так! Случилось что-то страшное. Непоправимое. Мне показалось, что меня ограбили. Лишили чего-то очень ценного и дорогого. Чего? Я медленно поднял голову и посмотрел на этого... ЭТОГО.

— Что ты сделал?— Тихо спросил я без всякого выражения.

Корк удовлетворенно улыбнулся и пояснил:

— Поставил тебе мозги на место. Как ощущения? Нравится? Я сам это заклинание придумал! Стопроцентная гарантия!

Я медленно поднялся на ноги, не сводя пристального взгляда с этого самодовольного недомага и пытаясь вникнуть в смысл его слов.

— У тебя там какая-то раздвоенность была, но я все исправил.— Продолжал разглагольствовать Корк.— Вовремя ты меня встретил.

У меня все внутри заледенело от пришедшей в голову догадки. Я потянулся внутрь себя: "Хим?" Но ответа не последовало. Я начал звать настойчивей. Но на месте Хим больше никого не было. Только гулкая пустота. Я задрожал. Моя девочка. Моя малышка. Моя единственная любимая половинка. Всегда радом, всегда вместе, всегда едины... Ее больше нет!

Я медленно достал лук и наложил на него стрелу.

— Верни.— Мертвым голосом приказал я Корку.

— Что?— Переспросил мальчишка, удивленно скосив глаза на дрожащий прямо напротив его носа кончик стрелы.

— Верни все, как было!

— З-зачем?— Удивился маг, отскакивая от меня.

— Сейчас же!— Закричал я, выпуская стрелу ему под ноги. Маг подпрыгнул. Я потянулся за следующей.

— Я не могу! Это необратимо!

Я снова выстрелил. Стрела оцарапала ему оттопыренное шапкой левое ухо. Корк взвизгнул.

— Ты что, спятил? Да оно из тебя силы тянуло! А ты даже не маг! Значит, тянуло жизнь! С таким довеском долго не живут!

Я замер. Корк, думая, что, наконец, достучался до моего здравого смысла, облегченно вздохнул и торжественно добавил:

— А теперь, может, даже небольшие магические способности проя...

Корк осекся, увидев, как я достаю и накладываю сразу три стрелы. Да, я умел и так. Научился, от нечего делать, правда недалеко и неприцельно. Парень кинулся проч.

— Ты больной! На голову! Неизлечимо!— Заорал менталист, петляя между деревьев.— А-а!— Одна из стрел все же в него попала. В точку пониже спины.— Я тебе это припомню!

Маг скрылся за деревьями. Я не пытался догнать его. Какой в этом смысл? Это не вернет Хим. Я упал на колени. Ничто уже не вернет! По щеке скатилась одинокая слеза. Хим. Как же так, Хим? Вот так, походя, какой-то недомаг шевельнул пальцами — и тебя уже нет. Навсегда. Как же? Хим? Как же я без тебя теперь? Снова один. Совсем один. Никому не нужный. Меня же нет без тебя, Хим. Нет, понимаешь? Хим?

Я все еще пытался дозваться до нее по инерции, хоть и понимал, что это бесполезно. Но вдруг она ушла ненадолго, недалеко. Вдруг она рядом. Может еще не поздно? Может если позвать?

"Хим?"

Тишина.

"Хим!"

Пустота.

"ХИМ!!!"

Ни единого отклика.

— ХИ-ИМ!!!

Я завыл. Страшно. Безнадежно. На одной ноте. Выплескивая свою боль, страх и одиночество. Зарываясь пальцами в снег и запрокинув голову к равнодушному небу. Миру было все равно. По-прежнему чистое ясное небо. Слепящее глаза яркое солнце. Легкий морозный ветерок. Такой умиротворяющий пасторальный пейзаж заснеженного леса, совершенно не соответствующий буре, клокотавшей внутри меня. Для меня все вокруг стремительно теряло краски, выцветало на моих глазах, теряло значимость, яркость, превращаясь в мертвые линялые картинки. Душу словно выморозило, сердце покрылось коркой льда, я чувствовал, что умираю, замедляюсь во времени. Мир замер.

Сколько я так сидел, замерев каменным изваянием? Кто знает. Время потеряло свое значение. Просто в один момент я понял, что смотрю на звезды. Ночь? Мне было все равно. Я действовал скорее на автомате. Ночь? Значит надо возвращаться. Куда? В замок. Я поднялся на ноги и побрел в сторону крепости. В голове было пусто. На душе тоже. Я не чувствовал ничего. Когда где-то к середине ночи я добрел до замкового рва, я не пытался дозваться до стражи. Просто встал напротив подъемного моста и замер молчаливым изваянием. Когда меня все-таки заметили и окликнули, я не отозвался. Просто дожидался, пока закончатся дебаты на стене и мост все же опустят. Мост-таки опустили. И даже выбежали навстречу. Мне было все равно. Я не вслушивался в слова. Просто обходил людей, как препятствия. Возможно, меня даже пытались остановить. Не знаю. Не помню. В голове сохранился только вид на мою кровать, на которую я тут же рухнул, не раздеваясь, и забылся тяжелым сном.

У меня вообще последующие полтора месяца в памяти не отложились. Так, какие-то отрывки. Отдельные детали. Я что-то делал. Что-то говорил. Но как-то отстраненно. Без участия основного сознания. Может, маг чего напутал. А возможно, это было банальное потрясение. Не знаю. Почти никто не обратил особого внимания на перемены во мне. А кто замечал, быстро забывал за собственными проблемами, списывая все на смерть Марты. После нее я и правда был не особо общительным. Было уже начало весны, когда я начал понемногу отходить от ступора. Меня все время что-то царапало, что-то происходило там, в реальном мире, что мне не нравилось и заставляло выныривать из моей раковины отчуждения. Что же?

В один из дней я пришел в себя достаточно, чтобы осознать, что меня тревожит. Взгляд. Влюбленный, по-собачьи преданный взгляд лера, которым он смотрел на Элоизу. Меня будто молнией ударило, резко и сразу возвращая меня в реальность, заставляя полностью осознать увиденное. Мысли, вспугнутыми зайцами, заметались в голове. Как это произошло?! Когда?! Почему никто не предотвратил? И главный вопрос: что теперь делать? Надо было срочно узнать, что произошло за время моей невменяемости. О Хим я могу и потом погоревать. Сейчас нужно было думать о живых. Так что я отправился на кухню.

Вбежав во владения тетушки Шимы, я резко затормозил, натолкнувшись на хмурый взгляд нашей поварихи.

— Тетушка Шима?— Неуверенно пробормотал я. Никогда не видел эту добрую и заботливую женщину такой... злой?

— А, Эсселиар.— Ее взгляд смягчился.— Проголодался? Проходи, садись рядом с Леорой.— Шима снова поджала сердито губы.

Только тут я заметил, что на кухне есть еще один человек. Леора забилась в самый угол стола и, опустив лицо, грела руки о кружку с горячим отваром.

— Привет, Леора.— Улыбнулся я нашей главной сплетнице, плюхаясь на скамейку напротив нее. Это я удачно зашел.— Как дела?

— Здравствуй, Эсселиар.— Тихо пробубнила наша общительная служанка, не поднимая головы.

Да что здесь происходит?!

— Что случилось?— Серьезно спросил я сразу у обеих. Шима запыхтела сердитым ежиком и уперла руки в бока.

— Вот и мне интересно, что случилось!— Воскликнула она, сверля Леору напряженным взглядом.— Ты только посмотри на ее лицо! Упала она, видите ли! Знаю я такие падения!

Я выскользнул из-за стола, подошел к служанке и, осторожно взяв ее за подбородок, потянул к свету. Внимательно осмотрев разукрашенное личико, почувствовал, что зверею. Я тоже отлично знал такие "падения".

— Кто?!— Жестко спросил я ее, глядя в зажмуренный глаза.

— Я...— Начала она лепетать очередную ложь, но я ее перебил.

— Не надо мне лгать, Леора. Я отлично знаю, что именно оставляет такие следы. Кто?!

— Ле... лересса.— Едва слышно прошептала она.

— За что?— Продолжил я допрос. Леора съежилась.

— Я... я сказала, что к розовому платью больше пойдут белые т-ту-у-уфли-и...— Леора зарыдала.

Та-ак. Эта мымра совсем обнаглела. Пора ее поставить на место. Я повернулся к Шиме, так как Леора дальше отвечать на вопросы была явно не в состоянии.

— Лер знает?— Уточнил я на всякий случай.

— При мне спросил ее о том же. Леора и ему сказала, что упала!

— А что лер?— Заинтересовался я подробностями.

— А что лер?— Передразнила меня Шима.— Лер нынче недоступен! Будет потолок над головой рушиться — он и не заметит! Покивал головой и пошел дальше!

Ясно. Я обернулся к всхлипывающей в кружку Леоре.

— Леора, ответь, пожалуйста, на последний вопрос.— Я настойчиво смотрел на нее, пока служанка не кивнула.— Тебя ударили впервые?

Леора подняла на меня свои большие печальные глаза и отрицательно помотала головой. Наори, как я мог все это пропустить?!

— Ребенок, кстати, с мамки пример берет.— Вдруг вспомнила Шима.— Мне Рина говорила, что он девушек щипает.

Куда щипает, я уточнять не стал. Молча кивнул и покинул кухню.

Это надо срочно прекращать! И тут вариантов два: выжить отсюда саму лерессу или открыть глаза Шинариону. Не знаю, что сложнее. Надо все хорошенько обдумать...

* * *

Многого надумать я не успел. Пока я сидел в комнате и выдумывал сверхсложные планы, другие уже действовали. Я как раз лежал на кровати и раздумывал, не пойти ли мне подкрепиться для большей стимуляции мозговой деятельности, когда ко мне ворвалась снова заплаканная Леора и упала передо мной на колени.

— Сели, миленький, сделай что-нибудь! Лер тебя послушает! Останови его, пожалуйста, останови!

Я вскочил на ноги и поднял ее за плечи — нечего мне тут подолом полы мести.

— Что случилось, Леора?— Попытался я выяснить ситуацию.

— Там, на конюшне, лер, Дола, плетью!— Попыталась она рассказать мне все и сразу. Получалось не очень.— Он же его насмерть, Сели! Он же его убьет!

Так. Я впрыгнул в сапоги, схватил служанку за руку и побежал на конюшню.

— За что?— Продолжил я выяснять на ходу обстоятельства.

— Подпруга сорвалась. У лошади лерессы.

Ясно. Малолетний мститель. Кто ж так подставляется? Все знают, что он влюблен в Леору. И лошадь, небось, сам седлал. Тем временем мы выбежали во двор. У конюшни столпился народ, молча взиравший на расправу. А вот и лер. Стегает растянувшегося на земле Дола, а тот похоже без сознания. И это очень странно. Во-первых, почему лер наказывает сам, вместо того, чтобы приказать другим. Во-вторых, он явно невменяем. Леора права, он Дола просто убьет. Я знаю, лер вспыльчив и бывает резок, но и отходит быстро. А тут... Я подскочил к нему и подхватил руку, занесенную для нового удара. В меня тут же впился бешеный взгляд почти черных от ненормально расширенных зрачков глаз, из которых на меня взглянула хищная голодная бездна. Сердце в ужасе замерло и пропустило удар. На меня смотрела сама смерть.

— Эс...

Я не стал слушать, что он собирается мне сказать. Быстро огляделся и не жалея сил потащил его в конюшню, благо до нее несколько шагов. И пока лер не успел ничего предпринять, втолкнул его внутрь, зашел сам и закрыл входную калитку, скрывая нас от лишних глаз. Не теряя времени, схватил ближайшую поилку и выплеснул леру в лицо.

— Эсселиар.— Прорычал лер, выплевывая воду и начиная медленно надвигаться на меня. Зрачки уменьшились. Отлично. Теперь это снова наш лер. Неимоверно злой, правда. Я не дал ему завестись по новой:

— Надеюсь, лересса не сильно пострадала, лер? Бедняжка, наверное, испугалась. Может, вызвать целителя? Ей бы с Гордом посидеть. Детская возня очень успокаивает нервы. И отвар тетушки Шимы попить.— Участливо заглядывая в его глаза, закидал его вопросами и советами.

— Эссе...

— А Дол и так наказан, зачем же убивать дурака, тем более своими руками. Ну, мозгов мало — так вы и раньше знали. Ну, руки у него из задницы растут — так не давать ответственной работы...

— Хватит!— Воскликнул лер, схватив меня за плечи и встряхнув.— Я понял тебя.— Лер вздохнул и отстранено констатировал.— Ты опять испортил мне одежду.

Я облегченно вздохнул и робко улыбнулся.

— Вы очень напугали меня, лер.— Тихо признался я.— Я никогда не видел вас таким. И не хотел бы увидеть снова.

Лер внимательно посмотрел на меня и нахмурился.

— Сам не знаю, что на меня нашло. Наверно, сильно испугался за Элоизу. Нет, она не пострадала, я успел подхватить, когда седло поехало... Но ты прав — целитель не помешает. И отвар. И Гордиан.

Лер направился к калитке.

— Лер!— Остановил я его.— Подождите. Не стоит вам выходить в таком виде — сплетни плодить. Я сейчас Леору к вам пришлю с одеждой.

А заодно Дола уберут с глаз, а то как бы лер снова не сорвался. Учитывая, как от него несет фелтисом (а ведь он почти без запаха!), на его адекватность рассчитывать не приходится. Интересно, как давно его уже этим травят? Проклятье! Теперь не может быть и речи о "выживании из крепости" лерессы. И сам лер не воспримет ее отрицательных поступков. Просто не поймет. Она для него идеальна во всем. Даже если добуду противоядие, на нейтрализацию такого глубокого воздействия уйдут декады, особенно если оно продолжится. А ведь эта дрянь даже ядом не считается. Просто притупляет критическое мышление и вызывает легкую привязанность к источнику аромата, с которым смешан фелтис. Его даже добавляют в дорогие женские духи. Но не в таких количествах! Что бы я даже смог учуять! И главное магии никакой. Одна физиология.

Противоядие я купил. Вернее Леора его купила. Довольно дорогая вещь. Истратил все сбережения, купив с запасом. И подговорил Шиму добавлять ему в еду. И постепенно из взгляда лера пропала так напугавшая меня нерассуждающая преданность лерессе. А вот любовь осталась. Шел второй месяц весны. Скоро лер сможет сделать предложение руки и сердца и станет поздно. Пора было переходить к решительным действиям.

* * *

— Я не это имел введу.— Пробормотал я, разглядывая дело рук своих. А именно — два трупа на полу сарая, один маленький, ростом с ребенка, и один большой, женский. Наверное, все к этому и вело. Сначала Марта, потом Хим. Теперь это. Боги явно говорят, что пора покинуть замок. Возможно, это следовало сделать еще в прошлом году. Хотя... тогда бы этим двоим все удалось. И лер очень скоро был бы мертв, а в замке появилась бы новая хозяйка. Я вздохнул. Пора уходить, пока дождь не закончился и обитатели замка не вылезли на улицу. Наверно, даже за вещами не стоит возвращаться, еще встречу кого-нибудь... Честно говоря, мне и не хотелось ничего брать. Вроде все сделал правильно, а чувствую себя почему-то виноватым и не оправдавшим доверия. Покину замок с тем, с чем и пришел когда-то. В одном комплекте одежды и с охотничьим ножом, с которым я не расставался.