Раб. Книга 2. Вкус свободы

— Часто же, наверное, в постели пультом пользуешься.

— Ну... бывает, — смущаюсь.

— Извини, не моё дело, конечно.

Олинку свою расспроси, тварь. Перевожу разговор на то, что больше интересует меня:

— А мы к леди Келле тоже поедем?

— Не знаю, может, она к нам заедет... Созвонимся потом, она женщина занятая, жизнь по минутам расписана.

Да уж, под купол к себе точно не пригласит. Киваю с пониманием и безмерным уважением к занятой женщине.

Антер

Сижу, с трудом заставляю себя сдержаться, казалось бы, столько раз уже видел подобное, но разве к такому привыкнешь? Элитная девочка, такая симпатичная, с детства наверное затачивалась под постель, только прихоти хозяина и исполнять. Ничего другого даже помыслить не может. Но ведь там, глубоко внутри, наверняка остались и свои пожелания? А потом надоест, продадут другому? А когда постареет? Старых рабов здесь вообще почти нет, редкость увидеть. Многие не доживают, но не удивился бы, если бы узнал, что от остальных ненужных просто избавляются. Или, может, на какие-нибудь работы?

Тали что-то расспрашивает про леди Келлу, интересно, а где действительно живут Главы? Никакой информации по этому поводу не видел.

Почему-то вспоминаю те три острова, наши с Тали весёлые предположения. А может, и правда — выходы, только откуда?

Бросаю взгляд в окно. Поскольку сижу на полу, вижу едва заметную зеленоватую луну, которая почти всегда на небе, разве что совсем при ярком солнце не видна. Но сегодня пасмурнее, и она просматривается. Пытаюсь ухватить какую-то ускользающую мысль.

Ямалита чуть сжимает волосы, осознаю, что так и сижу уставившись в небо, принимаю положенный послушный вид, опускаю голову.

— ... узнать, к какому я дому отношусь, — говорит Ямалита, пытаюсь вникнуть в суть разговора. Вдруг важное что-то?

— Ну ты же понимаешь, дорогая, у нас дома по матери передаются, материнская линия первоочерёдна, а ты родственница мужчины. Поэтому с определением дома могут возникнуть проблемы, но ты не переживай, всё равно аристократка, приняли тебя здесь прекрасно, ты теперь наша и в обиду не дадим!

Неужели? Хорошо, что Корнель моего лица не видит, а то я наверняка схлопотал бы. Как раз вчера не дали. Будто слышит мои мысли, вдруг интересуется:

— Ямалита, дорогая, а где твой пульт?

Тали, похоже, опускает голову:

— Забыла... Уже только на корабле вспомнила! Вчера всё так неожиданно произошло... Я даже подумала, что, может, улететь отсюда?

— Ну куда тебе улетать, твоих же ещё не всех поймали.

— Ну да, — всхлипывает Ямалита. Дерьмо, может, именно поэтому ей и нельзя покидать Тарин? Какого демона, разве негде больше спрятаться?!

— Ладно уж, не переживай, с одним несчастным рабом как-нибудь справимся, если вдруг что.

— Что — что? — изумляется.

— Мало ли, неэлитный же. Ты наверняка догадалась закрыть от него рубку управления?

— А надо было? — удивляется. Не разговаривал бы с тобой на корабле, тоже поверил бы в непроходимый идиотизм. Лучше бы сказала, что закрыла. Хотя... так меня тоже запуганным идиотом сочтут, который даже не понял, какой шанс прозевал. Стараюсь не вздохнуть тоскливо. — Он что, знает, как корабль водить? Антер?

— Откуда, госпожа, — говорю.

— Ну вот, — удовлетворённо заявляет Корнелю. — Он со мной всю ночь был. Ну, руки, правда, связала... для интереса.

Чёрт, кажется, смущаюсь, так Тали это говорит... Как она сама-то не смущается?! Ощущаю на себе взгляд рабыни, всеми силами стараюсь ничего не показать. Права госпожа, сто раз права, пусть видят то, что им привычнее. Логика, она вещь такая, у каждого своя, к привычной картине мира подстраивается.

Приезжаем наконец-то, выходим, я-то ладно, но когда девушка рядом дверь держать становится...

Тамалия

Олинка вылетает навстречу, целуется-обнимается, трещит о том, как она волновалась. Бедняжечка. Поглядывает на Антера, поскорее велю ему подняться, нечего тут психопатку радовать.

Подружка тащит меня в дом, Корнель сообщает вслед, чтобы покормила, говорит, сейчас придёт, только в кабинет и обратно. Да, попыталась я ещё в первые дни запустить сюда "жучок", так при попадании в кабинет он самоликвидировался. Почти ничего не передал. С тех пор и осторожничаю, мало ли, какое где оборудование и в чём причины. А "жучков" у меня, увы, ограниченное количество, пусть и не так уж мало.

Впрочем, с приоритетами, кажется, определились. Амире — обязательно, тем более, у неё в допросной ничего не сработало. Хотя, казалось бы, если уж у Корнеля технологии из-под купола, то и там должны быть. А может, у него другие? Или кто-то по знакомству подсуетил?

Теоретически возможно, конечно, что "жучок" бракованный попался.

Олинка заводит меня в одну из шикарных гостиных с фонтаном-бассейном посреди огромного зала, усаживает за стол, отправляет местного раба с поручением касательно еды. Количество стекла и сады за ним поражают воображение.

Рабы приносят, между прочим, четыре тарелки: точно Келлу ждут...

Антеру приходится усесться у моих ног, Олинка бросает на него слюнявые взгляды, но пока держится. Насколько я успела выяснить опытным путём, с полчаса она может продержаться. А там, будем надеяться, папаня подтянется. Хоть и в кабинет пошёл, а рабыню не забыл прихватить, жирный индюк.

Как ни странно, Корнель достаточно быстро появляется, на этот раз в окружении нескольких рабынь и рабов, наперебой порывающихся ему угодить. Той девочки что-то не видно. Стараюсь не думать об этом. На столе как раз всё накрыли, Келлу ждать не заставляют, и то радует. Наверное, точно не знают, когда прибудет.

— А можно какую-нибудь тарелку для раба? — спрашиваю. — Антер у меня тоже не ел с утра.

Прости, родной, всё понимаю, но неизвестно, сколько мы здесь пробудем и куда отсюда ехать придётся.

— Отведите его к рабам, — начинает Корнель, нет уж, не дам, а вдруг у тебя там Уилла в соседней комнате? Вы с ней коллеги, кажется. Вцепляюсь в рубашку Антера, делаю перепуганные глаза:

— Нет, нет, пусть останется со мной!

— Ну что ты, Ямалита, — убеждает Корнель.

— Он мой! — говорю. Чёрт, не могу сходу придумать достойного предлога. Ладно, используем тогда убийственный женский аргумент, тем более, что я на взводе и это будет не так уж сложно.

Смотрю на Корнеля, накручиваю себя мысленно, пока из глаз не начинают тихо литься слёзы. Истерик хватит, а вот текущие по щекам слёзы обычно действуют на мужчин наилучшим способом.

— Ну что ты, — пугается Корнель, — ничего страшного, конечно, пускай тут поест, сейчас всё принесут.

Ладно, может, я параноик и никто его в соседней комнате не ждёт, не то Корнель так быстро не отступился бы. Подаёт какой-то знак, ничего не расспрашивает, вот и хорошо. Протягивает носовой платок, фу, какая гадость. Надеюсь, он у тебя просто для красоты, а не пот вытирать. Делаю вид, что промокаю глаза, Антеру приносят гривинос с тарелкой.

Да уж, вроде бы деньги не считают, а еда для рабов на порядок отличается от собственной. Не понимаю такой скупости.

— Ты его совсем от себя не отпускаешь? — не слишком довольно спрашивает Олинка.

— А зачем? — недоумеваю, вздыхая. — Он же существует для моего удовольствия! Вы извините, я просто так напереживалась, так нанервничалась...

Олинка аж приплясывает, насколько ей хочется услышать, как именно я напереживалась и нанервничалась, да в подробностях. Рассказываю с нужными мне акцентами, ей не терпится и версию Антера из первых уст получить. Антер молодец, отвечает на вопросы очень осторожно, впрочем, Олинку больше волнует, кто, куда и сколько раз его ударил да на пульт понажимал.

Изо всех сил участвую в разговоре, не представляю, знаком ли Корнель с полицейским отчётом, пытаюсь не допустить ни малейшего промаха.

Антер

Стараюсь не размышлять о том, как противно сидеть на полу и есть с гравиноса. Напоминаю себе, что недавно ни о чём другом и мечтать не смел.

— Пульт у тебя, наверное, в сейфе? — интересуется Корнель. Тали кивает:

— А что?

— Нет, просто сейф хороший, не сработал же.

— Я не слишком разбираюсь, — беспечно пожимает плечами Тали. Интересно, можно ли как-то узнать, где у предыдущих хозяев сейф стоял? Может, зря она скрыть пытается? Или имеется в виду, что новый хозяин непременно в другое место перенесёт? Впрочем, первый же профессиональный обыск всё обнаружит, наверное, она не хотела, чтобы видели те, кто наблюдает сейчас. А боров-то, похоже, уже каждую подробность выяснил.

Доедаю, хотя лучше бы Тали такую заботу не проявляла, поголодал бы денёк, подумаешь. Не все и не всегда вспоминают, что рабы тоже есть хотят. А теперь этих хозяев и благодарить ещё. Всё-таки иногда просто невозможно забыть, что она госпожа.

Вдруг осознаю, что никогда мне уже не подняться, что бы Тали ни позволяла наедине, а никогда она не пойдёт против системы, вот и сейчас безразлично смотрит, как я Олинку с Корнелем благодарю с колен, о чём-то болтать продолжает. Корнель благосклонно кивает, объелся уже, подобрел, а рабыне шоколадки пожалел. Олинка довольна безмерно, сажусь обратно на полу возле Ямалиты, к обеим спиной. Все эти мечты о равенстве не более, чем иллюзии, ты будешь продолжать болтать с господами, а я — ползать у них в ногах. Так зачем тебе моё достоинство? Чтобы я острее осознавал, насколько бесконечна между нами пропасть?

— Может, отдохнуть хочешь? — предлагает хозяйке Корнель. — Проводить в комнату?

— Ну что вы, зачем же я буду вас стеснять...

Корнель вдруг хохотать начинает, обводит рукой вокруг:

— Ты это серьёзно, моя прекрасная госпожа? Как ты можешь нас стеснить? В этом доме двести пятьдесят восемь гостевых комнат!

— Ну тогда я полежала бы немного... — робко отвечает Тали.

— Проводи, моя хорошая, — говорит Корнель, по всей видимости Олинке. Тали мягко прикасается к моему плечу, поднимаюсь, иду за ними.

Олинка заводит нас в роскошные апартаменты, закрывает дверь, обводит губы языком. Удивительно, как она выдержала завтрак без раба. Всё-таки Корнель для неё хоть в какой-то мере авторитет.

— Слушай, — говорит, поглядывая на меня, — я могу привести парочку рабов, развлечёмся...

— Прости, — вздыхает Ямалита, — давай чуть позже, я правда полежать хочу. Ночью почти не спала.

Олинка разочарованно выдыхает.

— Ладно, — соглашается, — давай немного позже. А можно, пока ты будешь отдыхать, я Антера возьму?

Сердце нехорошо сжимается, стараюсь не паниковать.

— Антер должен мне ноги массажировать.

— Я тебе другого пришлю!

— Олинка! — Ямалита передёргивается. — Не нужно мне другого, я и к Антеру еле привыкла.

— Ладно, отдыхай, — сообщает Олинка не очень довольно.

— Не обижайся, — шепчет Ямалита, устало укладываясь на диван. Олинка какое-то время смотрит на неё, наконец-то уходит.

Думаю о том, что здесь ведь всё может просматриваться.

— Какие будут распоряжения, госпожа?

— Полежать хочу, — сообщает сонно. — Смотри, чтобы никто не тревожил.

Интересно, действительно заснула, или притворяется? Сажусь на ковёр у дивана, смотрю на дверь. Не знаю, как ей, а мне не спится.

Тамалия

Да уж, у Корнеля сетевая защита на порядок мощнее, чем у Ажалли со Свеллой. А кабинета и вовсе не видно, словно провал на этом месте в виртуале. Наверное, можно войти, только физически находясь в кабинете. Как у них всё-таки странно сети устроены. Эх, Клим, где твои знания...

Не прогуляться ли мне по дому ножками, не заблудиться ли, не выйти случайно туда?

Заперт же наверняка. Да и лишние подозрения вызывать не хочется.

Осторожно осматриваю сеть по периметру, пытаюсь просканировать. Наверняка же вся информация в кабинете хранится, но учитывая, что стало с "жучком"... А вдруг и меня вырубит, чем потом оправдываться буду?

Кто бы знал, как надоело в сетевике ходить. Он, конечно, почти неощутим, но не люблю, когда на лице что-то мешается и умыться невозможно...

Чёрт, как бы с Рабыней встретиться. Сказала, сама найдёт, но вдруг не может? Рисковать, не рисковать? Столько у неё узнать нужно.

От работы с сетевиком отвлекает мягкий сигнал двери, открываю глаза, подаю Антеру знак отворить. На пороге раб — один из Олинкиных красавцев в чёрных кожаных брюках, передаёт сообщение, что прибыла леди Келла. Даже удивительно, как быстро она. Что их всех так расшевелило?

Спешим привести себя в порядок, на всякий случай незаметно активирую одного из "жучков", лежащих в косметичке, выходим. Хочется перекинуться с Антером парой слов, но на помещении есть сетекамеры, а работают ли они в данный момент, определить не успела. Поэтому из роли не выхожу, Антер тоже не предпринимает никаких попыток, умничка мой.

Леди Келла, похоже, от обеда отказалась, так как ведут меня не в ту гостинную со столом, а на полуоткрытую террасу. Нежные белые занавеси чуть колышутся ветром, леди Келла на белоснежном диване, любуется водоёмом, который вполне мог бы занять первое в Галактике место по восхитительности дизайна. Декоративные растения, пёстрые птицы, островки зелени, настолько великолепно организованы... Чёрт, ну как же всё-таки у Корнеля красиво!

Леди снова в светлом узком одеянии, обтягивающая юбка до колен, высокие шпильки, только волосы на этот раз распущены с небрежностью, в каждом штрихе которой просматривается работа стилиста, и прихвачены драгоценной диадемой. Сидит вполоборота, в руке бокал, за спиной всё тот же телохранитель. Корнель здесь же, в отдельном низком кресле, а вот Олинки не видно почему-то. Не подпускают дитятко к серьёзным делам. Зато давешняя девочка возле него на полу, не утерпел, так и тянет руки.

Здороваюсь, леди Келла приглашает жестом садиться рядом, молчаливый местный раб наливает вина в бокал, подаёт, как положено, и бесшумно удаляется. Антер становится за моей спиной, никто ничего на это не говорит.

— Ну как вы, госпожа Ямалита? — интересуется Келла.

— Спасибо, уже лучше, — киваю. Ну и глаза у Келлы, словно мозг просверливает, чтобы взглянуть, что там внутри. Так и хочется спрятаться.

— Мне уже обо всём известно, — сообщает. — Вы же не пытались связаться с отправившим вас реабилитационным отделом?

Боишься, что пожалуюсь? Хорошая идея, между прочим, в рамках легенды. Я сюда, вообще-то, психику восстанавливать приехала.

— Думала об этом... — сообщаю неловко.

— Не переживайте, моя милая, больше вас не побеспокоят.

— Но кто это был?! — восклицаю. — Почему?

— Видите ли, некоторые члены высших домов заводят себе так называемых двойников. Они обеспечивают безопасность и лишние руки для определенной работы.

Это ты про Уилл, что ли? Ну, я как-то так и подумала... Впрочем, если о том, кто у причала пристал к моему рабу, ещё могу откуда-нибудь знать, то о ее причастности к "двойникам" — никак не могу. Поэтому молчу, киваю.

— Один из таких людей оказался замешан в очень неприглядном деле, — продолжает Келла. Можно подумать, у вас тут другие дела имеются! Приглядные. — Как выяснилось, этот человек связан с одной... ммм... организацией.