Договор с Судьбой

— Спасибо, Рингевен, — Гюрза легонько обнял девушку. — Это очень много для меня значит. Только прошу тебя, пока никому обо мне не рассказывай. Пусть это будет только нашей с тобой тайной.

— Но почему? Почему ты хотя бы Пантере не скажешь?

— Вас слишком долго не было здесь. Многое изменилось. Сейчас лучшее, что можно сделать — это оставить вас в покое и дать наверстать все упущенное время, вникнуть в суть местной политики, во все изменения в жизни. Если Круг узнает о том, кто я такой, рано или поздно, это станет известно и Магистру. Вы просто не сможете не выдать изменение своего отношения ко мне. А Пантера... Я пока не готов с ней общаться в роли Гюрзы. Мне и так-то сложно себя в руках держать, а если... Ты вот сказала тогда, что она меня любит и всегда любила. Это правда была, или просто попытка на меня воздействовать?

— На самом деле я так думаю, и Волк так тоже считает. Но Пантера нам этого не говорила, мне очень жаль. Ты же знаешь ее — она скорее умрет, чем сознается в том, что на самом деле чувствует и думает.

— Знаю. Вот потому и не хочу. Пока я Эариан — она не боится меня, ведет себя вполне свободно, даже шутит иногда, а если я опять стану Гюрзой... Не знаю, как она отреагирует. Вдруг опять между нами возникнет эта стена отчуждения, которая меня в свое время чуть с ума не свела. Ясная, словно специально возводила ее в свое время...

— Понятно. Что же, удачи тебе, Т'химо. Иди к своей Пантерке, я никому ничего не расскажу, — ответила Леопардик, провожая Гюрзу к двери.

Они попрощались, и Гюрза пошел обратно в свою бывшую комнату, в которой, вот ведь ирония судьбы, теперь обитала Пантерка.

"Интересно, — думал он по дороге, — что руководило ею, когда она решила сменить комнату? Неужели Леопардик права и мы, как два совершеннейших безумца, лишь напрасно мучаем друг друга?"

Зашел в комнату. Пантера сладко спала, уютно свернувшись на кровати, почти как кошка. Гюрза осторожно поправил сползающее на пол одеяло и легонько поцеловал спящую девушку в висок. Уголек, лежавший перед кроватью, понимающе посмотрел на него и снова задремал. Вот уж кого Гюрзе ни за что не удалось бы провести, так это аватаров. Они сразу признали в нем своего, а потому относились к нему весьма дружелюбно. Т'химо еще немного полюбовался на спящую Пантерку, а потом сел на подоконник смотреть на звезды, выглядывающие в просветы между листьями деревьев и мечтать. Сегодня впервые ему стало немного легче нести свою тяжелую ношу. В душе шевельнулась самая искренняя благодарность к Леопардику, которая поверила ему, проявила самое дружеское участие, позволила выговориться, наконец. Т'химо даже рад был, что она его вычислила. Насколько же легче теперь стало, когда хоть кто-то знает правду. Он еще раз посмотрел на звезды и, в первый раз за несколько сотен лет, улыбнулся... искренне, радостно. И пусть все будет не просто, пусть будущее темно, но в сердце затеплился маленький огонек надежды, а это не так уж и мало, если разобраться.

— Пантера, ты не хочешь проснуться и заняться делом? — в двери показалось недовольное лицо Пумы. — Пора бы уже приступить к работе! У нас еще уйма дел! — Пантера недовольно нахмурилась, но потом все же соизволила открыть глаза.

— Пума, сейчас хоть полдень уже наступил? — спросила она лениво.

— Наступил... или наступит... через час. В любом случае, у нас дел невпроворот, а мы с тобой слишком медленно продвигаемся. Время работает против нас.

— Да, да, конечно. Выйди ненадолго, я оденусь, — Пума скрылся за дверью, а Пантера, уже привычно не обращая внимания на сидящего на подоконнике Эариана, быстро переоделась. Эльф даже не повернул головы в ее сторону, продолжая смотреть в сад.

— Эариан, ты вообще живой, или уже не очень? — спросила Ясная.

— Живой, — ответил он, все так же, не поворачивая к ней головы.

— А это ничего, что я с твоей спиной разговариваю?

— Ты же переодеваешься, не буду же я за тобой подглядывать! — пожал плечами Эариан.

— Уже можешь повернуться! Ты сегодня опять не спал?

— Да вот, решил, что времени осталось не так много и стоит его провести максимально приятно.

— Хм... какие странные представления о приятной жизни — клевать носом на подоконнике.

— Ну что ты. Скорее так — сидеть на подоконнике, смотреть на звезды, чувствовать лицом небрежные взмахи крыльев ветра, вдыхать аромат ночных цветов, глядеть на рассеянный свет Луны, а иногда поворачивать голову в другую сторону и видеть одну-единственную, но самую красивую на свете звезду, которая спит, уютно устроившись под одеялом и даже не подозревает о том, что ею кто-то любуется, — Эариан картинно поклонился. По его лицу никак не удавалось понять — говорит ли он это на полном серьезе, или так причудливо издевается.

Пантера изумленно приподняла бровь, но ничего сказать не успела, так как дверь распахнулась, и в комнату ввалился возмущенный Пума с ворохом новых бумаг. Следом в дверь пробрался Лучистый.

— И долго я должен торчать перед твоей дверью? Между прочим, вся эта макулатура далеко не воздушная, или ты хочешь, чтоб я надорвался?! — он водрузил всю огромную стопку бумаг на стол. — Вот — последние данные о политической обстановке и о том, что было за время нашего отсутствия.

— Ну что ж, приступим, раз так. — Пантера устроилась в своем кресле, утащив с собой половину всего принесенного Пумой материала.

Опять мерно зашуршала бумага, в комнате воцарилась тишина.

Зал для тренировок

Лязг стьернов* [*Стьерн — местное оружие, внешне напоминающее саблю] (а, может быть, рапир) друг о друга, топот и веселые голоса — зал для тренировок. Чем еще заниматься в свободное время, которого теперь стало так много? Волк с Летучей Мышью практикуются на рапирах — видно, задело Эйрена поражение, нанесенное ему начальником охраны.

Тигр с Медведем устроили спарринг по рукопашной, не забывая при этом обмениваться шутками и прибаутками. У дальней от входа стены Орел, Сокол и Ястреб затеяли маленькое акробатическое шоу-потасовку с воздухе — залезли на батут и устраивают трехсторонние поединки. Вдоль стены на скамейках приютились скучающие телохранители, затравленными глазами глядя, как "развлекаются" их подопечные.

Леопардик забежала в зал, быстро огляделась и подошла к Вьерну с Эйреном.

— Волк, можно тебя на минутку? Есть важный разговор.

Эйрен снял защитную маску, кивнул Вьерну, мол, подожди немножко, я сейчас, и последовал за Леопардом.

— Что-то случилось? — спросил он, когда они вышли в коридор.

— Помнишь, мы с тобой говорили, что нужно Эариана убрать поскорее от Пантерки?

— Разумеется, мы с Медведем и Тигром думаем над этим.

— Можете больше не думать. Мне теперь кое-что известно про него, только рассказать пока ничего не могу. Но одно скажу — Эариан для Пантерки и для нас абсолютно безопасен. Можно не беспокоиться.

— Ты точно в этом уверена?

— Настолько же, насколько вообще можно быть в чем-то уверенной.

— Что ж, тем лучше. А ты, случайно, не узнала, где этот Эариан так выучился фехтовать?

— Узнала.

— И где же?

— Неправильный вопрос — я бы на твоем месте спросила, насколько у него опыта больше.

— И насколько?

— Он старше тебя почти в три раза, — Леопардик торжествующе улыбнулась. — И все это время воевал. Так что будет совсем здорово, если ты иногда будешь его просить поработать с тобой в паре. Не пожалеешь. Заодно и сам все быстрее вспомнишь.

— Хорошо, если удастся его как-нибудь отцепить от Пантеры, то, пожалуй, приглашу его размяться.

— Договорились. Не придирайся к нему — он опасней, чем ты, как это ни странно звучит, хотя при этом не желает никому из нас зла. Скорее, наоборот.

— Ты меня заинтриговала — неужели даже намекнуть не можешь на то, что ты про него узнала?

— Увы, не могу. Пока не могу.

— А если я отгадаю? — было заметно, что Волк заинтригован дальше некуда.

"Прямо как мальчишка", — подумала Леопардик, глядя на его горящие беспредельным любопытством глаза.

— Отгадай. Только даже если отгадаешь — все равно не скажу. Это пока тайна. Я ее даже Пантерке не расскажу, понятно?

— Понятно, ты всегда была такой врединой! — Волк показал ей язык, подмигнул и, кивнув на прощанье головой, направился к ожидавшему его Вьерну.

Они не отрывались от работы даже на обед. На приглашения к столу Пума отвечал строгим взглядом, мол, не мешайте и не отвлекайте, а Пантера и вовсе никак не реагировала. Эариан по собственному почину распорядился принести им еду прямо в комнату. Было забавно смотреть, как эта парочка, даже не замечая того, что делает, макает кусочки мяса мимо соуса и потом съедает их с совершенно безразличным видом, будто и вкуса-то не заметили. Все внимание на том, что читают. Тарелки постепенно опустели, их заменили десертом, а после поставили на стол две большие вазы с фруктами и печеньем. Эариан, конечно, не мог этого знать, зато Гюрза отлично помнил, что Пантерка любит за работой время от времени съесть печеньку-другую или же полакомиться сладкими фруктами. Впрочем, эта привычка у них с Пумой всегда была одна на двоих. Читать за едой — это было для них нормой, а вот питаться без книг в столовой они не любили.

Ближе к вечеру Пума с Пантерой обменялись своими стопками бумаги и продолжили просмотр данных. Ужин также прошел под знаком молчания и под музыку перелистываемых страниц. Работать закончили уже далеко за полночь. Эариан, так как слуги к этому времени уже давно спали, лично приготовил и принес им тонизирующий напиток из ягод бессонного дерева — для Пумы и бодрящий отвар из трав — для Пантерки. Гюрза знал, что ягоды бессонного дерева на Пантеру действуют совершенно противоположным образом, она сразу начинает клевать носом. Если бы весь этот день аналитики не были погружены по уши в не иссякающий поток всевозможных данных, то заметили бы эту странную осведомленность начальника охраны, но, и Т'химо это прекрасно понимал, когда эти двое работают, окружающий мир для них перестает существовать и можно особенно не таиться.

Последний листок был отправлен в стопку с прочитанной информацией и отчаянно зевающий Пума удалился, заявив, что собирается "переспать с полученными сведеньями". Пантера встала со стула и с наслаждением потянулась — от стольких часов непрерывного сидения все мышцы в один голос требовали разминки.

— Я собираюсь на озеро. Ты со мной? — спросила она Эариана.

— Разумеется. А ты не простудишься? Вода уже остыла. Время позднее.

— Не простужусь. Мне необходимо немного поплавать и размяться, а потом — спать. И чтоб ни одна сволочь не пыталась меня разбудить раньше обеда! Проследишь за этим — даже если Гюрза собственной персоной явится по мою душеньку — гони в шею. Убить меня всегда успеет, а если разбудит, то я его сама живьем съем.

— Будет сделано! Не могу же я допустить, чтоб этого отчаянного головореза съела Пантера за здорово живешь — это сильно ударит по моему самомнению, а этого я допустить никак не могу.

— Правильно понимаешь! Молодец! — Пантера одобрительно кивнула, взяла полотенце, подошла к сидящему на подоконнике Эариану и решительно вытолкнула его из окна, проследив за полетом. Высота была не большая, она прекрасно понимала, что ничего ему не будет. Как и предполагалось, охранник, приземляясь, даже шума не произвел. Тихо встал на ноги и отошел от окна, освобождая Пантере место для приземления. Уголек спрыгнул последним.

— Ну и шуточки, у вас, леди! — Эариан укоризненно покачал головой.

— Нормальные шуточки — тут падать не высоко, а ты мне выход загораживал. Между прочим, Гюрза с этого подоконника всю жизнь прыгал, мне иногда казалось, что дверь для него существует как нечто, вроде портала в столовую, да и то только потому, что через окно идти дольше.

— Так я же не Гюрза!

— А что это меняет?.. — Пантера сочла разговор законченным и отвернулась к Угольку, чтобы погладить его.

Вода была холодная. Действительно успела остыть за ночь. Ясь нерешительно потопталась на берегу, еще раз попробовала ногой воду, зябко поежилась.

— Может лучше в душ? Я распоряжусь нагреть воду, — подал голос Эариан, глядя на это душещипательное зрелище.

— Пантера не сдается! — заявила Ясь, отчаянно пытаясь себя заставить зайти в воду хотя бы по колено. С трудом, но ей это удалось, хотя при этом вся кожа пошла пупырышками и зубы вздумали начать отбивать затейливую чечетку.

— Я вижу. Только что-то ты все больше на упыря становишься похожа. Такая же синюшная. Может, тебе помочь?

— Мне никто не сможет помочь! — патетически произнесла Пантера, стараясь не слишком громко клацать зубами при этом. Она решительно зашла в воду еще на пару сантиметров.

— Слушай, либо залезай, либо выходи из воды — ты ж так точно заболеешь! Сейчас свежо, а ты стоишь в одной рубашке и по колено в холодном озере!

— Эариан, ну прошу тебя, замолчи, и так тошно. Без болельщиков обойдусь! — Пантера набрала пригоршню воды, посмотрела на нее, потом вылила воду и оставшимися каплями попыталась себя обрызгать.

Гюрза в компании с Угольком смотрел на это и изо всех сил пытался не расхохотаться. И вот так всю жизнь — ну не может она нормально в холодную воду заходить — все время ее кто-то сталкивать должен. Или же придется наблюдать это светопреставление до рассвета. Но к этому времени дуреха точно простудится.

— Вернись домой и принеси теплое одеяло, — попросил Т'химо Уголька, окончательно потеряв терпение. Тот послушно удалился в сторону дома.

Пантера, между тем, медленно, но непреклонно продолжала заходить в воду, про себя ругаясь, что позволила этому чертову эльфу последовать за собой. Вот он, сейчас, сидит на берегу и смеется, а ей, между прочим, холодно... В голове промелькнул отрывок из какой-то смутно знакомой песенки:

"...Уж если я чего решил — то выпью обязательно!

Но к этим шуткам отношусь ну очень отрицательно..." *

[*] В. Высоцкий

Сзади раздался подозрительный плеск, Пантера хотела посмотреть, в чем дело, но в этот момент сзади ее обняли чьи-то руки, а к спине прислонилось чье-то теплое, почти горячее тело. Она обернулась и увидела прямо перед собой улыбающееся лицо Эариана. Его рубашка, камзол и сапоги валялись на берегу.

— Не могу смотреть, как красивая девушка мерзнет по собственной глупости, — сказал он, и не думая ее отпускать. — Уже и губы посинели. И чего тебя понесло купаться? Не могла до завтра подождать?

— Мне просто нужно было подумать, а в воде это лучше получается, — вырываться из объятий совершенно не хотелось — замерзла настолько, что любой источник тепла воспринимался как подарок Судьбы.

— Так и заходила бы сразу в воду, что стоять-то?

— Холодно... — пробурчала Пантера, пытаясь незаметно прижаться к теплому эльфу.

— Ох и тяжело же с тобой! Ладно, помогу тебе на сей раз, — сказал Эариан и, прежде чем Ясь успела сообразить, как именно он собирается помогать, провел ловкую подсечку, заставив девушку с головой погрузиться в озеро. С возмущенным воплем Пантера буквально выпрыгнула из воды.