После короткого перерыва мы вернулись домой, чтобы снова заполнить машину. Уэсли с Джереми поехали следом за нами, собираясь забрать диван и столики. Вернувшись, мы распределили новые коробки по комнатам. И когда с этим было покончено, Алисия уехала за оставшимися вещами, а я начал распаковывать самое необходимое. Решив начать со спальни, я занялся одеждой, вешая ее в шкаф и складывая в комод.

Неожиданно раздался звонок в дверь. Когда я вышел из комнаты, Уэсли уже был в дверях, разговаривая с двумя мужчинами в голубых рубашках и синих джинсах. Быстро просмотрев какие-то бумаги, он поставил подпись в нижней части документа. И только после того как мужчины ушли, Уэсли оглянулся на меня и улыбнулся.

— Кто это был? — спросил я, потирая рукой лоб.

— Сейчас доставят твой подарок для меня, — загадочно отозвался он, отодвигая коробки и прочие предметы от двери.

— Подожди. Как это? — переспросил я, идя за ним в спальню, где он точно также толкнул коробки и корзины для белья к стене.

Через минуту все те же уже знакомые мужчин внесли в квартиру большую двуспальную кровать без матраса. Уэсли сказал им, где ее поставить, а я стоял с широко раскрытыми глазами и молча пялился на кровать все то время, пока они собирали металлический каркас. Закончив, мужчины ушли и вернулись с матрасом королевских размеров, упакованным в пластик. Сняв его, они положили матрас на раму и теперь уже окончательно удалились.

Я все также таращился на новый предмет интерьера (одно изголовье кровати заняло две трети стены, у которой она стояла), пока Уэсли не вывел меня из этого коматозного состояния шлепком по заднице. От неожиданности я дернулся и резко обернулся к нему, только сейчас заметив на пороге спальни Джереми.

Покраснев, я обратился к Уэсли:

— Что... что это такое?

— Это кровать, дурачок, — поддразнил меня он и заговорщицки наклонился ближе. — Я же сказал тебе, что это твой подарок мне.

— Но... Я... Мой подарок?

— Ага, — подтвердил он. — Ты ведь собираешься позволить мне делать с тобой на ней все, что я захочу.

Меня окатило горячей волной, и я покраснел с ног до головы. Глянув на Джереми, который все также продолжал стоять у двери, я отступил от Уэсли, то открывая, то закрывая рот, будучи не в силах вразумительно ответить на подобное заявление.

— Но... Но... Скоро придет моя мама! — наконец выдавил я взволнованно, так и не сумев ничего придумать.

— Не волнуйся. Я не собираюсь бросаться на тебя прямо сейчас, — "успокоил" меня Уэсли со смехом.

Я искоса поглядел на Джереми. Прислонившись к дверной раме и скрестив руки на груди, он улыбался.

— Но... Это только одна кровать и... Что она, по-твоему, подумает?

— Твоя мама знала, что ты не собираешься забирать свою кровать. И, очевидно, предполагала, что у нас будет одна кровать на двоих, соглашаясь на то, чтобы ты переехал вместе со мной, — возразил Уэсли спокойно.

— Но ты не сказал ей об этом, когда спрашивал ее разрешение, не так ли? — уточнил я устало, вымотанный за день переездом и все еще смущенный.

— Подожди, она тебе рассказала? — удивился Уэсли, глядя на меня округлившимися глазами. — О боже, — простонал он и хлопнул себя по лбу.

— Вы, ребята, такие забавные, — прокомментировал Джереми и, выпрямившись, ушел в гостиную.

Мы посмотрели ему вслед, потом друг на друга. Уэсли подошел ко мне, обнял и прижал мою голову к своему плечу. Я скользнул руками вверх по его спине и спрятал лицо у него на груди, отчего мой голос прозвучал приглушенно:

— Он знает?

— Да, я сказал ему, — усмехнулся Уэсли, ероша мои волосы. — Господи, ты такой милый.

Через какое-то время нам пришлось вернуться к прерванному занятию: Уэсли с Джереми продолжили распаковывать коробки, я же застилал кровать новыми простынями, купленными Уэсом. Вскоре появились мама с Алисией, привезя оставшиеся вещи. Мама зашла в квартиру, держа в руках большую коробку. Пройдя на кухню, она оставила ее там, что-то неразборчиво бурча.

— Что это? — поинтересовался я у нее, заходя следом.

Мама повернулась ко мне с широкой улыбкой.

— Это мой подарок вам к новоселью.

Я подошел ближе и заглянул в коробку, найдя внутри набор кастрюль из нержавеющей стали. Открыв рот, я поднял глаза на маму.

— Это потому что ты у меня такой замечательный повар и заслуживаешь только самого лучшего, — объяснила она, похлопывая меня по спине. Подойдя к дверям и выглянув в гостиную, мама снова улыбнулась. — Пошли, вещи не собираются двигаться сами.

Впятером мы довольно быстро освободили машину. Остаток дня и вечер прошли за распаковкой. Алисия с Джереми работали бок-о-бок, откровенно флиртуя, мы же с мамой занялись спальней. Когда она увидела кровать, мое лицо предсказуемо вспыхнуло, но к счастью она не сказала об этом ни слова.

Около восьми привезли заказанную пиццу, и все уселись в гостиной перед 25-дюймовым телевизором, принесенным Уэсли. Мы болтали и смеялись в то время, пока Уэсли с Джереми то и дело зевали: в отличие от нас им пришлось трудиться с самого утра, чтобы успеть перевести все вещи к полудню до прихода с работы родителей Уэса. Через полчаса сестра объявила, что устала, и они с мамой засобирались домой. Джереми выглядел немного разочарованным, но затем решил, что ему тоже пора. Мы поблагодарили всех за помощь. На прощание я обнял маму и, поцеловав, сказал горячее "спасибо" за все. Напоследок Алисия крепко сжала меня в объятиях и подмигнула, а потом они с мамой ушли. Затем настал черед Джереми прощаться, но прежде он не мог не заметить, какая чудесная у меня сестра. Я с гордостью улыбнулся, но решил не говорить ему, что у нее уже есть парень.

Проводив всех, мы с Уэсли вернулись в нашу квартиру и, улыбаясь, огляделись. Внутри поселилось удивительное чувство. Какая-то мебель не сочеталась, не было проведено интернет-подключение, мы ели с бумажных тарелок, и стены по-прежнему оставались ослепительно белыми, но с этого дня это место превратилось в наш дом.

Обвив рукой мою талию, Уэсли прижал меня к себя и втянул в томительно-сладкий поцелуй. Отстранившись через какое-то время, он с улыбкой посмотрел мне в глаза и прошептал: "Добро пожаловать домой". Произнося эти слова, он выглядел невероятно сексуально.

— Готов идти в кровать? — спросил Уэсли и зевнул.

Я лукаво улыбнулся.

— Ты не забыл о своем обещании?

— А почему ты думаешь, я собираюсь ложиться в кровать полдесятого?

Взяв мою руку, он повел меня по направлению к спальне.

На пороге комнаты мы замерли, глядя на огромную кровать, и я глубоко вздохнул: мне вдруг стало немного страшно. Уэсли почувствовал мою неуверенность и, продолжая держать меня за руку, потянул за собой внутрь. Остановившись рядом с кроватью, он посмотрел на меня. В этот момент он выглядел настолько красивым, что мне с трудом удалось проглотить появившийся в горле комок: это была наша первая ночь на нашей кровати, в нашей спальне, в стенах нашей общей квартиры.

Отпустив меня, Уэсли начал стаскивать с себя майку, и мое сердце забилось чаще.

— Подожди. Стоп, — сказал я, делая шаг к нему.

Он замер на середине движения, почти полностью избавившись от майки. Та повисла у него на плечах.

— А? Почему?

— Потому что... Я хочу сам раздеть тебя, — пробормотал я робко, подойдя к нему вплотную и дергая майку вниз.

Уэсли улыбнулся и послушно опустил руки. Чмокнув его в губы, я просунул ладони под одежду и, наклонившись, стал поднимать ее, целуя обнажавшиеся участки теплой кожи до тех пор, пока майка не оказалась у Уэсли под подбородком. Прежде чем стянуть ее с его головы, я лизнул и пососал один из сосков. Помогая мне, Уэсли поднял руки вверх, и мне пришлось привстать на цыпочки, чтобы дотянуться до его запястьев. Я с наслаждением провел пальцами снизу вверх по мускулистым рукам и поцеловал его еще раз. Прихватив нижнюю губу зубами, я принялся ее посасывать. Руки сами двинулись вниз и потянули за молнию, ощущая под ней твердую выпуклость.

Взявшись за пояс шорт, я стащил их вниз и толкнул его спиной на кровать. На мгновение глаза Уэсли удивленно расширились, а в следующую секунду на его губах отразилась понимающая усмешка, стоило мне опуститься перед ним на колени.

— Хм, похоже, мне нравится, когда ты ведешь себя агрессивно, — задумчиво протянул он, приподнимаясь на локтях.

Я не стал отвлекаться на ответ, а вместо этого, не прерывая зрительного контакта, развел его бедра и жадно лизнул головку. Моя рука опустилась и, захватив яички, легко их помассировала. Взяв член в рот, я стал жадно сосать, сдвинув другую руку еще ниже и начав стимулировать отверстие подушечками пальцев.

Ноги Уэсли задрожали, и если бы мой рот не был занят, я бы торжествующе ухмыльнулся. Вместо этого я втянул его так глубоко, как только позволило горло, и Уэсли бурно кончил, сотрясаясь всем телом. Облизав губы, я лег на него сверху, увлекая в поцелуй со вкусом его спермы.

— Черт, — задыхаясь, Уэсли прикрыл глаза предплечьем. Затем он глубоко вздохнул и, убрав руку, посмотрел на меня с ухмылкой. — Хочешь попробовать поменяться ролями?

В ответ я мучительно покраснел и отвел взгляд в сторону.

Не могу сказать, что эта мысль никогда раньше не приходила мне в голову, но я чувствовал себя слишком смущенным и боялся, что, будучи в активной роли, не смогу доставить Уэсли то удовольствия, которое он дарил мне.

— Хм, я не знаю, — прошептал я неуверенно, поднимаясь на четвереньки и отползая назад. Добравшись до края кровати, я встал.

— Давай же, я хочу знать, чего себя лишаю, — уговаривал он, лежа совершенно голым. Затем Уэсли перевернулся, подполз к тумбочке и достал оттуда лубрикант.

Я не мог устоять против его сексуальности. И эрекция только усугубляла положение, причиняя почти физическую боль. Больше всего на свете мне хотелось ему уступить.

Уэсли пододвинулся ко мне, дернул мою майку вверх и, стянув ее с головы, провел своими губами по моим.

— Ты уже настолько готов к этому, — усмехнулся он, расстегивая мои шорты. Потянув их вместе с боксерами вниз, он поднял на меня круглые глаза. — Ого, нам понадобится много смазки. Ой, извини, я хотел сказать "вспомогательного средства".

Затащив меня на кровать, Уэсли вручил мне тюбик и повернулся ко мне спиной, слегка прогнувшись в пояснице. Как только моему взгляду открылся его потрясающий зад, меня переполнило почти неконтролируемое желание, отметая последние сомнения. Я взглянул на смазку у себя в руках и стал отвинчивать крышечку.

— Сначала используй пальцы, — давал указания Уэсли, оглядываясь на меня через плечо. — И, самое главное, помни, что моя задница девственна.

Его шутливые слова подействовали на меня сильнее любого афродизиака, заставив почти потерять сознание от желания. Меня буквально сводила с ума мысль, что я стану для Уэсли первым, точно так же как он был первым для меня.

Стараясь сделать все так, как он сказал, я провел рукой между его ягодицами и нажал на вход, но стоило ему застонать и, будучи не в силах устоять против звуков его голоса, я, едва помедлив, протолкнул в него сразу два пальца. Уэсли дернулся, и я заволновался, задаваясь вопросом, не поспешил ли я, хотя сам в этот момент уже находился на грани.

Почувствовав мое состояние, Уэсли велел мне вытащить пальцы.

— Распредели смазку по члену и вставляй, — его голос звучал уже без прежнего энтузиазма, и я не мог не засмеяться. Уэсли посмотрел на меня с улыбкой и тоже стал смеяться. Затем, не отрывая от меня взгляда, он начал себя гладить.

Я стиснул его бедра, пристраиваясь, и поддался вперед. Несмотря на все приготовления, он по-прежнему был слишком тугим.

Уэсли постарался расслабить мышцы, и я осторожно надавил, но стоило ему тихонько застонать от боли, и я остановился.

— Больно?

— Нет, все в порядке, — отозвался он, сжимая в руках простыню.

Стараясь сдерживаться, я медленно проталкивался вперед, пока полностью не заполнил его собой. Это было неописуемое чувство, как будто все мое тело горело в огне. Дав Уэсли время немного привыкнуть, я стал двигаться, глядя, как перекатываются мышцы на его спине. Вздохи и стоны, вырывавшиеся из его груди и достигавшие моих ушей, звучали невыразимо эротично. Еще никогда в жизни я не испытывал ничего подобного. Мне казалось, что я могу умереть от такого наслаждения.

Ворвавшись в Уэсли в последний раз, я излился внутри него, хватая воздух и дрожа от сладкой истомы. Не сдержавшись, повалился на него сверху, ощущая, как в том месте, где соединялись наши тела, стало тепло и влажно.

— Черт, — прохрипел Уэсли, задыхаясь подо мной.

Я улыбнулся и поцеловал его в мокрый затылок.

Когда я вышел из него, то почувствовал, как будто что-то незримо изменилось, стало по-другому. Меня всегда тревожило, что иногда Уэсли забывал, что я тоже парень. Но сейчас мы были равны. Я словно стал сильнее и еще ближе к нему. Побывав в нем, я как бы поставил на нем свою печать, свое клеймо. Улыбнувшись этим глупым мыслям, я плюхнулся рядом.

Уэсли перевернулся на бок лицом ко мне и положил голову на руку. Взглянув вниз, он застонал.

— Боже, может быть, нам пора начать использовать презервативы, чтобы не приходилось каждый день менять простыни, — объяснил он со смехом.

Я покраснел. Просто ничего не мог с собой поделать. Конечно, я знал, что до сих пор оставался наивным в некоторых вопросах, в то время когда все кругом проповедовали безопасный секс, но раньше эта проблема меня не касалась, ведь кроме Уэсли у меня никогда никого не было. И я до сих пор не имел ни малейшего представления, со сколькими девушками он встречался. Поэтому, тяжело сглотнув, я сжал пальцы, собираясь с мужеством.

— Уэсли? Ум, как... Со сколькими девушками ты спал? — задавая этот вопрос, я упрямо отводил глаза.

— Не все ли равно? — Уэсли лег на живот и принялся разглядывать складки на простыне.

Я сделал глубокий вдох, еще больше убеждаясь в своих подозрениях, что их у него было много.

— Мне нужно знать.

— Но я уже сказал тебе, что это не имеет значения, — Уэсли нахмурился. Нет, его голос не был злым или рассерженным, скорее просто расстроенным.

— Больше пяти? Или десять? — не собирался сдаваться я.

Уэсли быстро взглянул на меня и опустил голову.

— Всего одна.

Я подумал, что ослышался.

— Что?

— Одна. Одна, ясно? — Его щеки покрылись румянцем, и сам он казался непривычно смущенным. Опустив подбородок на руки, он закрыл глаза, но на его лбу все еще были хорошо видны складки, которые так и не разгладились.

— Одна? — после короткого молчания переспросил я.

— Хорошо. Послушай, я прекрасно знаю, какая у меня была репутация, и да, я встречался со многими, но никогда не шел до конца. Я просто не был заинтересован в девочках. Что же касается той одной, с которой я переспал... ну, она в некотором смысле заставила меня. Черт, она буквально раздвинула передо мной ноги. Это произошло как раз в то время, когда я мучился переживаниями по поводу своей ориентации, и я подумал, что если сделаю это, то тем самым как бы докажу себе, что я не гей. Но.... — Уэсли оборвал себя на полуслове и несколько раз шумно выдохнул.