Подарки судьбы

— Это бейсбольная бита. С другой стороны, — пояснил Хор, заметив замешательство колдуньи, — Такими часто дерутся их хулиганы, проламывая друг другу бошки или почки отбивая. Для защиты она не подходит, а вот напасть на безоружного — самое то, — мантикр сплюнул брезгливо и добавил, — И не лень же было палку в такую даль тащить.

У Татьяны мгновенно всплыла в мозгу фраза, сказанная Лисом. Об альтернативных видах оружия. И хотя на дубине ни одного заклятья не было, она не сомневалась — у нее в руках собственность того же неизвестного коллекционера.

Татьяна стояла у операционного стола, колдуя над распростертым на нем гоблином. Варвара помогала подруге. В какой-то момент пациент уже совсем было собрался отправиться в лучший мир, но волшебница не дала, вывалив на него заклинание поддержания жизни. Само по себе оно работало совсем мало и ведьме приходилось каждые десять минут вкачивать в матрицу дополнительную энергию. А еще подавать зажимы, тампоны и периодически поглядывать за капельницей. Продолжалось это уже часа два и она порядком вымоталась.

— Я одну вещь тебе хотела сказать, — вдруг задумчиво произнесла Татьяна, закончив очередной шов, — По-моему, с тех пор, как мы укоротили твоему мантикру хвост, он значительно подобрел.

— Думаешь, это с ядом связано? — рыжая ведьма серьезно посмотрела на подругу.

— Конечно нет.

— Тогда с чем?

— А то ты сама не догадалась.

— Скажи! — Варваре действительно было важно это услышать.

— Варвара, он влюблен в тебя по настоящему. Он даже не в состоянии это скрыть, хотя поначалу и пытался. Не боишься?

— Чего?

— Можно освободить мантикра от клятвы. Но от любви никого нельзя освободить, — медленно отчеканила волшебница и надолго замолчала.

Варвара растерялась. Она не знала, как расценивать заявление подруги — как предупреждение или как обвинение в свой адрес. Последнее показалось ей совсем уж несправедливым.

— Я с Хором не играю, — наконец сказала она обижено.

— Да я не к тому, — смягчила тон Татьяна, — Просто, если ты вдруг передумаешь...

— Не передумаю, — оборвала ее Варвара и внезапно спохватилась, — Ой, я про заклинание забыла!

— Забей, — засмеялась волшебница, проверив у гоблина пульс, — Пока мы трепались, он сам задышал.

Был уже поздний вечер, когда Варвара позвала Хора:

— Твой гоблин в себя пришел. Такой живучий оказался — просто удивительно. Хочешь посмотреть?

— А можно?

— Пошли, — гордая результатом, девушка повела мантикра в голубую комнату.

Там под яркой лампой, накрытый простыней до подбородка, лежал зеленый пациент, весь обмотанный разноцветными трубками. В его руке, прикрепленной бинтом к поручню, торчала игла капельницы. Татьяна стояла рядом и раздраженно вещала:

— Что, хреново тебе? Так тебе и надо. Это же не ваша война. Зачем вы ввязались в нее? Что вам посулили? Славу? Магию? Куда вы лезете? — волшебница повернулась к Варваре, — Нет, зря ты мне его кастрировать не дала. Нечего таким придуркам размножаться.

— Ты хотела его кастрировать? — Хор оторопел.

— А чего, все равно весь резанный-перерезанный вдоль и поперек. Заодно уж, — Татьяна подмигнула подруге.

— Ладно, перестань его пугать, а то он сейчас описается от страха, — в голосе мантикра было что-то, похожее на жалость.

— Пусть писается, сколько влезет. У него мочеприемник стоит, — рыжая ведьма захихикала.

— Тебе еще повезло. Пока Мэрлин приедет, может, хоть немного оклемаешься.

— Мэрлин? — несчастный гоблин из зеленого стал серым.

— А ты что думал, будешь с бабами воевать? Да и бабы-то, пожалуй, посильней тебя,— волшебница фыркнула, — Пошли, ребята. Мне еще физраствор готовить.

Притушив лампу, Татьяна решительно направилась к двери, уводя за собой остальных. Уже в коридоре мантикр спросил:

— Как ты считаешь, что с ним Повелитель сделает?

— Да ничего особенного, — колдунья пожала плечами, — Скорее всего, вправит мозги и отошлет туда, откуда его вытащили. Какой с него прок?

— Большое тебе спасибо, — сказал обрадованный Хор и быстро улизнул.

Подруги сидели у камина и перебрасывались короткими фразами. Сил на полноценную беседу, кажется, уже не осталось. Уж больно много сегодня пришлось колдовать. Чуть поодаль, на диване, Саша засыпал комплиментами Михаила. Так как волшебница по понятным причинам неожиданно выбыла из числа дневных поваров, бизнесмену достался весь процесс целиком. И он, что называется, в грязь лицом не ударил. После поедания обеденных бифштексов Консультант на полном серьезе предлагал отослать Наталью к своему кавалеру хотя бы на недельку. Под предлогом устройства личной жизни. Потому как наспех приготовленный ею ужин являл собой дикий контраст с предыдущей трапезой и содержал такое количество соли, что грозил кристаллизоваться. Михаил отшучивался.

У двери раздался звон колокольчика.

— Саша, посмотри, пожалуйста, кого там принесло, на ночь глядя, — Татьяне не хотелось вставать.

Консультант ушел и через минуту появился перед хозяйкой замка, полный недоумения:

— Там во дворе такой... весь в черном, просит какой-то ключ.

— Ой, забыла совсем! — волшебница вскочила с кресла, — Варвара, отдай ключик!

Рыжая ведьма засунула руку в карман, пошарила там, и протянула на ладони маленькую изящную отмычку с резными рисунками по всей длине.

— Ну, приколистка! — улыбнулась Татьяна, рассматривая предмет.

— Варвара, а что это такое было? — спросил бизнесмен, пока волшебница пропадала на улице.

— Да ключ от круга, в котором гоблин на пляже сидит. За ним охранник пришел Мэрлинский. Не разводить же здесь лагерь для военнопленных. Вот и пришлось демона вызывать, — пояснила девушка.

— Татьяна может с ними связаться?

— Нет. Я могу. Если имя знаю. А Повелитель, уезжая, оставил его пароль. На крайний случай.

Михаил быстро произвел ревизию в памяти, соображая, что он когда либо слышал или читал о подобном. Соломон, лампа Алладина, ужасы средневековой инквизиции, "Фауст"... Набиралось порядочно. Но он никогда не рассматривал этот вопрос всерьез. Сказки они и есть сказки, а фольклором он никогда не увлекался. Получалось, что напрасно.

Варвара подтвердила его вывод.

— Люди, теоретически, на очень многое способны. Просто они забросили магию, а еще остававшихся колдунов предали анафеме. Без разбору. Якобы они вредят, болезни наводят, убивают. Но ведь и пьяный водитель иногда отправляет на тот свет целый автобус.

— А как насчет "продать душу дьяволу"? — продолжал любопытствовать бизнесмен.

— Это фигуральное выражение. Как ты можешь продать то, что тебе не принадлежит? Но если у человека крыша съезжает от жадности и злобы, то очень удобно все свалить на демонов. А те элементарно пользуются людскими слабостями, привязывают к себе. Хотя, как говориться, "ваше дело предложить, наше дело отказаться".

Михаил понял, что затронул слишком обширную тему и решил отложить ее до более подходящего момента. Сейчас его больше всего интересовала практическая сторона.

— А как круг открывается? — продолжил он расспросы.

— Да по разному. Обычно, тот, кто его поставил, слово определенное произносит. Особенно это удобно, если тебе ловушку уже готовой передали. Гоблин наш как раз в таком. Это же Мэрлин круг создавал, а потом мне подарил.

— Ничего не понимаю, — честно признался бизнесмен, — Ты же настоящий ключ отдавала!

— В том-то весь и юмор, — к камину вернулась довольная Татьяна, — Варвара сделала из слова материальную вещь.

— А трудно из круга выйти?

— Смотря кому, смотря из какого. Но вообще — не просто.

— А как там внутри? — тяга к знаниям, похоже, окончательно завладела Михаилом.

— Мерзко, — передернулась волшебница, — Как в клетке.

— А вот, скажем, сейчас вы можете меня в такую штуку посадить?

— Зачем? — Варвара захлопала глазами.

— Интересно.

— Да нет, ничего не выйдет, — Татьяна покачала головой, — ты же под защитой.

— Сними ее! — бизнесмен протянул руку с прозрачной полоской.

— Я не могу ее снять. Временная защита бывает только у некоторых наемников, и то редко. Еще вот у Варвары есть. Только она ее не носит, нахалка! — волшебница улыбнулась подруге, — Я ей браслет полсезона в Совете выпрашивала. А она...

— Но содрали же ее как-то эти, из Перлога, — Михаил имел ввиду историю в распределителе.

— До сих пор не понимаю, как им такое удалось, — Татьяна догадалась, о чем говорит собеседник, — расскажи, пожалуйста, что там было?

— Да я же уже рассказывал. Пришли они втроем. Сам Кортез и еще двое бугаев, помощников его. У них рожи такие — в кино бы палачей играть. Сначала они меня просто прессовали. А я стою дурак-дураком, вообще не въезжаю, чего они хотят.

— А что говорили-то? — спросила рыжая ведьма.

— Что-то про полное и безоговорочное подчинение. Короче, достали меня. Я вспомнил, что, вроде, могу отказаться от их услуг по "перевоспитанию", — Михаил скорчил гримасу, — Ну, и послал их далеко.

— А потом?

— Один из этих громил мне руку заломил назад. Так сказать, на колени меня поставил. А Кортез начал какие-то тексты читать нараспев. Медленно так, долго. Минут пятнадцать, наверно.

Татьяна понимающе кивнула.

— Потом тот, который меня держал, как-то поддел фиговину эту и дернул. Звук такой раздался, как-будто пластырь отклеивают, или скотч.

— Ничего себе, — волшебница вскинула бровь, — откуда он такие заклинания узнал? Кортез в разное время много чем в Проекте занимался, но к системе безопасности послушников он никогда никакого отношения не имел. А что дальше было, Миш?

— Дальше? По морде мне заехали. Основательно. Я когда-то в детстве боксом занимался, так что точно скажу — удар профессиональный. Я аж к стене отлетел. А второй верзила по спине жахнул. У него плетка очень странная была, длинная, с метелкой блестящей на конце. Еще искры посыпались, когда он ей взмахнул. Но на это я уже почти не отреагировал. Когда браслет содрали, у меня чувство такое странное возникло. Вроде, как со мной все происходит, а, вроде, как — нет. Словно со стороны наблюдал. Может быть, если бы еще полчаса прошло, я бы вообще перестал что либо чувствовать.

Татьяна вдруг схватилась за виски. Взгляд ее застыл, лицо приобрело отсутствующее выражение и в конце концов она выпалила в сердцах:

— Черт! Какая же я идиотка! Нет, чтоб раньше тебя расспросить! Варвара, помнишь, меня в круге заперли у дороги? Я говорила, что не могу понять, чем меня огрели. Еще удивлялись, что крови нет, одни синяки. Как у Миши. Так это та же плетка была!

— Люди Кортеза? — ведьма аж подскочила.

— Точно! Миш, ты даже не представляешь, как важно то, что ты сказал. Наконец-то хоть что-то проясняется, — Татьяна нервно потирала руки.

Бизнесмен явно ничего не понял.

— Сашка тебе потом все объяснит. У нас тут весело было, — пообещала Варвара откидываясь на спинку кресла, — Кстати, чем закончилось-то в распределителе?

— Да ничем. После того, как меня уделали, я тем более с ними идти желанием не горел. Защиту мне назад прилепили. Было похоже, что они испугались чего-то, только я не знаю, чего. Когда Татьяна появилась, все удивлялась, как им меня так разукрасить удалось.

— Еще бы, — отозвалась волшебница, — На тебя достаточно было мельком глянуть, чтобы ясно стало — защиту трогали. И на браслете остались следы взлома. Только я тогда о другом думала. Между прочим, зря ты сопротивляться не стал. Если ты под защитой, тебе руку нельзя сломать. Вас же инструктируют.

Михаил задумался.

— Это инстинкт, наверное. Ты чувствуешь, что, вроде, больно. И знаешь по опыту, что дальше хуже будет. Я до сих пор привыкнуть не могу. А тогда — тем более.

— Да, это, действительно, проблема. Но сделать так, чтоб до вас и дотронуться было невозможно — слишком опасно. Отсутствие хоть какой-то угрозы здоровью моментально входит в привычку. Она настолько инертна, что остается даже если память полностью стереть. Потом вернетесь к себе и сразу кипятком каким-нибудь обваритесь. Или палец отрежете вместо бутерброда. Защиты-то уже не будет! — волшебница вздохнула.

— А жалко... — бизнесмен размечтался, — И на охране можно сэкономить...

— У тебя что, телохранитель есть? — у Варвары отвисла челюсть.

— Двое. Ничего мужики. Только нудные очень, любители палку перегнуть. Туда не ходи, этого не делай...

— Я и не знала, что ты такой крутой, — протянула ведьма, рассматривая бизнесмена словно впервые.

— Ерунда это все, — отмахнулся Михаил, — Вот то, что вы делаете — это да! Вообще интересная мысль — экономика на основе магии. Варвара, ты случайно заклинаниями не торгуешь?

— Нет, только меняю, — девушка рассмеялась, — по бартеру.

Татьяна быстро глянула на собеседника: понял он, что ведьма не шутит? Еле заметно покачав головой, так, чтоб видела только подруга, волшебница перевела разговор на другую тему:

— Миша, у меня к тебе одна просьба будет. Саша с тобой нашими новостями поделится. Только про то, кто меня у дороги в круг посадил, Мэрлину не рассказывай. И ты, Саш, тоже.

Оба согласно закивали.

Волшебница не зря просила всех помалкивать. Зная темперамент Повелителя, она и представлять не хотела, что начнется, если он прослышит о выходке Кортеза. Уж без ответа такую наглость, тем более в отношении Татьяны, он бы не оставил. Но на этот раз отрубленная голова грозила бы серьезными международными осложнениями. Все-таки маг это не какой-то там вэлт, будь он хоть трижды главарем клана. Совет бы тут же встал на дыбы, объявив демонов вероломными обманщиками и окончательно закрыл бы свой Портал для Объединенного королевства. Это как минимум. Можно было навскидку придумать и еще целый ряд мелких пакостей, которые Мэрлину, как королю, создали бы кучу проблем. Гильдия и так в последнее время постоянно ворчала, что демоны, шляясь по той стороне, перебегают магам дорогу и мешают осуществлению их замечательного Проекта. И в конечном итоге все шишки сыпались на Повелителя.

Так что в данном случае волшебница предпочла бы разобраться с обидчиком сама. Хотя, вызвать на поединок Кортеза было весьма опасной затеей. Ее сосед отличался крайней скрытностью, в деловых вопросах проявлял непробиваемую упертость, а о его возможностях в качестве колдуна, как Татьяна только что выяснила из разговора с Михаилом, она имела весьма смутное представление. Так что прежде чем предпринимать опрометчивые шаги, не мешало подстраховаться.

Несмотря на поздний час, волшебница отправилась к зеркалу. Она надеялась, что ее учитель еще не спит, по давней привычке проводя ночи за магическими опытами. И оказалась права. Разглядев за спиной Лиса еще искрящийся только что наложенным заклятьем клинок, покоящийся на миниатюрной наковальне, она спросила о Кортезе. Старый эксперт сразу оживился.

Нет, он не будет пытать ее, зачем ей понадобился этот высокомерный ублюдок. Ее ведь не смущает, что он так о коллеге? Ах, она удивлена. Тогда он откровенно скажет, что давно разделал бы его, если бы имел достойный повод и прямые доказательства. Но Кортез очень осторожен. В свое время он слишком многим насолил и теперь ни одного слова не произнесет без оглядки. Она что думает, его просто так убрали из Проекта? Из-за ее жалобы? А то, что ее рассмотрели за каких-то три дня, не показалось его наивной ученице подозрительным? Ну, разумеется, месть. Но не только.