Калитка во Вселенную

— Дурр-ра! — Жора в досаде плюнул на песок. — Да его на борту убьют через минуту.

— Серьезно? — Наташа мечтательно закатила глаза. — Я о такой страсти даже и не слышала. Себастьян! Себастьян! Иди сюда, я тебе кое-что хочу сказать...

Жора был не особенный ревнивец, но все же он ощущал некие права на Наташкино тело. Поэтому вполне понятно, почему ему было неприятно слышать сладострастное мычание из палатки, куда Наташка, словно паук, затащила Себастьяна.

— Да первый раз, что ли — злился Жора, разобрав без особой надобности дробовик. — Все бабы — шлюхи, подумаешь, новость... — Он с остервенением смазывал железки затвора.

— Сеньор, сеньор — услышал он робкий голос из кустов.

— Иди сюда — резко развернувшись в сторону голоса, напрягся Жора.

Оттуда робко вышел человек. Он спросил на ломаном французском — Могу я поговорить с Себастьяном?

— Себастьян, паскудник! — громко сказа Жора по-французски, причем 'паскудник' на русском, за неимением в своем арсенале французского аналога — выйди на свет божий!

В палатке возня затихла. Через минуту оттуда вылез взъерошенный, но одетый Себастьян.

Ас фез ло ке садьос, Паоло? — злобно спросил он.

Тот бойко затараторил по-испански, косясь на чистящего ружье Георгия.

Себастьян задумался.

— Что случилось? — спросил Жора, в душе радуясь хоть такому облому соперника.

— Он сказал, что из команды пропал матрос. Судя по всему — это человек капитана. Доплыть до судна ему не составит труда. Через час, или чуть более, пушки бригантины начнут картечью сметать с побережья все живое.

— Зато, дружок, ты напоследок потешился — злобно сказал Жора.

— Я не понимаю, Жорж, ты же сам сказал...

— Да не обращай внимания — отмахнулся Жора — это шутка. — Наташка! Давай-ка вылезай! И в приличном, твою мать, виде! — повысив голос, добавил он.

— Иду, — кротко ответила девушка, вылезая из палатки вполне прилично одетая в камуфляж. — А что случилось?

В двух словах Жора обрисовал ситуацию. — Вот что, Наталья — добавил он в конце — давай-ка дедов ускоритель, без него нам крышка, или надо уходить в джунгли.

— Жора, ты же ни разу это еще не пробовал, — ответила Наташа. — Там без опыта никак... Можно покалечиться.

— Так научи по-быстрому — ответил Жора. — Сама видишь — времени на эксперименты нет.

— Ну, слушай. Двигаться надо вначале плавно, словно в танце. Получается как в карате — несильно, но резко. У тебя будет то же преимущество. Любой шлепок в лоб может убить человека, а несильный удар по деревяшке сломать тебе кисть. Открывать двери, брать предметы нужно медленно. Привыкнешь — можно чуть быстрее — но совсем чуть-чуть. Время действия индивидуально, но не менее двадцати минут. Нужно помнить, что на самом деле все кругом прежнее — просто это ты очень быстро двигаешься. Иными словами — если ты сейчас выпьешь снадобье, то не доплывешь, скажем, до шхуны за минуту. Просто, пока ты будешь плыть, у нас пройдет времени всего ничего, но ты, преодолевая вязкость воды, устанешь, как собака. Физика есть физика.

— Значит, так — подвел резюме Жора, — даешь мне эту парфюмерию, я доплываю до борта, там употребляю — и решаю все вопросы. Основная проблема — как отделить зерна от плевел. Спроси-ка своего хахаля — как это можно сделать?

— Жора — округлила глаза Наташа — ты что, серьезно подумал, что за десять минут можно выучить французский?

— Тьфу, черт. — Жора посмотрел на лупающего глазами, и ни черта не понимающего Себастьяна.

— Себастьян — как мне на борту отличить твоих моряков от капитанских ублюдков?

— Жорж! Ты что, серьезно решил в одиночку атаковать судно? — удивился тот. — Давай вместе. Этот мерзавец, пока дойдет по берегу, пока доплывет до судна... У нас полно времени.

— Хорошо. Ты прав — пускай одна шлюпка идет сюда — вроде как мы решили за чем-то вернуться на судно. На ней мы и подойдем к борту.

Себастьян перевел, и матрос, кивнув головой, безмолвно исчез за кустами. Через десять минут из-за мыса показалась шлюпка, где дружно вздымались две пары весел.

— Значит так, Жора. — в который раз повторяла Наташа. — Вот два шарика, запиваешь именно этой водой, один небольшой глоток— смотри, не потеряй флягу. Через две-три минуты почувствуешь что-то типа озноба — ну это тебе уже знакомо. Мир вокруг изменится, звук, цвет, даже запах. Двигайся плавно, я тебе минимальную скорость даю, раза в два-три, ну может — в четыре быстрее — тебе хватит.

Жора кивнул, и побрел вслед за Себастьяном по мелководью в сторону шлюпки, придерживая болтающуюся кобуру маузера.

Редакция на 24.10.2016

Глава 13

Дойдя до шлюпки Жора, почти по пояс вымокший, залез на борт, держа над головой кобуру с пистолетом. Не менее мокрый Себастьян, опередивший Жору на пару минут, что-то сказал морякам, сидевшим в лодке, и те, с угрюмой решительностью стали снаряжать оружие, доставшееся в качестве трофеев от предыдущих Жориных действий. Шлюпка, с веслами, опущенными в воду, качалась на волнах.

— Себастьян, скажи своим людям, чтобы даже и не думали встревать — я все сделаю сам — сказал Жора. — Лучше объясни мне, как отличить на борту — кто есть кто.

— Жорж, тебя непременно убьют — обреченно сказал Себастьян. — А мы лучше падем в бою, чем погибнем как дичь, под градом картечи с борта.

— Ты мой вопрос хорошо понял, дамский угодник?

— Отличить легко, — набычился Себастьян — матросский кубрик... — и он быстро объяснил, где, кто, и как размещается на шхуне.

— Отлично — кивнул головой Жора. — А теперь, как говорится — весла на воду, и вперед. Нам нужно обязательно опередить доносчика. Если шлюпку не подпустят к борту — все пропало.

Однако опасения были напрасны, и через четверть часа лодка без проблем подошла к борту корабля. Мало того — у свисающего штормтрапа вообще никого не было. Моряки в шлюпке, настороженно подняв стволы своих пукалок, замерли в ожидании. Жора, не спеша, пока все настороженно смотрели на приближающийся борт корабля, потихоньку выпил Наташкины шарики. Меньше чем через минуту он почувствовал, как по телу прокатилась от макушки до пяток волна озноба. Мир вокруг в одночасье изменился — все стало каким-то гулким, выпуклым. Жора осторожно встал — доселе качающаяся на волнах шлюпка казалась почти неподвижной, матросы сидели в ней, словно куклы.

Он не спеша забрался на борт шхуны по веревочной лестнице штормтрапа, держа наготове в одной руке маузер, и осторожно перехватывая ступеньки лестницы другой рукой. Веревочная лестница казалась сделанной из тугой проволоки, и лезть по ней было одно удовольствие. На покосившейся палубе Жору, как ни странно, никто не встретил, и он беспрепятственно прошел на корму, где должна была находиться каюта капитана. Как и предсказал Себастьян — капитанская берлога была открыта нараспашку. Помещение было довольно большое, с окнами по корме и большим столом, заваленным бумагами и картами. У одной стены стоял большой шкаф и пара внушительных сундуков, у другой на узкой койке лежал в одежде сам капитан. На столе и на полу валялись пустые бутылки. Не мучаясь угрызениями совести, Жора без промедления выстрелил ему в голову — тот умер мгновенно, даже не проснувшись. Быстро выйдя на палубу, Жора с неудовольствием отметил, что над бортом показалась голова Себастьяна, держащего в зубах саблю. Видимо, не доверяя Жоре, моряки решили ему помочь. Проходя мимо него, Жора не отказал себе в удовольствии — и от души, но ласково, помня о наставлении Наташи, шлепнул босой ногой Себастьяну прямо в челюсть. Ныряя в недра трюма, где находился кубрик абордажной команды, Жора со злорадным удовольствием увидел, что голова Себастьяна скрылась за бортом.

— А я что, я говорил — не лезь — пробормотал Жора, входя в кубрик абордажников. Там, видимо, услышали выстрел, оборвавший жизнь капитана, и начали вооружаться, вставать с коек и из-за стола, на котором в изобилии стояли винные бутылки, лежало вяленое мясо и хлеб. Жора, войдя в кубрик, неторопливо расстрелял всех находившихся внутри, тратя на каждого по одному патрону. Он хорошо помнил, что Себастьян говорил о тринадцати бойцах, однако в наличии в кубрике оказалось лишь одиннадцать человек.

Двух последних, включая раненного, Жора застрелил, неторопливо перезарядив маузер новой обоймой. Перезаряжаясь, он с любопытством смотрел, как последняя жертва, словно в замедленном кино, извлекала из ножен саблю. Жора выстрелил ему в лоб, когда его сабля вышла из ножен едва ли наполовину.

— Это даже не тир, а резня. Однако, где-то еще двое — подумал он, вылезая на палубу. Крен у судна вроде бы увеличился, ходить по его скошенной палубе было чертовски неудобно, и Жора присел у главной мачты, держа наготове пистолет в ожидании, когда на шум выстрелов непременно кто-то появится. Судя по объяснениям Себастьяна, любой вооруженный человек мог быть только сторонником капитана.

Ускоренный мир Жоры был удивителен. Он с любопытством смотрел на чайку, с ленцой махавшую крыльями рядом с бортом, на застывшее полотно флага на мачте. В воздухе отчетливо выделялась каждая составляющая букета запахов. Даже ветер перестал обдувать Жорино лицо, а, казалось, стоял в воздухе отдельными волнами. Волны же морские почти застыли в движении, ленивыми гребешками плавно ползя к берегу. Некоторое время на палубе никто не появлялся. Затем, над бортом опять появилась голова Себастьяна. Жора неподвижно сидел под прикрытием мачты, держа на прицеле маузера практически всю палубу.

Себастьян, осторожно поведя головой, что-то промычал соратникам в шлюпку, и полез на борт, с остервенелым лицом, явно считая, что Жора уже покойник.

Помня уроки профессора, Жора протяжно сказал — С-е-б-а с-т-ь я-н!

Тот, увидев Жору, сидящего на корточках у мачты остановился, и что-то спросил. Это мычание Жора перевести, естественно не мог, только успокаивающе медленно помахал рукой, призывая присесть Себастьяна рядом. Из-за борта плавно лезли моряки, с выражением отчаяния на лицах. Было видно, что они шли в последнюю атаку.

Жора еле-еле успел плавными жестами уговорить Себастьяна занять оборону на палубе, не встревая в бой.

В отличие от первоначального прихода от таблеток профессора, возвращение обратно происходило достаточно буднично. Мир вдруг на секунду внезапно нахмурился, и вроде как сомкнулся вокруг Жориной головы.

Яркие цвета и ощущения пропали, все стало как бы серым. По звукам и прочему Жора понял — он опять среди нормальных людей.

— Себастьян! — в полный голос сказал он, повернувшись к тому лицом — я всех убрал, но... — в это момент грохот выстрела прервал его монолог. Тяжелая свинцовая пуля ударила Жору в правое плечо, развернув, и уронив на палубу.

Больно не было. Жора даже с некоторым интересом наблюдал, как после непродолжительной борьбы вытащили на палубу из трюма и прикончили стрелка и его напарника. Далее, он ощутил, как его тащат в каюту капитана, а потом — потерял сознание.

— Убери руки, дурак, я на работе... — первое, что услышал он, придя в сознание. Открыв глаза, Жора увидел Себастьяна, бессовестно лапавшего под маечкой Наталью, хлопотавшую над Жориной тушкой.

-Наташка, а ты как здесь, и сколько времени? — спросил он, подразумевая общий для них вопрос.

— Стреляли — пожала плечами Наташа. — Жорик, не волнуйся, все успеем. После твоей оплошности Себастьян в панике послал за мной шлюпку. А что касается прочего — дед возможные проблемы предусмотрел. Если вовремя на точку не придем, то, в крайнем случае, у нас в запасе еще неделя.

-Что дед предусмотрел? — мрачно спросил Жора. — Твое блядство, или появление этих гангстеров?

Ему было крайне неприятно наблюдать, как под отвисшую майку Наташи вторгаются чьи-то руки и мнут ее грудь.

— Дед предусмотрел — сказала Наташа, шлепнув по шаловливым рукам Себастьяна — что мы возможно задержимся. Но калитку по графику они все равно откроют ненадолго.

— Кто это меня? — поморщившись, спросил Жора — кто-то из недобитков?

— Ага — кивнула Наташа. — Капитан назначил пост в трюме у заветных ящиков. Ну и вылез, урод, на выстрелы, на свою голову.

— Сильно задело? — поинтересовался Жора.

— Фигня — отмахнулась Наташа. — пуля вскользь прошла, чуть выше или левее — тогда крышка. А так — через пару дней зарастет. С моей, понятное дело, фармакологией.

— Больно, однако — скривился Жора.

— А ты как хотел? — хладнокровно спросила Наташа, бинтуя Жоре плечо — такую гайку в мякоть получить. Не журись, завтра уже затянется.

— А как ситуация? — он покосился на тело капитана, небрежно скинутое с койки на пол в угол каюты, и пачкающее палубу кровью из простреленной головы.

— Всех гадов вроде перебили, это хорошо. Дорвались до винных запасов капитана — это плохо.

-Это что за запасы? — встревожился Жора.

— Вино в бочках, в носовом трюме — пожала плечами Наташа. — Уже с полчаса лопают. До песен дошли.

— А Себастьян?

— А Себастьян дальше метра от моих сисек не отходит.

Себастьян, услышав свое имя, довольно закивал головой.

— Себастьян, как порядок на борту восстановить? — снова скривившись от боли, Жора сел, оперевшись спиной о спинку койки.

— Вряд ли это выйдет, пока не нагуляются — пожал плечами Себастьян. — Их почти два месяца капитан держал как у нас говорят — 'на просушке'.

— Ты хоть понимаешь, что через час-другой за ее прелести начнется поножовщина? — кивнув головой на Наташу, сказал Жора. — А тебя и меня, как препятствие, скорее всего, убьют. Потом разорвут ее на части, а утром уцелевшие перережут друг друга за золото.

— Об этом я не подумал — встревожился Себастьян. — В самом деле, здесь в палубную команду набрали всякий сброд. Я даже под угрозой смерти не мог уговорить их на бунт, но теперь, когда эта угроза исчезла...

— Но надежные люди у тебя здесь есть?

— Да, но всего пять человек....

— Этого вполне достаточно. А сколько человек необходимо, чтобы довести судно до ближайшего порта?

— Да их и так уже меньше, чем нужно. Но, полтора десятка хватит, при условии усиленной вахты.

— Понятно. — Кивнул головой Жора. — Зови своих сюда. Как я уже сказал — приблизительно через час-полтора начнется угар. Тогда сразу станет ясно — кто у них заводила. Не спешите, необходимо вычислить не только его, но и двух-трех ближайших приспешников. Если их убрать, то все на какое-то время успокоится. Максимум — понадобится прихлопнуть еще пару горлопанов. Только никакой жалости. Если просто вырубить, они оклемаются — и все начнется снова.

— И как действовать? — озадаченно спросил Себастьян.

— Вот наша приманка — кивнул головой на Наташу Жора. — Мы прикинемся немощными, а она нас выведет на главаря.

В двух словах Жора перевел Наташе ее задачу, она радостно оживилась, А Себастьян напротив — напрягся.

— Смотри-ка, кавалер твой или ревнует, или боится за тебя — покачал головой Жора.

— Ой, прелесть какая — умилилась Наташа. — Надо ему все-таки отдаться...

— А в палатке вы чем занимались? — озадачился Жора.

— Ты не представляешь — закатила глаза Наталья, — по моему, он мне в любви признавался. Но я не уверена. Тискать, однако, тискал, но не более...