| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Чего пришел... Я еще от прошлого раза в себя не пришел.
— Слушай, Ил, у меня к тебе разговор. Все серьезно очень. Пожалуйста, пойдем со мной. Змеей клянусь, я тебя не трону.
— Ладно, пойдем, что там у тебя...
В домике, тщательно затворив дверь, Ронд рассказал все.
— Так говоришь, забастовка.... А не бунт, бессмысленный и беспощадный. А ведь это дело... Ладно, будет тебе магический след. Чтобы прямо по нему выйти.
В назначенный день Ронд сам пришел к господину Мра, не дожидаясь, пока тот позовет его:
— Господин, я посмел побеспокоить Вас из-за редкостного дела. Мне сообщили, что в окрестностях бродит семья аррхов.
-Аррхов? Это еще кто?
— Аррх — не просто зверь. Он похож на человека, хотя не владеет речью, космат и приземист. Говорят, у него своя особая магия.
— Так это правда, действительно у вас в лесах есть дикие люди. Я слышал об этом, но думал, болтовня. Оборотни да, есть и у нас, летучие призраки — ваши местные чудовища.
— Да, это правда. А как Вам, господин, нравится мысль — поймать одного, и отправить в Руми?
Чем можно прельстить охотника больше, чем обещанием изловить невиданного зверя? Тут и погода, и недостаток времени не помеха. На следующий день охотники отправились. Повезло — завалили косулю, устроили привал, жаркое на костре, вино лилось рекой. Ронд разглагольствовал:
— Аррх — особое существо, он чует наши ауры, и ни за что его не выследишь. Но если крепко выпить, и ему поставить чуть подальше от костра в глиняной плошке, то он придет обязательно. Любит выпить, а вино делать не знает как. Ауры наши от выпивки делаются сбитые, ему уже не страшно, а когда он сам выпьет, его легко взять. Веревки у нас особые, по кристаллу мобиль вызовем и все в порядке. А еще хорошо песню завести, он, аррх, любит слушать, как люди поют, ему боги голоса не дали, разговаривают они меж собой безмолвной речью, а так рычат или стонут и все.
Румийцы были довольны, вино, лес, вкусное жареное мясо, не очень-то и холодно, экзотика, будет о чем рассказать на родине. Аррх-так аррх, а нет, и косуля сойдет. Когда из леса с разных сторон полянки появились темные тени, осоловелых и довольных иностранцев можно было упаковывать, как дичь в мешок.
С утра началась забастовка сразу по всему Драгцветмету. За ночь единственную дорогу до столицы перегородили бревнами, сложенными по старинному способу, которым останавливали конницу. Капала смола со свежих спилов, любопытный дятел не боясь долбил кору. Тишина. Ни один мобиль, ни одна самодвижка не выехали в столицу. Рабочие спокойно прошли на свои рабочие места, оставив отряды для охраны жилых кварталов, женщин и детей. Охрана, ни о чем не подозревая, пропустила их.
Тихо было на руднике, молчали машины, не гремели инструменты, не грохотали повозки. Тихо было в цехах. становились ленты, по которым тащились обрабатываемые детали. И только там, где выплавляли металлы, работа продолжалась. Нельзя остановить процесс, нельзя загубить печи и другие устройства.
Ронд не пожелал охранять заложников, надежно спрятанных в заброшенной охотничьей избушке. Он устроился в центральной пропускной будке, ожидая, когда пожалует начальство. Белый мобиль господина Урса подъехал, но никто не бросался отворить ворота
Что такое? Несправны ворота? — осведомился начальник по кристаллу связи, гневу его не было предела, когда он услышал знакомый голос:
— Господин Урс! Ни Вы, ни кто-либо другой из управления не будет допущен на завод до тех пор, пока требования рабочих о повышении платы и улучшении условий труда не будут удовлетворены!
— Это что, бунт?
— Нет, господин Урс, это не бунт, это забастовка, и она будет продолжаться до полного выполнения наших условий!
— Господин Ронд, Вы бунтовщик и предатель! Где господин Мра и другие?
— Я не предатель, просто и у меня есть свои интересы. Господин Мра взят в заложники для обеспечения безопасности забастовки. Он будет отпущен после заключения нового договора! А теперь советую вам, господин директор, вернуться в свой дом, для Вашей же безопасности. К вечеру пакет требований будет Вам доставлен.
Господин Урс, кипя от негодования, но сохраняя достоинство, развернул мобиль и уехал, недоумевая, как это северные дикари додумались до такой вещи, как забастовка. Он явно их недооценил.
В таверне "Ольха" заседал штаб. Ронд сидел по правую руку от Хелла и быстро записывал на листе бумаги список требований.
-Нужно вписать еще устройство школы, улучшенное жилье в рассрочку, чтоб лекарей наняли за счет компании, а плату поднять втрое!
— А не подавимся? — пожимал плечами Хелл, — Нам бы хоть вдвое плату повысили.
— Нет, не подавимся, все равно все наши требования не выполнят, надо требовать больше, чтобы было о чем торговаться. Начнутся переговоры, и потихоньку будем уступать, стоять твердо только за самое важное.
— Ну ты хитер парень, не зря змеиное кольцо у тебя. Не расскажешь при случае?
— При случае расскажу, — отвечал Ронд, — полагая, что до этого самого случая придумает какую-нибудь пригодную для рассказа историю, — а сейчас нам надо еще письмо королю составить.
— Это еще зачем? — изумился один из рабочих.
— А то вы не знаете, что король лично вкладывает средства в компанию, и имеет с него доходы. Мы должны заверить короля в наших верноподданнических чувствах. Да не забыть упомянуть, что нам известно кое-что о злоупотреблениях румийцев, которые не вполне честны с его величеством.. Это не повредит.
В этот момент дверь таверны распахнулась, и раздался крик :
-Скорее, там склады хотят громить!
— Как склады ! Позор! Все это создано нашим трудом и должно служить нашему благу! — возмутился Ронд, — Кто со мной? Этого нельзя допустить! Илар, давай с нами, твоя магия может понадобиться.
Они успели вовремя. Толпа только-только начала собираться возле склада и пока еще разогревала себя переругиванием с охранниками, которые заперлись изнутри и полагались, видимо, на качество ворот.
-Мужики, разойдись! Не сметь трогать склады! Это ведь наш труд, за него мы должны получить достойную плату!
— Нет, это румийское зло, — сердито возразил один из рабочих.
— А если зло, так зачем ты — вот ты делал это! Зачем тратил силы и умения, зачем ушел из деревни? Отвечай, ну! — напирал Ронд.
Говоривший несколько замешкался:
-Ну... жрать— то всем охота... В деревне неурожай... призраки летучие.
— Вот мы и должны бороться за достойную новую жизнь, а не возвращаться к прадедовым временам, когда от голода вымирали деревни!
— А то сейчас не вымирают!
— Да вы бы в деревнях своих до сегодняшнего дня не дожили!
— Это что же, ты хозяев благодарить предлагаешь! А посмотри, как половина рудничных кашляет, а у тех, кто в цехах магических, глаза слепнут. Да мы тут все подохнем!
— Не подохнем, если будем защищать себя! Лекарей надо требовать, хозяевам не скупиться на средства от пыли и прочих вредных вещей, магические и простые.
Пока тянулся разговор, Илар готовил охлаждающие заклятия, понемногу будто тоненькие невидимые нити оплетали людей, подуло холодным ветром, что пробирал до костей, и какое-то оцепенение напало на толпу.
— Пошли, мужики, отсюда, нас ждут на площади перед главным входом. Там митинг будет, Хелл выступит, все разъяснит, что и как, — зазывал его товарищ.
То ли колдовство, то ли речи Ронда подействовали, но толпа потянулась к входу в рабочую зону.
-Хелл — да, голова, в столице жил, не только грамотный, но и вообще. Надо послушать, — переговаривались несостоявшиеся погромщики.
-И не только послушать, прибавил Ронд, — вы сами будете требования составлять!
На площади перед центральным входом собрались все, кто только мог, а из ворот все тянулась и тянулась нескончаемая людская лента. У многих были прилажены к одежде сосновые веточки, не иначе, как от тех деревьев, из которых делали засеку на дороге. Лица напряженные, сосредоточенные. Хелл взобрался на ступеньки центрального входа и зычным голосом провозгласил:
— Братья! Сегодня мы стоим все вместе за наши права, за честную плату за наш труд, за благо наших жен и детей! Работа не будет возобновлена, пока не будет заключен договор, скрепленный на магии, о новой плате, о помощи в строительстве жилья для семей. Отдельным пунктом — не увольнять никого. Мы взяли в заложники господина Мра и еще пятерых управленцев! Если требования не будут удовлетворены, заложники поплатятся жизнью. Не поддавайтесь на безрассудства! Не пейте, не бесчинствуйте! Мы — рабочие, мы — мастера, а не деревенские дурни! Это — забастовка, а не бунт! Вместе мы сильны! Румийцев бьем румийским оружием! Мы победим!
Толпа ответила ревом, в котором можно было разобрать: — Мы победим! Хеллу — ура!
Даже погода, вроде бы благоприятствовала. Мороз небольшой, ни ветра, ни слякоти. Снега почти совсем нет, пятнами на черной замерзшей земле, не то, что еще лет десять тому назад, когда ого-го какие морозы были.
Илар тоже взял слово:
— Я конторщик, но мне дороги ваши интересы, потому что мы без вас, рабочих? Что мы будем считать, если вы не будете производить! Я маг и готов скрепить договор о новых условиях и плате по всем правилам старины! Нарушивший его пожалеет, что родился на свет! Мы победим!
Ронд смотрел на своего возлюбленного и в очередной раз не узнавал его. Откуда столько страсти в нем, не слишком сильном на вид, обычно сдержанном, да еще временами впадающем в пьянство или уныние? Дело, настоящее дело. Вот чего не хватало нам в эти месяцы. И он орал вместе со всеми: Мы победим!
К вечеру все более-менее удалось утрясти. Большая часть охранников получила приказ следовать в жилой квартал управленцев, оттого что те боялись забастовщиков. Требования были доставлены делегацией рабочих и переданы по назначению. Дальняя связь, однако, у начальства исправно работала, и вскоре прибыл отряд воинов, душ в пятьдесят, но не королевских гвардейцев, а обычной пехоты, из местного гарнизона, не слишком сытых, правда с быстрострелами. Видно, чтоб побыстрее, из столицы нескоро доберешься, — понял Ронд, узнав об этом, и мало их. Воины разбили свои шатры возле румийского квартала, видимо, не имея четких инструкций. Хитрый Хелл тут же приказал женщинам наготовить по возможности чего-нибудь повкуснее, и идти покормить служивых, которые не выглядели ни слишком сытыми, ни слишком бравыми. Одно слово, пехота, из простонародья, даже офицеры ростом не вышли. Нашлись и девки, готовые порадовать храбрецов. Тем более, что с началом забастовки люди стали строже, в тавернах вино и девицы не пользовалось прежним спросом, если же кто-нибудь рвался выпить лишнего, товарищи останавливали его, говоря: — Не сметь до победы! Покажем, что мы люди, а не дикари и не пьянь!
Прошел день, другой, а противоборствующие стороны так и не предпринимали никаких действий. Видно, румийцы боялись за жизни соотечественников. Узнать, где и как их держат, не было никакой возможности. При попытке выехать на мобиле или выйти пешком, начальство тут же останавливал рабочий патруль, и приходилось возвращаться. Через неделю румийцы получили сообщение, что если переговоры не начнутся завтра же, послезавтра господину Урсу голова господина Мра будет доставлена отдельно от туловища.
И все сработало. Не зря говорил Ронд, что в других странах иначе ценят жизни людей. Начались переговоры, и договор на магии, скрепленный лично Илом, был заключен, подписан, и постепенно жизнь на карьере и цехах вошла в свое русло. Его
Ронд потерял должность без объяснения причин, оттого, что не могли доказать его вины, хотя и подозревали, что охота на аррха была неспроста. Хелл уволился сам. Ему дали особую должность, которая пышно называлась Объединитель интересов. Он теперь ходил в румийском костюме, таскал сумку с бумагами и взял в телохранители бывшего охранника с змеиным кольцом, немало не смутившись тем, что о нем говорили:
— Молчать, болтливые сороки, мне плевать, с кем он и что, но у него змеиное кольцо, а значит, драться он может, и кроме того, если бы не он, вряд ли мы бы победили так быстро.
Но недоброжелателей у Ронда прибавлялось. Илар остался, толкового конторщика нелегко найти.
Вечером Ронд старательно собирал свои нехитрые пожитки, собираясь покинуть свое обжитое и уютное жилище. Что делать, должность телохранителя Объединителя интересов не столь доходна, как охранника, да и дополнительные доходы от егерских услуг теперь ему не светили. Дверь открылась, и на пороге возник его друг, которого он не видел со дня окончания забастовки.
— Здравствуй, Ронд!
— Ну, здравствуй, коли не шутишь, чего пришел, я вот уходить собираюсь, на аренду этой хижины у меня теперь не хватает.
— Подожди. Я заплатил, оставайся, если хочешь. И не сочти за обиду. Пожалуйста, я прошу тебя...
Илар подошел к оторопевшему другу и бережно положил свою ладонь поверх его дрогнувшей руки.
Эта ночь была самой странной из всех, что у них были. Куда-то ушло желание подчинять и властвовать, осталась только нежность, не нуждавшаяся в словах.
Илар проснулся первым и первое, что он сделал, была попытка зажечь волшебный огонек. И ничего не получилось. Магия оставила его. Он сидел, опустив лицо в ладони и понимал, что ни за что не скажет об этом Ронду: — Магия... Значит, она действительно не для счастливых... Прав был мой учитель, в магию переплавляются невыполненные желания, несбывшиеся надежды, не выплеснувшиеся страсти.
Глава 17. Булыжник для победителей
И все пошло своим чередом, и вроде бы можно было жить дальше. Вечером воскресного дня Ронд и Илар подходили к своему домику, когда заметили, что за ними идут, да не один человек, а не меньше десятка.
— Стоять, румийская порча! — услышали они окрик.
— Что? Кто-то что-то хочет нам сообщить? — издевательски проскрипел Ронд, оборачиваясь.
— Да, разговорчик есть. Не нравится нам, что ты с Хеллом, вождем нашим рядом. Не место тебе, любителю задниц, возле него.
— Эх, вы, дурни, только и знаете, бабские сплетни жевать. Да, если бы не мы с Илом, ваша забастовка в крови бы потонула. И уволили бы после половину.
— Уволили, говоришь? А меня и уволили вчера! И его, и его...
Ронд вгляделся в лица и кое-кого узнал:
— Тебя уволили за дело! В договjре не сказано, что можно безнаказанно воровать, а ты пытался украсть магический светильник, я же и поймал тебя у проходной. Небось опять взялся за старое?
— А ты, — встрял Ил, уволен за появление на работе пьяным! А ты — опаздывал всю неделю. В конторе есть на вас всех реестрик. Вы бездельники, пьянь, позорите честное имя рабочего, а ну, валите отсюда!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
