Рыжий Волчонок. Книга вторая.

Кстати, насчет грассов, точнее, их способностей. Интересно, как эти дела обстоят у Эйрида?

— Послушай, — обратился я к нему, — а ты волхвовать умеешь?

— Нет, господин.

— Но ты же потомок эрграсса. Должен же. Или не развили способности?

Парень засопел, но отвечать не спешил. Интересно, почему?

— Мне их вытравили, — наконец вымолвил он, — но я не наврал, я сын эрграсса. Честно!

А, вот он чего. Боится, что я его приму за вилана, который самовольно назвался благородным. Здесь с этим строго. Сам знаю. Сам из самозванцев. Но я-то знаю, что парень не соврал, дознаватель мне все сказал, вот только парень об этом не знает, не присутствовал он при нашей стычке в таверне.

Хотя, постой-ка, а ведь ни дознаватель, ни мутный никак не проговорились про потомка эрграсса. Они искали Эйрида, здесь все точно, но почему и за что он оказался в розыске? Никто из них не говорил, что Эйрид благородных кровей. Может быть, парень все-таки соврал, желая меня разжалобить, а сам он обыкновенный убийца? Серийный маньяк. Может быть такое? А что, вполне. И я теперь рядом с ним спать буду. А ночью, да еще если и полнолуние... Нет, надо что-то делать, а то глюки пойдут, вот до чего домыслил.

— Ты говоришь, вытравили?

— Да, господин. То есть, не совсем.

— Это как?

— Ну, они не хотели, чтобы я умел волхвовать, мало ли что. Вдруг сильную волжбу смогу навести, чтобы из крепости сбежать. Они у благородных руки изолируют. Некоторым даже кисти отрубают и язык отрезают...

— А язык зачем?

— Так волжба же делается руками, и заклятья проговариваются.

— А, ну да. И дальше что? С благородными.

— У пленников, что в Гатилии сидят, на руки специальные муфты натягивают, а в рот кляп вставляют.

Кляп? Помню, было с нами, когда нас через степь везли. Руки у всех связаны, а Эрве еще и кляп в рот засунули. Чтобы не волхвовал.

— А ты откуда знаешь про это? Ведь ты один был в камере, с мамой и тетей. Других не видел, — подозрительность у меня взыграла.

— Мама и тетя рассказывали.

— А они откуда знали? Видели других пленников?

— Не знаю, видели или нет. Но ведь мама эргрантесса. Она при дворе была. Это еще при старом тарграссе. И Гатилия тогда тоже существовала и порядки те же. А как иначе в тюрьме держать людей, которые умеют волхвовать?

— Ладно... Ты сказал, что вытравили, но не совсем. Это как понимать?

— Заклятье наложили, какое-то особое. Способности можно разбудить, но нужен код наложенного заклятья.

— Хм. Вот как?

Значит, парня не выхолостили, а только глубоко запрятали способности к волжбе, да еще и на особый замок все закрыли. Я вспомнил сегодняшний случай на постоялом дворе. Дознаватель проверил мои возможности и вынес вердикт, что я пустой, а потом почувствовал, что я что-то магическое делаю. Не потому ли он так удивился, что приняв меня за Эйрида, увидел, что наложенное заклятье, если и работает, глуша возможности к волжбе, но делает это не в полной мере и с перебоями?

— Ладно. Тогда другой вопрос. А зачем им это надо было?

— Что надо, господин?

— Тебя в живых оставлять, накладывать такое заклятье. Ведь ясно же, что не просто так.

Парень замолчал, я слышал только его участившееся дыхание. Опять что-то непонятное. Что он так занервничал, засопел? Что-то скрывает? Или не знает, как ответить? Ладно, не хочет или не может, не буду настаивать. Через пару дней расстанемся, и я постараюсь меньше вспоминать об этой встрече.

Но парень вдруг ответил.

— Господин, это может быть опасно для вас. Люди Фрейфа за то, что я сейчас скажу, вас могут тоже отправить в Гатилию.

— Смешно!

— Это не смешно, господин, это очень серьезно.

— Смешно то, что мне грозит. Да меня за то, что я сегодня сделал, просто возьмут и казнят. Или ты забыл?

— А-а. Я глупость сказал. Просто почему-то считал, что моя тайна слишком серьезна. А ведь вы теперь и так ее знаете.

— Ты о чем?

— Что я сын эрграсса Верни. И то, что сбежал из Гатилии.

— А, это...

— Вы ведь кортанец, господин?

— И что?

— Наш род, как и другие, в Силетию пришел из Кортании, а до этого мои предки жили за проливом. Недавно у моста было сражение. Рилийцы разбили местных грассов. Вы слышали об этом, господин?

От неожиданного вопроса я закашлялся. Он догадался? Или?..

— Ну, — только и смог хрипло произнести в ответ.

— Победили с помощью порохового оружия. Порох изобрели очень давно, но распространения он и пороховое оружие не получили. Из-за моих предков. Они смогли захватить Кортанию, а затем Силетию благодаря сильной волжбе. Местные такого не умели. Да и сейчас по силе магии они уступают моим предкам. И вашим тоже, господин.

— Моим?

— Вы же кортанец и владеете старой волжбой. Я сегодня видел. Местные этого не умеют. Мой отец тоже не умел. Мне мама и тетя много рассказывали, а они знают... знали.

— И что это за старая волжба такая? — спрашиваю его, а сам застываю в нетерпении от того, что он мне ответит. Хотя, кажется, догадываюсь, что он мне скажет.

— Я видел, как вы заворожили этого человека. А сейчас усыпили. Как заворожили, не видел, — поправил себя Эйрид, — но как сняли заклятье и как он неподвижно стоял, я заметил. Это ралетская магия.

— Что?! — Я даже вскочил. — Как ты ее назвал? Магию!

— Ралетская. А что? — голос Эйрида был испуган моей реакцией.

— Ралетская или... ральетянская?

Да, да, да! Ральетяне! Если это не совпадение, то получается, что они наследили и здесь. Магия Зова? Сходится. Рыжие? Кортанцы тоже рыжие, правда, только часть, но все равно рыжие! Откуда здесь в давние времена появились ральетяне? Да оттуда же, откуда и я взялся и эти чернокожие, что захватили Кардис. Один или несколько ральетян прошли в этот мир, остались здесь, от них пошло потомство. Может такое быть? Вполне.

Тем временем Эйрид продолжил говорить.

— Я не знаю. Мама и тетя говорили "ралетская". Но я не знаю.

— Ладно, Эйрид, не знаешь, и не знаешь. А вот скажи, ты слышал про вересковые пустоши?

— Да. Там, говорят, гиблое место.

— Почему?

— Гиблое. Обратно оттуда не возвращаются. А если вернутся, то покалеченные или с головой плохо. Нечисть там какая-то сидит.

— А люди там есть?

— Туда плывут через пролив, он широкий. Высаживаются на берег. Кто-то обратно возвращается. А если вы про старых жителей, то слухи разные бывают. Кто говорит, что не все перебрались из-за пролива в Кортанию, а другие говорят, что там вглубь безжизненная земля. В том смысле, что жителей нет. А птиц, живности всякой там много. Переселенцы охотятся, но стоит только вглубь земель уйти, то можно и не вернуться. А бывает, что нечисть и на поселения, что на берегу моря стоят, нападает. Вот потому и мало желающих туда перебраться.

— Да?..

Что-то странное было в рассказе Эйрида, ненастоящее. Нет, сам Эйрид не врал, он честно пересказал им самим услышанное. Но правда ли это все? Нечисть, гиблое место, ужастики. Я понимаю, что этот мир на мой не похож, да и у нас на Земле чертовщина случается, а здесь как? Правда это или глупые слухи, которые, может, специально распространяются? Кому-то очень не хочется иметь соседей, лезущих со своими длинными носами во все дыры. Но что-то мы ушли от главного вопроса.

— Эйрид, так почему тебя в живых оставили и полностью способности не вычистили?

— Я думаю, из-за того, что я последний из прямых потомков грассов, приплывших из-за пролива.

— А кортанские грассы? Они разве не потомки тех, кто пришел из-за пролива?

— Потомки, только по женской линии. А все, кто ведет по отцу свой род от ралетов, все они осели в Силетии. И я, наверное, последний из них. Хотя, может быть, еще кто-то выжил. Вот, наверное, меня хотели как-то использовать, чтобы вернуть потерянную магию.

— А те, кто потомок по женской линии, те разве не могут это сделать?

— Не знаю. Способности обычно по отцу передаются. Что-то могут, конечно. Вот как ты... ой, простите, как вы умеете.

Ага, значит, он меня принял за кортанца. А те старой магией не владеют, разве что ее остатками. И я, по его мнению, магией Зова владею именно по этому. По женской линии переда... Ничего себе! А ведь это правда!! Я ведь ральетянин по маме. По женской линии мне способности к волжбе передались! Но не все, только малая часть. Зато настоящие ральетяне очень сильные маги.

— Да, Эйрид, наверное, ты прав. Мои способности, что ты видел, передались мне по материнской линии... Это что же тогда получается. Ты должен был уметь очень сильно волхвовать, раз прямой потомок от ральетян? Так?

— Да.

— Не сходится! Тогда почему твой отец и другие грассы проиграли? Я слышал, что Фрейфу помогали рилийскими маги, именно этим те и взяли.

— Не знаю, — растерянно произнес Эйрид. — Я как-то не подумал. Может быть, все дело в неполном пробуждении?

— Это что такое?

— Способности нашего рода должны пробудиться, если мы получим в свои руки утерянное.

— Что за утерянное?

— Я не знаю. Никто не знает. Что-то, что поможет вернуть старые знания. По слухам, это находится на землях за проливом.

— И поэтому тебя решили приберечь? На всякий случай.

— Возможно, господин.

— Ты это, знаешь, не называй меня господином.

— А как, господин?

— Вучко. Или Волчонок.

На следующее утро, плохо выспавшиеся, снова отправились в путь. Хотя это больше смахивало на издевательство. Эйрид смог без остановки проехать только несколько верст, а потом мы больше стояли и отдыхали, чем двигались. Я-то думал за день верст пятнадцать проехать, но куда там. Эйрид, к тому времени, когда в конце дня мы остановились на постой, давно уже ходил в раскорячку. Немного поклевал и сразу же отрубился от усталости.

На третий день нашего пути я твердо решил оставить парня где-нибудь по дороге, а самому отправиться дальше теперь уже без задержки. Конечно, у меня еще был мутный шпик, но тот лежал поперек седла, с кляпом во рту, поэтому если что и слышно было, то только его стоны. Мутного я, пожалуй, отпущу завтра. Усыплю, а сам уеду, свернув на восток. Пусть ищет. А чтобы не подставить Эйрида, то мутного надо усыпить еще до того, как расстанусь с парнем, чтобы шпик не только не узнал, где я оставил Эйрида, но даже и не понял, что я продолжил путь в одиночку. Пусть думает, что мы уехали на пару.

Конечно, потом до него дойдет моя хитрость, но тогда пройдет, как я надеюсь, немало времени, а Эйрид, думаю, не будет столь глупым, чтобы оставаться на одном месте. А там... Уж как парню повезет. Я свое дело сделал, спас, увез, денег дал, а уж сопли подтирать — увольте.

Днем мы, несмотря на черепашью скорость, добрались до большого села. В нем и харчевня есть. Это хорошо, потому что питаться вяленым мясом и полусырыми лепешками не хотелось. Желудок требовал горяченького. Но вдвоем идти в харчевню никак не получится. Мутного куда денешь? С собой взять? Конечно, на крайний случай, такое возможно, но надо ли? Разговоры пойдут, объяснять что-то придется. Я, как грасс, оправдываться, в принципе, не должен, но тогда слухи точно пойдут, люди трепать языком горазды, вот и будут перемалывать, додумывая, что же они такое видели.

Поэтому я с конями и связанным шпиком остался в леске за околицей села, но как раз не очень далеко от харчевни. С того места, что я выбрал, местная забегаловка просматривалась хорошо. А Эйрида, дав ему балер, послал за едой.

Больно было смотреть, как он в раскоряку движется к харчевне. Больно, но и смешно. Да, тяжело ему будет, когда я его покину. Коня оставить? Не знаю. Одет, как вилан, но на коне. И при этом держаться в седле не умеет. Типичный лох, которого нужно ограбить. Коня отобрать, порыться в кошельке, а самого неудачника кистенем по голове и в канаву. Пожалуй, без коня ему лучше будет. Не так приметен, да и грабить особо нечего. Надо будет ему побольше меди оставить, да пару серебряных монет. Их пусть поглубже запрячет.

Пока я рассуждал, парень добрался до харчевни. Теперь, думаю, можно подождать, пока заказ примут, да мяса нажарят. И только я расслабился, как увидел спешащий к харчевне военный отряд. Десяток всадников, кажется, рилийцы. Тоже решили перекусить. И что-то мне нехорошо стало. Предчувствие какое? По нашу душу солдаты? Или просто мимо проезжали — таких сейчас много. Привязал я коней у ближайшего дерева, мутного усыпил, оставив лежать поперек седла, а сам поспешил к харчевне. Чует мое сердце, что неприятность грядет. Иду, а сам энергию по крохам собираю. Мало ее, дни сейчас холодные.

Немного — но собрал, остальное доберу в местной забегаловке. Тогда получается, чтобы энергией затариться, спешить внутрь зала не стоит, в предбаннике тоже тепло, есть, что из воздуха брать. Так-то оно так, но шум, раздававшийся из-за двери, заставил меня не медлить. Я открыл дверь, вошел и заскрипел зубами. Как чувствовал.

Эйрид лежит на полу, нос расквашен, губы разбиты, а нависший над ним солдат смеется и соусом его поливает. Живот, грудь — все в подливке.

Сам я начинаю звереть, но чувство реальности не теряю, наскоро дергаю энергию, благо ее много вокруг.

— В чем дело? — громко говорю, стараясь перекричать шум, который издает десяток веселящихся глоток.

На меня оборачиваются, смотрят, изучают.

— В чем дело?

— А тебе какое дело, мальчик? — один из чужаков, судя по всему десятник, отвечает мне, прищурив один глаз. Нехорошо так прищурив.

— Я грасс, — негромко, но твердо сообщаю.

Десятник хмыкает, а за ним вслед веселятся и его солдаты. Значит, предчувствуют веселенькое продолжение.

— Да ну? — нагловато удивляется десятник.

Так, а мне что делать? Их десять, я один. Энергии понадергал, но маловато пока будет. И если все на меня набросятся, то сомнут. Значит, ни магических оплеух, ни "ласковых" ударов молоточком на всех не достанется. Зато достанется мне. Но у меня еще есть Зов. Не стоило бы его сейчас демонстрировать, но другого выхода я не вижу.

Нагловато ухмыляющийся десятник разом изменился в лице, голова задергалась, изо рта потекла слюна. Это я специально спецэффекты зарядил. А десятника вовсю колотит, все солдаты только на него и смотрят, ничего не понимая и не зная, что им делать. Броситься помогать? Так десятник не падает, а лишь неестественно дергается.

Я скосил глаза на Эйрида. Лежит на полу, глазами хлопает, но, кажется, ничего серьезного — несколько раз схлопотал по лицу, да горячим соусом облили. Значит, потерпит.

Я юркнул в сторонку, поближе к очагу, чтобы набрать энергии. Присел на табурет, качаю энергию, превращая ее в силовые сгустки, понемногу управляю десятником и жду.

А куда мне торопиться? Мне некуда. А раз здесь так много дармовой энергии, то излишки, оставшиеся от накачки щита, я в сторонку складываю, думаю повторить тот фокус, что сделал в той таверне, когда на Дартона, а потом и на меня с друзьями напало несколько десятков солдат грасса Витанте. Тогда, помнится, последнюю группу я знатно швырнул, да так, что солдаты пролетели через весь зал. Но потратил на это энергию щита. Сейчас я хочу сохранить силовой щит, а фокус повторить. Если, конечно, потребуется.