— Встречать дорогих гостей. Они на одиннадцать двадцать четыре выехали.
— А эти, господа босоногие не могут встретить?
— Не. Заняты чем-то, хотя не знаю чем. Насколько я поняла, они не работают.
— А живут на что? — спросила Рита.
— Откуда я знаю. Может, Дуремар кормит. Хотя не похож он на богатого папика. Разве что пиявок продает... — Ася улыбнулась. — Так, ну я пошла.
— Куда, с рюкзаком, что ль? — заявил Андрей, идущий за руку с Аней. — Ты ж как мул вьючный.
— Ну не вас же все вешать, вы ж не Шивы танцующие с четырьмя руками.
— Донесем как-нибудь, я вон палатку возьму, — протянула руку Аня, выпуская из рук ветку и вцепившегося в нее пса.
Ася посмотрела на часы.
— Так, давайте прибавим шагу, вон указатель уже. Там я вещи скину и обратно налегке быстро добегу, — решила она.
Компания сочла решение разумным и двинулась дальше.
— Народ, у меня тут идея возникла, — сказал Макс. — Айда съездим на Бросно, на чудище посмотрим.
— Говорят, оно появляется после второго косяка, — съязвил Ногофоб. — Но идея хороша. Я за!
— Блин, я не смогу, — посетовал Андрей. — Я на раскопки поеду в Торжок, там фундамент церкви будем искать.
— Какой еще церкви? — спросил Макс.
— Белокаменной. Рядом с Борисоглебским монастырем.
— В Торжке что, церквей не хватает? — улыбнулась Рита. — Там же их... А правда, сколько их там?
— Действующих один монастырь и четыре церкви, — ответил Андрей. — И еще пятнадцать закрытых церквей, кажется, один собор и монастырь...
— Так ты там недолго же? Вот когда вернешься, вместе и двинем, — сказала Аня. — О, слышите? Пришли.
Сосновый бор встретил их далеко не лесными звуками отстраивающихся басов и ударных, нетрезвым голосом, усиленным микрофоном, криками-визгами, принадлежащими отнюдь не лесным зверюшкам, и ревом мотоциклетного движка.
— Антоха! — заорала Ася. — Привет! Ты что, уже дембельнулся?
Коротко стриженный загорелый парень подъехал к ним и, не слезая с мотоцикла, заграбастал девушку в объятия.
— Ага! Как видишь, еще трезвый! Гуляю вот как могу, ща напьюсь за все два года, еще девчонок тут симпотных уже присмотрел, вон видишь, под деревом, блондиночки?
— Ха, Антон, это ж Людка с Нинкой, они в семнадцатой учатся! Это ж статья.
— Ну е-мое, а сиськи как у больших, — расстроился Антон. — Блин, Аська, хоть ты утешь старого солдата!
— Да ладно тебе, детское еще время, скоро тут девок будет — кого хочешь выбирай, — успокоила Ася. — Слушай, подкинь до города на своем "Харлее". Ща я вещи сброшу.
— Да не вопрос, все равно пива привезти просили. Не обижай мой "Урал", это ж зверь, по дешевке купил у дедка одного в Глазково.
Девушка скинула вещи на краю полянки и помчалась к "Уралу".
Макс, Витек, Андрей, Аня и Рита стали разбирать вещи. Витек, помахав топором с видом маньяка-дровосека, ушел рубить сухостоину для костра, Бакс с лаем поскакал за ним. Макс с Андреем стали разбирать палатку, а девчонки — вынимать из рюкзаков и пакетов продукты.
— Смотри, Аська свои кеды забыла, — сказала подруга Макса Рита, симпатичная блондинка в потертых "уличных" джинсах.
Аня ухватила обувку за шнурки и бросила поближе к рюкзакам.
— Да ничего, она ж на мотоцикле доедет.
— А обратно?
— Дойдет. Она часто босиком гоняет, может еще какого маньяка притащит. Диплом-то не за горами.
— А у нее что, не готов?
— Ну, как сказать. Теоретическую часть ей научрук еще в январе утвердил, а вот на практике этих товарищей фут-фетишистов поймать в Твери ей долго не удавалось.
— А Инет?
— Да рылась она в Инете, там Москва, Питер, в Новосибе их много, в Омске, в Перми есть... А в Твери их то ли нет, то ли они Интернетом не пользуются. Даже странно, откуда Дуремар вылез. Он вроде бы не тверской, по крайней мере Тверь знает плохо, но откуда приехал не говорит. Из-за границы, говорит, но явно врет. Аська его расспрашивала про Париж, он по ходу там не был. Про достопримечательности разные рассказывал, но Аська его заловила. Скорее всего, он путеводитель читал, и фотки в Инете смотрел, но парижским метро явно не пользовался, что странно для человека, много лет прожившего в Париже.
— Классные у вас с Аськой темы, — сказала Рита. — Я в свое время по такой туфте защищалась. Не диплом, а отписка. Как вам завкафедрой только разрешил, особенно Аське? Фут-фетиш, офигеть, такое бывает? Это что, все парни, которые тащатся от ног — фетишисты?
— Да нет. Не от ног, а чисто-конкретно от ступней. Просто в русском языке слова ступня и стопа реже употребляются, чем в английском слово foot, которое как известно обозначает еще и меру длины, и входит в состав распространенных слов и выражений — football, by feet, footwear[39].
— И им нравятся девушки, ходящие босиком? — Рита внимательно посмотрела на свои босоножки с открытым носом.
— Необязательно. Там их существуют несколько подвидов. Есть фут-фетишисты "обычные" — они как правило, любят ласкать женские ступни в качестве прелюдии: массаж, поцелуи, покусывания. Есть с примесью мазохизма, им обязательно чтоб женщина при этом их еще и унижала, ногами по ним ходила, в буквальном смысле слова. Есть и садисты — они предпочитают порку или щекотку женских пяток. Причем, как правило, все эти товарищи фанаты чистых и ухоженных женских стоп — украшения там, педикюрчик. А Аська взялась за самую малочисленную и шифрующуюся группу — фанатов босых и грязных ступней. Ножик ищешь? На.
— Хм, ты такие странные вещи говоришь, — Ритины руки ловко нарезАли хлеб. — А что заставляет их шифроваться? Сейчас даже геи не шифруются, клубы свои создают, сайты знакомств по теме, даже бить их меньше стали. Нет, ну ладно бы эти товарищи некрофилами или педофилами были, это брр, а вот если ножки... то есть ступни, что в этом такого? Девушкам это не нравится? Ни в жизни не поверю. Всякие есть. У меня тоже полно нестандартных предпочтений, и что, я извращенка теперь?
— Нет, конечно. Разруха, как всегда, в головах, — Аня забрала у Риты нож и начала выстругивать палочку, на которой собиралась поджаривать себе сосиску. — Куда там наш дровосек подевался?
— В лесу раздавался топор дровосека — гонял дровосек топором гомосека, — вклинился в беседу Андрей и ухватил с пластиковой тарелки кусочек хлеба. — Ань, отрежь сырку, а?
— Эх, сыру мало взяли... — Аня отрезала кусочек, протянула ему и продолжила объяснять Рите, — так вот, гомосеки просто уже давно держатся с достоинством. Им нечего стыдиться, что у них немного другие склонности. Вопреки расхожему мнению, они никого не совращают, да и как? Если человек натурал, то он стать голубым не сможет. Ориентацию не меняют как перчатки. А эти бософилы стыдятся своей склонности, чуть что друг на друга: " — Ага, ты фетишист! — Да сам ты фетишист, я тру барефутер!" Они ж босиком ходят зачастую, чтобы отвлечься от своей "пагубной страсти" и доказать всем, что он-то нормальный, просто босиком ходить любит, единомышленничков ищет... Они вообще любят "врагов искать", катить бочку на простых людей — мол, не они фанаты босых ног, а мы истинные фетишисты, фетишисты обуви.
— Вот как? — рассмеялась Рита. — Это называется, с больной головы на здоровую!
— Верно. И "больная голова" у них не потому, что они такие-сякие извращенцы, а потому что они сами себя стремаются. Не могут относиться к этому как к части своей личности. А дальше по Фрейду — сублимация. Нет бы себе девушек найти, делом заняться, они в Инете сидят да, извиняюсь за выражение, самоудовлетворяются.
Из кустов деловито вышел Бакс, таща в зубах нечто среднее между увесистым суком и небольшим бревном.
— Это вы про кого? — заинтересовался Витек, притащивший вслед за ним охапку сучьев. — Андрюха, Макс, идите таскать помогите, я там сухую березу нашел, разрубил на полена. Девчонки, разводите.
Аня достала коробок. Рита сложила поленья "шалашиком", под низ сунула сухого мха и газету. Аня поднесла спичку, и веселый огонек медленно облизал газету, вспыхнул на мхе и потихоньку стал разгораться, подбираясь к сучьям.
— Ань, а скажи, почему они стремаются?
— Кто?
— Да бософилы ваши.
— А кто их знает. Может, они мазохисты по натуре, им страдать нравится. Какие они непризнанные, а девушки-злодейки, их только деньги интересуют, обычная отмазка парня-лузера, которому лень заниматься собой и что-то делать, чтобы понравиться девушкам, — Аня нацепила сосиску на палку и стала поджаривать.
Тренькнул телефон.
— О, Аська, по ходу и телефон в рюкзаке оставила.
— Да ладно, она ж босиком, найдутся, — Аня взяла телефон. — О, это от москвичей, видимо подъезжают. Рит, доставай шампуры, как раз шашлыков нажарим.
Тверь, дорога до вокзала.
По обеим сторонам дороги мелькали частные дома, одинокие прохожие. Ветер был сильный, и Ася крепко прижималась к Антону, несущемуся на максимальной скорости.
— Не дрейфь, Аська! — перекрикивал ветер Антон. — Зато в пять минут домчим!
Домчали они и правда быстро. Антон дежурно чмокнул Аську в щеку и унесся до ближайшего супермаркета. Ася посмотрела на часы. До прибытия электрички осталось еще минут пятнадцать. Она прошла на платформу — как хорошо, что у них нет турникетов, вот москвичи удивятся! На платформе толпились люди, желающие уехать на Бологоевской электричке. Кто-то ел мороженое, кто-то курил. Несколько человек с гитарами ползали по перрону и аскали на пиво. На путях гордо стоял электропоезд, и на боку его было увековечено имя первой женщины-машиниста, Героя Советского Союза Елены Чухнюк, которая будучи простой девушкой из маленького украинского села, освоила эту трудную профессию и в грозные военные годы подвозила к линии фронта боеприпасы. Электричка была "подарена" Елене Мироновне на 85-летие и курсировала по маршруту Москва — Бологое, чтобы прославленная железнодорожница могла видеть ее из окна своего дома на станции Левобережная. Жалко, что сейчас женщин не берут в машинисты и даже в помощники машиниста.
Наконец безэмоциональный женский голос объявил традиционный текст про внимание встречающим и прибытие электропоезда Москва — Тверь. Ася прошла к самой остановке локомотива. Тут они точно мимо не пройдут.
Компанию москвичей девушка узнала сразу — они все были босиком. Три мужика лет за тридцать — толстый, худой и сутулый, спортивная девушка в яркой майке и шортах и парень лет двацати пяти с бородкой и вместительным рюкзаком.
Ася замахала им рукой, но похоже ее уже заметили и так, мужчины спешили к ней, оставив довольно быстро шагающих парня и девушку далеко позади.
— Иван.
— Игорь.
— Сева.
— Очень приятно, — сказала Ася. — Ася, — и по очереди пожала руки потенциальным интервьюируемым.
— Я Ден, а это Ирма, — сказал подошедший парень-фотограф.
Ася протянула свою ладошку сначала Денису, а потом девушке. Рукопожатие Ирмы было очень крепким — наверное, она занимается каким-нибудь спортом.
-Пойдемте. Вы ведь впервые у нас в городе, да? Что-нибудь купить нужно? Туалет?
Через минут пять вся компания шла по направлению к трамвайной остановке. Мужчины постарше держались чуть сзади, смотрели как-то под ноги... Но не себе.
Дорога на Савватьево, 14-й км. Берег реки Орша.
Намедни эльф тут с луком пробегал.
А следом дачник: "Лук верни, ворюга!"
Интернетное народное творчество.
Аня потерла зачесавшийся кончик носа тыльной стороной перемазанной в маринаде кисти.
— К выпивке, — рассмеялась Рита.
На поляне уже шла движуха. Худенькая девушка в яркой майке ловко крутила пои. Несколько девушек с эльфийскими прическами и в длинных платьях сидели под деревом, наблюдая, как четверо парней в латах машутся на полуторных мечах.
— Убей эльфа — спаси Россию! — раздались дикие крики, и из-за кустов выбежал ушастый парень в балахоне, с луком за спиной, а за ним с гиканьем неслись три пьяных панка.
Догнав "жертву", один повалил псевдолеголаса на землю, и они покатились по траве в шутливой драке. Двое преследователей остановились поглазеть.
— Лук сломаешь, гондон! — заорал эльф, легонько наподдал своему нетрезвому противнику и пошел к своим. Поверженный панк остался лежать на земле.
— Диманыч, вставай! — завопил один. — Диманыч, этот подлый эльф тебя убил! Мы сейчас жестоко отомстим за тебя!
— Не, надо сначала попробовать живую воду. Диманыч, пиво будешь?
Панк сразу же вскочил на ноги:
— А есть?
— Нету. Зато ты, Диманыч, воскрес!
— Пля...
— Да ладно, ща добрых людей найдем, угостят.
Панки дружно пошли аскать пиво по обширной поляне, где аскальщиками было никого не удивить — кто просил пиво, кто топорик, кто просто посидеть погреться.
— Ребят, огоньку не найдется? — высокий красноволосый панк с опаской подошел к костру, с уважением покосившись на изучающего его Бакса, который даже бревно грызть перестал.
— Без команды не тронет, подходи, вот! — Макс добродушно протянул панку зажигалку.
— Спасибо, братуха, — красноволосый довольно улыбнулся, — сами-то местные?
— Ага, — Аня подвинулась, приглашая его сесть, — а ты?
— Я с Омска, Ярослав, — представился он, парни протянули ему руки, девушки тоже представились, — закурю, если дамы не против?
— Кури, — улыбнулась Рита, — но помни, Минздрав все-таки предупреждает!
— А ОМОН — нет, — добавил Витек.
— Как в Омске? — Аня протянула панку картофелину. — Я там была пару раз, давно правда. Хороший город.
— Ага, только с нефорами там беда совсем, одни язычники, другие в колдунов и ведьм играются на сороковом году жизни... Не, не толчки![40] — он перехватил взглядом многозначительный взгляд Витька в сторону компании эльфов. — Они по-серьезному. Там тетки такие, палец в рот не клади. Один раз в автобусе такой цирк устроили. Они там все босиком шастают, типа положено так, ведьмы должны босиком ходить и в татуировках.
— Чего вы на меня смотрите? — шутливо возмутилась Рита. — Ну набила татушку и что? В ведьмы запишете?
Ребята хором рассмеялись.
— Так что там в автобусе? Давай рассказывай.
— Да ехала там компашка этих ведьм. Тетки такие, им бы в конную армию Буденного в качестве коней, а они из себя Гермиону Грейнджер строят, ну там какой-то гопарь возьми да скажи им что-то про босые ноги... естественно, в терминах русского мата. Так эти тетки на него таким трехэтажным погнали...Ух! Мне аж бедного гопнечга жалко стало! Он с перепугу из автобуса убежал, и пол-автобуса за ним, я сам, конечно, не из воскресной школы, но таких матюгов, да еще и от женщины, прости Господи, не слышал...
— Ну, я так понял, что Хогвартс у нас теперь в Омске, а не в Англии, — засмеялся Андрей. — Вот так вся правда и раскрывается.
— Дааа, а Волан Де Морт — женщина! — торжественным голосом добавила Аня.
