Ловец Зеркал

— Медведь? — Клайв посмотрел на Ллойда.

— Слишком крупный для медведя, — засомневался трубадур.

— Может большой медведь? — Майк ехал чуть сзади, с опаской поглядывая на мёртвые тела.

— Нужно проверить, — Ллойд спешился и подошёл к карете. Он обошёл её несколько раз, прежде чем заглянуть внутрь. — Был ещё кто-то, похоже женщина, — трубадур присел к земле в поисках следов. На мёрзлой земле было очень сложно различить что-то.

— Может быть она ещё жива? — Клайв тоже спешился и подошёл к карете.

— Вряд ли, — Ллойд перевернул один из трупов, в руках у того был необычной формы меч и маленький свиток, скрученный в рулон.

Клайв остановился возле кареты как вкопанный, когда увидел знак на дверцах — это был символ ордена востока. Совпадений не бывает, всё происходит только так, как должно и может происходить, но это странное стечение обстоятельств могло кого угодно выбить из колеи. Что это было? Испытание веры или выбор определённой стороны?

— Посмотри — Ллойд развернул свиток, — они везли принцессу востока из Озёрного края в страну северных гор. Это была ознакомительная поездка с дружественным визитом к наместнику.

— Нужно найти её, — Клайв вспомнил лицо незнакомки из своего сна. — Даже если уже поздно. Судя по телам это всё произошло совсем недавно.

— Ты уверен, что нам нужно это делать, — трубадур посмотрел на Клайва.

— Да брось, где твоя натура трубадура? Потом сочинишь поэму и увековечишь мои подвиги, — Клайв улыбнулся.

— Труд уже в работе, — Ллойд передал поводья от своей лошади Майку. — Я пойду впереди, вы за мной. И предлагаю спешиться, потому что лошади будут только мешать. А лучше вообще их тут оставить и разведать местность пешком.

— Согласен, — Клайв посмотрел на Майка. — Ты остаёшься с лошадьми, если что, кричишь...

— А вы что делаете?

— А мы разведаем местность, эта тварь не может жить далеко отсюда. Её логово где-то совсем близко. Попробуем нанести ей визит.

Ллойд достал меч, лезвие вышло из ножен, приятным звоном наполнив эту мертвую тишину. Клайв последовал примеру трубадура и они направились в глубь леса. Ллойд шёл чуть впереди, замечая невидные для Клайва подробности — следопытом он был просто прирожденным. Они шли быстро, но осторожно, стараясь не шуметь. Осколки одежды и ещё два трупа охранников принцессы указывали на то, что они шли в правильном направлении. Непонятно было только почему чудище убивало, но бросало свою добычу — быть может самой целью его был не голод, а именно принцесса, хотя очень сомнительно было, что тварь была заказным убийцей.

— Тише, — уже совсем близко, — Ллойд стал на колени перед кустом на котором остался кусок чьей-то шерсти.

— Ну что? — Клайв оглядывался по сторонам, сжимая меч.

— Никогда не видел такого чудища. Странно, — Ллойд спрятал в карман шерсть и пригнувшись двинулся вперед.

Звук, казавшийся в самом начале просто далёким громом, приближался. Водопад заглушал даже окружающий холод.

— Ты думаешь это здесь? — Клайв говорил чуть громче.

— Уверен, — Ллойд шёл вперед всё увереннее, — оно где-то возле водопада.

Они вышли к горной речке и сравнительно большому водопаду, который срывался где-то с пятнадцатиметровой высоты.

— Осторожно, — он уже заметил нас, — Ллойд смотрел прямо сквозь водопад, — он там, в пещере за водой.

Клайв посмотрел в направлении, указанном Ллойдом и не увидел ничего кроме толщи, громадной толщи воды.

— Как ты узнал?

— Кости, — Ллойд указал на кости, которые лежали по обе стороны водопада. Некоторые были белые и чистые, а некоторые совсем свежие с кусками свежего мяса.

— Рискнём или придумаем другой план? — Клайв посмотрел на трубадура.

— Если по плану, то это будет банальное убийство, а так горное приключение, — Ллойд провёл мечом по воде...— Выходи! — он кричал громко и нетерпеливо.

— Хорошая идея, — Клайв смотрел в сторону пещеры...

Вода всколыхнулась и огромное чудище выскочило на полной скорости, взметнув фонтан брызг. Оно было размером с хорошего медведя, но непонятного цвета, с огромными клыками и когтями, похожее на большую кошку...

— В стороны, — крикнул Ллойд и они отскочили в разные стороны прямо перед мордой зверя.

— Давай, — Клайв взмахнул мечом одновременно с Ллойдом. Кошка пружинисто перепрыгнула через них и остановилась в метрах десяти, облизывая клыки и с интересом глядя на них. На ней не осталось ни царапины — Клайв и Ллойд просто промахнулись.

— Быстрая сволочь, — трубадур усмехнулся, — но мы быстрее.

— Надеюсь, — Клайв неуверенно посмотрел на своего спутника.

— Концентрация, — Ллойд посмотрел на Клайва, — не забывай. Времени нет, есть только ты и твои движения. Они происходят вне времени.

Клайв вызвал в себе пламя. Оно разгоралось всё быстрее и быстрее, время останавливалось, а окружающий пейзаж исчез. Чудовище было словно где-то очень далеко, на заднем плане. И когда оно пошло в атаку, то Клайв даже не среагировал на него, так медленно оно двигалось в его потустороннем мире. Он сделал один взмах мечом и услышал дикий вой, на руки и лицо попала какая-то тёплая жидкость. Клайв открыл и закрыл глаза, выходя из транса — Ллойд стоял перед ним с широко открытыми глазами:

— Я никогда не видел, чтобы так быстро кто-то двигался. Огромные скорости, когда оно прыгнуло, то я думал, что ты даже не успеешь среагировать, а ты свернувшись в клубок, сделал только один удар. Ты весь в крови...

— Где оно? — Клайв ещё не отошел от всего этого. Такое с ним случалось впервые — полная концентрация, такая о которой говорил отец. В такие моменты возможно всё.

— Половина его на тебе и возле тебя, — Ллойд показал на кишки у ног Клайв, а само оно допрыгнуло до пещеры — должно быть оно там...

Они подошли к водопаду, всё ещё осторожничая. Клайв был первый, он шагнул по берегу, за воду и сразу же увидел тело чудовища. Оно ещё дышало, только глаза мутнели с каждой секундой. Клайв вытер меч о его шерсть и оно зарычало уже не зло, а просто так последне-безнадёжно. Пещера была большая, с несколькими коридорами, уходящими вглубь горы и ручейками из-за которых в пещере было очень свежо.

— Она там, я знаю, — Клайв двинулся в средний коридор, Ллойд двинулся следом. Через несколько минут коридор превратился в ещё одну пещеру. Здесь было довольно светло из-за дыры в потолке, в которую и проникал свет. В самом углу лежала какая-то фигура. Когда они подошли ближе, то увидели, что это женщина. Окровавленное платье оставляло маленькую надежду на то, что она ещё жива.

— Кто вы? — мелодичный голос говорил с небольшим акцентом.

Когда Клайв повернулся, то прямо перед собой увидел девушку из своего сна, ту самую, что приснилась ему вчера. И по её реакции понял, что она тоже узнала его.

— Меня зовут Клайв, — сказал он, а это мой друг Ллойд.

— А меня зовут Мэй. Я принцесса Восточного края...

Глава X

Я просыпаюсь с жуткой головной болью и мыслью, что я снова не попал на работу. Телефон трезвонит, раскалывая утреннюю расслабленность и похмельный синдром.

— Алло?

— Ну и где ты? — шеф кричит на меня не сильно, но пытается казаться строгим.

— Перегулял на дне рождении друга, — чувствую, что слова даются с трудом.

— У тебя каждый день чей-то день рождения, работать нужно. Ты тоже не единственный журналист в городе.

— Извините, шеф, буду в редакции через два часа с новой статьёй.

— Смотри мне, — он бросает трубку, хотя в голосе уже не чувствуется былой строгости.

Я открываю глаза и смотрю на правую и левую, которые лежат по бокам от меня. Ночью они перемешались и я теперь не могу с уверенностью сказать кто из них кто. Они ещё спят и выглядят беззащитно и непосредственно. Странно, что расслабленность сна так меняет людей. Я выбираюсь из-под одеяла, стараясь не разбудить их, и натягиваю халат. Иду на кухню, достаю из холодильника бутылку минеральной воды и выпиваю сразу три стакана. Утолив жажду я завариваю кофе и пытаюсь придумать что можно соорудить на завтрак. Телефон звонит снова...

— Алло?

— Ну как? — голос у моего друга бодрый и весёлый.

— Ещё не знаю, — я чещу голову, — а ты как?

— Отлично выспался, даже не чувствуется, что вчера мы так весело погуляли.

— Везёт, — я ищу глазами минералку, чувствуя, что трёх стаканов мало.

— Ты один?

— Нет, — я выдерживаю паузу, — они ещё спят.

— Какие планы на вечер?

— Не уверен, что смогу повторить вчерашние подвиги, — я улыбаюсь и чувствую, что мой друг тоже расплывается в улыбке.

— Приходи ко мне, поговорим...

— Не обещаю, но если смогу, то обязательно.

— Звякнешь мне на мобильный, если что. Но я настраиваюсь на твой визит...

— Настраивайся, — я молчу в трубку. Мои мысли полностью заняты минеральной водой.

— Ну, тогда, до встречи, — мой друг дожидается, пока я тоже прощаюсь с ним, и вешает трубку. Я стою, слушая короткие гудки, и думаю о своём. Гудки заполняют пустое пространство в моей голове, сливаясь в один монотонный гул.

Я знал моего друга ещё со школы. С первого класса, если быть точнее. Мы сидели с ним за одной партой. Играли в морской бой и иногда, даже, попадались на этом. На переменках мы обсуждали книги, вернее я обсуждал, а мой друг слушал и запоминал понравившиеся ему сюжеты. Я помню, как мы придумывали различные истории друг о друге, анекдоты и сны, которые пересказывали друг другу взахлёб. Мы влюблялись одновременно, но всегда в разных девушек и долго искали ключи к дверям их сердец. Это практически никогда не удавалось, хотя мы прилагали, как нам казалось, все свои усилия. В школьном возрасте девушки не ценят усилия — они ценят возраст и количество финансов. Наши любовные неудачи не очень расстраивали нас — эту сердечную пустоту мы всегда могли заполнить спортивными состязаниями по футболу или ещё каким-нибудь времяпрепровождением. Иногда я читал ему свои стихи: он всегда смеялся и хлопал меня по плечу, говоря, что из меня выйдет настоящий поэт. Я смеялся вместе с ним, но иногда, обида заслоняла мою радость — в детстве не любят, когда над тобой так откровенно подтрунивают. Хотя в молодости и зрелости это тоже неприятно.

Когда мы немного повзрослели, то ездили с ним на рыбалку и в походы. Забирались в палатку и пытались гадать на картах. Мы хотели вызвать Пиковую даму и ещё нескольких магических персонажей. Мы очень боялись делать всё это, но перебарывали свой страх и выкладывали эти сложные пасьянсы, повторяя всё в той последовательности, в которой нам это рассказывали. Мой друг начал курить первым, как раз тогда, когда было модно курить, и бросил тогда, когда было модно бросать. Он всегда следил за модой и делал всё, чтобы не отстать от этой привереды. Я же начал курить, когда было модно бросать, и бросил, когда всем уже было безразлично. Я никогда не стремился подражать кому-то или следовать чьим-то идеям. Я был сам себе авторитет.

Мой друг любил красивые машины и девушек, которые не требовали от него никаких обязательств. С возрастом он всё больше и больше отдалялся от меня, хотя в беседе оставался таким же родным. Нам не нужно было видеться каждый день, чтобы оставаться настоящими друзьями. Я просто знал, что если я сделаю один звонок и попрошу о чём-то, то он сделает всё, что я его попрошу, и он тоже знал, что я для него сделаю всё возможное. Когда мы окончили школу, то он переехал в другой район и пошёл в университет, который был ближе к его дому — он не учился на "отлично", но и особо плохим учеником его нельзя было назвать. Ко времени, когда я работал в газете, он уже имел маленький бизнес и ездил на одной из марок БМВ. Мы иногда сидели с ним вечерами, когда у него не было важных встреч, и говорили, говорили без умолку, а иногда молчали, долго и ненапряжённо. Смотрели на стены, молча потягивали недорогой, но хороший коньяк и думали о своём. Иногда я читал ему свои новые статьи или попытки в прозе, и он всё так же смеялся, хлопал меня по плечу и говорил, что из меня выйдет настоящий писатель. Я не обижался на него, я любил его. Своего друга, единственного настоящего друга, который у меня когда-то был...

Конечно, через два часа я в редакцию не попал. Пока девушки проснулись и привели себя в порядок, помогли мне с завтраком, прошло уже часа полтора. Пока я проводил их и быстро запрыгнул в душ, прошло ещё минут сорок, поэтому стоя на остановке с мокрыми волосами и совершая в голове подсчёты вчерашних затрат, я уже приготовился получить от шефа очередную взбучку. Автобус был в меру полный — было несколько пустых сидячих мест. Я пристроился возле окна, достал лист бумаги и ручку. Я хотел написать что-то о любви, но, написав первое предложение, понял, что буду писать как раз об обратном: любви нет, и никогда не было.

Любовь, как вечная иллюзия человечества

Вы любили когда-то? Ответьте мне, если не боитесь признаться в этом? Вы были готовы отдать всего себя ради другого человека, были готовы пожертвовать всем: своим состоянием, близкими ради любви? Вы были готовы отдать жизнь ради той, кого как вы думаете вы любили? Или хотя бы ради того? Ответьте мне? Я очень хочу провести статистику правдивых ответов на этот вопрос, но даже без последнего подсчёта мне кажется, что очень немногие действительно готовы на всё это ради друг друга. И даже среди тех, кто ответил правдиво, совпадение в паре равны нулю: что это значит? Это значит, что даже если девушка готова отдать всё ради парня, то парень может всё это только на словах и наоборот. В жизни всё гораздо практичнее чем в сонетах и в воображении писателей и поэтов, которые зачастую сами не верят в то, что пишут.

Давайте рассмотрим вообще такое понятие как "любовь". Что это такое? Это химическая реакция слишком большой привязанности, привыкания, просто влечения. Чисто физиологического не психологического. Ведь очень часто люди, поставленные в экстремальные условия, влюбляются, как им кажется совсем не в тех, чей идеальный образ соткан в их сознании. Противоположности притягиваются, да? Что следует, что люди просто ищут то, что им не достаёт в них самих — следовательно, любовь в самом начале своего поиска уже меркантильна и запрограммирована. А может ли быть меркантильно то сказочное чувство, о котором мечтают семиклассницы, ожидая принца, который посадит их на белого коня и увезёт в воздушный замок.

Мы уже выяснили с вами, что зачастую всё начинается просто с какого-то неоформившегося образа, какого-то импульса, который подталкивает нас на встречу неизвестному. Мы испытываем доселе неизвестные ощущения, так называемую влюблённость, которая потом просто может перейти в привязанность. Человеческая натура в большинстве своём слишком консервативна, поэтому увидев более ли менее подходящего партнёра человек сразу старается определиться со своим выбором и сделать его быстро. И к чему всё это приводит? К тому, что через несколько месяцев, год, может больше, человек пресыщается своим постоянством и ищет новых ощущений и новых партнёров для того чтобы удовлетворить своё любопытство. И куда девается любовь? Куда она исчезает через эти годы? Куда пропадает то чувства, которое заставляет сердце ёкать и биться чаще? Куда девается блеск в глазах и эти пламенные речи и горы цветов? Куда пропадают ужины при свечах и романтические письма с неумелыми стихами. Может быть всё это никогда не было любовью, а было лишь попыткой обобщить обычные человеческие эмоции?