Третья столица:черновики апокалипсиса.

В Омске началось резкое потепление, в прежние времена это меня очень порадовало бы, но в нынешних раскладах... Не надо быть ученым, чтобы заметить связь температуры и активности зомби, те немногие новости из более жарких краев, которые долетали до нас, явно говорили, что там, где жарко — настоящий ад. Масса мутантов, даже самые обычные мертвяки шустрят, как наскипидаренные. В Средней Азии сейчас просто конец всему, думаю, там не выживет и нескольких процентов населения, разве что кочевники? И то вряд ли.

Подъезжая к 'Рабиновича' мы впервые столкнулись с затором. Два больших автобуса опрокинулись и полностью перегородили дорогу, повсюду зомби, я по рации дал приказ ребятам на 'ПАЗе' выдвинуться вперед и, выдавливая зомби на тротуаре, объехать аварию. Эту преграду нам таки удалось преодолеть, но следом за ней на походе к соборной площади мы наткнулись на еще одну пробку. Объезжая ее мы едва не увязли в телах умертвий, зрелище жуткое и самое страшное — все время ждешь, что чья-то рука выбьет стекло.

Уже от Метромоста стали слышны удары колокола, они не были частыми, но доносились непрерывно. И я понял — это набат.

Несмотря на то, что мы были совсем рядом от собора, никто из нас ни разу за эти дни не заезжал сюда, я сам, когда к Скороходову ездил, предпочел иную дорогу. Вид золотых куполов и крестов, сияющих в свете не по-весеннему жаркого солнца, вдохновлял и радовал. Внутри огражденной металлической решеткой церковной территории были заметны люди, стояли автобусы и машины. Мне захотелось остановиться и поговорить с кем-то из них, но потом принял другое решение — времени мало, скоро начнет темнеть, заедем сюда на обратном пути.

Вот так, под гул набата, мы и проехали мимо. Свернули на площади к серому дому и двинулись в сторону драмтеатра. Зомби и здесь было много, по крайней мере, мне так казалось. Пересекли Омку по первому от Иртыша мосту и вырулили на начало десятилетия, вот здесь то я и понял, что значит много зомби. Перед нами стояла армия мертвых, тысячи и десятки тысяч умертвий толпились прямо на асфальте магистрали. На многих из них были только обрывки одежды, тела были покрыты глубокими порезами и царапинами, в целом впечатление они производили жалкое, бессмысленное даже. То есть незачем им существовать, избыточно, даже у комара посреди зимы было бы куда больше прав на место в этом мире, чем у этих миллионно-миллиардных толп, заполонивших землю.

Масса не была однородной, она частыми островками и наплывами заполняла все обозримое пространство, зачем они это делают? Может быть тепло? Им нужно тепло, на дороге теплее, она асфальтовая, быстрее нагревается, а солнышко сейчас яркое, почти по-летнему жаркое. Сочетание в моей сознании картинок с одной стороны яркого, бездонного, синего неба, солнца и толп мертвецов на центральной улице города, напоминающих демонстрантов на Первомай, с другой, показалось мне самому абсурдными и нелепыми, одновременно, вызывая острый приступ желания проснуться.

Было бы у нас серьезное оружие или бульдозер — можно было бы атаковать и накрошить их немеренно, а так остается только объезжать. Ребятам в автобусе было видно дальше, чем нам, и они сообщили, что толпе не видно конца. Я дал команду сворачивать на 'Пушкина' в сторону 'Масленникова'. Поначалу казалось, что решение удачное, улица 'Пушкина' была почти пуста. Не многочисленные зомби либо сами уходили с нашего пути, либо таранились. Стрелять мы не хотели, чтобы не привлекать излишнего внимания.

Но в итоге ситуация повторилась и здесь. Огромная толпа зомби встретила нас на пересечении 'Масленникова' и 'Жукова'. Это было что-то невероятное, ошеломляющее и чудовищное. Когда вся эта масса в едином молчаливом порыве качнулась в нашу сторону, скажу честно, у меня чуток сдали нервы, волосы не то, что на голове шпс-ку приподняли, а по всему телу вздыбились. Я рефлекторно ударил по тормозам и машину чуть не юзом бросило вбок. Закрутил руль и, развернув машину, рванул к Ленинградскому мосту. В самом его начале обнаружилась полноценный блокпост с двухметровыми бетонными плитами сплошной стены во всю ширину моста, в центре конструкции находились металлические ворота, прикрытые бетонными блоками, уложенными зигзагом. За стеной броня, как минимум один танк и, наверное, БМД. Над блокпостом реял голубой флаг с парашютом и крылышками. Значит, это десантура из УЦа. Серьезно устроились, уверен, такая же красота и на той стороне моста. А по льду сейчас пойдет только самоубийца, хотя... остановило только то, что технику мы по реке точно не проведем, лед слишком хрупкий, а так, на лыжах — запросто, ну, потрещит под ногами чуток и все. Десантников даже спрашивать о пропуске через мост смысла никакого, точно не пустят. Еще и постреляют нас или разоружат и скажут, что так и було. У них тут опасно, как даже не знаю где. Я на месте их командира на воду бы дул.

Резко тормознули и свернули на Ленина. Чуток успокоившись и придя в себя, мы попытались еще раз найти проезд к 'Десятилетия'. Обсудились и решили вернуться на другой берег Оми. Там проскользнуть через еще один мост — 'Октябрьский', он же горбатый. Тогда мы выскочим сразу на перекресток 'Десять лет октября и Хмельницкого', но в итоге нам предстоит большой крюк по городу и районам частной застройки. Чего хотелось изначально избежать. Делать нечего — едем.

На одном из перекрестков видим несколько брошенных авто, вынужденно снижаю скорость и начинаю маневрирование. Рулить я привык весьма резко, а гидроусилители эту привычку еще и усугубили. Внезапно раздается выстрел и на лобовом стекле возникает аккуратная такая дырка. Затем еще один, этот либо мимо, либо по автобусу. И вот уже несколько очередей хлещут по нам. Резко выворачиваю руль в лево, и ныряю в подворотню. Автобус как привязанный за мной, значит ребята в порядке. Почему-то ничего не чувствую, а ведь только что от смерти на волосок был, внутри все замерзло, что ли? Некогда чувствовать, сейчас надо выжить и ребят уберечь.

— Олега, откуда стреляют, — кричу, не узнавая свой голос, до того он сдавленный и чужой.

Что заставляет уходить именно влево сначала не понимаю и сам. Только спустя секунду доходит — траектория пули, она пробила стекло и ушла в боковую дверь с левой же стороны, то есть явно целили откуда-то справа. И метили в водителя, а мой резкий маневр спутал этим уродам карты. Стрельбу как отрезало.

Тормозим в маленьком, пустом дворике, пока все тихо. Выскакиваем из машины и сразу бежим к углу дома, занимая позиции для обороны. Через несколько секунд появляется Большой, у него на руках кровь, бурчит:

— Егор ранен, в плечо.

— Ты его перевязал?

— Само собой.

— Тогда занимай мою позицию, я пробегусь, гляну чего и как.

Быстро оглядываюсь по сторонам и вытаскиваю карту, на ней улицы и переулки, смотрю номер дома, сверяюсь по карте, вот он. Так, за ним есть проезд на соседнюю улицу, то есть двор не глухой. Теперь бегом туда. Стараюсь не шуметь, и высматриваю зомби. Вижу одного, но он далеко, еще несколько стоят как раз в нужной мне стороне. Останавливаюсь, встаю на одно колено и изготавливаюсь к стрельбе, расстояние метров шестьдесят, не больше. Их трое, нет, еще один, четверо. Открываю огонь. Коллиматор выхватывает цели, оружие в режиме одиночного огня, так больше шансов попасть. Со второго выстрела поражаю первого, в длинном сером пальто и изгрызенной лысиной бывшего человека, на вид лет пятидесяти. Переношу огонь дальше по фронту, бабуся, изрядных размеров шустро ковыляет ко мне, попадаю с ходу точно в переносицу. Зомби ничком валится на асфальт, слышны только шарканье ног мертвецов и мои выстрелы. Следующий, уже метрах в двадцати, чуток дергаюсь и потому попадаю ниже, в горло, поправляюсь, есть еще один. Последний уже рядом, я вскакиваю и несколькими прыжками отлетаю метров на десять вбок, доворачиваюсь и часто жму скобу, всаживая в голову зомби несколько выстрелов подряд, на четвертом или пятом он валится также, вперед, не дойдя до меня несколько метров. Руки перед повторной кончиной это тянуло ко мне, так что на асфальте натуральный указатель к кладу из острова сокровищ. Перевожу дыхание, вытереть пот со лба не могу, на мне ШПСка одета, с развернутой маской, да еще и респиратор. Видок со стороны, поди, чудаковатый.

Меняю магазин на полный и продолжаю движение вперед. За углом, как и ожидалось, есть проезд, отлично. Попасть сюда с дороги, откуда в нас стреляли, не получится, так что быстро командую по рации грузиться в машины и выдвигаться ко мне.

Сам стою на стреме. Оглядываюсь во все стороны. Машины подъезжают через десять-пятнадцать секунд, быстро они, блин обернулись. Заскакиваю в 'нисан' и наша мини колонна рысью уходит от неудавшейся засады.

. Слышу по рации голос Большого, он сообщает, что Егор более-менее в порядке, держится, потом еще добавляет.

— Он уже раненый за тобой маневр повторил, даже руль не бросил, пока не остановились.

Вот какой у нас старшина, настоящий боец, сильный и смелый человек, а я его подставил под пулю. Давлю все на корню, сначала доехать, а потом и сопли размазывать.

Спустя минут десять мы выбираемся на 'Гусарова', отсюда уже совсем не далеко до соборной площади (бывшей площади Маяковского). Проезжаем мимо Торгового Центра, Главпочтамта и выкатываемся на Красный Путь. Заезжать в собор, как планировал, явно не в тему, Егор ранен, его скорее надо осмотреть и постараться помочь. Обратный путь мало запомнился, напомнив прокручиваемую назад пленку фильма. Вот и Авалон. Въезжаем во двор, Наталья уже стоит с аптечкой в руках. Я выскакиваю из машины и бегу к автобусу. Слава Богу, ранен Сахно не слишком тяжело. Он сам спускается с дружеской помощью ребят из 'ПАЗика', брони и БКП на нем нет, плечо перевязано бинтом, на белом полотне яркое красное пятно. Мы помогаем Егору добраться до входа в сауну, там, на специальном лежаке, он раздевается, и я его перебинтовываю заново, пуля прошла на вылет, есть и входное, и выходное отверстия. Это очень гуд. Обрабатываю раны, выливая целый флакон перекиси, и накладываю тампоны с заживляющей мазью. Заново бинтую. Кто-то приносит клюквенного морса и Егор жадно присасывается к кружке, выпивая все до конца, крови он потерял не мало. Помогаю ему перебраться на диван, одеяло уже принесли. Урываю своего раненого бойца и говорю,

— Отдохни Егорша, поспи чуток.

Он кивает слегка, я уже собираюсь уходить, он удерживает меня здоровой правой рукой и говорит.

— Глеб, это случайность. Даже едь мы на БТРе любого из нас могли бы подстрелить, а мы все живы, рана у меня ерундовая, все в порядке, слышишь?

Я не могу ничего сказать ему в ответ, в горле ком. Мне до того паскудно, что хочется выть, но Егор ждет, и я скованно киваю ему. Мол, понял-понял. Так и ухожу.

Дополнение к главе девятой. Рассказывает Олег Медведев.

Самый живучий заяц в лесу — волк.

Штурм райотдела прошёл, как по написанному. Кроме легко пострадавшего Глеба, больше проблем не было. Зачистив дежурку и службу тыла "санитары" начали грузить трофеи в машину. Я, сказав, что пройду по отделу, направился в сторону лестницы. По всюду царил разгром, видно было, что покидали здание в панике. Оно и понятно, ловить преступников одно, а война с мёртвыми другое. Выбив ногой дверь в Информационный центр, начал быстро свинчивать "винты" с компьютеров. Какая не какая, но база данных.

Быстро закончив раскурочивать "железо", поднялся на второй этаж. Отлично — почти все двери открыты, а что ещё лучше, как раз в нужные мне кабинеты. Постояв пару секунд в тишине, прислушался, посторонних шумов нет, после бойни в дежурке, куда спустились все бродящие в здание зомби, тут не одной живой, а тем более мёртвой души не осталось. Но бережённого Бог бережёт, а не бережённого — зомби грызёт.

Всё, двигаюсь к апартаментам начальника РОВД, надо проверить слухи о том, что в его сейфе лежит лучшее оружие (ходила такая оперативная информация среди оперов во времена моей службы). Прошёл секретарскую, вот и кабинет руководителя. Так, если память мне не изменяет, сейф в маленьком подсобном помещение. Не врали слухи — здоровый железный ящик в наличии, закрытый только, ну это и следовало предполагать. Хорошая вещь — отмычка, еще и в умелых руках старого оружейника. Закрыт — взломаем! Пять минут мучений и Аллилуйя! Да, запасливый начальничек, поклон ему. Можно сказать, осуществил почти все мои детские и не детские мечты. Я этого не ожидал, хоть, в тайне и надеялся. "ВСК-94" с цинком патронов, ПП-90 с запаской и четырьмя коробками патронов — всё это в китайский баул аккуратненько складываем, ребятам из ОСБ это не обязательно видеть, они помогли мне, я помог им — в расчёте. Пока я не решил к кому присоединиться, озаботимся собой любимым. Одному выжить легче, а там посмотрим. Да, и своё оружие, всегда своё. Мало ли как жизнь сложится.

Отлично, теперь здесь пусто, двигаюсь дальше, вторая цель — кабинет начальника МОБ (милиции общественной безопасности). Пошукаю у него в хозяйстве. Пошукал — зря, пустота. Но рядом кабинет связистов. Аккуратненько отжимаем язычок замка, и что мы видим, дверь-то захлопнули, а шкафы с сейфами закрыть забыли. И правильно сделали, объявляю связистам заочную благодарность. Пять переносных "Моторол" с системой шифрования сигнала, к ним две автомобильных станции, а в нагрузку три станции скрытого ношения. Ай да я, ай да молодец! Всё быстро складываю в баул, вес его приближается к двадцати килограммам. Переношу его к кабинету начальника, в дальнейших планах ничего габаритного быть не должно. А тащиться с сумкой на третий этаж не охота.

На третьем этаже пусто. Жаль. Мимо протопал боец ОСБ, Леша Большой, так его все зовут.

— Куда собрался, — спрашиваю.

— На крышу, антенну снимать — отвечает.

— Понятно, поосторожней там.

Я на четвёртый, чердак нам не нужен. На этом этаже сидела КМ (криминальная милиция). Здесь я увидел печальную картину. Два убитых зомби, и лежащий рядом мужчина в гражданке, но с пистолетом в руке. Видать опера подняли из "клеток" задержанных для опроса, а они были покусанными, в кабинете и превратились в зомбей. Осторожно приближаюсь, видно, что мужика покусали, тогда почему он не обратился? На голове ран нет. Аккуратно приподнимаю тело. Понятно, падая, опер головой наткнулся на железный штырь для придержания двери. Мужчина мне не знаком, за пару лет народ поменялся, не всех новых знаю. Но видать не просто опер, кто-то из руководства, одежда дорогая, да и ПММ в руке, простой и ПМом обойдётся, но, в любом случае, мужик прикрывал до последнего эвакуацию людей с этажа, достойно уважения. Забираю ПММ и запаску. Отдаю последнюю честь погибшему. Всё, хватит, теперь в кабинет начальника КМ и в секретку. В кабинете меня ждал сюрприз, приятный надо сказать. В чехле лежал бронник скрытого ношения из керамики, килограмм под десять весу, но цифра 5М стоявшая на нём, нивелировала все трудности и тяжесть использования. "Выдерживает выстрелы из автоматов АКМ — 7.62мм, АК-74 — 5.45мм, пулей с типом сердечника — стальным термоупрочненным... вес — девять кг"— всплыли в голове данные ТТХ. Берём, однозначно.