Третья столица:черновики апокалипсиса.

Опять дымное облако окутывает голову Медведева, и из этого дыма доносится.

— Вованы ушли, я сам видел. Но уверен, много чего оставили. Бросали все в спешке. Колонна у них вышла совсем жидкая. Вариант, что техника есть в гаражах реальный.

И снова затяжка, сигарета на три четверти выкурена, красный огонек рдеет в сгущающейся темноте.

— Главная проблема это зона. Она примыкает к части, а там сейчас столько зомби и, я уверен, мутантов, что если идти, то большими силами. Нашим нынешним составом туда соваться — смерть. Гарантированно. Оружие у нас есть теперь, а люди нужны еще.

Сигарета докурена, и Олег гасит ее о пепельницу, сминая фильтр. Молча смотрит, ожидая моей реплики.

— Согласен. Люди сейчас — самое главное. Ты все, что хотел, рассказал? Нет? Тогда продолжай.

— Стоп. Мысль в голову пришла. Надо съездить в политех и автодор, там могут быть и БТРы и БМП, и даже БРДМы, у них же кафедры военные, и там только на танкистов учат. Как тема?

— Тема хорошая. Стоит отработать. План у нас такой — завтра съездить на разведку к зоне и ППД, осмотримся толком, и институты осмотрим попутно. Олег, ты говорил, что оружейником в армии был, так что бери на себя наши запасы оружия и БК, принято?

— Принято. Только не забудь про надбавку за вредность.

— Чью?

— В смысле чью, мою надбавку.

— Нет, не надбавку — вредность чью?

Мы рассмеялись.

— Ты, Глеб, от меня так легко не отвяжешься, полагается надбавка, вынь да полож. А мне много и не надо, пару блоков сигарет в месяц. И я буду счастлив.

— Будет тебе надбавка по вредности, убедил тип говорливый.

— Тогда разрешите выполнять?

— Разрешаю. Выполняйте.

Преувеличенно лихим разворотом Олег вкручивается в дверной проем и исчезает в темноте коридора. Слышаться только шаги, но и они стихают. Самое время составить план завтрашнего дня. Передвигаюсь поближе к окну, так светлее, и набрасываю на листке бумаги список завтрашних дел. Разведка, еще разведка, переезд, встреча со Скороходовым, поездка в лагерь беженцев к Вячеславу Федоровичу, может, и соберу еще несколько человек в бригаду... что еще?

А что я знаю про город? Информации ноль. Вывод, стоит пройтись по ключевым объектам и посмотреть, как у них дела. С группами, уцелевшими связь наладить. И везде агитацию провести по вступлению в ряды славных санитаров. Спецов поискать, они на вес золота и в крепости нужны будут. Еще топливо и цистерны раздобыть необходимо и это срочно. Бензин не бесконечный. Его в бак наливать регулярно приходится. Это все на завтра. Серьезно. Когда и успею? Может переезд пока отложить? С ним точно не уложимся. Решено, Наташа точно не обрадуется, но делать нечего.

С утра пошлю ребят, пускай посмотрят, как дела на судоремонтном, сегодня так и не добрались. Задача — найти буксир, баржу, очень не помешает кран плавучий, или как он называется?

Еще тема — нужна техника строительная, во-первых, автокран и пару грузовиков серьезных. Это тоже на завтра.

Во-вторых, бульдозеры, тракторы, экскаваторы и прочие машины. Строек в Омске много, только выбрать и ехать туда — забирать. Это добро пока никому не нужно, самое время себе забрать. И про краны не забыть. Мысль то хорошая, даже если башню не делать, то просто как металлоконструкции пригодятся. И надо все свозить сюда, к судоремонтному, грузить на баржи. Как река вскроется, и лед сойдет — вывезем в крепость. Но это будем позже отрабатывать, завтра просто не успеем.

Пора к ребятам спуститься, посмотреть чего наработали по БМС. И как у Наташи по описи дела идут уточнить. Про задержку с переездом озвучить. Егора навестить.

Первое, что увидел во дворе — Егор живой и здоровый активно шагающий мне навстречу. Сказать, что удивился, нельзя. Я был поражен в самое сердце, на секунду закралась дикая мысль, а не было ли все ЭТО розыгрышем, отбросил, как явно шизоидную. А Егор уже добрался до меня и сообщил.

— Глеб, молодец, что пришел, а то я сам к тебе собрался подниматься, ужинать будем через двадцать минут, не опаздывай.

И как ни в чем не бывало, двинул дальше. Все. Тушите свет. Занавес. Выйдя из комы, догоняю Сахно и спрашиваю.

— Егор. Ты как? Ты же ранен. Зачем поднялся?

— А чего? Поспал часок. Проснулся. Ничего не болит, состояние здоровья — на уровне, так зачем лежать? Сел — нормально, встал — нормально, прошелся, вдоль стеночки на всякий случай, опять нормально. Оделся и пошел ужин готовить. Вот и все.

— Может у тебя и рана уже затянулась? Ничего не понимаю.

— Нет, рана на месте, чуток кровит, когда сильно рукой двигаю. А так все нормально.

— Чего ты свое, нормально, заладил. Прекращай. Разобраться надо. В чем тут дело? У тебя так и раньше бывало?

— Нет, меня первый раз в жизни ранили. Шучу. Глеб, раньше у меня повреждения медленней проходили, помню, руку порезал ножом, сильно, так и кровь, сколько шла, и болело.

— Как думаешь, это связано с тем, что мертвые восстают? Говорят же, что вирус какой-то всех позаражал, а если он, пока ты живой, здоровее тебя делает?

— Может и так. Я в биологии не силен. Но рана не болит толком — факт. Только на одном факте выводы делать нельзя. Я пойду, Глеб, готовить надо. Смотри, не опаздывай.

Я только молча кивнул, загрузившись мыслями о свойствах вируса. Толком ничего не надумал, но в голове пометку сделал. На будущее, когда больше фактов соберем.

Работы с нашим бронеавтомобилем подходили к завершению, вовсю искрила сварка, слышался лязг железа, таран уже был смонтирован и установлен, и выглядело все это довольно внушительно и пестро, что ли. Ничего, покрасим, и будет красота. Подходить к ребятам не стал, зачем мешать?

Все при делах, и мне лучше делом заняться. Пора подумать о флаге, эмблеме, додумать тему с оргструктурой и званиями. Подготовиться к вечернему сбору и обсуждению всех наработок сегодняшнего дня. Так что думай комбриг. А все же сильно звучит. Что не говори, а революционеры далеко не дураки были, сейчас нам ох как этот их подход нужен. Смело и решительно выстроить новый мир, теперь не до эволюции, она потом будет, сегодня Омску требуется революция, и ее сделаем либо мы и наши союзники, либо наши враги. А это чревато и весьма. В таких вопросах главное — стратегическая инициатива и правильная подача материала. Вывод, нужна идеологическая платформа и программа партии. Шучу. С партиями мы повременим. Пока и ОСБ хватит. Но Скороходову все наработки точно необходимо рассказать завтра.

Сколько времени? Пора на ужин, опаздывать не хорошо, меня этому еще в детстве отец учил, а он знал, что говорил.

Ужин прошел в теплой, дружественной обстановке. Народ шутил и радовался. Вид практически здорового и активного Егора, вызвал волшебный эффект в рядах боевых санитаров. У меня тоже. После еды провели приемку БМС-2, восторгам не было предела. Сразу посыпались предложения по дальнейшей модернизации машины. Хотели, на ночь глядя, проехаться по городу, но я остудил горячие головы и назначил ходовые испытания на утро следующего дня.

Предложил провести совещание. Расселись прямо на свежем воздухе по лавкам. Я рассказал перспективы развития ОСБ, как боевого подразделения. Оргструктура вызвала строго положительную реакцию, получила полную поддержку и была принята единогласно. Особый интерес бойцы проявили к терминологии. Комбриг, комэск, эскадроны — от этих слов веяло силой и огнем Гражданской войны, времени очень страшного и тяжелого для России, но и героического. Вопросы вызвало звание командира группы и тройки — комтри, еще туда сюда, а вот комгрупп, уже вызвал смешинки. Я предложил вариант лидер. Лидер тройки, лидер группы. К слову припомнилось почти курьезное воинское звание командира отделения в Красной армии — комот, озвучил его, все рассмеялись и долго переиначивали комота, в комод, компот и т.д.

Решили, что рядовых и младших чинов у нас не будет, уставное обращение — товарищ санитар или товарищ боец. В данном случае, слово — товарищ выводилось нами из обычая сечевых казаков обращаться друг к другу товарищ. Использовалось также польской и русской (украинской тогда не было, как явления) шляхтой для обозначения воина конной хоругви, самостоятельно оснащенного, фактически автономную боевую единицу — рыцаря (лыцаря), но и революционное — товарищ нами не отметалось.

Слава предложил лидеров троек и групп называть, используя старинные звания. Обсудили разные варианты, но ничего не понравилось. Тогда кто-то сказал, а почему нам не назвать группу — взводом, и тогда ее командира можно обозначить, как комвзвода. Мысль тут же подхватили и раскрутили. Логика получалась такая — каждая тройка, полноценная боевая единица, соизмеримая и даже значительно превосходящая по возможностям отделение времен Первой мировой и даже Великой Отечественной, вывод, тройка может приравниваться к отделению. Три отделения формируют взвод, у нас две тройки и два бойца экипажа бронемашины образуют группу, вот вам и взвод. Тем более, что эскадрон состоит из взводов. Общее же название отряда — бригада, это фактически чистый волюнтаризм, но называться полком еще больше не в тему. И звучит красиво. Со званиями на этом пока закончили.

Перешли к следующим вопросам собрания. Планы на завтрашний день. Рассказал и распределил по времени и людям задачи. На вопросы, почему откладываем переезд, ответил, сумев убедить, что переезд подождет, а люди нам нужны срочно.

Предложил всем подумать, где и кого можно пригласить к нам. Первым, кто откликнулся на мой запрос, стал, уже почти традиционно, Денис Королев.

— Глеб, у меня брат есть двоюродный, очень толковый человек. Зовут Илья. Тридцатилетие недавно отметил, погуляли тогда знатно. Отслужил в армии в погранцах на Чукотке, потом охранником работал и в универе учился на теолога, позже в торговые агенты подался, боевым чем-то занимается. Толковый мужик. Правильный. Живет один, семьи нет. Сейчас с нашими в спасательном лагере остался. С ним можно поговорить.

— Принято. Поедем туда завтра обязательно пообщаемся и пригласим в отряд, твоя рекомендация вполне достаточна.

— Народ, к слову хочу сказать, что скоро быть бойцом ОСБ станет честью. Уверен, немало людей захотят вступить в наши ряды, но много званных, мало избранных. Нам нужны настоящие революционеры, пламенные и не сгибаемые, стойкие и целеустремленные. Так что скоро будем принимать в ряды только по рекомендации, как минимум двух полноправных бойцов отряда.

Заявление мое было встречено оптимистично, но с некоторым недоверием. Не страшно, скоро сами убедятся в правоте этих слов. Будут выступать с рассказом о кандидатах, горячо отстаивать их на круге. Все будет.

Некоторое время шел общий разговор, ребята обменивались мнениями и мыслями. Постепенно разговор начал затухать и тогда я снова взял инициативу на себя.

— У каждого отряда должны быть несколько признаков, отличающих его от других. Первый — это название, второй — знамя, третий — эмблема и форма одежды, и четвертый — система званий и структура. Самое же главное — цель, миссия отряда. С названием у нас все в порядке, цель тоже озвучена, нужно определиться со всем остальным.

— Предлагаю знамя с двумя горизонтальными полосами зеленого и белого цветов с надписью золотом — 1 Омская Санитарная Бригада имени Достоевского. Эмблема — рука, сжимающая топор, на черном поле, щит круглый, без окантовки. Форма, тут есть о чем подумать, вот мы сидим все вместе сейчас, на всех разные образцы формы, и несколько видов камки (камуфляжа), и охотничьи куртки, и, вот у Олега, — 'горка'. Кому что больше нравится? 'Горка'? (Олег просто расцвел от обращенного к нему благожелательного внимания, ничего не скажешь, любому приятно, когда твой внешний вид оказывается предпочтительным среди прочих). Тогда, что решаем? Будем всем шить 'горки'? Все согласны? (послышался одобрительный гул, я не стал проводить по данному вопросу голосование, не столь он и существенен). Принято, 'горка' отныне наша официальная форма. Детали додумаем потом.

— Появятся и традиции — кое о чем я уже говорил, остальное само образуется по ходу дела, вот наш круг, тоже станет традицией, как способ принятия основных решений.

После довольно длительного обсуждения, мои предложения были приняты. Голосовали единогласно, включая малышей. Они очень гордились, что сидят в круге, рядом со своим отцом и с тех пор стали упорно называть себя товарищами санитарами.

— Теперь, товарищи санитары, хотел бы обсудить с вами вопрос санитарии. Насколько мне известно, за все эти дни мы толком не мылись. Поэтому предлагаю устроить 'банный вечер' и оперативно задействовать баню-сауну, которая имеется в наличие в Авалоне. Кто 'за'?

В ответ на мой вопрос раздался дружный рев дюжины луженых глоток, в который изящно-пронзительным дишкантом вплелись голосочки малышей. Форсируя голос, чтобы быть просто услышанным, я добавил.

— Понимаю так, что одобрямс получен. Не будем терять время и начнем готовить парную. Егор, ты в Авалоне не чужой, так что распоряжайся.

Радости тела в мире вселенской катастрофы навевают странные, причудливые мысли. Сидя после бани за столом, и попивая чай, я ощутил себя ненормально живым посреди нормально мертвого мира.

Уже собираясь идти спать, был остановлен подошедшим Славой Котовым, сели поговорили. Оказывается, он все время думал о тех задачах, которые я всем озвучил.

— Глеб, тема есть. Знаешь про аэродром русско-полянскому тракту?

— Нет, даже не думал, что там аэродром может быть.

— Вот, о нем мало кто слышал, я о нем от друга узнал, он там срочку служил.

— То есть это военный аэродром?

— Да, военно-транспортной авиации. Там АН-12 и АН-26 стоят. Мой то знакомый в БАТО служил, в службе ГСМ, на заправщике.

— Стоп, с этого места поподробнее, пожалуйста.

Я уловил ход мыслей Славки. Была поставлена задача по ГСМ и бензовозу, а он сейчас озвучивает, как раз вариант по теме.

— А чего подробнее? Ехать туда надо и смотреть, он говорил, народу у них было не много, рота охраны — одно название, едва взвод полноценный, остальные службы тоже по остаточному принципу людьми обеспечивались. Может, что и изменилось за последние два года в лучшую сторону, но при наших властях, могло быть только в худшую. Могу предположить, народ оттуда разбежался, технику, какая полегче, разобрали. А вот КрАЗы-заправщики, вряд ли, слишком машина приметная. Может еще чего есть, точнее там много чего быть должно, что не растащили. А там еще и огромные емкости с авиа керосином и прочими ГСМ. Ну, как толковая мысль? Что скажешь?

Я поднялся, торжественно пожал Славке руку и произнес.

— От лица всей бригады выношу вам, товарищ Котов, благодарность. Прошу вас и дальше мыслить и припоминать ценную оперативную и стратегическую информацию.

Вот и еще один пункт для разведки добавился, и ехать надо завтра, не медля.

Интермеццо 2. Николай Золотов.

Дежурство выдалось на удивление спокойным, удалось даже чуток вздремнуть, что в политравме практически нонсенс. Заступая накануне на сутки, Золотов искренне считал, что вокруг продолжается привычная, суматошная жизнь. Такому мнению способствовали и те обстоятельства, что телевизор и радио в однокомнатной хрущевке, доставшейся ему в наследство, отсутствовали, как категория, относимая им к разряду вредоносных и тлетворных. Интернета в доме тоже не было, и причиной тому была не идиосинкразия к вычислительной технике, а банальная нехватка средств к существованию, столь знакомая многим молодым врачам и даже их элите — оперирующим хирургам (заработная плата Николая составляла не более 6-8 тысяч рублей в месяц). Золотов с полным правом относил себя к этой элите.