Обещание полночной звезды 2. Родные незнакомые звёзды.

Всё это, конечно, было весьма интересно, но ещё интереснее было другое — почему не уничтожили 'черновики', в которых более-менее достоверно излагались события? Может, просто не думали, что их будет хоть кто-то читать? Или про них просто забывали? В любом случае история о том умалчивает.

Кстати, одно существенное отличие у северян всё же было — северные кланы уже давным-давно не воевали друг с другом. Да-да со времен того самого знаменательного объединения в борьбе с темняками. Насколько велика любовь кланов друг к другу мне, разумеется, ещё предстояло выяснить в самом ближайшем обозримом будущем, но даже холодный нейтралитет, на мой взгляд, гораздо лучше хорошей драки.

После завтрака мы отправились собирать вещи, что оказалось не так уж и просто. Много с собой брать, вроде, не следовало, но ведь домой мы не скоро попадём. Так что как раз до самого обеда я со сборами и провозился, в то время, как мой муж успел и собраться, и встретится с Бархоримом, и подготовить коней. А после обеда, дождавшись наших сопровождающих, мы отправились в дорогу. Не уверен, что мне там будут рады, но выбора у меня всё равно не было. К чему тоже уже можно было привыкнуть.

========== Глава 31. Старая корчма на перекрёстке. ==========

Признаться честно, в качестве места сбора правящих особ я ожидал чего-то несколько иного. После Белогорского замка и Свелеснинской крепости, мне представлялось что-то не менее грандиозное или хотя бы необычное. Однако, неширокий лесной тракт, по которому мы ехали, вывел к постоялому двору. Достаточно большому, но всё равно на вид вполне обыкновенному.

— Это традиция, — уловив мой удивлённый взгляд, пояснил Элисар.— Великий Совет всегда проходит в этой корчме. Помнишь обозначенную на карте 'Нейтральную землю'? Так вот это она самая и есть.

— Одна поляна или весь прилегающий к ней лес? — уточнил я.

— Поляна, часть леса и непосредственно сами дороги, ведущие сюда. Всё остальное — это территории прилегающих кланов.

— Дороги? Разве она тут не одна?

— Корчма стоит на перекрёстке. Это ещё один символ единства... или того, что от этого самого единства за прошедшие века осталось.

Ну, осталось, судя по всему, не так уж много. Да и могло ли быть иначе? Одиннадцать самостоятельных государств — это много, слишком много для гармоничного сосуществования. Людям, особенно мужчинам, стоящим у власти, свойственна тяга к завоеваниям и подвигам. А тут выходит, что завоёвывать ничего нельзя, потому как царит мир, скреплённый договором, и иноземных дураков, желающих посягнуть на неприкосновенность северных земель тоже уже давненько не находилось. А без сражений, какие подвиги? На юге вот ничего подобного и вовсе не добиться. Хотя, если вдруг случится война наподобие той северной...

Что же такого страшного в ней всё-таки было? Легенды легендами, но ведь это должно было быть чем-то по-настоящему страшным, раз столько лет аукается. С другой стороны, есть вещи, про которые лучше только читать, надеясь, что с тобой никогда ничего подобного не случится.

При ближайшем рассмотрении, корчма впечатляла ничуть не больше, чем издалека. Разве что построена она была, как и окружающий её достаточно высокий забор, из белых деревьев, виденных мной во владениях Серых рысей. На просторном внутреннем дворе располагались: конюшня, амбар, хлев, колодец, крытая поленница и ещё какие-то хозяйственные постройки. Кроме того, обнаружились ворота в количестве аж четырёх штук, очевидно, чтобы потенциальные постояльцы могли попасть внутрь вне зависимости от того, по какой дороге они прибыли.

— У нас уже всё готово к приёму столь важных гостей, — подобострастно кланяясь, заверил нас, вышедший к конюшням хозяин заведения.

Он был весь такой низенький, кругленький, румяненький, с глазками такими угодливо-маслеными. И кланялся-то этот мужичок слишком низенько, и улыбался-то чересчур ласково. В общем, не понравился он мне. Вот так сразу, буквально с первого взгляда.

— Вы к нам прибыли первыми. Харидин всегда готов оказать гостеприимство славным, великим ярамам. Для Харидина такая честь, что его скромная обитель, и в этом году удостоилась такого внимания. Ни о чём не беспокойтесь. Харидин обо всём позаботится. Чужих здесь никого не будет, всем ведь о вашем визите ведомо. Вот сыночек мой Сареж коников ваших примет, а супруга моя Маюла уже ужин стряпает.

Пока словоохотливый хозяин расписывал нам все свои старания, хмурый, широкоплечий детина принял наших коней. Мы прошли в дом, где нас встретила опрятная, уже не молодая, но всё ещё красивая женщина.

— Стешка, тетёха чумазая, где тебя черти носят!? — среди сладких речей, этот злобный мужицкий окрик, прозвучал особенно резко.

— Харидин, уймись уже, — попросила женщина. — Девочка ведь всю ночь мыла да прибирала. Дай ей чуток отдохнуть. Я сама гостей провожу.

— Ты, Варижа, за эту лентяйку неблагодарную не заступайся. Сколько лет её кормлю, у своих детушек кусок отымаю! Стешка, а ну иди сюды, покуда цела!

На зов явилась девочка лет десяти. Маленькая, тоненькая, как былиночка. Не похоже, чтобы ей много тех кусков отнятых доставалось. Её никак нельзя было назвать красивой или даже хорошенькой: морковная жиденькая косичка, лицо, плечи и даже руки все в конопушках. Пожалуй, только необыкновенно яркие голубые, словно незабудки, глаза служили бедняжке единственным украшением.

Яким окинул всё семейство пристальным взглядом, неодобрительно нахмурился, но промолчал.

— Вот, сейчас вас в ваши комнаты, проводят, а Харидин поторопит свою Маюлу с ужином, — вновь обратившись к нам, мгновенно подобрел хозяин.

Девочка, ссутулившись, быстро пошла к ведущей наверх лестнице.

— И чтоб возвращалась поскорее, — грозно понеслось ей вслед, — матери на кухне помочь некому!

Стеша проводила нас в небольшую, чистую комнатку. И не скажешь, что это корчма, уж больно всё выглядело по-домашнему. На полу коврики, на кровати вышитое покрывало с подушечками, на столе, на белоснежной скатерти, букет из кленовых разноцветных листьев, сухоцветов и веточек с засушенными ягодами. И ни пылинки нигде.

— Если что понадобиться, вы меня позовите, — указала на шнурок, висящий рядом с дверью девочка. — Ужин я скоро принесу. Как только мы с маменькой управимся.

Когда она ушла, мы с Элисаром разобрали необходимые вещи и, устроились за столом, чтобы ещё раз обсудить вопросы, которые завтра будут рассматриваться на ежегодном совете. Окна нашей комнаты выходили на конюшню, поэтому мне было видно прибывающих гостей. Правда, запомнил я немногих: одного достаточно молодого буяна с красным от бранной тирады лицом, степенного седого старца с идеально прямой гордой осанкой, худого мрачного мужчину в окружении вооружённых женщин и невероятного красавца с длинными густыми тёмными волосами, приехавшего в повозке с тремя красавицами. Последние двое, как я определил, ярамы Пепельных волков и Бурых медведей. Это ведь были единственные гаремные кланы.

Представители Серых рысей так и не появились. Жаль, поддержка Ильвэйн нам бы не помешала. Особенно в вопросе строительства стены на дальней границе, всё же, если не считать Рыжих куниц, мы к ней ближе всего.

Обед или скорее уже ужин, нам принесла через час всё та же Стеша. На сей раз пришла она с маленькой помощницей. Вторая девчушка явно была младше и значительно миловиднее: густые пшеничные кудри, кругленькое личико и глаза такие же как у Стеши. Пожалуй, только по этим самым глазам и можно было догадаться, что девочки, скорее всего, сёстры.

Расставляя тарелки, Стеша нечаянно уронила одну и посмотрела на осколки с таким неподдельным страхом, что сразу стало понятно, ей этого просто так не простят.

— Не бойся, Стешенька, — утешила её помощница. — Скажем батюшке, что это я разбила. Меня он ругать не станет.

Ясно. Всё та же невесёлая история про любимых и нелюбимых детей. И что-то мне это сильно напоминает... Своих детей, обычно, так не ненавидят.

Позже вечером, я спустился на кухню, чтобы попросить чая. Шнурок намеренно проигнорировал — незачем понапрасну людей гонять. Ясно же, кого пришлют, а бедняжке и так сильно достаётся.

— Да что ж ты сам-то? Ведь не положено, — всплеснула руками обнаружившаяся у печи Варижа. — Виданное ли дело, такой высокий гость и на кухне. Позвонил бы, я бы и пришла.

— Ничего страшного, — отмахнулся я.

— Что верно, то верно, — подтвердил Леший, которому тоже, видать, захотелось чайку перед сном. — Габриэль от простого люда нос не воротит.

— Ну, раз так, то садись давай, — улыбнулась женщина, — Стеша пирожков напекла до того, как я спать её отправила. Совсем ведь умаялась.

— За что же ваш Харидин её так невзлюбил? — как будто между прочим поинтересовался Яким.

— Так ведь не родная Стеша ему.

Вот мои подозрения и подтвердились. Только ребёнок-то в чём виноват?

— Маюлу Харидин замуж взял уже вдовую. С хорошим приданым, что после первого мужа при ней осталось да с девочкой. Зато сражаться ни с кем не пришлось. Вдовые же, если второй раз за муж идут, так только по сговору. А какой из Харидина воин? Куды ему сражаться? Так что только среди вдовых и пришлось выбирать. Вот мой Ромиж меня завоевал, как положено, — не без гордости вспомнила Варижа, — жаль прожили мы с ним совсем недолго и одного-единственного сына нам боги подарили.

— Так ты, значит, тоже вдова, — посочувствовал я.

— Да. Доля моя такая. Харидин моему Рамижу родным братом приходился. Корчма эта им поровну по наследству досталась, теперь вот половина сыну моему перешла. Маюла Харидину троих сыновей и доченьку родила. Так и живём. Только Стеше места не нашлось. Маюла её жалеет, но приласкать лишний раз боится, Харидин в чёрном теле держит. Вся грязная работа на ней с утра до ночи. А тут и новая беда — жених подходящий нашёлся.

— Какой жених — она ж дитё ещё совсем? — оторопел Яким.

— Дитё — ни дитё, а этой весной у ней первая кровь пошла. Не знаю уж, как Харидин про то прознал, да только в тот же день весточку к Бурым медведям послал. Теперь Стеше на невестину ярмарку прямая дорога.

— Харидин хочет отдать её в гарем? — никому такой участи не пожелал бы.

— Ему всё равно куда, лишь бы от обузы избавиться. И приданого бы он за ней всё равно никакого не дал, не то что за Лиленой — своей родной дочерью. А тут молодец, мало того, что на бесприданницу согласился, дак ещё и козу за неё пообещал.

— Неужели ему так сильно жена нужна?

— Просто жена, может, и не нужна, а вот такая, чтоб не по сговору, очень даже. Видела я того медведя, заезжал в прошлом году, так нашу Стешу и высмотрел. Жених этот такой же воин, как и Харидин — в сражении ему не выстоять. А Стеша девочка неказистенькая, безответная, да и мала ещё. Кто за неё бороться станет? Так что всё, вроде как, и по завету предков, с почётом. Ох, чует моё сердце, не сладко Стешеньке за таким мужем придётся. Без любви же совсем за себя берёт. Как корову на козу меняет.

Жалко девочку, а помочь нечем. В семейных делах даже ярам не указ. Тем более, что эти корчмари даже к клану никакому не принадлежат.

Я поднялся, чтобы вернуться в свою комнату к Элисару, а Яким так и остался сидеть на месте над остывшей чашкой. Выходит, не одного меня эта история за живое задела.

Как же всё-таки мало стоит чужая жизнь. Особенно, если ты, считай, сирота, при живой матери и вступиться за тебя некому. Все ведь в своём праве. Не придерёшься. Да ещё и почётно. Даром, что над беззащитным ребёнком свершается страшное насилие.

Если подобное зверство узаконено, значит, надо эти законы менять. Не сейчас, но со временем точно.

========== Глава 32. Великий Совет. ==========

Волновался я зря. Так называемый Великий Совет впечатлял ничуть не больше, чем место его проведения. Ярамы удосужились спуститься вниз только к обеду. К их торжественному явлению хозяева корчмы составили столы в один большой, чтобы все поместились, накрыли полученное сооружение скатертью, принесли угощение и эль. Всё для влиятельных гостей, чтобы им лучше совещалось и советовалось. По большому счёту, всё это напоминало не важное политическое мероприятие, а скорее дружеские посиделки.

Ярамы вольготно расселись, вяло переговариваясь. Прибывшие в качестве сопровождения охранники рассредоточились по залу на некотором расстоянии. Только барышням было позволено стоять рядом со своими хозяевами. Три разноцветные красавицы в богатых одеждах и драгоценностях очевидно из гарема ярама Бурых медведей. Голубоглазая блондинка, жгучая брюнетка и огненно-рыжая девушка с изумительной персиковой кожей, судя по всему, сами являлись роскошными украшениями, дополнительным подтверждением высокого статуса. Другое дело тренированные женщины, застывшие за спиной ярамы Пепельных волков. Эти выглядели скорее угрожающе, нежели соблазнительно и напоминали собой не украшение, а живое оружие в любой момент готовое к бою.

— Это что ещё за молодец? — заметив меня, небрежно бросил явно страдающий похмельем давешний буян, которого я вчера из окна видел.

— Позвольте представить Совету внука ярама Белых соболей Бархорима Радужного ненаследного принца Дайвиры и моего супруга Габриэля Иландского-Кирижского, — невозмутимо ответил Элисар, демонстративно накрыв мою руку своей.

— Так что ж ты его за стол заседаний-то тащишь? Бабам здесь не место.

Ну как не пнуть убогого, правда? Хотя, стоит заметить, что данное замечание прозвучало больше назидательно, чем враждебно. Я благоразумно промолчал, но глаз не опустил.

— Габриэль — мужчина. Такой же, как и все остальные, собравшиеся за этим столом, — вступился за меня муж.

— Такой, да не такой, — хмыкнул румяный пухлячок, вгрызаясь в куриную ножку, — мы хоть и живём далеко от берега и в дальние дали, в отличие от некоторых, не плаваем, а о таких вот слыхали. И чего только на этом вашем юге не придумают.

Краснопёрые соколы — мгновенно определил я. И ярам у них Остолей Плодородный. Хорошо, видать, живут нынче соколы. Сыто, весело и беззаботно. Вон, Остолей у них какой упитанный, да ещё и Плодородный. Манеры, правда, неважные. Не научили увальня в детстве, что говорить с набитым ртом как минимум некрасиво.

— И скоро у вас прибавление в семействе ожидается? — промурлыкал ярам Бурых медведей.

То, что он хорош, я заметил ещё вчера, но сегодня, рассмотрев его лучше, я пришёл к выводу, что он один из самых красивых людей, которых я когда-либо видел. Правильное сочетание мужественности и ухоженной утончённости. Высокий, не субтильный, но и не чересчур внушительный, длинные прямые тёмные волосы, тёмно-карие глаза, правильные черты лица, и красиво очерченные губы. Одежда расшита золотом, на шее толстая цепь, на каждой руке по несколько браслетов, а на пальце перстень с крупным сапфиром. На таких хорошо смотреть изредка со стороны, как на произведение искусства, но почему-то находиться рядом неуютно. К тому же, было что-то очень знакомое в том, как он на меня смотрел, что особой симпатии к нему отнюдь не добавляло.

— У нас недавно родилась дочь, — искренне надеясь, что мне удалось не покраснеть, сообщил всем собравшимся я.