Я, припоминая ритуал, поклонилась духу и толкнула локтем Яшку, знаками подсказывая следовать моему примеру и взглядом обещая, что на небесах и при жизни ему это зачтется. Тот недовольно поморщился, но все же вяло поклонился, отдавая нашему новому собеседнику дань почтения, которого явно не испытывал.

Грихт, кивнув, внимательнейшим образом изучил наши измученные жарой персоны, причем Яшку от сего осмотра заметно перекосило, да и я почувствовала себя не в своей тарелке, поскольку львиная доля странных взглядов досталась именно мне. Из-за мертвой половины тела, видимо. Или я его заинтересовала, что вряд ли. По рожице грихта видно, какого он обо мне мнения.

Проницательный взгляд обитателя пустыни проникал, казалось, в темные неизведанные глубины моей души, и то, что он там увидел, ему определенно не понравилось (и я тоже не в восторге, прямо скажем). Словом, не успев толком нас поприветствовать, дух неожиданно попятился. Попятился, оглядываясь через плечо в поисках спасительной трещины, где ему почему-то захотелось скрыться. Странно, граждане, прежде духи никогда от меня не шарахались, даже водяной из Альвиона, которому я в свое время изрядно насолила...

— Что такое? — насмешливо прищурился Яшка, нависая над грихтом. — Мы тебе не нравимся?

— Яша!.. — я сердито шикнула на приятеля. — Не моли чепухи!.. Властитель песка, вы не могли бы показать нам путь до ближайшего портала?

Грихт, игнорируя мой вежливый вопрос, поспешно юркнул в свое укрытие, бормоча что-то про скользящую за нами тьму. Мы с Яшкой недоуменно переглянулись и пожали плечами.

— Да, мы ему не понравились, — изрек мой спутник. — Или его испугала твоя физиономия, уж не обижайся.

— Скорее, ему не понравилось твое обращение, — уязвлено пробурчала я. — Запомни раз и навсегда — духам хамить нельзя!

— Нда? — передразнил меня приятель.

— Нда, — в тон ему отозвалась я. — Хотя можешь в следующий раз попробовать, а я постою в сторонке и посмотрю.

— На что? — заподозрил неладное Яшка.

— На то, как дух тебе мстить будет, — усмехнулась я.

— Вах, страшно-то как, — фыркнул он и, беспечно сунув руки в карманы джинсов, шагнул дальше, и...

...и сыпучий белый песок под его ногами образовал воронку. Яшка разом провалился по пояс, а песок продолжал свое движение, безжалостно затягивая моего спутника в земляную трясину. Я привычно растерялась и, разинув рот, молча смотрела, как Яшка, ругаясь, провалился сначала по грудь, потом — по плечи...

— ...мать твою, да не стой ты столбом! Сделай хоть что-нибудь!

Сиплый дрожащий голос приятеля доносился до меня издалека, словно нас разделяли километры пустыни... Моргнув и тряхнув головой, я усилием воли прогнала туманное наваждение и с изумлением обнаружила, что нас действительно разделяет солидное расстояние. Проделки разозленного грихта, понятно...

Я со всех ног припустила туда, где виднелась из песка взъерошенная темноволосая яшкина макушка, с каждой секундой понимая, что не успею. Не добегу. Сил не хватит. Скорость не та. Дыхание срывается. В левом боку просыпается острая колющая боль. От жары плывет перед глазами. Но Яшка... Это же Яшка!.. И я не могу стоять в стороне, я не могу не успеть, не имею права...

В отчаянии я сложила ладони рупором и заорала:

— Слово, Яш, Слово!

— Что, Ась? — испуганно завопил он. — Не слышу! Быстрее, что ты там тащишься, как черепаха?!

Я посмотрела под ноги и к своему вящему ужасу заметила, что бегу на одном месте. И более того, когда я пыталась придать себе ускорение, то начинала бежать не вперед, а назад, удаляясь от попавшего в беду приятеля. Что за чертовщина, прости, господи?..

— Касси!..

Я беспомощно застыла на месте, дико озираясь по сторонам. Что же делать, что же происходит?.. Дух пустынь не хочет нас куда-то пускать? Или он на Яшку так сильно обиделся?.. А я потеряла прежнюю власть над Словом и способна творить лишь мелкие защитные заклятья, и Яшка почти провалился в зыбучие пески....

— Слово, Яш! — снова закричала я. — Помнишь черта из деревни?!

— К черту его!.. Говори, что мне делать!

— Прокляни пески! — я быстро перебирала про себя слова, подыскивая нужные и формулируя заклятье. — Вели им превратиться в твердую землю! Только, бога ради, не посылай их никуда, а то мы тоже там окажемся!

— Да что сказать-то толком, я не понял?!

— Чтоб вы превратились в твердую почву! — надрывая голосовые связки, без устали подсказывала я.

Вышеозначенное проклятье пророкотало над пустыней подобно удару грома, и мне почудилось, что земля под моими ногами дрогнула и заходила ходуном. Я молча выругалась. Только землетрясения нам не хватало для полного счастья... Земля, однако же, дрогнув, замерла, лишь трещины стали глубже да песок всколыхнулся, туманным облаком оседая у моих ног. И, похоже, мы добились нужного результата. По крайней мере, Яшка больше не вопил, как резаный, а помалкивал. Я несмело шагнула вперед. Земля сдвинулась. В смысле, я перестала топтаться на одном месте. Давно бы так...

Я бегом припустила к своему несчастному спутнику, на ходу крикнув:

— Яш, ты там как?..

Молчание. У меня от страха сжалось сердце.

— Яшка!..

— Лучше некуда, — соизволил ворчливо отозваться он. — Подойди, сама увидишь...

Уже не обращая внимания на жару, я быстро добежала до приятеля и остановилась, переводя дух и утирая со лба пот. И, рассмотрев, в каком положении оказался Яшка, хмыкнула, не зная, то ли посмеяться, то ли пожалеть его. Движение песка-то он остановил, но так и остался вкопанным в землю по подбородок! Я невольно фыркнула. Мой спутник одарил меня кислым взглядом.

— Грешно смеяться над больными людьми, между прочим, — сварливо пробурчал он. — Лучше бы помогла...

— Пардон! — я облегченно улыбнулась. — Отлично выглядишь... уж не обижайся!

Яшка издал невнятный возглас и красноречиво закатил глаза:

— Спасибо за сочувствие, Касси, я тронут до глубины души!

— Которой души? — весело осведомилась я, изучая его импровизированную ловушку и размышляя, как бы приятеля оттуда выудить.

— Что значит — которой? — удивился он.

— Ах, да, ты же не знаешь... — вспомнила я, кое-что придумав.

— Чего?

— У вас, пациент, ярко выраженное раздвоение личности и две души в одном теле! Правда, на белую горячку рассчитывать не стоит — до нее вам пока далеко! — насмешливо сообщила я.

Яшка удивленно заморгал, а я вытащила из ножен клинки и принялась с их помощью рыть землю вокруг его головы. Приятель опасливо покосился на меня и прикусил язык, видимо, опасаясь в столь опасном деле отвлекать мою копающую персону ненужными разговорами. Надолго, правда, его не хватило. Сначала Яшка с дрожью в голосе попросил не перерезать случайно ему горло, не для того он, мол, полчаса назад надрывал глотку, чтобы помереть во цвете лет, а потом осведомился:

— Слушай, а за что нас этот твой дух?..

— Не знаю, — пожала плечами я, пыхтя и разрыхляя твердый песок у его плеч. — Понятия не имею.

— А может быть, это ты меня сглазила?

— А может быть! — обиделась я. — Кого же еще винить в собственных неприятностях, если не меня?..

Яшка тяжко вздохнул и поморщился, когда я случайно задела острием клинка его спину. Я с извинениями продолжила работу, кольнув теперь уже в плечо. Мой подопечный стиснул зубы и промолчал. Стараясь ненароком опять не поранить приятеля, я освободила из захвата песка его левую руку и взялась за правую.

— Спасибо, Ась, — неожиданно тихо сказал он. — Честное слово, никогда больше не буду хамить духам...

Я оторвалась от работы и, убрав упавшую на лоб спутанную прядь седых волос, заглянула в его чумазое лицо.

— Сильно испугался?

— Ну, как тебе сказать... — Яшка рассеянно смотрел вдаль. — Не знаю. Не помню... Все как в тумане.

— Понятно, — я продолжила свой нелегкий труд. — Так оно обычно и бывает, это вроде защитной реакции организма.

— Ты говоришь так, будто знаешь...

— Знаю. Я в этих мирах третий раз, и мне тоже от них доставалось.

— Правда? — он помолчал. — Касси, научи меня своему колдовству, а?

— В обязательном и добровольно-принудительном порядке, — я подмигнула ему. — И прямо сейчас.

Пока есть время, и никто не явился по наши души... И, продолжая копошиться в песке, я рассказала ему о магии Слова все, что знала сама, разумеется, больше полагаясь на собственный опыт, чем на скудные сведения, почерпнутые из летописей или уроков Магистра Альвиона. Яшка внимательно слушал, изредка задавал вопросы, меж делом разминал затекшие мышцы, а под конец лекции отобрал у меня парники и дальше выкапывал себя сам. Я села рядышком, набросив на голову куртку, и продолжила делиться с ним тайнами дейте.

За раскопками и моими разглагольствованиями время летело незаметно. Страдая от жары, которая явно набирала силу, хотя, казалось, еще жарче быть уже не может, я не забывала посматривать на небо и вскоре обнаружила причину нереального повышения температуры. Полдень. Солнце, угрожающе зависнув над нашими головами, добралось до высшей своей точки. Значит, пора нам отсюда двигать, иначе испечемся с непривычки в песках заживо... Впрочем, я-то со своим костюмом до вечера протяну, а вот Яшке совсем худо придется. Он и так уже обгорел весь, неделю от солнечных ожогов страдать будет, как пить дать...

Вытащив из-под ворота безрукавки ключ от порталов, я щелкнула крышкой и скорчила рожицу. Так и знала. Во-первых, Магистр Шалейна плохо его зарядила, и нам хватит силы на три-четыре перемещения (а обычно хватало на десять-пятнадцать), а во-вторых, между перемещениями должен быть длительный перерыв. Словом, нам придется искать ближайший портал в приграничный мир, чтобы для начала удрать от жары, а потом — снова попробовать вернуться домой. Ага, дабы убедиться в том, что путь в мертвый мир нам заказан... Или только мне. Или только Яшке. А своему спутнику я даже в качестве эксперимента ключ не отдам, сама попытаюсь найти путь домой. А вдруг...

Приятель, тихо бормоча себе под нос что-то невразумительное и, несомненно, ругательное, наконец выбрался из своей западни, шумно перевел дух, с мрачно-торжественным видом вручил мне клинки и устало плюхнулся на песок.

— Курить охота... — он угрюмо уставился в точку перед собой.

— А я бы от воды не отказалась, — уныло отозвалась я.

— Может, пойдем куда-нибудь?.. Толку-то здесь штаны протирать на одном месте?..

— Яш, не знаю, как ты, а я так устала, что у меня сил нет даже встать... — пожаловалась я.

— Ну... тогда и я тоже на пару минут устану, — согласно вздохнул Яшка и, подобрав свой свитер, растянулся на земле, накрыв им лицо.

Вытащив из кармана куртки лоскуток мягкой ткани, я бережно отерла клинки, тщательно отполировала их до зеркального блеска и лишь потом вернула в ножны. Пользоваться парниками я толком так и не научилась (и уже не научусь, поскольку моя единственная наставница куда-то подевалась), но ухаживать за оружием она меня приучить успела.

— Касси, а если не секрет, где ты взяла эти штуки? — Яшка, сев, с любопытством покосился на витые рукоятки клинков.

— Секрет, — лениво отозвалась я. — Места знать надо.

— И это — тоже секрет? — уточнил он.

— Угу.

Приятель наградил меня задумчивым взглядом, соорудил на голове "тюрбан" и, встав, красноречиво протянул мне руку. Я вздохнула, но тоже встала, хотя больше всего на свете мне хотелось зарыться в раскаленный песок и умереть. Пока мы отдыхали, в моей душе привычно заворочалось нехорошее предчувствие, а я уже так устала от неприятных сюрпризов собственной судьбы, ей-богу... Сколько времени мы бродим по мирам? Примерно, сутки, плюс-минус час. И уже успели попасть в пару крупных переделок — а то ли еще будет?..

Предчувствие большой беды неприятным колючим холодком пробежало вдоль моего позвоночника, на мгновение набросив на окружающий мир покров нереальности. И несколько минут я не могла понять, реальность ли меня окружает, или галлюцинация из-за солнечного удара... Едва переставляя ноги, я брела по пустыне и успевала и быть самой собой, и видеть нас с Яшкой по стороны, и чувствовать себя крошечной незначительной песчинкой в огромном мире... И ждать. Чего-то грозного и неминуемого.

Я поежилась, недоверчиво поглядывая по сторонам. Ненавижу это ощущение — ждать откуда-то беду и понятия не иметь, откуда она придет... И, разумеется, в самый ответственный момент "зевнуть", проворонив ожидаемое событие... Я вновь повела плечами и посмотрела на Яшку, невольно ему завидуя. После пережитого шока и тяжкого выкапывания своей персоны из песчаной ямы, он продолжал упорно топать вперед в поисках неизвестно чего, хотя, если судить по его неровной шатающейся походке, сам едва переставлял ноги. Поразительное упрямство. Или — сила воли, которой я прежде за ним не замечала?..

— Касси, прибавь шагу!

— Отстань, — устало проворчала я.

— А по тебе и не скажешь, что ты бывалая путешественница, — иронично отметил Яшка.

— Но по пустыням я некогда не бродила, — резонно возразила я, — а сильную жару вообще плохо переношу, уж лучше минус тридцать...

— Не каркай!

— А ты меня не доводи!

— Ой-ой, подумать только, какие мы нервные, вах!

— А в глаз? — прищурилась я.

— А в другой? — ухмыльнулся приятель.

— Не посмеешь, — фыркнула я.

— Ну, для профилактики...

— Вот еще, я только нормально видеть начала!.. — возмутилась я и, спохватившись, прикусила язык да поздно. Проговорилась...

— Правда? — почему-то не удивившись, Яшка остановился, взял меня за плечо и показал вдаль. — Тогда скажи, что это: у меня очередной глюк или вон на том холме сидит мужик с лошадью?

Я послушно уставилась туда, куда мне показали, и несколько секунд вдумчиво всматривалась в расплавленное марево пыльного горизонта. Нда. Похоже, мой спутник, несмотря на свой кошмарный головной убор, все-таки перегрелся... Никакого мужика с лошадью я, к разочарованию Яшки, не увидела, о чем с сожалением ему и сообщила. Лишь высохшее на корню корявое дерево одиноко чернело на фоне ясного голубого неба и тусклого золотого песка.

— Где дерево? — вытаращился на меня приятель. — Мужик там, а не дерево! Вон, посмотри, спускается с песчаного склона, и если навернется, потом костей не соберешь!

Конечно, я видела и огромную, похожую на гору подушек, накрытых одеялом, песчаную гору, и крутой склон, но вместо мужика — костлявое дерево. Дерево, которое самостоятельно сползало по склону, оставляя за собой явно лошадиные следы?.. Нет, это я перегрелась на солнце... Я протерла глаза, моргнула и вновь воззрилась на гору. Ничего. Теперь уже — точно ничего. Ни дерева, ни мужика. Только... тонкая цепочка едва заметных следов копыт на песке неспешно змеилась в нашем направлении... И во мне с новой силой заговорило предчувствие скорой беды.

Я схватила своего спутника за руку: