-Дамы и господа! Гонки это не только красивые и мощные мобили. Это риск, принимаемый на себя гонщиком ради славы и внимания публики. Нам сообщают, что на третьей контрольной точке первого этапа мобиль Де Лорелей, под управлением...э-э-э гонщика Фокина, участника гонки от старо-Петерсборгского парового общества, столкнулся паровиком Рено частного гонщика Сидякина. Наехав на колесо, транспорт Фокина взлетел в воздух, а сам гонщик и его пассажир в воздухе выпали из кокпита и упав на дорогу, разбились.

Вы видите сами, этот момент без сомнения ужасен. О состоянии пилота Фокина и его пассажира нам сообщит наземная команда обеспечения гонки и фельдшеры. Прискорбно, весьма прискорбно. Будем верить, что боле таких опасных для жизни моментов не повторится. Ну а мы, раз комиссары сочли правильным продолжить гонку, будем следить за поступающими из телеграфа и зерцала сообщениями.

Как говорится, шоу должно продолжаться.

Когда мой паровик набрал нужное давление в котле, динамика "Пули" резко улучшилась. Я уже мог весьма динамично разгоняться и тормозить. С картом конечно не сравнить, но. Лучше всего мой паровик показывал себя на длинных прямых и весьма туго набирал скорость после торможения и прохождения очередного поворота, где нужно было стравливать пар. В пиковые моменты бортовой манометр показывал до 60 атмосфер, позволявших разогнать, облегченный специально для гонки, паровик до хороших для этого мира скоростей.

Вдруг молчавший доселе инспектор подал голос:

-Сергей, хочу спросить. Давай перейдем на ты!

-Да в чем проблема, давай!

Игра в молчанку мне за недолгое время гонки и самому надоела. До века магнитол тут совсем нескоро, поэтому начавшему разговор инспектору я был очень рад.

-Что ты имел ввиду, говоря, что герцогиню планируют убить? Ты что-то знаешь об этом?

Вот тормоз. Едем по тракту уже с полчаса, а он только спросил. Неужели тут все репортеры такие? Хотя на старте этот разговор мне только помешал бы. Да и сейчас собственно не лучше.

Принялся, не спеша, рассказывать случившуюся со мной историю в уборной, параллельно пытаясь справиться с очередной вихляющей на моем курсе вуатюреткой.

Господи! Да сколько их еще? Достали вконец своей упертостью. Ну как какой-нибудь дэу матиз, дующий в левом скоростном ряду со скоростью 30 верст в час. Ч-черт, да уйди ты вправо! Покатушки, блин, тут устроили. Тоже спортсмены нашлись!

Рассказываю, как возле уборной повстречался, раненый ножом, мужик и что он сообщил мне. Сказал, что не получилось сразу предупредить Александру. Иначе мне пришлось бы вообще забыть о гонке. Что имею намерение в ходе гонки все же догнать ее и, добравшись до герцогини, предупредить ее. Может быть удастся сообщить ей на очередном пит-стопе, во время замены шин, который будет по завершению каждого этапа.

Тот, с весьма удивленным и серьезным видом, периодически строчил что-то в своем блокноте на ходу. Записав, он принимался задавать мне новые уточняющие вопросы. И снова строчил в блокноте. Было видно, что вся эта ситуация его весьма заинтересовала и он хотел бы принять в расследовании самое непосредственное участие.

-Что планируешь дальше?!

-Что-что! Надо хотя бы догнать Александру. А там посмотрим.

-Ты так говоришь, небось знаком с ней.

-Ну так и есть, в общем-то. Мобиль ей недавно в подарок представлял -похвастался я этим репортеру-инспектору.

-Надо же, какой, оказывается, ты интересный малый.

Отож. Помолчали друг с другом. Репортер, что-то для себя решив, снова принялся говорить:

— Как контролер, я не имею права тебе помогать. Запрещено правилами. Но никто не обязывает меня сообщать об этом комиссару-наблюдателю гонки. Я понимаю, что тебя уже интересует не столько сама гонка, небось сколько необходимость предупредить ее высочество о нападении. Как гражданин Тартарии, я хотел бы этого тоже. И хотя мне не нравится наша императорская семья, при всех их недостатках, небось это не мешает мне уважать их! -как-то очень пафосно вдруг высказался мне Бойко.

-Поэтому я принимаю твою сторону и хотел бы всячески помочь тебе, закрыв глаза на нарушения. Ну и моя газета заинтересована в жареных репортажах и горячих расследованиях. Ежели что пойдет не так, небось смогу уговорить редактора поддержать и помочь после гонки, чем сможем. По рукам?

А что еще остается делать.

-По рукам!

-А теперь давай немного побеседуем. Расскажи мне немного о себе и своей жизни.

-А что тут рассказывать, Олег. Потерялся я. Фельдшером диагностирована ретроградная амнезия. — а вот на-ка, выкуси, глядя на его удивленное лицо:

-Помню себя ровно с того момента, как попал под паровик обер-полицмейстера в Старом Петерсборге. С него и пошла моя история.

-?!

-Вашбродие! А вашбродие! Человечек тут один к нам подошел. Начальства срочно требует.

К становому приставу, отвечающему за порядок на территории во время проведения гонки, подошел урядник.

-Прямо-таки срочно. А ну веди к нему.

Через некоторое время встреча состоялась:

-Кто таков? И что у вас к нам за дело?

-Запасный участник гоночной команды Арбузова Степан Николаевич. Сообщаю, что за минуту до старта от основного гонщика команды мне стало известно о готовящемся покушении на ее высочество княжну.

-Та-ак! Ну начинается! Еще один "добровольный" осведомитель. Не ваших ли рук дело подброшенные в околотки анонимки?

Степана Николаевича немедля пробил холодный пот, после чего мужчина нервно вытер проступившую испарину со лба.

-Каких еще анонимок? И ничего я не рассылал. Я в первый раз от вас об этом слышу.

-Как не рассылал. Мы уж тут с ног сбились. Которую ночь не спамши, с проверками-то.

-Это же не я! Я же только узнал и сразу к вам.

-Вот все вы так говорите. Посидите пока за решеткой, подумаете...авось и еще чего вспомните.

-Проверьте мои слова, господин урядник, я не вру вам. Там еще возле уборной зарезанный мужик лежит.

-Даже так. Проверим. Обяз-зательно проверим. А ну! Р-руки! Р-руки вверх!

Задолбали драндулетки. Маломощные, но верткие. И много их, не желающих уступать и пропускать.

Но я нашёл способ с ними тягаться. Разгоняясь, показываю, что хочу воткнуться и обойти, допустим, слева. Гонщики вуатюреток обычно, видя такие поползновения, сразу же закрывали мне проезд слева своим паровиком, едва не сталкиваюсь со мной. Тут мне очень пригодилась школа картинга в дворце пионеров. Габариты я чувствую хорошо, к реакциям и откликам своего паровика я приловчился. И как только мне вуатюретка закрывала проезд, я тут же резко, изо всех сил (усилителя руля тут пока не придумали) перебрасывал руль направо и давя до упора ботинком педаль тяги, быстро втискиваясь, пока конкурент не просек, проскакивал справа. С некоторыми эта стратегия срабатывала с первого раза, с иными — со второго или даже с третьего-четвертого раза. Лишь двое меня весьма помучили. Одного я все же обошел, воспользовавшись промашкой в его обороне, а второй в итоге нашего противостояния, слегка внезапно притормозив, ударился о выступающие впереди моего паровика рессоры. Точнее, получается, это я его "поцеловал". Честно! Я этого не хотел! Он сам!

От неосторожного столкновения ту вуатюретку слегка тряхнуло и подбросило, а потерявшие сцепление с дорогой, почти велосипедные колеса мобиля повело. И в следующий момент незадачливого гонщика развернуло посреди дороги. Я проехал мимо, а мне вслед понесся отборный мат. Мы с Олегом заржали:

— Оревуар! Шкандыбай дальше!

Когда вдалеке появились флаги гонки, я наконец возрадовался:

— Ну неужели конец первого этапа! Надеюсь, Александра еще там.

Влетев на главную улицу какой-то деревушки и пересек символическую линию финиша этапа, торможу свой паровик с громким шипением испускаемого пара и поднятым в воздух клубом сухой пыли, от которой даже закашлялся. Ибо поднявшаяся пыль противно забила мне нос, рот и глаза. Прочихавшись и протерев глаза, вижу бегущего к нам молодого парня с папкой. Наверное, писарь местный.

Бойко, махнув мне рукой прямо, кричит, наставляя:

-Беги туда, ищи там главного-то, я пока со своими управлюсь. У него кулон для связи с организаторами гонки небось должен быть. Сообщи ему все. Спешить некуда. Все равно гонку небось прекратят.

Согласно кивнув ему, быстро побежал к показанному мне приметному навесу на удалении, с вывеской " Администратор" над ним. Подбегаю к навесу, за которым виднелись низкорослые кустарники и какой-то сельский домишко, огороженный красивым деревянным забором. Ффух, наконец-то! Внутри навеса за стойкой стоят несколько столов и стульев с бумагами. И никого. Пусто. Не понял. Кручу в удивлении головой. Где же все?

-Эй, — ору: — Народ, вы где?

Молчание было мне ответом. Не дождавшись ответа, выбегаю из-под навеса. Вижу неподалеку суховатого дедка, сидящего на деревянной лавке, сбитой из чурбаков и распиленного по стволу дерева.

-Дедуль, а где тут главный? Где все то? Где начальство?

-Главный, сынок?! А нетути главного-то. Усвистали оне.

Чего? К-куда? У меня даже челюсть отвалилась, от такого заявления.

-Куда...усвистали?

-Куда-куда. Человече на тракте разбился. Ажно двое вроде как. Из ваших. Спешите все, спешите. Сурьезное это дело. Вот усе начальство туды и собралось. Нешто не видел, они же навстречу?

Буркнул дедку спасибо и поплелся к паровику. Видел. Видел я их. Видимо тот грузовой паровик с двумя "легковыми" паровиками, что принимались к обочине, когда мы повстречались, и были они. Видел я и аварию, где возле перевернувшегося мобиля уж толпились местные. Остановившись, нам сообщили, что поперед нас уж несколько паровиков останавливалось и обещали фершалу сообщить.

Что же делать? Гнать обратно? Так туда ехать с час будем. Они наверняка уж там. Пока доеду, они скорее всего уедут. И поедут в сторону города. Лечить тут явно негде.

Не обращая внимание на проводящих регламентные работы и готовящихся стартовать конкурентов, подхожу к своему транспорту, возле которой собралась стайка местных ребят вместе с механиком и Бойко. Паренек с папкой бегал между другими паровиками, только собирающимися стартовать.

-Олег, представь, нет тут главного. Вообще никого из начальства.

-Да, Серёж, я уж в курсе. Разминулись мы с ними. Надо небось ехать обратно, за ними.

Внезапно меня посещает мысль:

-А кто-нибудь скажет, мобиль с ее высочеством за номером "ноль девять" когда отсюда ушел.

-Да с осьмнадцать минут назад и ушел. Фьють! Только пыль столбом. — отвечает мне механик.

-Восемнадцать минут?! Нифигасе нас драндулетки притормозили.

— Ну что небось, обратно?!

-Нет, Олег, мы Александру догоним. И не смотри на меня так! Догоним! Должны догнать.

И обращаюсь к механику:

-Воды мне залили?! Колеса заменены?! Проверку провели?! Капот опломбирован?

Тот в ужасе взглянул на Бойко, словно ища у него защиты:

— Так он же сказал, что все, приехали. Хучь стой, хучь пляши.

— Ну и чего стоим? Кого ждём? А ну ноги в руки и вперед! Если я ноль девятую не догоню, плясать все будем. Не здесь. Вопрос жизни и смерти!

Заброшенные работы нам механики сделали быстро. Очень быстро, насколько это возможно здесь. Восприняв угрозу серьезно, по зову механика набежало несколько его собратьев по ремеслу, которые словно в тысячный раз, заученными движениями, выполнили положенные мне работы и пожелав удачи, отправили дальше.

Стартанули мы так, что пыль столбом. А мне начинает нравиться. Если удастся вернуться домой, куплю себе хорошую тачку!

Новый этап гонки продыху мне не дал. Во-первых, с каждой пройденной верстой грунтовка начала потихоньку сменяться мешаниной из сухой земли и булыжника, которым то ли когда-то мостили дорогу, то ли так и было на дороге всегда. В любом случае, смотреть за дорогой нужно было вдвойне, дабы не налететь на предательски выступающий камень и не потерять колесо. Запасные колеса у нас с собой были в запасе, даже два, но время, которое могло быть потрачено на его замену, смело бы отправило нас в самый конец гонки. И это при условии, что колесо было просто пробито, а не вырвано с корнем. Во-вторых, отсутствие вуатюреток не сказалось на облегчении моего пути. Вуатюретки сменились почти серийными паровиками.

Пусть вас не обманывает тот факт, что мои противники, едущие пусть и на, специальным образом, доведенных дорожных стали такой же лёгкой добычей.

Нет. Пусть и тактика ведения борьбы с ними остался прежней, но обгонять их стало несколько сложней, за счёт их большей мощности и скорости. Лишь управляемость паровиков была хуже, за счет большего веса мобилей. И я пользовался их этой слабостью в своих целях.

Когда мы проскочили первый подэтап второго этапа, на котором сидели очередные дежурные, Бойко предложил интересную вещь. Начал он с бурчания:

— Нет, так нам её высочество не догнать. Не догоним.

-Эй, Олег, ты чего там бурчишь? Скажи громче.

— Сереж, послушай, я что хочу предложить. Только сразу небось не отмахивайся.

— Я весь внимание.

— Вот мы энто первый подэтап проехали. Так?!

— Ну так!

-Дирижабля вокруг нет? Так?!

-Ну так!

-Так вот. Сейчас через пяток верст будет один неприметный поворот. Я его знаю. Если туда свернем и по ней проедем, то дорога выведет нас как раз перед постом второго подэтапа. Дорога там небось поуже и похуже, правда, но ехать можно. Деревенские же по ней ездят. Этим мы свой путь заодно срежем и по времени небось отыграемся.

-Откуда ты знаешь, что там дорога? И куда она ведет. Заманиваешь? -смеюсь.

-Да господь с тобой, Сергей, нешто мне надо небось, тебя заманивать? Мы с тобой в одной корзине. Карту эту я перед гонкой смотрел, вот и запомнил. А так там сродственница у меня живет, вот я энту дорогу наизусть и знаю. Пожалуйста, давай заскочим в деревню. Я привет сродственнице передам и дальше помчимся. Лады?!

-Ну если ты так говоришь. Веди, Сусанин.

— Мудрено-непонятно, как-то гутаришь.

-Ну смотри! Я ж ни тракта, ни твоей дороги не знаю. Тут, по тракту, хоть просто. Едешь себе вперед и едешь. Если вдруг не успеем догнать...

-Да ладно тебе. Проведу. Вот те крест, как есть, срежем дорогу. И часть конкурентов позади обставим. И ничем не рискуем...Ну разве самую малость.

-Ну если так, смотри, я тебе поверил.

-Не надоть так, я взаправду говорю.

Наконец то свернули в нужный поворот, перед тем хорошо так разогнавшись, чтобы оставить вдалеке за собой паровик-конкурент, на бортах которого помимо номера виднелся незатейливый рекламный слоган "ЛЮК-Вашъ личный извозчикъ".

Ну а что? Рекламируются тут ребята, как могут. Стараются. На некоторые, если взглянуть, вообще тоска. А может мне еще в местные рекламщики податься?! Я ж столько ТАМ фраз заучил. Наша назойливая реклама по тележку так хорошо в память въедается. Ч-черт, откуда тут камень взялся. Так, хорош, не отвлекаться. Рулим и смотрим на дорогу. А то будет тебе и реклама, будет и поко... Так, тьфу на тебя!