Звезды глядели сквозь деревья, зябли усталые грязные руки, спереди раздавалось бурчание завхоза. Хотелось выть от тоски и усталости или, что намного лучше, спать в мягкой постели. А вместо этого они снова углублялись в самую чащу Запретного Леса. Просветы между деревьями становились все меньше. Филч остановился в тот момент, когда Гарри уже готов был взбунтоваться.

— Мы почти пришли, Поттер, — ухмыльнулся завхоз. — А теперь надо оглянуться по сторонам: они где-то рядом.

— Кто?

Гарри вздрогнул, потому что в руке Филча сверкнул длинный кинжал.

— Потомки Хагридова любимца. Что дрожишь? Держи палочку наготове.

— Пауки?

— Да, Поттер. Огромные пауки. И мы должны... То есть, что я говорю — ты должен напугать их так, чтобы они не смели соваться в часть Леса, близкую к школе. Они очень боятся волшебства, но в последнее время их никто не тревожил, и твари просто обнаглели.

— Я?! Но как? И с какой стати?

— Поттер, не мне учить тебя. Вспомни заклинание, подходящее случаю.

— Вы так говорите, словно любой волшебник может все на свете!

— Но кое-что ведь может? Например, напугать паучка?

— Вы не знали Арагога! И вообще...

Гарри замолчал, оглядывая деревья. Между ними что-то шевелилось. Между стволами стлалась ночная темнота, но то, что двигалось в ней, было еще чернее.

К людям навстречу выползли огромные насекомые. Их было не так много, около десяти, размером намного меньше того, кто их породил, поэтому они пока не внушали опасения.

Филч выставил вперед кинжал, и вдруг заорал:

— Поттер, ты с ума сошел?!

Гарри, приопустив палочку, шел прямо к паукам. Насекомые замерли, было слышно, как они слегка перебирают лапами, шурша сухими листьями и травой.

— Доброй ночи.

На слова приветствия ответил самый крупный паук: приблизившись, обхватил его ноги и развернулся по направлению к своему обиталищу. Странно, но Гарри не почувствовал паники, скорее, раздражение.

Стараясь не слушать вопли Филча и не отвлекаться на неудобное положение и сильную тряску, Гарри направил палочку прямо в паука. В нем боролись два заклинания. В конце концов он выбрал самое простое и действенное. Но с губ слетело совсем другое, словно бы против воли:

— Imperio!

Внезапно стало хорошо и спокойно. Все мысли исчезли, испарились из головы. Остались только они с пауком. Существом, нуждающимся в его приказах.

"Опусти меня на землю... бережно и аккуратно", — подумал Гарри.

Насекомое выполнило приказание нового хозяина.

Филч разом онемел.

— А теперь, — громко приказала бывшая добыча, — бей вон того, лохматого! Быстро!

Паук тяжело напрыгнул на соседа и сшиб его с ног. Пострадавший не остался в долгу, и вот уже на земле, взбивая ее в пыль, заметался черный клубок.

Филч утащил Гарри за рукав в безопасное место, поближе к деревьям.

— А говорил, ничего не можешь!

— Посмотрел бы я на Вас, когда Вам захочется жить! — Гарри, выглянув из-за укрытия, обезволил еще одного паука. Но второй Империус стоил ему слишком многого. Он прислонился к одному из деревьев и прикрыл глаза. Очнувшись через мгновение, увидел, как завхоз довольно лихо вонзил кинжал в паучью тушу.

Несколько насекомых было нейтрализовано, а остальные, толкаясь, позорно бежали. Люди видели, что за деревьями по-прежнему шевелятся темные силуэты: видимо, известие о добыче разнеслось невероятно быстро. Однако твари только шуршали сухими листьями, не решаясь подойти.

Гарри оглянулся на насекомых: так он и знал, один из дерущихся был мертв. Похоже, смерть физически почувствовалась сотворившим Империус. Одна тварь было убито обезволенным сородичем. Еще двоих, как оказалось, завалил Филч, и Гарри впервые почувствовал к спутнику какое-то подобие уважения.

Второй подвластный остался в одиночестве, растерянно и тупо уставившись в сторону убегающих сородичей. Кажется, на этого паука тоже повлияло первое приказание волшебника, и он также бился со своими. Паук был весь в голубоватой крови, чужой и своей, и хромал на одну ногу. Гарри на мгновение стало жалко насекомое, но оба они по-прежнему находились под действием Империуса, связанные им, словно тонкой и прочной нитью. Жалость длилась секунды. Гарри вспомнил второй курс, Арагога, испуганное лицо Рона, и поднял палочку:

— Догони их! И убивай!

Паук задрожал всем телом, но сила заклятия бросила его вперед, к таким же, как он. Гнев, который поднялся в приказавшем, смешался с паучьими чувствами...

Гарри пришел в себя только тогда, когда паук был убит. Он не знал, сколько времени простоял, прислонившись к дереву, с притупившимся сознанием. Сейчас в мыслях вертелась страшная догадка: Гарри понял, почему заклятие подвластья называли темным по своей природе. В те минуты, которые он провел в полузабытье, казалось, что подвластны они оба, человек и насекомое. Но как можно зависеть от заклятия? И вместе с тем это объяснение случившегося представилось таким пугающе-правдоподобным, вдобавок ко всему Гарри было неприятно, что он использовал запрещенные чары, пусть и на животном. Но более всего удивило серьезное лицо Фича и его слова:

— Я знал, что ты справишься.

Гарри сразу расхотелось спать.

— Нам предстоит еще одно дельце, — заметил завхоз, когда они пошли прочь от находившихся в смятении больших насекомых. — После того, как мы немного передохнем, надо будет идти в другую часть леса.

— Но там же кентавры! — выдохнул Гарри.

— Вот именно. К ним нам и надо... Чего боишься, Поттер? — довольно ухмыльнулся Филч. — После смерти Дамблдора они ведут себя намного лучше. Скоро увидишь сам... Что за?.. — вскрикнул завхоз, обернувшись.

Вздрогнув от неожиданности, Гарри повторил его действие.

Позади них стоял паук. Он не нападал, а внимательно разглядывал людей всеми восемью блестящими глазами. По сравнению с теми тварями, что донимали ночных тружеников до этого момента, его можно было назвать паучком. Масса его тела едва ли превышала таковую среднего человека.

Филч выхватил кинжал.

— Нет, стойте!

— Чего еще? — недовольно отозвался завхоз. — Если ты не будешь меня отвлекать, я быстро покрошу эту гадину в фарш... Отойди, Поттер!

— Подождите! Похоже, он специально пришел за нами.

— Чтобы пригласить нас на ужин в качестве пищи? Что ты несешь?!

— Нет, он знает, что мы сильнее его и можем его убить. Что ты хотел? — обратился Гарри к пауку.

Филч покрутил пальцем у виска, поймав взгляд спутника:

— Поттер, я понимаю, что ты любишь животных. Но разговаривать с ними... Особенно после того, как тебя чуть не сожрали...

Паучок повернулся к людям задом, сделал два шага и оглянулся.

— Он хочет, чтобы мы пошли с ним? — удивился Гарри, повыше поднимая светящуюся палочку с желанием получше разглядеть странные паучьи телодвижения.

Насекомое радостно запрыгало, разбрасывая сухие листья.

— Поттер, ты сошел с ума! Я никуда не пойду! Наверняка они хотят заманить нас в свое логово!

— И послали этого маленького заложника? — жестко произнес Гарри.

— Их сотни! Неужели они не пожертвуют жизнью одного ради двух больших кусков мяса?

Паучишка отчаянно замотал головой, быстро подбежал к людям и легонько ухватил жвалами подол мантии того, кто его защищал.

— Нет, они его не убьют, — Гарри и сам не понял, откуда это знает. У него появилось ощущение того, что сейчас должно произойти нечто важное. — И, кроме того, мы совсем недавно напугали их.

— И эти твари послали одного недомерка, чтобы позвать двух, по их мнению, сильных людей?

Паучок обиженно загудел.

— Он просто еще маленький, — примирительно сказал Гарри. — Мы ничего не узнаем, если будем от них прятаться. Тем более, нам уже давно надо разобраться с пауками.

Это была одна из самых странных компаний на свете! Впереди, подпрыгивая от нетерпения, семенил паук, за ним, то и дело переходя на легкий бег, следовал Гарри, последним ковылял завхоз "Хогвартса", непрерывно ворчавший, словно трактор. Все это освещал маленький огонек, колыхавшийся на конце палочки, которую хозяин держал чуть ли не над головой.

Лес становился все гуще, если такое вообще можно было представить, деревья становились все более безжизненными и сухими, и голые сучья угнетающе действовали на любителей ночных прогулок.

Вскоре пауков стало двое, потом число сопровождающих перевалило за десяток. Они перебирали мохнатыми лапами по обочинам дороги, которая теперь превратилась в узенькую тропинку среди мертвых листьев.

На Гарри снова начал нападать сон, и смесь волнения с усталостью изматывала намного сильнее. Страха почему-то не было, и это очень злило Филча, который уже предполагал, как пауки будут их есть. Похоже, твари были солидарны с завхозом, во всяком случае, с их челюстей стекало нечто отвратительно-тягучее, похожее на слюну.

Странная процессия дошла до высокого входа в пещеру, нутро которой зияло неприятной чернотой. Луна бросала слабые бледные лучи света на изогнутые деревья, похожие на иссохшие старческие руки с кривыми серыми пальцами. Паучок нырнул внутрь на полном ходу.

— Поттер! — истерично закричал Филч. — Я остаюсь снаружи!

— Ну уж нет! Вы сами заставили меня разбираться с пауками! Надо разобраться с этим до конца! — Гарри не знал, насколько спокойно звучал его собственный голос. — Или Вы притащили меня в Лес, чтобы попугать?!

По выражению лица завхоза было понятно: он уже пожалел, что не добился немедленного исключения непоседливого гриффиндорца, пусть даже и дорогой ценой.

Следующие десять минут они провели в темноте и вони. То и дело на головы им сыпался песок, и каждая его порция сопровождалась злобным ворчанием за спиной, от которого устал бы кто угодно. И как это Филч не выдыхается, думал Гарри, в одной руке сжимая палочку, другой раздвигая мокрые корни, кое-где свисавшие с потолка. Со всех сторон слышался шорох сотен лап, и от этого становилось не по себе. Но пауки пока не нападали, и Гарри все сильнее уверялся в своей правоте.

После очередного поворота глаза уловили слабый свет впереди. Постепенно мрак наполовину рассеялся, и стало видно нечто черное и огромное в ореоле слабого света. Ворчание сзади прекратилось. Завхоз попытался капитулировать, но пауки отбросили его к спутнику. Сейчас Филч находился в таком состоянии, что от него можно было ожидать чего угодно.

Когда они приблизились к гигантскому существу, неторопливо покачивавшему одной из передних ног, Гарри воскликнул:

— Я знаю!.. — он умолк на полуслове, потому что существо посмотрело на него.

Воцарилась тишина. Филч, трясясь, словно осиновый лист, в изнеможении прислонился к стене пещеры. Нельзя сказать, что Гарри было не страшно. Он не знал, попытаются ли его съесть ещё раз. Но, как известно, иногда страх придает какие-то неведомые силы, и этот случай был именно таким.

— Вы все-таки пришли, — от голоса паука величиной с хорошего дракона со стен посыпались песок и щебень. — Вы благородны, как и прежде. Мистер Поттер, подойдите ближе.

Гарри послушался, но в его душе все кричало о том, что надо срочно убежать отсюда, чтобы не видеть этих огромных блестящих глаз.

— Я узнала о том, что ты появился здесь, почти сразу после того, как ты не дал моим детям поужинать тобой. Я поняла, что за добыча им досталась. Твой почерк хорошо известен мне, и я очень рада, что ты спас себя сам, потому что я сама могла и не успеть. Твое умение выходить живым из ужаснейших ситуаций заслуживает самого неподдельного уважения. И мы тем более не имеем права убить тебя, хотя бы потому, что на тебя поставлено слишком многое, и мы, пауки, не вправе вмешиваться... Мой муж не знал, что такое благородство. И неудивительно: он никогда не пытался понять людей. Его лучшего друга оклеветали и заставили страдать. На счету Арагога несколько тех, кто виновен в изгнании Хагрида из школы волшебства. Он не хотел слышать, что на свете есть множество благородных людей, видел в их действиях только эгоизм и предательство. Я так и не смогла вправить ему мозги... А теперь скажи, Гарри Поттер, что привело тебя к нам в лес, в час нашей охоты? Ты ведь искал именно нас?

У Гарри пересохло во рту: он боялся ляпнуть что-то, за что потом пришлось бы отвечать. Он что-то жалобно пискнул, но тут же рассердился на себя, прочистил горло и громко сказал:

— Да, мы шли именно к вам. Мы... я хотел убедиться в том, что вы не будете нападать на людей. Сейчас нам очень трудно. Вы слышали о смерти Альбуса Дамблдора? Теперь с нами нет сильнейшего союзника, которого боялся Волдеморт. Нам всем следует объединиться, потому что Темный Лорд — враг всего живого.

— Ты смелый, — прошелестела паучиха, — произносишь имя того, кто мог управлять самым страшным существом на свете. Неназываемый убивает для развлечения, чего никогда бы не сделал ни один паук, и мы презираем его! Что же мне сказать тебе? Он достоин смерти за все свои злодеяния... Я должна подумать.

Паучиха замолчала и прикрыла глаза. Казалось, она дремлет.

Гарри тоже попытался собраться с мыслями, точнее — совладать с неудержимой радостью: его не убьют, к нему прислушиваются, и вскоре, возможно, у Ордена появится новый союзник. Главное — сказать о том, что заденет насекомых за живое. Надо действовать прямо сейчас!

— Послушайте! Вас зовут Мосаг?

Глаза паучихи медленно раскрылись:

— Ты помнишь мое имя? Я слышала, ты помог Хагриду похоронить моего мужа со всеми почестями... Ты друг Хагрида? Рубеус говорил, что некий Том Риддл замешан в истории его исключения...

— Да. Между прочим, Волдеморт и есть Риддл. И он специально всё подстроил.

Паучиха слегка приподнялась на ногах, и ее потомство попятилось от нее.

— Я предлагаю тебе заключить негласный договор. Отныне, — и она возвысила голос, — каждый паук Запретного Леса — твой союзник. Мы победим Повелителя Змей! Если тебе что-то потребуется для этого, и пауки будут в силах помочь — проси! — Мосаг распалялась все больше. — Мы докажем, что даже без доброго Альбуса Дамблдора лучшие из людей в союзе с древнейшей расой Гигантских Пауков в состоянии победить Змееуста!

Гарри провел руками по ушам. Да, с гневной паучихой лучше не связываться.

— Но это слова, — Мосаг сразу успокоилась, — а мы не привыкли бросать слова на ветер, не скрепляя их делами. С этого дня между нашими расами появится посредник. Им будет Тойго. Подойди сюда, малыш.

Маленький паучок, едва не лопаясь от гордости, подбежал к паучихе.

— Это мой внук. Один из множества. Но он не по годам быстр и понятлив. Тойго появится именно тогда, когда будет нужен, и ты или твои друзья смогут передать мне необходимые сведения.

— Он... славный, — честно выдавил из себя Гарри. Это было почти правдой: по крайней мере, этот малявка единственный не питал к людям гастрономического пристрастия.

— Отлично. Я рада, что вы нашли общий язык. Тогда удачи вам. Я думаю, на сегодня хватит. Мы все устали. Я стара, хоть и не слепа, и мой возраст требует больше покоя. Удачи на твоем пути, Гарри Поттер. Проводите его.

Они выбрались из пещеры точно таким же путем, и люди облегченно вздохнули, пробуя на вкус свежий лесной воздух.