Лейтенант Магу-2

Воспользовавшись моментом, лейтенант Магу, завернувшись в шинель, дрыхнул в палатке, где и был разбужен встревоженным унтер-офицером Фелоновым.

— Вставай, стреляют!

— Кто? Где?

Вернуться к действительности удалось не сразу.

— С двух секретов одновременно.

До лейтенанта начало доходить, что столь грубое нарушение инструкции, да еще и двумя секретами одновременно, неспроста. Торопливо натянув сапоги, и на ходу застегивая портупею, Алекс вывалился из палатки.

— Вон, опять палят!

Направив бинокль туда, куда указывал унтерский палец, лейтенант увидел поднимавшийся над вершиной глиняного холма белый пороховой дымок. Несколько секунд спустя до них докатился едва слышимый треск выстрела. При этом, никакой опасности не просматривалось, а кроме Фелонова на стрельбу никто внимания не обратил, вокруг продолжало царить сонное царство.

— Роту поднимать?

Алекс описал биноклем дугу, но опять ничего не заметил, в пустыне царило безмятежное спокойствие, изредка нарушаемое слабыми порывами ветра.

— Нет, только наших. Где Шохад?

Караванщик, как всегда, собрался первым и даже верблюдов успел привести. Минут пять спустя команда лейтенанта Магу выехала из ворот караван-сарая. За это время с секретов выстрелили еще несколько раз. Судя по этому, на них никто не нападал, стреляли только чтобы привлечь внимание.

Отъехать успели всего сотни две саженей, как Шохад остановил своего верблюда и предостерегающе поднял руку. Все замерли.

— Верблюды. Много. Очень много.

Алекс уже открыл рот, чтобы потребовать разъяснений, но тут на гребне ближайшего бархана возникла серая фигура с винтовкой в правой руке. Увидев офицера, солдат поспешил к нему путаясь в полах длинной шинели.

— Гохарцы! Гохарцы идут!

Лейтенант Магу узнал того самого рядового, что мучил его вопросами еще на инструктаже.

— Стой! Отдышись. Толком отвечай. Откуда идут? Сколько?

Однако солдат толком ничего сказать не смог, больше ртом воздух хватал.

— Много их! Пыль закрывает... Сюда идут...

— Ладно, — махнул на него рукой Алекс, — беги к Катасанову, поднимай роту.

Малость отдышавшийся солдатик рванул с места в карьер.

— Поехали дальше, сами посмотрим.

Впрочем, клубы пыли, уже появившиеся над барханами, подтверждали, что к ним приближается немалое количество верблюдов. А если, на спине у каждого верблюда сидит вооруженный всадник, то...

Они проехали едва полсотни саженей, как первые гохарцы появились на гребне бархано приблизительно в версте от них. Лейтенант торопливо вскинул бинокль и, не удержавшись, грязно выругался.

— Твою же мать!

Через бархан переваливала верблюжья лава. Пусть не такая быстрая, как настоящая кавалерийская, но ничуть не менее опасная.

— За мной!

Малочисленная группа руоссийцев поспешила убраться в сторону от катящейся на нее вражеской лавы. Лейтенант направил своего верблюда в сторону глиняного холма, некогда бывшего древним городом.

— Спешится! Шохад, уводи верблюдов! Остальные за мной!

С вершины холма хорошо был виден старый караван-сарай. Кое-где виднелись фигурки руоссийских солдат, неторопливо занимавшихся своими делами, да пара еще ничего не подозревавших часовых торчала на стенах. Посыльный же едва преодолел половину оставшегося пути.

— Сонные мухи!

Алекс рванул клапан кобуры, достал "гранд" и один за другим выпустил в небо все шесть пуль. Серые фигурки в краван-сарае замерли, вглядываясь, кто это там опять пальбу устроил не предусмотренную распорядком дня. Тем временем толпа гохарцев приблизилась, отдельных людей и верблюдов без труда можно было разглядеть уже невооруженным глазом.

В караван-сарае сонное оцепенение, наконец-то, сменилось лихорадочной суетой. Заметив опасность, руоссийцы готовились встретить неприятеля, заваливали ворота всем, что попадалось под руку. Постепенно фигурки в серых шинелях начали образовывать шеренгу, укрывающуюся за невысокой стеной. Кто-то из ротных офицеров занял свое место на правом фланге строя, блеснула вскинутая сабля. Оборона выглядела не слишком убедительно, сможет ли рота удержать свою позицию? Уж больно велико было численное преимущество нападавших.

Убедившись, что в их сторону никто не направляется, лейтенант приказал.

— Ста-анови-ись!

Шесть рядовых, два унтера, восемь трофейных винтовок и меньше сотни патронов в подсумках. Сабля с легким шорохом покинула ножны. Унтеры торопливо выравнивали солдатский строй, винтовки у ноги.

— Товсь!

Солдаты торопливо защелкали затворами, вкладывали в казенники патроны.

— Цельсь!

Сабля взлетела вверх, солдаты вскинули винтовки. Прикинув, что гохарцы приблизились на достаточное для прицельной стрельбы расстояние, Алекс рубанул саблей воздух.

— Пли!

Со стороны это, наверно, смотрелось красиво, черт возьми, но будет ли толк от их стрельбы? Залп вышел жиденьким, легкий ветерок быстро отнес и рассеял белый пороховой дым. Рвавшаяся к вожделенному колодцу толпа его даже не заметила. Те, кому достались выпущенные руоссийцами пули, тут же были затоптаны.

— Товсь! Цельсь! Пли!

Лейтенант старался выдерживать промежутки между залпами, достаточные для прицеливания, все же расстояние для прицельной стрельбы с фланга было почти предельным. Они успели дать еще четыре залпа, за прокатившейся к караван сараю толпой тянулись отставшие всадники и обессилевших верблюдах. На песке остались лежать темные холмики погибших людей и животных.

В этот момент верх стены, за которой укрылись оборонявшиеся, окрасился белым дымом. Несколько мгновений спустя докатился грохот ротного залпа.

Гохарцев мог бы остановить разве что залп полной батареи двенадцатифунтовых гаубиц. Картечью, в упор. Толпа на мгновение споткнулась, затем, подмяв под себя передние, ряды принявшие на себя почти сотню пуль, опять рванулась вперед.

— Товсь! Цельсь! Пли!

Гохарцы уже проскочили мимо глиняного холма, и сейчас стрельба велась им в тыл.

— Товсь! Цельсь! Пли!

Саперы штаб-капитана Катасонова успели дать еще два залпа, основательно проредив атакующую толпу. Убитых и раненых в ее тылу стало намного больше. Но большего сделать не успели — винтовки саперов не обладали такой скорострельностью, как трофейные "тартини", из которых сейчас стреляли разведчики.

— Товсь! Цельсь! Пли!

После третьего залпа стена караван-сарая ощетинилась блестевшими на солнце иглами штыков. Любой руоссийский солдат твердо знал, что в штыковом бою руоссийская пехота не имеет себе равных. В рукопашной руоссийца можно убить, но победить его — невозможно. И уж тем более, не дано это сделать каким-то гохарским голодранцам. И потому, первый, самый яростный натиск получил не менее ожесточенный отпор со стороны оборонявшихся.

Толпа гохарцев подкатила к стене, сзади ее подперли отставшие. Казалось, еще миг, и томная масса перехлестнет через стену и просто сметет ее защитников. Со стороны это выглядело почти чудом, но отчаянная оборона руоссийских саперов устояла. Не сумев преодолеть стену сразу, атакующие гохарцы начали растекаться вдоль нее.

— Товсь! Цельсь! Пли!

Алекс молился, чтобы одна из их пуль, из-за слишком высоко взятого прицела, не попала в кого-нибудь из своих.

С левого фланга нескольким гохарцам буквально по трупам удалось преодолеть стену. Туда бросился руоссийский резерв, благоразумно придержанный Катасоновым для такого случая. Нападавших частью перекололи, частью спихнули обратно за стену.

— Товсь! Цельсь! Пли!

Был ли этот залп той самой соломинкой, что ломает хребет верблюду, или в этот момент у гохарцев кончился запал, но атакующая толпа вдруг отхлынула назад, оставив под стеной целый вал убитых и раненых. Со стены вновь затрещали винтовки. Толпа гохарцев кинулась врассыпную. Всего пару минут назад они стремительно атаковали, а теперь с не меньшей скоростью стремились покинуть место битвы.

Поскольку достойная цель исчезла, лейтенант приказал прекратить стрельбу. Еще минут пять спустя только лежавшие на песке трупы, раненые, да потерявшие всадников верблюды, указывали на то, что здесь был бой.

Фелонов стянул с головы кепи, рукавом стер со лба пот.

— Отбились, господин лейтенант! А я, было, подумал, что вырежут наших к чертовой матери!

Алекс бросил саблю обратно в ножны.

— Шохад, это тоже была эмирская гвардия?

— Только половина, остальные — северяне-кочевники.

По мнению лейтенанта, эта толпа больше походила на банду, только очень многочисленную. Даже, если только половина была гвардейцами, то особого мужества и упорства в достижении цели они не проявили. И если остальные солдаты эмира не более стойки в бою, чем гвардейцы, то Гохару, действительно, можно взять одним полком. Но тут он вспомнил, что один генерал уже брал Гохару, только потом удержать ее не смог.

— Ладно, поехали. Фелонов, найди там кого-нибудь живого и развяжи ему язык. Узнай, откуда они тут взялись. И Шохада с собой возьми.

Алекс с остальными солдатами направился к караван сараю. Там как раз начали растаскивать наваленный в воротах мусор.

— А, вернулись, лейтенант.

Сурового вида ефрейтор, разрезав мокрый от крови рукав мундира, бинтовал Катасонову правую руку.

— Так точно!

Алекс привычно спрыгнул с верблюжьей спины на песок.

— Чем это вас, господин штаб-капитан?

— Саблей, когда гохарцы через стену перелезли.

— Потери в роте большие?

— Убитых с полдюжины, да раненых втрое больше. Лейтенанта Кисаева убили. Считай, четверть роты как корова языком слизнула! Сейчас фельдфебель посчитает и точно доложит.

— С учетом численности нападавших, можно сказать — легко отделались.

— Может, и так, — согласился тут же Катасонов зашипел от боли.

— Да тише ты, живодер, не кобылу перевязываешь!

— Виноват, господин штаб-капитан!

Осуществлявший перевязку ефрейтор ни на мгновение не прервал своего занятия. Сквозь слои белого полотна проступали красные кровавые пятна.

— Думаю, они не случайно на нас наткнулись, — продолжил начатую тему штаб-капитан.

— Полностью с вами согласен, — поддержал догадку его Алекс, — впрочем, сейчас мы это узнаем точно.

Во двор караван сарая входили Фелонов и Шахад, верблюд унтера, которого он вел за собой, был буквально обвешан трофейными винтовками.

— Докладывай.

— Они вышли из Зафара восемь дней назад! Нас искали, да сразу не нашли. Вода у них второго дня кончилась, а обратную дорогу уже не осилить. Совсем было отчаялись, да тут их разведка на нас и наткнулись. Кочевники как про воду услыхали, так сломя голову и кинулись, гвардейцы за ними.

Теперь стало понятно, почему гохарцы кинулись в такую отчаянную и неорганизованную атаку — больше суток без воды по пустыне бродили.

— Возьмите второй взвод, унтер-офицер, и соберите трофеи, — приказал Катасонов.

— Слушаюсь, господин штаб-капитан!

Фелонов ушел выполнять приказ, Шохад незаметно куда-то исчез, будто в воздухе растворился. Ефрейтор закончил перевязку, офицеры остались одни.

— Что думаете о дальнейших действиях противника, лейтенант?

— В пустыню без воды они не уйдут, сейчас опомнятся, соберутся, и ночью попробуют взять караван сарай еще раз.

— Я тоже так думаю, — согласился Катасонов. — Ночью они нас просто численностью задавят. Боюсь, не удержим колодец. И отступить нельзя. Что делать будем, лейтенант?

Алекс бросил пристальный взгляд на штаб-капитана. Катасонов хороший офицер и ротный командир, но он — сапер. К тому же, вся его служба протекала без участия в боевых действиях. Сегодня саперная рота под его командованием приняла свой первый бой. И сейчас он, действительно, не знает, что предпринять дальше. Но штаб-капитан Катасонов из заштатного гарнизона сразу же задумался о дальнейших действиях, а он, лейтенант Магу, участник нескольких серьезных боев и десятков мелких стычек, к стыду своему, только сбором трофеев озаботился.

Обороняться бессмысленно, отступать — нельзя. Что остается? Решение пришло быстро.

— Надо атаковать, господин штаб-капитан! Прямо сейчас, пока они не опомнились! Взять всех, кто может стрелять, и в атаку!

— Да вы с ума сошли, лейтенант, их же вчетверо против нас!

— Да хоть вдесятеро! Пока они в себя не пришли, у нас есть шанс их разогнать. Кочевники при первых же выстрелах разбегутся, гвардейцы тоже долго думать не будут.

— И в каком направлении наступать прикажете?

А вот это был очень интересный и своевременный вопрос, но у Алекса уже был инструмент для поиска правильного ответа на него.

— Шохад!

— Я здесь, офицер!

Будто только и ждал, когда его позовут.

— Найди гвардейцев! Срочно!

Караванщик молча кивнул, запрыгнул на своего верблюда и погнал его к воротам. Наследили эмирские гвардейцы основательно, у такого опытного караванщика их поиски много времени не займут. А Катасонов решил вернуться к прежней теме разговора.

— Все-таки настаиваете на атаке?

— Да. Засядем в караван-сарае — нас просто всех перестреляют. Их больше и у них лучше винтовки.

— Но они плохо из них стреляют.

— При таком превосходстве в огневой мощи, это не важно, плотность огня будет на их стороне, нам просто головы поднять не дадут из-за этих стен. Или дождутся ночи и навалятся всей массой. В этот раз потери их не остановят, колодец им нужен любой ценой. Поэтому, предлагаю оставить раненых здесь, а с остальными выдвинуться к месту сбора гвардейцев и дать бой!

— Но надо же при раненых хоть какую-то охрану оставить, — возразил Катасонов.

Против самой атаки он уже не возражал! Алекс поспешил закрепить достигнутый успех.

— Зачем? Разгоним гвардейцев, охрана раненым не понадобиться, не разгоним — она их не спасет.

На этот раз Алексу пришлось выдержать весьма пристальный взгляд штаб-капитана. Наконец, Катасонов, принял решение.

— Хорошо, пусть будет по-вашему, лейтенант. У меня нет другого выхода, кроме как довериться вашему опыту. Надеюсь, мне не придется пожалеть об этом.

"Даже если и придется, то ненадолго". Эту свою мысль Алекс озвучивать не стал. Наоборот, он тут же развил бурную деятельность. Первым делом, он прервал сбор трофеев, чем его разведчики остались явно недовольны. Кроме оружия у гвардейцев при себе наверняка было немало монет. А серебро, оно и есть серебро, купцы с удовольствием обменяют его на руоссийские деньги.

— Значит так, ничего еще не закончилось. Гохарцы отсюда не уйдут и их еще очень много. Сейчас Шохад найдет, где они собрались, и мы идем туда. Наша задача — разведать подходы и снять посты гвардейцев, если они догадаются их выставить. Все ясно?

— Так точно, господин лейтенант! — ответил за всех Фелонов. — Ну чего встали? Приказ слышали? Оружие и патроны проверить, верблюдов пригнать...

Кстати, сам Алекс вспомнил, что у него самого в кобуре разряженный "гранд". Его перезарядкой он и занялся. В процессе этого занятия, он решил и себе подобрать трофейную винтовку, хоть это и шло вразрез с традициями руоссийской армии, где офицеры должны были управлять действиями подчиненных, а не выполнять обязанности простых стрелков. Но в предстоящем бою каждый ствол будет на счету.