Земля и звёзды

(Кстати, о времени. Современному землянину не нужны приборы, отсчитывающие время. Функцию чувства времени выполняет одна из расторможенных областей головного мозга).

Лес был кстати, потому что дождь прекратился окончательно. Полоска неба над ущельем светлела, предвещая восход. Люди видели, как начинали бледнеть звезды, и высокие облака из черных становились розовато-серыми.

Космодром возник пред ними сразу, как они миновали, а вернее, продрались сквозь заросли "бамбукового" леса, изрядно поранившись об острые молодые побеги вдобавок к порезам жесткой травой.

Туман молоком растекался по полю. На фоне светлого неба плоскими силуэтами проступали три белых конуса. У Марчетти чаще забилось сердце при виде земных космических кораблей с плавным округлением носовой части. Это были двадцатиместные гиперсветовые звездолеты класса "Призрак". С их помощью можно мгновенно переместиться в Солнечную систему. То есть преодолеть 98 световых лет, что разделяют Великую Тагору и Землю. При условии, конечно, если корабли исправны. А это вряд ли, учитывая, что они участвовали в космической битве и были захвачены врагами в качестве трофеев. Наверняка, подбитыми и потерявшими управление.

Отряд вновь объединился. Сергей Кошелев, Василий Войский, Андрей Крамов, Ганс Габель, Каллисто Марчетти, Ёрико Дайцо, черный парень по имени Сид Хоскер и сублейтенант Норвуд. Под прикрытием листвы они вели наблюдение за окрестностями, выявляя, где находится охрана. И находится ли она здесь вообще.

— Может, охрана спит или сидит в засаде? — сказал Ганс Габель, высокий костлявый мужчина, с огромной лысой головой, обожженной радиацией до красно-лилового цвета.

— Нужна разведка. — Марчетти наклонился потереть исцарапанные икры и лодыжки, которые начали безумно чесаться.

— Я пойду, — выступил вперед Норвуд. — Кто со мной?

— Как это ни цинично звучит, но другого пилота с нами нет, так что ваша кандидатура отклоняется, — возразил инженер.

— Пойду я, — тоном, не терпящим возражений, заявил Ганс Габель.

— Иду с тобой, — сказал японец Ёрико Дайцо. — Если все в порядке, свистну три раза по-птичьи.

Разведчики, пригнувшись, короткими перебежками устремились к звездолетам. Отсутствовали они долго. Все уже начали волноваться. Но вот оттуда раздались три негромких свистка, в подражании какой-то местной птице.

Отряд двинулся, соблюдая, однако, осторожность. Бежали пригнувшись. Японец и немец их встретили. И тут вновь прибывшие увидели двух тагорян. Они лежали на земле, связанные какими-то проводами, с травяными кляпами во рту.

— Дрыхли, — ответил японец на невысказанный вопрос инженера.

— Надо бы допросить, есть ли тут еще охрана, — сказал Андрей Крамов.

— Уже допросили, — зловеще ухмыляясь, ответил Ганс Габель, облизывая костяшки на правом кулаке. — Говорят, что никого больше нет. Клянутся здравием своего Вождя — Кэн Ич Тагором, Великим Полководцем, Солнцем, рождённым в горах Хтау, ну и так далее.

Жесткий внешний скелет тагорян не позволял видеть "выражение лица" в человеческом смысле. Но общий вид их и поза выказывали покорность. Привычка подчиняться силе.

Марчетти подумал, глядя на Ганса Габеля, голого по пояс, с волосатой грудью, со сбитыми костяшками на кулаках, рассматривающего трофейное оружие, отнятое у охранников: как всё-таки война нас быстро низводит в моральную пропасть. И мы допускаем то, что раньше и помыслить не могли.

Посмотрев в сторону "Призраков", видя, что люки у всех открыты, инженер распорядился, кивнув на пленников: — Их надо затащить в тамбур.

Команда подняла плененных охранников и понесла к звездолетам.

Оказавшись в корабле, инженер с командой, включив аварийное освещение, первым делом осмотрели двигательный и энергетический отсеки. Сняв кожух с двигателя, убедились, что он в полном порядке. Все подсистемы адекватно отзывались. А вот энергоячейки оказались изрядно разряженными, отчего топливные элементы имели пониженную активность. С таким запасом энергии вряд ли удастся активировать квин-генератор и выйти даже на самую низкую орбиту. Не говоря уже о промежуточной посадке возле бараков. О прыжке к Солнечной системе нечего было и думать.

Но это еще не вся беда. Каково же было их разочарование, когда, поднявшись на второй уровень, они увидели практически полностью разобранный пульт управления. Остался лишь пустой каркас с торчащими кое-где проводами. Марчетти было ясно, чтобы смонтировать заново пульт вручную, его бригаде потребуется неделя работы. И всю неделю им надо есть, пить и спать. Что в этих условиях нереально. "Нет, ну а что ты хотел? — сказал себе инженер. — Или ты ожидал найти готовый к отлету корабль?"

После обследований двух других "Призраков" ремонтники совсем приуныли. У одного была преогромная дыра в корпусе — след прямого попадания из плазменной пушки. У другого — полностью отсутствовал двигатель. Тагоряне разобрали его, чтобы изучить и скопировать. Есть у них такая практика.

— Что будем делать, начальник? — черный парень по имени Хоскер обратился к Марчетти с видом самым безнадежным. — С таким мизером энергии нам не поднять эту колымагу.

— У кого какие будут предложения? — сказал инженер.

— Проблему с энергией можно частично решить, — заявил Сергей Кошелев, — Мы тут с Андреем Крамовым уже прикидывали: если дополнить ячейками с других "Призраков", соединив их последовательно, можно получить достаточно энергии, чтобы запустить термоядерный цикл холодного синтеза.

— Весь вопрос, где их поставить? — засомневался Норвуд. — Там нет свободного места и не будет, когда мы загрузимся людьми под завязку.

— Можно попробовать разместить ячейки в продовольственном отсеке, — предложил японец. — Все равно продовольствия у нас нет.

— Можно, — согласился Марчетти, — если найдем высоковольтный кабель.

— Я видел подходящий, — сказал Ганс Габель, — Кажется, длины хватит.

— Ну, ладно, с энергией более-менее вопрос решили, — подвел промежуточный итог инженер, — Но без пульта ни системы контроля, ни навигации у нас не будет. Куда лететь?

— Системы можно запустить вручную, — предложил Василий Войский, специалист по кибердеку. — А маршрут бортовой компьютер определит сам, исходя из набора, если не задан какой-то конкретный или новый. Я посмотрел, БК в рабочем состоянии.

— А если что-то пойдет не так, без пульта мы не сможем повлиять на режимы работы систем, — сказал Марчетти и грустно пошутил, — Как бы нам самим не стать призраками.

— У нас есть другие варианты? — сказал Ёрико Дайцо.

— Других вариантов нет, — подвел итог инженер. — За работу, товарищи!

* * *

Оранжевое солнце уже припекало изрядно, когда монтаж энергоячеек почти был готов. Перезапустили охлаждающий контур реактора. Отремонтировали систему кондиционирования и регенерации воздуха и воды. Благо инструментов и запчастей из штатного набора хватало. Работали так, как всегда работают ударники коммунистического труда — быстро и качественно.

Увлекшись работой, они чуть было не пропустили смену караула. Сменщики охранников приехали на машине. Водитель остался в машине, а двое ступили на потрескавшиеся бетонные плиты. Оружие они держали небрежно, озираясь по сторонам и удивляясь, отчего это их никто не встречает. Впрочем, их все-таки встретили, как-то незаметно появившиеся негр Сид Хоскер и Ганс Габель с плазмоструйными ружьями наперевес. Их поддерживали, шедшие позади с железяками в руках Сергей Кошелев и Андрей Крамов.

— Эй, кузнечики! Лапки кверху, быстро! — распорядился Сид Хоскер.

"Кузнечики" даже и не подумали сопротивляться. Сдали оружие, которое земляне приняли с воодушевлением. Теперь у них было четыре плазмоструйки. Если что, можно дать хороший отпор.

* * *

К вечеру корабль был готов к вылету. И тут выяснилось, что "Призрак" не может совершить посаду у бараков и забрать все пленных землян. Пульта управление нет, значит, и управлять полетом нельзя. Без пульта "Призрак" может лететь на автопилоте только по одному из маршрутов, которые имеются в памяти бортового компьютера. Почему-то раньше это до них не доходило. Такая простая истина, как удар поддых. Марчетти было стыдно, до поджимания пальцев на ногах. С юности у него была такая особенная реакция на неловкое положение. Причем не только свое, но и бывало стыдно за других.

Вся бригада собралась в пассажирском отсеке. Благо места свободного было много — восемь человек на двадцать мест. Марчетти огласил собранию дилемму: летим с теми, кто присутствует здесь, или возвращаемся в барак?

— Не вижу смысла возвращаться, — сказал Ганс Габель. — Вернуться — значит снова быть во власти врага.

— Но мы же вроде как обещали товарищам, что заберем всех, — возразил Андрей Крамов.

— Твердого обещания мы не давали, — сказал Сид Хоскер. — Нас могли убить по дороге и вообще...

— В моей стране, в Древнем Риме, — сказал Марчетти, — очень уважали данное слово. Когда Ганнибал отпустил пленных римлян под честное слово на побывку, то вернулись все, кроме пары человек. Однако сами римляне нарушивших слово презирали.

— И на что работало их возвращение? — сказал Василий Войский.

— С одной стороны, не вернувшись, они бы могли послужить Риму на поле боя, — продолжил Марчетти исторический экскурс в этические традиции древних народов. — Но с другой стороны, после демонстрации римской честности даже себе во вред, в войске Ганнибала прониклись уважением к римлянам, а это тоже имело большое значение для римских побед.

— Если вернемся, то люди могут подумать, что мы струсили и вернулись из страха наказания, — высказал свое мнение Норвуд. — Вместо уважения заработаем презрение — и для себя лично, и для образа всех землян перед глазами противника.

— А что скажет Ёрико Дайцо? — Марчетти повернулся к молчавшему японцу.

— Он сохраняет лицо, — усмехнулся Хоскер.

Японец посмотрел на Сида, но на выпад не ответил.

— Ну, теперь, когда все так или иначе обозначили свои позиции, выскажусь и я, — объявил инженер. — Мне кажется, что в любой армии на тех, кто вернулся, посмотрят как на трусов и слюнтяев, отказавшихся от настоящей борьбы, связанной с риском. А значит и уважение к этой армии в глазах противника снизится. Кроме того, мы знаем численность пленных в нашем лагере. И мы привезем эти сведения на Землю. А это главное, когда придет время обмена пленными. Я за отлет и немедленный, пока нас не накрыли бомбами.

33. Гималаи

Приборы мониторинга Земли на китайской орбитальной станции "Тяньгун" ("Небесный дворец") засекли в одном из районов Гималаев боевое столкновение. К тому же именно из этого района приняли сигнал "sos". К месту конфликта выслали два гиперзвуковых стратоплана с вертикальными взлетом и посадкой типа "Мерцающий феникс".

Прячась за камни и другие неровности местности, роботы удачно противостояли обстрелу. И с каждой минутой они приближались. Сколько времени продержатся земляне, пока прилетит помощь, сказать никто не мог. У Анатолия кончились патроны. Да и у Максима аккумулятор скорчера подсел так, что годился как прикуриватель, если бы Каммерер курил.

— Вам надо уходить, — сказал Максим Каммерер, перебравшись к Корнею Яшмаа, имея в виду всех, кроме себя.

— А вы? — Корней бросил на землю полностью разряженный бластер гжеров.

— Постараюсь их задержать. Я им не нужен, так что... а вы уходите и побыстрее, пока нас не окружили.

Было видно, что роботы стали растягивать цепь, с целью охвата землян в кольцо.

— Добро, — согласился Корней, — но вы все же будьте осторожны. Вас могут убить именно потому, что вы им не нужны...

— Вообще-то у меня задание, выйти на Странников. Так что постараюсь сдерживать их как можно дольше, а потом сдамся в плен. Может быть, в отсутствии вас, переправят меня к своим хозяевам. Как говорится: с паршивой овцы хоть шерсти клок. В конце концов, как они различат, кто подкидыш, а кто автохтон?

— Хорошо, желаю вам удачи.

— Да, вот еще что... передайте, пожалуйста, это Рудольфу Сикорски, — сказал Каммерер, протягивая Корнею Яшмаа флешку в защитном кожухе. — Здесь мой аудио и видео отчет обо всем, что с нами случилось. И главное, ценная информация о природе Странников, полученная от искусственного интеллекта Ирбис ...

— Позвольте мне передать? — вмешался Абалкин. — Вы простите меня, Максим, что я нахамил вам...

— Да, ладно, я тоже не сахар. Хорошо, передайте вы. Может, еще встретимся "на пыльных тропинках далеких планет".

Без лишних разговоров они бросились догонять ушедших вперед товарищей. Подкидыши уходили в сторону невысокой гряды на севере. Ходульные несли Марию.

Каммерер осмотрел имевшееся в его распоряжении оружие. Ему оставили три бластера гжеров. В отличие от земных, у них имелся мощный самоподзаряжающийся аккумулятор.

К сожалению, при интенсивной стрельбе подзарядка идет медленнее, чем разрядка. Для этих случаев предусмотрена быстрая замена батареи. Разряженная батарея полностью восстанавливает свою мощность за 8-10 минут, смотря по состоянию атмосферы и её энергетической насыщенности. Но запасных батарей у ходульных не было.

Мощность выстрелов регулируется. На минимальной отметке можно произвести 100 выстрелов. При этом убойная сила будет равняться примерно мощности пули сорок пятого калибра.

На средней отметке заряд превращает в пепел объект массой до 70 кг. Соответственно число выстрелов уменьшается на треть. Максимальный заряд гарантированно уничтожает объекты в радиусе 10 метров с убыванием поражающего фактора до 15 метров. Таких выстрелов можно произвести только два.

Каммерер стрелял на малой мощности. Пока работал один бластер, другие хоть немного подзаряжались.

Роботы-пауки соблюдали осторожность. На дурачка не шли. Понимали, что если не прятаться за камни, то их всех перебьют. Но и отсиживаться было не в их интересах. Они передвигались короткими бросками. Максим бил только наверняка. Однако маломощный заряд причинял противнику незначительные повреждения.

Подкидыши уже ушли далеко, может, пора сдаваться, подумал Максим. Он перестал стрелять и подпустил железных пауков поближе. Потом встал, засунул бластер за пояс и вышел из укрытия.

И тут из-за туч вынырнули "Фениксы" и с креном на левый борт облетели плато. Приземлились впереди группы. Люди и гжеры перешли на борт одного и другого транспорта. С протяжным гулом и свистом "Фениксы" сразу взлетели. Максим проводил взглядом быстро удаляющиеся стратопланы.

— Ну, несите меня к вашим хозяевам, — сказал Максим Каммерер подбежавшим к нему роботам-паукам.

Неожиданно земля дрогнула, Максим пошатнулся и невольно присел на камень. Горы и вся долина содрогалась. Землетрясение было не менее четырех баллов и все усиливалось. Вдруг та гряда с пещерами, откуда люди вышли из лабиринта, начала рассыпаться. Огромные обломки поднимались в воздух и рассыпались. Из-под земли показалась огромная сфера стального цвета. Возможно, диаметром полкилометра. Она воспарила над местностью, осыпая окрест осколками камней. И вот она очистилась от грунта и пыли, заблестела на пробившемся из-за туч солнце. Сфера медленно поднималась и совершенно бесшумно. Земля перестала содрогаться.