Перезагрузка

— Послать, что ли? — задумчиво произнесла Нина. — Я могу.

— Да ладно, я ж шучу. Не обижайся.

В окно было видно, как БТР подъехал, чихая двигателем под приветственные крики собравшихся. После рассылки усиленных дозоров и занятия нескольких заранее подготовленных огневых точек у него осталось еще с пол сотни старших, в основном девчонки. Стратегический резерв, так сказать. Жутко становилось, при мысли послать их в бой. Сидят будто пикник и обсуждают платья. Или мальчиков. На воинское подразделение эта шебутная кучка мало походила.

Броневик был старый, восьмидесятый, все из тех же запасов длительного хранения. После обострения на юге восстановлением занялись в срочном порядке. Неизвестно пригодится ли, однако даже для представительства иметь неплохо. Не вспоминая уже про наличие КПВТ. Дополнительная огневая мощь, способная прошибать стены еще никому не помешала. Хотя, по его мнению, гораздо полезнее иметь парочку грузовиков с 'Утесом' на турели. Оба уже существующих шушпанчика забрал Трофим для своих наполеоновских планов, выслушав доклад Стаса по радио.

Опытных водителей вообще по пальцам посчитать, а после броска в сторону Астрахани и вовсе сидеть за рулем некому. Бывший бухгалтер, слава богу имевший права, был чуть не силой запихан внутрь. Вообще-то практически всех, считающихся старшими, помимо стрельбища гоняли и на водительские курсы. Но слишком малый срок. Одна радость, штрафы выписывать некому, а разбитую машину страховщики не потребуют за свой счет чинить. Только вот один уже умудрился перевернуть очередной 'Урал', а вторая чуть не раздавила собственного друга, сдав назад вместо переда. Ногу ему все ж сломала и долго рыдала по этому поводу. Теперь эта неготовность вполне могла акунуться крупными проблемами в родном доме.

На броне сидели очень довольный Слава и хмурый Семеныч. Из люков торчали мальчишеские головы. Для них очередное развлечение. Еще не догнали, что вместо праздника можно словить пулю неизвестно от кого и по какой причине.

— Говорил, — брюзгливо заявил бывший подполковник, а ныне войсковой старшина, вваливаясь с компанией в кабинет, — требуется иметь посты вне базы.

— Весь периметр все равно не проконтролировать, — возразил вертолетчик. — Огромная территория. При желании проникнуть внутрь, как два пальца. Нашлось бы кому, давно бы вынесли твои склады.

— Я послал пару парней на велосипедах, — поделился Мишка.

По базе расстояния немалые и многие использовали удобное средство передвижения, если не компанией требовалось прибыть. Здесь и сейчас та же история. Во-первых, без шума и скорость приличная. Во-вторых, соваться к соседям сразу отрядом не хотелось. Может они отношения между собой выясняют и нечего вмешиваться в разборки, не представляя кто прав. До сих пор соглашение соблюдалось. На чужие улицы не совались. — Вернутся — узнаем. А пока и подождем. Поднимешь вертолет, если что?

— Запросто, — откликнулся моментально Сердюков, — на выбор восьмой или двадцать четвертый.

Разница существенная. МИ-24 был патрульно-спасательный. Это не мешало ему иметь броню, 30-мм пушку, комплекс связи, способный выйти на контакт с их стандартной системой переговоров. Но в нем место всего для шести дополнительных пассажиров. Ми-8 тоже имел бронирование, однако отсутствовало оружие и до 30 десантников способен перевозить. Еще бы найти тех героев, способных правильно высаживаться, воевать и прыгать с парашютом. Прежде тренировки такого рода не проводились.

— Оба стоят заправленные. Но я должен предупредить, Митька, — это он про специально выделенного стрелка, — на тренажерах нормально справлялся, но полет и стимулятор не одно и тоже.

— Ничего, — сквозь зубу отрезал Семеныч, — не летать же ему самостоятельно. Пацан обожает стрелялки. Для него почти тоже самое будет в реальном бою. Разобраться бы еще в кого шмалять.

— И надо ли, — произнесла Ирина.

— Знайка? — позвала рация. Прежняя школьная кличка достаточно быстро превратилась в позывной. — Я патруль-семь.

— Понял. Слушаю!

— Херовые дела. Залетные какие-то. Точно не наши из города или по соседству. Большая банда. Много их.

— И чего хотят?

— Холодное лето 53го видел?

— Фильм с Папановым? — спросил Семеныч, правильно поняв заминку.

— Оно. Когда урки в деревню пришли. Сразу пятеро на одного. Кто с оружием из дома выскакивал убили, остальных в сарай. Эти всех подряд ложат кроме девок. Малолеток тоже стреляют. Жуть.

— Не суйся помогать, — приказал Мишка, в бешеном темпе соображая. — И, если нарвешься, не геройствуй. Ноги делай.

— Ага, я типа из ума не выжил. С нашей стороны сверху потихоньку зырю. Если сюда пойдут на растяжку нарвутся, а я пока в окно.

— Тогда все. Отбой.

— Откуда у обалдуя граната? — задумчиво спросил неизвестно кого Семеныч. — В ротных оружейках отсутствовали и не выдавали.

— В караульной роте могли быть. В первые дни контроль отсутствовал. Там много чего имелось.

— Стингер, например, — с сарказмом воскликнул.

— Минометы точно с боеприпасами, — заверил Мишка. — И 'Мухи' со 'Шмелями'. Трофим их увез с собой, а нам могли и пригодиться.

— Зачем губарям это добро?

— Откуда я знаю, — с раздражением ответил Мишка. — Может по штату положено на случай заговора против правительства, как наличие щитов и 'черемухи' для разгона демонстраций. И то, и другое имелось. Между прочим, наш атаман прекрасно знал где лежит. Не искал. Да, Марина? — спросил у намекающей позой готовности (блокнот в руках).

— Надо бы обеспечить завтрак или хотя бы паек раздать. Неизвестно сколько придется ждать.

Как всегда, она оказалась полезнее большинства и уместно подала правильную идею.

— Пуляева здесь, не вижу? — он высунулся в окно и закричал, обнаружив разыскиваемую, — Антонина Николаевна, зайдите!

Рация замигала лампочкой и включилась. Кто-то невнятно по соседству с другой стороны выругался. На фоне разнообразных шумов достаточно ясно прозвучало несколько выстрелов.

— Слышно меня? — осведомился голос. — Кто на проводе?

— А ты кто? — махнув, чтоб помолчали, осведомился Мишка.

— Не признал? Равиль я, Бейбулатов.

Это уже было лучше. Хоть не чужак неизвестный прихватил их разведчика. Хорошо знакомый теперь почти всем сорокалетний механик-дизелист с судоремонтного. Второй человек у соседей.

— Тут наши малые драпали, на вашего нарвались и он их прикрыл. Только подстрелили парня. Вытащили, но плохой он, — на минуту там затихло и снова возобновилась беспорядочная стрельба. Потом в отдалении заработали сразу два пулемета. — Вот же гады... Не высовывайся! — это уже явно не для штаба. — В грудь его.

Ирина вскочила, явно собираясь мчаться спасать. Мишка нетерпеливо, отмахнулся, показав на стул. Куда бежать со шприцем наперевес все равно не ясно. И может через пять минут здесь помощь понадобится. Сначала выяснить подробности.

— У нас, — помолчав, добавил Равиль, — много раненых. Пока сообразили, что к чему, да сорганизовались... На Заводской мы их остановили. Под пули не лезут, суки. Ну одного все ж прихватили и расспросили, — судя по тону тому пришлось кисло.

— И кто они?

— С Волгограда за рабами и наложницами приехали.

— Чего?

— Все парни от шестнадцати до девятнадцати. В мотострелковой бригаде окопались, оружия полно. Устроили натуральный концлагерь пополам с борделем. Господа и прочие.

В дверь сунулась главная по кухне и на нее зашипели, когда открыла рот несвоевременно.

— И чего их сюда принесло?

— Это уже поздно спрашивать. Перестарались мы, — без всякого раскаяния, сказал Равиль. — Гонор, понимаешь, решил показать. По матери стал посылать. Нашел момент ...ятся. Сдох собака. Может порвал ему чего внутри.

Он был здоровый жлоб и запросто мог одним ударом кого угодно вырубить. Если всерьез бил, мог и печенку с селезенкой порвать.

— Короче, помогите. Если в спину этим шарахните, мы их зажмем и сделаем.

— А то ты не в курсе что половина на юг ушла. Мне с девчонками подставляться, за кого? Хотели самостоятельно жить, так чего теперь?

— Знайка, ты?

— Я.

— Нас побьют, за вас возьмутся.

— Моих постреляют, вы нам спасибо большое скажете.

— Чего ты хочешь? — после длинной паузы, устало спросил Равиль.

— Совместных действий и не когда вас прижмет. Вы даете людей по нашим требованиям. И имущество тоже не по отдельности.

— Допустим организуем свои сотни с прямым подчинением и представителями при вашем штабе, подробности обсудим позже, идет?

— А что скажет Мирон?

Это был их основной лидер. Уже пожилой дядечка, всю жизнь проведший на речном флоте и не так давно вышедший на пенсию. Именно он и организовывал в первые дни соседей.

— Ничего уже не скажет. Застрелили. Так что я за начальника и за слова отвечаю. Пойдем под вас, если поможете.

— Договорились. Куда двигать, толком объясни.

— На пристань направление.

Семеныч яростно жестикулировал, нечто пытаясь подсказать. Не так сложно догадаться. Городская пристань представляла из себя старую баржу, переделанную в дебаркадер. И рядом замечательный пустой пляж. Немалый кусок насквозь просматриваемого пространства. Выскочить под пулеметы — изумительный стратегический маневр.

— По улице осторожней, в домах могут быть. Зато сразу в тыл выйдешь и через мост они назад не смогут.

— Хорошо, — сказал Мишка. — Мы идем.

В кабинете разом заговорили присутствующие, перебивая друг друга и требуя именно его услышать.

Игнорируя бардак нажал с заминкой, вспоминая, нужную кнопку, переходя на другую волну.

Меньше всего ему хотелось сейчас принимать решение и посылать людей под пули. Но девять пацанов при трех ручных пулеметах гораздо выгоднее девяти девчонок. Может они и не хуже, но те элементарно здоровее. В охрану при тревоге загнал наиболее подготовленных и соответствующего возраста.

— Патрули! Первый, третий, четвертый.

Второй караул решил не трогать. Вертолеты надо прикрыть.

— Как слышите?

— Слышим.

— Есть.

— Здесь, — ответили вразнобой почти сразу.

— По машинам и мухой к штабу. Вы мне нужны срочно. Выступаем. Ну, хоть испытаем бронетранспортер, — сказал уже для своих. — Пошли, — вешая на плечо автомат, приказал.

— Смирно, — зарычал на выходе Семеныч, демонстрируя военное воспитание.

— Мы идем на помощь соседям, — сказал Мишка, дождавшись пока выстроятся. — Ты, ты, ты, — показывая пальцем на наиболее маленьких девчонок, — смените первый патруль. Они сейчас придут. Ты, ты...

— Почему это я? — возмутилась выбранная. Чем я хуже остальных?

— Фамилия?

— Саржакова Дарья.

— За обсуждение приказов, будешь с завтрашнего дня мыть туалеты во всех казармах. И я еще проверю. Это не игра! — заорал в лицо, побледневшей. — Там убивают! Не глядя на пол и возраст. И мне плевать на феминизм, равноправие и прочие глупости. Кто не может таскать пулемет, будет сидеть здесь! Ты, — показывая на очередную, — по маршруту третьего. И не спать! Война ... можно проснуться без головы. Кого поймаю, унитазами не отделается.

— Миша! — закричала от дверей Зубарева, выскакивая наружу.

— Что?

— Равиль снова на связь вышел. Они уходят и пленных забирают.

— Ну может и к лучшему, — сказал Семеныч. — Целее будем.

— А потом они вернутся, — пробурчал недовольный летчик.

— Просит спешить и попробовать перехватить.

Черт, подумал Мишка и что теперь? Скакать вдогонку? Не успеем.

— На Автовокзал надо, — сказал негромко Слава, — есть шанс подловить.

— Вот ты и пойдешь, — решившись приказал. — Садись за водилу в бронетранспортер, всяко лучше пацана сумеешь. Травкин, возьмешь на себя остальных?

— Без вопросов, — согласился тот.

В прошлой жизни он был сварщик и побывал на последней чеченской. Правда ни к каким спецназам и десантам отношения не имел. Обычный мотострелок, даже не сержант, но хоть какое-то представление о правильном поведении при боестолкновении имел.

— Патрули с тобой и кто останется из этих, в грузовики. Идете за броней без героизма. Если не сумеешь перерезать дорогу, — снова Славке, — гони вдогон. Уже сам. Давай Сердюков, — повернулся к летчику, — пришел твой час. Покажи класс. Поднимай в воздух двадцать четвертый.

Тот встрепенулся, как застоявшийся конь и широко улыбнулся.

— Если что, прямо сверху на трассе расстреляем, чтоб вторично не заглянули в гости без приглашения. И да, Ирину кто-нибудь с медикаментами забросьте на Заводскую. Семеныч — займись.

У того на лице была написана смесь обиды и одновременно радость. Бежать под пули ему явно не хотелось, при этом отстранение выглядело не очень хорошо. Вроде не доверяет какой-то молокосос.

— Будешь налаживать контакты, — объяснил Мишка, давая сохранить лицо. — Заодно посмотришь, в чем они нуждаются. Если что, будет кому смотаться на склад и за лекарствами. Ты, ты, ты, — принялся опять показывать пальцем, определяя в охрану.

Мысленно от выбирал будущий десант. Та еще задача. Выбор лучших из худших, выделив сначала группу для автовокзала, причем перекрыть дорогу парни важнее.

Он натянул шлем, поправив сбившейся наушник.

— Ничего не слышно, — сказал с недоумением.

— Пока питание не включено, — ответил Сердюков, продолжая сдвигать на панели какие-то предохранители и изучать циферблаты. — Радиостанция работает, — сообщил вслух, скорее всего по привычке, чем необходимости. Запрашивать разрешение в диспетчерской не требовалось, за полным отсутствием руководителей полета. Парочка наблюдательниц присутствовала, но они тут для охраны, а не контроля. — Все, мы готовы. Не торчи за спиной. Давай на стул.

Для бортмеханика предусматривался специальный. Там даже ремни безопасности имелись. Где-то в недрах вертолета нечто завыло и задвигались лопасти. Потом зарычал двигатель во все нарастающем тоне. Остальные семеро посмотрели на него. Изначально в десант пошло шестеро при трех ручных пулеметах, благо этого добра хватало, как и патронов. Уже при погрузке в машину нарисовался Серый, посланный соседями за помощью с той стороны еще до беседы по рации. Стас его хорошо знал, он чисто через брата, но раз просится, почему не прихватить дополнительный ствол. Конечно считалось что в данной модели шестеро в штурмовой группе перевозятся, но у них габариты несколько меньше и вес.

Неизвестно насколько боялись, но показал на всякий случай большой палец. Неожиданно остро почувствовал, как тот же Семеныч глядит на него или остальных. Ведь любому нормальному человеку, эти четырнадцати-пятнадцатилетние девчонки и мальчишки должны представлять натуральными детьми. Если уж он с высоты своих почти семнадцати не способен всерьез воспринимать увешанных оружием подростков. И самое страшное, что они идут не баловаться на стрельбище по тарелочкам, а участвовать в реальных боевых действиях.

Вертолет явно превратился в миксер, трясясь и завывая. Поэтому, когда сердце провалилось куда-то в желудок, а в иллюминаторе мелькнули уходящие вниз строения, даже полегчало. Как бы странно это не звучало, но летать на вертолете намного безопасней, чем ездить на машине. Тяжелее всего взлет и посадка. В воздухе нет ни встречного движения, ни пьяных водителей. При определенной сноровке не так уж тяжко гнать транспортник по прямой. Крейсерская скорость 250-270км в час и можно не сомневаться, какими бы не были лихими шофера из налетчиков, обогнать их удастся без особых проблем. Горючего хватит часа на два, с учетом возвращения. При желании можно махнуть и за Волгоград, но сейчас не требуется.