1.1.Дыхание вселенной

Дальше следует бег. Бег не разбирая дороги. Потом все куда-то проваливается, остается лишь голос. Незнакомый голос.

— Прости, но я не могу зарегистрировать тебя на судне как пассажира. Без документов, потом ты еще выглядишь так, будто только что сбежала с борделя. Что остальные пассажиры подумают? Нет, не могу.

— Пожалуйста... пожалуйста...

На выступающем из полумрака лице офицера появилась ехидная гримаса.

— Говоришь Антархизис?

— Да...

— Ну ладно крошка так уж и быть внесу тебя в список. Надеюсь, старик не проверит. Только условие. Первую ночь ты проведешь в моей каюте.

Глаза опускаются вниз:

— Мне уже все равно...

Мы все еще катились по полосе, со скоростью в сорок узлов. Вот и рулежная дорожка, на которую диспетчер нас просит уйти. Но что происходит? Мы не поворачиваем! Я с удивлением увидела, что капитал выставил обоим атмосферным двигателям взлетный режим.

— Взлетаем с половины — объявил Берендил.

— Сэр, вы действительно намереваетесь взлететь с десяти тысяч футов? — спросила в удивлении Алессия, даже зачем-то привстав.

— Да, дорогая Алессия, именно.

— Сэр, мне сказать, что я сейчас о вас думаю?

— Лучше не надо — парировал ее капитан. — Этого должно хватить. Сейчас они на нас не нацелены, а второй раз подкрасться к себе на дистанцию выстрела я не дам.

— Что происходит? — открылась дверь в рубку, и я увидела лицо Долли — мы взлетаем?

Капитан не удостоил ее ответом — ведомый им пакетбот набирая скорость стремительно бежал по полосе. Беонар молча показал на кресла для пассажиров. В рубку вошли все трое, кто сидел в кают-компании.

Разбег начали в двадцати метрах от осевой, на скорости в сорок узлов. Необходимо было успеть набрать двести семьдесят. Это при полной массе в более чем две тысячи тонн!

— Миллона, переключи Сейли в режим управления маневровыми двигателями. Сейли — левый джойстик от себя до упора.

Я поняла что он задумал. Задействование маневровых двигателей, как дополнительной тяги все-таки чуть-чуть, но повышало шансы на успех. Правда, все равно поводов для оптимизма было мало.

Скорость росла стремительно, но еще более стремительно приближался конец полосы.

— Сто... сто двадцать... сто сорок — зачитывала Алессия показания прибора, почему-то вслух.

Лица пассажиров все как под копирку были испуганными. Не нужно было слушать нашу общую частоту, чтобы понять, что мы рискуем, и очень сильно. Долли сидела, вцепившись в подлокотник, и зажмурившись. Антон и Николь кажется крепились, но у них были лица как у людей, стремившихся сохранить самообладание под угрозой расстрела.

— Сто шестьдесят. Сто восемьдесят. Скорость принятия решения!

Какое к черту принятие решения? До конца полосы оставалась какая-то тысяча метров. Хоть она и была длинной, но все же не настолько длинной, как нам хотелось бы.

На что надеялся капитан?

— Двести.... Двести двадцать.

На двухсот тридцати полоса кончилась. Чуда не могло произойти — даже пустой пакетбот лез вверх только по достижению двухсот сорока пяти узлов.

Никто уже ни на что не надеялся, смотря лишь на опушку леса, буквально в миле от торца полосы.

На скорости в двести сорок пакетбот с грохотом разнес своим телом оборудование курсо-глиссадной системы. Вот уже лес, а показатели всего на двухсот шестидесяти.

— Рубеж! Подъем...

Но подъем произошел несколько раньше, чем Алессия это сказала. На скорости, на которой пакетбот еще не должен был лететь, он внезапно оторвался от земли на несколько десятков футов. Тогда никто ничего не понял, но всем было и не до этого. Важно было лишь то, что вместо того чтобы вмазаться в рощу и выволакивая с корнями многовековые деревья развалиться на части, наш пакетбот только пообломал верхние сетки деревьев своими шасси и корпусом...

— Двести семьдесят.

Капитан медленно и аккуратно, чтобы не свалиться начал приподымать нос пакетбота.

— Шасси убрать!

Разогнанные колеса убрались внутрь корпуса. Вместе с ними закрылись и створки посадочных двигателей и тогда я поняла в чем заключалось то что мы все-таки взлетели.

— Вовремя же вы задействовали амортизирующие сопла...

Кто бы мог подумать что двигатели предназначавшиеся для взлета с малых планет можно так использовать!

— Полет это творчество, Сейли... запомни.

Постепенно убирая механизацию, мы уходили в набор.

— Сделайте же что-нибудь коммандер!

Ловелл теперь смотрела на оперативника после его краха с откровенным презрением. Пусть даже он сидел в командирском кресле, а она всего лишь на месте резервного пилота, и поглядывала на него снизу вверх.

— Этот тяжеловес не взлетит — покачал головой старший пилот Уильям Бойд.

"Миранда" как раз начала разбег по полосе, вместо того чтобы завернуть на рулежную дорожку. Атлантис делал разворот над полосой, чтобы сесть вслед за пакетботом. Прицел был потерян.

Ловелл в удивлении подняла бровь, увидев, что пакетбот на самом деле разгоняется, несмотря на то, что полосы оставалось очень мало. Она не знала, на что надеялся его экипаж. Ведь даже для ее "Атлантиса", куда более легкого требовался разбег больший, чем десять тысяч футов. Но видимо капитан знал что делает. Терять голову от безысходности империал как народ в принципе не умели. Ловелл, отвлеклась от визуального осмотра приказав пробить боевую тревогу.

— Капитан, я не знаю как, но им удалось подняться в воздух! — доложил из боевого центра удивленный оператор.

— Эх, черт не успели! — оперативник в неистовстве пнул ногой панель. Ловелл обернулась на шум.

— Это вас в СКСТР так учили сохранять свое самообладение?

— Мое самообладание вам не должно никак касаться. Делайте свое дело, черт подери остановите их!

Лицо его было перекошено от гнева, глаза горели каким-то полусумасшедшим взором. Ловелл, теряя последние остатки уважения к этому человеку, распорядилась:

— Билли, давай вираж. Пристроимся в хвост этим торгашам.

"Атлантис" начал разворот. Пусть пакетбот попробовал сбежать, но ему еще, кроме ухода от полосы, необходимо выйти в открытый космос. В воздухе их корабль все равно будет быстрее толстой "Миранды", и уж во всяком случае, маневренней. При условии, что пакетбот тяжело нагружен, они должны будут его догнать еще в стратосфере.

Антон открыл глаза, не веря что жив. До его сознания донеслось, словно откуда-то издалека:

— Три колеса основного шасси лопнули, кроме того приборы диагностируют сильный износ резины на передней ноге шасси — докладывал аватар Миллоны Долли.

Если бы Антон в данную минуту мог думать о чем-либо, кроме как о только что пережитом самоубийственном взлете, он бы может и удивился, что член экипажа докладывается пассажиру. Но сейчас он думал о другом. Даже его опыта полета на Боинге хватало, чтобы понять, что они только что чуть не стали покойниками. Ведь даже такая махина как имперский пакетбот при встрече с деревьями на головокружительной скорости была бы очень сильно повреждена.

Он посмотрел на других пассажиров. Долли сидела с очень уставшим видом, но все-таки отчего-то очень довольным. Лицо Николь было напускно — невозмутимым, но по тому как вздымалась грудь, Антон понял что и она волновалась, причем очень сильно. Миранда пропустила взлет, зависнув у Айвин в лазарете. Как бы она отреагировала, Антон не мог себе представить.

В рубке было тихо. Антон просто не знал, какая жаркая полемика идет в то же время на общей радиочастоте. Оглянувшись, он увидел лежащую на соседнем кресле гарнитуру, из которой доносилось какое-то шипение. Одев ее, из любопытства он услышал переговоры экипажа.

— Придется медленно набирать высоту — вздохнул Берендил — с одной стороны жара, а с другой — мы весьма нагружены

— Сэр, ну я вам говорила, что груз бы этот выкинуть да побыстрее.

— Предлагаете его выкинуть сейчас? — спросил капитан самым разлюбезным тоном.

Штурман промолчала, уткнувшись в свои приборы.

— Капитан, они разворачиваются на нас — доложил Дорвин.

Берендил задумчиво склонил голову. Затем обернувшись, изрек:

— Я думаю, они нас догонят. Придется готовиться к воздушному бою.

— С нашей маневренностью и текущим вооружением, капитан... — попробовала было порассуждать Миллона.

— ...нам более ничего не остается делать. Пока мы у них не на прицеле, у нас есть шанс — повернувшись к пассажирским креслам, капитан сообщил: итак, самое интересное вы уже видели. Остальное если мы выживем, для вас запишет Миллона. А теперь я бы просил вас пройти в кают-компанию. И пристегнуться.

— Простите... вы хотите... — удивленно пробормотала Долли.

— Превысить пределы работы компенсационных устройств. Пристегните, иначе перегрузки убьют вас. Думаю никому ничего объяснять не надо. Идите, через минуту мы будем у них на прицеле!

— Я провожу вас — сказала Миллона Антону.

Вслед за аватаром искусственного интеллекта корабля они пробежали в соседнее помещение и устроились в креслах для экипажа. Миллона проследила, чтобы они пристегнулись, и растворилась в воздухе. На центральном телеэкране появилось изображение всего, что происходило сейчас в рубке. Капитан начинал заходить на вираж.

Долли вдруг отцепилась от своего кресла, затем бросилась к Антону на шею и разрыдалась. В недоумении от такого неожиданного поступка, он даже и не знал что делать. Николь смотрела на него каким-то понимающим взглядом.

— Мы разобьемся? — сквозь слезы спросила Долли.

Антон не знал. Все происшедшее навалилось на него так, что он уже устал соображать. К своему удивлению он понял что не чувствует непосредственно страха смерти. Была боязнь чего-то неизведанного, что может случиться пока он тут, в кают-компании, и не в состоянии на что-то повлиять. Он с каким-то поразительным спокойствием смотрел на все что творилось в рубке, на плачущую Долли. На то, как РД подвез к креслу Николь отчаянно рвавшегося из его рук кота; она взяла его и несмотря на протесты последнего, крепко прижала к себе.

— Что вы, милая — произнес он, напустив на себя как можно больше оптимизма — получить свидетельство пилота, водить самолет своей мечты. Затем стать Астронавтом и полететь на полтора года раньше срока. Оказаться на орбите луны, через червоточину улететь черт те куда, встретиться с настоящими инопланетянами. Побродить по разоренному какими-то варварами кораблю. И после этого просто так погибнуть от крушения этого корабля? Нет, я умирать не собираюсь. Мне только что стал нравиться этот мир. Это было бы слишком нелепо и неинтересно.

Перед тем как начались перегрузки, Антон разглядел настоящую доброжелательную улыбку на лице Николь.

— Облучение радаром.

— Ну все, начинаем Рок-н-Ролл — бросил Берендил, отклоняя джойстик влево. Сейли синхронизовала его движения со своими, помогла пакетботу развернуться маневровыми двигателями.

Вслед за тем капитан бросил корабль вправо, на большом крене.

— Эти маневры нам помешают набрать высоту — констатировала я неприятный факт, который и так был прекрасно всем известен.

— Предлагаю синхронизовать сознания.

Через несколько секунд все мы — шестеро были уже единым организмом. Как личность каждый был индивидуален, но все мы составляли в данный момент единое сознание, единый организм, чувствующий каждую свою часть. Телом организма была "Миранда" — все ее системы и агрегаты. В такие минуты объединения общего сознания наш корабль можно было бы назвать живым.

"Атлантис" все приближался. Не было возможности уйти от него в наборе высоты, поэтому капитан перешел на горизонтальный полет, затем после нескольких крутых виражей перешел и вовсе на снижение.

— Жаль мы не можем так же свободно маневрировать.

Действительно, Атлантис, принадлежавший к классу корветов, имел куда более впечатляющие маневренные характеристики, чем наш пакетбот, могущий выполнять функции вспомогательного эсминца. Увы, только могущий, — сейчас у нас не было ни одной ракеты на борту.

Загудела сирена предупреждения об облучении. Капитан резко сменил курс. Сражаться в атмосфере было намного тяжелее, прежде всего потому, что атмосфера сковывала маневры. Всегда приходилось опасаться срыва потока с крыльев, и перехода в штопор. А это означало почти восемнадцать тысяч футов падения до выхода. При текущей плотности атмосферы. Высота сейчас равнялась тридцати шести тысячам футов. И мы снижались дальше и дальше.

Можно было бы конечно дать тягу на фотонные двигатели. Но тогда атмосфера планеты испытает на себе действие равносильное небольшой ядерной войне. За такие выкрутасы никто по головке не погладит — даже свои если удастся вырваться. Хотя я видела, что Беонар на всякий случай держал на резервном мониторе интерфейс управления основными двигателями. Если бы стало совсем туго он бы не постеснялся их включить.

— Еще не время — произнес в его сторону капитан, закладывая очередной вираж.

Сирена оповестила нас о облучении прицельным радаром.

— Капитан не упустите их!

— Успокойтесь, черт бы вас побрал! Вы же видите — мы жмем их в земле. Скоро расстояние сократится настолько, что мы сможем стрелять из пушек.

В душе Ловелл была настроена не так оптимистично. Она видела глазами бывшего пилота, что на этот раз Бойд вкладывает все свое мастерство, чтобы выйти на перехват "Миранды". И тем не менее пока им это не удалось.

— Капитан я надеюсь на вас. Черт с ним, можете повредить пакетбот, можете уничтожить его. Но я вам приказываю не допустить, чтобы он ушел!

— Мы его перехватим! — огрызнулась Ловелл. Когда она снова вернулась к обзорному стеклу, ее ждал сюрприз. Ничего не понимая, она наблюдала, как имперский тяжеловоз... делает бочку!

Маневр заставил пакетбот начать пикирование вниз. Он все вращался и вращался округ своей оси, но летел на удивление прямо к земле.

— Бойд за ним!

Рулевой уже исполнил запоздавшее приказание — руководимый им "Атлантис" начал движение вниз. Ловелл увидела, что скорость Атлантиса из-за его стремительных обводов, нарастает катастрофически, в то время как толстенький пакетбот движется к земле нехотя. Хоть и был явно тяжелее. Ловелл с усмешкой заметила полностью выпущенную механизацию — от закрылков до интерцепторов и воздушных тормозов.

Скорость нарастала. Пилот "Атлантиса" чтобы ограничить нарастающую скорость также ввел самолет в непрерывную "бочку", выпустил всю механизацию которую только можно было, и тем не менее скорость нарастала. Ловелл поняла, что капитан пакетбота провел выгодный для себя маневр. Очень развитая механизация помогла ему тормозиться эффективнее, в то время как "Атлантис стремительно мчался к земле". Нацелить ракеты было уже поздно...

— Открыть огонь из пушки пока возможно — крикнула она.

Повинуясь ее приказу, операторы вооружения навели орудие, благо относительно "Атлантиса", "Миранда" почти не перемещалась, что облегчило наводку. Но пушки еще не успели выстрелить, а пакетбот уже прекратил вращение и резко вышел из пике. Увлекшись наблюдением за ним, Ловелл да и все в рубке были выведены из оцепенения криком младшего пилота: