1.1.Дыхание вселенной

Дыхание вселенной.

"Прорыв технологий начала двадцать первого века был необходим. Раса терран ни за что бы не смогла занять лидирующие позиции в космосе если бы не та горстка смелых ребят, что пилотируя "Драконы", "Орионы", "Союзы" и "Руси" бросилась бы навстречу неизвестности — покорению тогда еще межпланетных просторов..."

Соммерсет Даунхилл, выступление перед выпускниками академии ВКС Альянса 3519 г.

— Николь, я понимаю вашу тягу как исследователя но думаю нам нечего делать около этой штуки!

Ответом Антону был лишь непререкаемый взгляд.

— Антон, должна нам напомнить что мы — астронавты. Во всяком случае я.

Колкость Николь о пригодности Антона к Миссиям Ориона пролетела мимо его ушей.

— И что? Нам ставилась задача испытать модуль, а не исследовать аномалии.

Перед миссией Ориона — 19 стояло сразу несколько задач. Фактически это было нечто среднее между обычной имитацией полета на астероид, тестовым полетом и обычной исследовательской миссией. Под исследованиями по сути понималась фотосъемка обратной стороны луны с очень широким разрешением. С этой целью на поверхности служебного модуля был закреплен контейнер с самой совершеннейшей фотоаппаратурой. Испытаниям же подлежал сам корабль. Фактически, новым в нем был только очень мощный компьютер, снимавший большую часть нагрузки по контролю за системами корабля с центра управления полетами.

Наконец миссия 19-го заключалась в подлете и маневрировании около недавно образовавшегося естественного спутника луны. По сути это был ускользнувший от глаз астрономов астероид примерно километр в поперечнике.

— Я считаю что мы должны узнать что это такое — сказала Николь ледяным тоном — никто прежде не встречался ни с чем подобным. Скорректировать орбиту для нас не проблема. У нас лучший в мире, компьютер для орбитального маневрирования, топлива с большим запасом. А вы трусите.

Антон вспылил. Это уже было слишком:

— Командир, мне кажется стоит напомнить вам о целях и задачах нашей миссии.

— Не надо напоминать мне цели экспедиции, а готовилась к ней два года — резко бросила в его адрес Николь.

Все в полете носило характер импровизации. Начиная от того что в отсеке экипажа оказались не те люди, которые должны были полететь, заканчивая тем что в этот раз одна миссия брала на себя задачи сразу трех. Это был вынужденный шаг из-за очередного сокращения финансирования космической программы.

Полета вообще могло бы не быть — 19-й намеревался лететь сразу к астероиду, но подвели поставщики посадочного блока. НАСА и так уже выбившееся из бюджета подвергалось нападкам конгресса и правительства, включая даже самого президента. Нужен был рекламный полет, чтобы продемонстрировать, что этот проект вообще может быть успешным. Здесь очень помогло открытие у луны новообразовавшегося естественного спутника.

— И тем не менее — уже почти орал Антон, не заботясь о том что же зафиксируют "черные ящики" — я считаю что нам нечего там делать. До консультации с Землей во всяком случае.

Николь огрызнулась, уже начиная вводить параметры коррекции курса в бортовой компьютер:

— Аномалия может исчезнуть за эти двадцать пять минут. Черт подери, мы на Луне, но представьте себя на орбите Юпитера или Сатурна, куда радиосигналы идут три часа? Что бы вы делали в таком случае?

— Мы не на орбите Сатурна — Антон даже слегка улыбнулся сквозь свою злость на этот нелепый аргумент.

— Да поймите же вы, Антон — этот объект если хотя бы просто заснять его крупным планом, будет для ученых намного ценнее чем простой кусок камня. Или вы забыли зачем вообще этот полет?

Антон про себя уже проклял тот момент, когда он в третий иллюминатор заметил вдалеке светящийся бирюзово-синим объект. Первоначально он подумал, что ему мерещится и доложил об этом открытии лишь после нескольких морганий и потрясываний головой. В НЛО слабо верилось, несмотря на то что похожую штуку когда-то наблюдали с борта Аполлона — 11. Но когда он увидел что сияние не исчезло а наоборот стало еще больше, то подозвал Николь. И тут же началась еще одна импровизация, которую Антон про себя назвал не иначе как самодурство своей командирши. Не слишком ли много импровизаций на один рядовой полет?

— Я как командир экспедиции отдаю себе отчет в своих решениях — холодным тоном произнесла Николь — я вас старше на семнадцать лет и готова взять на себя ответственность за изменение полетного плана. Аномалия очень близко, не удаляется от нас, что дает нам редкую возможность изучить ее.

Антон тяжело вздохнул, уступая упрямой женщине:

— Имейте ввиду, я упомяну обо всем в послеполетном отчете.

Николь никак не отреагировала на его слова. Переориентировав корабль носом к аномалии, она приготовилась к включению двигателя.

— Не делайте этого, Николь — спокойно, но с укором и некоторой настойчивостью произнес Антон. Это был последний аргумент.

Зеленые глаза, в которых читалось одно лишь презрение, глянули на него мельком, и отвернулись в сторону первого иллюминатора. Несколько нажатий клавиш, и "Орион-19", скорректировав курс, уже летит к таинственному сверкающему объекту.

Антон вжатый в кресло ускорением, сначала хотел смириться. Но глядя в свой иллюминатор по правому борту на нечто, что трудно было описать, или придать этому форму, он понял что Николь права. Он действительно боится. Причем сам не зная чего именно. Почему-то этот сверкающий объект вызывал у него какой-то животный ужас. Может быть это был простой страх перед неизвестностью, сродни боязни темноты или страху смерти?

Что это может быть? Переливающееся сияние, наподобие северного, только не зеленоватых оттенков, а синее. Плюс — закрученное в эллипс. В других обстоятельствах Антон назвал бы это поразительно красивым, но не сейчас.

— Николь, вы правы. Я просто в ужасе. От вашего решения. У нас четко обозначенные цели миссии, а вы ставите их под удар.

Женщина даже не повернула головы в его сторону, лишь сжала губы поплотней, и отключила двигатель. Кажется слегка раньше того времени, которое планировала. Неужели до нее дошло?

— Мы просто подойдем поближе, Антон. Осмотрим его. И все — Скотт начала набирать на клавиатуре расчет коррекции траектории для обратного выхода на селеноцентрическую орбиту.

Вздохнув, Антон включил наблюдательную камеру со своего пульта и посмотрел на командира. Ему показалось или он увидел тень сомнения в ее глазах?

Не такая она и самодур, наверное — подумал он про себя — ей видимо теперь тоже не нравится все это дело.

Он еще раз косо взглянул на Николь, оккупировавшую его законное место пилота. Она колдовала над пультом управления, почему-то хмурясь. Антону было забавно видеть свою упрямую командиршу, выполняющую дела сразу двух членов экипажа. За весь полет она не подпускала его толком к управлению, выполняя одна работу запланированную на двоих. Видимо от недосыпа или каких либо еще обстоятельств, обусловленных скверностью характера, чего нельзя было сказать о ее привлекательности, причем в 47 лет, настроение весь полет у нее было не бог весть какое доброе. Антон даже задавал себе вопрос — умеет ли великая и ужасная Николь Скотт улыбаться?

— Эй, у меня вопрос. Может вы меня пустите порулить этим кораблем хотя бы разок если все пройдет нормально? В качестве утешения за мои боль и страдания связанные с полетом мимо этого НЛО?

Скотт посмотрела на него отсутствующим взглядом. Было видно что она сейчас была где-то не здесь, а там, у этого таинственного сияния. Она снова поглядела на приборы и почему-то потрясла головой, словно стряхивая морок.

— Антон, как по твоему, на каком мы расстоянии? — переставая нервничать она всегда переходила на ты.

Он посмотрел в свой иллюминатор. Казалось что сияние все увеличивалось в размерах. Было трудно дать ему какую-то оценку.

— На глаз трудно сказать. Придется задействовать прибор триангуляции.

Он активировал свою клавиатуру правого — штурманского кресла. Сейчас бы всем этим должна была бы заниматься Николь — подумал он про себя. Но и он отлично справился — триангуляция не требовала каких-либо специальных познаний.

— Просто ни радар ни лазерный дальномер не дают никаких данных. Будто перед нами пустота — задумчиво произнесла командир про себя, и сделав небольшую паузу продолжила — и еще у него гравитационное действие — нас сносит с расчетного курса.

У Антона словно что-то екнуло в сердце. Несмотря на то, что Николь произносила свою фразу очень спокойно, по ней было видно, что и ей перестает нравиться их положение. Антон вздохнул и еще раз посмотрел на все увеличивающееся в размерах сияние:

— Если вас интересует мое мнение, хотя скорее всего нет... убраться б нам отсюда подальше. Не люблю непонятные приближающиеся сверкающие вещи, особенно когда до связи с землей остается четверть часа.

Николь сжала губы в напряжении. Чувствовалось, что ее разрывают два чувства — одно было сродни Антоновским, другое звало ее исследовать этот феномен. Но наконец, к облегчению Антона, благоразумие пересилило любопытство:

— Настрой камеру на режим отслеживания — она взялась за джойстики.

Антон быстро нажал нужные клавиши на своей клавиатуре, и приготовился уже расслабиться, как вдруг его глаз заметил что-то любопытное. Посередине все увеличивающегося сияния появилась яркая вспышка, ослепившая их.

— Черт подери — сказал он, отворачиваясь.

Вспышка угасла, но теперь Антон ясно увидел что сияние стало нестабильным — цвета стали лихорадочно сменять друг друга, но свечение оно все более увеличивалось в размерах! Скорость его роста возросла в несколько раз.

— Мне это не нравится — произнес он чувствуя что волнение заставляет дрожать голос. Как он ни старался крепиться, но своего страха скрыть не мог — пора убираться отсюда, Николь!

— О боже мой — слева донесся почти полушепот, полный недоумения и ужаса.

— Пора убираться. Верно говорю? — произнес он поворачиваясь направо.

— Иди сюда, посмотри быстро! — сказала ему Николь возбужденно.

Он отстегнул ремни, и подплыл к ней, уставившись на ее основной монитор.

— Откуда? Что за черт! — произнес он, встряхиваясь на всякий случай. Перед ним был точно такой же, как и их, корабль....

Компьютер, в обязанности которого входил расчет параметров объекта, сходил с ума. Ускорение свободного падения идентифицировалось, как равное сотням же и число лихорадочно увеличивалось.

— Если ты видишь то же что и я, то это не галлюцинация — сказала Николь — попробуй перевести камеру на него, и слезь с моих коленей.

— Простите — сказал Антон, только сейчас осознавая, что он висит над ней в невесомости, закрывая от нее приборную панель — как хотите, но я за то чтобы свалить отсюда. Не знаю, нейтронная это звезда или пульсар, но хотел бы этого не знать и далее.

— Вынуждена с тобой согласиться. Пристегнись.

Пилот нырнул в свое кресло, затянув ремни. Антон лихорадочно стремился установить камеру в режим захвата цели, но почему-то не мог этого сделать. То ли от страха, охватившего его, то ли от излишнего возбуждения от увиденных показателей.

— Не могу нацелить — виновато сообщил он ей.

— Брось. Приготовься к включению двигателя. Возвращаемся на расчетную орбиту.

Появившаяся от ускорения гравитация вновь прижала его к креслу. Она была не очень большой, поэтому он снова потянулся к клавиатуре, пытаясь наладить камеру. Но вдруг его рука самопроизвольно прижалась к телу. Он ощутил возрастающую перегрузку. Что такое? Почему становится все светлей?

Он повернулся направо, и увидел что Николь остервенело исправляет введенную тягу с сорока процентов на сто.

— Вы чего творите?

— Держись крепче.

Перегрузкой Антона вдавило в кресло.

— Мы не приближаемся к луне — мрачно сказала Николь, объясняя свои действия.

— Как не приближаемся? — глаза Антона стали круглыми — ведь с такой тягой мы...

— Лазерный дальномер говорит что мы отдаляемся. Нас засасывает! Это чертово сияние!

Антон с отчаянием посмотрел на нее. Лицо Николь было искажено испытываемым ею напряжением, как физическим, так и психическим.

Вокруг становилось все светлее и светлее. Непонятно откуда возник яркий, противный, слепящий глаза свет. Казалось он идет равномерно изо всех иллюминаторов. В нарастающих перегрузках, послышался какой-то хрипящий звук в наушниках, заставивший Антона остервенело сорвать их с себя. Краем глаза он увидел, что то же самое, с криком сделала Николь. Включив на своей стороне лазерный дальномер, Антон прокричал в нарастающем непонятно откуда шуме:

— Командир, бесполезно! Выключите двигатели, мы зря тратим топливо!

Кажется, она начала делать так, как он сказал, но видеть это Антону помешал свет. Он становился ярче, и стал таким раздражающим, что мешал ему обозревать внутренности кабины. Кроме того Антон вдруг почувствовал что в ушах навязло какое-то противное звучание, на уровне ультразвуковых волн. Он попробовал было заткнуть уши, но звук продолжился. Вместе с возникшей одновременно с ним боли во всем теле которая все нарастала и нарастала. А свет стал столь ярким, что даже закрытые глаза не спасали от его испепеляющих лучей.

Свет, боль, невыносимое воздействие на слух. Антон не в силах вынести все это вместе взятое скукожился в кресле и просто заорал от боли, которая становилась уже невыносимой. Последнее что он помнил, уже на грани сознания — это то что сквозь неведомый шум он слышал крик Николь...

Должно быть, это было красиво видеть со стороны. Наш корабль прямо из субпростанства, затормозив себя о гравитацию нескольких внешних планет и описав несколько маневров с размаху, под крутым углом врезался в атмосферу шестой планеты от солнца. Маневр этот был придуман совсем недавно, и назывался буквально как "нырок в преисподнюю".

Бушующая плазма практически закрыла весь обзор на основном экране. Компьютер, регулирующий яркость передачи изображения снизил ее до самого минимума, и светло освещенная рубка снова погрузилась в благоверный полумрак

— Столько раз уже выполнял этот маневр. Но до сих пор, у меня, выражаясь по Террански, дух захватывает, когда мы с размаху плюхаемся вот так вот в атмосферу.

Говорят что циник — это уставший романтик. Я не знаю, был ли когда-то капитан романтиком до нашего с ним знакомства. Но на данный момент он относился к числу личностей, для которых, как говорят, нет ничего святого в мире. Возможно, эта черта характера пришла вместе с ним в наш уютный мирок из военного флота.

— Это наверное потому что старые "Алориены" от такого прыжка развалились бы, не выдержав аэродинамических нагрузок. Не думаю, что подобные маневры особо полезны и для "Миранды".

Моя родительница, наша штурман, многоопытнейшая, прослужившая уже 700 лет Алессия как всегда представляла собой олицетворение слова "осторожность". К капитану она относилась не как к командиру, а как к равному, иногда даже как к подчиненному, всегда высказывая свое мнение о том или ином отданном им приказе. Виной тому то что капитан не был из нашей среды.

Берендил, незадолго перед назначением в испытательную команду Алориен 330-777 ушел в отставку в звании Капитан-Командора из рядов ВКС Элвиниена. С четырьмя орденами и наградным оружием лично от темного лорда. Нам не была известна причина его отставки, но было видно, что он во многом оставался там. Свидетельством тому был хотя бы цвет его доспехов — несмотря на уже гражданские нашивки капитана 1-го класса, цвет его доспехов оставался темно-синим, почти черным. В противовес белому, принятому у почтового ведомства Элвиниена, в ведение которого он перешел.

— Вообще-то наши миноносцы — это не Алориен — как бы между прочим промолвил Берендил — эсминцами занимается верфь Балиэйн. А данный маневр — обычный для моей эскадры для заправки.

— Но не под таким крутым углом, согласитесь — заметил Беонар, контролируя на своем дисплее параметры работы силовой установки.

Погрузившись в плотные слои атмосферы, и включив водородные атмосферные двигатели на полную мощность, "Миранда" мчалась на гиперзвуковой скорости. Газовые гиганты были нашими танкерами снабжения, и топливопогрузочными станциями в одном лице. Сейчас мы забирали из атмосферы газ — смесь аммиака с метаном, закачивая его в свои топливные баки. Одновременно тепло от трения обшивки корабля о атмосферу передавалось в те же топливные баки, накапливая на корабле энергию. Энергия позволяла работать как двум микротермоядерным электростанциям, так и двум синтезирующим водород (практически из любого газа) установкам, и генераторам антивещества.

В этом была наша уникальность — корабли Элвиниена того же типа что и наш пакетбот могли вырабатывать для себя топливо сами. Был бы лишь исходный материал. В данном случае мы его наелись с избытком — "Миранда" прошла на гигантской скорости сквозь толщу атмосферы планеты, полностью загрузившись топливом. Скоро мы вышли из атмосферы газового гиганта и вместо горящей плазмы вновь увидели звезды.

— Ну вот мы и на месте. Безымянная RD-619, вроде на спутнике этого кольцеобразного гиганта нас и должны ждать эти.. Мордовороты.

— Мордоволоры — поправила я Берендила — судя по всему, в расчетной точке будем минут через двадцать.

Берендил повернулся к Сейли:

— Справишься?

— Капитан — обидчиво сказала та — уж висеть на орбите много ума не надо.

— Ну я просто так — смущенно склонив голову сказал он — а чтобы вы, достопочтенная Алессия не переживали я буду транслировать на главный экран все что увидят мои камеры..

Штурман покачала головой, высказывая свое неодобрение.

— А я говорю, что зря вы это затеваете.

Алессия кажется не думала уступать, до последнего навязывая капитану свое мнение. Мы, в общем привыкли уже что два империал, имеющие колоссальный опыт всегда спорят, перед тем как принять решение. Родительница моя при этом выходила за рамки уставных отношений, до последнего доказывая Берендилу, что именно она права. Это право ей давали лишние, в сравнении с капитаном, пятьдесят лет жизненного опыта. Но если он упирался, она всегда ему подчинялась. Так произошло и в этот раз.

Отключив себя от управления кораблем, Берендил повернулся направо, и посмотрел через плечо на штурмана.

— Я понимаю ваше недоверие Мордоворотам...

— Мордоволорам.

— ...Но увы, такая уж сделка подвернулась. По мне лучше быстрее сбыть этот чертов контрабандный груз куда подальше и побыстрее. Кому угодно.

Алессия воспроизвела нечто, похожее на человеческий вздох:

— И вы не нашли ничего лучшего как связаться с представителями расы наемников и грабителей?

— А также контрабандистов, пиратов, и мошенников... хотя нет, мошенники из них никудышные. Нам важно сбыть груз как можно скорее. Конечно, можно было бы его вывалить где попало. Но не забывайте что это лекарства. Пусть они дойдут до кого-то через третьи руки, чем не дойдут вовсе.

— Какое благородство — фыркнула Алессия.

— Не льстите мне, а то я покраснею.

Я с трудом представила его темно-синие доспехи, вместе со всеми нашивками и орденами, выкрашенными в красный цвет. Представила и поневоле прыснула, находясь на общей частоте.

— Веселитесь? — спросил Берендил, вставая с кресла, и приказывая Селесте готовить челнок.

— Да так... — уклончиво ответила я.

Капитан нацепил на себя лежащую подле него наградную шпагу, и направился к выходу из контрольной рубки:

— Главное за весельем, не забудьте подключить мои глаза к базе данных корабля, чтобы старший офицер получше рассмотрела этих мордоворотов.

— Мордоволоров — поправила его Алессия, являвшаяся старшим офицером корабля — и все же я говорю вам — из этого ничего не выйдет.

— Если не выйдет — обещаю, что сделаю, как вы скажете относительно этих лекарств. Если только вы не предложите выбросить груз на каком-нибудь астероиде. Ладно, я ухожу, можете меня обсуждать!

Моя сестренка как раз приготовила к старту катер. Капитан, направляясь на палубу все-таки взял с собой помимо шпаги еще и пистолет со стены кают-компании. Похоже, при всем своем оптимизме, он готовился к любому исходу сделки. Селесте же был чужд показной оптимизм — приготовившись к высадке, она заблаговременно вооружилась, и даже снабдила орудия катера полным боезапасом.

Капитан подключил трансляцию со своих визуальных и слуховых рецепторов на центральную антенну корабля, я перевела изображение на центральный обзорный экран. Сейли одновременно совершала маневрирование по выходу на стационарную орбиту, под командованием Алессии.

— Ну что, стартуем? — Капитан уже зашел в пилотскую кабину катера, и примостился рядом с Селестой. Было странно видеть командира в правом кресле.

— Готовлю вас к отбытию.

Загерметизировав внутренние помещения "Миранды", я выровняв давление, и отпустила наш катер в свободный полет. Объединив, на время с сестренкой свое сознание, я помогла ей отвести катер вверх, и отпустила. Створки ангара закрылись.

Там временем, Сейли стабилизировала нас на орбите ближайшего к кольцеобразной планете спутника. Пользуясь смотровым экраном как своими глазами я с удовольствием посмотрела на планету с красивыми мощными кольцами, в отблесках багрового света здешней звезды. Вот — он — глубокий, неисследованный космос... На десятки а может и сотни световых лет нет обитаемых миров. Темные территории.

— Мордоволоры видны? — спросила неутомимая Алессия, прервав мои размышления.

Нашему штурману и одновременно старшему офицеру почему-то эта экспедиция нравилась очень мало. Весь полет она только и делала, что ворчала и сомневалась, сомневалась и ворчала. Хотя, честно говоря, мы все были не в особом восторге, что так все сложилось. Груз лекарств, которые мы просто перевозили, пришлось срочно сбывать кому попало.

— Мне вот все интересно, почему груз пришлось продавать именно Мордоволорам? — спросил Беонар, задумчиво глядя на изображение на экране. В одном из окон транслировалось все то что видел и слышал Берендил. Наш катер уже готовился к приземлению на таинственную луну.

— Думаешь их нужно было довезти до пункта назначения? При условии большой удачи, что мы узнали, что это на самом деле именно лекарства, а значит — контрабанда?

— Ну сбыть тому кому изначально предназначалось и дело с концом.

Алессия снова вздохнула, скептически произнеся в сторону своего мужа:

— Увы я здесь с капитаном согласна. Если накрыли отправителя, то и у пункта назначения нам делать нечего. Заслоны то мы миновали, но нас могут задержать на разгрузке товара. Тогда не отмоемся от славы на всю галактику. Экспедиционному корпусу не нужны лишние проблемы. И так много желающих вытеснить нас с рынка грузоперевозок.

— Единственный пакетбот, который перевез контрабанду не зная, что это контрабанда — с грустью сказала я — хорошо что мы на Кедисе обновили данные экстранета а то бы так и не узнали.

— Может быть и хуже что обновили — вставил свое ценное мнение Дорвин — может быть, мы бы разгрузились спокойно и были бы в сотнях парсеков отсюда и не искали бы этих мордоворотов.

— Мордоволоров — поправила Сейли — безграмотность становится заразной. А вообще капитан прав — так как заказчик в тюрьме то предъявлять к нам претензии будет некому. А подвергнуть себя задержанию ... это опасно. На борту ведь Долли и Миранда...

Я мельком глянула в пассажирский "живой уголок". Обе девушки смотрели очередную слезливую мелодраму в пассажирском салоне. Опасности, что кто-либо из них станет свидетелем столь неприятного и редкого зрелища, как контрабандная сделка не было. Вообще общение с криминальным миром было чем-то новым в боевой биографии флота почтового ведомства. Во всяком случае в карьере членов экипажа.

— Как там Мордоволоры? Спросил у меня Беонар.

Я просканировала пространство визуально и радаром. Объединившись с Дорвином, мы прослушали также и субпространство но ничего не нашли кроме шума каких-то помех.

— Ответчик, видимо, у них отключен, никого не видно ни визуально ни на радарах. Но я думаю, они уже там. Не в привычках этих существ опаздывать.

Словно в подтверждение моих слов Берендил сфокусировал взгляд на смотровом экране катера, и мы все четко увидели видавший виды челнок на поверхности мертвой планеты. Селеста в тот момент как раз коснулась шасси рыхлого грунта.

— Эх, опять придется промывать подшипники — сообщила она мне с грустью по личному каналу.

— Вода на исходе, придется оставить девочек без ванн на какое-то время — сказала я просмотрев по компьютеру запасы. Увы, оные были не слишком впечатляющими для наших пассажирок и кота.

Я немного увеличила размер окна с данными от камер и сенсоров командира. Он сидел на месте в своем кресле, всматриваясь в находящийся неподалеку челнок с Мордоволорского корабля. Выходить из корабля первым было бы ошибкой — мордоволоры сразу бы почуяли, что мы готовы им уступать и потеряли бы всякое уважение. Но наконец, прощупав наше терпение, контрабандисты открыли люки своего шаттла.

— А вот и они — решились выйти-таки — почти радостно сказал Берендил, выпрыгнув на крыло катера, и скатившись вниз.

Вдруг в его верхнем поле зрения мы увидели какое-то голубое свечение. Я хотела обратить внимание Берендила на это явление, но он и сам перевел взгляд с приближавшихся к нему мордоволоров на неизвестный объект в небе. Я свернула изображение от Берендила, и попросила Сейли развернуть корабль. Мы все четко увидели как свечение становилось все ярче и ярче и вдруг внезапно пропало. Но на его месте теперь была тусклая звездочка, увеличивающаяся в размерах.

— Что за черт? — высказались почти все и одновременно.

— Этого еще не хватало — простонал Берендил на общей частоте.

Я быстро проверила по пеленгаторам и установила что этот объект к нашему сожалению не являлся чем-то естественным.

— Капитан. Это какой-то космолет. Конструкция мне неизвестна.

Все молча опустили головы. Не было смысла задавать вопрос о том, откуда в системе, куда не каждый корабль ближней дальности сможет долететь, появился этот космолет. Главным сейчас было то что трагическая история народа Мордоволоров научила их быть излишне поразительными ко всему. Если этот космолет не был запущен с их собственного корабля, то переговоры можно было считать оконченными...

— ...я вам заявляю свой протест!

— А я говорю что у нас с вами просто нет иного выбора

— А я говорю что невозможно! О чем вы говорите? Вы готовили парня для челночных рейсов на МКС на обычном Орионе. И теперь хотите, чтобы он испытывал принципиально новый объект? Да это смешно.

— Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Господи, вы что забыли о вчерашнем? Проект под угрозой из-за какого-то наркомана, возомнившего себя стритрейсером. Трое — основной экипаж и командир резервного погибли, дублирующий, бывший некогда основным у нас отдыхает в госпитале с корью. Из всех людей которые участвовали в проекте за пять дней до старта, остались в строю только вы. И из незанятых будущих астронавтов — только Антон.

— Да какой он астронавт? Я видела его досье. Не пойму как он вообще к нам пролез. Он даже не военный летчик, даже не специалист по авиатехнике. Обычный второй пилот 787-го Боинга, и не самый лучший кстати. И заметьте, даже не гражданин нашей страны!

— И тем не менее он справится. Я понимаю, вы расстроены...

— Черт бы вас побрал с вашим сочувствием! Я изучила все системы нового Ориона, так что с успехом могла бы заменить командира. Я научилась его интонации понимать, он мог мне приказать сделать что-то одним только взглядом. Мы сработались как нельзя лучше и теперь псу под хвост все два года подготовки!

— Нет, не псу под хвост. Если вы столь опытная, вам предоставлена вакансия командира. Возьмите Шереметьева пилотом и все проблемы будут решены.

— Пять дней до старта... Задумайтесь: пять дней до старта! Чему я его уже научу?

— Основные системы нового "Ориона" он знает. Вполне сойдет вам за помощника. Если все основные задачи будете выполнять будете вы, то какая разница?

— Разница в том что НАСА никогда еще не отправляла столь неподготовленные кадры испытывать новую технику.

— Вы прекрасно знаете, что никто не мог предположить, что все так обернется. Сначала беременность Донелли, потом Дэвидсон заболел корью. Потом эта автокатастрофа глупая. Бесконечные задержки от поставщиков, из-за которых мы сто раз переписали план полета. И бюджет все меньше и меньше, запусков все нет и нет. Вполне вероятно, что скоро нашу лавочку вообще прикроют, оставив нам для куража околоземную орбиту, как это было в 70-х. От этого полета зависит так много. И вы хотите отложить старт?

— Это было бы наилучшим решением. Во всяком случае, более разумным чем пускать на орбиту черт знает кого.

— Это было бы наилучшим решением, если бы на кону не стояла гибель всего проекта. Десять лет работы вы хотите пустить псу под хвост? Поймите, нам нужен хотя бы маленький успешный полет, чтобы не погубить проект в самой его кульминационной стадии.

— Черт подери! Где это видано, чтобы через шесть месяцев после включения в отряд человека посылали на столь ответственную миссию?

— У нас нет выбора.

— Нет?

— Нет. У меня нет выбора и у вас нет выбора. Вы можете воспротивиться, и я вас понимаю. Неужели вы думаете, что мне самому эта идея нравится?

— Тогда какого...

— Того самого. Финансы, моя дорогая. Мы угробили в создание "Ориона" не два и не три миллиарда. И даже не десять. Мало кто понимает, зачем финансировать космос, когда на земле по их словам столько проблем. Каждый наш проект грозится быть зарезанным именно по финансовым соображениям. Полеты к астероидам, которые начнутся с вашего 19-го Ориона — вы знаете, что это первый шаг к добыче ресурсов из космоса. Но попробуйте объяснить это тупоголовым толстосумам, и конгрессменам. Попробуйте им доказать что достичь астероида, сесть на нем и провести геологическую разведку — важнее чем обустроить новую муниципальную больницу, или построить новый приют для шавок, или драных кошек. Или накормить миллион негров в Сомали. Или в очередной раз разбомбить какую-нибудь Ливию.

— Но ведь это задержка всего лишь на полгода...

— Мы должны были стартовать в марте. Уже ноябрь, мисс Скотт, а полета еще не было. Вы может пересидели в тренажере и не знаете что нам грозит очередное сокращение финансирования. Если мы не полетим сейчас, то боюсь, мы вообще вряд ли полетим. Поэтому, как хотите. Я могу приказать, но я хочу вас попросить. Не противьтесь мне. Я верю в вас, верю, что этот смышленый парень сможет вам помочь где нужно. Вы сделаете это и вернетесь на землю героями.

— Но сэр...

— Я вас прошу, Николь. От вас сейчас зависит наше будущее. Запорем этот проект — останемся еще на несколько десятилетий на земной орбите. Вы хотите чтобы история вспоминала нас с вами как виновников того что очередная космическая мечта разбилась в прах? Поэтому я вас прошу — не мешайте мне, и мы все выиграем. Сейчас для нас главное — успех. Смиритесь, мисс Скотт. Вам предстоит быть там всего месяц. Может вам придется работать за двоих но это окупится вам сторицей — это я вам обещаю...

Антон очнулся. Ни разу в жизни он не терял еще сознания, и ему показалось странным, что ему приснился разговор, в кабинете босса, за пять дней до запуска. Тогда глава НАСА вызвал его к себе на ковер, чтобы обрадовать вестью, что его мечты о космосе сбудутся скорее, чем он ожидал. Гневная Николь вела весь разговор на повышенных тонах так, словно Антона в кабинете и не было. Напоследок, уже сдавшись, она облила его презрением, и удалилась. Антон думал потом, что на этом кончились все неприятности. Господи, сколько крови выпила из него эта красивая, по прежнему несмотря на сорок семь лет, привлекательная женщина. Никогда Антону не было так туго с кем-то работать. Но он терпел, зная что это — расплата за близкую дорогу в космос...

Антон открыл глаза, и огляделся. Ему казалось, что свет и шум медленно затихали. Он совершенно не понимал что произошло, и казалось, что все ему просто приснилось. Могло бы и присниться, если бы опять таки не затухающая боль во всем теле. Попытка чуть-чуть сменить позу заставила его стиснуть зубы от боли. Суставы ныли так, как никогда раньше. Одно радовало — постепенно боль уходила, и Антон после долгих и упорных усилий, наконец, смог собрать в гудящей голове мысли в кучу, ни на что не отвлекаясь.

Вспомнив все что произошло до того как он потерял сознание, Антон чертыхнулся, прокляв про себя Николь и ее одержимость. Он же предупреждал ее не лезть к этому проклятому сиянию...

Он поднял голову, и открыл глаза, внимательно оглядевшись округ. И обомлел. Закрыл глаза, и снова открыл. Превозмогая боль, помотал головой. И тем не менее он не ошибся. Панель перед ним была мертва. Не работал ни один элемент бортового компьютера. Освещение, система управления, даже резервные лампочки — все было мертво и безжизненно. Как будто командный модуль просто-напросто отключили от сервисного модуля. И от резервной системы электропитания.

Антон повернул голову налево и увидел, что Николь сидит в кресле, скрючившись. В сознании она или нет, было трудно определить. Проклиная все на свете, Антон отцепил ремни, и поплыл в невесомости к ней.

— Николь...

Она не отзывалась, кажется была без сознания.

— Слетал блин в космос — зло бросил Антон, глядя на мертвую приборную панель — Николь, очнитесь! — Он взял ее за плечи и начал трясти. — За бортом чудесный день, и "Орион-19" категорически нуждается в вашем руководстве.

Вдруг она, ни с того ни с сего, залепила Антону хлесткую пощечину. Отдача бросила его под приборную панель.

— Сколько раз тебе повторять, хватит располагаться у меня на коленях! — прошипела она.

Антон, выбравшись из стыковочного тоннеля, куда его отбросило взглянул на нее. По лицу женщины было четко видно что всплеск активности не прошел для нее даром — она скрючилась в своем сидении и скрежетала зубами словно от очень сильной боли. Было видно, что приходить в себя она будет долго, и Антону придется брать дело в свои руки.

— Не совсем то, что я ожидал, но хотя бы наше приключение не изменило вас и ваше настроение. Уже хорошо.

Николь не ответила. Она попыталась поднять голову, по лицу было видно, что она прикладывает к этому простому действию громадные усилия. Но стремится не показывать ненавистному подчиненному, как же ей плохо. Антон со стыдом почувствовал, что даже рад тому, что видит ее такой. Железная леди, тиранившая его последние полторы недели посильнее ушедшей любимой, начала проявлять человеческие качества. Даже не упустил случая позлорадствовать:

— Вижу вам тоже очень понравилось знакомство с аномалиями. А теперь подскажите, как снова включить эту штуку. А то я без вас боюсь. Вдруг чего поломаю, и мистер Стаффорд лишит меня компота и булочки?

Со стоном, Николь зашевелилась в кресле. Антон, посмотрев на нее, понял что ей действительно очень плохо. Значительно хуже, чем ему. Причины он не знал — может ему просто повезло, а может причиной был его организм — все-таки на 17 лет моложе ее. Антону даже вдруг стало ее жаль, и совестно что он видит ее слабости. В конце концов она — Николь Скотт — его командир...

Наконец она прохрипела:

— Папка с планом полета. Главное подключить питание радио от батарей. Потом... нужно провести диагностику, включив часть систем компьютера, как свяжемся с землей.

Но отвернувшись, Антон слушал ее в пол-уха. Его глаза и мысли занимало сейчас другое — то, что он видел через четвертый иллюминатор...

Ты слышишь? — шипела она, видио громче видимо у нее просто говорить не получалось — Аккумуляторные батареи. Системы могли отключиться от чего угодно, но заряд...

— Боюсь связаться с Хьюстоном будет проблематично — произнес он задумчиво глядя на расстилавшееся перед его глазами пространство. То была поверхность какого-то спутника. Светло-коричневая. А из-за горизонта выплывала планета. Мрачная, но блистательная, с мощной системой колец.

— Почему? — прохрипела Николь, пытаясь подняться.

— Потому что мы с вами уже не на лунной орбите.

— Уорлог, сделка не будет.

— Прошу прощения?

Между двумя челноками было метров двадцать, посередине на открытом пространстве, с несколькими выступавшими Валунами они и сошлись. Три Мордоволора окружали своего вожака, который стоял примерно в метре перед капитаном. Селеста стояла чуть поодаль от него.

— Мордовороты и вправду мордовороты — произнес Беонар, глядя на их рожи.

Мордоволоры — гуманоиды, но с зелено-серой кожей, с мощными мускулами и костями. Происхождением с планет с высокой гравитацией они отличаются силой и выносливостью, но увы, весьма недалеки. Даже их рожи подтверждают это — черные злобные глазки, вытянутый череп с узким лбом, остроконечные уши, вытянутые в стороны. Ни дать ни взять людоеды из терранских сказок.

— Еще немного и я выхвачу оружие — заявила Селеста нам на общей частоте.

— Не стоит — сказала Алессия, тревожно вглядываясь в экран.

— Сделки не будет. Вы сказали, что вы будете одни а вы привели с собой уорлог...

— Уорлог? — спросил Дорвин удивленно.

— Они так именуют посторонних личностей которые никак не должны тут присутствовать. Между прочим, бранное слово — пояснила я.

Оправдываться было бесполезно. Но если капитан хотел найти достойный выход, то кажется начал не совсем с того с чего надо было.

— Слушайте, мы понятия не имеем о чем вы.

Главарь затопал ногами:

— Я тебе орыг, про звезду эту, йухан толкую. В овдыр мне сдались твои каботажники, ты поясни чо это за подстава над нами пролетела.

— Возможно метеор. К нашей сделке это не имеет отношения.

— Ты че сказал, э? Ты нас че за уорлог держишь, а? Метеор. Металлический. Внутри два уорлога — судя по нашим сканерам телка и пацан.

— Могу сказать что у вас наверное очень хорошие сканеры, если умеете определять что за биология сидит внутри. На таком расстоянии.

— Ырррр!!!— вожак взмахнул рукой так, будто хотел ударить Берендила но тот судя по визуализации с Селесты остался недвижим — наши сканеры не твое дело, шаваларг.

— Просто наши сканеры показывают что это что-то вроде нашего геодезического спутника. Снимает поверхность с большим разрешением. Элвиниен участвует в исследовании глубокого космоса. Я не был на родине уже одиннадцать месяцев — вполне возможно, что наши добрались сюда...

Если начал блефовать, то будь готов, что тебя раскроют. Капитан кажется этого делать не увел а если и умел то это был не тот случай когда нужно было качать права. С другой стороны, где была гарантия что не блефует именно вожак? Я на всякий случай запустила сканеры, хотя космолет был еще далеко от нас, постепенно нас догоняя.

Вожак почесал голову, и посмотрел на одного из своих подчиненных. Тот пожал плечами. Тогда главный Мордоволор снова повернулся к командиру. На его лице было что-то вроде ехидной улыбки.

— Светаните, орыг че за спутник то. Обоснуйте что это спутник.

— Хотите подлететь к нему и посмотреть?

— На твоем шаттле.

Трудноразрешимая задача. Конечно, издали мы уже осмотрели объект, судя по данным приборов это не был никакой не спутник. Строго говоря, это было вообще черт-те что. Объект представлял собой цилиндр, с усеченным конусом на конце, занимавшим примерно треть его длины. Сзади этого корпуса было одно единственное сопло двигателя, по бокам цилиндра размещались какие-то странные тонкие блестящие панели. Нет, это было всем чем угодно, но никак не нашим спутником. Блеф не удался.

— А морда не треснет? Вам надо вы и подлетайте и смотрите.

Вожак потряс кулаками:

— Шаваларг! Ты чо так базаришь? А тебе говорю ты че так базаришь? Леухан что ли?

— Нормально — судя по очень злому тону, капитана очень утомило общение с криминальными элементами.

— Да я твой шаттл крыло шатал, антенну тряс, сопло качал! Шлем твой на крыган вертел.

Вожак весь затрясся, его окружение выхватило пистолеты.

— Кажется, у капитана талант вести диалог — хихикнув заметил Дорвин.

Алессия вздохнула. Капитан был прекрасным навигатором, и пилотом, и тактиком, и стратегом. Но вот с политикой, особенно с тонкой, у него были большие проблемы. Догадывался ли он сам об этом?

— Постойте, зачем же оружие? — отступая сказал Берендил — ваши лекарства. Наши деньги. Или вы хотите сказать, что нам не нужен товар?

— Ырр! Елух ты как шаваларг! Подставу замутил, еще и бабла хочешь. Пацаны, вали его!

Берендил грязно выругался, и подав знак Сейли, отскочил под огнем и спрятался за валуном. Пилот последовала его примеру. Мордоволоры прекратили их обстреливать, Вожак чуть подавшись вперед заорал

— Гасишься? Какого ровараг! — услышали мы — Уорлогина пазорная — выходи бакланиться!

— Ага, щас! — произнес Берендил, навеселе доставая свой пистолет.

Встав из-за валуна и с ходу обрушил из своего автоматического пистолета очередь на вожака. Тот упал, схватившись за колено, Берендил выступил вперед, и на бегу начал палить по Мордоволорам. Те замешкались, как обычно медлительно оценивая ситуацию, но собравшись, начали неистово стрелять в капитана. Кажется, в него попали несколько раз, пули отскочили от его нагрудника.

— Селеста я тебя прикрываю, запускай челнок!

Отвлекая мордоволоров от пилота, Берендил подбежал к одному из них и со всего духу ударил того в солнечное сплетение. Удар империал такой силы, что может убить человека. Но для мордоволора это было ударом новичка в поддых профессиональному боксеру. Схватив Берендила за плечо верзила отбросил его метров на пять от себя — капитан несколько раз перевернулся и упал, кажется чувствительно ударившись о камни. По экрану даже помехи пошли.

— Алессия, дорогая. Кажется, вы были правы. Это была плохая идея.

— Рада это слышать, сэр — бросила та. Сейли, Беонар! Запуск! Снизимся к ним!

— Нет, оставайтесь на месте — прокряхтел капитан, опять куда-то отлетая — Селеста, ты как?

Та уже запустила все системы челнока, приготовившись взлетать. Капитан активировал магнитное устройство на руке, и пистолет, отброшенный при ударе, вернулся к нему. Отстреливаясь, он начал отступать к челноку. Я заметила, что он преимущественно целит по ногам контрабандистов.

— Как только вскочу на крыло — взлетай!

Селеста все-таки открыла люк, хотя и боялась, что часть пуль может повредить внутренние механизмы. Они уже били по обшивке челнока, отлетая от нее рикошетом. Берендил, уворачиваясь от выстрелов подпрыгнул, и нырнул внутрь катера. Селеста тотчас же, даже не закрыв обратно люк, дала максимальную тягу на посадочные двигатели.

Челнок взмыл над поверхностью планеты, кажется, слегка опалив мордоволроров. Взъерошенный перепачканный грунтом капитан сел в правое кресло в пилотской кабине.

— Не получилось у нас, увы.

Выслушав многозначительное молчание в эфире, он кажется, немного призадумался. Лишь когда катер вышел на устойчивую орбиту и стал приближаться к "Миранде", он наконец изрек:

— Алессия, теперь ваша очередь придумывать, что делать с этим грузом — со вздохом сказал он — разумеется, кроме предложения выкинуть его в открытый космос. А теперь я хочу увидеть этого чертового уорлог, из-за которого все сорвалось.

Боль постепенно ушла и дала им возможность действовать.

Наконец им удалось совместно, переругиваясь привести модуль к жизни. К большому счастью, хоть при встрече с аномалией и отключились все системы корабля, но в батареях остался заряд, что дало им возможность вновь оживить модуль. Почти.

Все три гироскопа были направлены в разные стороны, и они совершенно не знали, куда направлены носом. Для легкости ориентировки, Николь развернула корабль к светло-коричневой планете, округ которой они кружили по устойчивой орбите. Кажется, сейчас она забивала в компьютер какую-то программу, чтобы он считал "центром вселенной" данное небесное тело.

Все это было, конечно полезным. На первых порах. Антон не делал в данную минуту ничего, поэтому у него нашлось время подумать: а что дальше?

Николь, если и думала об этом, то не подавала виду. Антону все представлялось смутно. Пару раз, для очистки совести, они пробовали вызвать Хьюстон. Но Антон потихоньку начинал понимать, что таинственная вспышка перенесла их куда-то очень далеко. И даже не на Сатурн. Сатурн выглядел по-другому. Кажется, им с Николь выпала доля стать первыми межзвездными путешественниками. В таких случаях полагается возвращаться домой, под визги фанфар. Но где же то чудо, что сможет их перенести назад? Антон просмотрел все пространство округ модуля при помощи своей камеры, но не нашел и следа какого-то сияния.

С отвращением он почувствовал, что паника начала охватывать какую-то часть его сознания. Он с надеждой посмотрел на Николь, но к своему ужасу встретился с растерянными глазами. Она смотрела на него, но не видела. В этом взгляде было все — растерянность, лихорадочные попытки сообразить, что же делать дальше, мерзко обволакивающий сердце страх. Наконец уловив взгляд Антона, она отвернулась к приборам, но выражение ее лица нисколько не изменилось.

Впервые он видел ее в таком состоянии. Еще несколько часов назад он бы наслаждался этим, но только не сейчас. Конечно, по сравнению с древними "Аполлонами" у них есть преимущество в том, что корабль самодостаточен, и не требует особенного контроля центра управления. Но нужно ли это все, если корабль не обладал достаточной автономностью, чтобы долететь хотя бы до того же Марса. А кто знает, где они сейчас, и где ближайшая планета, похожая на землю — с кислородом и водой? И есть ли она вообще?

А если нет? Автономность корабля рассчитывалась на ближайший месяц — не дольше. Дальше — смерть. Медленное удушение от избытка углекислоты. Или истощение от недостатка воды и пищи. Антона передернуло при этих мыслях. Ни один астронавт или космонавт никогда не сталкивался ни с чем подобным до них.

Он с тоской посмотрел на бордовую планету, находившуюся у них по носу. Неужели им суждено стать первыми, кому придется умереть в космосе? Ни на старте и ни при возвращении с орбиты. А где-то в мрачных глубинах бесконечного пространства?

— Смотри...

От волнения Николь снова перешла на "ты". Она указывала в первый иллюминатор. Лицо ее, выражавшее не так давно лишь отчаяние, изменилось. Антон отбросил в сторону мыли о кончине, овладевшие его разумом.

— А мне можно к вам на колени? — неуклюже пошутил он, стараясь привести себя в порядок. Шутка была бы шуткой, если б он не сказал ее таким кислым тоном, и дрожащим голосом.

Николь вместо ответа выползла из своего кресла, и откатилась за него, освобождая ему проход.

Антон подплыл к первому иллюминатору, и увидел очень яркую, приближающуюся к ним звезду.

— Еще один НЛО?

Уже вполне окрепшая Николь отстранила его:

— Причем материальное, локатор его видит. А теперь наведи на него камеру. Я разверну нас носом к этому... объекту.

— Приготовьтесь встретиться с зелеными человечками — пробурчал про себя Антон, наводя камеру на приближающуюся звезду. Внимательно посмотрев на монитор, он присвистнул:

— А теперь их двое. Маленькая звездочка приближается к большой.

Странно, но когда он увидел, что на орбите находится что-то, кроме них он как-то успокоился. Разум подсказывал ему что особого повода для радости нет, но сердце стучало, словно подсказывая что к ним идет спасение. Что это — спутники, или космические корабли не имело для Антона сейчас никакого значения. Осознание того что где-то здесь рядом есть что-то, произведенное разумными руками овладело им полностью и вытеснило все мысли на второй план.

Скоро большая звезда, "проглотившая" маленькую приблизилась настолько, что уже не выглядела как звезда. Увеличив разрешение камеры на максимум, Антон разглядел феномен. Никаких сомнений в разумности существ, сотворивших его, не оставалось.

— Николь, у меня хорошие новости... скажите, вы видели Спейс Шаттл своими глазами? В космосе, а не на фотографиях или в музее?

Командир уставилась на него. Через иллюминатор она могла видеть еще немногое.

— Смотрите — он показал ей на монитор.

Николь посмотрела на объект, который можно было бы назвать космическим кораблем с изумлением. Да, было что-то в нем от ныне отдыхающих в музеях "Атлантиса", "Дискавери", и "Индевора". Только нос корабля был совсем другой — не вытянутый а словно раздутый, больше напоминая носовую часть флагмана авиастроения — Эйрбаса А-380. Кроме того у шаттла не было дополнительного носового и хвостового (у двигателей) горизонтальных оперений, и какой-то непонятной вытянутой вперед штанги на самом верху стабилизатора. Корабль был повернут к ним полубоком, и они рассмотрели даже окраску. Она была черно-сине-бело-голубой. Антон какое-то время ломал себе голову, чтобы вспомнить, где он видел уже такое. Наконец его осенило.

— Оно окрашено как Боинг.. первый Боинг 787... Ливрея я имею ввиду.

Изображение стало настолько четким, что он прочел, нанесенную на гондолу одного из двигателей надпись:

— IRMS-85633... Николь, скажите мне что это не сон...

— Не сон... и одновременно может добрая весть. Не знаю, насколько зеленые, по твоим словам эти человечки, но кажется, они знакомы с латинским алфавитом и арабскими цифрами...

Изображение корабля уже заняло весь экран, и Антон выключил камеру. Теперь эту пародию на Шаттл можно было видеть невооруженным глазом через иллюминатор.

— Похоже, он приближается к нам — сделал очевидное открытие Антон.

— Это нам как раз таки и нужно. Я бы очень была бы им благодарна, если бы нас взяли на борт...

— И вежливо спросили, кто засоряет галактику металлоломом...

— Не знаю как вам — резко бросила она — но мне не до шуток сейчас. У нас топлива ровно настолько чтобы остаться тут навсегда. Провизии и воды — немного поменьше. Если считаете что ситуация прекрасная и нам не нужна помощь — пожалуйста.

Кажется после небольшого лирического отступления, Николь Скотт, командир экспериментального космического корабля "Орион-19" начинала становиться снова сама собой.

— И еще, Антон. Что-то мне подсказывает, что пора одеть скафандры. На всякий случай.

Антон пожал плечами, и отправился в заднюю часть модуля. Там хранилось их облачение на время полета. Выдав свернутый комбинезон вместе со шлемом командирше, он посмотрел в иллюминатор и увидел что корабль совсем близко. И кажется, что он ошибался в оценке его размеров. Изначально, ему, да и Николь, показалось что размеры объекта такие же как у шаттла. Но глядя сейчас на него, Антон понял, что он больше... намного больше.

— Длина, судя по данным компьютера около двухсот метров — словно угадав его мысли, проговорила Николь про себя — поторопись, нами, кажется заинтересовались.

Створки грузового отсека "шаттлища", как прозвал его про себя Антон стали открываться. Одеваясь, и поглядывая в иллюминатор, Антон отметил что на этом корабле их кажется четыре а не восемь. И они массивнее...

Уже одевая шлем, Антон увидел, что раскрылась всего одна из четырех створок. Оттуда не свет божий выползла какая-то трехпалая металлическая рука...

— Что-то мне это перестает нравиться — прокомментировал он происходящее.

— У нас есть выбор? — спросила Николь с укоризной — да и потом мне наоборот радостно. Теперь четко видно, что на нас обратили внимание.

— Вот она наша "Мойа" — проговорил Антон, глядя как пальцы "ладони" раскрылись — интересно кто там у нас будет вместо Ка Дарго и Заан? И кто будет замещать Айрин Сунн?

Словив на себе недоуменный взгляд, он спросил:

— Вы что, не смотрели "На краю вселенной"?

Николь фыркнула:

— Я предпочитаю заниматься наукой вместо просмотра третьесортных фантастических сериалов.

— Зря... хорошая разгрузка для мозга.

— Мне не нужна никакая разгрузка. Наука не мешала мне садить "Супер-Хорнет" на палубу с любых условиях. Это, поверьте сложнее, чем совершать автоматическую посадку на вашей любимой калоше.

Антон разозлился:

— Хватит уже рассказов, про ваш любимый авианосец, и прекратите оскорблять мой Боинг. И вообще — смотрите лучше как бы нам в него не врезаться...

— Я контролирую ситуацию.

— Вот и контролируйте дальше.

Антон зло посмотрел на растопыренную руку:

— И вообще, если этот приятель хочет нас захватить для дальнейшего промывания мозгов, биологических, и сексуальных экспериментов и проделывании прочих страшных вещей, нам лучше бы развернуться к нему боком.

— Без вас вижу, мистер советчик.

Николь развернула корабль так, чтобы "руке" "шаттлища" было удобнее схватить "Орион". Кажется, эта лапа была сравнима как раз с размерами модуля...

— И уберите солнечные....

— Заткнись. Я их успела свернуть пока ты мечтал о том что с тобой будут делать инопланетянки с того корабля. Как ты их там назвал?

— Неважно — Антона развеселили вариационные переходы с дружеского на официально деловой тон и обратно.

Модуль вдруг встряхнуло слегка. Кажется "рука" корабля схватила их. Сине-голубая обшивка поплыла справа налево. "Рука" корабля затаскивала их в то самое место где у обычного "Шаттла" был грузовой отсек.

Антон и не понял, как быстро их куда-то с легким толчком "приземлили". Лишь в правый иллюминатор, он увидел, что открывшаяся для них створка грузового отсека начала закрываться.

— Ну вот. Ваша мечта сбылась, теперь посмотрим, что нас ожидает тут. Может толпы симпатичных инопланетян, которые наконец снимут с вас многолетнее нервное напряжение. И удовлетворят ваши тайные желания.

Это было уже откровенным оскорблением, но Антон чувствовал, что просто потерял голову от избытка эмоций. В течение почти часа он мысленно прощался с жизнью, всячески стараясь обуздать панику, и сохранить душевное спокойствие. Но теперь внезапное облегчение свело его с ума. Все еще могло быть впереди в сто раз хуже, чем гибель на орбите, но он не думал об этом.

Реакция Николь была мягче, чем он рассчитывал, что удивило:

— Заткнись и иди в...

— Сердцем чую, мы в похожем месте.

Антон опустил забрало, и подключив систему жизнеобеспечения в ранце, посмотрел на Николь:

— Ну что?

— Подождем. За бортом вакуум. Кто их знает, может они наполнят отсек атмосферным воздухом... хотя нет. Вот они.

— Опять ваши колени?

Николь опять смотрела в свой левый иллюминатор.

— Если боишься, то разгерметизируй. Я готова.

Антона вдруг, от волнения чуть не одолела истерика:

— Какой ужас... вы разрешаете мне прикоснуться к чему-то важному... впервые за весь полет!

Выполнив несколько операций на приборной панели, он подплыл к основному люку и открыл перепускной клапан. Воздух из кабины с веселым шипением вырвался наружу, в вакуум грузового отсека неизвестного корабля.

Открыв люк, Антон огляделся в полутьме. Со всех сторон он увидел контейнеры. Отсек не был полон под завязку. Но что-то напомнившее ему именно контейнеры было расставлено по всему его пространству. Их Орион находился поверх пары таких вот контейнеров, и лежал на какой-то подушке, с креном на левый борт градусов в сорок пять. В отсеке царила невесомость. Привыкнув к темноте, Антон различил, что по поверхности только что закрывшейся створки ползают какие-то темные объекты, напомнившие ему ящики.

Антон поднял голову, и вдруг его передернуло от неожиданности. Перед ним стояла фигура неизвестного ему существа. Даже две фигуры. Обе они были гуманоидальными, но было трудно угадать их суть. На фигурах были скафандры — экзоскелеты. На более высокой — белого цвета, на той, что пониже — светло-серого. Кроме того эта серая фигура, казалось, была женской по всем параметрам...

Примерно секунд тридцать он смотрел в лицо женщине. Точнее лица как такового не было — забрало ее скафандра было выполнено из какого-то черного глянцевого материала, под которым ничего невозможно было увидеть. Наконец, она подняла руку, и сделала характерный жест, означавший "подойди".

— Николь, меня тут инопланетянки соблазняют. Что делать?

— Расслабиться и получать удовольствие. И вылези, наконец либо из корабля либо в корабль, дай мне выйти!

Новый переход на "ты" уже показывал не только откровенное раздражение, но и волнение.

— Хорошо, я вылезаю из люка.

Антон медленно выплыл наружу. Он собирался стать рядом с одной из фигур, но его опередили. Спокойно стоявшая на поверхности контейнера Женщина вдруг бросилась на него. Антон почувствовал удар, а затем у него заложило уши. Он понял, что она повредила его систему жизнеобеспечения. На его попытку дотянуться до отсоединенной ею трубки, женщина отреагировала радикально. Она, поистине железной хваткой придавила его к обшивке сервисного модуля их "Ориона". Сколько сил Антон не прикладывал, он не мог даже пошевелиться.

Чувствуя, что от падения давления он теряет сознание, Антон вспомнил о Николь. Он хотел предупредить ее, но сил говорить уже не оставалось. Последний, мутный проблеск сознания. Ему показалось или его уже не держат? Он попытался что-то прохрипеть, но вдруг развернувшаяся перед ним черная бездна проглотила его. Антон потерял сознание.

— Ловко вы их — прокомментировал Берендил действия Сейли.

Оба тела были доставлены в медотсек. Когда они очутились в нормальных для себя атмосферных условиях, и стали делать попытки прийти в сознание, Меллон накормил каждого терранина порцией одному ему известного психотропного препарата. Теперь оба наслаждались приятными, или не очень снами, и могли прийти в сознание лишь по желанию доктора, что нас вполне устраивало.

Дотащив оба тела до медотсека, на палубе D, доктор положил их на операционный стол. Берендил и Алессия отправились посмотреть на гостей получше. Сейли вернулась в рубку, я взяв на себя обязанности штурмана помогала ей уводить пакетбот на орбиту другого спутника той же планеты. Уходить мы не торопились, спешить было явно некуда.

— Еще бы. Сто лет службы в спецназе — в голосе Сейли слышалась явная гордость.

— Вот если вы с тем же успехом выучите все нюансы пилотирования — можете смело утверждать, что жизнь прожита не зря — с иронией заметил Берендил — это и к вам, доктор относится. Пока что вы фельдшер, но судя по вам, доктором непременно станете.

Меллон слегка улыбнулся. Он взял анализы крови у обоих терран, и в данный момент собирался их исследовать.

— Итак, два полутрупа к вашему распоряжению — заметил он, подключая себя к микроскопу — что же вам от них нужно?

— Прежде всего, я бы спросила, какого черта они делают в глубоком космосе на космолете. И почему у них нет ни современных средств связи, ни ответчика УКД...

— Огнетушителя, аптечки, страховка наверняка просрочена — развил тему капитан.

— А также почему при них нет личных документов — угрюмо заметил Меллон — анализ крови то я по старой привычке сделал а вот сравнивать не с чем, и неоткуда информацию достать.

Алессия подошла, и наклонилась над телами. Меллон снял с обоих шлемы и перчатки от их легких скафандров, и теперь все мы могли их рассмотреть.

— Николь Скотт — прочла штурман вслух написанное на нашивке скафандра длинноволосой женщины — буквы терранские, но мне неизвестен этот флаг. Миллона, проверь по базе данных, тебе ни о чем ни говорят 50 звезд на синем прямоугольнике, сбоку и чередующиеся красно-белые полосы на основном поле? И еще второй — три полоски — белая синяя и красная...

— Сейчас...

Перераспределив свое сознание между обязанностями штурмана, и поиском информации в базе данных, я задействовала часть возможностей для наблюдения за медотсеком. Покончив с, на вид столетней брюнеткой, она перешла к другому терранцу — мужчине ориентировочно шестидесяти лет. Хотя о его возрасте я не могла сказать ничего определенного — с тем же успехом ему можно было бы дать и сорок и даже тридцать. Приглядевшись повнимательней, я поняла, что его молодят чуть удлиненные русые волосы и очень чистое лицо.

— Антон Схере.. Сере...

— Это читается как Ше ре ме тьев — помогла ей я, сфокусировав свои "глаза" на нашем невольном пациенте — Кстати господа, я нашла эти флаги. Не пойму только что они делают на скафандрах наших гостей. Но это флаги двух из трех стран терран, от которых некогда пошел Альянс. Уже почти полторы тысячи лет как это стало историей...

Мое открытие повергло всех в некоторые размышления.

— Итак, дамы и господа, у меня есть небольшой хитрый план — мне показалось, что капитан в эту минуту общался по другому каналу связи непосредственно с нашим доктором — Миллона, если не трудно, пусть РД принесут наше недавно купленное изобретение.

— Оригинал или копию?

— Копию из мастерской. Оригинал жалко.

Я отдала соответствующий приказ подчиненным мне роботам. Из мастерской на палубе G наверх по трапу поехал робот, держащий в руках шкатулку с нашим недавним приобретением. Отслеживая его путь наверх, я спросила Берендила:

— Вы уверены, что стоит это делать сейчас? Это же наша кустарная дешевая копия.

— Ну оригиналы я бы приберег для темного лорда. А наши поделки позволят проверить работоспособность. Вы же сделали точную копию, чего вы беспокоитесь?

В тот момент Меллон для чего-то склонил прямо над лицом Антона Шереметьева лампу и сделал ему еще одну инъекцию в шею. Первые пять секунд ничего не происходило. Затем, кажется, наш незваный гость начал приходить в себя. Но только он осмелился открыть глаза, как тут же ему в лицо Меллон выстрелил ярким невыносимым светом. Терранин поморщился, и попытался отвернуться, но Меллон просто взял его голову в свои руки, ограничив его движения.

— Что... что вы делаете?

— Не стоит так волноваться, молодой человек — допрашивать плененного Терранина стал капитан — Да и еще, не пробуйте пытаться бежать. Ваше тело подчинено вам лишь частично, так что без глупостей, ясно?

— Кто вы такие?

— Этот вопрос более уместен по отношению к вам — Берендил, искоса поглядывая на корчащегося Антона начал ходить из угла в угол: — кто мы, пусть для вас не имеет никакого значения, если вас это устроит, можете звать меня капитаном. Но есть одна проблема. Заключается она в том что благодаря вам я сорвал намечавшуюся сделку, и сейчас я слегка зол. И у меня не в меру разыгралось любопытство. Хотелось бы знать кто именно на своем куске металлолома доставил мне сотни неудовольствия?

— Кто вы? Черт? Сделка... Мы астронавты с земли... модуль "Орион-19". Ослабьте свет, черт бы вас побрал!

Берендил кивнул Меллону, и тот снизил яркость лампы до таких пределов, что Антон мог вполне комфортно лежать с закрытыми глазами.

— Спросите Командира... Николь Скотт.

Наркотики которыми наш доктор накачал его как-никак но оказывали влияние на интеллект. Во всяком случае, лицо у Антона было очень глупое.

— Она нам все уже рассказала — комичность ситуации заключалась в том что Николь лежала с ним рядом, даже касаясь его — но нам бы хотелось послушать твой рассказ. Пойми, галактика широка, здесь как ты наверное знаешь глубокой космос, лететь далеко. Книги все перечитаны, фильмы пересмотрены, удовольствия никакого. И тут нам встречается неизвестный космолет, непонятно как залетевший в эту часть пространства. При этом его исследование говорит нам о том, что это в принципе невозможно — он даже на планету обитаемой группы сесть не сможет.

Антон сглотнул, на его лбу выступил холодный пот. Кажется, терранин волновался.

— Простите, я не знаю, как вам это объяснить...

— Для начала попробуй словами — съехидничал Берендил, чуть присев на операционный стол.

— Мы астронавты с планеты Земля... Люди. Понимаете? Наша цивилизация не достигла успехов в освоении космоса. Мы с командиром испытывали новый модуль для полета в дальний космос. Я не могу объяснить, как и где мы оказались. Мы были на дальней стороне своего спутника, когда увидели... феномен.

— Феномен для меня — это красивая терранская парочка, в груде космического металлолома на орбите безымянной дальней звезды. Еще и утверждающая, что это ведро с гайками может летать в дальний космос. Изъясняйтесь конкретнее.

Антон, кажется, снова попробовал открыть глаза, но тут же закрыл их, жмурясь от света. Капитан довольно грамотно ввел терранина в состояние растерянности. Хотя я не совсем поняла, зачем он это сделал. Ведь если этот дурак имел какое-то понятие о справочниках, должен был бы понимать, что видит пакетбот экспедиционного корпуса его величества. Или трех величеств на выбор, как шутили газеты. Пациент был весьма интересен.

— Это было... сияние.. я не могу объяснить, кажется, мы попали в червоточину. Я не знаю, можете ли вы знать о том, что это такое и существуют ли они... но я не в силах объяснить как я оказался здесь. Может, вы знаете больше нас, я не могу судить. Я не знаю, кто вы, может первая инопланетная раса, с которой мы — люди встретились...

— Это кажется вы встретились с хорошим торговцем веществами.

Грянул хохот. Антон кажется не знал что сказать. В этот момент открылась дверь медотсека, и туда въехал РД, везущий на себе несколько копий нашего недавнего приобретения.

— Я бы на вашем месте тоже бы не верил.. но проверьте хотя бы наш бортовой компьютер, наши личные вещи... я не знаю, как вам объяснить.

— Что-то ты унылый какой-то — с притворным разочарованием произнес Берендил, и в ту же минуту Меллон снова вколол терранину какую-то гадость.

— Спать — коротко сказал он, убирая шприц и ампулы в дезинфицирующую печь.

Голова Антона упала набок. На лице так и осталось весьма недоуменное выражение.

Берендил задумчиво прошелся из угла в угол, словно решаясь сделать какое-то важное действие. Я вывела его из этого состояния своим вопросом, взглянув, что делается в салоне.

— Сестрам что-нибудь говорить?

— Однозначно пока не стоит. Чем меньше они знают тем лучше.

— Хорошо хоть они сами сюда случайно не заявились — покачала головой Алессия — Миллона, задрай-ка переборку в пассажирский отсек.

— С сестрами это было бы очень весело — прокомментировала я, наблюдая как Долли и Миранда готовились ко сну, перейдя в свою каюту — забавно не правда ли? Теперь у нас на борту не только две Миранды — собственно я как корабль, и одна из сестричек, и две женщины носящие терранские имена.

— Вообще-то имена у обоих сестер терранские — заметил Берендил — мой друг Андориэн, отец сестричек дал им земные имена. По странной случайности имя Миранда есть и у элвианцев.

Он о взял из лапок робота один из приборов:

— Изобретатель утверждал что боль адская, но если жертва без сознания...

— Кого будете испытывать? — задала вопрос Алессия — его же?

— Нет, Николь — ответил капитан — дурака уже опросили, а эта дама, кажется командир той груды металлолома. Информация от нее будет ценней.

Доктор тем временем освобождал нашу гостью от скафандра, чтобы иметь доступ к задней части шеи пациентки. Берендил перевернул ее на живот. Наконец в его руках оказался прибор. Он посмотрел на него, как бы сомневаясь, и отдал в руки Меллону:

— Я может чуть-чуть умею водить пакетботы, но ничерта не понимаю в медицине. Вы лучше поймете, как это подключать.

И он отступил на шаг назад, встав рядом со старшим офицером.

— Может все-таки не стоит? — предложила я — Ведь мы не знаем побочных действий этой штуки до конца.

— Я слишком зол и мне нужно излить на кого-то свою ненависть — пафосно сказал Берендил — да и потом устройство нужно испытать. Если не изменяет память, тот доктор гарантировал что вреда здоровью будет ноль.

— И я того же мнения — пробормотал Меллон. В следующую секунду он с силой вонзил острие прибора Николь, под затылочную кость...

Антон не понял, открыл ли он глаза или же нет. Со всех сторон его окружала непроглядная тьма. Он пришел в себя, но был в полной прострации. Мысли о том, где он, что с ним, и не спит, ли одолевали его со всех сторон, и было трудно от них отмахнуться. Больше всего на него в данный момент оказывала влияние темнота. Он с самого детства ее не любил и боялся, о чем не признавался ни себе ни другим. Но оказываясь вот так вот, лицом к лицу с неизведанным, он всегда где-то в глубине подсознания испытывал интуитивный страх.

Сейчас, он даже не мог пошевелиться. Лишь когда тело его достаточно затекло, и он не мог более лежать в одном положении, он слегка повернулся. И тут произошло несколько событий сразу.

Он понял, что на нем нет более скафандра, и одет он в какую-то другую одежду. Обуви судя по ощущениям ног не было.

Повернувшись, он нащупал рядом что-то мягкое и теплое. Когда он захотел на ощупь определить, что это, то это ЧТО-ТО вдруг нанесло ему пару ударов по лицу с неслыханной силой, и затем последовал пинок по очень уязвимому месту. С воплем, Антон отлетел куда-то, ударился обо что-то жесткое всем телом. В дополнение он почувствовал, что кто-то выворачивает ему руки за спиной, и завыл от боли что есть силы. В эту минуту включился свет, и Антон наконец смог разглядеть окружающую обстановку.

— Идиота кусок!

Антон почувствовал, что его отпустили. Со стоном, он обернулся, и первое что увидел — это злобно смотрящую на него Николь, тяжело дышавшую.

— Черт бы вас побрал Антон!

— Вас бы Черт побрал, Николь! — заорал он, вскакивая на ноги, и потрясая кулаками — лучше бы вы свою дурь применили против этих железных харь!

— Нечего было меня лапать!

— Я не...

Антон понял что спорить сейчас бессмысленно, и чтобы сорвать злость пнул какой-то металлический предмет на колесах, напомнивший ему пылесос. Увы, успокоения ему это не дало — он совсем забыл, что не в сапогах, и очень больно ударился. Предмет откатился на пару футов, и из него донеслись какие-то повизгивающие звуки.

— Твою же налево! — перечисляя всех родственников Николь до седького колена, Антон повалился на кровать, и стал кататься, воя от боли.

— Нет ну это уже ни в какие ворота не лезет, чертов кретин! Я извиняться перед тобой не собираюсь!

— Заткнитесь! Это из за вас мы здесь!

В ответ Антон получил еще одну пощечину:

— Да, вали на меня все теперь! Может, ты начнешь паниковать? Или мне сразу тебя убить? Чертов недоучка! Угораздило же мне с тобой тут оказаться.

Последние слова Николь произнесла каким-то надломленным тоном. Когда боль слегка поутихла, Антон, отвлекшись, заметил, что она сидит на кровати, отвернувшись от него, обхватив руками лицо. Казалось, что она плачет. Антон был злопамятным, и поэтому даже начал в душе злорадствовать. Он не стал ее утешать, более того даже не стал приближаться к ней. Когда ненависть к этой, испортившей ему все впечатление от первого полета в космос женщине, поутихла, он стал потихоньку рассматривать обстановку помещения, где они оказались.

Комната была отделана в приятных глазу бежевых тонах. Освещение шло от неизвестного типа ламп, но они создавали впечатление освещения лампами накаливания — цвет был теплым и желтым. Задняя и передняя стена были ровными, а боковые стены — округлыми, изогнутыми в одну сторону. Комната сужалась — в том месте, где всю ее ширину занимала огромная кровать она была шире чем у противоположной стены. В той самой стене, и в передней были двери, аккурат между ними стоял тот самый предмет, о который Антон чуть не сломал себе ногу.

Предмет казался коробкой, поставленной на четыре колеса, у которой была срезана передняя часть, примерно под углом в 45 градусов. На поверхности этого ящика со всех сторон имелись какие-то лючки. Не успев подумать о назначении странного предмета, Антон перевел взгляд на все еще сидевшую неподвижно Николь. И вдруг расхохотался. Только сейчас он заметил, что эта боевая дама, астронавт, ветеран нескольких войн сидела перед ним.. в каком-то сарафане с цветочками. Причем он явно был на несколько размеров больше, провисая на е худощавом теле.

На его хохот женщина обернулась. Антон к разочарованию не заметил на ее лице ни тени слез.

— В чем дело?

— У вас довольно эффектный гардероб.

— У тебя не лучше — она кисло улыбнулась.

Антон только сейчас обратил внимание на то, что он был одет в какие-то отвратительно розовые, обтягивающие штаны, а то что можно было бы назвать майкой, едва ли доходит ему до пуповины, зато топорщится на груди.

— Что за?..

— Тебе кстати идет. Теперь мы квиты — издевательски сказала ему командир — а теперь я хотела бы расставить все точки над И, мой дорогой.

Она повернулась к нему полностью, и посмотрела, как смотрела в те минуты, когда отчитывала его в тренажере:

— Знаю, мы попали в нештатную ситуацию. Да, мы понятия не имеем где находимся и с кем имеем дело. Да, с нами случилось черт-те что. Но имей ввиду, что я все еще остаюсь твоим командиром. Я знаю про эти металлические хари не больше твоего, и не общалась с ними. Но мы с тобой — на одной стороне, знай это. И еще знай, что каким бы не было твое чувство собственной важности, у меня опыта больше твоего. Я на семнадцать лет тебя старше, и имею право тебе указывать, что и как делать. Тебе ясно?

Антон сделал как можно более глупое выражение лица. Оно еще болело от ударов, нанесенных этой, казалось худощавой и хрупкой женщиной. И он все еще немного злился.

— Я запомню этот момент когда вы наконец стали меня считать частью нашего так называемого экипажа — сквозь зубы проговорил он — ну что будем делать, командир?

— Для начала — осмотримся — сказала она, вставая с кровати — перед тем как общаться с этими, как ты говоришь металлическими харями, нужно хотя бы узнать, что окружает нас.

Антон задумался:

— Они не говорили с вами?

Николь недоуменно посмотрела на него:

— Нет... Ты хочешь сказать что они с тобой говорили? Просто я пришла в себя от того что кто-то до меня дотронулся.

Антон хихикнул:

— Сочувствую вашему мужу, если у вас такая реакция на прикосновения. А по поводу общения...

Он рассказал ей что помнил относительно того момента, когда он пришел в себя, открыл глаза и снова закрыл их из-за светящего в них света.

— И что ты им еще рассказал?

— Ничего. Я вам в точности привел то, о чем меня спрашивали.

Николь задумалась:

— Значит они сказали тебе что уже допрашивали меня и я им все рассказала.. но последнее что я помню — это как я высунулась из люка и этот урод оторвал шланг от моего скафандра. И потом только головная боль... Как с похмелья.

— Вы знаете, что такое похмелье?

— Я тоже была молодой когда-то — саркастически заявила она.

Антон встал с огромной кровати, и обвел глазами помещение:

— Скромненько, но со вкусом. Сделайте тут окно, и я скажу, что мне даже понравилось бы тут...

Только он это сказал, как бежевая стена, к которой примыкала кровать просто перестала существовать. Вместо этого вдруг на ней появилось... появилось черное пространство заполненное звездами. С большим трудов Антон понял что это лишь изображение космического пространства на поверхности стены.

— Я просто... просто... — изумленным голосом проговорила Николь.

Антон вставил отпавшую челюсть на место, и приблизился к стене. Посмотрел на нее с нескольких сторон, пощупал. Нет, это было не телевизионное изображение. Оказалось, что вся стена представляла собой гигантский иллюминатор — окно во вселенную. Он сообщил о своем открытии командиру:

— Так что переключить каналы на вашу любимую Флориду не удастся.

— Оставим как есть — она повернулась к двери за своей спиной — интересно, куда она ведет?

— А мне интересен этот железный ящик. Мне показалось или он издал какие-то визги когда я...

— Не показалось.

Антон склонился над ящиком на колесах. Внимательный осмотр не дал ему ровным счетом ничего. Стоило ему попробовать притронуться к ящику, как его довольно чувствительно огрело током.

— Ну черт подери, что за день сегодня — в сердцах выпалил он — потеря сознания, оплеуха, потеря сознания, допрос, потеря сознания, два удара в морду, запрещенный прием, пощечина а теперь еще и током дернуло.

— Девятнадцатое ноября — мой день рождения — со скрытой иронией произнесла командир — думаю, начнем с двери. Вопрос — как она открывается?

— Ногой с разбега.

— В твоем случае думаю можно и головой. Хотя, я кажется, догадываюсь — загадочным тоном произнесла она.

На двери были две квадратные лампы — зеленая и красная. В данный момент горела красная, но Николь нажала на зеленую. Ничего не произошло. Но потом она нажала на светящуюся красную. Эта лампа потухла, зато загорелась зеленая.

— Вам не надоели эти крестики-нолики?

Николь нажала на зеленую, и дверь отъехала в сторону. Антон положил все усмешки себе в карман, и подошел к двери. Увидев, что внутри, он присвистнул. А изнутри был шикарно обустроенный санузел с унитазом и ванной. Казалось что это — картина из рекламы какого-то вполне земного отеля.

— Знаешь что мне это напоминает?

— Что?

— 2001-ю Одиссею.

— Вы же не смотрите тупой фантастики?

— В том то и дело что тупую фантастику я не смотрю. Ладно, если не испытываешь непреодолимого желания освежиться или облегчиться, попробуем другую дверь.

Они вышли из ванной и тут увидели, что ящик на колесах пропал.

— И куда он делся?

— Обиделся на тебя — с иронией ответила Николь — попробуем с этой дверью.

Вторая дверь открылась также легко. Астронавты попали в новое помещение, чуть уже по длине, но примерно такой же ширины. В нем не было ничего примечательного, кроме маленького стола и двух, на вид очень удобных кресел справа и слева от него. Но более сего изумила их.. еда! Да, на столе стояло две тарелки с каким-то сомнительным содержимым. Две стакана с какой-то синей жидкостью, и полный набор столовых приборов — что-то напоминающее китайские палочки для еды и обычные вилка, ложка и нож.

— Кто бы ни были эти железные хари, морить нас голодом они не собираются.

— Во всяком случае, они откуда-то о нас знают... или просто родственны нам. Посмотри. Вот, пожалуйста, тебе телевизор.

Антон обернулся, и действительно увидел, что справа от двери через которую они только что вышли, находится что-то напоминающее плоский экран монитора.

— Не хватает канала "дискавери" и пульта... где пульт?

— Меня больше интересует эта дверь — пройдя справа налево мимо Антона, николь открыла еще одну дверь — тут кажется тамбур или прихожая.

Тесное пространство нового закутка было сверх того ограничено какими-то щкафами по обе стороны.

— Судя по всему это прихожая — вынес свой вердикт Антон — тот, кто это проектировал, ориентировался на "скромно и со вкусом".

— И вот еще одна дверь. Интересно куда она ведет?

— По закону жанра — в коридор.

— Но я пробовала ее открыть, она не поддалась.

Антон развернулся, и сделав два шага рухнул в удобное кожаное кресло:

— Значит исследование нашей с вами тюремной камеры можно считать оконченным. Могу ли я спросить вас, что будет дальше?

Николь медленно вышла из прихожей, прошла мимо него и села в кресло, дальнее от двери.

— А дальше воспользуемся их любезностью. Я голодна.

Без лишних ковыряний, в которые пустился Антон, без отвращения на лице она начала есть что-то оранжевое, напоминающее кашу. Посередине этого гарнира находилось что-то напоминающее отбивную, но очень правильной квадратной формы.

Проглотив очередную порцию, Николь заметила Антону, все еще решавшемуся:

— Попробуй. Это вполне годится.

Отбросив отвращение, Антон съел все, что было на тарелке, и выпил жидкость синего цвета, напомнившую ему малиновый сок.

— Неплохое начало, не правда ли, командир?

— Еще раз!

Я, хохоча в третий раз прокрутила видео, на котором худощавая женщина мастерски накостыляла своему незадачливому напарнику.

— И еще! — никак не мог успокоиться Беонар.

— Кажется, это становится хитом сезона — скромно улыбаясь, произнесла Алессия.

— Это называется "доброе утро, любимая" — прокомментировал Берендил, и покачал головой — кажется, я проиграл и кому-то должен несколько единиц опыта.

Командирская стратегия "пауки в банке" пошла не по тому сценарию, на который мы рассчитывали. Терране должны были очнуться, обсуждать свои действия, потом исследовать каюту, съесть непонятную для них еду. И потом, через несколько часов начать раздражать друг друга. Меллон за это время должен был изучить психологию этих людей. Но пошло все немного не так.

Первое, что они сделали, к удивлению командира, да и всех нас — это подрались. Затем они вдруг помирились, исследовали каюту, сожрали с аппетитом свою первую, за 64 часа еду, и потом только погрузились в уныние. Но это уныние в раздражение не перешло, видимо они уже выплеснули друг на друга весь негатив.

— Я вот думаю, капитан — задала вопрос я — может, нужно было проверить мозг Антона?

— В этом не было необходимости — пожал плечами Берендил — все, что надо он нам сказал и так, когда мы его разбудили. Ведь то, что мы скопировали из мозга его командира, вполне соответствует его словам. Терра-прайм, двадцать первый век. Только вопрос о том как они тут оказались, остается открытым. Вероятно предположение, что их обоих могли очень хорошо зазомбировать, но кому и зачем это нужно? Думаю, никто из них не опасен.

— Ну, предосторожность не помешает — объяснила я свою точку зрения.

— У предосторожности тоже есть лимит, как и у любого другого действия. А ничего особенного Антон бы нам не дал. Он ее моложе, и неопытнее. Я слабо разбираюсь в немодифицированных теранах... доктор, как вы примерно оцените возраст ваших пациентов?

Доктор как раз был в лаборатории, заканчивал одновременно исследование и дезинфекцию одежды и личных вещей наших дорогих астронавтов.

— Думаю Николь сорок семь. Так говорят ее клетки. Я конечно, с позиций фельдшера могу ошибаться. Ибо выглядит она намного моложе.

— Ну, есть некоторые терранские женщины, которые не ухаживая собой и в более молодой условный возраст, выглядят как булочки — пожал плечами наш самый большой ценитель женской красоты.

— Антону тридцать. Тоже, кстати молод на вид. Но есть такой типаж у людей, что они всю жизнь выглядят как восемнадцатилетние. В целом, я не нашел никаких болезнетворных организмов в их вещах, никто из них ничем не болен. Если конечно не считать болезнью то, что они неполноценные терране. Но это знаете ли сомнительный диагноз. На грани фашизма.

— Ну вот и славно. Если они и вправду каким-то образом перепрыгнули тысячи световых лет пространства и полторы тысячи лет времени, то будем считать их полноценными.

Капитан отвлекся на минуту, в сторону Алессии:

— Сколько еще?

— Пять астрономических единиц.

— Ну, Сейли, можешь начинать.

Наша второй пилот, казалось, с опаской взялась за джойстики. Было довольно забавно смотреть на это, помня, что те руки, которые должны были сейчас ювелирными действиями привести пакетбот на планетарную поверхность, могли с очень большим профессионализмом грубо проломить грудную клетку или даже череп любому терранину — хоть модифицированному, хоть не модифицированному.

Впереди была безымянная YZ-189. Когда-то, еще до крушения великой Эриссеи, на этой планете предполагалось создание очень богатой колонии людей. Предполагалось, и почти построилось. Но случилось внезапное наступление демократии, и от всего населения на планете да и вообще в системе осталось три с половиной диспетчера, занимавшихся обслуживанием навигационного оборудования, и маяка древних. Но еще не окончательно заросла лесом когда-то приличной длины посадочная полоса. И командир решил провести специально для Селесты такой маневр, как пролет с касанием. В последний раз мы заводили корабль на посадку несколько месяцев назад, и капитану было интересно, насколько за это время деградировали ее навыки. Увы, у нас, империал навыки на стадии обучения тоже могут забываться. Пока они не вбиты в сознание намертво, как у Алессии или самого командира. Это двое были корифеями среди нас, в общем-то молодых специалистов в своей области.

— Сейли будет сажать корабль? — вдруг осенило нашего доктора.

— Именно.

— Хм... надо закрепить все в лаборатории. Пассажиров предупреждать будете?

Капитан скрестил руки на груди и довольно-таки ехидно улыбнулся:

— Нет уж. Мне доставляет удовольствие их негодование. Чем занимаются сестры, Миллона?

Просмотрев каюты, я отметила, что кажется, сестры собираются завтракать.

— Ой, как же замечательно... Лучше не придумать.

Неиллюзорное удовольствие Берендила прервала моя родительница.

— Мы в зоне. Дорвин, играй свою скрипку.

Вечно молчаливый бортрадист, сидевший за спиной у капитана, настроился на частоту подхода, и вызвал диспетчеров. Они ответили с передачей видеоизображения. Кажется, на этот раз дежурил всем нам известный Билли — недавно появившийся на обслуживании этого тракта, забавный парень.

— Юниформ зулу один восемь девять, я Индиа Роумио, Майк Сиэрра 85633, как слышите?

— Слышу и вижу вас на радаре, ребята — устало зевнул диспетчер. Весь его вид и манера общения говорили о том, что корабли проходили по старому колониальному тракту нечасто. Ну, может несколько раз в неделю...

— У вас сонный вид, Билли. Нечасто тут проходят корабли?

— Последний до вас корабль — каботажник "Рэд стар". Направлялся, кажется на Лонели бей. Зачем-то обновлял у нас данные экстранета, хотя обычно каботажники этого не делают. Берегут топливо. Лишние разгон и торможение им не нужны.

— Неплохо же он от курса отклонился — задумался Берендил — слушай, Билли, вы еще не развели огороды на полосе? Я тут поспорил со штурманом, на сотни опыта, что после того как второй пилот выполнит пролет с касанием вашей полосы, высота нашего пакетбота с выпущенным шасси так и останется равной восьмидесяти пяти метрам.

Я посмеялась про себя, и стала наблюдать, как бывшая машина смерти пробует себя в роли обычного пилота. К сотне изученных боевых искусств, на наших глазах прибавлялось еще одно — совсем не боевое искусство садить тяжелый космический корабль на поверхность планеты.

Завершив основную фазу торможения, Сейли развернула корабль снова носом вперед, готовясь к вхождению в атмосферу. Гася остатки межзвездной скорости она проделывала гравитационный маневр вокруг одного из двух спутников планеты. Пока весь экипаж заключал между собой пари на единицы опыта, я решила тайно ото всех слиться частью сознания с Сейли, чтобы в нужный момент помочь ей.

Второй пилот развлекалась за всех, и в это время можно было узнать новости. Дорвин перевел связь на всех членов экипажа, и лицо заспанного юноши появилось на основном экране. Я сделала его полупрозрачным для удобства.

— Привет, Билл — учтиво сказала Алессия — нам нужно бы обновить данные экстранета. Основные протоколы и запросы ресурсов сейчас вышлет Дорвин.

Оглянувшись на другой монитор, юноша проговорил:

— Вы угадали, у меня тут есть почти все что вам может понадобиться. Отчасти новости с того самого Рэд Стара. Прямой канал то у нас дохлый, маяк кажется поврежден. Приходится попрошайничать у кораблей.

Начали закачиваться обновления к экстранет-новостям. Сейли к тому моменту начала подходить к атмосфере. В ближайшие несколько минут последует вход в плотные слои и медленное планирование на полосу.

— Запомни, Сейли, истинное искусство — это сесть не добавляя режима двигателям вообще. Помни об этом, но конечно же не увлекайся. Капитан сказал это по личному каналу, но так как я сейчас была душой со вторым пилотом, я тоже уяснила его слова для себя. И вспомнила снова летную школу, своих преподавателей. Все они были совсем не такими как наш капитан.

Вот и вход. Облако раскаленных газов охватило корабль, слегка ухудшив радиосвязь. Дорвин приостановил закачку обновлений до того момента, когда мы бы перешли к планированию. Лениво поглядывая на Сейли, пилотирующую корабль на снижении, Берендил как бы невзначай спросил у диспетчера.

— Билли, пока тут обновления идет, может поделишься основными вестями из внешнего мира? Что там главное случилось пока нас черти носили по дальнему космосу?

— Ну новостей за эту неделю много — сказал он — в основном они вращаются вокруг двух знаменательных событий в Эриссее.

— И что же произошло?

Лицо Билли стало веселым:

— Самая смешная новость с тех пор как я работаю. Из госбюджета выкрали 25 миллиардов кредитов, направленных на борьбу с коррупцией и нецелевым расходованием средств.

Грянул хохот. Я пожалела, что сейчас наши сестры ни о чем не ведают — им бы это тоже пришлось по нраву. Смеялся даже вечно угрюмый доктор, спасая от возможной жесткой посадки свои последние банки-склянки.

— Сейли, держи ровнее — сквозь смех сказал Берендил — Билли, в следующий раз аккуратней с подобными реалиями Эриссеи. А то разложимся перед полосой.

— Простите — отсмеиваясь, сказал диспетчер — вторая новость не такая смешная. Но забавная. Зарезан второй вице-премьер нашего любимого государства.

— О как! — встрепенулась Алессия — кто этот храбрый человек? Я хоть и не подданная Эриссеи, пожала бы ему руку. Или вручила бы медаль за отвагу.

— Между прочим очень грязная история — скривившись произнес Билли. Произошло все в элитном заведении удовлетворения плотских утех.

Пакетбот затормозился настолько, что сигналы снова улучшились. Дорвин продолжил закачку файлов.

— Может заказ? — поинтересовалась Алессия.

— Не знаю. Основные каналы информации в полной прострации, ибо позор слишком велик. Партия "Объединенная Эриссея" негодует. Но из ряда неофициальных источников говорится, что это место было увеселительным для целой группы элитных бизнесменов и чиновников. И эксплуатировались там иногда элитные шлюхи, но в основном девчонки — рабыни. Знаете, наверное. Приехали в столицу в поисках работы, или лучшей жизни, привлеченные красивой рекламой "обрети шикарную жизнь в Молоссейне". Там их лишили документов, и... Сколько так вот жизней наивных дур сломано. Сначала пока они красивы и невинны ими пользуются старые извращенцы с толстыми кошельками, ну а потом... потом их жизнь кончается в бандитских притонах. Но кажется, в этот раз девочка попалась не промах. Аж сорок семь ножевых ранений вместо оргазма получил наш любимый политик.

— Видимо она сильно его разозлила — вставила между делом Сейли.

— Неважное дело — прокомментировал Берендил — репутация государства и правительства спущена в канализацию.

— Она и так давно там — сказал Джон — но это уже позор такого плана, что никогда никому не снилось. Грандиозный политический скандал.

— Плюс двадцать пять миллиардов — добавила Селеста.

— Между нами конечно — сказал Джон — но я бы месячное жалование отдал бы той девчонке, которая не вынесла рабства и зарезала эту свинью. Как это ей удалось, одному богу известно.

— Ну не факт — покачал головой капитан — могла элитная проститутка зарезать его по чьему-либо заказу. За хорошие деньги и алиби например.

— Ну, кто бы она ни была, сейчас ее вся наша полиция ищет по всем мирам. А по поводу миллиардов — ну это просто анекдот какой-то. Висели на счете, а потом вдруг испарились. Так называемый общественный резонанс резонансит вовсю.

— Готовьте тогда две медали — сказала Алессия. — забавно у вас выходит — то что девочку взяли в рабство это как бы ничего, а то что она убила своего рабовладельца и бала совершенно права — за это искать с собаками?

— Такова страна моя родная — пожал плечами Билли — самая большое и самое несуразное из всех как бы цивилизованных государств.

К тому моменту, пройдя добрую часть Атмосферы, мы с Сейли приготовились к самому важному.

— Капитан, наблюдаю полосу визуально.

— Сама принимай решение — сказал капитан — представь, что я умер.

Сейли пожала плечами, и на запрос штурмана о решении ответила утвердительно.

Берендил чуть повернул голову и стал внимательно следить за нами. Сейчас все было в руках второго пилота, но я знала, что меньше мгновения понадобится Берендилу чтобы взять управление в на себя. Пусть руки и лежали мирно на коленях...

Касание. Оно было чувствительным. Но в пределах нормы. Быстро глянув в жилой уголок я отметила и сохранила записи того, как Антон, подлетев в кресле приземлился прямо на свою командиршу, как чашка кофе вылетела из рук Миранды, и горячий напиток залил ее одежду. Долли при этом почему-то расхохоталась. Перепачканная в еде, свалившейся на нее из тарелки и обрызганная кофе, Миранда высказала в пространство все что думает о экипаже и их ближайших родственниках. Кажется, слегка погодя Берендилу будет доставлена порция удовольствия. А пока он был недоволен вторым пилотом. Хотя все укладывалось в норму, все-таки он недолюбливал такие вот посадки "об землю". Я видела. как он сам садил корабли — иногда было непонятно катится ли Миранда по полосе или еще летит...

Сейли почему-то потянулась к реверсу. Берендил вовремя схватил свои рычаги тяги:

— Не посадка, а пролет с касанием.

Сообща они выставили взлетный режим, и прокатившись немного по полосе снова взмыли в небо. Второй пилот включилась в работу — сама убрала шасси и увела "Миранду" в набор высоты.

— Автоматизм действий — хорошая вещь, но не во всем — сказал ей командир — не расстраивайся, я сам в свое время долго борол в себе подобное. Вот мы тебя и подловили, и кажется, наша штурман мне кое-чего должна по поводу жесткости посадки.

— Миллона, подкорректируй показатели — улыбнувшись, сказала та.

Сейли слабо улыбнулась, склонив голову направо. Все-таки это была победа и она знала это. Умудриться зайти на посадку так, чтобы гравитация планеты не начала спорить с гравитационным генератором корабля — это ведь тоже было искусство. А по поводу удара о полотно — это следствие боязни перелета, с которой она боролась еще со времен летной школы. Я знала, что сколько бы Селеста мне ни рассказывала об искусстве управления космолетами, настоящее искусство — оно здесь. Совершить посадку на корабле весом в тысячу восемьсот тонн — намного сложнее, чем устраивать высший пилотаж на космокатере, весом всего лишь в шесть тонн.

— Но в целом, девочки, вы программу выполнили — с хитрецой сказал Берендил.

Он понял, что мы действовали с Селестой сообща, хотя я так и не поняла, каким образом. Может, меня выдал мой характерный почерк? Когда я только освоилась в своей новой роли, еще тогда на испытаниях, почти год назад он говорил, что я как-то по-особенному выполняю маневры. Впрочем, ему судить, он в пилотском кресле почти шестьсот лет...

— Все, кажется, новости обновились — сказал Дорвин — спасибо вам! Не помрем от недостатка информации.

— Удачи — сказал Билли — в следующий раз можете приземлиться и побыть нашими гостями.

— Увидимся — сказал Берендил.

Связь отключилась. Когда мы поднялись в мезопаузу, Беонар включил основные разгонные двигатели. Алессия сверила навигационные приборы и приготовилась вывести нас на тракт. Мы снова уносились к звездам. Впереди была Лонели-бей.

— А что вы там хотите найти, капитан?

— Это практически пограничная территория. Сядем. Порыщем в поисках контрабандистов. Узнаем, можно ли кому-нибудь выгодно сбыть наш товар.

Капитан, видя, что экипаж прекрасно справляется без него, расцепился:

— Пойду получать сотни ненависти от наших любимых пассажирок. Кстати о пассажирах. Миллона, займись терранами. Теперь тебя ничто не должно отвлекать, впереди четверо суток пути. Пусть акклиматизируются.

— И вы даже не дадите мне по морде за то что я снова приземлился прямо на вас? — с притворным удивлением спросил Антон, вставая. Неожиданный толчок встревожил их не на шутку, но тревога была смягчена весьма забавным обстоятельством.

— Сегодня ты свое уже получил — спихивая его с колен, заявила Николь — оставлю силы для завтрашнего дня. А пока можешь подобрать тарелки с пола.

При ударе, тарелки и стаканы, и прочие принадлежности весело разлетелись по части каюты, названной ими Салоном. Антон пошел их собирать, и ставить на место в том порядке, в каком они их сложили после еды. Антону даже пришла светлая мысль помыть посуду, но Николь, облив его презрением, сказала, что это прерогатива их тюремщиков.

Собирая вилки-ложки с пола, Антон невольно задался вопросом:

— Кстати о завтрашнем и сегодняшнем дне. Как по вашему командирскому мнению — сколько ты тут времени?

— Думаю больше чем просто пара часов. Хотя если судить о том времени что мы суммарно были в сознании, для нас это еще 19 ноября... но я думаю мы были в состоянии сладких сновидений примерно сутки — она с тоской посмотрела на свое запястье. Увы часы пропали вместе с их одеждой.

— Откуда же такая осведомленность? — удивился Антон, воззрившись на нее.

— Пока ты восхищался своими розовыми штанами, я нашла время немного поразмышлять.

— И что говорит нам самый замечательный мозг в радиусе трехсот тысяч километров?

— Говорит о том, что кому-то надо быть повнимательней. Они забрали нашу одежду, следовательно, хотели изучить как нас самих, и наше строение, так и наши личные вещи. Возможно, провести дезинфекцию. Думаю, ты хотя бы смотрел богомерзкую войну миров и понимаешь о чем я.

— Я снизошел до чтения — ответил он кисло, подходя к ней и садясь рядом.

— Это значит время, время и еще раз время. Возможно подготовка каюты для человеческих условий проживания. И даже еда, которую ты с аппетитом слопал, была как раз для нас.

— Но они знают кто мы... во всяком случае меня назвали терранином.

— Вот как? Терранин от слова Терра? — она воззрилась на внезапно покрасневшего от своей недалекости Антона — ну если исключить этот пункт, но привести к качестве доказательства пять следов от инъекций на моей руке и три — на шее, и почему-то заклеенную пластырем шею, то могу тебе точно сказать что от нас с тобой им что-то надо было.

— Вот черт — сказал Антон рассматривая себя — у меня все то же но с шеей... что у вас там?

— Гляди!

Антон подошел с опаской к командиру, и приподнял ее длинные, прямые темные волосы. На шее, в том месте где она соединяется с черепом был крестообразная примочка. Лоскуты пластыря были весьма толстыми — такое впечатление что там скрывалась не малая рана.

— К чему я все это веду — минимум двадцать четыре часа, как я считаю, мы были мягкими податливыми растениями. И теперь пришли в сознание. Если нас не убили значит либо изучают либо скоро должны пойти на контакт — она посмотрела на него почти торжествующим взглядом: — теперь ты понял что быть астронавтом несколько сложнее чем гонять свой Боинг по маршруту Гавайи-Домой?

— Прошу вас, умоляю, оставьте мой Боинг в покое — почти пригрозил Антон. Его начинало раздражать это поучение, как раздражали все десять дней знакомства с этой ужасной, в плане взаимоотношений, женщиной. — В конце концов ваше самообладание еще ничего не доказывает. Неужели все настоящие астронавты были с холодной головой и эмоциями Чака Норриса? Да и потом, В конце концов, вы тоже не сразу посадили своего Хорнета на палубу авианосца.

— Ладно, оставим это — Николь, казалось, устало уронила голову на руки, длинные черные волосы сокрыли ее лицо: — если за нами сейчас наблюдают, а это двести процентов вероятности, то наше поведение и драки наверняка доставили им удовольствия.

Она сделала паузу, немного повращав головой:

— Боже, утихла бы голова... у тебя все в порядке с головой?

Николь не особо удачно выразилась, Антон сперва прыснул, но потом, приняв как можно более серьезное выражение лица произнес:

— Не считая физических увечий, нанесенных начальством.

Шутку она не приняла:

— У меня голова болит. Как-то периодами... утихла, когда ты обратил внимание на то, во что нас нарядили, и теперь вот снова.

— Это побочный эффект. Он пройдет.

Антон подпрыгнул в кресле от неожиданности, услышав голос у себя за спиной. Обернувшись, он увидел девушку, стоящую в проходе двери, их "спальни". Они были тут одни — он знал это точно. И было полной неожиданностью увидеть здесь роскошную черноволосую красавицу, в синем платье, с зонтиком. При этом Антон был готов поклясться, что не слышал звука открываемой двери. Он растерянно посмотрел на Николь, ее лицо тоже выражало полное недоумение.

— Кто... как?

— Я всегда незримо между вами — она улыбнулась — а зовут меня Миллона.

Выждав паузу, и обдав Антона томным взглядом, отчего тот покраснел, Миллона продолжила говорить:

— Простите, что одели вас во что попало. Все чем обрадовали нас пассажиры. Скоро вашу одежду принесет РД. Ваши личные вещи проходили дезинфекцию. Не думаю, что вас бы обрадовало прийти в сознание, будучи без одежды. У кого-то могли возникнуть комплексы — она хихикнула — по поводу Боли, Николь, приносим извинения. Эта ваша малая плата за то, что мы вам поверили.

Выждав еще немного времени, девушка недоуменно уставилась на них. Что Антон что Николь стояли и глазели на нее, вытаращив глаза и молчали.

— А где же ваши сотни вопросов?

— Тысячи их! — выпалил Антон.

— Не торопись — остановила его Николь — прежде всего, в чем же вы поверили нам? А вы нас о чем-то спрашивали?

— Забыли спросить о том, какую форму получения информации из вас вы предпочитаете. Допросы с пристрастием или новые высокотехнологичные методы сканирования вашего подсознания.

Антону на миг показалось, что в на середине фразы девушки, ее зонтик превратился в плетку. Поняв, что кажется, от всего происшедшего едет крыша он встряхнулся. Когда он открыл глаза, хлыст снова стал зонтиком.

— Это как? — Недоумевала кажется не заметившая ничего Николь. — Хотите сказать, что прочитали мои мысли?

— Создали образы вашего мира из вашего же подсознания.

— И узнали обо мне все.

— Большинство ваших личных воспоминаний остались при вас. Ведь подсознание сохраняет следы лишь самых ярких впечатлений — обычно либо самых важных воспоминаний или последних по времени. Можно сказать что мы читали все что вам снилось. Нам повезло выудить из вас почти полную картину вашего полета, и немного — подготовки. Можете нам ничего не объяснять — мы знаем все.

Николь опустила голову. Антон снова не верил своим глазам. Ему показалось, или его бравая командир краснеет на глазах?

— Но мне ничего не снилось.

— Чудо-вещества современности — пожала плечами девушка — вы провалились в столь глубокий сон что даже и не помните, сколько же всего вам снилось. Сопоставив рассказ Антона и ваши воспоминания, мы пришли к выводу, что вы не лжете. Либо вы на самом деле каким-то образом перенеслись в наше время и пространство, либо у вас коллективная шизофрения. Второе маловероятно.

— Вещества, говорите — хихикнул Антон — по поводу пространства и времени мы убедились, что наш бравый командир, бодро крикнув: "В атаку на неизведанное" завел нас куда-то очень далеко от уютненькой солнечной системы...

— Не знаю кто там у вас кого завел, но судя по нашим записям, вы преодолели почти тысячу семьсот лет и сорок тысяч лет световых. Новый рекорд скорости. Нашему пакетботу до Терра-Прайм лететь отсюда два месяца. Для сравнения.

Николь если и собиралась удивляться, то головная боль помешала ей. Антон тоже не удивился. Точнее удивился тому, что эти цифры не заставили его подскакивать выше головы, округлять глаза и биться головой о стену, что должно было по закону жанра. Кажется, все эмоциональное потрясение у него прошло тогда, когда они с Николь оживляли полностью отключившийся модуль, после предполагаемого прохода через червоточину.

— Можно тогда нескромный вопрос? Если вы в будущем и так далеко и судя по всему вы нас знаете... не можете ли вы нас засунуть обратно на орбиту нашей уютной луны?

Кажется, Миллона не совсем поняла, о чем он вел речь, ответив следующим образом:

— Увы вернуть вас на вашу родную территорию мы не можем. Во первых это очень далеко отсюда, во вторых у нашего государства с нынешним Альянсом не очень теплые отношения. В третьих вы не граждане альянса. Для него вы не существуете — глаза девушки как-то странно блестнули — зачем вы ему сдались? Будьте нашими гостями.

— Не тупи — посоветовала ему Николь, и избегая его гневного взора обратилась непосредственно к Миллоне — теперь вопрос очень праздный. Что вы с нами намерены делать?

— Если вы будете правильно себя вести, то ровным счетом ничего. Мы обычное торговое судно, работаем по контракту вдали от границ своей империи.

— Вот как, хм — задумалась Николь — но если мы в будущем, то не логичней ли нам будет оказаться среди своих соотечественников? Точнее этих потомков. Я не знаю, как у вас принято, но у нас на Земле если в море подбирали терпящих бедствие то рано или поздно те оказывались на родине.

Глаза Миллоны вновь таинственно блестнули.

— Видите ли в чем дело. Вы со своим модулем, кажется, совершили путешествие через кротовую нору, и являетесь живым доказательством того, что это возможно. Исследования вас, ваших вещей и вашего модуля доставили бы много радости нашим ученым.

— То есть я так понял, что мы теперь ваши пленники? — Антон присвистнул.

— Предпочитаю слово "гости" — пожала плечами Миллона — если на то пошло, то вам некуда идти. Вы не существуете по меркам современности. Как немодифицированные Терране вы не сможете вернуться на свою планету даже если захотите. А если захотите примкнуть к повстанцам — пожалеете что не остались на нашем корабле. Прошу вас, давайте не будем делать глупости. В конце концов, мы спасли ваши жизни в таких случаях в нашем мире принято благодарить спасителя.

— То есть с этой минуты мы становимся подопытным кроликами?

— Нет, у нас еще год работы в этих краях. Ваш, терранский год. В течение этого времени можете наслаждаться жизнью на нашем корабле, как гости, а там посмотрим. Все зависит в первую очередь от вас.

— То есть вы хотите сказать, что мы с Антоном должны провести целый год, а это 365 дней в этой пусть милой но тесноватой каюте? — взгляд, брошенный на Антона был полон тоски и злобы одновременно.

Миллона просмеялась:

— Разумеется нет. Эта каюта вообще-то рассчитана как универсальная — на семейную парочку или на одного путешественника. А таких кают у нас на данный момент десять. Данная жилая площадь остается за вами, Николь. Ваша каюта, Антон — соседняя пока в еще законсервирована, но скоро будет готова для вас. Вам будет предоставлена свобода передвижения внутри корабля. Если вы хотите, могу провести для вас экскурсию и знакомство с вашей тюрьмой на целый год.

— Разумеется, хотим — опередив Антона, заявила Николь — когда?

— Если не хотите предстать перед другими пассажирами в розовых штанах с цветочками, то советую подождать полчаса. Вашу одежду привезет РД — с этими словами неожиданная гостья просто растворилась в воздухе, оставив обоих горе астронавтов в состоянии крайнего удивления.

Через некоторое время к ним заехал тот самый "ящик на колесах". Антону хватило самостоятельности мышления, чтобы понять, что это и есть РД. На расшифровку его уже не хватило. Впечатлило его, что этот серый ящик приехал к ним в немного ином облике — оказалось, что у него сверху было что-то вроде створок. При их открытии задняя часть ящика превращалась подобие грузовой платформы с бортами. На этом миниатюрном бортовом грузовичке к ним и приехала их одежда, в таком виде, будто ее сшили заново — такой новой и нетронутой она выглядела.

Разбежавшись по помещениям, они переоделись и снова встретились уже в своем "Салоне".

РД высунул наружу нечто вроде перископа, оглядел их одним окуляром, и почти бесшумно развернувшись, уехал прочь.

— Ну вот, так намного лучше — сказала Николь, оглядывая своего подчиненного — хотя должна признать розовый цвет тебе шел, как и облегание фигуры — она тихонько и сдержанно засмеялась.

— Я вас очень уважаю, но идите-ка вы в...

— Мы и так там. Забыл? Теперь мы квиты.

Они оглянулись на дверь. Красная контрольная лампа сменилась зеленой.

— Ну что пошли?

Антон первым двинулся к двери:

— Опережаешь своего командира?

— Не могу допустить, чтобы в списке великих открытий человечества была женщина.

— Невысокого ты о нас мнения. Хотя мне без разницы. Проверка на наличие противопехотных мин из тебя вполне удачная.

— Солддафонище — с этими словами он нажал на зеленую контрольную панель. Дверь, которая вела за пределы их каюты, открылась. Антон увидел простую унылую, чуть отливавшую серебром обшивку. Он стоял посередине какого-то коридора, что шел дугой, справа налево, ощутимо расширяясь. Слева было три таких же двери, в проеме которой он стоял, справа — две. Антон заметил необычное построение потолка и стен — они были полуокруглыми. К своему удивлению, он обнаружил РД, примостившегося на потолке, и удивленно взиравшего на него двумя маленькими глазами — перископами, вылезшими из корпуса.

— Ну что там? — толчок в спину вывел его из состояния размышлений.

— Тараканы — сказал он, отодвигаясь.

— Скажешь то же — фыркнула она.

РД вдруг развернулся и весело поехал по потолку на своих четырех колесах. Казалось, гравитации для него не существует. Когда он бодро спустился по округлой стене на пол, Антон стал о чем-то смутно догадываться.

— РД она говорит? Если продумать хорошенько значение аббревиатуры и возможности этой штуки, то у меня в голове готова расшифровка — Ремонтный дроид.

— Ремонтный дрон вообще-то — услашал он знакомый голос Миллоны.

Оба астронавта вышли на середину коридора и увидели, что за поворотом от них скрывалась лестница, ведущая куда-то наверх. На этой лестнице, уже в другом платье и без зонтика их ждала Миллона.

— Их на корабле около сотни и исполняют они много функций по поддержанию порядка и чистоты. А также и первичного ремонта основного оборудования.

Миллона сошла с лестницы. Антон к удивлению заметил, что она шагает беззвучно. Несмотря на туфли на каблуках. Невольно Антон перевел взгляд на ее красивое темно — синее платье, чем-то напоминавшее вечернее, плотно облегавшее идеальную фигуру...

— Вам идет — совершенно неожиданно для себя выпалил он и почувствовал что краснеет. Одновременно с подзатыльником, полученным от Николь.

Миллона засмеялась звонким, чистым смехом:

— Если вас интересует что-либо кроме моего гардероба, могу вам сообщить что это — пассажирская палуба. Одна из двух. Расчетная вместимость — десять человек. Вам не должно быть тесно.

— Аппартамены класса люкс — заметила Николь.

— Люксы у нас есть, но они предназначены не вам — пожала плечами Миллона.

— Во всяком случае, мы довольны, но вопрос не в этом. Вы сказали, что ваш корабль рассчитан на перевозку людей...

— Я поняла вас. Тут необходимо уточнить. Так уж получилось, что благодаря экспансии терран, ваш язык межнационального общения стал таковым во всей цивилизованной галактике. Причина банальна — он проще всех языков остальных рас. Но с момента, на котором вы покинули орбиту своей планеты, прошло много лет, и термины "Люди", и "Человек" стали применяться к любому другому виду разумного существа. А в зависимости от вида уже идет конкретика. Терране, элвиан, дрейдры, тейлри. Вы — терране ибо ваша родная планета зовется ныне "Терра-Прайм".

— Значит, есть "Терра-проксима"? — спросила Николь.

— Есть — улыбнувшись, заметила Миллона — она и является столицей Альянса, с которым мы сейчас не особо дружим. А Терра-Прайм сейчас фактически грандиозный музей под открытым небом. Терране не поскупились на память о былом своей колыбели.

— Довольно любопытно — заметил Антон — а нельзя ли это увидеть?

— Не тупи — она же сказала, что с нашими у них тяжелые отношения — сердито сказала ему Николь.

— Давайте я вам покажу другие палубы — миролюбиво вышла из ситуации Миллона, улыбнувшись — следуйте за мной!

Она поднялась по лестнице, снова не издавая ни малейшего звука. Антон, встретившись многозначительным взглядом с Николь, полез за ней наверх.

Оказавшись палубой выше, он ахнул от неожиданности. После довольно таки простой обстановки нижней палубы его поразила здешняя обстановка. Коридор был практически повторением того что было внизу, только внешняя его стена представляла собой один общий длинный иллюминатор, в который можно было разглядывать красоты космоса. Он так залюбовался, что когда услышал за спиной голос Николь — чуть не подпрыгнул.

— Это голограмма или что?

— Это торжество наших телевизионных технологий. Вы можете видеть, что создается полное впечатление вида из иллюминатор на окружающие красоты. На деле там несколько метров еще до внешней обшивки.

— Даже вид на ваше крыло... его изображение не кажется плоским — произнес Антон, походив туда-сюда.

— Именно. Это создано чтобы как-то развеять скучную обстановку для пассажиров корабля, так как конструкция нашего судна позволила нам сделать всего одно окно в окружающий мир — оно находится в кабине пилотов. Но эти изображения я могу включить для вас на вашей пассажирской палубе. В каюте у вас вы должны были заметить что-то подобное.

Антона осенило:

— Как же я мог забыть!

— Не расстраивайтесь, вы — мужчины редко бываете слишком наблюдательны — посочувствовала ему Николь. Смена способа общения говорила о смене настроения — а это что?

Она указывала на противоположную от "окна" сторону. Эта сторона, кажется имела более земной вид. Мало того что около нее стояли горшки с цветами (пусть незнакомого Антону вида), так она еще и была прозрачной. А внутри была полная обстановка салона какого-нибудь земного океанского лайнера. Диваны, кресла, низкие столики...

— Кажется это что-то вроде салона?

— Комната отдыха пассажиров.

— Неплохо... совсем неплохо — Николь прошлась вдоль стены. Перед ней открылась раздвижная дверь, она пошла внутрь, и плюхнулась с размаху на диван. — Мне тут у вас нравится — она с видимым наслаждением потянулась.

— У вас что, в детстве был недостаток курортов? — съязвил Антон.

Не найдя уже ничего что можно было бы ему ответить, Николь очень некультурно показала ему средний палец.

— По другому борту у нас столовая, или на сленге "Кафе вселенная" — продолжала раздавать инструкции Миллона. — Эта область корабля зовется нами "живой уголок". Хотя это не совсем верно, так как часть кают находится в передней — рабочей части корабля. Те самые Люксы.

— Забавное название — рассмеялся Антон, заходя в комнату отдыха, и садясь в кресло.

— Произошло от того что расу империал очень любят называть "нежитью". Кстати к живому уголку относится также вставной контейнер с дополнительными каютами. Но у нас на борту сейчас его нет.

— Вставной контейнер? — заинтересовалась Николь, принимая вертикальное положение — это что?

— Под вашими ногами, и чуть левее — за той стеной располагается специальное пространство. Оно может использоваться как дополнительный грузовой трюм или как место для хранения вставного контейнера. Поясняю у нас на борту 10 основных кают в которых можно разместить 20 пассажиров. Но иногда требуется большая вместимость, и тогда на пакетбот, совершающий рейсы между системами ставят контейнер — по сути модуль, в котором еще 12 кают, правда чуть менее роскошных чем у вас. Но сейчас этого контейнера у нас нет. Законодательство разрешает нам возить пассажиров только внутри своей империи. Как говорится на свой страх и риск.

— А почему же так? Недостаточная роскошь? — Антон еще раз посмотрел по сторонам и присвистнул.

— Видите ли, большинство цивилизованных рас считают, что у нас недостаточно средств спасения. Они думают, что один катер на всех — это мало. И что до него трудно добраться. Не спорю — попасть на палубу А сложновато спросонья. Но наше министерство транспорта считает, что разницы особой нет. Ведь если что-то случилось быстро, например если мы со всей нашей сверхсветовой скоростью вмажемся в астероид, то спастись все равно никто не успеет. В случае же пожара, или прочих вялотекущих событий, пассажирам вполне хватит времени и сил эвакуироваться.

— Но вы говорили что есть еще кто-то на борту — прерывая лекцию поинтересовалась Николь.

— Именно. Но это особый случай. Более вам ничего не скажу — не имею права.

Она сделала паузу, будто задумавшись, и ехидно усмехнулась:

— Сейчас вы познакомитесь.

Едва она это сказала, как открылась дверь спереди коридора, и первое, что они услышали — это голоса:

— Я протестую против подобного к себе отношения!

В коридор прошла какая-то девушка. Одета она была не слишком хорошо, во что-то напоминавшее земные капри и топ. Причем такого вида, будто это было сугубо домашнее одеяние. Даже меховые тапочки-собачки соответствовали образу. Антон поневоле засмотрелся на сероглазую красавицу с длинными каштановыми волосами, пока его внимание не отвлекла фигура, вошедшая в коридор за ней.

Фигура была массивной, высокий рост придавал ей какой-то особый статус. Антон даже поежился. Почему-то ему вспомнились железные объятия встретившей его леди и улетучивающийся из скафандра воздух... Только от тех кто их встретил в грузовом отсеке этого корабля фигура отличалась цветом доспехов — они были у мужчины темно-синими, практически черными. И количество диагональных, золотистых полос, похожих на нашивки, находящихся на его правом предплечье, было равно четырем, а не двум. Кроме них на условной груди у фигуры было что-то напоминавшее ему медаль. Или орден? Когда фигура заговорила в ответ на реплику девушки, Антон сразу понял, что перед ним — капитан этого корабля. Тот с кем он тогда разговаривал.

— Простите ваше высочество, но не я а Сейли грохнула об землю это прекрасное произведение искусства.

— Могли бы предупредить.

— В прошлый раз я получил от вас нотацию за прерывание завтрака более чем на три часа. Решил вас не тревожить по пустякам.

— Ничерта себе пустяк! Я испортила свой любимый сарафан!

Девушка, чем-то очень взбешенная ворвалась в комнату отдыха, и вдруг уставилась на пассажиров с очевидным недоумением.

— О, Миллона они уже живы? — полушутливым тоном обратился капитан, входя вслед за девушкой в комнату отдыха — или вернее будет сказать "еще"?

— Чет бы вас побрал, Берендил! — вдруг откровенно взорвалась девушка. — Вы меня опозорили по полной!

— Никто не виноват, что вы решили бродить по моему кораблю точно у себя в спальне — парировал удар Берендил — идите и переоденьтесь, и не портите молодому терранину его барабанные перепонки.

В слезах, девушка практически выбежала в коридор и унеслась через ту дверь, в которую она минуту назад входила. На Антона и Николь она по ходу, даже не глянула.

— Да, да, строчите еще одну жалобу вашему папе! — прокричал Берендил ей вслед — гарантирую вам что она дойдет!

Антона данная ситуация безмерно развеселила. Николь слабо улыбнулась, но в целом осталась серьезной. Миллона открыто и широко улыбалась.

Берендил повернулся к ним лицом. Если так можно было назвать глянцевое непрозрачное забрало на его шлеме.

— Познакомимся?

Николь встала с дивана, и, вытянув руки по швам, щелкнула каблуками:

— Николь Скотт, капитан ВМС США и астронавт НАСА.

Антон улыбнулся этой сцене. Конечно, Николь не встречалась с капитаном и вообще впервые видит его. Представиться, и поприветствовать капитана было правильным по этикету, но такая официальность просто напросто забавляла. Он тоже встал со своего кресла, и на манер командира щелкнув каблуками выпалил:

— Антон Шереметев, астронавт США. Идиот и раздолбай, бывший пилот "Юнайтед Эйрлайнс".

— Капитан-Командор военно-космических сил Элвиниена в отставке. Нынче командир и первый пилот имперского королевского почтового судна "Миранда". Царь и бог на корабле, враг всего элвианского народа по версии одной впечатлительной пассажирки — последние слова были явно произнесены с иронией — Вот теперь мы встретились с вами лицом к лицу, но вы могли не представляться — я знаю о вас все, что должен знать. Можете сесть, мистер и миссис.

— Мисс — поправила его Николь, садясь в кресло.

— Сочувствую в таком случае. Вообще-то, я пришел сюда не знакомиться и не беседовать с вами по душам. Если уж мы встретились, вы обязаны знать что во многим мне обязаны, что я вообще взял вас на свой корабль. И я не испытываю к вам ровно никаких чувств, кроме желания доставить вас как живых экспонатов для наших ученых. Вам предоставлен живой уголок в качестве места для проживания, вход в другие части корабля — только по разрешению от членов экипажа. От вас требуется минимум: вести себя тихо и не мешать работе экипажа.

— Или? — спросил Антон.

— Или один из вас будет убит, второй — погружен в анабиоз. Поэтому советую — будьте моими гостями, и ваша жизнь в пределах этого корабля в течение года будет вполне сносной. Вы наверное уже это поняли.

— А у нас есть выбор? — со странной улыбкой на лице произнесла Николь.

— В том то и дело что нет — капитан развернулся и ушел прочь. Кажется за той бешеной пассажиркой.

С лица Миллоны не сползала все та же многозначительная улыбка.

— Вы что-то прямо погрустнели — хихикнула Николь, бросив взгляд на Антона — ожидали чего-то другого?

— Да нет — попробовал отойти от темы Антон — все нормально.

— Капитан вечно стремится казаться страшнее и строже чем он есть на самом деле — задумчиво произнесла Миллона. — Пойдемте, я вам проведу экскурсию по кораблю.

— Так же...

— Я ведь тоже член экипажа, или вы еще не догадались об этом?

Чувствуя себя уязвлено, Антон встал и пошел за женщинами. Николь все еще улыбалась, будто нашла ответ на какую-то очевидную для себя загадку.

Они прошли в дальнюю часть, помещения, где коридор несколько сужался. Антон примерно представлял, что они скорее всего находятся сейчас в носовой части корабля. Миллона привела к переборке, откуда открылся, слегка узковатый коридор на левый борт корабля.

— Вот запечатанный вход в резервный грузовой отсек — показала им на закрытую дверь Миллона — если хотите получить сотни ненависти от любого члена экипажа — поверните эту ручку. Перепускной клапан давления.

— Эм... нет уж, спасибо — покраснел Антон. Николь посмотрела на него, торжествующе.

— Что, страшно, новичок? Вот бойся. Юный покоритель вселенной.

— Мне черт подери тридцать лет и хватит мне указывать на то что я менее опытен чем вы — резко парировал Антон.

— На самом деле бояться тут вам нечего, если вы не собрались тут подымать вооруженного восстания — идя по коридору и не оборачиваясь, произнесла Миллона.

Обстановка и расположение столовой было практически таким же как и комнаты отдыха. Те же цветы, та же стеклянная стена, тот же космос на противоположной стене. Только внутри находились не кресла и диванчики а несколько простых столов и стульев, примерно человек на сорок, и нечто вроде барной стойки с перегородкой. Очевидно что пищу готовили здесь же за переборкой.

— Вообще-то в основном это — размороженные полуфабрикаты. Хотя у нас есть оборудование для приготовления нормальной еды. Но у нас некому ее готовить. Принцессы на горошинах считают это ниже своего достоинства — Миллона закончила фразу, словно пародируя чье-то высокомерие.

В столовой они не задержались. Миллона повела их через дверь в передней переборке:

— А сейчас начну показывать режимные для вас отсеки.

Пройдя дверь, они очутились в каком-то треугольном помещении. Точнее в трапециевидном. Часть его занимала, расположенная за перегородкой лестница. Миллона вела их к узкой стороне трапеции, где находилась еще одна дверь.

Когда она открылась, Антон увидел просторное, хорошо освещенное помещение, основную часть которого занимал стол, и вокруг него — двенадцать кресел. Роскошных, и наверное очень удобных кресел. Стены помещения были украшены различными фотографиями, каким-то пререливчатым бело-синим флагом, всякими прочими вещами. Больше всего внимания привлек у Антона стол. Он не был прямым, а был слегка изогнутым. В центре располагалось углубление наподобие чаши, и над этой чашей парила модель корабля. Кажется того самого, на котором они находились. Антон долго сомневался, голограмма это или натуральная модель. Когда он уже решил что перед ним физический объект, и он хотел потрогать модель, его пальцы провалились вглубь...

— Неплохие у вас голограммы — заметила Николь, внимательно рассматривая модель — это ваша кают-компания?

— Да. Наше место отдыха и одновременно еще и конференц-зал. Только большую часть времени пустует, поэтому у нас тут в основном что-то вроде музея.

Антон посмотрел по сторонам, на фотографии. Семеро фигур в экзоскелетах, на фоне корабля, затем те же фигуры в помещении, напоминающем кабину авиалайнера. Только размерами побольше. Корабль в нескольких ракурсах... пара фигур на фоне какого-то огромного колеса, пейзажи космоса...

— Кто вы, Миллона? Вы упоминали каких-то империал, но мы видим перед собой такого же че... терранина как и мы — сказала Николь, осмотрев окружающую обстановку.

Миллона хихикнула и вдруг пропала. На ее месте мгновенно образовалась фигура, напоминающая человека в экзоскелете. Ту самую женщину, которая мастерски вырубила Антона! Или нет, не ту — у той было две нашивки на предплечье. И доспехи серо-стальне а не чисто белые. Тем не менее Антон вздрогнул от неожиданности.

— Я ожидала чего-то подобного — улыбнулась Николь — ваша раса может менять внешнюю оболочку?

— Нет, это мой личный дар — сказала Миллона чуть-чуть изменившимся, будто из рации голосом, и опять пропала. На том месте где она была пару минут назад красовалась, паря в воздухе... модель "Миранды". Раздался веселый голос из центра модели:

— Я тоже империал, но только я на борту могу так забавляться!

Три сопла вдруг испустили свет, из них вырвалось пламя, и модель облетела вокруг ошарашенных людей, и ни с того ни с сего превратилась в точную копию Николь. Затем лже-николь снова превратилась в известную им Миллону, в своем шикарном платье.

— Жду впечатлений.

— Э....

— Еще не переварили, понимаю. Но предвижу ваши возможные вопросы. Наверняка вам будет интересно почему мы все ходим с скафандрах?

— Ну вообще-то да — подтвердила Миллона — копание в мозгах вам помогло понять ход наших мыслей?

— Отнюдь. Я просто от скукоты, последние шесть месяцев изучала психологию разумных рас, и примерно понимаю, что вас должно волновать сейчас. Так вот, легче всего для вашего мозга будет просто понять и смириться с тем, что экипаж — то есть представители расы империал на этом корабле — суть одушевленные роботы.

Антон встретился глазами с Николь:

— Искусственный интеллект?

— Самый, что ни на есть естественный — почти обиделась Миллона — но не на биологической основе. Просто поверьте в это, а поймете потом.

Антон обалдело смотрел на Миллону:

— В жизни бы не догадался.

— У нас много общего, правда? — сказала Николь, перехватив его взгляд. А смотрел он на фотографию семи фигур, на фоне корабля.

— Слева направо — Дорвин, наш бортрадист, Алессия — штурман и старший офицер, командир — Берендил, второй пилот — Сейли, Беонар — бортинженер, и Селеста — пилот шаттла.

— А... вы?

— А вот она я — она показала на модель корабля.

— То есть вы... это корабль? — кажется, даже Николь ничего не понимала.

— В каком-то смысле... — сказала Миллона, вновь превращаясь в модель корабля, и разворачиваясь к ним носом: — а что, мне кажется, что выгляжу я вполне привлекательно, разве нет?

Видя, что люди просто тупо смотрят на нее, открыв в недоумении рты, она сделала попытку объяснить ситуацию:

— Видите ли, наше сознание, скажем так, душа Империал заключена в одной меленькой штуковине, находящейся у нас внутри. Назовем это микрочипом. Он — и есть наше представление в этом мире, а тело — это просто оболочка, которой мы можем управлять. Она может быть гуманоидальной. В случае подключения нашего мозка к компьютеру транспортного средства — оно становится продолжением нашего тела. Мое отличие в том, что мой "чип" изначально вживлен в этот корабль. Так что корабль это я а я — это корабль — модель превратилась снова в девушку, смотрящую на них с самодовольной улыбкой.

— То есть ваше тело — это корабль, и вы им можете управлять?

— Не всем, увы — усмехнулась Миллона, задумчиво глядя на голограмму "Миранды" над столом — вообще-то это эксперимент — сделать телом для империал целый космический корабль. Так что я подопытный кролик, но кое-чем полезным я здесь занята. Например, подчинив мне сотню роботов, конструкторы лишили наш пакетбот матросской команды. Остались одни офицеры и один унтер-офицер — бортрадист. Наш самый младший член экипажа. Так что вам выпал счастливый случай побывать на редком корабле — Алориен А-330-777.

До Антона все еще доходил смысл всего сказанного:

— То есть вы член экипажа, заменяющий всех нижних чинов?

— В перспективе я могу работать вместо экипажа — самодовольно сказала девушка, даже слегка фыркнув — но пока это еще эксперимент. Пакетбот отправили на дальние рейсы с целью испытать — каково это — делать, по сути, живой космический корабль. Поэтому и экипаж есть, но в случае чего я могу легко заменить любого из них. Но почему-то приказом свыше мне не рекомендовано участвовать в пилотировании, вот мне и приходится скучать.

— Но как это возможно? Вы ведь перед нами.

— Вы долго думаете. Перед вами такая же пространственная голограмма, как и корабль что висит над столом.

Антон покраснел за свое тугодумие, и опустил глаза. В разговор вступила Николь, кажется уже переварившая смысл сказанного Миллоной:

— А почему же вам боятся доверять управление всеми функциями?

— Видите ли, наш триумвират на две трети состоит из живых существ. Они боятся, что одно сознание может получить под свой контроль слишком большую силу и возможности. Каких бед оно может натворить, если вдруг оно что называется "сойдет с ума"? Посмотрите любую глупую фантастику про свихнувшихся роботов, завоевывающих мир. Доставляет.

Встретившись глазами с Николь, Антон от души расхохотался.

— Кстати о литературе — передал мне Берендил по личному каналу. — Не знаю, когда они у нас научатся пользоваться информационным компьютером. Но я вас прошу — заблокируйте все файлы касаемо истории в библиотеке нашего корабля. По состоянию на год моего прихода в мир.

— 27 марта 2971 года. Сделано. Начну пока сортировку файлов. Кстати зачем? Ведь им будет интересно наверняка, как изменился мир за шестнадцать веков. Или вы думаете...

— Незачем им об этом знать. Если обратно вернутся через червоточину — им будет неинтересно жить.

— Может быть — задумалась я — капитан, сейчас приведу своего аватара в пилотскую рубку.

На общей частоте капитан обратился к членам экипажа:

— Все готовы к представлению?

— Да, сэр — ответила за всех моя родительница — Миллона, веди жертв сюда.

Я слегка хикикнула и предложила терранам осмотреть рубку. Отворив дверь по левому борту, я запустила их туда. Тут же Берендил высказал свое полное неудовольствие тем, что посторонние-де шляются где попало. Беонар, и Алессия начали наседать на него под лозунгами "терранин-тоже человек". Предметы обсуждения стояли, сконфуженно слушая всю правду о себе от командира и Сейли, предлагавшей убить всех людей на борту для установления гармонии и мира. На общей частоте общения стоял хохот — я решила пока не говорить новоприбывшим, что мы — империал общаемся между собой не звуком, а в основном радиоволнами, да еще и по нескольким каналам одновременно.

Наконец спор утих тем, что Берендил, ворча отвернулся к своим приборам, вроде как уступив Алессии, которая стала услужливо рассказывать терранам об оборудовании кабины. В общих чертах, без подробностей. Даже не упомянула про то, что оборудование не будет функционально если к нему не подключен NC-кабель любого из империал.

Ни Антон ни Николь, впрочем, сильно не удивлялись. Все, было вполне им знакомо, так как бортмеханики и штурманы и даже бортовые радисты — это пришло еще из их дремучих миров. А интерфейс наших компьютеров от компьютеров их времен ускакал недалеко — расширились лишь функциональные возможности.

Несколько позабавил вопрос Николь по поводу того, почему нас так много. Судя по их древним фантастическим фильмам, им казалось, что в будущем хватит одного пилота для мастерского покорения вселенной.

Ага, щас. А кто будет следить за параметрами энергетической установки, подбирая миллионы вариантов режима ее работы? Кто будет рассчитывать курс со всеми нюансами и фактически, со своей контрольной панели управлять кораблем при движении в субпространстве? Кто будет заниматься триангуляцией, ловить пеленги маяков? Заниматься связью, и информационными системами? Ну ладно, это можно сделать при рейсе одному империал, без расширения стандартной оперативной памяти. Но в бою?

Я была чем-то подобным тому фантастическому пилоту, но я была фактически самим кораблем, а тот компьютер, что давал моему сознанию возможность выполнять свои функции, занимал две комнаты 5*7 метров. При этом всем я чувствовала, что все-таки меня не хватает одновременно для всего. Имитация космического боя это прекрасно подтвердила в свое время.

Терране впитывали в себя информацию о функции членов экипажа. Фактически с небольшими изменениями, такими же были контрольные команды и на всех остальных кораблях. Поэтому мы мало что скрывали. Более впечатлительным был Антон — он больше задавал вопросы, а Николь молча слушала, поглядывая по сторонам. Больше всего их удивило наше смотровое окно — одновременно главный дисплей компьютера. И одновременно единственное "окно в окружающий мир" на нашем корабле. Эстафетную палочку перехватила я и рассказала им про то, что это очень редкий синтетический кристалл, что это — самая дорогая часть обшивки, и одновременно — единственный прозрачный материал, способный долго выдерживать температуры в десятки тысяч градусов. Кажется, оба остались впечатлены и довольны.

Дальнейшая экскурсия была несколько унылой. Мы спустились на палубу Д, где я показала Антону, где и как происходил его первый разговор с капитаном. В отсек своего виртуального интеллекта и приборно-агрегатный я их решила не водить, и отвела палубой ниже. Здесь было где разгуляться. И арсенал, и лазарет, и личные "каюты" офицеров. Даже показала стыковочные узлы. Антон вспоминал корабль древних терран "Спейс Шаттл". Да, действительно, наша создательница, по легенде спроектировала первый пакетбот еще 1-й серии, кажется переиграв в детстве с моделью того легендарного земного корабля.

Ниже, на палубе F находился отсек с основным компьютером, помещения для размещения нижних чинов, и лаборатория. Для развлечения, я показала Николь копию того устройства, что выкачало нам нужную информацию из ее мозга. Рассказала про то, как через прокол, нанопроводники проникают в толщу нервной системы, опутывая мозг, как от работы мозга на них индуцируется электрический ток, как идет расшифровка сигнала. При словах о внедрении каких-то проводов в мозг, Николь передернуло, но она быстро взяла себя в руки и стала невозмутимо слушать дальше. А я начала потихоньку уважать эту сильную женщину.

На последнюю палубу — G с мастерской, запасами и резервным генератором я вести пассажиров не стала. Вместо этого подняла их на палубу B по лифту, на ходу пояснив что там находятся VIP-каюты для наших очаровательных сестер — пассажирок. Проведя их по последнему трапу на палубу А, я мельком показала им катер, потом отвела назад в их покои живого уголка.

Не знаю что думали пассажиры во время экскурсии. Антон просто глупо озирался по сторонам, удивляясь всему что он видел. Николь же была погружена в себя, и мало выражала эмоций. Возможно частично узнав о нас и нашей расе она начинала догадываться о том что за каждым ее движением наблюдают все восемь членов экипажа.

— Капитан — наконец решилась я задать вопрос — правильно ли мы делаем что открываем терранам так много информации о нас? В конце концов, они терране, сейчас еще не совсем ориентируются в мире в который попали. Но кто знает, может настанет момент когда они захотят убежать к своим родственникам?

— Твоя задача, Миллона — сделать так чтобы они этого не захотели. Моя и частично других членов экипажа — чтобы они знали свое место и не чувствовали себя чем-то исключительным. Тогда можно будет с ними поддерживать теплые отношения, и доставить образцы для изучения по окончании крейсерства, не прерывая его. У нас еще год работы.

Я задумчиво посмотрела на звезды. Странно, но почему-то мне было легче размышлять, когда взгляд мой, пусть посредством датчиков "Миранды", устремлялся вдаль.

— Зачем вы приходили к ним? Только для того чтобы постращать?

— Отчасти. Но так же хотел увидеть их самих и ожидать что от них можно ждать — капитан хихикнул — помяни мое слово, Миллона, этот парень заставит нас попотеть. А вот с Николь придется очень даже просто. Несмотря даже на то что она женщина, причем еще и терранская. Хуже терранских женщин может быть только женщина полукровка. Хотя есть еще вариант беременной женщины полукровки...

Я улыбнулась. Взаимоотношения капитана с пассажирками были не самыми радужными. Несмотря на то что это были дочери самого Андориэна Селлоймие — близкого друга капитана.

— Вы уверены, что вы правы? Я просто изучаю психологию разумных существ, и сказала бы что наверняка все будет наоборот.

— Посмотрим еще.

Наши любимые сестрички элвиан спускались по левой лестнице на палубу С, направляясь ужинать. Прямо навстречу моим подопечным.

Пройдя через тамбур, Антон и Николь встретились лицом к лицу с двумя женщинами. Внимательно присмотревшись, Антон узнал в одной из них сегодняшнюю нервную гостью комнаты отдыха. Вторая была очень на нее похожа — Антон понял, что они близняшки. Только лицо у той, другой было слегка повеселее. Именно по этому признаку девушек можно было различить, потому как укладка волос, и одежда (серые комбинезоны) были совершенно одинаковыми.

— О, ну вот вам и компания, я пошла — с этими словами Миллона растворилась в воздухе, оставив всех четверых в нелепом положении.

Девушка, которую Антон назвал злой, слегка смутилась, встретив их, вторая, которую он назвал про себя "мисс жизнерадостность" разглядывала их с любопытством. Особенно его. Антон чувствовал что краснеет.

— Привет вам, Николь и Антон.

— Эм... здравствуйте. Мы знакомы? — Антон выпалил это в сторону улыбающейся девушки, совершенно забыв, что рядом находится ее сестра.

— Нет, но капитан сказал, что пленил каких-то терран — сказала мисс жизнерадостность — впрочем, нужно познакомиться. Меня зовут Долли, а это — моя сестра Миранда. Человек и космический корабль.

Николь, от души расхохоталась:

— Меня зовут Николь, а это — Антон.

— Очень приятно, Антон — от взгляда Долли, Антону стало вдруг очень неловко. Он почувствовал, что почему-то краснеет и упер глаза в палубу. Кажется девушка это заметила, и как-то глупо засмеялась.

— Тише, Долли, ты что в первый раз терранина видишь? — Миранда принесла в разговор серьезность.

— Да нет, что ты... — Долли потупила взгляд. Снова образовалась неприятная пауза в разговоре. Антон глупо улыбался, чувствуя, что соответствует мнению Николь о нем.

— Как я поняла о нас вам известно примерно столько же сколько и экипажу? — наконец преодолела заминку его командир.

Антон поднял лицо на Миранду. Все-таки это была, кажется, человек, или терранка. Наверняка она не могла в случае чего скрывать эмоции так же хорошо как Миллона, бывшая по сути очень хорошей, но голограммой. Сперва он думал вообще, что эта девушка в оппозиции к экипажу, но вспомнив всю нелепость ее перепалки с капитаном, отбросил эту идею в сторону.

— Вообще-то нет — лицо Миранды исказилось при упоминании экипажа — пойдемте за стол, там я вам все расскажу.

В столовой их уже ждал накрытый стол на четыре персоны. Антона слегка удивило однообразие — всем четверым в пищу полагалось ровно то же самое, чем их с Николь кормили за обедом. Или завтраком? Хотя скорее обедом, если сестры ужинали.

— Смотрю у вас тут не особо разнообразное меню — заметил он, как бы между прочим.

— Пакетбот не рассчитывался на перевозку пассажиров в этих краях — пожала плечами Долли — запасов пищи на борту просто не было, потому и питаемся уже который месяц одним и тем же. Это по сути разогретые консервы. Из так называемого неприкосновенного запаса. Не даст умереть с голоду, но поешьте это с полгода — и вас начнет тошнить от одного их вида. Хотя, надеюсь, что скоро совершим посадку на какую-нибудь нормальную планету и закупимся провизией.

— И что дальше? Предполагаешь, что эти роботы будут для нас готовить? На имперских линиях это делает обученный нюансам империал — возразила ей Миранда.

— Сама буду тебя кормить с ложечки.

— С каких пор ты умеешь готовить?

— Буду учиться.

— С удовольствием на это посмотрю.

— Барышни — прервала их Николь. — Прошу прощения, что прерываю вас, но кажется, вы нам хотели что-то рассказать о себе.

— Говорить не о чем — сказала Миранда, посерьезнев — мы здесь такие же случайные гости, как и вы. Подобранные после кораблекрушения капитаном.

— У экипажа, кажется свое представление о том, что есть гости — фыркнула Долли.

— Смотрю вы не в восторге от экипажа — сказала Николь, одновременно подразумевая вопрос. Но Миранда не ответила на него, просто уткнувшись в свою тарелку. Антон встретился взглядом со своим командиром, но та пожала плечами. За всех сказала Долли, согнав со своего лица улыбку:

— Как бы то ни было, не думаю, что это нужно обсуждать. Это наша данность, с которой нам надо смириться — все мы пленники этого корабля минимум на год, пока он завершит свою контрактную работу здесь. Раньше этого капитан не допустит, чтобы мы оказались где либо еще. Большего сказать я вам не имею права.

— Ну в принципе ничего нового вы нам не открыли — улыбнулась Николь, и посмотрела на Миранду. — Слушайте, тогда скажите нам хотя бы немного про то кто вы и какой расы. Про нас, вы наверное знаете столько же сколько и экипаж, но для нас странно видеть разумных существ инопланетного происхождения.

Миранда вздохнула:

— Ну экипаж весь родом с Хелонена, мы с сестрой — с Алориена — практически столичной планеты — место наибольшей концентрации сумеречных элвиан.

Антон уставился на девушку:

— Получается, что вы... вы...

— Для вас мы инопланетяне. Да, наши расы очень похожи. Только горят что визуально наш народ красивее вашего. Нас даже эльфами звали — персонажами из ваших сказок.

— Ну и ну — покачал головой Антон, борясь одновременно с несколькими чувствами — никогда бы не поверил что встреча может быть... такой.

— Встреча с героями сказок вместо зеленых человечков? — хихикнула вдруг девушка.

— Для меня это большее потрясение, чем для командира, вряд ли она когда-то читала фентези — пояснил Антон на всякий случай.

Долли рассмеялась:

— Ваша командир не читала детских сказок?

— Наша командир не теряла время в детстве на всякую ерунду — сердито проговорила та, уткнувшись в тарелку.

С чувством торжества, Антон посмотрел на рассердившуюся Николь, потом незаметно — на сестер. Миранда молча доедала свою порцию, в то время как Долли, не отрывая глаз, и почти не тронув свою тарелку, смотрела на него. Антон смутился, и отвел глаза.

— Что это вы опять покраснели? — донесся до него точно из какого-то далекого мира голос Николь. Антон очень сильно задумался о некоторых вещах.

— А? что?

— Ничего — с издевательской усмешкой произнесла командирша — ешь быстрее, а то остынет.

— А ты не стреляй глазами — вдруг набросилась на свою веселую сестру Миранда — что с тобой сегодня?

— Прошу прощения сестра, но мне кажется ты очень не вовремя со своими нравоучениями — улыбка сползла с лица Долли — если ты меня старше на двадцать минут, то это не значит что ты должна мной командовать.

Николь от души расхохоталась:

— Право же, девушки, не стоит подымать войну из-за того что в нашем обществе оказался всего один биологический мужчина — Антон в первый раз в жизни услышал чтобы эта женщина засмеялась. Он подавился, и она, повернувшись, похлопала его по спине:

— Что делать, друг мой, так уж вышло.

Долли глупо просмеялась:

— Вообще-то мы не имели ввиду...

— Ой, да конечно — произнесла издевательски и одновременно поучающее Миранда.

— Сестра, блин, убей себя об стенку! — огрызнулась младшая.

Кажется, бог услышал ее слова. Антон сам не понял, как так вышло, что палуба стала вертикально, и они, с Николь начали лететь по направлению к кормовой части корабля. Вместе с тарелками, вилками, ложками и стаканами, прямо на также ничего не понимающих сестер. Все дружной компанией долетели до кормовой переборки, и больно хрястнулись об нее. Антон упал прямо на Долли, и едва увернулся от ее не съеденной тарелки, прицельно попавшей Миранде прямо в лицо. Антон, чувствуя, что его прижимает какая-то неведомая сила, хотел было слезть с девушки, но не смог — не хватало сил. Рядом послышалось грубое ругательство Миранды.

— Нет, моя мать была честной и благовоспитанной женщиной! — оправдывался Берендил по интеркому — простите, но так уж вышло...

Образы того что происходило в кают компании я доставляла ему в сознание. Но увидев, что все четверо готовы за инцидент "мордой в кашу" начать генерировать сотни ненависти, он потребовал отключить себя от этого.

— Сейчас эти троглодиты прибегут сюда, и мы все дружненько услышим правду о себе. А пока не отвлекаться. Дорвин, пеленг?

— Один шесть пять, ноль шестнадцать. Сигнал слабый.

— Замечательно. Кому-то сегодня, надеюсь, крепко повезет. Провожу точную коррекцию, Беонар — при выходе на курс готовься — двадцать пять процентов тяги на сорок секунд, основные маршевые.

— Есть.

— Штурман, параметры сближения?

Через секунду у него на пилотажном приборе высветился вектор направления на цель. Капитан подключил свои джойстики, и начал разворачивать корабль. Включение двигателей должно было привести нас через полчаса к тому месту, откуда раздавался сигнал о помощи. Дорвин услышал циркуляр, идущий скорее от шлюпки буквально чудом — тот, кто подавал сигналы бедствия, был на пределе дальности действия нашего субпространственного радиопеленгатора. А это двадцать пять световых лет...

— Не знаю, с какого перепугу их угораздило так отдалиться от тракта, но могу сказать точно, что им повезло — озвучил капитан свои мысли.

— Капитан, население живого уголка кажется готовится к набегу на рубку — заметила я, с весельем наблюдая, как Миранда с очень злыми намерениями идет по коридору по направлению к кабине пилотов.

— Отключи частично гравитационные компенсаторы, сделай им перегрузку. Пусть потом скажут всю правду обо мне.

— Сделаю — улыбнулась я. В тот момент, когда бортинженер включил двигатели, я плавно снизила мощность гравитационных компенсаторов, и с удовольствием наблюдала, как всех опять прижало к кормовым переборкам.

— Своего рода тоже искусство — приземлить их так чтоб не сделать мне работы — прокомментировал мои развлечения Меллон.

— Ну так — почти смутилась я — капитан, а если компенсаторы вообще отключить? На время подхода и возможной швартовки?

— Посмотрим на их реакцию в этот раз, если будут сильно уж негодовать — так и сделаем — пообещал капитан.

Весь экипаж дружно похихикал, даже вроде сдержанная Алессия улыбнулась. Выходки Миранды — элвиан уже всех откровенно достали. Каждый понимал, что все это обусловлено тем, что ей помимо личной драмы пришлось вынести еще и кораблекрушение и космическую робинзонаду, но молча сносить все ее выкрутасы, мы уже не могли.

Беонар отключил двигатели, но я включила компенсаторы так, чтобы создавать гравитацию в живом уголке в сторону кормы. Теперь кормовая переборка для всей нашей живности внезапно стала полом. Берендил, кажется с особым удовольствием смотрел на изображения с камер на экране.

— Неэлегантно — отвертеться не сумеете, сэр — прокомментировала Алессия с улыбкой.

— Я ответственен только за смену курса, а за эту забаву пусть отвечает твоя дочка — сказал тот с иронией.

— Нет ничего проще. Неполадки в системе компенсации, отправила роботов на починку — проговорила я, и одновременно сделала для живности почти аналогичное объявление по интеркому. С натянутыми извинениями. Нарочно очень натянутым тоном, чтобы сильнее позлить любимую пассажирку капитана.

— Ладно, кончай забавляться.

— Ну капитан, может тогда снизить чувствительность компенсационных устройств? — с надеждой проговорила я. Все-таки никак не выходил из головы момент, когда Миранда кинула в моего аватара стаканом с кефиром. Обидно все же.

— Ну ладно черт с ними. Только заблокируй двери в рубку — надо будет сосредоточиться, чтобы состыковаться со шлюпкой. Да и еще. Пока время есть — пусть РД получше замаскируют корабль наших путешественников во времени. Кто бы это ни был, не хотелось бы посвящать их в наши маленькие секреты. Да и еще — когда надоест забавляться с гравитацией, вдолби всем четверым в мозги хорошенько вот этот пакет данных.

Он мне передал в сознание файл с указанием инструкций для поведения пассажиров при встрече со спасенными.

Когда осталось несколько минут до встречи, капитан, одновременно действуя штатным реверсом, и маневровыми двигателями замедлил нас так, чтобы мы подошли к точке встречи со шлюпкой на нужной скорости. Относительно нее конечно, а не относительно звезд, проносящихся мимо нас со скоростью в 5 световых лет за час.

— Вижу на радаре — медленно, точно сомневаясь, произнесла штурман — очень маленькая цель.

Переместив свое сознание на передний радар, я распознала рядом с нами очень малое искривление пространства. Да, цель была действительно небольшой. По-видимому, одна шлюпка. Это подтвердилось, когда мы сблизились настолько, что я смогла установить хоть слабый, но визуальный контакт. Приблизив шлюпку, насколько возможно, я перетащила ее изображение на смотровой экран со стороны Сейли. Чтобы наша пилот не обижалась, я сделала его полупрозрачным.

— Можешь готовить одну из своих рук — произнес капитан — эх, кому-то сегодня очень сильно повезет.

— Вы хотите затащить шлюпку внутрь?

— Именно, если мне не изменяет память, то это шлюпка с корабля Эриссеи старой постройки. Наши стыковочные узлы не совпадут.

Я поняла о чем он говорил. До политического кризиса 3591 года у Эриссеи была специфическая система измерений, Элвианская, никак не похожая на общую галактическую, перенятую у Терран.

Я раскрыла левую переднюю панель грузового отсека, и вытащила одну из четырех рук-манипуляторов. Крылатую шлюпку было видно уже невооруженным взглядом. Увы, признаков жизни она не проявляла. Сколько Дорвин не запрашивал ее выйти на связь — ответом лишь был циркуляр сигнала бедствия.

— Надеюсь, там хоть будет, кого спасать — мрачно произнес Меллон, раскладывая на столе в медотсеке свои инструменты. Я передавала ему, и возившейся с катером Селесте основную информацию о происходящем.

— А инфракрасное сканирование говорит о том, что там трое биологических существ — заметил Дорвин — так что медицине поработать все равно придется.

Когда мы приблизились почти вплотную, настала самая важная фаза. Наши сознания с Берендилом слились для лучшего взаимопонимания. Он, повинуясь моим немым командам, аккуратно подводил пакетбот к шлюпочке, так чтобы я могла нежно и аккуратно взять ее манипулятором.

— Есть!

Медленно, и аккуратно мы подобрали шлюпку и запихнули е в наш грузовой отсек, на то место где только что стоял терранский "Орион-Лэндер". Последний был аккуратно перемещен роботами и закрыт для наблюдения контейнерами. Впоследствии, капитан планировал засунуть его с глаз долой в резервный грузовой отсек — под "живым уголком".

— Ну что, кто теперь идет в спасательной команде?

Внезапно пол снова стал полом, потолок — потолком, а не стеной. Антон поначалу не спешил подниматься, боясь, что его опять куда-то отшвырнет. Но увидев, что все остальные вроде как встают с пола, и что у разгромленного стола, как всегда из ниоткуда появилась Миллона, он тоже поднялся, и с интересом и некоторой злостью воззрился на нее. Но прежде чем он хоть слово успел сказать по поводу того, как ему нравится собирать синяки и шишки, в бой вступила Миранда.

Услышав слово элвиан, и увидев прекрасный облик сестер, Антон, с дуру решил что это действительно какая-то межгалактическая разновидность эльфов. Возможно даже с чем-то вроде магии. И может быть даже очень добрая раса. Но, увы, все его иллюзии были развеяны самой Мирандой, когда та начала что есть силы костерить Миллону, употребляя при этом такие выражения, что учитель Антона в летной школе казался славным добрым пуританином. Миллону, впрочем, это нисколько не затронуло. Вежливо дождавшись, когда Миранда сделала перерыв, она с блестящей улыбкой ответила:

— Спасибо за отзывы о работе нашей компании. Ваше мнение будет в неизмененном виде занесено в жалобную книгу и продемонстрировано министру транспорта как часть отчета за полет.

Миранда заметно сникла. Долли расхохоталась:

— Получила?

— Я не закончила — вдруг твердо произнесла Миллона.

Антон с удивлением увидел, что прежняя приветливая улыбка куда-то исчезла с ее лица, и оно приобрело какой-то жестокий оттенок.

— Мы ответили на сигнал бедствия. Скоро к вам прибавятся еще трое. Напоминаю вам, сестры, что вы у нас проходите под именами Миллена и Диэлья Лидорс.

Она перевела взгляд на Антона:

— Ваши имена Илья Домодедов и Грейс Огустин. По легенде вы спасены с графинями Лидорс с круизного корабля "Андромеда". Вам ясно?

— Я не понял...

— В вашем положении не следует трепаться направо и налево что вы путешествовали сквозь червоточину. Экипаж хочет, чтобы все знания о том, что вы теоретически нам можете дать остались монопольной технологией империал.

— В противном случае? — с интересом вдруг спросила Николь.

— Вы горько об этом пожалеете. Выбирайте — или вы разыгрываете роль счастливо спасенных, или мы запрем вас в каюте, возможно на месяц. Вам решать.

И Миллона пропала. Антон задумался на миг, глядя разгромленную обстановку столовой.

— Домодедов, говорите? Хехе — он только сейчас почувствовал некоторую комичность ситуации.

Так называемых спасенных было четверо. Антон, увидев их, заметил, что выглядят все ужасно — с опущенными глазами, они устало доплелись в комнату отдыха и рухнули в кресла. Точнее, до салона добрались всего трое — девушку со сломанной ногой отправили прямиком в лазарет. Кажется, она даже в сознание не приходила.

Компания подобралась довольно разношерстная. Как подобает законопослушным пассажирам, Антон, Долли и девушки подошли в салон, с очень умными лицами и вопросами "А что же это такое с вами случилось?". Правда вопросы задать не дала бывшая здесь Селеста:

— Садитесь, капитан спросит у них, то, что нужно.

Чувствуя себя неловко, проходя с каменными лицами, все четверо пассажиров поневоле уселись в кресла, и стали ждать пришествия капитана. Антон от скуки принялся разглядывать путешественников, которые даже не успели снять скафандров.

Двое из них были людьми. Женщина была пожилой, с седыми волосами. На вид ей было лет шестьдесят, а может и больше. По ее лицу, сохранявшему следы былой красоты, было видно, что она многое повидала на своем веку. Было что-то странное в ее лице — вежливая улыбка на губах и в то же время подозрительная недоверчивость ко всему в больших ярко-изумрудых глазах. И в то же время в них читалось что-то молодое.

Парень был очень прост с виду. Худощав, черноволос, небрит. Последнее— вероятнее всего от того что он черт те сколько провел в шлюпке. На его лице читался страх, который он неумело маскировал под легкое недоумение, и даже, кажется надменность. Он не выпускал из рук какой-то предмет, похожий на ноутбук, словно в нем содержался смысл его жизни.

Третьим участником компании было существо, чем-то одновременно напоминающее плюшевого медвежонка строением тела, а лицом — коалу. Было трудно представить что это разумное существо, пока он не заговорил хриплым голосом, но все же по английски. На нем очень странно смотрелся скафандр. Антон понял, что впервые в свое жизни видит настоящего, не похожего на него — землянина инопланетянина.

Капитан появился после довольно ощутимой задержки, в течение которой одинокая Селеста с помощью роботов раздавала жертвам крушения напитки и пищу. Антону было странно видеть такую концентрацию Империал на квадратные метры живого уголка — кажется, дружно с капитаном, заложивши руки за спину, шагали Дорвин и Беонар.

— Они тоже обладают избытком любопытства?

Николь, жестом руки велела ему промолчать. Как и все болтуны, Антон оскорбился тем, что не с кем поделиться впечатлением, но оглядев лица всех девушек, он нашел в них лишь заинтересованность спасенными, а не своей персоной. Пришлось быть молчаливым зрителем. Правда, перед тем как повернуться в сторону спасенных, Антон еще раз взглянул в глаза Долли. Ему казалось, или на лице девушки отображалось что-то вроде неодобрения? Кажется, в легкой конфронтации с экипажем была не только ее сестра.

— При входе офицеров, женщина встала.

— Вы должно быть капитан. Мы должны выразить благодарность вам за...

— Не стоит — Берендил протянул правую руку в качестве приветствия. Антон при этом заметил, что он быстро переложил что-то в левую ладонь. Или ему показалось?

— Я капитан Берендил, это мои офицеры — Беонар и Дорвин. Мы рады, что смогли вам помочь. Кажется, спасение погибающих становится новым видом спорта нашей команды. Буквально на днях, пришлось спасать выживших с другого корабля.

— Экспедиционный корпус его величества?

— Именно.

Женщина улыбнулась и даже слегка хмыкнула.

— Хорошее начало отпуска. Сначала нападение пиратов на корабль, потом попадаю не имперский корабль. Впрочем, простите, я забыла представиться. Кэтрин Смоллет. Это мой приятель — Кайден Хонести. Мы оба терране. А это — тейлри, его зовут Скирран. В лезарете у вас девушка — Ливи Симонс. Она как вы можете догадаться ленвийка. Вот, наверное и все, кто смог пережить пиратское нападение.

— Пиратское нападение, говорите? — Берендил вдруг выразил неслабый интерес.

— Да — голос женщины дрогнул, она опустила глаза — нам чудом удалось спастись, боюсь никто более не выжил — она замолчала и стиснула зубы, видимо воспоминания были не самыми приятными.

— Расскажите, как все было — попросил Берендил.

Парень посмотрел на Кэтрин, потом на капитана:

— Может не сейчас? — проговорил он слегка дрожащим голосом — миссис Смоллет устала, чего вы от нее хотите?

— Хочу именно того что получу, вас не спрашивают — ответил в его сторону капитан. — Если речь идет о пиратах, то мне нужно знать, где они чтобы не попасться к ним в лапы. А то и сообщить патрулям.

— Правда что, Кайден, помолчи — женщина устало вздохнула — Мы летели по направлению к Лонели бэй с планеты Аквитания. Обычный старый каботажный корабль "Рэд стар". Если вы знаете это корабль типа "С-2".

Берендил кивнул.

— Мы все четверо занимали одну и ту же каюту. Когда раздался сигнал тревоги, я немедленно подняла всех, и повела к шлюпкам. По пути нас очень сильно тряхнуло — так, что Ливи упала и сломала себе ногу. Ка йден потащил ее за собой, но задержка была некстати — шлюпочная палуба уже была забита.

Кэтрин вздохнула:

— Сломанная нога Ливи спасла нас. Если бы мы тогда не пошли в обход по техническому тоннелю правого борта к стыковочному узлу — остались бы там навсегда. Как и та толпа у шлюпок. Один офицер стремился навести порядок, но ему это не удалось — толпа его просто смяла. Никто из них не спасся в той давке — им удалось запустить всего пару шлюпок, но одну пираты расстреляли из орудий, другая разгерметизировалась при старте.

— Как вам удалось спастись?

Женщина устало подняла глаза:

— Мы вышли в открытый космос. Все вчетвером, одев спасательные скафандры экипажа. Какое-то время мы переждали снаружи, на корпусе корабля. Потом, когда в скафандрах кончился воздух, я решила что придется рискнуть. Мы подплыли к той шлюпке, что не ушла далеко от борта корабля, и увидели причину ее гибели. Кажется, в нее загрузили всего 18 человек, но при отстыковке забыли закрыть перепускной клапан. Матрос, что полез его закрывать, нечаянно отпер люк...

— Подготовка у гражданских кораблей в Эриссее просто прекрасная.

— Мы сели в шлюпку, выкинули трупы, и стартовали с полным ускорением, куда глаза глядят. Пираты были заняты либо грабежами и убийствами, либо просто не ожидали, что вроде бы мертвая шлюпка внезапно устремится куда-то. Тем более, мы стартовали с правого борта и я вела ее так чтобы мы как можно дольше оставались затененными корпусом нашего грузовоза. Увы, рассмотреть пирата из-за этого толком не получилось. Мы ушли поперек тракта, потом замедлились, и попытались вернуться к нему, но топлива уже не хватило. Три дня мы лежали в дрейфе, потом вы нас подобрали.

Кажется, капитан был вполне впечатлен рассказом, во всяком случае, какое-то время ничего не говорил. Антон обратил внимание на тейлри. Скирран, кажется, был чем-то недоволен, переступая с ноги на ногу. Вдруг он выпалил хрипло:

— Есть еще кое-что, о чем мы должны рассказать.

— Не думаю что это хорошая идея... — попробовал остановить его Кайден

— Капитан... сэр. Остальные считают, что это неважно, но я хотел бы сообщить вам. Это был не простой пиратский корабль. Я не знаю в чем дело, но при его приближении мы все почувствовали довольно ощутимый страх. Нет. Не страх. Это был ужас. Труднообъяснимое состояние, которое парализует твой мозг. Твою волю, сознание. Ты не знаешь что делать, куда бежать. И одновременно, в душе рождается паника. Я не знаю, что это было, но мне приходилось бороться с этим до тех пор, пока мы не покинули наш корабль, и не отошли от него далеко.

— Может вы просто испугались пиратов и ужасов, связанных с возможностью попасть на невольничьи рынки дикого космоса? — усмехнулся над ним Кайден.

— Не говорите что не чувствовали то же самое.

— Чувствовал, но не придаю этому значения сейчас.

— Возможно, что зря — вступил в разговор Берендил — что скажете вы, Кэтрин?

Женщина пожала плечами:

— Я не могу ничего сказать. С одной стороны что-то в том было. Но с другой стороны я не могу верить в то, что не подтверждено наукой. Трудно поверить в то, что их корабль "излучал страх" — скорее то были наши собственные страхи.

— Любопытно — проговорил капитан, делая какую-то отмашку правой рукой — сейчас отдохните, а после я расспрошу вас поподробнее.

— Хорошо, капитан. Спасибо вам.

Вдруг все трое империал резко выбросили вперед левые руки. Антон и глазом не успел моргнуть, как все трое спасенных лежали замертво. Он дернулся вперед:

— Вы что же?

Остановил его вид пистолета, направленного ему прямо в лицо.

— Спокойнее, друг мой — проговорил бортинженер — все так, как планировалось.

— Планировалось? — вскричала за его спиной Миранда — вы убили их!

— Вовсе нет — сказал капитан — глядите.

Антон присмотрелся к Кайдену, лежавшему, запрокинув голову. Прямо в его шею было воткнуто что-то напоминавшее Антону шприц. Поршень был опущен.

— Меткий выстрел, не правда ли? Теперь все четверо будут спать столько, сколько я планирую. Пусть отдохнут и наберутся сил.

Антон оглянулся на девушек. Все, даже Николь выглядели ошарашено.

— Эта дама конечно огонь, но кое-чего она недоговаривает — Задумчиво проговорил капитан — Так как у нас, благодаря Миллоне мозгоеды почти в серийном производстве — проверим всех четверых.

— Что вы у них проверять собрались? — возмутилась Миранда — это зверство.

— Никогда не мешает воспользоваться лишним источником информации — ответил ей Берендил — если мы купили изобретение, то надо его испытать, прежде чем слать отчет триумвирату.

— А как вы объясните эти им? — вспыльчиво спросил Антон — они ведь поинтересуются, куда делось несколько дней их жизни. И могут рассказать потом о поведении своих спасителей.

— А очень просто. Эта штука позволяет создавать ложные воспоминания. Вам это было не нужно, а этим троим загрузим в голову впечатление, что вы с ними пили фруктовый коктейль.

Антон обернулся к Николь. Она кажется подумала о том же о чем и он.

— Значит вы все-таки хотите сказать что эта штука читает воспоминания? Как же образы из подсознания?

— Она читает то, о чем вы в данный момент думаете. А все четверо весьма возбуждены относительно того что с ними случилось четверо суток назад. Вот и посмотрим что они думают, о случившемся с ними, и доставим им пару приятных деньков проведенных на Миранде в качестве компенсации.

В кают компанию въехало несколько РД. Высунув из корпуса свои "руки", они с помощью Селесты стали сгружать тела на себя, одновременно вытаскивая из них шприцы. Миранда все-так не унималась:

— И вы считаете что это нормально?

— Нет, но сведения о излучающих страх кораблях слишком сильно искушают в плане того чтобы быть узнанными до конца от первоисточников — ответил капитан, развернувшись к ней — теперь у меня вопрос. Вы сами разойдетесь по каютам и подумаете над способами релаксации или мне вас посадить под домашний арест?

Пассажиры стали расходиться. Дорвин занял место бортрадиста, и я отключилась от его функций. Но стоило ему подключиться к системе, как он поднял тревогу:

— Капитан. Это могут быть помехи, но предполагаю еще одну шлюпку.

— Вот как? — спросил капитан, все еще находившийся в живом уголке.

— Да, прямо у нас по курсу. Судя по слышимости на границе зоны.

— Иду к вам. Алессия, курс на вторую шлюпку.

— Слушаю.

— Какие-то проблемы? — вдруг спросила вдруг Долли у капитана. Младшая из сестер была в отличие от своей сестры более дружна с нашей расой. За столетия совместной работы, она научилась даже распознавать по нашему поведению примерные намерения каждого из нас.

— Готовьтесь принять еще партию гостей — отрывочно бросил он ей и помчался в рубку.

Спустя полчаса мы уже наблюдали шлюпку визуально. В целом она была аналогична той, на которой прилетели Смоллет, Хонести, Симонс, и примкнувший к ним Скирран.

— Приборы фиксируют нахождение на борту одного живого существа.

— Не густо, но все же что-то.

Убирая подцепленную манипулятором шлюпку в грузовой отсек, я заметила, осмотрев его содержимое:

— Коллекцию шлюпок собираем, капитан. Допотопный модуль и две модели чуть-чуть помоложе.

— Скажи спасибо, что мы на периферии, и спасаем пассажиров не круизного лайнера.

— На позывные не отвечают — подвел итог Дорвин — видимо в здешних краях принято оставлять шлюпки с радиомаяками, но без обычной радиостанции.

— Зная нравы этих краев я удивлен, что в шлюпках хотя бы скафандры есть — пожал плечами Берендил.

Я закрыла створку грузового отсека. Сейли и Меллон — наши вечные члены мобильной группы спасения были уже около корпуса.

— Кэтрин нам значит, соврала — задумался Беонар — вот и вторая стартовавшая шлюпка.

— Скорее просто не заметила — пожал плечами командир — может она стартовала при нападении с левого борта.

— У страха глаза велики — покачала головой Аллессия — как вы думаете, что их при нападении так напугало? Какое-то излучение страха...

— Это мы и выясним с помощью "мозгоеда". Нам повезло, что мы тогда вышли на изобретателя.

— Капитан, внутри девушка, но без скафандра — послышался доклад Сейли.

Она подключила изображение со своих глаз на корабельный монитор. Через иллюминатор мы увидели, что ровно в центре салона шлюпки, над креслами в невесомости висит не подающая признаков жизни девушка. Кажется, она была без сознания, но жива. Иначе биологический сканер не засек бы ее присутствие на борту. Я также заметила какие-то шарики, летающие по всему салону шлюпки.

— Кажется это запекшаяся кровь — сделал вывод Меллон.

Я знала, что делать в таких случаях. Специально для спасения людей без скафандров у нас было на борту оборудование. Это была, по сути прозрачная надувная бочка из хелькона, в которую вполне могло влезть несколько человек. В зависимости от того, как сильно надуть ее стенки.

Рукой— манипулятором я вытащила бочку из хранилища.

— Милости просим.

Внутрь еще не надутого модуля залезла Сейли. Когда ткань на "входе" стянулась, я подключила бочку к компрессору и надула ее настолько, чтобы там теоретически могло бы поместиться двое империал.

— Меллон, думаю тебе лучше пока приготовить медотсек к приему пациентов.

— Скорее лазарет. Штатный медотсек загружен вашими полутрупами — прокомментировал он, уходя.

Я манипулятором придвинула "бочку" вплотную к люку шлюпки в кормовой ее части. Селеста, раздвинув хелькон у двери, дотянулась до люка и открыла его.

Разница в давлении была ощутимой, но это было сделано специально. Люк открылся наружу, и насколько я могла видеть, мгновенно в руках у Селесты оказалось тело девочки.

— Есть!

— Все настолько плохо?

Сестры не умерили свое любопытство. Впрочем в данной ситуации оно было вполне здоровым.

— Девушка ранена. Не смертельно, но серьезно. Думаю, вам не стоит здесь стоять, узнаете все, что нужно утром — моя аватара исчезла. Развлекать девушек, если честно не было никакого желания.

— Ну и ну — только и сказал Берендил, когда в его присутствии Айвин положили на больничную койку.

Действительно, было отчего задуматься. На кровати лежала девушка, почти девочка. Несмотря на высокий рост, на вид она казалась, была пятнадцатилетней. Было очень грустно сомтреть на ее юное красивое лицо, залитое кровью: у нее была разбита голова.

— Судя по повреждениям удар был очень большой силы.

Кожа свисала с головы в месте удара лоскутами. Было большой удачей для юной элвиан, что ее череп выдержал удар. Хоть по нему и пошли трещины, но повреждения были не фатальными.

Причина травмы была очень проста. После выноса тела, шлюпку обследовали РД, и все сразу стало понятно. Девушка просто выбрала неудачное место в шлюпке. При старте, и видимо каком-то резком маневре, ненадежно закрепленный ремень отвалился. Девушку вышибло из кресла и она, ударившись головой потеряла сознание.

— Точнее сейчас она в коме — пояснил Меллон, поколдовав над несчастной — не могу судить, но кажется, нам повезло. Девушка лежала без сознания три дня. Еще бы немного и она могла бы погибнуть.

Он отошел к одному из шкафов, и достал оттуда все приборы, которые должны были поддерживать жизнь человека, впавшего в бессознательное состояние. Расположив их на специальной тумбе у кровати, он стал раздевать девочку, чтобы закрепить у нее на теле биометрические датчики.

— Черт возьми!

— Что? — оживился Берендил.

Наполовину сняв с девушки комбинезон, Меллон задумчиво смотрел на ее обнаженную спину:

— Сами смотрите. Догадаетесь или мне объяснить?

Внимание всего экипажа, в отличие от отмящихся в неведении пассажиров, было сосредоточено на медицинском отсеке. Увидев два продолговатых шрама на спине девочки, мы сразу поняли что так удивило Меллона.

Среди народа Элвиан когда-то рождались такие женщины. Внешне латать это им конечно же не позволяло, но главным было то, что обычно Дриады, как их называли, всегда демонстрировали очень недюжинные способности. Каждая из них была сосредоточием талантов в той или иной области.

Мало рождалось Дриад среди всех ответвлений народа Элвиан. И только женщины могли теоретически ими стать. Во времена долгой ночи, когда наш народ утратил былые знания, к Дриадам относились как люди в свое время к ведьмам. Боясь за своих детей, часто родители, у которых рождалась девочка — дриада тайком ампутировали начинающие расти крылышки еще в младенчестве.

Давно это было. Больше тысячи лет назад. Давно уже дриады среди элвиан привратились лишь в легенду.... А сейчас перед нами была именно точно такая Дриада — инвалид, с ампутированными крыльями...

— Кто же ты такая? — задумчиво произнес Берендил, глядя в лицо девочке. Увы, ответить нам она не могла.

Слава богу, все уснули. Спасенная девочка, которую мы про себя стали именовать Айвин (с элвианского — Звездная жительница), была помещена в лазарет и подключена к аппаратам жизнеобеспечения. Назначив компьютеру задание контролировать ее состояние, Меллон убежал в медотсек. Пора было запускать "мозгоеда"

Антон познакомился со своей каютой, почти ничем не отличающейся от каюты николь, и после ужина сразу свернулся калачиком на кровати, и уснул. Его командирша была не столь спокойной — она попробовала разобраться со своим терминалом компьютера, но получалось у нее пока плохо. Помогать ей я не стала, так как была весьма занята — играла в кубики, как назвал это Беонар.

Действительно, раскрыть все панели грузового отсека и перекладывать контейнеры так, чтобы освободить двери дополнительного грузового отсека — это действо чем-то напоминало детскую игру. Пока намечалась свободная траектория полета, я получила от капитана задание перетащить подальше от досужих глаз модуль Антона и Долли. Лучше дополнительного грузового отсека места просто не было. Я с помощью роботов соорудила там для "Ориона" что-то вроде мягких кильблоков, так что теперь этот кораблик мог спокойно лежать там и не бояться перегрузок. В то, что этот 19-й по счету Орион, из двадцать первого века, застрял в тридцать седьмом надолго, не сомневался на корабле никто. Даже те самые, двое беззащитных терран.

Аккуратно положив модуль в приготовленное для него гнездышко, я начала четырьмя манипуляторами составлять контейнеры обратно — в том порядке в каком они стояли до того, чтобы обеспечить кораблю необходимую центровку.

Червоточины... черт, им очень повезло, тем двоим. Даже не в том, что их подобрали именно мы, хотя в той части вселенной куда их выкинуло, предпочитали сначала убивать а потом разбираться. Повезло в том, что им удалось вообще проскользнуть сквозь червоточину.

Кротовые норы, червоточины. Как их только не называли. Да, терранские физики предсказали их еще давно — как раз в двадцатом веке. Тогда это просто были математические выкладки. Позже выяснилось реальное существование подобных объектов. Увы, они оказались намного более загадочными, чем изначально представлялось человечеству. Законы математики и физики всегда условны, так как мы подгоняем их под существующие реалии, стремясь как-то описать вселенную математически. Увы, часто это не срабатывает. Миллионы ученых защищали диссертации, посвященные этим и другим загадкам вселенной. Но, увы, загадочность от этого ничуть не уменьшалась.

Наконец кто-то нашел место, около которого с завидной регулярностью возникали входы в червоточины. Даже добровольцев направили полетать вокруг них. Но увы, однажды корабль с наблюдателями залетел слишком далеко — его затянуло внутрь, а затем выбросило назад — уже в виде огненного шара.

Тогда стали направлять внутрь пространственных дыр беспилотные зонды. Они либо возращались назад в виде раскаленного газа, либо не возвращались вовсе. Один такой зонд выбросило назад еще при входе в дыру, вслед за чем последняя захлопнулась. При исследовании ученых ждал сюрприз — весь материал, из которого был сделан зонд, стал хрупок. А при исследовании молекулярной структуры обшивки зонда, у ученых появилось впечатление, что зонд разобрали на атомы, может быть даже на частицы атомов, и потом очень неаккуратно склеили обратно. Последующая попытка закинуть во вновь открывшуюся дыру испытуемых животных показала еще более удручающие результаты. Нет, шимпанзе не превратился в жижу. Но налицо у него были все признаки лучевой болезни — при вынимании его из аппарата он раздулся буквально у них на глазах, и умер.

На этом, двести лет назад все опыты по червоточинам прекратились, лишь помешанные ученые продолжали развивать математику дальше и дальше и дальше, стремясь дать червоточинам и их сути какое-то математическое объяснение. Экипажи космических кораблей боялись червоточин как огня, хотя вероятность встречи с ним ибыла даже меньше вероятности столкновения с астероидом. Пространственно-временные дыры стало вновь чем-то легендарным, неподвластным обычному разуму.

Так уныло и двигалась наука в отношении разрешения одной из тысячи загадок вселенной, пока мы не подобрали Долли и Антона. Я еще раз посмотрела на терран в их каютах. Да, они похоже и не знали сами своей ценности. Ценности того что им посчастливилось выжить. Понятное дело, что они понятия не имели еще обо всей этой возне с кротовыми норами. Ценность их и их корабля была как экспонатов. Увы, лаборатории нашего корабля не имели оборудования для внутриатомного сканирования элементов. Но если бы астронавтов и их модуль удалось привезти на Алориен...

— Капитан, я хотела бы у вас поинтересоваться.

— Валяй — откликнулся он, выделив для меня часть своего сознания. Всей своей душой он был сейчас с Меллоном и Селестой, которые просматривали в медотсеке информацию из мозга Скиррана. Капитан решил начать с него, так как мозг тейлри, несмотря на простодушность этой расы, было сканировать многим труднее чем терран и похожих рас.

— Хотела бы спросить у вас, может нам сразу доставить терран на Алориен, не дожидаясь окончания нашей миссии? Ведь цель нашего крейсерства исполнена — мы насобирали достаточно материала чтобы прервать его.

Капитан призадумался, прежде чем ответить.

— Я думал над этим и все еще думаю. Но посоветовавшись с твоей матерью, мы приняли решение все-таки отработать на линиях положенный нам год. Все-таки затем мы сюда и прикомандированы, чтобы в процессе крейсерства находить все интересное для триумвирата.

— Но мы ведь нашли. Разве это не повод. У нас девушка — дриада, пусть даже инвалид. Уникальная аппаратура для сканирования мозговой активности, еще и путешественники сквозь пространство и время...

— Просто они там мало что могут дать — они ведь даже и не вполне еще осознали, что именно с ними случилось. В лучшем случае наши ученые смогут исследовать молекулярную структуру их модуля, ну и их самих. Это кстати можно сделать на крейсере-стационере, куда мы собственно и направимся после того как разберемся с грузом лекарств. Смысла возвращения в Элвиниен я лично не вижу.

Его слова заставили меня улыбнуться:

— Честно говоря, на вашем месте я бы выкинула контрабанду к чертовой матери куда подальше. Космос большой. Из всего экипажа только у вас хватает благородства каким-то таинственным образом довезти груд до нуждающихся в нем.

— Не надо мне про благородство. Просто я привык все делать так, как надо. Если кто-то здесь нуждается в импортных лекарствах, то я его в этом обеспечу. Благородство тут не причем. Плюс к тому среди препаратов сильнодействующие наркотики. Если они окажутся бесхозными то тот, кто их найдет наверняка заинтересуется, откуда они взялись и вцепится в инверсионный след... слава на всю галактику мне ни к чему.

Я вздохнула, но не стала ничего говорить. Как капитан не стремился отгородиться от нас, но все мы, весь экипаж за два года проведенных вместе знали его настоящее лицо.

— О, это интересно — воскликнула вдруг Селеста.

— Что такое?— поинтересовалась я, переместив часть сознания в медотсек, где последняя колдовала над "мозгоедом".

— Да нет ничего. Просто этот коротышка считает, что у нашей ленвийки романтическое чувство к этому как его. Честному...

— Кайдену Хонести — подсказал меллон.

— О боже! любовь! На моем корабле! — простонал Берендил — О нет, какая гадость, меня сейчас стошнит.

— Боюсь, физически у вас это не выйдет — очень точно ответила ему Алессия.

— Простите, что прерываю, но у нас тут отметка на радаре — оповестил нас Дорвин.

— Так, я отвлекаюсь, поставьте эту штуку на паузу, не начинайте без меня! — воскликнул капитан, переключаясь сознанием в рубку, к своим приборам. — Что там?

— Корабль на середине тракта, движется чуть медленнее нас.

— Начинаю расчет траектории уклонения — сообщила штурман, выдвигая на себя клавиатуру.

— Жду.

Алессия довольно быстро рассчитала траекторию нашего движения, и вывела на основной экран. Берендил поколдовал над своим пультом, и при помощи автопилота стал рассчитывать маневр безопасного расхождения. Ситуация была банальной для звездоплавания, и я даже не придала ей значения. Куда больше меня заинтересовало, что внезапно Айвин, лежащая в лазарете начала двигаться. Казалось, она все еще была без сознания, но начала ворочаться в кровати. Это было более чем странно учитывая то что она практически была в коме.

— Меллон, иди в лазерет — позвала я его — наша гостья, кажется, намерена прийти в сознание. Дергается.

— Черт! Это может быть опасно.

Доктор сорвался с места. Да, по хорошему, оставить бы с ней наблюдающего. Но для работы Мозгоеда нужен был доктор тоже. В начала я даже задумалась — стоит ли будить сестер, чтобы проследить за состоянием девочки. Но если поднять Долли, то не будет спать и Миранда, а последнюю Беонар давно предлагал усыпить на время дальнейшего полета.

Когда я подумывала о том чтобы материализовать в каюте Айвин своего аватара, случилось очень странное событие.

Одновременно Айвин вдруг заметалась, словно в бреду, и Дорвин с тревогой сообщил нам:

— Цель меняет курс. Стремится нас догнать.

— Ой... — только и произнесла Алессия.

Глянув на приборы своего экипажа, я увидела что "Миранда" уже почти разминулась с медленно идущим кораблем, и тут он стал нас догонять.

— Расстояние тридцать семь астрономических... черт подери, мне это не нравится.

— Спокойно, Дорвин — произнес капитан — подпустим его поближе, и проведем маневр уклонения. И увидим его реакцию.

Я поняла, что дело плохо. Встретить пирата в этом районе было редким явлением. Но все-таки реальным. Хотя у нас и было чем ответить на нападение в отличие от менее удачливого "Рэд Стар".

— Ставлю тысячу единиц опыта, что если это пираты, то те же самые что покромсали каботажник — проговорила Сейли задумчиво.

— Ставка не удалась, полагаю, все думают о том же — произнесла Алессия, глядя на основной экран. Туда в одно из окон Дорвин вывел изображение с радара.

Неизвестный корабль приближался. Наконец он сблизился с нами настолько, что при желании я могла просканировать его визуально. Включив одну из камер, я увидела его на кормовых курсовых углах.

Конструкция была мне совершенно незнакомой. Сам корабль, бывший раз в пять больше нашего, по конструкции скорее напоминал скелет какого-то динозавра, ощетинившегося шипами и рогами. Особенно были заметны три выступа в передней части корабля, напоминавшие три рога. Вся конструкция, включая разгонные двигатели в мотогондолах, держалась вокруг одного центрального мощного штыря. Ничего подобного раньше я не видела. Не знал такой тип кораблей и центральный компьютер.

— Итак, думаю восемь или десять орудий — задумчиво произнесла Алессия, внимательно разглядывая незнакомца.

— Внимательно наблюдай за ним. Если начнет готовиться к бою...

— Я знаю что делать.

Не звучало никакой тревоги, никакая сирена не призывала готовиться к битве. Все были на своих боевых постах. Селеста, бросив "мозгоеда", мигом примчалась к своему челноку и готовила его к отлету, на случай если поврежденный корабль придется покинуть. Капитан перевел управление кораблем на джойстики, Алессия подъехала в своем кресле к активированному боевому штурманскому компьютеру. Дорвин и Сейли превратились в операторов бортового вооружения. Бортинженер ждал, положив руки на клавиатуру. Нажатие клавиш — и активируются боевые системы. Выдвинутся из своих ниш спрятанные по-походному малокалиберные зенитные орудия. Откатятся в сторону обтекатели и два шестидюймовых орудия будут готовы ответить на нападение любого корабля, до эсминца включительно. Действуя двигателями ориентации, командир развернул нас носом к приблиавшемуся кораблю.

Лишь Меллон не принимал участие в подготовке к сражению. Айвин билась в судорогах, не приходя в сознание. В тот момент, когда он хотел ввести ей успокоительное, она вдруг перестала метаться, села на кровати и открыла глаза. Я готова была поспорить, что взглянув в ее наполненные ужасом глаза, Меллон даже отшатнулся.

В ту минуту, когда капитан был уже готов начать маневр уклонения, мы услышали голос девушки:

— Стойте! Не надо! Подождите!

Наверное, все были слегка ошарашены. Девочка мало того что была в коме, кроме того еще и сильно изнурена. Но сейчас она мгновенно пришла в себя. Синие красивые глаза были широко раскрыты, а лицо перекошено от ужаса:

— Не надо! Они как собаки. Если вы начнете убегать, они погонятся!

Она схватила Меллона, все еще в нерешительности державшего шприц с успокоительным за запястье.

— Не делайте этого.

Я рассмотрела ее внимательно. Объятые ужасом глаза выкатились из орбит, что придавало ей совершенно безумный вид. Я знала, что порой дриады удивляли всех своими способностями. Но мне не могло прийти в голову, как она может знать о том, что происходит в рубке, сидя в своей кроватке.

— Готовы по боевой тревоге, капитан — сказала Алессия, выжидательно смотря на Берендила.

Капитан ждал. Как я поняла, он был там, в лазарете — смотрел глазами Меллона на девочку, отчаянно сжимавшую его запястье. Девочка смотрела на доктора одновременно и с ужасом в глазах, и с непоколебимой уверенностью в своей правоте.

— Не надо давать им повод...

Дорвин вдруг с удивлением отпрянул от своего монитора:

— Капитан, они... они нам что-то предлагают скачать. Видеофайл, судя по формату стандартный фильм. Расширение igv.

— О нет!— закричала девочка.

Она отпустила руку Меллона и упала на кровать, закатив глаза.

— Айвин, Айвин? — я материализовала своего аватара рядом с ней. Айвин? Что с тобой?

— Примите это — прошептала она, и вдруг сорвалась на крик: — примите! Примите это! ПРИМИТЕ! — она закричала что есть мочи, и забилась в конвульсиях.

— Меллон, успокоительное! — подогнала я замешкавшегося медика

Доктор, все еще державший в руках шприц, схватил Айвин за запястье, и мгновенно отыскав вену впрыскнул в кровь содержимое шприца. Не помогло — девочка по прежнему билась в истерике.

— Да что с ней!? — воскликнул Меллон, не веря своим глазам. Да, подобная доза погрузила Антона и Николь не так давно в глубокий сон на полтора суток.

— Что прикажете? — спросила Алессия, довольно громко, вернув нас всех, наверное даже капитана к реальности. Пиратский корабль все ближе и ближе подходил к нам.

— Сделаем, как она сказала — сказал капитан, не задумываясь — Дорвин, принимай файл. Даже если это и вирус — нашу операционку он не сможет уничтожить

— Это формат видео, кстати, а не вирус.

— Если пираты решили соблазнить нас порнографией, они сильно ошибаются — съязвил Беонар.

Все рассмеялись. Его шутка как-то разрядила тревожную обстановку в эфире. Хотя расслабляться было рано. Доктор вколол еще бьющейся в конвульсиях Айвин, новую дозу успокоительного. Кажется, на этот раз подействовало — девочка сжалась в комок, закрыла глаза, но продолжала мелко дрожать, словно от холода.

— Капитан, они все еще сближаются с нами.

— Расстояние?

— Две тысячи метров. Но включили тормозные двигатели. Меняют курс — они пройдут под нами.

Алессия задумалась

— Если так, то они не смогут совершить стыковку. Если конечно не предпримут какой-нибудь головоломный маневр. Эта старуха говорила, что при грубой стыковке их корабля с пиратами Ливи сломала ногу. Они вполне могут что-то вытворить в последний момент.

— Будем ждать.

Капитан приказал мне по личному каналу дать ему на экран спроецированное трехмерное изображение окружающей обстановки. Он развернул его так, чтобы было видно взаимное расположение "Миранды" и пирата. Руки его сжали джойстики.

— Если что я успею сманеврировать. Сейли — не зевай. Пали из двеннадцатидюймовой, как только он окажется в прицеле.

— Боюсь, ему это будет как слону дробина — прокомментировала я — длина этого корабля восемьсот девяносто семь метров. Кроме того мне кажется или я вижу систему активной брони?

— Похоже на то. Но в бой вступим в крайнем случае. Я бы предпочел удрать.

Руки Беонара покоились на рычагах управления тягой основных фотонных зеркал. Чтобы дать полный ход ему нужно было меньше тридцати секунд.

— Но предпочту лишний раз не раззадоривать. Если девчонка говорит, что все может обойтись, то лучше бы разминуться без приключений.

— Я поняла, в чем дело — сделала открытие Сейли — нас же невозможно просканировать. Они могут подумать, что это автоматическая баржа. Может это какая-то неизвестная нам раса, и не знает нашего силуэта.

— Да, главный вопрос на эту тему: кто они — сказала я, отчаянно копаясь в электронном справочнике — я не могу идентифицировать этот корабль. Вообще никак.

— Вот к чему приводит излишек тюнинга — задумчиво проговорил Беонар. Увидев, что никто его не понял, он подсказал: — Аэромобильный сленг.

— Восемьсот метров — проговорил Дорвин, глядя на радары. Впрочем, он этого мог и не говорить — пиратский корабль почти пересек наш курс, и видеть его мы могли через смотровое стекло. У капитана взаимное расположение кораблей высвечивалось на его личном дисплее.

— Сколько там еще? — спросил он, несколько нервно.

— Несколько секунд... погодите... все...

Одновременно с окончанием закачки, пиратский корабль вдруг дал полное ускорение. Светофильтр погасил яркое свечение, но все равно на какое-то время вспышка от фотонных двигателей ослепила всех нас. Слабо завыла сирена радиоактивного облучения... Когда свет рассеялся, на месте где только что был неизвестный корабль, была лишь пустота.

— Интересные люди. Все что они хотели сделать с нами — это обновить наш экстранет? — заинтересовался Дорвин, отыскивая файл в папке загрузки.

— Меня интересует другое — сказал капитан.

Со своего пульта он вывел на экран изображение из лазарета. Меллон укладывал в постели вновь лишившуюся сознания девочку. В лишних словах не было нужды.

— Меня тоже — сказала я.

Я рассказала им обо всем, что смогла заметить внутри живого уголка, пока в рубке решалась судьба нашего корабля. Перво-наперво, еще когда Айвин начала биться в конвульсиях, наш кот забился в угол и стал на кого-то шипеть. Затем, когда девочка закричала, чтобы мы приняли файл, все четверо — сестры элвиан, Антон, и Долли вскочили в своих кроватях. Кажется, всем приснились дурные сны.

— Попробуем отгадать загадку — предложила Алессия.

— Дорвин, запускай!

В ту минуту, когда мы мельком стали просматривать трехчасовой видеофильм, мы очень порадовались тому что никого из живых с нами не было в рубке. То, что нам предстояло увидеть, могло разрушить психику любого нормального разумного живого существа.

Антон проснулся в холодном поту. Всю ночь здесь ему снились кошмары. Он помнил, что проснулся среди ночи, и не мог понять — жив он или нет. Какой-то холод сжал сердце, не давал дышать. Спустя несколько минут, к Антону вернулось ощущение реальности, но все равно ночь прошла беспокойно. Ему казалось, что к нему вернулись детские страхи — какая-то напряженность была вокруг — во всей этой окружавшей его темноте. Наконец, чувствуя себя идиотом, он включил свет, отрегулировал яркость на заданные параметры, и стал тревожно вслушиваться в окружающую тишину. Если можно было назвать тишиной какой-то особый гул корабельной жизни. Он сам не понял, каким образом ему удалось заснуть.

Модуль Орион-19 в десяти милях от поверхности Луны. Они готовятся к сближению с астероидом, и маневрам вокруг него. Николь каким-то чудом пустила его в кресло пилота.

— Антон...

Его задача была подогнать корабль как можно ближе к недавно образовавшемуся спутнику. Фактически, он осуществлял легкое касание командным модулем, поверхности спутника. Рискованная посадка, прямо на стыковочный шлюз, но учитывая малую силу гравитации этого астероида, такое шасси можно считать прочным.

Как только он это сделает, Николь выйдет в открытый космос, и подлетев в скафандре с ранцем к поверхности астероида, выполнит все что от нее требуется.

Но он чувствовал что не справляется. Хотя ему нужно было лишь решить задачу сродни обычной стыковке. Смотря в визуальный монитор, Николь должна говорить ему куда лететь. А вместо этого...

— Антон...

Он стремится сам подобрать место для посадки, понимает, что скорость слишком большая и модуль сейчас упа... Боже, почему молчит Николь? Почему приборы сошли с ума и командир не дает ему никаких команд?

— Антон...

Модуль разбивается о поверхность астероида, взрываясь, делая на изрешеченной поверхности спутника кратер. Он видит это, словно со стороны — горящий модуль, но посреди пламени — целая, и невредимая Николь. Почему-то не в скафандре, а в простом комбинезоне.

— Антон, проснись.

Он встряхнулся, и понял что лежит, закутавшись в одеяло, сжимая в руках пустоту вместо джойстиков. А Николь — сидит на его кровати, чуть отодвинув постель. Он вскочил, даже забыв, что не одет.

— Простите...

— И тебе доброго утра. Тебе тоже снилась всякая чертовня?

Лицо Николь казалось невыспавшимся. Она морщилась, словно от боли.

— А вам?

Она пожала плечами:

— Я проснулась посреди ночи. Что приснилось, не могу сказать. Голова болела просто адски, я взяла у Меллона какие-то таблетки... но только сейчас все начало проходить. Уснуть ночью я так и не смогла.

Она закрыла руками лицо, сделав паузу. Антон слышал ее внимательно, вспоминая то что сам пережил этой ночью.

— Я бы не придала этому значения, но сестры. Долли сказала, что они проснулись ночью, их сковал какой-то страх. Они с сестрой обнялись, и не отпускали друг друга, пока не забылись сном. Но всю ночь им снились какие-то кошмары. Странно, не правда ли?

Антон рассказал ей, стыдясь своих слов, все, что сам испытал этой ночью. Как он наивно не боялся показаться слабым, Николь восприняла его слова всерьез, и не то, что не рассмеялась от его боязни темноты, но даже не улыбнулась.

— Может экипаж знает что тут случилось? — спросил он, когда она, задумавшись, в очередной раз потирала виски.

— Меллон выдал мне запас таблеток от головной боли и забаррикадировался в лазарете на нижней палубе. К пилотам я стучаться не стала. А проходящая мимо Селеста, отправила нас с негодующей Мирандой в эротическое путешествие.

Антон улыбнулся поневоле.

— Может они тут проводят испытания на психике людей? Какое-нибудь оружие, вселяющее в нас страх?

Долли повертела пальцем у виска:

— Какие вы мужчины, невнимательные. Неужели непонятно что эти две сестры — какие-то важные персоны. Сомневаюсь, что экипаж проводил бы опыты на них. У них и так есть четверо подопытных.

— Кстати о подопытных... этот медвежонок.. он что-то говорил о страхе.

— Думать об этом сейчас не хочу, если честно — сказала Долли, помотав головой — голова раскалывается. Пошли на завтрак. Я за этим сюда и пришла.

Завтрак не был нисколько похож на вчерашний ужин. Он прошел в почти полном молчании. Несколько попыток Долли как-то разрядить обстановку успехом не увенчались — Миранда была мрачнее обычного, Николь отчаянно боролась с головной болью, а Антон был слишком погружен в свои мысли. Чрезмерное любопытство всегда было его пороком. Сейчас ему не давали покоя размышления о том, что же именно случилось сегодня ночью. Еда не лезла внутрь, казалось предсказание Миранды что скоро его начнет тошнить начало сбываться.

Вдруг он ощутил, что какая-то сила потащила его вперед — к столу, и он едва успел схватить стакан и тарелку. Николь была не столь удачлива — ее тарелка вывалилась прямо на колени Миранде.

— Боже мой, да что вы сговорились чтоли? — простонала та, сбрасывая еду с колен на пол, где ее должны были убрать роботы.

Рядом с ними материализовалась Миллона:

— Капитан велел передать вам извинения — нам пришлось довольно резко затормозить. Мы уловили сигнал бедствия.

— Опять?

— Да, как это ни забавно слышать — опять — и она исчезла.

— Пойдем, посмотрим? — предложила Долли.

— А что можно? — спросила Николь удивленно.

— Во всяком случае, гарантирую, что вас не выгонят, если моя сестренка не устроит истерику.

Тем не менее, в рубку их не пустили. Когда они были у входа, рядом материализовалась Миллона, и вежливо попросила не тревожить экипаж. Двери были заблокированы, и им оставалось только сесть в кают-компании на мягкие кресла и ожидать.

— В первый раз с ними такое — призналась Долли — обычно двери кабины пилотов всегда открыты. Во всяком случае, там даже есть кресла для пассажиров, если никому не мешать то можно наблюдать за действиями экипажа. Наверное, твои истерики, Миранда их уже достали.

Лицо Миранды побагровало от гнева:

— Истерики? В чем ты меня обвиняешь?

— В том, что ты настроила экипаж против нас.

— Значит, я во всем виновата? Неужели ты не видишь, что они целенаправленно над нами издеваются?

— Над тобой, потому что ты...

— Тихо, тихо барышни — окликнула их Николь — если вы тут начнете драться, то боюсь всех нас постигнет судьба тех, кто сейчас спит палубой ниже.

Миранда встала, и церемонно выйдя из-за стола ушла по направлению к живому уголку.

— Да что с вами? — спросил Антон, увидев, что обычно доброе лицо Долли искажено от гнева.

— Она сама виновата. Черт — она встряхнулась — не пойму что на меня нашло. Такое ощущение, что хочется убить весь мир.

— Вы просто невыспались — сказал Антон — все вы.

Николь положила руки на стол, обхватив ими голову.

— Черт... опять...

Антон хотел что-то сказать в ее адрес, но вовремя словил себя. Ему казалось или что-то изнутри делало его раздражительным? Что-то подсказывало сказать гадость этой женщине? Он так и не успел разобраться в своих чувствах. Не дал экипаж.

Дверь в кабину пилотов открылась, и из нее вышла Селеста.

— Экипаж настоятельно просит пассажиров разойтись по вашим каютам. Антон Шереметьев — зайдите в рубку, вас хочет видеть капитан.

— Есть сэр — устало проговорила Николь, поднимаясь со своего места, и направляясь в живой блок. Антон с удивлением посмотрел сначала на нее потом на Сейли, и прошел в рубку.

На этот раз все повторилось, как и полсуток назад. Слабый сигнал циркуляра был нащупан Дорвином на пределе слышимости. Нам пришлось резко сбросить скорость, чтобы взять точный пеленг на очень и очень слабый источник сигнала. На этот раз была не шлюпка. Циркуляр сообщал нам название корабля — "Рэд Стар", координаты, сигнал бедствия, и все. Ни характера повреждений, ни особых указаний — ничего.

— Рэд Стар — это же...

— Именно — место жительства наших гостей — сказал капитан, активируя свои джойстики.

— Алессия, Беонар...

— Мы знаем что делать, Сэр.

Я была удивлена. Обычно, перед тем как совершить что-то хоть чуточку опасное, Алессия колебалась. А здесь — нам предстояло посетить корабль, захваченный пиратами. Которые еще могли быть там. Плюс рассказ тех, кто чудом смог эвакуироваться оттуда. И моя родительница дает согласие.

— Штурман, вы даже не будете спорить? — Капитан тоже удивился.

— А ваши намерения от этого изменятся?

— Вряд ли.

— Рассчитываю курс, сэр.

Через пять минут мы были у цели. Когда мы уже смогли обнаружить корабль, попавший в беду визуально, нас вдруг вызвал Меллон:

— Вы что там опять тех пиратов встретили? Я только что проверял состояние Айвин. Мое успокоительное не дает ей прийти в себя, но у нее дыхание участилось и пульс скачет до небес.

Я быстро глянула в кают-компанию. Там происходил спор, за которым я вяло следила. Миранда, с лицом мученика, убежала наверх — к своей каюте. Николь в кают-компании вновь начала мучиться от головной боли.

— Ой — задумчиво произнес капитан — Дорвин, Миллона — радарное и визуальное отображение.

— Уже сделано, капитан — сказал Дорвин, очень задумчиво — на пределах дальности локатора только "Рэд Стар" и мелкие обломки. Рядом нет никаких кораблей.

Слетанность. Мы знали друг друга так, что могли заранее предугадывать, что и кто прикажет. Тем не менее, я еще раз проверила пространство вокруг "Миранды" в оптическом и в инфракрасном диапазоне. Было пусто.

— Я думаю высадить группу. Кто, кроме Алессии против?

В числе сторонников его идеи не оказалось только штурмана, бортинженера и меня.

— Ну что, почти вся веселая семейка — вот мы с вами и останемся на Миранде. Я бы пошел сам, но придется поручить десант Сейли.

Командир не имеет права руководить десантными операциями. Так написано в уставе. Хотя ясно было, что больше всего оказаться там не терпится именно капитану. Мне же представлялось опасным подходить к этому каботажнику. Это вполне могло оказаться судно-ловушка. Горе тем, кто решит состыковаться с таким вот целым и невредимым судном. Впрочем, относительно невредимым. Присмотревшись внимательно, я увидела, что левая причальная "штанга" у корабля разбита вдребезги. Словно кто-то не так давно совершал ну очень грубую стыковку. Я тут же вспомнила сломанную ногу Ливи.

К своему удивлению, я увидела, что капитан не стал обходить корабль по правому борту, а стабилизировался по левому, в сотне метров от корпуса "Рэд Стара".

— Как я поняла на стыковку мы не идем?

— Не идем. У нас есть челнок и Селеста — он задумался — что-то в этом корабле есть раз он так оказывает влияние на всех. Надо будет в качестве биоиндикатора взять одного из пассажиров. Предлагаю Антона.

Изначально я совсем не поняла, что значит биоиндикация. Командир разъяснил, что именно он хочет. Никто не возражал.

Последний из пассажиров был наиболее психически устойчив. Можно было бы взять Николь, но в этот момент ее опять постиг приступ головной боли.

Селеста позвала в кабину Антона, отправив остальных пассажиров погулять. Дорвин ушел в арсенальную готовить группу высадки для боя. Помогать ему должен был Меллон. Селеста ушла готовить под моим руководством катер.

— Что вы хотели от меня? — удивленно спросил Антон, появляясь в рубке и озираясь по сторонам.

— Вы когда-нибудь брали в руки оружие? — как бы межу прочим спросил капитан, разглядывая "Рэд стар". Антон тоже уставился на корабль, кажется, не расслышав вопроса. Командир повторил, с той же интонацией.

— Нет. Точнее да. Но это было в тире.

Значение слова тир за шестнадцать веков, слава богу не изменилось.

— Тогда придется научиться. Нам нужна еще одна единица в группу огневой поддержки. Устав запрещает покидать корабль в боевой обстановке бортинженеру, штурману и командиру. Мы высаживаемся на шаттле, значит Селеста останется его охранять. Трое империал в группе — Сейли, Меллон, и Дорвин, вы — четвертый. Все ясно?

Антон, кажется, тормозил, впитывая такое количество информации за раз. Мы на общей частоте посмеивались, представив какое огромное количество "что", "где" и "Почему" сейчас вертится в его голове.

— Простите, вы хотите, чтобы я сражался? — Антон плохо скрывал всю ту гамму чувств, которую он получил, услышав слова "огневая поддержка".

— Нам больше некого послать. Четверо спасенных с корабля проснутся очень нескоро, Миллона не может быть отключена от корабля. Долли и Миранда, как бы мне ни хотелось их выключить — очень важные лица, и я не могу подвергать их риску. Николь Скотт — сейчас в каюте с головной болью, кроме того она женщина, сорока семи лет. Командир экспедиции, для империи при расследовании обстоятельств вашего вояжа через червоточину представляет больший интерес, чем вы. Короче говоря, бегом на палубу А. Потому что вы единственный кого не жалко пустить в расход.

На лице Антона заблестела многозначительная грустная вымученная улыбка.

Антон старался побороть дрожь во всем теле. Стремительность, с которой он был назначен членом десантной группы, на захваченный и разграбленный пиратами корабль просто ошеломила его. Хорошо хоть во время одевания скафандра, Миллона ввела его в курс дела, иначе он бы и сейчас не знал, зачем он держит в руках эту уродливую штуку, напоминавшую автомат.

— Антон, проверка слышимости — услышал он в наушниках голос — ты слышишь нас?

Говорила Сейли, назначенная руководителем этой высадки. Кажется, Миллона говорила, что у них с Меллоном было общее прошлое в спецназе.

— Слышу вас хорошо.

— Ясно. Это общая частота экипажа на время высадки, потому если что не удивляйся.

Антон посмотрел на микропанель управления на левом запястье, где была выставлена рабочая радиочастота. Он все еще изучал этот костюм, в который его одели пять минут назад. В целом — обычный скафандр, но не похожий на экспедиционные с земли. Этот был намного легче и тоньше. Но зато содержал компоненты латной брони. Антону даже показалось, что он чем-то похож на остальных империал, сидящих во взлетающем челноке...

Шаттл чем-то напомил ему растолстевший частный реактивный самолет. И одновременно чем-то и вертолет. Особенно сдвижными дверьми по бортам — над крыльями, которые империал даже не потрудились закрыть. Сидя около двери, Антон чувствовал себя воздушным кавалеристом во Вьетнаме.

Створки отсека разошлось в разные стороны, челнок воспарил в небо. Если небом можно было назвать ту пугающую черноту космоса. С движущимися звездами. От этого зрелища становилось не по себе. При условии, что корпус корабля, на который они должны были высадиться, был совершенно неподвижен.

— Так мы летим? — задал он вдруг откровенно тупой вопрос сидевшему рядом Дорвину.

— Точно. Со скоростью в пять световых в час.

— Световых чего?

— Лет конечно.

Антон решил по этому поводу ничего больше не спрашивать. Когда нужно будет, он спросит по поводу сверхсветового перемещения у Миллоны. Особенно по поводу того почему видно звезды. Кажется, в тридцать седьмом веке Эйнштейн был не в чести.

От мыслей о сверхсветовом перемещении его отвлекло то, что челнок потихоньку стал двигаться вперед — к корпусу каботажного судна "Рэд стар", подсвеченного посадочными фарами "Миранды". Антон вдруг, сам не зная, почему почувствовал страх. Какой-то безымянный ужас словно поднимался из глубин его подсознания. И он становился тем сильнее, чем больше становился корабль. Большой треугольник, с небольшой надстройкой и двумя гондолами двигателей в кормовой части. Почему он казался таким зловещим? И почему внушал такой суеверный страх? Антон понял, что надо себя как-то отвлечь.

— Большой, черт — произнес он очень натянутым голосом.

— Это сущий малыш. Метров четыреста в длину. Типичный корабль для линий средней протяженности. Того же класса что и наша "Миранда" — услышал Антон в наушниках голос капитана — только садиться на планеты не умеет.

— Это радует — сказал Антон, сам не понимая, почему он это сказал.

— Обещаю вам показать настоящих гигантов. Как-нибудь потом.

— Ага.

Антон опять отвлекся на корабль, который был уже совсем рядом.

— Антон, как ваше самочувствие? — вдруг поинтересовалась Селеста. Он не стерпел.

— Потрясающе, учитывая, что я никогда до этого не участвовал в космодесантных высадках.

Сейли придвинулась к нему, и указала на корабль:

— Видите то углубление на вершине треугольника? Селеста подгонит катер как можно ближе. Нужно будет впрыгнуть внутрь. Справитесь?

— Нет — честно признался Антон. Но не сделал ли он это слишком резко? Или даже грубо? Тем не менее, кажется, Сейли было на это наплевать.

— Тогда Дорвин вбросит вас туда.

Вот, катер подошел совсем близко. Входная дверь располагалась над крылом, и поэтому перед тем, как совершить прыжок в темную круглую дверь, необходимо было пройти по крылу шесть с половиной метров, в заключение прыгнуть и пролететь в пустоте метра два. Антон зажмурился.

Земля, центр подготовки. Тогда его готовили к выходу в открытый космос, несмотря на то, что побывать на поверхности астероида должна была только Николь. Но там нужно было вылезти из переднего стыковочного люка и включить микродвигатели на ранце. А тут?

— Пора!

Сейли прыгнула внутрь, оттолкнувшись от кресла внутри шаттла. Антон не мог себе представить, что она сделает это так плавно. Однако долго думать над элегантностью железной леди ему не дали — Антон сам не понял, как так получилось, что какая-то сила подняла его и швырнула прямо в этот круглый проем. Затем другая сила остановила его и аккуратно поставила на пол.

— Добро пожаловать на борт судна компании Бананас Спейслайнс — поздравила его невидимая в темноте Сейли.

Антон попробовал оглянуться, но не увидел ровным счетом ничего, за исключением круглого проема двери, через которую был виден доставивший их сюда челнок.

С трудом увернувшись от летящего прямо на него Дорвина, Антон споткнулся обо что-то, но не упал, а повис в невесомости, к своему удивлению.

— Ступайте осторожнее, не особо хочется вас латать — проворчал Меллон.

— Магнитные подковки, Антон. Ступай осторожнее.

Прокляв в душе все на свете, Антон с трудом привел себя в вертикальное положение, поставив ноги на невидимый пол. Посмотрев в проем, он увидел за тремя фигурами империал челнок, а за ним — светлый, переливающийся тонами белого, голубого, синего и черного цветов корпус "Миранды". Каким же светлым он казался, как же тянул к себе. Как хотелось оказаться там, а не здесь — в утробе какого-то брошенного корабля. Антон сам не знал, что его так испугало.

— Ну что, идем? — предложила Сейли.

— Видеть бы куда — Антон безрезультатно смотрел по сторонам.

— На твоем пульте все прекрасно написано — включи ночное видение.

Антон чуть не отпрянул назад, когда в возникшей перед ним синей гамме цветов увидел перед собой фигуру.

— Спокойнее — это всего лишь я — сказал Меллон.

Повернувшись, Антон увидел, что находится в каком-то помещении напоминающем стыковочный шлюз. Или это он и был? Двое империал возились с какой-то дверью. В дальнем конце помещения. Антон, обернувшись, увидел за собой такую же дверь только открытую. Прямо в космос.

— Внутри атмосфера. Меллон, закрой ее.

Империал подошел к незаметной для Антона панели и нажал на несколько кнопок. Ничего.

— Корабль полностью обесточен.

Он ударил по чему-то кулаком, затем что-то сделал так, что дверь нехотя затворилась.

— Это что ручное закрывание? — спросил Антон, с ужасом глядя на то как вид на челнок и "Миранду" закрывается какой-то панелью.

— Он самый. Механическая блокировка — Сейли нажала что-то на панели управления, и внутренняя дверь отъехала в сторону. — Две двери невозможно открыть одновременно.

— И если есть атмосфера, то значит должны быть выжившие — сказал Меллон — но не рекомендую снимать шлем. Давление есть, но низкое — можно задохнуться.

— Это радует — сказал Антон, оглянувшись назад — на закрытую дверь. В иллюминаторе было видно звездное небо...

Сейли двинулась вперед. За империал поплелся Антон. Коридор вел немного вперед, затем поворачивал вправо. Антон заглянул за угол. Там было несколько светлее — кажется, свет шел от больших смотровых окон.

— Шлюпочная палуба левого борта — пояснила Сейли — Антон, как вы себя чувствуете?

— Спасибо, нормально — сказал Антон сквозь зубы.

Его одолевала злость. То, что он делал каждый шаг вперед с трудом, словно какая-то бешеная сила давила на него со всех сторон он не стремился признать. Точнее он хотел отмахнуться от этой мысли как можно дальше. Он заметил что противостоящая ему сила ослабевает ненадолго, стоит ему перестать обращать внимание на гнетущую обстановку вокруг. Но как же трудно было отгородить свое сознание от того что шло извне...

— Будьте осторожны. Тут много мусора.

Антон видел, что на палубе был настоящий бардак. Словно внутри взорвали несколько гранат. В воздухе в невесомости плавали обломки каких-то агрегатов, там, где судя по всему были приборы были какие-то обрывки проводов. Антон, стараясь не отставать от группы, подошел к одной тумбе. Внутри были какие-то надписи, но он не мог их прочитать. Тогда он выключил ночное видение и включил фонарь у себя на шлеме.

Лучше бы он этого не делал.

Внезапно какая-то сила сбила его с ног. Чьи-то руки обхватили шею. Бесполезный автомат просто напросто вывалился из Рук. Антон видел перед собой чье-то перекошенное лицо с безумными глазами. Он попытался освободиться, но руки человека все сильнее впивались в шею. Но вдруг он упал. Повернувшись, Антон увидел Сейли с автоматом в руках.

— Неудачная идея. Вырубай.

Антон машинально выключил фонарь, заменив его ночным видением.

— Вы убили его?

— Так точно. Постарайся не блевать — задохнешься в шлеме.

Антон к своему удивлению не испытывал никаких чувств от того что на его глазах только что убили человека. Впрочем, человека ли?

Он поднялся, и насколько позволяло ему ночное видение, рассмотрел труп с перекошенным лицом. Да, это был человек. Обычный человек, но кажется просто сошедший с ума. Лицо его даже сейчас — мертвого выглядело безумным.

— Это вы конечно зря, Сейли — проговорил с легкой печалью в голосе Берендил. Может живым бы он пригодился больше.

— Думаю, что живой Антон нам более ценен — пожала плечами та.

— Ваше решение.

Трое империал и один терранин продолжили свой путь. Теперь, Антон сжимал автомат что есть силы, напряженно вглядывался в окружающее его пространство. Ему трудно было избавиться от ощущения, что кто-то, какая-то неведомая и мрачная сила следит за ним.

— Приборы вырваны с мясом. Что бы это значило? — проговорил Дорвин, наклонившись к одной из панелей управления.

— Системы, отвечающие за контроль запуска шлюпок, выведены из строя — докладывала Сейли результаты наблюдений — что бы здесь ни случилось, спасательными средствами левого борта никто не успел воспользоваться. Почти никто. Одной шлюпки нет на месте.

— Нападение случилось очень быстро — сказал Берендил — помните слова Кэтрин?

— Именно. Но боюсь, самое интересное ждет нас на правом борту — мрачно сказал Меллон.

— Проверим — сказала Сейли, затем посмотрела на Антона — Мы с Дорвином впереди, за нами Антон. Меллон — замыкающий. Антон, как вы себя чувствуете?

Это уже было слишком. Терранин чувствовал, что сейчас взорвется, но умерил свою прыть:

— За исключением того что совершенно не понимаю, зачем я тут нужен чувствую себя прекрасно. И еще — мне так хочется надеяться, что это всего лишь сон.

Его сарказм во внимание не был принят.

— Если вам станет плохо — скажите. Мы отнесем вас на челнок.

— Нет, что вы — здесь просто чудесно! Птички поют, солнышко светит, травка растет. Просто РАЙ!

Антон сам не понимал, что движет им. Что-то изнутри толкало его на резкость. Он чувствовал, что становится раздражительнее. Но одновременно и не давал покоя страх. Какой-то мерзкий, сковывающий все тело ужас поднимался из глубин подсознания. И несмотря на все попытки Антона отвлечься, теперь он становился все сильнее.

Поворот за угол. Темный коридор. Почему, боже, почему они должны туда идти?

— Разобщительный тоннель между шлюпочными палубами — послышался голос Миллоны, словно из другого мира — от него отходят два коридора на нос, один — на корму к силовой установке. Не знаю почему, но не могу передать вам план судна. Какие-то помехи мешают.

— Более чем странно — проговорила, словно про себя Сейли — никогда еще помехи не мешали нам обмениваться информацией. Может дело в антенне?

— Я послала РД проверить.

— Хорошо, мы пока посмотрим что там, на левом борту.

Они шли по коридору, длиной около сотни метров. Он был довольно широк, но все равно Антону казалось, что эти стены словно давят на него. Каждый шаг давался все труднее и труднее. Антон тяжело дышал, сам не понимал, почему он стал вдруг задыхаться. Он чувствовал, что сердце в груди колотится так, словно он пробежал десять миль.

Ответвление на нос. Первый из трех проходов ведших из этого чертова тоннеля. Сейли осмотрела его лишь поверхностно, затем дала сигнал всем идти дальше. Антон сам не понял, почему, но когда он проходил мимо этого тоннеля, на него словно повеяло ледяным ужасом. Ноги подкосились и он споткнулся. Если бы здесь была сила тяжести, он бы несомненно упал.

— Что такое?

— Ничего — почти прохрипел Антон, вновь поднимаясь на ноги.

— Тогда идем дальше. Меллон... ты знаешь что делать.

И они шли. Теперь Антон ступал все осторожнее и осторожнее, медленнее и медленнее, чувствуя, что ноги просто напросто отказываются ему повиноваться. Всякое движение превратилось в продолжительную пытку. Время словно остановилось. Сколько они уже шли эти проклятые сто метров? Несколько часов или несколько лет? Антон не знал, ему казалось, что прошла вечность, и этот путь никогда не кончится. Он чувствовал себя все хуже и хуже, наконец, настал момент, когда он просто не мог сделать и шагу вперед. Сердце билось как барабан. Он задыхался. Кажется, ему что-то говорили в наушниках, Сейли махала рукой. Антон, теряя чувство реальности, повернулся налево и увидел, что он стоит как раз напротив еще одного коридора, ведущего на нос.

Нахлынувший ужас словно ударил ему в лицо.

Вдруг мир стал размываться. Коридор уплыл куда-то вбок, синяя подсветка ночного видения становилась тусклее и тусклее. Кажется, кто-то вызывал его, но он не слышал — все звуки слились в какой-то неразличимый шум, который становился все тише и тише...

Сколько времени он провел без сознания? Антон не знал. Сознание медленно возвращалось к нему, размытое белое пятно постепенно становилось похоже на лицо империал. Или на шлем — кому как нравится.

— Антон, ты меня слышишь? Антон.

Он почувствовал отвратительный запах перед своим лицом и отвернулся. Открыв глаза, он увидел, что сидит в кресле в каком-то незнакомом месте, напомнившем ему кабину пилотов. Приборы, два джойстика по сторонам...

Он немного напряг память и понял, где находится. Кажется, это была пилотская кабина челнока. Он глянул в переднее обзорное окно и увидел слева — подсвеченный фарами "Миранды" борт "Рэд стара".

— Кажется, я отключился?

Селеста кивнула:

— Наши почти дошли до правого борта, когда ты потерял сознание. Пришлось доставить тебя сюда — свою миссию ты выполнил — она склонила голову набок.

Антон успел узнать, что таким жестом империал показывают свою улыбку.

— Там что-то было. Внутри. Я не знаю, почему но...

— Ты чувствовал то, о чем говорил маленький тейлри?

Широко раскрыв глаза, он уставился на пилота. Теперь Антон понял, зачем же его взяли в эту вылазку. Нетрудно было догадаться теперь, что он просто должен был быть подопытным кроликом. Вспомнив Берендиловское "Вас не жалко", Антон горько усмехнулся.

— Как вы узнали? Что здесь на корабле... будет?

— Предположили — ответила Селеста — а вообще мы и не знали что все так серьезно. Так что ты сослужил нам хорошую службу, парень.

— Да уж не за что — зло проговорил Антон, вспоминая все что случилось Там. — Только второй раз я туда не полезу.

— Этого не потребуется.

Антон отвернулся, смотря в правую часть обзорного окна. Там была видна Миранда — ее корпус почему-то казался необычайно светлым в сравнении с темным бортом мертвого каботажника.

— Кто вообще такие были эти пираты?

— Это мы и хотим выяснить. Десантная группа еще внутри.

Антон оглянулся в поисках своего шлема и гарнитуры. Найдя наушники, он одел их, услышав обрывок фразы.

— ...очевидно, основное событие, что они там показывали, происходило именно здесь.

— Событие? Показывали? — Антон почувствовал заинтересованность — вы о чем?

— Антон? — послышался удивленный голос Сейли — ты на линии? Как самочувствие?

— Спасибо, тут мне намного лучше. Хотелось бы узнать почему гнетущая обстановка этого чертова корабля не воздействует на вас.

— Мы же неорганические существа — пожала плечами, сидевшая в левом кресле Селеста.

— Но неужели вы совершенно ничего не испытываете?

— Только ухудшение радиосвязи.

Антон вздохнул:

— Я, может, кажусь вам слабым, но мне хотелось бы узнать, что черт подери вы там нашли? Я имею на это право.

— Не боитесь потерять аппетит? — вдруг вступил в разговор на общей частоте Капитан — если нет, то предлагаю заткнуться и не засорять эфир. Бодрствующие пассажиры узнают обо всем, когда десантная группа вернется на корабль. Увы, любопытством страдаете не только вы.

— Я не знаю кто сможет услышать нас (помехи) — но я хочу чтобы тот кто это найдет знал (звуки ударов). Мы были захвачены неизвестными живыми существами. Это не пираты. Они не предлагали нам сдаться. Они напали на нас как только мы совершили маневр уклонения.

Голосовая запись сделанная в бортовом журнале была сильно искажена, пришлось четыре раза прогонять ее через компьютер чтобы очистить от помех и сделатьхоть как-о разборчивой.

— Мы не знаем кто это. По виду люди, а на самом деле — сущее чудовища. Они убили почти всех (звуки ударов). Я не знаю, может я последний живой на этом судне. Но я хочу сказать — опасайтесь. Мы стали жертвой чудовищ, о которых не имеем ни малейшего понятия. Их корабли не излучают энергию в окружающее пространство — их трудно заметить на радаре. Бойтесь их. Знайте это не просто пираты. И они не просто убивают. Цель их не грабеж и не деньги — их цель — насилие...

Послышалось еще несколько ударов. Они становились все громче и громче, наконец послышался грохот.

— Бойтесь молчаливых кораблей! Опасайтесь тех, кто не излучает ничего... передайте родным что первый штурман Баранович держался до конца.

Из записи дальше были слышны лишь несколько выстрелов, чьи-то крики. Потом прогремел еще один выстрел, и дальше были только помехи. На этом запись кончалась.

— Все что нам удалось найти — сказала Селеста — ему повезло, он застрелился. Может быть. Во всяком случае, ее тело мы нашли нетронутым. Кажется, они терзали только еще живые тела.

В кают-компании воцарилась зловещая тишина. Здесь были Антон, Долли и Сестры. Капитан хоть и нехотя, но выложил им все. Но только не стал показывать ту видеозапись, что передал нам пиратский корабль.

— Увы на видеозаписи сцены насилия настолько жестокого, что наверное только настоящий откровенный маньяк сможет просмотреть это до конца — сказал он — никогда я не видел чтобы кто-либо так поступал с захваченными судами. Можно захватить пассажиров в рабство. Можно изнасиловать женщин. Можно расстрелять экипаж. Но без всякой причины сдирать с живых людей кожу, и расчленять их просто ради удовольствия... нет, на это ни один пират не способен. Даже у откровенных мерзавцев есть свои тормоза.

— Пожиратели — вдруг сказал Антон — скажите Николь что вы смотрели этот фильм?

— Смотрела но ты все равно тупой. Пожиратели не в черных латексных скафендрах были. И эти ребята не едят мясо своих жертв — кисло ответила своему подчиненному Николь — и еще они не заставляли тех кто приходил на пепелище падать в обморок...

— Но согласитесь весьма похоже...

— Тешьте себя надеждой на то что они это смотрели и сделали все "под впечатлением"...

Я не знала о каком фильме говоря терране, но мне, в отличие от пассажиров, пришлось снова проглядеть фильм сброшенный нам от неизвестного корабля от начала и до конца. Все нити сходились — жертвами были несчастные пассажиры "Рэд Стара".

— Назовем их как порекомендовала та девчушка. Охотниками— заключил капитан. На минуту в воздухе повисло молчание.

— Может... отписать родственникам? — робко предложила Долли.

— Я дам официальный отчет в экстранет. Только подробности слегка подправлю. Но корабль мы подорвем.

— Подорвем? — с интересом спросила Миранда — но там же...

— Именно. Конвенция звездоплавания предписывает уничтожать космический мусор, находящийся на трактах. А "Рэд Стар" теперь таковым и является.

— Но может собрать тела... — как-то несмело предложила Николь.

— Тел нет. Как ни станно, мы не нашли ни одного тела на корабле. Существа, назовем их Охотниками, повеселились на славу но убрать за собой не поленились.

— Но ведь есть запись того что с ними...

Меллон пожал плечами:

— Чем видеть такое, пусть лучше хоронят пустые гробы и сберегут свою психику. Так легче...

— Скажем, что он так на сверхсветовой и врезался в звезду — сказал капитан — прибудем на Лонели Бэй — я составлю отчет с необходимыми изменениями. Скажем, что нашли корабль, когда он уже попал в фотосферу звезды. В конце концов лучше надеяться на то что когда-нибудь твой родственник вернется из дикого космоса, чем точно знать, как

— Это бесчеловечно — возразила Миранда — каждый имеет право похоронить останки своих друзей. И потом что вы скажете выжившим?

— Человечность применимо ко мне смысла не имеет — в голосе капитана слышалась интонация "убейте себя об стену, девушка". — Выжившим промоем мозги, так что отчет им покажется истиной в последней инстанции.

Просмотрев еще раз все материалы, собранные на "Рэд Старе", я согласилась с капитаном. Более гуманным было уничтожить этот корабль. Особенно с учетом того, что мы видели на примере Антона. Никто не мог понять почему, но словно само пространство внутри корабля становилось опасным для людей. Видимо эти существа, с виду неотличимые от обычных людей, как-то умели воздействовать на разум психологически. И оставлять свой след в тех местах, где они бывали.

Сейли с группой провела восемь часов на корабле, излазив все его уголки, с применением всех приборов диагностики и анализаторов — и тем не менее, не могла понять причину такого гнетущего воздействия корабля на биологических существ. Больше всех страдал наш безымянный корабельный кот — все время он сидел в каюте у Миранды забившись в угол, и шипел на кого-то. Попытки достать его из уголка с помощью роботов не увенчались успехом — выпрыгнув из-под кровати, он спрятался в другом месте. Тогда мы оставили его в покое. Какое-то гнетущее чувство ощущали все, кто был на корабле. Айвин все лежала в лазарете без сознания, но, бормоча что-то. Она была явно не в себе.

— Нет никаких возможностей исследовать этот феномен? — спросила я, переместившись сознанием в рубку.

Капитан и Штурман покачали головой.

— Мы задействовали уже все что смогли. Все указывает на то, что перед нами просто кусок железа.

По сути, так оно и было. Вместе с расчленением несчастных пассажиров и экипажа, неизвестные пираты занимались еще тем, что демонтировали, причем не очень аккуратно почти все мало-мальски ценное оборудование. Все, даже приводы лебедок в грузовом отсеке. Не говоря уже о полностью разобранных двигателях. Большим счастьем было то, что мы нашли наполовину уничтоженный карманный компьютер, закатившийся в темный угол радиорубки. На него и были закачаны записи бортового журнала с последнего рейса...

— Может оставить это? Для дельнейшего изучения? — неожиданно предложила Селеста.

Капитан подумал, прежде чем ответить.

— Нет. Слишком велик риск. Мы видели, что эта штука делает с теми, кто осмелился залезть внутрь.

Пассажиры не знали, что наша десантная группа семь раз подвергалась нападению сумасшедших. Уже после того как Антона отнесли обратно на челнок. Попытки взять в плен кого-то из них успехами не увенчались. Селесте удалось скрутить одного человека, но он в остервенении бросился отгрызать собственную руку, и делал это с упоением, пока его не пристрелили. После этого следующих нападающих пришлось только убивать. Кстати, на одном из них был шеврон члена экипажа.

— Риск слишком велик. Пусть лучше никто больше не найдет этот корабль. Чем найдет и свихнется.

Экипаж занял свои посты по обычному расписанию. Селеста и Меллон, не имеющие четких постов по походному расписанию, встали в проходе рубки, вместе с пассажирами.

— Миллона, заряжай. Оба ствола фугасными.

Я привела в действие систему зарядки орудий. Сейли определила целью те места, где у судов этого типа располагались топливные баки. Бортинженер задействовал реверсивную тягу, чтобы отойти от цели на несколько километров. Когда мы отошли на безопасное расстояние, Берендил сделал пару движений джойстиком, и нажал на гашетку.

Меньше чем через секунду на том месте, где был "Рэд стар" расцвел цветок пламени. Фугасные боеприпасы сделали свое дело — легкий небронированный корабль разлетелся на атомы.

— Мир вам — тихо произнес Антон. Затем добавил чуть громче — Кажется, вы правильно сделали. Мне кажется, стало лучше.

Он оглянулся на остальных пассажиров.

— Ты прав — сказала Миранда — видимо этот корабль содержал в себе все то зло, что творилось внутри него. Теперь его нет.

Я, усмехнувшись лиричности Миранды, заглянула в ее каюту. Корабельный кот спокойно вылизывался, развалившись посреди спальни девушек.

— Ну, теперь посторонние могут покинуть пределы рубки — с тонким намеком произнес капитан.

Все пассажиры тихонько ушли от дверей, и мы их закрыли. Произведя расчет своего удаления от тракта, мы начали производить коррекцию траектории, чтобы выйти на него. Двигатели работали почти час на меньшей тяге. Развить максимальную мы не решились — неизвестно что ждало нас впереди, а запасы топлива после всех выкрутасов сократились наполовину. Мы готовились уже отключить двигатели, чтобы спокойно закончить свой путь на Лонели-Бей, когда Дорвин вдруг произнес:

— Командир... нас вызывают по радио. Принудительный вызов на общей частоте.

Минутное замешательство сменилось деловитостью. Я видела, что Алессия на всякий случай вывела на свой основной дисплей данные с радара. Я оглядела пространство вокруг корабля визуально. Было пусто. И тут звук. Противное пищание, которое могло означать только одно.

— Капитан! — воскликнула Сейли.

— У меня то же самое — нас взяли на мушку.

— Может ошибка приборов, сэр? — предложила Алессия.

— Капитан, я не вижу никого!

— Так спокойно ребята и девчата — рявкнул на нас командир — я скажу, с какого момента нужно будет начать паниковать. А пока Дорвин — прими сообщение и постарайся запеленговать, откуда идет сигнал.

Дорвин настроился на нужную частоту и принял ожидавшую нас радиограмму:

— Пакетбот, Миранда, с вами говорит корабль альнса "Атлантис". Приказываю вам лечь в дрейф для получения дальнейших инструкций. Ваше судно арестовано.

— Проклятье — бросила Алессия — что же это такое?

Действительно мы попали в глупую историю. При всей бдительности и неусыпности мы, тем не менее, отлично прозевали тот момент, когда в нас нацелилась противокорабельная ракета. Алессия уже нашла "Атлантис" в справочнике и его основные (выложенные в экстранет) технические характеристики. А мы до сих пор не могли найти, где же он есть.

— Вырубай, Беонар.

Бортинженер убавил тягу маршевых двигателей до минимума, затем и вовсе заглушив их.

— Дорвин, радиопеленгация — напомнил капитан — разболтаем их, переведи связь на меня, и пошли им запрос голосовой связи.

Когда бортрадист выполнил требование, капитан обратился к тому, кто называл себя кораблем альянса с вопросом.

— Говорит борт Индия Ромео, Майк Сиэрра 85633, прошу повторить ваше сообщение.

— С вами говорит фрегат альянса систем "Атлантис" — ответил женский голос — вы у нас на прицеле, говорит коммандер Ловелл. Приготовьтесь следовать в указанном нами направлении.

— Ой — только и сказала Сейли после некоторого замешательства — неприятно.

— Это пиратство! — возмутилась Алессия.

Я была в замешательстве — осмотрев все пространство, просканировав его и радарами и тепловизорами, я все еще не могла найти местоположение этого "Атлантиса". Между тем чтобы взять нас на мушку, нужно было видеть нас. Но в таком случае мы бы тоже заметили их. Пусть не визуально, но хотя бы приборами, на более дальнем расстоянии. Но космос был пуст.

— Разрешите спросить на каком основании мы должны слушать ваши приказы? Мы на территории Эриссеи а не Альянса систем.

— Наш корабль имеет статус миротворческого, и включен в состав звездного патруля. У вас на корабле находятся опасный преступник. Вы должны будете лететь с нами.

Опасный преступник. Что бы это значило? Черт подери, у нас в последнее время население живого уголка значительно прибавилось. И что на уме у них мы так и не успели узнать — помешала встреча с призраком "Рэд Стар". Но черт подери, как же все это было не вовремя!

— Нашел их. Но могу вычислить только направление — один восемь ноль один шесть ноль.

— Прямо за кормой — задумчиво проговорил капитан на общей нашей частоте. Одновременно он сказал в микрофон коммандеру Ловелл:

— Опасный преступник? Но могу вас заверить, что у нас на борту нет...

— Не увиливайте капитан. В случае невыполнения приказа вы будете уничтожены.

— Вы не имеете права! — попытался слабо возразить капитан. Хотя наверняка знал, что это не аргумент.

— Вы же сами знаете, что имеем. Принимайте координаты.

С корабля пришли численные координаты одной из звездных систем, находящейся в пределах двух световых от нас. Одна из планет была обитаема. На ней находился радиомаяк и несколько рудников. Соответственно работал и полумертвый космопорт. Тихое место, где с нашим бортом под прицелом оружия можно было бы сделать что угодно. Беонар выругался:

— Черт бы их побрал! Такое торможение сожрет почти все наше топливо.

— Ничего не поделаешь — капитан развернул судно в требуемую сторону — включай тягу на полную. Если не хочешь получить противокорабельную ракету в подарок.

— Я бы больше хотел бы знать, кто нас так подставил — проворчал бортинженер, выставляя тягу на девяносто пять процентов. Теперь летя хвостом вперед, мы должны были оказаться внутри системы через двадцать минут.

— И по крупному подставил, сэр — добавила Алессия, оторвавшись от своих приборов — если вы не забыли про то, что у нас в грузовом отсеке. Плюс Долли и Миранда, плюс Айвин. Плюс Терране из двадцать первого века. Лакомый кусок попался этой Ловелл.

— Преступник. Кто бы им мог быть? — задумалась Сейли.

— Новоспасенные — без вариантов — проговорила Алессия.

— Кто бы ни был — подумала я вслух — проблема в том, чтобы не допустить, чтоб они обшаривали корабль.

Капитан молчал. Наконец, когда они с Алессией забили в автопилот схему подхода к системе и захода на посадку на вторую от местного солнца планету, он снова вызвал "Атлантис".

— Могу ли я поинтересоваться, почему бы вам прямо здесь не забрать преступника?

— Мы хотели бы осмотреть ваше судно. Но мы не можем состыковаться с вами.

Пакетботы империи даже называли на сленге "девицами" за отсутствие систем активной стыковки. Кроме того наша архитектура была такова что даже не все системы активной стыковки могли бы нас принять. Необходим был длинный шпренгель, чтобы стыковке не помешали наши передние "крылышки". Такая вот сексуальная жизнь космических кораблей.

— Понял вас, но заявляю что это похоже на акт пиратства.

— Капитан, вам должны быть известны мои полномочия. Мы должны подвергнуть судно досмотру, так как предполагаем, что у вас в трюме могут быть запрещенные грузы.

— Хорошо, но я предупреждаю, что подам на вас жалобу, когда вы нас отпустите, оказавшись ни с чем.

— Сначала попробуйте отвертеться — издевательски произнесла женщина — Отбой.

Капитан выключил связь.

— Вот сучка...

— Подонки — произнесла Сейли — у меня такое предположение что это Мордоволоры нас продали.

— Алессия, вы были правы — признался командир — это была плохая идея.

— Спасибо сэр. Теперь должна сказать, что жду от вас идеи как нам выкрутиться из этой ситуации.

— Дайте подумать немного — капитан откинулся на спинку кресла, и вызвал доктора.

— Меллон, вы с Сейли в медотсеке?

— Так точно Продолжили сканирование мозговой активности пассажиров.

— Кто у вас на столе?

— Все еще Скирран.

— Выкиньте его. Срочно просканировать мозги парню и девушке.

— Вы что-то предполагаете, сэр?

— Интуиция.

— Миллона! Что Происходит? — вызывала Долли.

Пассажиры ушли от пилотской рубки недалеко. Им понравилась уютная уединенная обстановка кают-компании и они расположились здесь на мягких кожаных креслах. Здесь они долго беседовали, но когда потребовалось вызвать аватару корабля, она не явилась вовремя. Пришлось кричать.

Миллона появилась у двери в кабину пилотов в своем обычном наряде, с тем же зонтиком. Но Антон заметил в ней перемену. Теперь она не улыбалась, и он опять заметил, что мрачное настроение придает ее красивому лицу какую-то жестокость.

— Неприятная ситуация. Приготовьтесь продемонстрировать актерское мастерство.

— Поясни.

— Нас догнал патруль и хочет осмотреть. Теперь все ясно?

Антону не потребовалось долго размышлять в этот раз.

— Я — Илья Домодедов, Николь — Грейс Огустин, Долли и Миранда — какие-то там графини, и все мы спасены с погибшего корабля Андромеда. Но хотелось бы знать...

— Кто-то из новоспасенных крыса еще та. Нас обвинили в укрывательстве особо опасных преступников.

Антон присвистнул.

— Серьезное обвинение. Но надеюсь, мы вне подозрений?

— Сомневаюсь, что терранцы знают о вас. Но если хотите жить — то постарайтесь не болтать, когда встретите их.

— Может это какая-то ошибка? — произнесла Миранда с надеждой в голосе. Чувствовалось, что несмотря на усталость от корабля и команды встреча с терранами не казалась ей чем-то привлекательным.

А ведь они мои соотечественники — подумал Антон, вспоминая вчерашний утренний разговор с Миллоной. Он очень внимательно посмотрел на аватар корабельного интеллекта, взвешивая в голове все за и против.

— Погодите — буркнула вдруг она и пропала. Долли вдруг спохватилась:

— Нужно найти где эти чертовы документы. На графинь... простите меня.

Она встала и бегом направилась на палубу B.

— Пойду посмотрю что там с Айвин — как бы эта девочка не наделала нам бед.

Миранда ушла из кают-компании, оставив терран лишь в обществе корабельного кота. Следовало остаться с девочкой, пусть у нее и был жар, но она в любую минуту могла прийти в себя и натворить глупостей.

Антон еще раз задумался по поводу того, что этот странный корабль, преследуют, судя по всему, потомки их расы. Возможно соотечественники, если в тридцать седьмом веке еще живы Америка и Россия. Он глянул на Николь, и увидел, что та внимательно смотрит на него. Он пересел к ней поближе и шепнул на ухо:

— Вы думаете о том же, о чем и я?

— Возможно. Но все зависит от дальнейших событий, так что держи ухо востро и не тупи лишний раз.

Интересно, могла ли Миллона слышать шепот? Антон был уверен, что нет. Ведь чтобы ее дозваться в то или иное помещение требовалось весьма повысить голос.

— Капитан я до сих пор не могу сообщить вам удаление — обескуражено доложила я. Я испытала все системы на всех режимах, но никак не могла найти точное местоположение таинственного "Атлантиса". Только пеленг.

— Не ищи, Миллона. Значит, они ее все-таки испытали — спокойно и умиротворенно произнес капитан.

— Кого?

Берендил оторвал голову от подголовника:

— Когда мы только улетали из Элвиниена, мне по секретным каналам донесли сообщение разведки. Наш агент передавал, что на фрегатах новой серии, к которой принадлежит этот самый "Атлантис" устанавливается новая стелс — система. Защитное поле опутывает корабль и на двенадцать часов он исчезает. Корабль не излучает ровным счетом ничего, и поглощает все излучение, испущенное на него. Кроме того, вокруг его корпуса образуется особое искривление пространства, и вместо его корпуса вы видите красивый космический пейзаж. И обнаружить его вы можете, только тогда когда он берет вас на прицел. Или снижает активность поля для пропускания радиосигналов.

— Вот мы и попались — буркнула Алессия.

— Меня только интересует, если эта система так секретна, зачем они с ее помощью домогаются до каких-то контрабандистов или преступников на борту грузовика?

— Если уж не поскупились, то значит, есть причина. Хотят сделать так, чтобы мы наверняка попали к ним в лапы.

— Вы не поверите капитан, но с парнем большая удача — весело, насколько это было возможно для него, прокричал Меллон.

Мы оживились. Хоть и говорят, что нежить не имеет чувств, тем не менее, последние пять минут были для нас очень долгими и утомительными.

— Излагай.

— Помните диспетчерский пункт? Джонни сказал, что кто-то украл в Эриссее 25 миллиардов? Таинственный хакер у нас на борту! И 25 миллиардов тоже. Помните ноутбук, с которым парень так не хотел расставаться?

— Вот мерзавец — почти прошипел Беонар. — Я ему устрою еще хорошую жизнь. Жаль что он без сознания. Спихни его со стола и просканируй девушку.

— Надеюсь, сегодня не состоится голливудских совпадений — проговорила Селеста вслух мои мысли.

Коммандер Элизабетт Ловелл в скверном расположении духа стояла за принадлежавшим ей командирским креслом.

Традиция была очень грубо нарушена. Оперативник, ставший на время этого похода главным на борту, попирал одну устоявшуюся традицию за другой, чем заслужил неприязнь практически всего экипажа. Сейчас, например он вальяжно развалился в кресле командира, которое было почти святым местом и не могло принадлежать кому-то другому кроме Ловелл.

— Стоило ли нам маскироваться? Теперь вся вселенная будет знать, что у нас есть такие способы маскировки, что повлечет за собой разработку ответных мер — сказала Ловелл как бы между прочим — а вы нас рассекретили.

Оперативнику альянса приходилось подчиняться. Его не любили на борту корабля почти так же, как и он не нравился Ловелл. Впрочем, у коммандера были и свои личные причины. Ее назначили на борт "Атлантиса" взамен ушедшего в отставку, любимого слетанным экипажем командира корабля. Мало того, она даже не являлась командиром, а была лишь старшим офицером, исполнявшим обязанности командира. Было трудно завоевать доверие своих людей, в то время как на борту этот гаденыш из спецслужб подгаживал ей репутацию. Но что было делать?

— Я не был уверен, что вы в состоянии взять его на мушку столь же умело и без применения селс-системы. Игра стоит свеч.

— Мое дело, конечно, подчиняться — сказала женщина раздраженно — но на всякий случай скажу вам — вы только что рассекретили пятнадцать лет работы наших ученых.

Пилоты на палубе внизу с любопытством прислушивались к перебранкам начальства. На их лицах на всех как на одном были очень глупые улыбочки.

Оперативник потянулся:

— По вашему, зачем мы летим в глухое место? Хочется напомнить вам, что несчастные случаи случаются со всеми торговыми или условно-торговыми кораблями. И даже с пакетботами Империи.

— Хотите начать войну?

— Об этом никто не узнает кроме вашего экипажа, с которого я лично возьму подписку о неразглашении. К тому же на этом пакетботе есть кое-что, что может нам пригодиться. Возьмем что нам нужно, остальное в расход. Чувствуете, как удача сама идет к нам в руки?

Ловелл не стала ничего отвечать, уйдя от принадлежавшего ей пульта к панели бортинженеров.

— Что с топливом?

— К концу торможения останется пятьдесят процентов, мэм. Слишком большая скорость и слишком малое расстояние. И ресурс сопел пострадает.

— Просто делайте то, что нужно, Лейтенант.

Быстро бросив взгляд на основной обзорный экран, Ловелл подумала, что каким бы ни был оперативник, свое дело он знал хорошо, и его указания исполненные пилотом оказались весьма полезными. Сейчас "Атлантис" держал такой курс, что его не демаскировали выхлопы собственных четырех сопел. В то же время фрегат мог держать пакетбот на прицеле, синхронно тормозясь с ним. Ни для кого не было секретным, что двеннадцатидюймовые орудия кораблей типа Алориен всегда были в рабочем состоянии даже тогда, когда корабль был не вспомогательным эсминцем, а пакетботом.

— Ну что там, Меллон?

— Тяжело подстроить прибор под ленвийцев, капитан, но мы работаем над этим.

Капитан задумчиво посмотрел на свои приборы.

— Кто бы ни командовал этим кораблем — он отрабатывает свои кредиты — проговорил он вслух — я надеялся хоть на мелкую заминку во время разворота для торможения.

"Атлантис" по данным радиопеленгатора находился на кормовых курсовых углах. Как будто развернулся синхронно с "Мирандой", хотя ему для этого потребовалось описать большую дугу.

— Когда разделаемся со всем этим, сэр, нужно будет отправить на Хелонен сведения о маневренности этого типа кораблей. Скорее всего, она выше нашей — ответила Алессия.

Капитан пожал плечами:

— Не факт. Вы видели, как именно он выполнил это маневр? Я так думаю что это скорее мастерство пилота.

— Граница системы, подключаю к автопилоту схему захода.

— Передаю управление тягой пилотам — Беонар переключил все свои системы в режим захода на посадку.

На этот раз управление взял сам капитан. Сейли осталась не у дел, хотя садить нас должна была она. Видимо капитан хотел как-то отвлечься или наоборот ждал удобного случая, чтобы выполнить какой-нибудь хитроумный маневр. Во всяком случае, он бы не стал просто так загружать себе оперативную память еще и ответственностью за посадку. Обратившись по личным каналам к Беонару и Алессии, я узнала, что слияния сознаний все-таки не было. Чего он ждал?

От раздумий меня отвлек шум в живом уголке. Перенеся туда часть своего сознания, я увидела, что лежавшая спокойно пять минут назад Айвин вдруг пришла в себя:

— Нет! Стойте! Вы не должны!

Я замешкалась на какое-то время. В прошлый раз Айвин возможно дала нам ценное указание благодаря своему неведомому нам дару. Но кто она была такая? Что она хотела от нас сейчас?

В конце концов, один раз Айвин спасла нас.

— Не делайте этого, капитан.

— Откуда ты знаешь, что именно я хочу сделать? — я перевела голос командира на интерком.

Скорость уже стала досветовой, мы вышли из субпространства буквально в пяти минутах до входа в атмосферу. Двигатели работали на ста двадцати процентах мощности.

— Вы знаете, о чем я. Вы не должны их отдавать.

Миранда сидела подле девочки, ничего не понимая.

— Что случилось?

Только Долли еще здесь не хватало. Вместе с ней в рубку просунули свои рожи Николь и Антон. Когда капитан обратился к девочке по интеркому, его услышали все.

— Так, здесь становится слишком людно — прорычал капитан — если я сейчас вас угроблю на посадке, то вините потом сами себя.

— Капитан, мы знаем, в чем виновна девушка. Ливи. Кажется у нас на борту убийца первого вице-премьера.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Казалось даже капитан не остался равнодушным, и какое-то время сидел, не зная, что сказать.

— Мы что-то не знаем? — спросил в это время Антон самым наиглупейшим тоном.

Капитан взорвался:

— ВОН!

Ничего не делавшая Сейли кажется даже собралась лично проводить пассажиров из рубки, но они ретировались сами, закрыв за собой дверь. Я заблокировала двери пилотской кабины.

— Слишком крутой угол, сэр. Я поймала глиссадный вектор но как бы не просесть...

— Вижу. Придется включать реверс в стратосфере. Опять лишний расход.

— Я посчитал количество топлива — сделал неутешительный вывод Беонар — капитан, нам останется на взлет и несколько маневров в пределах системы. Нужна будет весьма долгая заправка.

— Эта Ловелл предусмотрела все — проговорил капитан, вводя корабль в атмосферу.

От трения на высокой скорости корабль объяло облако раскаленных газов. Пламя начало лизать обзорное окно.

— Капитан, разрешите вопрос — не выдержала я — вы уверены, что мы должны их выдавать? Я не уверена насчет парня, но девушка...

Берендил ничего не ответил мне, но обратился к Меллону и Селесте, все еще колдовавшими над телом Ливи.

— Есть что интересное?

— Обрывками — ответил Меллон — я сообщу вам, когда мы соберем воедино эту мозаику. Мозг ленвийцев сложен...

— Буду рад сказал капитан совсем не радостным тоном.

Наконец "Атлантис" сбросил свою маскировку. Я заметила, что перед тем как совершить вход фрегату пришлось перевернуться. Противокорабельные ракеты были на подвесках под крыльями, и сейчас находились в аэродинамической тени. И все еще были нацелены на нас.

— А вы на что-то надеялись? — спросил Берендил с каким-то сарказмом. — Кажется, вам надо припомнить курс академии о применении вооружения.

Я слегка даже обиделась, но поняла, что сама была не права. Если наш пакетбот в основном заходил в атмосферу в нормальном положении, то большинство кораблей, способных заходить на посадку переворачивались. Сказалась привычка, ведь, к сожалению, из всех звездных кораблей я знала только тип Алориен.

— Капитан, входим в мезопаузу.

— Хорошо. Включаю атмосферные двигатели.

Беонар запустил оба атмосферных двигателя на холостой ход. Я проконтролировала запуск, и от нечего делать стала рассматривать идущий прямо за нами "Атлантис". Потом заглянула в кают-компанию, где расположившись в креслах для экипажа, с угрюмыми лицами сидели пассажиры. В лазарет, где Айвин, кажется, опять потеряла сознание, и наконец, в медотсек. Ливи лежала лицом к потолку. Такая молодая. Практически еще девочка, как и Айвин. Она казалась такой беззащитной сейчас. Будто бы лежа без сознания знала о том, что ее ждет.

— Я никак не возьму в толк. Мы находимся на территории Эриссеи. Так? Альянс систем никак к этому суверенному государству не относится. Так? Ну, если эти преступники совершили преступление в этой вашей эриссее, а не в пределах альянса систем, то какое право у этого корабля требовать их выдачи?

Антон недоуменно посмотрел по сторонам, ожидая как обычно снисходительный взгляд в свою сторону. Но все сидели молча. Наконец заговорила Долли:

— У них на борту кто-то имеет звание миротворца. А это звание лиги наций, позволяющее вмешиваться в любые дела. Кроме того преступления наших товарищей не простые. Наверняка их объявили в международный розыск. От дальних миров до предела дикого космоса. Если ведут целый корабль на посадку.

— Меня больше интересует — толчок прервал слова Николь и ей снова пришлось собраться с мыслями — меня больше интересует, как они узнали, что эти люди здесь.

— Может они следили за тем, кого мы подобрали? — полюбопытствовал Антон.

Долли лишь покачала головой.

— Я не пойму, к чему такие сложности? Мы ведь можем спокойно садануть по нему парой выстрелов из пушки. Кинетический барьер у них гражданской модификации — мы его пробьем легко.

— А что если они за это время распознали преступника? И будут им пользоваться как заложником? — отрезал опертивник.

Ловелл было очень неприятно стоять здесь, внизу у пилотов и выслушивать особое мнение этого оперативника.

— Тогда было бы разумнее взять их на абордаж еще на орбите — проворчала она.

— Делайте свое дело, коммандер. В конце концов, вы здесь командир. Или мне стоит самому командовать вашими людьми, если вам не хватает сообразительности?

Это уже был запрещенный прием. Хотя Ловелл очень быстро нашла, как его можно было парировать. Ей было все равно.

— Командуйте. А я посмотрю, что из этого получится — она уселась в пустующее резервное кресло пилота, с безучастным видом смотря на бушующее пламя за бортом.

Оперативника она могла видеть в отражении огнеупорного стекла. Несмотря на выдержку, она даже улыбнулась, смотря на его тупое выражение лица. Хотя и понимала, что то, что она только что сделала, очков взаимоотношения с экипажем не прибавит. Впрочем, репутация и так уже была испорчена донельзя.

Несколько секунд проведя в состоянии легкой растерянности, оперативник вызвал по селектору десантную группу.

— Лейтенант Кеннет Дженкинс, готовьте вашу группу к бою. Предстоит захват неприятельского судна.

— Есть Сэр! — бодро ответил не слишком одаренный космопех.

Идиот -подумала Ловелл. И тут она заметила ошибку в планах, которые строил сейчас ее новый командир.

По плану оперативника, "Атлантис" должен был сопроводить "Миранду" до полосы, пронаблюдать за посадкой, и сделав круг, сесть вслед за ней. После этого в случае если экипаж подчинится, и выйдет из корабля, они пустят экипаж в расход и захватят судно, и всех живых существ на его борту. В случае если экипаж придется выкуривать из корабля... на этот случай предстоит операция по захвату и уничтожению всего что движется внутри него. Почему экипаж может начать сопротивляться? Экипаж пакетбота наверняка не хуже коммандера знает, что противокорабельную ракету невозможно запустить с поверхности планеты. Можно конечно летать вокруг космопорта кругами и в случае чего выпустить ракету. Но тогда одновременно с пакетбтом будет уничтожен почти весь космопорт, во всяком случае, административные здания. Это минимум десятки трупов местного населения и большой дипломатический скандал. Если капитан пакетбота не глуп, а он не может быть глуп, то он прекрасно знает что никто ни за что на это не пойдет. И может в случае чего этим воспользоваться.

Строго говоря, Ловелл сейчас беспокоило не это. Она просто вспомнила одну любопытную деталь конструкции пакетботов типа Алориен новой серии 330-600. Ее очень интересовало, вспомнит ли об этом оперативник. Она даже оглянулась, посмотрела на его самоуверенную физиономию, и, испытывая отвращение, отвернулась назад, рассматривать уже ставшее голубым небо через стекло.

Если ты такой умный то выкручивайся сам — подумала Элизабет, со злорадством.

Полоса уже была в пределах видимости. Хорошая, длинная и широкая полоса.

— Оценка, решение?

— Садимся по любому — проворчал Беонар глядя на наши негустые запасы топлива. Было как-то совсем грустно.

— Садимся. А вам, бортинженер минус сотня единиц опыта за то что принимаете решения вперед командира.

— Слава богу, хоть полоса длинная — прокомментировала я ситуацию.

— Сотня от твоего родителя перечисляется тебе, Миллона за наблюдательность.

Двадцать тысяч футов. Этого хватало для приема самых тяжелонагруженных челноков с кораблей. Система Карония когда-то в планах правительства Эриссеи должна была стать крупным промышленным комплексом... После наступления века демократии и всеобщего блага здесь осталось тридцать тысяч населения и дохлый космопорт, с несуразно длинной полосой для своего класса.

Полоса уже была совсем близко. Две приводных радиостанции. И вот уже последние футы до полосы отсчитываются авторадиовысоометром.

— Капитан!

— Черт! — мы бахнулись о полосу. Для Берендила это было ударом по самолюбию после такого количества виртуозных посадок. А тут — перегрузка, хоть и не выходящая за рамки штатной.

— Меллон как же ты не вовремя — сказал капитан на нашей частоте, голосом связываясь с наземным диспетчером космопорта, и включая реверс — что есть результаты?

— Составили воедино мозаику ее воспоминаний. Сейчас выложу видео в хранилище файлов.

Получив видеозапись я обработала ее, и перевела на общий экран, ускорив ее так, что распознать ее полностью мог только мозг империал.

Пакетбот катился по полосе, гася скорость. Мы замедлились почти до шестидесяти узлов, не проехав еще и половины длины полосы. В это время над нами в нескольких сотнях метров пронесся "Атлантис".

Я запустила те фрагменты памяти Ливи которые можно было обработать в видео.

...Тихий дом в деревне. Кажется, здесь проживал народ ленвийцев. Окружающий мир кружится перед взором. Слышится мелодичный смех.

— Ливи, пора к столу.

— Сейчас, мама...

Окружающий мир перестает вертеться. Взгляд концентрируется на женском лице. Молодом и в то же время познавшем мир.

— Доченька ты не передумала? Может, все-таки не поедешь?

— Мама, как я могу от такого отказаться? Это же приглашение в Моллосейн! Меня заметили в столице!

— Может и так милая. Но танцы... ты уверена, что собираешься связать с ними карьеру?

— Мама это же так здорово!

Женщина опускает глаза, полные печали...

Космопорт. Руки держат несколько сумок. Лица, лица. Среди них одно, принадлежащее ее матери. Большие синие глаза полны слез.

— Милая, может все-таки не надо?

— Мама это мой пропуск в жизнь. Как ты не понимаешь? Наш клуб ничем не хуже столичных. Мы будем знамениты, мама. Я ведь взрослая мне уже шестнадцать!

— Я боюсь, Ливи...

— Мама все будет хорошо! Мы возьмем этот приз, обещаю тебе!

Все мутнеет. Проносятся какие-то обрывки концертных выступлений, ничего такого значащего. И вдруг все становится четким.

— Милашка, ты куда от нас?

— Пустите!

— Тихо тихо... Держи ее!

— Нет!!!

— Сидеть я сказал!

Какие-то вопли, крики. Одна из девушек, уже раздетая вырывается из объятий насильников. Но далеко ей убежать не суждено. Миг и тонкие слабые руки заломлены за спину увесистым бугаем.

— Что, девочка думала подрыгаешься на сцене столицы и уедешь? Нет, красотка, удовольствие надо отрабатывать!

Полуприглушеный вопль. Он становится тише, и на его фоне слова:

— Хорош, парни, двоих так и быть вам оставлю. Остальных босс просил не трогать — пригодятся для бизнеса.

Чей-то жуткий хохот. Мутное изображение сменяется перекошенным лицом. В нем с очень большим трудом узнается первый вице-премьер Эриссеи.

— Ну что же ты? Не знаешь кто я такой а?

— Нет! Убери от меня свои грязные...

— А ты у нас бунтарка как я погляжу? Как в столицу приехать за чужой счет так горазда, а платить не хочешь, а, хвостатая?

Плевок в лицо. Кажется Ливи получает пощечину.

— Ах ты паскуда такая! Ну я тебе сейчас покажу...

Все плывет и размывается. Четко видимым остается только нож. Обычный столовый нож. Он лежит в складках одеяла. Руки берут его, и он пропадает из поля зрения. Все мутнеет, но еще видно, как взгляд сосредотачивается на раненном в бок мужчине. Руки наносят еще один удар. И еще. И еще. И еще. Постепенно все тело, наряженное с садомазохистский костюмчик, превращается в кровавое месиво. Кажется, он уже мертв, а она все наносит и наносит удары.

Дальше следует бег. Бег не разбирая дороги. Потом все куда-то проваливается, остается лишь голос. Незнакомый голос.

— Прости, но я не могу зарегистрировать тебя на судне как пассажира. Без документов, потом ты еще выглядишь так, будто только что сбежала с борделя. Что остальные пассажиры подумают? Нет, не могу.

— Пожалуйста... пожалуйста...

На выступающем из полумрака лице офицера появилась ехидная гримаса.

— Говоришь Антархизис?

— Да...

— Ну ладно крошка так уж и быть внесу тебя в список. Надеюсь, старик не проверит. Только условие. Первую ночь ты проведешь в моей каюте.

Глаза опускаются вниз:

— Мне уже все равно...

Мы все еще катились по полосе, со скоростью в сорок узлов. Вот и рулежная дорожка, на которую диспетчер нас просит уйти. Но что происходит? Мы не поворачиваем! Я с удивлением увидела, что капитал выставил обоим атмосферным двигателям взлетный режим.

— Взлетаем с половины — объявил Берендил.

— Сэр, вы действительно намереваетесь взлететь с десяти тысяч футов? — спросила в удивлении Алессия, даже зачем-то привстав.

— Да, дорогая Алессия, именно.

— Сэр, мне сказать, что я сейчас о вас думаю?

— Лучше не надо — парировал ее капитан. — Этого должно хватить. Сейчас они на нас не нацелены, а второй раз подкрасться к себе на дистанцию выстрела я не дам.

— Что происходит? — открылась дверь в рубку, и я увидела лицо Долли — мы взлетаем?

Капитан не удостоил ее ответом — ведомый им пакетбот набирая скорость стремительно бежал по полосе. Беонар молча показал на кресла для пассажиров. В рубку вошли все трое, кто сидел в кают-компании.

Разбег начали в двадцати метрах от осевой, на скорости в сорок узлов. Необходимо было успеть набрать двести семьдесят. Это при полной массе в более чем две тысячи тонн!

— Миллона, переключи Сейли в режим управления маневровыми двигателями. Сейли — левый джойстик от себя до упора.

Я поняла что он задумал. Задействование маневровых двигателей, как дополнительной тяги все-таки чуть-чуть, но повышало шансы на успех. Правда, все равно поводов для оптимизма было мало.

Скорость росла стремительно, но еще более стремительно приближался конец полосы.

— Сто... сто двадцать... сто сорок — зачитывала Алессия показания прибора, почему-то вслух.

Лица пассажиров все как под копирку были испуганными. Не нужно было слушать нашу общую частоту, чтобы понять, что мы рискуем, и очень сильно. Долли сидела, вцепившись в подлокотник, и зажмурившись. Антон и Николь кажется крепились, но у них были лица как у людей, стремившихся сохранить самообладание под угрозой расстрела.

— Сто шестьдесят. Сто восемьдесят. Скорость принятия решения!

Какое к черту принятие решения? До конца полосы оставалась какая-то тысяча метров. Хоть она и была длинной, но все же не настолько длинной, как нам хотелось бы.

На что надеялся капитан?

— Двести.... Двести двадцать.

На двухсот тридцати полоса кончилась. Чуда не могло произойти — даже пустой пакетбот лез вверх только по достижению двухсот сорока пяти узлов.

Никто уже ни на что не надеялся, смотря лишь на опушку леса, буквально в миле от торца полосы.

На скорости в двести сорок пакетбот с грохотом разнес своим телом оборудование курсо-глиссадной системы. Вот уже лес, а показатели всего на двухсот шестидесяти.

— Рубеж! Подъем...

Но подъем произошел несколько раньше, чем Алессия это сказала. На скорости, на которой пакетбот еще не должен был лететь, он внезапно оторвался от земли на несколько десятков футов. Тогда никто ничего не понял, но всем было и не до этого. Важно было лишь то, что вместо того чтобы вмазаться в рощу и выволакивая с корнями многовековые деревья развалиться на части, наш пакетбот только пообломал верхние сетки деревьев своими шасси и корпусом...

— Двести семьдесят.

Капитан медленно и аккуратно, чтобы не свалиться начал приподымать нос пакетбота.

— Шасси убрать!

Разогнанные колеса убрались внутрь корпуса. Вместе с ними закрылись и створки посадочных двигателей и тогда я поняла в чем заключалось то что мы все-таки взлетели.

— Вовремя же вы задействовали амортизирующие сопла...

Кто бы мог подумать что двигатели предназначавшиеся для взлета с малых планет можно так использовать!

— Полет это творчество, Сейли... запомни.

Постепенно убирая механизацию, мы уходили в набор.

— Сделайте же что-нибудь коммандер!

Ловелл теперь смотрела на оперативника после его краха с откровенным презрением. Пусть даже он сидел в командирском кресле, а она всего лишь на месте резервного пилота, и поглядывала на него снизу вверх.

— Этот тяжеловес не взлетит — покачал головой старший пилот Уильям Бойд.

"Миранда" как раз начала разбег по полосе, вместо того чтобы завернуть на рулежную дорожку. Атлантис делал разворот над полосой, чтобы сесть вслед за пакетботом. Прицел был потерян.

Ловелл в удивлении подняла бровь, увидев, что пакетбот на самом деле разгоняется, несмотря на то, что полосы оставалось очень мало. Она не знала, на что надеялся его экипаж. Ведь даже для ее "Атлантиса", куда более легкого требовался разбег больший, чем десять тысяч футов. Но видимо капитан знал что делает. Терять голову от безысходности империал как народ в принципе не умели. Ловелл, отвлеклась от визуального осмотра приказав пробить боевую тревогу.

— Капитан, я не знаю как, но им удалось подняться в воздух! — доложил из боевого центра удивленный оператор.

— Эх, черт не успели! — оперативник в неистовстве пнул ногой панель. Ловелл обернулась на шум.

— Это вас в СКСТР так учили сохранять свое самообладение?

— Мое самообладание вам не должно никак касаться. Делайте свое дело, черт подери остановите их!

Лицо его было перекошено от гнева, глаза горели каким-то полусумасшедшим взором. Ловелл, теряя последние остатки уважения к этому человеку, распорядилась:

— Билли, давай вираж. Пристроимся в хвост этим торгашам.

"Атлантис" начал разворот. Пусть пакетбот попробовал сбежать, но ему еще, кроме ухода от полосы, необходимо выйти в открытый космос. В воздухе их корабль все равно будет быстрее толстой "Миранды", и уж во всяком случае, маневренней. При условии, что пакетбот тяжело нагружен, они должны будут его догнать еще в стратосфере.

Антон открыл глаза, не веря что жив. До его сознания донеслось, словно откуда-то издалека:

— Три колеса основного шасси лопнули, кроме того приборы диагностируют сильный износ резины на передней ноге шасси — докладывал аватар Миллоны Долли.

Если бы Антон в данную минуту мог думать о чем-либо, кроме как о только что пережитом самоубийственном взлете, он бы может и удивился, что член экипажа докладывается пассажиру. Но сейчас он думал о другом. Даже его опыта полета на Боинге хватало, чтобы понять, что они только что чуть не стали покойниками. Ведь даже такая махина как имперский пакетбот при встрече с деревьями на головокружительной скорости была бы очень сильно повреждена.

Он посмотрел на других пассажиров. Долли сидела с очень уставшим видом, но все-таки отчего-то очень довольным. Лицо Николь было напускно — невозмутимым, но по тому как вздымалась грудь, Антон понял что и она волновалась, причем очень сильно. Миранда пропустила взлет, зависнув у Айвин в лазарете. Как бы она отреагировала, Антон не мог себе представить.

В рубке было тихо. Антон просто не знал, какая жаркая полемика идет в то же время на общей радиочастоте. Оглянувшись, он увидел лежащую на соседнем кресле гарнитуру, из которой доносилось какое-то шипение. Одев ее, из любопытства он услышал переговоры экипажа.

— Придется медленно набирать высоту — вздохнул Берендил — с одной стороны жара, а с другой — мы весьма нагружены

— Сэр, ну я вам говорила, что груз бы этот выкинуть да побыстрее.

— Предлагаете его выкинуть сейчас? — спросил капитан самым разлюбезным тоном.

Штурман промолчала, уткнувшись в свои приборы.

— Капитан, они разворачиваются на нас — доложил Дорвин.

Берендил задумчиво склонил голову. Затем обернувшись, изрек:

— Я думаю, они нас догонят. Придется готовиться к воздушному бою.

— С нашей маневренностью и текущим вооружением, капитан... — попробовала было порассуждать Миллона.

— ...нам более ничего не остается делать. Пока мы у них не на прицеле, у нас есть шанс — повернувшись к пассажирским креслам, капитан сообщил: итак, самое интересное вы уже видели. Остальное если мы выживем, для вас запишет Миллона. А теперь я бы просил вас пройти в кают-компанию. И пристегнуться.

— Простите... вы хотите... — удивленно пробормотала Долли.

— Превысить пределы работы компенсационных устройств. Пристегните, иначе перегрузки убьют вас. Думаю никому ничего объяснять не надо. Идите, через минуту мы будем у них на прицеле!

— Я провожу вас — сказала Миллона Антону.

Вслед за аватаром искусственного интеллекта корабля они пробежали в соседнее помещение и устроились в креслах для экипажа. Миллона проследила, чтобы они пристегнулись, и растворилась в воздухе. На центральном телеэкране появилось изображение всего, что происходило сейчас в рубке. Капитан начинал заходить на вираж.

Долли вдруг отцепилась от своего кресла, затем бросилась к Антону на шею и разрыдалась. В недоумении от такого неожиданного поступка, он даже и не знал что делать. Николь смотрела на него каким-то понимающим взглядом.

— Мы разобьемся? — сквозь слезы спросила Долли.

Антон не знал. Все происшедшее навалилось на него так, что он уже устал соображать. К своему удивлению он понял что не чувствует непосредственно страха смерти. Была боязнь чего-то неизведанного, что может случиться пока он тут, в кают-компании, и не в состоянии на что-то повлиять. Он с каким-то поразительным спокойствием смотрел на все что творилось в рубке, на плачущую Долли. На то, как РД подвез к креслу Николь отчаянно рвавшегося из его рук кота; она взяла его и несмотря на протесты последнего, крепко прижала к себе.

— Что вы, милая — произнес он, напустив на себя как можно больше оптимизма — получить свидетельство пилота, водить самолет своей мечты. Затем стать Астронавтом и полететь на полтора года раньше срока. Оказаться на орбите луны, через червоточину улететь черт те куда, встретиться с настоящими инопланетянами. Побродить по разоренному какими-то варварами кораблю. И после этого просто так погибнуть от крушения этого корабля? Нет, я умирать не собираюсь. Мне только что стал нравиться этот мир. Это было бы слишком нелепо и неинтересно.

Перед тем как начались перегрузки, Антон разглядел настоящую доброжелательную улыбку на лице Николь.

— Облучение радаром.

— Ну все, начинаем Рок-н-Ролл — бросил Берендил, отклоняя джойстик влево. Сейли синхронизовала его движения со своими, помогла пакетботу развернуться маневровыми двигателями.

Вслед за тем капитан бросил корабль вправо, на большом крене.

— Эти маневры нам помешают набрать высоту — констатировала я неприятный факт, который и так был прекрасно всем известен.

— Предлагаю синхронизовать сознания.

Через несколько секунд все мы — шестеро были уже единым организмом. Как личность каждый был индивидуален, но все мы составляли в данный момент единое сознание, единый организм, чувствующий каждую свою часть. Телом организма была "Миранда" — все ее системы и агрегаты. В такие минуты объединения общего сознания наш корабль можно было бы назвать живым.

"Атлантис" все приближался. Не было возможности уйти от него в наборе высоты, поэтому капитан перешел на горизонтальный полет, затем после нескольких крутых виражей перешел и вовсе на снижение.

— Жаль мы не можем так же свободно маневрировать.

Действительно, Атлантис, принадлежавший к классу корветов, имел куда более впечатляющие маневренные характеристики, чем наш пакетбот, могущий выполнять функции вспомогательного эсминца. Увы, только могущий, — сейчас у нас не было ни одной ракеты на борту.

Загудела сирена предупреждения об облучении. Капитан резко сменил курс. Сражаться в атмосфере было намного тяжелее, прежде всего потому, что атмосфера сковывала маневры. Всегда приходилось опасаться срыва потока с крыльев, и перехода в штопор. А это означало почти восемнадцать тысяч футов падения до выхода. При текущей плотности атмосферы. Высота сейчас равнялась тридцати шести тысячам футов. И мы снижались дальше и дальше.

Можно было бы конечно дать тягу на фотонные двигатели. Но тогда атмосфера планеты испытает на себе действие равносильное небольшой ядерной войне. За такие выкрутасы никто по головке не погладит — даже свои если удастся вырваться. Хотя я видела, что Беонар на всякий случай держал на резервном мониторе интерфейс управления основными двигателями. Если бы стало совсем туго он бы не постеснялся их включить.

— Еще не время — произнес в его сторону капитан, закладывая очередной вираж.

Сирена оповестила нас о облучении прицельным радаром.

— Капитан не упустите их!

— Успокойтесь, черт бы вас побрал! Вы же видите — мы жмем их в земле. Скоро расстояние сократится настолько, что мы сможем стрелять из пушек.

В душе Ловелл была настроена не так оптимистично. Она видела глазами бывшего пилота, что на этот раз Бойд вкладывает все свое мастерство, чтобы выйти на перехват "Миранды". И тем не менее пока им это не удалось.

— Капитан я надеюсь на вас. Черт с ним, можете повредить пакетбот, можете уничтожить его. Но я вам приказываю не допустить, чтобы он ушел!

— Мы его перехватим! — огрызнулась Ловелл. Когда она снова вернулась к обзорному стеклу, ее ждал сюрприз. Ничего не понимая, она наблюдала, как имперский тяжеловоз... делает бочку!

Маневр заставил пакетбот начать пикирование вниз. Он все вращался и вращался округ своей оси, но летел на удивление прямо к земле.

— Бойд за ним!

Рулевой уже исполнил запоздавшее приказание — руководимый им "Атлантис" начал движение вниз. Ловелл увидела, что скорость Атлантиса из-за его стремительных обводов, нарастает катастрофически, в то время как толстенький пакетбот движется к земле нехотя. Хоть и был явно тяжелее. Ловелл с усмешкой заметила полностью выпущенную механизацию — от закрылков до интерцепторов и воздушных тормозов.

Скорость нарастала. Пилот "Атлантиса" чтобы ограничить нарастающую скорость также ввел самолет в непрерывную "бочку", выпустил всю механизацию которую только можно было, и тем не менее скорость нарастала. Ловелл поняла, что капитан пакетбота провел выгодный для себя маневр. Очень развитая механизация помогла ему тормозиться эффективнее, в то время как "Атлантис стремительно мчался к земле". Нацелить ракеты было уже поздно...

— Открыть огонь из пушки пока возможно — крикнула она.

Повинуясь ее приказу, операторы вооружения навели орудие, благо относительно "Атлантиса", "Миранда" почти не перемещалась, что облегчило наводку. Но пушки еще не успели выстрелить, а пакетбот уже прекратил вращение и резко вышел из пике. Увлекшись наблюдением за ним, Ловелл да и все в рубке были выведены из оцепенения криком младшего пилота:

— Осторожно, скалы!

— Черт! — Бойд потянул на себя джойстик что есть силы. Каким-то чудом "Атлантис" прошел над горной вершиной, на высоте нескольких десятков футов.

Ловелл отдышалась. Все произошло так стремительно, что некогда было даже испугаться.

— Вот сукин сын — выругалась она наконец.

— Капитан, сэр — раздался испуганный голос оператора радара — отметка на радаре пропала.

Ловелл стиснула зубы от злости. Пакетбот очень грамотно ушел на кормовые курсовые углы относительно Атлентиса. Если он уйдет на несколько десятков миль, то обычный радар станет бесполезным. Нужен будет снова визуальный контакт.

— Наберите высоту, и осмотрите, нет ли признаков крушения. Билли, произведите боевой разворот.

Приказав радиометристам, и оптическим наблюдателям прочесать горизонт Ловелл заскрежетала зубами. Да, она купилась. На довольно простой маневр уклонения. Было зло и обидно на саму себя, кроме того жару добавил еще и оперативник.

— Ловелл, напоминаю вам, что полагаюсь на вас. Объект на пакетботе столь важен, что необходимо его уничтожить, если не получится захватить.

— Это мы еще посмотрим. А вообще мы меня простите сэр, но вы сами виноваты.

— Я? По вашему, я только что прохлопал идеальную цель? — лицо оперативника стало пунцовым.

— Именно вы. Когда они садились я могла сделать так, что они бы не взлетели. А вам хотелось получить и неповрежденный пакетбот, и его экипаж, да еще и пассажиров. За тремя зайцами не гоняются одновременно. Даже за двумя. Ваша мама никогда вас не просвещала по этому поводу?

Кажется, оперативник хотел высказать на всю рубку что-то громогласно-неприличное. Но его реплику прервал оператор вооружения из БИЦ-а:

— Капитан мы его нашли. Сигнал очень слабый, прямо над нами! Уже в мезосфере.

— Бойд! Догнать его!

Пилот, установив тягу на максимум начал резкий набор высоты. Взглянув на данные радиометристов, Ловелл прикинула текущее расположение кораблей.

— Три четыре минуты и они наши. Дэн, выдайте из двигателей что можете! А чего не можете тоже давайте! Не пропустите их через мезопаузу!

Фут за футом увеличивалась высота. Мы набирали ее на последних силах двух перегруженных атмосферных двигателей. Скорость упала уже до критической, загорелось несколько предупредительных сигналов.

— Капитан, угол атаки критический.

Кажется, замечание Селесты проследовало мимо той части нашего сознания, которой был Берендил. Хотя шкала на его собственной панели показывала уже последние деления.

— Основные маршевые готовы?

— Да, капитан. Начальная тяга двадцать процентов, держу наготове.

До той высоты, где нам по документам разрешалось приводить в действие аннигиляционный привод оставалось еще почти пять тысяч футов.

— Готовь запуск.

В этот момент корабль мелко задрожал. Угол атаки превысил все допустимые пределы, но капитан тянул и тянул вверх. Если сейчас не включятся маршевые — придется выполнять сложнейшую задачу по выводу из штопора самого большого планера.

— Есть! Запускаю!

Снабженный энергией от двух термоядерных реакторов, там, на корме в машинном отделении, на каждом двигателе начал работать генератор антивещества. Его требовалось совсем немного. Поддерживаемое магнитным полем, антивещество впрыскивалось в электромагнитное сопло, встречаясь с обычным веществом. Сопло, бывшее, по сути большим электромагнитом генерировало достаточное поле, чтобы всю энергию встречи материи и антиматерии направить назад относительно движения корабля. "Миранда" при этом начинала ускоряться вперед с колоссальной скоростью.

Двигатели набрали ход уже тогда, когда корабль перестал управляться плоскостями, и мелко задрожав, повалился набок. Сейли, действуя уже двигателями перемещения и ориентации, выровняла корабль. Теперь мы ускорялись уже очень быстро. На текущей тяге нам понадобилось всего несколько секунд, чтобы выйти из атмсферы.

— Черт, топлива совсем нет — пожаловался Беонар.

— Отключи двигатели.

Бортинженер исполнил приказание. Теперь мы летели прочь от планеты, но уже за счет инерции.

— Дорвин, у нас есть фора?

Выдвинув радар из своего укрытия, тот пробурчал:

— Я бы сказал меньше минуты. Скоро они вылезут из атмосферы, а топлива у них порядком.

— Хм. Беонар, на сколько нас хватит?

— Еще пара коррекций курса и все. Дальше будем лететь на эфире.

Я с грустью осмотрела топливные емкости. Да, будь у нас полные баки сжиженного горячего газа, мы бы сейчас ушли бы на просторы космоса, и сделав несколько маневров уклонения легко бы оторвались от преследователей. Но если бы. Ключевое слово "Если".

— Алессия... вы знаете, о чем я вас сейчас попрошу.

Штурман быстро вынесла на свой экран информацию о системе.

— Планета Карония VI шестьдесят тысяч километров чистого газа в диаметре. Просчитываю курс.

— Если когда-нибудь превращусь из нежити в живое существо то поцелую вас, моя родная. Беонар — ничего личного!

Кажется, наша невозмутимо пессимистичная штурман даже немного смутилась.

— Капитан, через несколько секунд они будут в зоне досягаемости.

Дорвин напомнил о присутствии противника чуть-чуть ранее, чем он сам напомнил о себе.

— Пакетбот IRMS-85633 — угрожающе прогромыхал приемник, настроенный на общую частоту межкорабельной связи — настоятельно приказываю вам лечь в дрейф. У вас есть шанс уладить все дела, не допуская международных скандалов.

Капитан даже не подключился к этой частоте. В то же время на общей он приказал нам готовиться к первой коррекции траектории, чтобы войти в атмосферу Каронии — 6...

— У вас на борту находятся опасные преступники, и наш долг...

— Я очень уважаю вас и вашу контору, но шли бы вы, куда подальше вместе с вашим долгом! — нагрубив, капитан развернул корабль в нужном направлении:

— Включай пятнадцать процентов на двадцать пять секунд.

Исполняя приказание, бортинженер проворчал:

— Эх, капитан еще бы пять минут и у нас был бы идеальный вариант быстрого входа.

— Увы, придется предпочесть лучшее хорошему. Держи атмосферные двигатели наготове — нам наверняка придется уклоняться от орудий этой той дамы.

Капитан положил руку на рычаги управления двигателями. В тот же момент бортинженер включил двигатели. Началась коррекция траектории. У нас была одна попытка, поэтому моя родительница перепроверила расчеты не один раз, перед тем как дала капитану и бортинженеру "добро" на запуск.

— Мэм, они меняют курс!

Ловелл была приятно удивлена тем, что хотя на борту был оперативник, молодой человек решил обратиться именно к ней. Что подчеркивало то обстоятельство, что оперативника на борту любили по степени его уважения к флоту и его традициям.

— Вижу, идите на перехват — распорядилась она незамедлительно. Затем отдала распоряжение в БИЦ:

— Приготовьте орудия, огонь вести по силовым установкам.

В этот момент все еще пребывавший в состоянии легкой прострации оперативник оживился.

— Капитан. Напоминаю вас ваш приказ — ни в коем случае не допустить, чтобы пакетбот ушел. Если потребуется — уничтожьте его противокорабельной ракетой.

— Начинаю маневр перехвата, Мэм.

Ловелл не слышала доклада старшего пилота. Не отрываясь, она смотрела на оперативника, с недоумением в глазах.

— Что значит — уничтожить их ракетой? Вам же был необходим какой-то пассажир на этом корабле да и сам пакетбот для изучения. Если бы вы не вмешивались в командование кораблем, давно бы обладали и тем и другим.

Оперативник вспыхнул. Не дожидаясь его реакции, Ловелл передала в БИЦ:

— Включите приборы наведения. Только оптику.

— Мэм?

— У них есть прибор облучения. С нашей позиции прощупывание радаром станет для них подсказкой для правильного маневрирования.

Ловелл отвернулась к приборам, теребя пуговицу на мундире. Весь дух ее горел в азарте боя. Она стремилась выполнить приказ, но не для того чтобы доставить удовольствие оперативнику. Собственные амбиции двигали ее вперед не хуже чьих-то приказов. Конечно, сейчас было легче всего бы нацелить на пакетбот противокорабельную ракету. Но даже в этом случае нужно было сначала навести ее на цель, что в условиях активного маневрирования было непросто.

— Не играйте с ними в кошки— мышки, коммандер. Я вам приказываю в случае необходимости уничтожить этот корабль — нервно проорал оперативник практически над ухом у Ловелл. Та не выдержала, и обернувшись проорала ему в ответ:

— Кто здесь командир черт подери — я или вы? Если мы подорвем этот корабль, у всех на виду, то вы представляете, сколько бурления будет в прессе, какой скандал поднимется? Это вы понимаете? Сначала вы приказываете захватить судно державы имеющее с нами мирный договор. Затем из-за вашей глупости оно ускользает, и вы предлагаете мне загубить свою карьеру ради вашей прихоти?

— Да как вы смеете! — вспылил оперативник.

— Смею еще как. В соответствии с уставом командую здесь я, вы лишь можете назначать цели операции и давать советы — тут она сменила угрожающий тон на упрашивающий — сэр, не давите на меня и не указывайте мне что делать.

Тяжело дышащий оперативник нехотя мельком кивнув, сел обратно в кресло. Ловелл, в душе ругая идиотов, избирающих в СКСТР таких самоуверенных жлобов. Лично она бы не доверила бы ему не доверила швартовку рудовоза, не то, что управление какой-то сложной операцией с кораблями ВКС.

— Мэм они меняют курс.

— На более близкий газовый гигант?

Текущий курс вел на шестую планету от местного солнца.

— Э... нет мэм. Они идут прямо к астероиду 25250!

— Берендил, вы уверены?

— Конечно же нет, штурман. Верно ли я сделал или нет — скажу через полчаса. Потерпите?

Первоначальный курс был проложен так, что создавалось впечатление, что мы идем к шестой планете. Капитан просто провел коррекцию траектории чуть позднее расчетной точки. Пришлось потратить больше топлива, и теперь мы должны были пройти через облако пыли газа и обломов, сопровождавших летящий по своим неотложным делам астероид. Я не дала себе повода усомниться в плане капитана, но выглядел он безумно. Все-таки "Миранда" — не истребитель чтобы уворачиваться от булыжников. Даже "Атлантису" было бы легче пройти там, куда направлял нас капитан сейчас. Впрочем, Берендил спас нас за сутки уже две раза, и в третий раз, похоже, все решили ему довериться. Даже Алессия не начала спора, а просто просчитала по-быстрому курс и параметры автоглиссады при входе в атмосферу.

Астероид, в хвосте обломков которого мы должны были пройти, был у нас прямо по курсу. Можно было легко его обойти, но капитан настойчиво тянул нас прямо в центр газопылевого облака.

— Все хорошо, Алессия, но введите поправку на скорость. Я включаю двигатели на десять процентов разгона.

Алессия не стала противиться и просчитала курс по новой. Но все-таки не удержалась от опасений:

— Значит, мы идем в место, где полно булыжников газа и пыли?

— Разумеется, включив основной кинетический барьер.

— ...Еще и увеличив скорость?

— ...С надеждой на свою реакцию, и немного — на удачу.

— Это невозможно, вы ошиблись.

— Все верно, Мэм. Они увеличили скорость. Курс ведет в самый центр хвоста обломков, но они не собираются уклоняться.

Ловелл оторвалась от приборов и покачала головой. В сторону оперативника СКСТР она даже не посмотрела.

— Включить кинетический щит!

— Мэм, если нужно я смогу там пролезть — Билли Бойд вопросительно посмотрел на коммандера — при включенном ручном управлении.

— Вы уверены?

— Так точно, мэм.

— Действуйте.

Через несколько минут, идущая впереди "Миранда" стала выписывать маневры уклонения. Ловелл покачала головой, но ничего не сказала Бойду. Говорили что он один из лучших судоводителей. Впрочем, берут ли худших на новые корабли?

Матерясь сначала шепотом, затем уже в полный голос и от души Бойд вслед за "Мирандой" стал выписывать кренделя. Атлантис стремился не отстать от нее и не потерять визуальный контакт. Но скоро Ловелл начала понимать, что совершила ошибку, доверив Бойду вести корабль в пространстве обломков. Да, Миранда была более неуклюжей, чем верткий фрегат. Зато у ее пилотов реакция была не в пример выше человеческой. Это позволяло уворачиваясь от обломков лезть в самую их гущу, еще и ускоряясь. В то же время, вспотевшему от напряжения Бойду было трудно проделывать столь же искусные маневры. Временами ему приходилось включать обратную тягу, чтобы увернуться от очередной каменной глыбы. Атлантис стал отставать. Когда стал пропадать визуальный контакт, Ловелл не выдержала:

— Бойд, догоните их! Мы не можем терять с ними визуальный контакт сейчас!

Ловелл опасалась, что заплутав, "Атлантис", "Миранда" может укрыться в пылевом облаке, и переждать. Она догадывалась, что у пакетбота мало топлива, но не предполагала что настолько мало. Пакетбот сейчас даже не мог толком осуществить коррекцию траектории.

Бойд добавил тягу на разгонные двигатели, но в ту же минуту Атлантис затрясся от удара — кинетический барьер отразил удар хорошего булыжника. Чертыхнувшись, Бойд увернулся от очередного валуна. Но только он это сделал, как за ним...

— О господи! — только и успели вскричать все находящиеся в рубке.

Радостно летящий навстречу обломок длиной метров в двести несся на них так быстро, что принять меры, казалось было невозможно.

Но в тот момент, когда неотвратимость конца стала очевидной, обломок вдруг куда-то поплыл в сторону. Затем корабль ударился обо что-то. Все кто стоял, или был не пристегнут, кубарем полетели на палубу. Даже свет моргнул на мгновение. Распластавшаяся на панели штурмана, Ловелл несколько секунд провела в трансе, смотря на красное лицо Бойда, обливавшегося потом. Лишь через какое-то время, она поняла, что этот человек последним, отчаянным маневром отвел от корабля страшную опасность. "Атлантис" лишь чиркнул верхней частью корпуса о поверхность метеора, вместо того чтобы врезаться в него.

— Мэм, мы потеряли их — превозмогая тишину, доложил оператор вооружения.

Ловелл вздохнула. Делать было нечего. Нужно было выбираться из этого облака пока "Атлантис" не стал грудой металлолома. Отдав соответствующее распоряжение, Ловелл уселась в резервное кресло, и опустила голову. Она чувствовала на себе ненавидящий взгляд оперативника, но не хотела сейчас оборачиваться к нему.

Когда, ведомый опытным Бойдом, "Атлантис" выполз из поля обломков, "Миранда" была засечена сразу.

— Курс... пеленг...

— Они ушли недалеко — догоняем — приказала Ловелл — давайте максимальное ускорение, берите их на прицел, и открывайте огонь!

— Капитан, в системе перемещения и ориентации практически не осталось топлива.

— Идем на прорыв!

Хотя "Атлантис" и отстал от нас в астероидном поле, тем не менее он вынырнул из поля обломков, и снова начал ускоряться в нашу сторону. А мы теперь оказались без возможности сбить их прицел — топливо нужно нам было для маневрирования и входа в атмосферу. Он догонял нас, а в это время мы только входили в зону притяжения планеты.

— Алессия, придется сменить курс. Войти в атмосферу под более тупым углом.

— Капитан, топлива может не хватить для маневра и потом не забывайте о аэродинамических нагрузках.

— Я о них не забываю. Пока что.

— Они открыли огонь из орудий.

Аккуратно, стараясь израсходовать как можно меньше топлива, капитан отклонил пакетбот в сторону. Снаряды с автоматическим таймером, разорвались в том месте, где за секунду назад был наш корабль.

— Сэр, второй залп.

На этот раз снаряды разорвались уже около нас, осыпав и оцарапав наш белоснежный корпус осколками.

— Третьего нам не выдержать — накроют — отчаянно проговорила Алессия.

— Не угадали — сказал капитан, уводя нас в очередной раз в сторону.

И действительно, результат третьего залпа был лишь чуть ощутимей второго. Моя система контроля корпуса доложила, что с днища корабля отвалилась пара плиток теплоизоляционной защиты.

Долго так продолжаться не могло, и все знали это. В одно мгновение я оглядела всех, кто был на корабле. Айвин, пришедшая, в сознание лежала на кровати, опутанная датчиками, свернувшись в клубок. Миранда сидела на ее кровати, обняв перебинтованную девочку. А кают-компании Долли, от которой я не ожидала слабости, уткнулась носом в Антона, который крепко сжимал ее в руках. Ремень безопасности охватывал обоих. Лицо Антона была напряженным. По лику Николь ничего невозможно было узнать, но она сидела, закрыв глаза, прижимая к себе что есть силы отчаянно мяукающего кота.

Еще один залп, от которого мы едва сумели увернуться. На панели загудело табло аварийного остатка топлива.

— Капитан!

Все, система ориентации и перемещения накрылась. Можно было сделать едва ли пару дохлых маневров.

— Есть ли хотя бы пары топлива в системе основных зеркал? — поинтересовался капитан, выставляя тягу на основных зеркалах в сорок процентов.

— Если вы хотите включить в этом режиме, то хватит на сорок секунд работы.

— Запускай!

Капитан, используя последние остатки топлива развернул нас носом к планете. Кажется, он намеревался нырнуть в атмосферу со всей дури, под почти отвесным углом.

— Капитан, напоминаю вам, что...

— Перегрузка не так опасна как пушки. Вперед.

Беонар переключил тумблеры. Я, внутренне согласная с капитаном, отрубила все второстепенные системы и отправила все то, что еще могло нас разогнать на двигатели. Залпы с Атлантиса ложились у нас за кормой. Уворачиваться не было уже ни времени, ни средств, хотя они подбирались все ближе.

Увы через пятьдесят три секунды работы двигатели накрылись полностью.

— Минута сорок секунд до входа в атмосферу — доложила Алессия.

Капитан отпустил джойстики. Теперь нашим основным пилотом был сэр Исаак Ньютон. Совсем немного топлива осталось в маневровой системе, но выполнять какие-то маневры было уже поздно — этого количества не хватило бы на то, чтобы обеспечить питанием все двигатели системы перемещения.

— Сорок секунд до входа.

Скоро мы на колоссальной скорости встретимся с атмосферой планеты. Никогда еще мы не доходили до предела запаса прочности нашего планера, но сейчас кажется, нам это предстояло сделать.

Очередной залп окончился накрытием. Снаряды разорвались так близко, что некоторые приборы в рубке отключились. Я отметила отлет нескольких сотен термоизолирующих плиток. На миг по всему кораблю моргнул свет.

Берендил вдруг выругался, потянувшись к джойстику ориентации и отдав его до упора. Тем не менее, почему-то корабль стал медленно задирать нос, разворачиваясь днищем по направлению движения. Кажется, капитан хотел исправить дифферент, но система ориентации его не слушалась. Неисправный двигатель кормовой группы выработал все топливо, и замолк. Но его тяги хватило чтобы развернуть нас днищем по курсу.

Все молчали, ничего не говоря. Теперь было ясно, что мы обречены. Плашмя ударившись об атмосферу планеты, корпус "Миранды" просто не выдержит перегрузок, и развалится на части.

Понял ли это кто-то кроме экипажа? Антон прижал к себе Долли что есть силы, Николь опустила голову. Этим объявления делать было не надо. Да и не успели бы...

Данные с оптических сенсоров выводились на общий монитор.

— Попадание!

Ловелл видела, как увеличенная, с помощью оптических анализаторов "Миранда" как-то нелепо задрала нос, продолжая падать на планету. Все произошло очень быстро. Ловелл поняла, что при ударе о плотные слои атмосферы с размаха плашмя, ни один планер не выдержит перегрузок. В ту же минуту. Миранда камнем свалилась в атмосферу планеты, прочертив за собой огненный след, оставив шлейф из мелких обломков.

Бездушный газовый гигант просто проглотил останки корабля в своих глубинах. На месте падения возник атмосферный вихрь, который вскоре должен был рассеяться. Ветра на этой планете были настолько могучи, что след от падения корабля уничтожался за пару минут, и после ничто не могло уже напомнить о нем...

— Отбой боевой тревоге — тихо произнесла Ловелл, повторив фразу в интерком.

Еще раз взглянув на место падения корабля, она повернулась к казалось растерявшемуся оперативнику:

— Вот так, ваша мечта сбылась. "Миранда", неважно были дли на ней ваши пассажиры или нет, более не существует.

Оперативник задумчиво смотрел на поверхность планеты, ничего не говоря. Бойд выходил на ее орбиту, выполняя торможение основным реверсом, чтобы не повторить судьбу незадачливого пакетбота. На месте падения уже рассасывалось атмосферное возмущение...

— Так оно будет лучше — наконец сказал оперативник — мне было дано задание захватить пакетбот, и пассажирку на его борту, в целости и сохранности. В случае невозможности захвата — уничтожить и то и другое.

— Ну что же, поздравляю с выполнением задания — с сарказмом сказала Ловелл — все получилось как нельзя лучше.

— Возможно. Элвиниен наведя справки найдет что это была навигационная авария, мы, слава богу не при делах — никто не увидит с планеты, с такого расстояния, чем наши корабли здесь занимались — оперативник зажмурился, и когда открыл глаза, они были полны недоверия: — коммандер!

— Да, сэр?

— На всякий случай приказываю вас хорошо просканировать эту планету.

— Хотите найти обломки? Тут очень плотная атмосфера, невозможно будет обнаружить какие-то объекты в глубине.

Слова Довелл заставили оперативника задуматься, но немного побарабанив по подлокотнику, он принял решение:

— Хорошо, осмотрите верхние слои атмосферы, через час, если ничего не найдете, то улетаем — оперативник наконец встал со своего кресла и вышел из командной рубки.

Ловелл лишь улыбнулась грустно, отвернувшись к экрану. Оперативник был довольно неординарной личностью — умел командовать, как нужно пилоту вести корабль, но в то же время и не предполагал, что судя по скорости, от "Миранды", при пробитии теплозащиты, скорее всего осталось лишь облако раскаленных газов. Умел строить планы в спокойной обстановке но совершенно терялся при динамичной смене событий. И кто таких в СКСТР держит?

Она вздохнула, сама не понимая, отчего у нее вдруг пропало настроение. Потом догадалась, но постаралась вытеснить вредную разрушающую мысль из своего сознания. Да, вполне возможно, что на ее совести гибель гражданского экипажа и возможно нескольких пассажиров. Но что поделаешь — служба в альянсе заставляет забыть о личных пристрастиях и только лишь выполнять приказы.

И тем не менее было противное чувство вины, что каждый раз возникало в аналогичных ситуациях. Ловелл вздохнула, и отвернувшись от экрана, сжав руки в замок потянулась. Пора была расслабиться.

Глянув еще раз в обзорное окно, Ловелл заметила что вихрь на месте падения пакетбота уже рассовался. Бездушный газовый гигант проглотив останки корабля не оставил никаких следов...

Антон медленно открыл глаза, не веря, что он еще жив. На экране в кают-компании он прекрасно видел, что центральный смотровой экран лизали языки пламени. Экипаж был на своих местах. Все выглядело так, словно они снова на звездном тракте, только вот за окном было оранжевое свечение, а не прекрасная звездная панорама.

Ничего не понимая, он зажмурился, и произошедшее пронеслось у него перед глазами. Да, кажется то, что пакетбот упал на планету днищем вниз, произошло не по воле экипажа. Антон не знал ничего о технических характеристиках корабля, на котором находился. Но он был астронавтом, и имел представление, под каким углом космический корабль должен был входить в плотные слои атмосферы, и какое лобовое сопротивление иметь.

Обернувшись, он увидел, что бросив наконец кота, Николь недоуменно смотрит на него. Лицо ее казалось вымученным, и было покрыто испариной. В данный момент у Антона, выглядевшего ничуть не лучше, не было сил что-то ей сказать, или как-то пошутить.

— Долли, рада сообщить вам, что верфь Алориен строит замечательные корабли!

Перед ними, в противоположном кресле появилась Миллона, державшая в руках неизменный зонтик.

— Мы потеряли почти весь первый слой теплозащиты на брюхе и до половины второго. Нужно будет произвести на поддерживающей верфи текущий ремонт. Но в целом, если не считать заклиненный двигатель системы ориентации по тангажу, повреждений минимум.

Антон отцепил ремень. Долли подняла голову от его груди. Лицо девушки не выражало абсолютно ничего.

— Мы живы?

— И здоровы — хихикнула Миллона и растворилась в воздухе.

Антон повеселел.

— Мое предсказание сбылось. Мы не погибли — хвастливо заявил он девушке.

Ответ не заставил себя ждать. Долли вдруг склонилась над ним, и поцеловав прямо в губы улыбнулась:

— Спасибо.

Поправив распавшиеся волосы, Элвиан вышла из кают-компании, оставив ошарашенного Антона и хитро улыбающуюся Николь.

— Ну что, друг мой, ты я смотрю, нашел себе увлечение — ехидно произнесла женщина, расцепляя свой ремень — только советую перед тем как переходить к активным боевым действиям, проверить наличие резиновых изделий у Меллона. Или чем там нынче пользуются?

— Шли бы вы со своими советами... — Антон произнес это без злобы, но чувствуя, что по непонятной причине бесстыже краснеет.

— Мы и так оба именно в этом месте. Забыл?

После этой фразы Антон и Николь просто расхохотались, сбрасывая с себя усталость и напряжение последних нескольких часов.

Все было в порядке. Корпус выдержал удар, превысивший допустимый по запасу прочности, ни одна конструкция не треснула и не прогнулась. На всякий случай я отправила роботов проверить основные конструкционные узлы корабля, хотя и догадывалась, что это лишнее.

Топлива теперь у нас было под завязку. Терране наши, любопытствуя, зависали в рубке, расспрашивая пилотов о том, чем же мы собственно занимаемся здесь, внутри газового гиганта, зависнув в слое сжиженного газа подходящей плотности, почему нас не раздавливает внешнее давление, и корпусу не опасна каррозия.

Я задумалась на мгновение. Да, все дело было именно в запасе прочности. Не было бы его — не было бы сейчас и нас. Какой еще корабль мог проделать подобный маневр? Мы не уверены были, что на это способна "Миранда".

— Капитан, а ведь не правы те что корабль имеет нрав тех, в честь кого он назван — заметила я, когда наконец терране, насытившись духовно, ушли в столовую насыщаться телесно — ведь у нашей девочки совсем не такой характер как у той Миранды что мы знаем.

— Миранда названа в честь древней дриады, а не в честь одной из сестер — с раздражением сказал капитан. Ему не нравилось, когда поднималась эта тема — Да и потом душа нашего корабля — это ты. У нее твой характер — мягкий и заботливый.

Я была столь польщена, что даже не смогла ответить что-либо вразумительное. Мало комплементов мне еще приходилось слышать на своем веку, в то же время похвала из уст командира значила многое.

Капитан с моими родителями, и Сейли занялись какими-то расчетами. Я, заскучав, совершила прогулку по кораблю. Роботы заканчивали осматривать основные конструкционные элементы. Айвин снова лежала без сознания, но уже под присмотром Меллона. Здесь же, заняв все больничные койки лежали и все спасенные нами с "Рэд Стара". Капитан решил больше "мозгоеда" не включать, а когда срок наркоза пройдет, собрать выживших в салоне, и серьезно с ними поговорить. Что скрывалось под этими словами, знал лишь он.

Я переключилась на бодрствующих пассажиров. Долли и Миранда забавлялись с корабельным котом в салоне. Антон и Николь все еще сидели в столовой, хотя их пустые тарелки уже давно были унесены.

— Странно — проговорил Антон, смотря через прозрачную стену на изображение звезд, проецируемых на стене — я всю жизнь не верил в НЛО. Во всяких зеленых человечков, похищавших нетрезвых граждан, круги на полях. И вот я здесь.

Николь снисходительно глядела на своего подчиненного. Впрочем, можно ли было его назвать подчиненным в данную минуту?

— Да, и вот ты здесь.

— На корабле, чуть более чем полностью населенном инопланетянами, с экипажем из терминаторов и Дартом Вейдером в роли капитана. Никак в голове не укладывается.

Николь улыбнулась:

— Хочешь знать мои чувства?

Антон в удивлении поднял бровь.

— В отличие от тебя, Антон я заинтересована более в самом мире, в котором мы сейчас оказались. Меня многое удивляет, так же как и тебя, но я смотрю на все глазами исследователя.

Антон хмыкнул, пожав плечами:

— Собственно ваш талант как исследователя и забросил нас сюда — увидев что она хмурится, он кажется, поспешил пояснить, что же он имел ввиду: — Я о том, что может когда-нибудь поблагодарю вас. Если мы не погибнем, то кто знает, какие чудеса нам еще доведется увидеть. Больше чем любому другому человеку нашего времени. Хотя мне бы хотелось как раз спросить у вас, что вы намерены делать?

Внимательно разглядывавшая звезды женщина усмехнулась:

— Что я намерена делать?

— Ну... — наверное, он опять сомневался, слышу ли я шепот или нет — Я имею ввиду ваши мысли о том чтобы присоединиться к здешним терранам.

— Э, нет — хитро улыбнулась Николь — события предыдущих часов сумели убедить меня в том, что нам стоит стать гостями капитана, и не покидать пока пределов его корабля. Что делать дальше? А ничего — просто жить и наблюдать. Не знаю как тебе, а мне здесь показалось очень интересно...

Я отвлеклась от их разговора, чтобы высказать внезапно возникшую в голове мысль капитану. В рубке он сидел один, за своим пультом. Алессия, не совсем и не во всем доверяя роботам, спустилась с Беонаром проверять все ли в порядке с навигационным компьютером. Сейли, взяв с нее пример, отправилась в технический отсек проверять, в порядке ли система ориентации.

— Капитан, и все же вы были не правы относительно благородства — сказала я ему, перейдя на личную частоту общения — все-таки вы ведь спасли девушку. Страшно подумать что ее ожидало.

Капитан снисходительно улыбнулся:

— Душещипательная история ленвийки меня не тронула — он пожал плечами, затем зявил: — С моим благородством все нормально. Просто скажу я вам, что мне не хотелось подвергать свой корабль досмотру. А когда "Атлантис" снял с нас прицеливание нам предоставился шанс улизнуть. Только и всего.

— Возможно — задумалась я над его ответом — но все так удивительно совпало.

— В жизни иногда бывают совпадения как в приключенческом ширпотребе. Скажи, ну какова была вероятность, что у нас на борту будет одновременно и убийца Эриссейского премьера, и главный борец с коррупцией этого же государства?

Он невесело рассмеялся, затем, пораздумав, добавил:

— Да и потом откуда мы знаем, нужна ли альянсу была наша парочка? Вдруг им был нужен кто-нибудь другой?

В самом деле, ведь Ловелл заявляла о преступнике, а не о преступнице или преступниках. Но я сейчас не стала ломать голову, размышляя об этом. Одолевали совсем другие мысли:

— И тем не менее, что дальше, капитан? У нас на борту груз контрабандных лекарств, 9 паксов, как интересных личностей так и не очень. Кроме того нам нужно бы попасть на поддерживающий ремонт после наших выкрутасов...

Капитан откинулся на спинку кресла:

— Ну я не планирую далеко. Пока что.

— А что же вы уже успели решить?

Берендил проверил загрузку топливом системы маневрирования.

— Побудем здесь до сегодняшней ночи. Потом выйдем на орбиту, осмотримся и решим, куда же нам направить свои стопы. Там как-то легче думается. Приятней, размышлять о курсе, чувствуя рядом с собой дыхание самой вселенной...

Павлодар 2010-2011