— Нам лучше самим его застрелить, чем нарываться на международный конфликт с применением военной техники!
Казалось из-за ерунды — подобной мелочи — могла разгореться Третья Мировая. Сержант тут же передал команду офицера бойцам, и расчёт зенитки развернулся в сторону противоположного берега.
Наводчик-стрелок зафиксировали движущуюся цель в прицел.
— Пли! — скомандовал старший пограничного караула. По левую сторону от беглеца легли снаряды, поднимая в воздух брызги грязи.
Тот не прекратил движения, и следующая очередь легла перед ним.
Беглец не растерялся и прыгнул в сторону, погрузившись с головой под воду, скрываясь из виду у стрелка.
— Огонь! — продолжал кричать сержант. — Разом из всех орудий!
Помимо расчёта ЗПУ развернулась артиллерийская самоходная установка с четырьмя стволами, и в следующий миг поверхность реки в районе брода покрылась разрывами. Со дна был поднят не только ил, но и вся живность, всплывая вверх брюхом, лапками и плавниками.
Тело беглеца бесследно пропало. Он словно провалился сквозь землю.
— Мы не могли промахнуться, — негодовал сержант, а после стал оправдываться перед офицером, поскольку на сопредельной территории было замечено оживлённое передвижение. Противник численностью до взвода занимал боевые позиции для ответных действий.
Полковника побеспокоил майор. Он нёс какой-то бред про перебежчика с китайской стороны. И его бойцы — взводный офицер — заверял: им оказался тот самый диверсант, которого пристрелил капитан спецназа.
— Что за глупые шутки, майор?
— Спросите лучше о том у своего подчинённого — помощника.
— А твой офицер ничего "умнее" не мог сочинить?
Но, сбавив немного обороты и совладав с эмоциями, он вышел вместо капитана на связь с вольными стрелками, дав задание разобраться с перебежчиком, хотя в первую следовало предупредить помощника.
Тот, как и послушник, шли по пятам, преследуя одну и ту же цель, коей являлась Лиза, спеша к сопке в племя к дикарям, не оглядываясь по сторонам, но подозревала: за ней идут, поскольку медвежонок рычал, а точнее ворчал, давая понять это.
— Поторопись, косолапый, — сердилась время от времени Лиза. — Быстрее перебирай лапами! Скоро нас ждёт отдых и еда! Нам недолго бродить осталось. Тебе понравиться моё жилище. Оно ничуть не хуже берлоги. Там достаточно светло, тепло и просторно. Будешь мне вместо Тяпы-Ляпы.
Вдруг вспомнила она о прежнем своём питомце, что пропал и не возвращался к ней, как к своей хозяйке. А Лиза продолжала верить, и надеяться: встретится с ним и ещё до воссоединения с соплеменниками.
— Только бы с ним ничего не случилось. А то в наших краях расплодилось столько браконьеров, сколько нет и зверья!
Где-то вдали послышались раскаты, и не грома, больше походя на взрывы. Кто-то вёл боевые действия с применением тяжёлого вооружения, хотя Лизе поначалу казалось: проснулся вулкан. Но нет, сопку не трясло, а на вершине она ещё издали приметила чьи-то силуэты, что сновали там и в немалом количестве.
Пришлось остановиться на миг, но только на данный короткий промежуток времени. Живо разобравшись в ситуации, Лиза поняла: ей следует вновь спуститься к реке и вернуться данным маршрутом в грот. Не думала о той опасности, которую ей сулили прежние спутники из числа гостей.
Один из них и призвал послушника с сопредельной территории, отвлекая внимания части войск, приданных спецназу.
Полковнику до чёртиков надоела канонада с китайской стороны, и он отрядил туда майора с одним из двух батальонов.
— Держи со мной связь, но границу реки не переходить ни при каких условиях! И следи за потерями! Они должны быть минимальны!
Оба военных осознавали: избежать потерь в той ситуации, которой они оказались — нереально. Но и пускать ситуацию на самотёк не собирались.
Полковнику даже пришлось связаться с начальником данного военного округа для дальнейших переговоров с министром обороны, он хотел знать наверняка, как ему поступить далее — продолжить поиски или...
Министр сам спустя непродолжительное время вышел с ним на связь, выдав полный карт-бланш. При этом предупредил:
— Китаёз особо не беспокоить! Плюнь на них! Пошумят и угомоняться! Пусть думают, что победили! Ведь не просят ничего. Территория государственной границы останется целостной!
Его больше заботили сведения относительно ситуации с поисками телохранителя и олигарха.
— Мы почти накрыли их, обложив, и теперь планомерно сужаем круг поисков. Единственное препятствие — ландшафт местности. Всё-таки тайга...
— Понял. Не суетись! Результат превыше всего! Хотя время не терпит проволочек и отлагательств! Поэтому сделай то, о чём я просил тебя, и возвращайся в родные пенаты за наградами. Надеюсь, потери пока минимальны?
— На данном этапе поисков элитное подразделение под моим началом имеет пару легкораненых бойцов, коих с местными охотниками засыпало камнями в катакомбах. Но никуда не денутся — жить будут!
— Тогда удачи! И если что — впредь связывайся со мной напрямую! Посредники нам ни к чему! В нашем с тобой случае, чем меньше свидетелей, тем лучше!
— Служу Отечеству!
— Не сомневаюсь, генерал...
— Я пока что полковник, господин военный министр.
— Уже нет. Я подписал указ о твоём повышении по службе, что лежит передо мной на столе. Могу зачитать документ?
— Почту за честь, господин военный министр, но...
— Что? Не вовремя побеспокоил? Тогда до очередного выхода в эфир, а после надеюсь: скорой встречи. И помни: используй все доступные ресурсы!
— Вот техника не помешала бы. Авиация — точно — грузовой самолёт ИЛ-76 с провизией. Заодно и китайцы бы присмирели, приняв за бомбардировщик авиации дальнего следования с ядерными боеголовками на борту.
— Да ты профессионал! Вижу: тебя придётся повысить сразу на два звания. Будешь генерал-лейтенантом. А сделаешь дело — станешь генерал-полковником. Всё понял, полковник? Точнее генерал с той же приставкой.
После разговора с министром у полковника появился дополнительный стимул. Он поднял солдат — спецназовцев, и те, разбив на группы батальон внутренних войск, занялись прочёсыванием местности, истоптав вдоль и поперёк так, что даже самый удалой охотник теперь вряд ли определить, кто, куда и когда проходил по здешним краям.
— Слоны! — молвил сержант на бойцов.
— А ты чем лучше их, мастодонт? — присовокупил спецназовец из группы, спустившейся вниз по сопке, и обнаружившей вход в пещеру промытую руслом подземной реки. — Будем стоять здесь! Это не значит, светится как фонарные столбы, мелькая касками на солнце! Пригнитесь! Вы вообще слышали что-нибудь о маскировке?
Для придания словам убедительности спецназовец произвёл одному из бойцов приём подсечкой. Тот оказался настолько неуклюжим, что, споткнувшись, не только упал, но ещё покатился кубарем вниз, свалившись с обрыва.
Всплеск воды и заглушил крики в его исполнении.
— Вот придурок! — не сдержался в выражениях спецназовец, сфокусировав оптический прицел лазерного наведения на горе-пловце, приметив пузыри на поверхности водной глади, поднимавшиеся со дна.
— Один слонопотам готов! Пошёл на корм рыбам! — констатировал стрелок факт, выдав желаемое за действительное. — Кто ещё желает стать ихтиандром? Есть очередные прыгуны в воду?
Уяснив, что спецназовец не шутит, бойцы внутренних войск тотчас попадали наземь сами, боясь оторвать головы от её поверхности, дабы им их не оторвал спецназовец, продолжая наблюдать за рекой "вооружённым" глазом.
— Ну и где этот утопленник? Не пора ли уже всплывать? — начал он демаскировать себя сам, выражая мысли вслух.
Никто не думал вступать с ним в полемику. И он бросил в воду камень.
Пузыри прекратились подниматься со дна.
— Ну и пухом ему земля. Аминь! — прибавил спецназовец и затаился, как учили, прислушиваясь к звукам в округе.
Меж тем внизу под ним оказался послушник-китаец. И сам взял "языка".
— Моя спрашивать — твоя отвечать, — пытал он пловца-неудачника. — А если молчать как рыба, моя камень твоя — и бултых вода навсегда!
Солдат нервно дрожал, из-за чего у него зуб на зуб не попадал. Китаец же пока лютовал исключительно на словах, а следом перешёл к обещанному действию. Раздался треск. Рухнула каменная глыба.
"Сталактит откололся", — определил на слух спецназовец, особо не придав значения. А следовало бы! Китаец продел его "утопленнику" через одежду, воткнув за воротник, и поставил на край обрыва.
Солдат закачался, стараясь удержать равновесие, находясь на волосок от неминуемой гибели.
— Моя толкать твоя палец — и буль-буль, — продолжал глумиться послушник. — Где моя хозяин и его зверь?
Солдат понятия не имел, о чём тот пытает его.
— А кто твой хозяин?
— Твоя давать неверный ответ! Моя опечален! — намекнул косой на скорое расставание, протянув руку с выставленным указательным пальцем вперёд, и в тот же миг в ладонь вонзилась тонкая стрела от гарпуна на мелкую рыбёшку.
Его противниками оказались дикари из племени, которое покинула изгнанница с гостями и дочерью. Их и искали по повелению нового вождя.
Послушник даже не поморщился от боли, демонстративно вытащив стрелу из руки, и кровь не сочилась из сквозной раны.
Дикари переглянулись, решив проверить свою догадку, что изначально была верна. Последовал очередной выстрел стрелой в голову перебежчика, и тот схватил её, сомкнув зубы на переднем конце.
— Одержимый... — зашептались дикари, но о роптании в их случае не шло речи.
Зато боец со сталактитом на краю обрыва едва не сошёл с ума, продолжая качаться, как неваляшка.
Послушник спровоцировал продолжение конфликта, содеяв то, что обещал пленнику. Раздался очередной всплеск воды, и на этот раз спецназовец уже отреагировал на него.
— Сидите здесь, — обратился он к сверхсрочникам. — Я мигом! Только туда и обратно! А если не вернусь — поднимайте полковника и весь батальон.
Спецназовец не стал больше прибегать к маскировке, прыгнул с обрыва в реку, но его чуть ранее опередил один из трио дикарей, подавшись спасать "утопленника". Иные два его собрата остались с одержимым, и, не говоря ни слова друг другу, занялись противником вплотную.
Первым в дело вступил охотник, применив в качестве снаряда стальную сеть, вылетевшую из оружия по виду напоминающее трубу от гранатомёта. Ей обвило послушника. Тот пытался разорвать путы. Не вышло. Они оказались весьма прочными — выполненными из сплава неземного происхождения, и у него возникли проблемы, поскольку последовал навал в исполнении бунтаря. Полетела петля, обвив тело соперника, и следом дикарь в один прыжок очутился на сталактите над быстрым течением подземной реки, закрепил там край верёвки. После чего вновь приземлился подле охотника. На этот раз у того из оружия вылетели кольца света. Он применил ультразвук. Каменная глыба в форме гигантского нароста подобно сосульке треснула и с грохотом подалась туда с грузом в сетях, откуда поднимался на поверхность ходок с утопленником.
Когда на месте ожесточённой схватки объявился спецназовец, то обнаружил пропажу ни живую, ни мёртвую на основании каменного берега.
Дикари исчезли, а их жертва очутилась на дне, пуская пузыри.
— Живой, — порадовался спецназовец с одной стороны, а с иной — подозрительно осмотрелся, понимая: здесь только что происходил бой.
Ярким свидетельством того стала стрела дикаря, которую спецназовец обнаружил подле собрата.
Тот держал её, сжимая нервно в кулаке, и дрожал, но не от холода, а из чувства обуявшего его животного страха.
— Не подходи-и-и... — сподобился "утопленник" на крик, пытаясь сделать с третьей попытки то, чего не удалось его предшественникам — собирался полоснуть себя острым наконечником стрелы по телу в районе шеи. Не вышло. Спецназовец опередил его по мысли и в движении.
Раздался приглушённый щелчок, и рука бойца, получившего касательно ранение в плечо, обвисла.
— Ты это брось, солдат! Мы ещё повоюем с тобой! Сиди тут и никуда не исчезай! Я сейчас — только немного осмотрюсь! А чтоб тебе было не так страшно — держи...
Стрелок всунул в иную руку солдата боевую гранату.
— Справишься, если что? Поскольку из табельного оружия не попадёшь в противника даже в упор! А так хотя бы пугнёшь, и я буду в курсе: тебе нужна моя помощь, — подался спецназовец на зачистку территории, держа оружие наготове.
— Ау! Люди-и-и... — стремился он спровоцировать дикарей.
Те притаились, не желая обнаруживать себя для чужака с ярко выраженными агрессивными намерениями, и прятались среди сталактитов со сталагмитами, продолжая игру в прятки, не издавая ни звука — даже шума — до той поры, пока один из них целенаправленно спровоцировал спецназовца. Тот отреагировал на тень, мелькнувшего существа позади себя, получил удар с той стороны, которой не ожидал. И отвалился наземь без чувств.
Дикари столпились над ним, осматривая оружие с амуницией. Затем, перекинувшись меж собой при помощи жестов, раздели соперника, и один из них переоделся в его одежду.
Солдат с гранатой в руках поначалу обрадовался спецназовцу с двумя дикарями, решив: тот пленил их. А когда осознал, в чём скрывался подвох, вырвал из взрывного устройства чеку, но так и не сумел применить по назначению.
Бунтарь выбил у него гранату, и взрыв произошёл на дне реки. Им разрушило каменную глыбу, служащую якорем одержимому, и тот всплыл на поверхность, по-прежнему находясь в сетях. Его подхватило быстрым течением реки и понесло.
Бунтарь дал очередь из автомата, кладя пули точно в цель, зная: всё напрасно и одержимого подобным оружием не победить. Во время полнолуния тот был неуязвим, и у него, как и его хозяина времени было — меньше суток. Его они стремились использовать по максимуму.
— Смотрите! Туда... — махнул один из бойцов в засаде над гротом, и указал сержанту.
Тот мгновенно связался со штабом, передав заявление спецназовца, плюс уточнил ситуацию с пловцом, классифицировав того, как китайца в военной форме.
— Эти хунвейбины в конец опупели! — взревел полковник.
Выйдя с майором на связь, он дал добро на открытие ответного огня из всего имеющегося у его батальона в наличии оружия — и в основной массе стрелкового. После чего для острастки они погремели гранатами. Добросить их до сопредельной территории не могли, но и этого оказалось вполне достаточно. Китайцы выкинули белый флаг, требуя перемирии.
К броду вновь подался офицер Китайской Народной Армии в сопровождении медика. На переговоры с нашей стороны отважился майор с лейтенантом внушительных телесных габаритов и впечатляющей массой тела, на коем бронежилет самого большого размера напоминал детский слюнявчик с распашонкой.
Объяснив истинную причину открытия огня, китайцы больше не требовали возвращения тела перебежчика, заявив: списали его потерю как без вести пропавшего. На том и расстались полюбовно.
Майор проследил в бинокль действия китайской стороны. Как и обещал офицер, принимавший участие в переговорах, отвёл войска, и даже снял пограничный наряд с тайного поста у брода.
