— Мы прикроем вас, если что...
Могли и не говорить.
— Никто не обидится, если я, как бы это сказать...
— Режь правду-матку, Рок, а лучше харка! Ха-ха...
Санька словно подменили. Он превратился в полного придурка.
— Да командуй уже, — согласился Клин.
— Я в том смысле: не против, если пойду первым, а вы за мной...
— А то, конечно, мы с тобой, дружище...
— Этому больше не "наливать", — обратился Олег в пустоту.
— Можете не останавливаться — продолжайте трепаться и дальше — мы аж заслушались, — съязвила амазонка, обозначив себя для юнитов именным зарядом не требуя назад. — Встали и пошли! А вышли за пределы базы пока мы вас не ликвидировали сами!
— А я что говорил относительно одной из них... — напомнил Санёк Олегу про давешний разговор о смерти. Хихикнул.
Идти пришлось по привычному уже для всех без исключения маршруту, благо обошлось без приключений. Переход не затянулся в один конец, завершившись подле места стычки отряда Дуба с омерзительными тварями.
— Вот это хреновина... — уставился Санёк на установку.
"Плевки" оставили на ней свои клыки и когти с шипами, но развалить её у них не получилось.
— А весит — и с места не сдвинуть... — присовокупил Клин.
— Вот значит, что придётся тащить, — догадался вперёд соратников Олег.
— Типун те на язык, дружище! Такое и в страшном сне не привидится!
Одна из амазонок отразилась тенью на установке, коснувшись корпуса, и та трансформировалась прямо у юнитов на глазах.
— Ахуе... ренеть можно, но не нужно! — протёр Санёк глаза, уставившись на Клина и Олега. — Вы...
— Да-да... — качнули оба головами. — Видели, как и ты!
— Но легче в складном положении вряд ли станет...
Санёк был недалёк от истины, а она где-то посередине.
— Навались... — раздался призыв, исходящий от амазонок.
— Зашибись! Мы значит, в лепёшку расшибись, а они прогуливаться станут подле нас! Мы не рабы вам... Сами по себе! Мужики, если на то пошло!
— Не смеши! — огрызнулась Язва. — Не то...
— Что? А сделаете нам? Поди, одичали обе без настоящего муж-Ик-А-а-а...
Санёк резко согнулся в три погибели и рухнул... не лицом в каменистый грунт, а на спину.
— Ты чего это падаешь, а?
— Эти су-у-баки... женского рода! Одно слово — су-у-амки...
— Да расслабься ты — не напрягайся! Попрыгай, а лучше поприседай...
— Ну, спасибо, дружище! Успокоил так, как не могли и эти... достать! Я тебе этого никогда не забуду!..
Деваться некуда, а и без стимулятора никуда — никакого стимула. Сплошной напряг. Вцепившись в платформу с "Громом", юниты попытались столкнуть её с места. Не бойцы — имплантантами обделены. Да и стимуляторы у них закончились, а новые дозы амазонки не стали выделять им. То ли зажали, то ли самим требовались, а возможно, что, скорее всего, израсходовали без остатка.
— А никуда не денетесь — придётся проставляться! — напомнил Санёк: долг платежом красен.
— А если я поцелую тебя... — выдала Язва.
— Только если в зад...
— ...из "Гарпуна"!
— Ха, понравился — запала на меня!? Загарпунить решила, стерва!
— Было бы на что кидаться, а не тварь — на падаль не падкая!
— И кто я? Как обозвала?
Эмоции — за счёт них и работали на пределе собственных сил трое юнитов, а амазонки подбадривали их таким вот незатейливым образом.
Одно дело тащить платформу в гору по камням и совсем иное, когда верхом на ней сигануть с высоты вниз. Диверсантки стремились уберечь оружие, а юнитов от опрометчивого шага, да где там, те сами себе на уме, а не в своём уме.
— И-я-ха-а... — довольно воскликнул Санёк, взмахнув рукой на прощанье амазонкам. — Поехали-и-и-и...
Путь оказался много короче, чем они рассчитывали, а в любом случае не докатить на платформе пущенной под откос по инерции в направлении показавшихся руин базы. Первый серьёзный валун, едва не послужил в будущем гробовой плитой экипажу тройки орудийного расчёта "Гром".
Их и молнии испустили диверсантки, представ во всей красе перед тремя юнцами.
— Я вижу то же, что и вы, парни? — не сходила улыбка с лица Санька.
— Ага... — уведомил Клин. — И разом троих...
— И сколько их? — не стал Санёк дожидаться ответа от Олега.
У юнита-2-3-6 троилось изображение амазонки в глазах — одной, иная осталась на страже подле них.
— Сколько у меня пальцев на руке... — протянула светящуюся перчатку амазонка.
— От ты язва! А мутантка-а-а... — вскричал Санёк.
— С тобой всё ясно, — перешла она к иному.
— Один, два, раз... — сбился со счёта Клин. — Три, два, раз... Да сколько вас? А понашло-то...
— Не смотри на меня, как на них... — почувствовал Олег презрение во взгляде невидимки, не ставшей снимать окончательно с себя защитную маскировку невидимки. Всё равно разочаровал её, и сам это понимал. — А чего хотела? Я такой же, как они и заодно с ними!
— Мальчишки... — только и могла отпустить в их адрес Карма.
Это была она, а Язва держалась в стороне, и не стала бы церемониться с ними, как в случае с Саньком.
— Ладно, парни, встаём и...
— Лежать... — рявкнула Язва.
— Ещё чего... — упёрся рогом Санёк, хотя обычно до этого обладатель аналогичной фамилии по соседству с ним. Но его переклинило, а даже не Клина.
— Твари...
— Мы?
Объявились харки, и двигались в направлении базы.
— Неужели они не учуяли, как мы ушли с базы? — изумился Олег.
— А всё благодаря нам... — шепнула едва различимо подле его уха Карма.
— Но как... и удалось?!
— Всё после...
А чего именно — не уточнила, исчезая из виду. Растворилась.
Олег не удержался и протянул руку в ту сторону, где никого не обнаружил — пальцы так и не встретили никакого сопротивления. Долгожданного прикосновения не последовало, а что, то и узрели разом его напарники.
Полетели гильзы. И никаких те выстрелов или сухих щелчков. Это всё, что обычно оставалось после диверсанток в назидание тем, кому противостояли.
— А мы чего ждём? — не унимался Санёк. — Мужики или кто, а нечто... жества! Это не для меня! Чтобы мной командовала баба! Да я не для того записывался в ряды звезданутого десанта!
Рука машинально рванула затвор, приводя оружие в боевое положение.
— А-а-а... — заорал Санёк. — В атаку-у-у...
И кинулся вниз по склону в катер. Клин присоединился к нему. Олег также не стал медлить.
— Подыхать, так всем вместе... — бросил он повинно в адрес амазонок.
— Ботва! Засранцы! Жопы с ушами... — прогремела Язва на словах, не переставая стрелять, переключив "Гарпун" на автоматический режим.
Карма поступила умнее, активизировав установку. Последовал выброс импульсного заряда и... вместо толпы харков мелькнула ослепительная вспышка, накатив ударной волной, ударившей в грудь тройку юнитов.
Когда они пришли в себя, то оказались под завалом из булыжников, образовавшегося на них подобно могильным холмикам. Поднялись.
— Ху-ух... а нас уже похоронили... — раздался вездесущий и неугомонный голос Санька. — Ща бы вмазать...
Резко заткнулся.
— Саня... — окликнул Олег резко замолчавшего напарника, убирая забрало. Оно растрескалось, мешая нормальному обзору.
— Сука... — подал напарник голос, валяясь в десятке метров в стороне от него и Клина. — Она опять ударила меня!
Он вскочил, сжав перчатки в кулаки.
— А ну покажись — выходи!
— Оп-па... — подал голос Клин. — Вызов!
Язва приняла его, сняв защитную маскировку, не стала выпускать из рук винтовку.
— А слабо обойтись без неё? — кинулся Санёк, и вновь не устоял на ногах. Ему показалось: он налетел на железнодорожный локомотив размерами с космический крейсер.
— 253, 254, 255, 256, 257, 258... — твердил как заведённый Клин.
— Я... — выкрикнул Санёк, уловив на слух свой номер, пропустив все иные.
— Ты, и провалялся столь долго после...
— Чего, дружище? — допытывался он у Олега, что же с ним произошло.
Они находились уже на базе, и подле них сидела...
— Язва... — признал он ту, кто его боднула, а нынче поправляла причёску, собирая волосы пучком в хвост, являющийся отличительной чертой любой амазонки.
— Как он там? — отреагировала она на него, словно не желая замечать, спрашивала через третье лицо.
— Я сам могу ответить за себя и свои слова... — силился Санёк приподнять голову, да она по-прежнему была как не его, и налитая свинцом.
— Ха-ха... — скалился Клин. — Поймал быка... А здорово она свалила тя с "копыт"...
Мозг Санька выпал в осадок. Он сгорал со стыда. Его завалила баба без рук.
— Я требую тайм-аут... — намекнул он на второй раунд, а в его случае с Язвой уже третий по счёту, просто изначально сбился с него, а она его с толку.
Установка также была рядом и в боевом положении. Подле неё крутилась иная амазонка.
Почему они вдруг обе сняли с себя защиту? Возможно, тому была какая-то причина и не банальная. Для восстановления энергии батареи, им время от времени приходилось отключать маскировку.
На них — эти странные хреновины — подобно зонтикам спутниковых антенн и уставился в последствии Санёк.
— Чего там сообщают в "новостях"? Как у нас обстоят дела? Эвакуация скоро? Нас вообще собираются забирать из этой дыры?
— Уймись... — могла сказать и проще Язва, а смысл и без того её короткой фразы был очевиден как выстрел из "Гарпуна" — заткнись.
— Не дождёшься...
— Сам когда-нибудь у меня...
— Ну на хрена мы вам? Приманка? Да?..
— Вот видишь, мне даже не придётся избавляться от тебя — это сделают "плевки"...
— Язва... — скривился Санёк, и плюнул — неудачно. Слюна запеклась, в ней же сам и перепачкался.
— М-да... — улыбнулся Олег, как обычно это делал напарник. — Что тут скажешь? Разве что только одно — случай... и тяжёлый! Походу это любовь!
В отместку Язва отпустила в его адрес убийственный взгляд такой силы, что он почувствовал её негативную энергетическую составляющую. По нему словно прокатилась волна гнева. На гипноз непохоже, но тогда что же это было? По спине пробежала дрожь, уходя в пятки.
Амазонки вновь решили поиграть в прятки с...
— Будем надеяться, харками, а не нами...
— 8 -
"Жизнь прожечь — не поле перейти!"
(неписаное правило огнемётчика "Террариума")
Олег не выдерживал нагрузок навалившихся в последнее время на его пусть и молодой организм, но не привычный к тяжёлому физическому труду, а тут приходилось работать не то что как негру, а рабу — даже более того на износ. Не выдерживал металл, что уже было отмечать про людей.
Он отвалился на спину, заваливаясь на внешний контур бункера и, едва голова в шлеме коснулась наклонной поверхности расположенной под углом в 120 градусов, закатил глаза и отключился.
Его сморил сон, опасаться нападок вездесущих "плевков" при наличии под боком диверсанток не стоило, они уж точно предупредят их, а нет, всё одно хуже не будет — останутся и дальше рядом, даже если и впрямь используют его с сотоварищами в качестве приманки для тварей и прочих монстров с чудовищами. А пушку точно не бросят. И расчёт у них явно на то, что сами послужат им — командой. Поэтому-то и стоило набраться сил. Будь у него под рукой стимуляторы — завалящая доза — и то бы не стал вводить в себя, лучше сдохнуть, чем колоться этой отравой.
Другое дело Санёк — с ним было что-то нечисто — похоже, для него принимать различного рода отраву настоящее хобби, он получал неслыханное удовольствие, соответственно вывод: тусил по клубам и на вечеринка устраиваемых таких же, как и сам сверстников в домах богатых родителей прожигающих свою жизнь ни за грош. Вот и наказала их судьба. Но, по-видимому, также денег с неба не хватал. А возможно Олег чего-то не понимал. Сам-то он из трущоб и таких, что в сравнении с ними помойка — сущий рай. А там частенько кормились бомжи, и даже теми животными, которые туда порой заглядывали — не гнушались не то что собаками или кошками, но даже крысами и прочими грызунами с рептилиями. Белок он как мясо — сколько ни ешь, а всегда тянет, точно хохлов на сало. Вот уж где ценный продукт, а калорийный.
Хотелось есть, но ещё больше пить и спать. Сквозь сознание Олега то и дело пробивались до боли знакомые голоса. То воистину неугомонный Санёк допекал амазонок, то они по очереди отвечали ему тем же, платя той же звонкой монетой. Клим помалкивал, ему было всё равно после того, что увидел при нападении тварей на отряд Дуба.
Олегу было жалко ребят, но никак не ком-бота. Глупо погибли. Ему не хотелось разделить их участь, он ещё поборется за жизнь и лучше держаться амазонок, нежели "синяков" или "чёрного". Шансы невелики, но сбрасывать со счетов не стоит даже такой мизер. Не соломинка — чуть меньше, легче и хуже, ну так не впервой выбираться из дерьма. Только начинал жить, как все люди, и на тебе вляпался так, что оказался первым если не первопроходцем, то близким к нему проходимцем, проторившим дорожку туда, куда и все юниты — в ряды звёздного десанта "Террариума".
Пред его глазами предстала забытая всеми ими Земля. И не из космоса, а помойка. Ох и сколько тогда же ему было лет, когда он впервые повадился туда, а бомжи... Эти гнусаво-прыщавые и беззубо-картавые отребья в человеческом теле, но не обличии накинулись на него, и благо не сожрали, а ведь могли. Поговаривали тогда: был самый голодный и холодный год, а домашнюю живность и бродячую по улицам, как сами, свели на нет. Даже грызуны обходили их десятой дорогой, а раньше бывало, кусали. Да сами шли у них на ура за деликатесы.
Потом пропала девчушка. Олег знал наверняка, где её искать — пошёл чинить разборки с ними, а они решили: позарился на их вотчину, а соответственно раскрыл рот на чужой каравай. Короче они избавились от него. Без рукоприкладства и мордобоя дело не обошлось. Да не это он не прости и не забыл им, а исчезновение девчонки, с которой дружил ещё с яслей. Жили по соседству с родителями, вместе их и заделали, а потом родили. Все уже с пелёнок считали их парой, а оно вон как всё нелепо вышло — без вести пропала. И толку от участкового, а милиции. Ну погоняли бомжей, да что с них взять — тюрьма что им дом родной, а сами с наступлением холодов стремятся попасть за решётку на мелком проступке или воровстве, чтобы перезимовать хоть как-то в тепле.
А ведь Олег обнаружил у них обувь Карины...
У него вырвалось её имя — непроизвольно. Очнулся. Перед ним стояла и глядела как на полоумного Карма. Он уже ожидал от неё злобного вопроса, мол: чего разорался, а отключился, когда солдат, и на посту не спят...
Что-то в её взгляде было не так, она сама непохожа на себя.
— Ты чего-то сказал сквозь сон? — еле справилась с волнением диверсантка, пытаясь скрывать свои чувства, да не получилось.
— Ха, сказал... — вставилась Язва. — Да он так заорал, что наверное все харки в своих глубоких норах переполошились.
У Санька и то был такой вид, будто он и знать больше не хотел Олега — лицо напарника оказалось искажено морщинами от испуга. А глаза... фары от грузовика.
Олег не знал, что ответить, а и оправдываться не собирался. Виноват — ну что тут поделаешь, так уже, как и все здесь наказан — в этой дыре со всеми, и разгребать всё то, дерьмо, которое собой являют плевки, также предстоит с ними.
