Жутко хотелось спросить — 'я забыла, а какое стоп-слово?', но как и при Волдеморте такие шутки в такой момент шутить не стала. Тут бы лицо удержать, а то холодной испариной покрылось и покрепче зубы сцепить. Одна надежда на магический выброс, но что-то никак.
— Это щекотка по сравнению с Круциатусом, — заметил Лестрейндж.
— Знаю, — огрызнулась в ответ.
— Смотри-ка, еще дерзости хватает, — хмыкнул Джагсон. — Ничего, мы только начали.
— Я тебе обещаю, ты пожалеешь об этом.
— Жду не дождусь, — ответил он мне на это с насмешкой.
Мысленно я проклинала и их, и Волдеморта заодно. Вслух ругаться не получалось, я старалась держать зубы сжатыми, чтобы не кричать им на радость. Все ощущения напряжены, а мысли сосредоточены только на поддержании защиты. Но горячее желание ответить им тем же только росло. Что-то вроде дергалось внутри в ответ на это желание, но для магического выброса сил все еще не хватало.
Они продолжали наносить удары, я пыталась выжать все возможное из своей злости, чтобы усилила магию, а затем вдруг что-то щелкнуло. Я замерла. Казалось, щелкнуло в районе шейных позвонков, но боль все еще была сосредоточена пониже спины. На секунду я похолодела. Очередной удар и одновременно с этим знакомо рвануло: по позвоночнику прошелся будто разряд тока, вместе с ощущением собственной силы и мощи. Я успела на мгновенье насладиться им, зная, что сейчас эта мощь обрушится на них, а затем все померкло.
* * *
Глаза разлеплялись с трудом. Зрение плыло и не сразу удалось сфокусировать взгляд. Когда это произошло, я поняла, что лежу, и хотела было сесть, чтобы осмотреться, но слабость была такая, что даже опереться на руки не сразу получилось. Бросив попытки приподняться, попыталась осмотреться так.
Хорошо знакомые палаты больницы святого Мунго. Отделение пострадавших от магических заклятий. Похоже, в этот раз, как и тогда после Отдела Тайн, я схватила жесткую отдачу. На этот раз даже, по-моему, хуже, чем в прошлый.
Прислушалась к себе. Синяки хоть подлечили, уже хорошо. Беспокоит только слабость. Магия ведет себя спокойно, ощущается вполне обычно, хотя некоторое напряженное ожидание все равно вызывает. На мне стандартно выдаваемая пижама для пациентов.
Вызвав дежурную, смогла увидеться с лечащим лекарем. Это оказался Медоуз, которому раньше уже передали мое дело после Сметвика. Он и сообщил, что меня доставили с травмами и магическими повреждениями, но все оперативно залечили. Похоже, все-таки произошел мощный стихийный выброс, повредивший сдерживающие печати и его отдача заставит меня полежать здесь некоторое время. Я попросила его задержать меня здесь до конца каникул, как минимум. На всякий случай. Достаточно проникновенно попросила, пусть и шепотом, благодаря чему лекарь серьезно кивнул, пообещав, что не выпустит из Мунго раньше, чем заживут все повреждения, а магические требуют особого внимания.
Я заметила охрану у дверей палаты и думаю, что она здесь не для кого-то из моих соседей. Двое молодцев в аврорских мантиях имели хмурые рожи. Не уверена, что они из аврората, но даже если так, это мало что меняет.
Медоуз сказал, что я была без сознания чуть меньше суток, но все обошлось. Магическая структура на моем теле дала трещину, но как могли ее подлатали.
— Пожалуйста, в следующий раз будь осторожней и старайся не перенапрягаться так, — предупредил он.
'Угу, не перенапрягаться' — подумала я, но вслух этого не сказала. Я вспомнила, что Августа говорила убрать эти печати совсем и спросила об этом.
— Не думаю, что это разумно, — нахмурившись, возразил Медоуз. — Структура очень сложная и состоит из нескольких ступеней. Даже группа старших лекарей, которая сейчас залатала ее со мной вместе, не может гарантировать, что эта затея завершится успешно. Тем более, как показала практика, даже надлом сдерживающих печатей привел тебя к нам.
— Есть какой-то способ уменьшить этот риск? — уточнила я. — Мне говорили с возрастом я смогу справиться со своей магией.
— У тебя будет больше шансов справиться, — поправил меня лекарь. — Лучше отложить это дело до совершеннолетия или вовсе не рисковать.
— Так что же молиться только остается, чтобы они не сломались сами? — фыркнула я от негодования.
— Я уже отправил сову твоему отцу, — сменил тему Медоуз и поднялся на ноги, переставив стул для посетителей на место. — Скоро он прибудет сюда.
Да, тема эта была сложная и неприятная, в прошлый раз он тоже уходил от вопросов, но не потому что вредил, скорее, мне кажется, просто не был уверен в результатах и предпочел не трогать, пока все работает. У меня возникло ощущение уже не первый раз, что такого там наворочено, что лекари и трогать боятся.
Пошарив у кровати и в тумбочке, не нашла свою палочку. Похоже, мне ее не вернули.... И тут я похолодела. Камень! Воскрешающий камень, который я держала в левой руке! Исчез!
Резко от этого разволновавшись я даже почувствовала новое шевеление магии, прошедшееся по палате и заставившее соседей вертеть головами по сторонам. Она ощущалась будто едва затянувшаяся коркой рана, норовившая опять закровоточить, так что я постаралась успокоиться. По ощущениям объем магии как будто немного вырос, но проверить это сейчас точно невозможно... Да и проверять как? Ощущается так, словно дернешься — и все, шов разошелся. Во всяком случае, буду надеяться на то, что камень выпал из моей ладони и валяется сейчас где-то в том подвале.
Барти явился довольно оперативно, не прошло и двадцати минут с ухода Медоуза, но только для того, чтобы начать мне громким шепотом выговаривать опять о том, что я не послушала приказ Лорда и вот к чему это привело. Прямо он его имя не называл, хотя видел, что соседи прислушивались.
Пока Крауч выплескивал негодование, я лениво смотрела мимо его правого уха.
— Ты меня слушаешь?! — возмутился он.
— Да, слушаю, насколько может слушать человек только что проснувшийся в Мунго, — кивнула я, заметив, наконец, некоторое смятение на его лице. — Надеюсь, ты скоро перейдешь к новостям?
— Каким новостям? — переспросил Барти.
— Например, что там произошло, а то я ничего не помню, и где моя палочка? — я постаралась принять самый непонимающий вид, надеясь, что Крауч сможет принести ее мне.
— Должна быть у тебя, — нахмурился он, обшарив глазами поверхность прикроватной тумбочки. — Лекари обязаны оставлять у кровати.
— Тут ее нет, — подсказала я. — У меня ее забрали до того, можешь узнать, когда вернут?
— Спрошу, — кивнул Барти. — Лекарь уже приходил?
Заверив его, что Медоуз проверил мое состояние и сказал, что опасности для жизни нет, еле спровадила, сославшись на то, что мне надо отдыхать. От повторного вопроса, что произошло, Крауч снова увильнул, так что я не видела причин его задерживать.
Зато на следующий день после обеда пришла моя команда на каникулах: Малфой, Крэб, Гойл и Нотт. Мне не казалось, что мы стали так уж близки, но, похоже, это был простой визит вежливости. Они постояли, не подходя близко к кровати, на которой я сидела. Крэб и Гойл, как и обещали, притащили сладостей, а Нотт вручил фруктов, так что я довольно добродушно их всех встретила и не понимала чего они такие скованные.
— Правила приличия, Крауч, — вздохнул Малфой, когда я об этом спросила и указал на авроров, которые косили со стороны открытых дверей.
Я почесала щеку, но поняла о чем он намекал. Хотя в том же больничном крыле Хогвартса парни спокойно навещали девушек. Все-таки школа это особое место, может нравы несколько проще... а может просто среди слизеринцев другие правила, чем у гриффиндорцев. Так хотелось спросить как это соотносится с двумя Пожирателями, которые меня лупили в подвале (звучит так же плохо, как и было на самом деле), но я смогла промолчать, не желая расказывать подробности.
В любом случае то, что меня навестили было хоть неожиданно, но приятно.
Еще они мне рассказали о последствиях моего магического выброса. Прямо о том, что это был слабо контролируемый магический выброс в массы не говорилось, так что я оставила их во мнении, что все было сделано специально и заклинанием.
— Подвал обрушился, вместе с верхним этажом, — пояснил Малфой. — Еще мой дед укреплял его дополнительно заклинаниями, какое это ты заклинание применила?
Интерес в его голосе звучал шкурный, хотя, кажется, таким вопросом больше должен был задаваться его отец.
— А тот подвал тоже обрушился? — спросила я напряженно, сообразив, что где-то там неподалеку должна была быть Луна и Олливандер.
— Нет, соседние помещения выстояли.
Хоть это хорошо.
Парни ушли, не задержавшись и на пятнадцать минут. Про судьбу Пожирателей они толком ничего не могли ответить, только сказали что были пострадавшие, но без смертельного исхода. А я-то надеялась их размажет тонким слоем по стенке.
В больнице было жутко скучно, как обычно, но альтернатива была хуже. Я с некоторым содроганием думала о том, что сделает Волдеморт, когда меня выпишут из больницы. Конечно, я буду ссылаться на то, что все еще восстанавливаюсь, это должно связать ему руки в действиях, но что если нет? Он не из тех, кто не выполняет обещаний, а мне совсем не хочется экстренно переходить к обучению защите от ожогов.
Существуют заклинания для полной нейтрализации высокой температуры, я читала о ведьмах, которые ради забавы позволяли себя сжигать маглам в период гонений, но сильно сомневаюсь, что удастся быстро его изучить и перевести в беспалочковое. Я бы уже могла попросить Барти или даже моих новых 'хороших друзей' поискать нужные книги, чтобы изучить их пока я в больнице, но как сказал Крауч — лучше мне отдыхать, а не заниматься магией. Он наведывался почти каждый день. Медоуз тоже крайне не советовал перенапрягаться. Скоро я уже чувствовала себя лучше, но мой план задержаться здесь до конца каникул мог таким образом провалиться.
Так что я занималась в основном тренировками легилименции. Тем более, со стороны это выглядело так, будто я дремаю, закрыв глаза.
Зимние каникулы короткие и, как и обещал, Медоуз сказал, что меня можно забирать, сразу же на следующий день после их окончания. Поезд уже должен был отбыть обратно вчера утром, так что я слегка жалела, что не смогла вчера поймать моего лекаря, чтобы отпустил меня ровно вовремя. Больше всего я нервничала и ощущение чего-то неприятного впереди только усилилось, когда меня пришел забрать Барти. По виду он спешил, но выслушал наставление также обеспокоенно выглядевшего Медоуза, что меня надо беречь от нагрузок еще некоторое время и желательно периодически приводить для осмотров, раз случился неожиданный выброс.
Мнение о Медоузе, моем лечащем враче у меня улучшилось после того, как он с пониманием отнесся к просьбе отложить выписку. После Сметвика, который, как оказалось, работал на Дамблдора, я была крайне насторожена, а Медоуз просто, кажется, не любит рисковать. И на Крауча как-то стал смотреть насторожено, по-моему, предположив, что это из-за него я настолько не спешу покидать лечебницу. Барти тираном не выглядел и все же лекарь смотрел на него с легкой неприязнью.
Крауч не говорил куда мы отправляемся, но я не удивилась, когда вышла из камина в особняке Малфоев. Прислушалась, надеясь увидеть опасность заранее, но в доме было тихо, даже слишком тихо.
— Идем, — сказал Барти, направившись прочь.
Я последовала за ним. Вещей у меня с собой не было. Все остались здесь, одежду только доставили в больницу. Мне оставалось радоваться, что хотя бы мантию-невидимку я, по какому-то наитию не иначе, оставила в тот раз в своем рюкзаке в комнате. Палочку тоже не вернули. Крауч сказал только, что вернет, когда выпишут.
Очевидно, что Волдеморт, как обычно, меня уже ждал. Иногда мне казалось — у него что ли никаких других дел нет? Наверняка есть, но было в этом что-то чисто Редловское, в таком педантичном планировании и разделение времени по задачам. Очевидно, Барти спешил прийти вовремя и мы как раз в двадцать восемь минут девятого вышли из камина.
Комната как обычно была погружена в полумрак, и тени от пламени свечей играли на стенах, как будто сама обстановка была против гостей. Крауч сразу же склонился с порога в поклоне, отойдя в сторону, чтобы пропустить меня вперед:
— Повелитель, я привел ее.
Его голос звучал только слегка взволновано, но я не разобрала чем вызвано это волнение: переживает за мою судьбу или все-таки просто переживал, что опоздает.
К этой встрече я, как могла подготовилась, обдумав свои действия, и не мешкая присела на колени, склонив голову. Легилименцией Лорд мог почувствовать транслируемую вину, раскаяние и страх. Лучше всего, посчитала я, показать ему то, что он хочет увидеть, потому что как показала практика, оправдания не работают. Но по крайней мере, присутствие Барти немного успокаивало, ведь при нем может Лорд и не рискнет делать, как обычно.
Волдеморт ничего не ответил. Он подошел ближе.
— Ты привёл её сюда, потому что она переступила границу, — обратился Лорд, очевидно, к Краучу. — Надеюсь, ты понимаешь, что на этот раз я не могу позволить себе снисхождения.
— Это мой долг следить за тем, чтобы она вынесла нужные уроки, повелитель, — голос Крауча прозвучал ровно, но сдержанно. — Если позволите, она всего лишь ребёнок, из воспитания которого, я, очевидно, упустил много вещей, которые намерен с этого момента исправить. Уверяю, у нее хватает глупости, но не будет откровенного намерения вредить.
Я рискнула скосить на него глаза, немного приподняв голову. Звучало одновременно так, будто Барти пытался выгородить меня, вытащив из неприятностей, и в то же время сулило мне новые неприятности от него. Причем звучало очень похоже на то, как он выгораживал меня перед Лестрейнджем, когда считал, что я повинна в том, что пытался сделать с собой Ричард. Но я ничего не стала на это говорить.
Рискнув поднять глаза на Волдеморта, встретилась с холодным взглядом, как-то меня оценивающе рассматривающем, и быстро опустила глаза в пол. Было в красных радужках что-то такое жесткое, что сулило мне больше, чем неприятности. На всякий случай у меня подготовлены образы тревожных метаний по больничной палате, но для достоверности, не стану спешить их демонстрировать, пока сам не скажет поднять голову. А пока я демонстрирую раскаяние только так. Я надеялась, что он будет держать себя в руках, если я сделаю вид, что еще не до конца восстановилась, но одновременно я опасалась, что он может это как-то использовать.
— Её возраст или способности не оправдывает её действий, — услышала я голос Волдеморта, очевидно, снова обращавшийся не ко мне. — Моя терпимость не безгранична, Барти. Если она не научится подчинению сейчас, последствия будут куда хуже в будущем. Или ты хочешь, чтобы я закрыл глаза?
Барти от слов Волдеморта долго не мог подобрать ответ и взял паузу.
Разговор заставил меня усиленно морщить лоб. Я переживала, что речь зайдет о том, что я не сдержала магию, как он требовал. Не знаю, насколько пострадали присутствовавшие Пожиратели, но никто не умер и при этом дом восстановили. Оставался неясным только вопрос понял ли по стихийному выбросу магии кто-то из Пожирателей о моем статусе — это я ни у кого кроме Лорда не могла выяснить. Но он этот вопрос со своими подчиненными явно не обсуждает, так что в вину мне ставили... что? Умышленное нападение? Или нежелание подчиняться и сносить боль? Долохов говорил терпеть, значит это от меня ожидалось и другими Пожирателями. Я много думала над тем, чего Волдеморт желал этим добиться и как подал Пожирателям, чьими руками действовал. Получается, как и Барти, им он сообщил, что причина в моей ненадежности?
