Эфор Галактики

Мертвого русского звали Николай Ковалев — Салман это хорошо помнил. И на этого похож. Совпадение? Ковалевых много. Но Салман чувствовал жар в затылке. Это чувство не раз спасало его от беды. Сейчас жар словно вопил: "Опасно!" Но Салман взял деньги, отказаться нельзя. Ахмат не простит — он зло помнит...

"Ладно! — решил Салман. — Сделаю. В последний раз. Бумаги отдам Ахмату, а вот камни — нет. Скажу, что их не было — русский продал. Деньги вложил в бизнес. Он мог так сделать. А камни продам сам. Куплю себе ресторан, буду жить, как приличный человек. Хватит работать на Ахмата!"

Это мысль принесла облегчение. И Салман бодро побежал вниз по лестнице...

* * *

Марина вела Алю из садика, когда у тротуара остановился автомобиль. Из него выскочил чернявый мужчина лет сорока и подбежал к ней.

— Вы знакомая Николая Ковалева?

— Да, — ответила Марина, ощутив холодок в груди. — Откуда знаете?

— Работа такая, — хмыкнул мужчина и достал красную книжечку. — Милиция. Ваш знакомый попал в ДТП.

— Разбился? — ужаснулась Марина.

— Нет. Но у него нет документов — никаких. Нужно подтвердить личность. Он назвал ваше имя. Едем!

— Я с девочкой, — Марина указала на Алю.

— Это рядом, мы быстро, — мужчина спрятал удостоверение. — Засвидетельствуете, что это Ковалев, и свободны. Подвезем к дому.

— Хорошо! — кивнула Марина и взяла Алю на руки.

Чернявый подвел ее к машине и открыл заднюю дверь. Марина посадила Алю на сиденье, скользнула следом. У другой двери сидел мужчина — чернявый с крючковатым носом. Места хватало, но Марина взяла Алю на колени. Дверь захлопнулась. Пригласивший ее милиционер сел за руль, автомобиль тронулся. Рядом с водителем сидел пассажир. Он обернулся и глянул на Марину с ухмылкой.

— Плохой дядя! — сказала Аля, ткнув в него пальчиком.

— Биляд! — выругался пассажир.

"Это не милиционеры!" — внезапно догадалась Марина. Паника охватила ее.

— Выпустите меня! Немедленно! — закричала она.

— Ваха! — не оборачиваясь, сказал водитель.

Горбоносый, сидевший рядом с Мариной, достал нож. Блестящее лезвие застыло у лица девушки.

— Тихо сиди! — сказал горбоносый. — Зарэжу!..

* * *

"Марину и Алю захватили бандиты!" — буквально взвыл в голове голос Мозга.

"Когда?!" — подскочил я.

"Несколько минут назад. Они шли из садика. Их посадили в машину и увезли. Угрожали ножом. Я слышу их по смартфону. Скорей!"

Я накинул куртку и подхватил рюкзак с Мозгом.

— Ты куда? — пыталась остановить меня Жанна.

— Дело, срочное!

Я вылетел за дверь. Не став ждать лифта, побежал по лестнице. Десять пролетов преодолел в один миг. Свою "тойоту" я ставил неподалеку от входа — привилегия арендатора. На бегу нажав кнопку иммобилайзера, я открыл дверь, бросил рюкзак на пассажирское сиденье и скользнул за руль. Вставил ключ в замок. Спустя секунду кроссовер вылетел со стоянки и вписался в поток машин. Мне просигналили, но я даже ухом не повел. Только притопил педаль газа.

— Ведешь их?

"Да, — сообщил Мозг. — Они сворачивают во двор. Это недалеко. Не гони так — за поворотом машина ГАИ. Остановят — потеряем время. Успеем..."

— Хорошо! — сказал я и сбавил скорость. Мозг прав. Нужно держать себя в руках. Убивать Марину с ребенком сходу не станут. Им нужен я...

"Это человек ювелира, — сообщил Мозг. — Того, кто купил у нас камни. Я определил телефон. Он был в квартире после того как мы ушли. Ювелир приказал ему найти нас".

Вот, значит, как! Что ж...

* * *

Захват удался. Бабы — глупые. Эта поверила и полезла в машину. Еще б и Муса придержал язык... Но и так неплохо. Ваха показал нож, и баба умолкла. Послушно пошла в дом, где они сняли квартиру. А могла бы крикнуть...

Салман все рассчитал правильно. Несколько дней они следили за гяуром. Ловили момент. Выяснили, что у русского есть баба, а у той — девочка. Гяур носил ее на руках. Было видно, что девочка ему дорога. Да и баба похоже... План сложился мгновенно. Взять заложников — лучший способ добиться цели. В горах это любой знает...

Открыв дверь квартиры, Салман впустил туда братьев с женщиной, и зашел сам.

— Иди туда! — показал женщине на дверь комнаты.

— Кто вы? — спросила она. — Что вам нужно?

— Узнаешь! — нахмурил брови Салман. — Иди и сиди тихо. Ваха, присмотри!

— А, может, я? — ощерил зубы Муса. — Люблю русских баб.

— Не сейчас, — скривился Салман. — Сначала дело. Иди, женщина!

— Папа вас убьет! — внезапно сказала девочка. — Вы плохие!

— Ах, ты, биляд! — Муса замахнулся.

Женщина закрыла девочку собой. Муса ударил ее по голове, сбив шапочку. Женщина вскрикнула.

— Ишак! — прикрикнул на него Салман и перешел на родной язык. — Ты что делаешь? Она должна говорить по телефону спокойно. Иначе гяур разозлится и позвонит полицию. Хочешь сидеть в тюрьме?

Муса виновато засопел.

— Идите! — сказал Салман женщине. — И не бойтесь — вас никто не тронет.

Ваха увел заложников в комнату. Салман достал телефон. На листке Ахмата был номер гяура. Салман набрал цифры и нажал кнопку. Поднес телефон к уху.

— Да! — раздался в наушнике злой голос.

— Николай Ковалев?

— Я.

— Твоя баба и ее девочка у нас. Хочешь видеть их живыми и здоровыми?

— Да.

— Тогда не вздумай звонить в милицию. Понял?

— Не буду.

— Вот и хорошо, — усмехнулся Салман. — Приезжай! Я скажу куда.

— Не нужно, — сказали в наушнике. — Знаю.

— Как это? — изумился Салман. — От кого?

— От Мозга. Открывай дверь!

На Салмана внезапно напало странное чувство. Он словно утратил волю. Послушно подошел к входной двери и щелкнул замком. Нажал на ручку. В тот же момент дверь отпихнула его в сторону, и в прихожую влетел Ковалев — злой и растрепанный.

— Где Марина и Аля?

— Там, — Салман указал рукой.

Русский побежал в комнату. Не понимая, что с ним происходит, Салман посмотрел на Мусу. Тот стоял, безвольно опустив руки вдоль тела. "Что это с ним? — подумал Салман. — И со мной?"

Из комнаты показался русский. Он держал девочку на руках. Следом шла женщина. За ней — Ваха. Лицо у него будто застыло. Как Муса, он держал руки вдоль тела.

— К нему! — русский указал на Мусу.

Ваха смиренно подошел и встал рядом. Он настолько не походил на себя, что Салман не верил глазам. Ваха, горячий и гордый, без раздумий пускающий в ход нож, подчинялся русскому, как овца. Салман хотел это сказать, но не смог — язык будто прилип к небу. Тем временем русский с женщиной встал и окинул их взглядом. Взор его не сулил доброго.

— Они обижали вас? — спросил женщину.

— Вот этот, — указала она на Мусу, — замахнулся на Алю. Я закрыла ее, и он ударил меня.

— Ясно!

Русский отдал девочку женщине и шагнул к Мусе. Ударил ногой. Хрустнула кость. Муса повалился на пол и завыл, вцепившись в колено.

— Этот? — русский указал на Ваху.

— Грозил мне ножом.

— Покажи! — приказал Вахе русский.

Тот послушно достал нож. Русский перехватил его кисть, повернул. Затрещали сухожилия и кости. Нож выпал на пол, Ваха прижал сломанную руку к груди, застонал.

— Этот? — русский повернулся к Салману. Тот вспотел.

— Он у них главный. Сказал, что ты попал в ДТП и нужно установить личность. Заманил в машину. Меня не бил, наоборот, прикрикнул на этого, — женщина указала на Мусу.

— Понятно. Идите в машину. Она стоит у подъезда, двери не заперты. Подождите меня в ней.

— А ты?

— Я скоро. Поговорю с этими и приду.

Женщина кивнула и торопливо вышла. Русский проводил их взглядом и повернулся к Салману.

— Кто послал? И зачем?

"Не скажу!" — подумал Салман, но, к своему удивлению, заговорил:

— Ахмад. Ты продал ему камни. Он велел забрать их и твой бизнес. Там папка, — Салман указал на стол.

Русский подошел, взял папку и быстро пролистал договор. Хмыкнул и спрятал ее в рюкзак. Закинул его на плечо.

— Что собирались сделать с женщиной и со мной?

Салман не хотел отвечать на этот вопрос, но сказал:

— Убить.

— Даже ребенка?

— Это Ахмад, — выдавил Салман. — Он приказал.

— Вы многих убили?

— Одиннадцать человек...

"Что я говорю! — ужаснулся он, но молчать почему-то не получалось.

— Всех по его приказу?

— Для Ахмата двоих. Остальных сами. Забирали деньги, трупы закапывали. Одного звали как тебя, — Салман сам не знал, почему это сказал. — Вы похожи. У него было много денег...

Лицо русского словно окаменело. Салман сжался.

— Звони Ахмату!

Салман послушно достал телефон, набрал номер. В наушнике раздались гудки, затем послушался голос.

— Да, Салман?

Русский забрал у Ахмата телефон и приложил трубку к уху.

— Это не Салман. Я, Никлас Квали, эфор Галактики, спрашиваю тебя, Ахмат Гадаев. Ты посылал людей убить Николая Ковалева и забрать у него камни и бизнес?

— Да, — раздалось в трубке, и Салман это услышал. Голос Ахмата звучал безжизненно.

— Эти люди и прежде убивали по твоему приказу?

— Да.

— У тебя есть пистолет?

— Да.

— Возьми его! Трубку не клади. Прижми щекой к плечу.

В наушнике послышался шорох. Спустя несколько секунд раздалось:

— Взял.

— Заряди и приложи к виску. Сделал?

— Да.

— Теперь слушай. Я, Никлас Квали, эфор Галактики, за убийства людей и покушение на Чувствующую приговариваю тебя, Ахмат Гадаев, к смерти. Нажми на спуск.

В наушнике прогремело. Затем раздался удар, и послышались гудки. Русский отдал телефон Салману.

— Теперь вы.

— Не надо! — попросил Салман. — Пожалуйста!

Русский покачал головой.

— Оботри телефон одеждой и брось на пол.

Салман подчинился.

— Теперь деньги — все что есть.

Салман достал из кармана пачку и швырнул вперед. Купюры разлетелись по ковру.

— Достань пистолет. Заряди.

Салман вытащил из кармана "Макаров", передернул затвор.

— Подыми его! — приказал русский Вахе и указал на Мусу.

Ваха протянул неповрежденную руку подельнику. Тот ухватился и встал, опираясь на здоровую ногу. Заскулил от боли.

— Я, Никлас Квали, эфор Галактики, за покушение на жизнь Чувствующей приговариваю вас троих к смерти. Убей их! — русских указал на Ваху с Мусой.

Два раза хлопнули выстрелы. Муса с Вахой повалились на ковер. Застыли — Салман стрелял в сердце.

— Проводи меня!

Салман, опасаясь верить появившейся надежде, довел русского до двери. Тот достал из кармана носовой платок и взял через него ручку.

— Сейчас я выйду, ты закроешь дверь, а затем приставишь пистолет к голове и нажмешь спуск.

"Не надо!" — хотел попросить Салман, но язык словно отсох.

Русский скрылся за дверью.

— Давай! — раздался из-за двери его голос.

Салман поднес "Макаров" к виску. "Не стоило соглашаться!" — мелькнула мысль. В следующий миг палец нажал на спуск. Пуля, пробив голову, ударила в стену, оставив рваный след на обоях. Но он этого уже не увидел...

13.

Подобной картины Иванов ранее не встречал. А ведь работал по убийствам еще в 90-е и повидал многое. Но чтоб три трупа и все с огнестрелом в одной квартире... Иванов обвел взглядом обстановку, задержал его на буром пятне на стене и вздохнул. Надо ж такое перед пенсией!

— Что выяснили? — спросил опера.

— Эти, — тот кивнул на трупы, — сняли квартиру на неделю. Кавказцы, — опер поморщился, — из России. Вели себя тихо, но сегодня соседка услышала за стеной выстрелы, затем шум от падения тел. Сама выяснять побоялась, позвонила хозяйке — они дружат. Хозяйка прибежала и позвонила в дверь. Не ответили. Открыла ее своим ключом, а в прихожей — труп и мозги на стене. Она в крик, набежали люди. Один из них позвонил нам.

— Соображения?

— Деньги не поделили, — опер кивнул на разбросанные по полу купюры. — Вот этот, — он указал на труп в прихожей, — застрелил тех двоих. Затем покончил с собой.

"Не похоже это на кавказца, — подумал Иванов. — Тот забрал бы деньги и смылся".

— Что с телефонами? Связывались с сотовым оператором?

— Первым делом, — кивнул опер. — Посторонних в квартире в момент убийства не было. А вот этот, — он указал на труп самоубийцы, — звонил в Москву.

— Номер выяснили?

— Вот! — опер протянул листок с цифрами.

— Пробил?

— Да.

"Толковый! — подумал Иванов. — И связи в России у него есть. Быстро управился".

— Кто?

— Некто Гадаев Ахмат Умарович. Ювелир. Сам украшения не делал — торговал ими. А еще драгоценными камнями. В момент разговора с самоубийцей пустил себе пулю в висок. Его так и нашли: пистолет с одной стороны, телефон — с другой.

— Вот как? — Иванов нахмурился. Чутье опытного следователя подсказывало: дело гнилое.

— А эти? — он указал на трупы.

— Ходили у Гадаева в подручных. Криминал. У этого, — опер кивнул на тело в прихожей, — нашли фальшивое удостоверение сотрудника полиции. Коллеги в Москве их знают — давно на примете. Хотели закрыть лет на двадцать, но доказательств не было. Еще сказали... — опер замялся.

Иванов поощрил его жестом.

— Подохли — туда им дорога. Земля чище будет. Дали понять — копать не будут. Ювелир покончил с собой сам. Был дома один, дверь заперта изнутри, тело жена обнаружила. Можно, конечно, отправить в Москву запрос, и они ответят, но...

Опер смолк. "Не хочет возиться, — понял Иванов. — Убитые — граждане России, к тому же бандиты. Со своими бы разобраться. Но зачем эти приезжали в Минск? Выбить долг? Скорее всего".

— Заявлений на них не было? — спросил опера.

Тот покачал головой.

— Денег при них много?

— Не очень.

"Не успели. Похоже, что-то пошло не так..."

— Что ж, будем работать, — сказал Иванов и дал знак экспертам. Те раскрыли свои чемоданчики. Один извлек камеру и стал снимать. Иванов с опером отошли в сторону.

— Поручения будут? — спросил опер.

— В установленном порядке, — ответил Иванов. — Получим заключения экспертов, а там решим.

Опер улыбнулся. "Понял, — догадался Иванов. — Ну, и хрен с ним. Нафиг мне перед пенсией головная боль? Если эксперты подтвердят выводы опера, дело закрою. И — в архив..."

* * *

Мне снилась сестра. Маленькая Нира, пристроив голову на моей руке, тихо сопела носиком. Она любила со мной спать. Родители ругали ее — ведь есть собственная кроватка, но она все равно прибегала и забиралась под одеяло. Ей так нравилось...

Рука затекла, и я осторожно вытащил ее из-под головы Ниры. Она завозилась, но стихла. Я открыл глаза. Сон... Это Земля, и я сплю на диване в кабинете. Скосил взгляд — Аля. Прибежала все-таки...

Вчера я довел их до квартиры. Марина достала ключи и вдруг замерла.

— Что? — спросил я.

— Боюсь!

— Чего?

— Вдруг там кто-нибудь есть?

Я забрал у нее ключи, вошел первым и осмотрел комнаты. Разумеется, никого внутри не было.

— Все равно страшно, — сказала Марина. — До сих пор трясет.

— Ночуйте у меня, — предложил я, — на диване в зале. А я лягу в кабинете.

Она кивнула и побежала собирать вещи. Затем мы поужинали, поиграли с Алей, я заглянул в интернет. Аля стала зевать и тереть глаза.