Машина плавно остановилась, Жданов оторвался от губ жены и посмотрел в окно.
— Хочешь пройтись?
Катя кивнула.
— Не замёрзнешь?
— Мы быстро.
Андрей спорить не стал, вышел из машины и подал Кате руку.
Пришлось придерживать подол платья, чтобы не испачкать, не дай бог, и держалась за руку Андрея. Они прошлись немного, постояли, глядя на огни города, Жданов прижимал жену к себе, боясь, что она замёрзнет. Задумался, глядя вдаль, а Катя вдруг спросила:
— Зачем ты на мне женился?
Андрей удивился.
— Мне казалось, что мы всё пятнадцать раз обсудили.
— Я знаю... Ты говорил много, что-то я поняла, что-то нет... Зачем?
Он помолчал, а после сказал:
— Чтобы начать всё сначала.
— Со мной?
Она подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Андрей кивнул.
— С тобой. Ты же тоже этого хочешь?
— Да... наверное, хочу.
— Что значит, наверное? — Он её потеребил, а она рассмеялась.
— Хочу!..
— Вот так, — удовлетворённо кивнул Жданов. Наклонился и поцеловал её в щёку. — Ты сегодня очень красивая.
Катя опустила голову, но её улыбку он заметил. А подумал почему-то совсем о другом.
— Ты его любишь?
Она напряглась и немного отодвинулась.
— Зачем ты об этом спрашиваешь?
Пауза, а после Жданов улыбнулся.
— Дурак потому что. Мы ведь начинаем сначала, так?
Катя согласно кивнула.
— Вот и хорошо. С сегодняшнего дня. Всё...
— ...сначала, — закончила она. — Поедем? У меня ноги замёрзли.
Когда подъехали к дому, Катя подняла глаза на родные окна, они были тёмные. Даже странно. Ещё совсем недавно, родители бы ни за что не уснули, пока бы она домой не пришла, а с сегодняшнего дня всё по-другому.
Машина уехала. Андрей постоял рядом с Катей, потом сказал:
— Пойдём.
Это была чужая квартира. Ну и что, что она была здесь много раз? Всё равно чужая. Но здесь почему-то были её вещи, даже книги на полке — её. И полотенце в ванной — её. И тапочки любимые в прихожей — тоже её.
А квартира чужая.
Андрей помог ей снять пальто. Случайно прикоснулся к Катиным плечам, а у неё внутри всё задрожало от страха. Улыбнулась нервно и прошла в комнату. Огляделась зачем-то. Очень хотела казаться непринуждённой, но не получалось. Щёки горели, и дышать было трудно. Всё прислушивалась к шагам Андрея, каждую секунду готовила себя к тому, что вот сейчас он войдёт в комнату. А он почему-то медлил.
В спальне на кровати лежали её вещи — шёлковый халат и красивая ночная рубашка. Они вместе с Олей выбирали, та ещё смеялась, подшучивала, а Катя натужно улыбалась. Рубашка на самом деле была очень красивая, у Кати такой никогда раньше не было. Она была смущена и взволнована её покупкой, потому что покупала для самого важного события в своей жизни — для первой брачной ночи. Неизвестно, как и что будет дальше, но сейчас это было самым важным и главным. Первая ночь с мужем. А вот теперь стояла перед кроватью, смотрела на всю эту красоту и понимала, что от страха немеют руки и ноги. Она на самом деле боится. Не Андрея, а того, что должно произойти.
А если не сможет? С Денисом не смогла, внутри всё узлом закручивалось, а с Андреем?.. Дениса она любила (уже — любила?), а своего мужа практически не знает. Сегодня он впервые её поцеловал, а впереди первая брачная ночь.
Зря она от шампанского отказалась.
— Кать, ты где?
— Зд... — Кашлянула. — Здесь.
Андрей показался в дверях спальни, посмотрел на Катерину и спросил:
— Тебе помочь?
Пришлось соглашаться. Повернулась спиной, а Жданов подошёл и осторожно расстегнул молнию на её платье. Катя прижала руку к груди, боясь, что платье начнёт спадать. И тут же отошла от Андрея.
— Спасибо. Я... в душ, хорошо?
Он кивнул. А когда она вышла из комнаты, прихватив с собой халат и ночную рубашку, улыбнулся.
Катя старалась время не тянуть. Хотелось, конечно, посидеть в ванной подольше, собраться с мыслями, настроиться на... Закрыла глаза. Настроиться, в общем. Но сидеть взаперти было неловко. Андрей-то, наверняка, всё понимает. И она, наверняка, кажется ему глупой и наивной.
Открыла дверь и выглянула. Услышала голос Андрея в комнате и вышла. Жданов сидел на диване и говорил по телефону. Когда Катя вошла, посмотрел на неё и ободряюще улыбнулся. И сказал:
— Я слушаю тебя, мама. — А жене подмигнул.
Кате вдруг стало спокойнее. Улыбнулась и проскользнула мимо него в спальню. Сняла халат, открыла дверцу шкафа и посмотрела на себя в зеркало, которое было приделано к дверце с внутренней стороны, и всё это продолжая прислушиваться к голосу Андрея. Заправила волосы за уши, похлопала себя по щекам, боясь, потерять сознание от страха. Сердце стучало, как сумасшедшее, и даже руки мелко дрожали. Закрыла шкаф и залезла в постель, натянула одеяло до самого подбородка. Снова встала, выключила свет, включила ночник и снова легла.
Одёрнула себя. Хватит суетиться.
— Да всё хорошо, мам. Ну, прекрати! — Андрей понизил голос. — Я очень рад. Ты мне не веришь? — Засмеялся. — Да, уже успокоился. Скажи отцу, что всё хорошо. Я завтра с ним свяжусь, обязательно. Целую, мамуль.
"Мамуль". Он хороший сын. Вот ещё одна положительная черта. Вздохнула и подняла глаза к потолку. Ничего интересного там не было. В ванной зашумела вода, а Катя выключила ночник. Подумала и снова включила. Посмотрела на часы и села в постели.
Что она делает? Что она вообще сегодня наделала? Она вышла замуж за незнакомого человека назло другому... Андрей спрашивал её — жалеет она или нет. Сейчас может точно сказать — да, жалеет. А боится ещё больше.
А что если уйти? Признаться во всём Андрею и уйти. Он же неплохой человек, он всё поймёт. Обязательно.
Спустила ноги с кровати, приложила руку к груди и попыталась нащупать ногой тапки. Не бежать же босиком. Пока обдумывала, что она Жданову скажет, и как будет просить прощения, в комнате послышались шаги и вот он уже вошёл в спальню. В знакомом ей халате, который она собственноручно выстирала несколько дней назад и Андрею вернула со смущённой улыбкой. Вот эта улыбка сейчас была бы очень кстати. А она только глаза на него таращила, и вздохнуть боялась.
Андрей взглянул на неё и удивлённо приподнял брови.
— Что случилось?
Катя открыла рот, но сказать ей было нечего, кроме как — струсила, прости. Вспомнила, что сидит перед ним полуголая, ойкнула и прикрылась одеялом. Жданов улыбнулся, кашлянул в кулак и с трудом улыбку с лица убрал.
— Та-ак, — протянул он. Подошёл к кровати и сел рядом с Катей. — И что делать будем?
Катя отвернулась и низко опустила голову. А Андрей посмотрел на часы.
— Ты затеяла развод слишком быстро.
— Прости меня.
— Ну, я-то прощу. А ты себя? Сейчас сбежишь, а завтра пожалеешь. Стыдно будет.
— Я знаю...
— Кать, я многое могу понять. А сбегать глупо.
— А если ты завтра пожалеешь?
— В смысле?
— Ну... если я... тебе... Знаешь, ты всё продумал, кроме одного! — вдруг выпалила она и на Жданова посмотрела с вызовом, а тот спокойно кивнул.
— Я об этом тоже подумал. Сегодня, когда тебя поцеловал. Упущение с моей стороны, — заулыбался он.
Она по-прежнему смотрела в пол, а Андрей, посомневавшись несколько секунд, протянул руку и прикоснулся пальцем к её подбородку. Катя зажмурилась, но повернулась к нему, как он хотел. Сидела и ждала, когда он её поцелует.
Он и поцеловал. Сначала осторожно, как бы спрашивая разрешения, а когда она не оттолкнула, притянул к себе. Провёл ладонью по её спине вверх, запустил пальцы в её волосы и отстранился. Посмотрел на Катю. Она не сразу открыла глаза. Быстро облизала губы, а потом уже глаза открыла. Посмотрела на Андрея и в растерянности замерла. Он её разглядывал, а она не знала, что делать. Вот что он смотрит? Что, по его мнению, она должна сделать дальше?
Жданов понимающе улыбнулся и снова наклонился к её губам. Но в этот раз не поцеловал, только слегка дотронулся до её губ и замер.
Катя подняла руку и осторожно положила её на его плечо. Потом сама Андрея поцеловала.
"10"
Проснулась Катя от того, что переворачиваясь во сне на другой бок, наткнулась под одеялом на чужие ноги. И испугалась этого. Открыла глаза, непонимающе уставилась в темноту, не в силах понять, где она и что с ней происходит. Рядом спал мужчина, его дыхание касалось Катиной щеки, и было немножко щекотно. Она отодвинулась к стене и несколько минут лежала, боясь пошевелиться, даже глаза снова закрыла. Сердце в груди стучало так громко, что Пушкарёва всерьёз опасалась — вдруг Андрей услышит и проснётся? И что тогда будет?
Хотя, что будет, Катя догадывалась. Он уже будил её сегодня под утро, и спросонья она даже не удивилась этому. Поначалу сонно отвечала на его поцелуи, а когда Андрей откинул одеяло, сама к нему потянулась, инстинктивно пытаясь найти другой источник тепла. А Андрей был большой и горячий, и к нему было очень приятно прижиматься. Его прикосновения уже не вызывали такого смущения, как ещё несколько часов назад. Он дотрагивался до неё, а потом сразу целовал, подавляя тем самым любой её протест.
Самым трудным оказалось внушить себе, что этот мужчина — её муж. Что он отныне имеет на неё какие-то права, например, дотрагиваться или целовать, когда он этого захочет. Он — и никто другой. А всё остальное — чувства, мысли — не в счёт. Она же сама сделала выбор, и отступать больше некуда. А Андрей готов принять её такой, какая она есть — со всеми её проблемами, комплексами, воспоминаниями и несбывшимися надеждами. Он в ЗАГСе так и сказал: "Да, беру". Так какое право она имеет создавать ему новые проблемы? Она его жена, а это много значит. Всё, что вчера тревожило или радовало, должно теперь отойти в сторону, ради семьи. Она ведь решилась создать семью? Решилась... Она изменила свою жизнь не для того, чтобы всё испортить и с позором сбежать в последний момент.
У неё теперь есть муж.
Поэтому она и уступила Андрею в первый раз. Именно уступила, а ведь в тот момент ещё можно было что-то изменить. Перешагнула через себя и даже поцеловала его сама, правда, ненавидела себя за свою неопытность. Андрей наверняка чувствовал, как она трясётся от страха и понимал, как ей нелегко... что она себя заставляет. При этом Кате казалось, что она всё делает не так — обнимает его не так, руку кладёт не туда... А вместо того, чтобы цепляться за его плечи, можно было бы погладить или что-нибудь ещё сделать... Хоть что-нибудь!
Нужно было его предупредить, — в панике подумала она, когда горячая мужская ладонь легла на её живот. Нужно было наплевать на свою гордость и всё ему рассказать честно и как на духу. Что помимо всего прочего, у неё существует ещё одна проблема. Рассказать о Денисе, о том, как всё это случилось в первый раз, о слухах, которые потом пошли гулять по институту... Про то, что она "кукла деревянная".
А вдруг Денис соврал и Баринов тут совсем не при чём? И на самом деле это он придумал ей то обидное прозвище? И смеялся громче всех остальных... А она ещё и подтвердила недавно... Кукла...
Кого она, вообще, обмануть пытается?
Андрей разжал её кулачок и поцеловал в открытую ладонь.
— Ты боишься? — шёпотом спросил он.
Катя кивнула.
— Меня?
Покачала головой. Жданов помедлил, потом опустил голову и прижался лбом к Катиному лбу.
— Помнишь, я говорил тебе, что сегодня исполняю все твои желания? А что это значит? — Поцеловал её в уголок губ. — Что ничего плохого не случится.
Катя думала, что Андрей в конце концов не выдержит и оттолкнёт её. Старков говорил, что нужны железные нервы, чтобы её сопротивление преодолеть. Сама с собой справиться никак не может, а почему другие сквозь дебри её души должны героически продираться? Но очень старалась, правда, всё равно вела себя неправильно, даже сама это чувствовала.
А в следующее мгновение вдруг перепугалась именно того, что Андрей на самом деле её оттолкнёт. Тогда это мучение никогда не закончится, и завтра утром станет только хуже, потому что придётся смотреть ему в глаза и что-то объяснять. А может, и прощения просить. Конечно, она и это унижение переживёт, и не такое было в её жизни, но как Андрей станет к ней относиться? Даже если потом у них всё случится, между ними камнем повиснет эта ночь с её сомнениями и страхами. Её внутреннее сопротивление, которое он так и не смог преодолеть и его разочарование от осознания этого.
Лишь бы не оттолкнул...
Ответила на его поцелуй, не возражала, когда Андрей снимал с неё ночную рубашку. И наконец решилась и обняла его, погладила по широкой спине. У него был сухая, горячая кожа, а под Катиными пальцами играли мускулы. Это было даже удивительно. Катя провела ладонью по спине мужа, вниз, по позвоночнику, потом вернулась к плечам, а затем рискнула и запустила пальцы в волосы Андрея — они были жёсткими, но приятными на ощупь. Зажмурилась и подставила губы для поцелуя.
Кажется, пока она всё делает правильно.
Андрей был очень тяжёлый. Кате было трудно дышать, вжималась в его тело с такой силой, что казалось, вот-вот растворится в нём. Глаза старалась всё время держать закрытыми, чтобы с мужем взглядами не встречаться и лишний раз не смущаться. А он ведь даже не подумал ночник выключить и теперь внимательно за ней наблюдал, Катя чувствовала его взгляд. Когда его губы коснулись груди, она взволнованно вздохнула, затем ещё раз. И спохватилась. Второй вздох был не по плану.
Очень старалась не быть "куклой". Продумывала каждое прикосновение, каждый свой прерывистый вздох... Правда, вздохи не всегда выходили по плану, да и на вздохи становились похожи всё меньше, скорее на довольное урчание. Когда удавалось вынырнуть из омута, в который её затягивало всё стремительнее, в первый момент пугалась, а потом приходила к выводу, что так даже лучше — правдоподобнее.
Но вскоре все "планы" из головы вылетели, тяжесть мужского тела перестала смущать. Важно было, что не ушёл, что остался с ней, а то, что происходит с ними — не так уж и страшно, как представлялось. В некоторых моментах даже очень хорошо и приятно. Оказалось, что проще всего ни о каких планах не думать, вообще ни о чём не думать, только прижиматься к нему и поддаваться его рукам и губам. И даже в самый страшный момент, которого она боялась просто панически, оказалось, что нужно только ответить на его поцелуй, прижаться крепче, принимая его, и закрыть глаза, растворяясь в накрывших её ощущениях. А он замрёт на какое-то долгое, бесконечно долгое, как ей показалось, мгновение, прижмётся щекой к её щеке и что-то прошепчет ей на ухо. Всё равно что, главное — ей.
Теперь она его жена.
Очень чёткая, волнующая и своевременная мысль.
...Странно, но Катя помнила всё — каждую секунду, каждую новую эмоцию, ощущение, всё было впервые и вновь... Кажется, это слова из какой-то песни. Хотя, какая разница?.. Удивлялась себе. Как это можно было запомнить? Тогда казалось, что весь мир замер, в ожидании их, минуты тянулись, перетекали из прошлого в будущее тягучим удовольствием. Ярче всего запомнились даже не собственные чувства, а срывающееся дыхание Андрея, а потом его стон. Себя не слышала, а вот его... И от этого по разгорячённой коже бежали колючие мурашки. Обняла его и впилась в его спину идеально-наманикюренными вчера ноготочками.
