| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
По формировавшейся легенде, мы ехали из Выдрино на Алтай. У нас была подорожная на переселение (это было рискованно, ее могли бы попросить показать — но командир рассчитал верно, просить ее получилось бы невежливо), но хотелось сэкономить деньги.
Питались рефрижераторщики той же красной рыбой, которую везли — главным образом, в виде ухи. И нас ей же угощали, хотя командир предлагал сначала расправиться с омулем. Но Аркадий сказал, что он знает кому продать омуля в Новосибирске. Командир быстро сориентировался и спросил, может, тогда и весь наш остальной запас продать, деньги-то нам полезнее, и везти удобнее.
До того мне ни разу не приходилось пробовать красную, и вообще морскую рыбу. Помню, мне она тогда не очень понравилась. Показалась сытной, но какой-то жестковатой и сухой. Впрочем, здешняя красная рыба на ту как раз довольно-таки похожа.
Как и обещала тетя Рита, мы шли довольно быстро. Наш поезд стоял только, пропуская электрички или пассажирские поезда, ну и на станциях смены тяги — в Зиме и Нижнеудинске. К утру мы должны были достичь Тайшета.
Сам по себе Тайшет — город не особо примечательный. Но почти столетие, от открытия Транссиба в 1901 году и до завершения дороги через Джунгарские ворота в 1990 году, все рельсовые пути из европейской России и Западной Сибири в Китай и на российский Дальний Восток проходили через Тайшет.
Ну, до 1965 года такой путь был всего один, собственно Транссиб. В 1965 году было завершено строительство последнего сегмента Южно-Сибирской железной дороги, дороги Абакан-Тайшет. А в 1984 году было открыто движение по Байкало-Амурской магистрали. Но БАМ соединяется с Транссибом именно в Тайшете. И линия Абакан-Тайшет, как легко догадаться, тоже.
В принципе, если посмотреть на физическую карту, довольно легко понять, почему оно так получилось. Западная Сибирь и Средняя Азия отделены от Монголии и Восточного Туркестана горами, Саянами и Алтаем. Эти горы не очень высокие — Белуха всего лишь 4509 метров над уровнем моря, а большинство вершин не достигают и 4000 метров. Но эта горная страна занимает очень большую площадь и довольно слабо заселена. Строить железную дорогу через нее очень сложно и дорого. Даже автомобильных дорог, которые пересекают ее насквозь, не так уж много. Кроме Чуйского тракта, я ни одной и не вспомню.
Транссиб обходит Восточный Саян с севера. Линия Абакан-Тайшет пересекает северные отроги этого хребта, но в глубину горной страны не заходит.
Другой обход, с юга, возможен через Джунгарские ворота. Это долина между Балхашской и Джунгарской котловинами или, если смотреть по горам, между Джунгарским Алатау и хребтом Барлык, который обычно относят к Алтайской горной системе.
Первая железная дорога из России в Среднюю Азию была построена в еще в имперское время, в 1906 году, от Оренбурга до Ташкента. Дорогу от Новосибирска до Ташкента, Турксиб, начинали строить тоже при империи. К 1917 году довели рельсы до Алматы (тогда называвшейся Верный) с юга и до Семея (тогда Семипалатинска) с севера. Но замкнули эту дорогу только при советах, в 1930 году. И она проходила уже совсем недалеко от Джунгарских ворот.
В маоистское время в Китае построили Лансиньскую железную дорогу. Она шла из Ланчжоу в долине Хуанхэ, по Великому Шелковому Пути, вдоль хребта Рихтгофена (по-китайски Циляньшань), через Турфан и до Урумчи. Движение открыли в 1962 году. До соединения с Турксибом надо было проложить еще около 500 километров рельсов по равнине, через, собственно, Джунгарию и Джунгарские ворота. Но в это время советские коммунисты поссорились с китайскими, и почти на 30 лет о достройке дороги забыли.
И уже почти перед самым падением СССР, в 1990 году, китайцы провели последние четыреста километров, от Урумчи до станции Достык на границе между Казахстаном и Китаем. Только тогда и появился рельсовый путь на Восток в обход Тайшета. И по этому пути нам и предстояло ехать.
Хозяева нас разбудили за сорок минут до прибытия в Тайшет, чтобы мы могли сходить в туалет. Первой пошел командир, потом тетя Лена. Она потом говорила, что идея сортира, в котором дерьмо вываливается прямо на рельсы, вызвала у нее такой культурный шок, что она стала лучше понимать нас, когда мы безумными глазами смотрели на ее голую задницу.
Впрочем, надо отметить, что сортир в вагоне был как раз чистый. А вот остальные жилые и производственные объемы были завалены грязными запчастями, просто железяками и тряпьем. Тетя Лена виду почти не подавала, но я замечал, как у нее расширяются зрачки при взгляде на промасленные тряпки. Впрочем, это я замечал и раньше, когда она заглядывала в машинное отделение шхуны.
В общем, тетя Лена пошла в сортир, а командир остался в общем отсеке вагона, где стоял обеденный стол и сидели хозяева. А я лежал на своей багажной полке и хотел слезть, чтобы посмотреть в окно, но мне было лень. Через открытую дверь купе мне неплохо был слышен разговор.
— Слышь, как тебя, Игорь. — неожиданно сказала тетя Рита. — А пацан-то ведь твоей жене не родной. Даже на лицо не похож.
— Не родной. — согласился командир.
— Ну, понятно. Дело житейское. А ведь ты и сам на деревенского не очень-то похож.
— Не похож. — снова согласился командир. — Учитель я.
Я не на шутку перепугался, да и командир, как он потом признавался, тоже.
— Учитель? Понятно. И чему же такому ты научил?
— Я не хочу про это говорить. — сказал командир. Его голос мне показался совершенно спокойным.
— Ну... Твое дело. Может, оно-то и правильно. В наше время-то, это, меньше знаешь, спокойнее спишь.
Я расслабился было, но потом осталась мысль: если она так легко командиру поверила, то зачем она вообще завела этот разговор?
— Спокойнее. — согласился командир.
— Ты мне только скажи честно. — продолжила допрос тетя Рита. — Ты не из этих?
— Из которых?
— Не из распределенного фронта? — последние слова она сказала громким шепотом, так что я с трудом разобрал их.
— Нет, не из этих. — уверенно сказал командир.
— Ну ладно. — успокоилась женщина.
Я тоже успокоился. Вообще, космонавтам про распределенный фронт следовало бы рассказать. Но им и так много всего пришлось рассказывать и запоминать. А с распределенным фронтом я надеялся и вовсе не столкнуться. Полицай, люди в котеках и просто чрезмерно бдительные подданные представляли для нас гораздо более реальную опасность.
За Тайшетом дорога идет вниз, спускаясь с Восточно-Сибирского плоскогорья на Западно-Сибирскую равнину. Уклон здесь не такой крутой, как на Култукских петлях или на спуске по долине Олхи. Но есть одно очень колоритное место, где дорога делает две петли, похожие на то, как автодороги прокладывают по склону серпантином. Но здесь Транссиб делает это по двум гигантским насыпям, полностью перегораживающим глубокую долину небольшой речки. Лишь приглядевшись, можно разглядеть в основании насыпей водопропускные трубы.
Потом дорога спускается в долину этой речки, сначала по склону, а потом и по дну долины. Как и на подъездах к Иркутску, через некоторое время долина стала расширяться, а местность становиться все более и более обжитой. Как и в Шелехове, сначала появились развалины складов и промзон. Потом стали появляться промзоны, которые выглядели используемыми. И лишь потом, довольно внезапно, за крышами промзон я увидел жилые девятиэтажки на склоне холма.
На правом берегу Енисея есть товарные станции, но наш поезд прошел их без остановок, и вскоре мы выехали на мост.
Енисей — самая большая река, которую я видел до того. Да и после того, если честно. На Церере рек ведь совсем нету. В справочниках пишут, что в месте слияния Ангары и Енисея, первая несет 120 кубических километров воды в год, а Енисей — только 100. Поэтому, особенно на Байкале и в Иркутске, популярно утверждение, что это Енисей впадает в Ангару.
Ангара в Иркутске в самом узком месте (у вокзала, где был старый мост) всего триста метров шириной. А Енисей в Красноярске имеет ширину восемьсот метров. И течение там такое же быстрое, как в Ангаре. Правда, я не знаю, какая там глубина. Но те же самые справочники говорят, что Ангара выносит из Байкала 60 кубических километров воды в год. Значит, и в Иркутске расход воды должен быть примерно таким же. А Красноярск совсем недалеко от устья Ангары, и крупных притоков между ними у Енисея нету.
С моста хорошо виден город. И хорошо видно, что он со всех сторон окружен горами. Или, точнее сказать, высокими и крутыми холмами. А по левому берегу даже не такими уж высокими. Ну, не так уж точно со всех. Понятно, что в русле Енисея гор нету, и с запада в Енисей впадает речка Кача. В ее долине и размещен сам город. Но поскольку долина Енисея изгибается, то даже с моста кажется, что горы со всех сторон.
Небоскребы в Красноярске разобрали. Но многие довоенные высотки не только сохранились, но и продолжают использоваться. И движение на дорогах активнее, так что из поезда город выглядит живее и богаче, чем Иркутск.
В Красноярске мы простояли дольше обычного. От нашего поезда отцепляли часть вагонов и прицепляли другие. Не на горке, а просто маневровым локомотивом. Но отправили нас все равно быстро, уже после полудня, но еще задолго до вечера. Как сказали тете Рите, мы должны были достичь Новосибирска завтра утром.
След
— Масса луалуа, разрешите обратиться? — Василий стоял в дверях, изображая, в соответствии с древними рекомендациями, вид лихой и придурковатый, дабы своим размышлением не смущать начальство.
— А, Васька. Заходи. — начальник отдела был сегодня с утра в хорошем настроении. — Что там у тебя?
— Да вот... С Новосиба данные пришли по нашему запросу. Хотел бы посоветоваться. — Василий подошел к столу, и показал начальнику свой планшетный компьютер.
— С Новосиба? Далековато. А что за данные-то?
— Ну... Мы же по всем провинциям запрашивали статистические аномалии. Они прислали. Глядите. Трое студентов НГТУ в среду купили билеты на электричку с пересадками до Семея. Туда и обратно, с открытой датой и пересадками в Черепаново, Барнауле и Рубцовске. Билетами туда воспользовались в тот же день. Билетами обратно... Из Барнаула до Новосиба двое ехали на следующий день, один использовали только до Черепаново. А из Семея до Барнаула двое ехали только в пятницу, один билет из Семея так и остался неиспользованным.
— Ну, пока ничего криминального. Студенты бичам билетами помогли. Формально нарушение, и даже по нашей части, а по факту мелочевка. Больше балла не натянуть.
— Ну да. Теперь дальше. Вот видеозапись людей, которые ехали из Новосиба до Семея — Василий вывел на экран планшета видео. — На бичей не похожи.
На видео были три человека: мужчина, женщина и пацан лет шестнадцати. На первый взгляд ничего необычного: одеты небогато и не в новое, с сумками — дачники или в гости к родне. Однако луалуа что-то углядел в этом видео — Василий с удовольствием отметил, как тот насторожился.
— Вот, масса. Сначала... ну, посмотрите на них. Одежда не новая, но видно, что она не обмята по телу.
— Даже на полбалла не тянет.
— Дальше, походка у обоих взрослых какая-то необычная, как будто они очень уставшие в самом начале поездки.
— Ну, это интересно нам, но не котируется по официальной шкале. Баллы — штука формальная.
— Не буду спорить, масса. Теперь самое интересное. Вот кадры в высоком качестве. Смотрите. Женщина выглядит лет на тридцать, максимум тридцать два. Если это ее сын, когда она его родила???
— Ну, по деревням это обычное дело.
— По деревням, масса. А они из себя изображают горожан.
— Значит, мачеха.
— Тоже хороший вариант. Теперь смотрим дальше. Мачеха так будет себя вести?
На экране женщина вдруг притянула пацана к себе и взъерошила ему волосы.
— О! — подтвердил свой интерес луалуа. — Великоват пацан для таких тисканий, да еще на публике. Она его от камеры прячет?
— Не иначе. И вот еще, масса, заметьте. — Василий отмотал видео на десять секунд назад. — Сама она от камер не прячется. Но пацана прячет. И... самое интересное. Она знает, что им надо прятаться. Но она сначала заметила камеру и только потом...
— Хочешь сказать, она не знает, где камеры висят обычно?
— Так точно, масса.
— Уже интереснее. Но это максимум полбалла. Может быть, просто совпадение.
— Не совпадение. Вот видео их прохода через турникеты в Черепаново и Барнауле. Видите, пацан уже в кепке с козырьком, изображает оживленный разговор с мужчиной, отворачивается.
— Ну, хорошо, балл. Все равно очень мало.
— По моим подсчетам, не балл, масса луалуа. Поездка не по своему билету — в одиночку балл, группой уже четыре. Подозреваемые не попадают в профиль нарушителей паспортного режима — три балла по таблице. Подозреваемый скрывает лицо систематически — балл. Вот сколько считать то, что она не знает, где висят камеры? Я думаю, еще балл на это накинуть можно — доказательство не строгое, но факт очень необычный. Уже девять баллов!
— Ну хорошо, в Иркутске девять баллов тебе бы хватило для начала разработки. Но это-то запрос в другую префектуру, и не на статистику, а на разработку. Двенадцать баллов надо!
— Да, но девять баллов это уже серьезно. Согласитесь, масса? То есть для официального запроса надо набрать еще три балла. Я вот что подумал. Если это люди со звезд, и они не хотят идти к нашему правительству, что и где им на Земле может быть нужно? Или, с другой стороны, куда они могут ехать, чтобы надо было ехать через Семей???
— Как его, черт... Байконур???
— Именно, масса луалуа! А также есть еще поближе такой город Приозерск возле Балхаша, там станции слежения. Вряд ли они в Байконуре надеются найти готовую ракету. Им, наверно, более интересна радиосвязь. И еще через Семей можно ехать в Цзюцзюань.
— Это еще что такое???
— Это китайский космодром во Внутренней Монголии. Глядите, масса луалуа. Статистического профиля людей со звезд у нас, понятно, быть не может. Но под априорный профиль это попадает подозрительно хорошо. Как, по-вашему, тянет на три балла?
— По мне, тянет... ах вот ты зачем пришел!
— Так точно, масса луалуа.
— Ну хорошо, на тебе эти три балла. — порывшись в ящике стола, луалуа достал бланк, проставил галочки в графах и размашисто подписался. — Можете слать свой запрос, масса офиса.
— Слушаюсь, масса луалуа. — Василий вскочил, поправил форменную котеку и вытянулся по струнке, снова принимая лихой и придурковатый вид. — Разрешите идти?
Результаты из Новосибирска пришли через два дня. Первые двое студентов из списка пошли в отказ: сказали, что ничего не знают, купить билеты по своим паспортам их попросил приятель, он и дал деньги, а зачем и почему, ничего не сказал. По психологическому профилю выглядело похоже, что они и правда ничего не знают, поэтому всерьез колоть и не стали.
Третий товарищ, Кирилл Фролов с радиотехнического факультета, развязал язык сразу. Ну, не совсем сразу, а как только его прижали, что по билетам он со среды до воскресенья ездил в Семей, а по данным из института он не пропустил ни одной пары.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
