Элемент Вордарога

В этом походе только мы с Айлинель были обделены особым комфортом. Едим себе в заемной карете, грея друг другу бока, и не можем наглядеться романтизмом происходящего. Мой идеал, по совместительству и лечащий врач Айлинель Умбрани, все отказывалась поверить, что мне уже лучше и я могу выпрыгнуть из кареты, и двигаться при помощи собственных конечностей. Сказывалось, наверное, все ранее увиденное, а выглядел я тогда кисло, не позавидуешь, если любимой приходиться лицезреть тебя в таком обработанном состоянии. Сложилось все не ахти, испытание то само по себе труда не составило, а вот адепт — жесть! Большой силой Вордарог его наделил. Могло быть и хуже... Если бы да кабы, во рту выросли грибы... А так, все прекрасно, друзья. Любимая всегда подле меня, нежится в мареве просачивающейся внутрь экипажа тьмы, гладит меня по волосам, успокаивая всклокоченные нервы, я отвечаю ей кривой улыбкой и шутя тычу девушку в бок, сиречь, цел я, не надо! А на самом деле щурюсь от заботливого внимания, так и до кота не далеко, мур-мур...

Пески времени высыпались на наш путь, и заведующая нашим походом Вервина обнадежила всех скорым выходом из границ Вечнотени. На дне кармана зеленым огнем заблестело кольцо, попросило облечь слова в смысл и надеться на чей-то перст. Но я знал, что еще рано делать ей такой подарок и спрятал колечко до лучших времен. Вскоре мне показалось, что нависшие над Вечнотенью тучи начали немного редеть. На память пришли рефлексы любопытства, я высунул голову из кареты и уставился на истончающийся под лучами солнца рубеж мрачных земель. Айлен спала, тем не менее я решил все же разбудить девушку и показать ей эту режущую взгляд невероятно дорогую нашим сердцам красоту. Рука на ее плече, улыбка на моем лице, встреча рук в касании света, распахнутые крылья и два пробивших мрак и взмывших в синее небо невероятно счастливых существа. Ясная погода и гляделки на всех с высока, моя радость отказа от кареты и упрекающий мою резвость взгляд Айлинель. Присоединившиеся к ликованию острокрылые геллы и общий восторг от всего происходящего под солнцем.

— Это невероятно прекрасно, оказаться под лучами солнца! — не сдержал эмоций Келлери.

— Пушистые облачка и свет, что может быть прекраснее!? — зааплодировала в поддержку Келлу Лив.

— Дом, который мы увидим, набрав высоту! — озорно улыбнулась Айлинель, припустив в высоту.

Я хотел пожаловаться на радикулит, но видя подобравших песнь ветра друзей, тоже постиг с ними мелодию здешних ветров. Позабыв о бывших нашими товарищами точках внизу, мы возвысились в глазах неба и задрали нос в высоту.

Далеко впереди в лучах горящего радостью прекрасного Раэла в воздухе весел ставший не только их домом, но и моим город нашей мечты. Крылья держали весь Стольный Град над тою землею, и никогда не пойдет он другою стезею.

— Красавец! — выдохнул я облачко воздуха, не успевшего перенять тепло у прогретой земли.

— Как на ладони, — прочирикала Лив.

— Улиссан не может предстать пред глазами не во всей красе, — заметила Айлинель.

— Хочу поскорей вернуться домой, — толи от холода, толи перевозбуждения затрясся Келл.

Тут нас догнал дракоша, который тут же запричитал:

— Не, ну вы посмотрите на них, такие все из себя святоши, не терпится им вернуться в родное гнездо, заточить себя в цепи высоких стен и окружить белыми перышками мнимых друзей.

Я понимал Эйдана и понимал его опасения, в прошлый раз нам на долго пришлось расстаться под тенью Улиссана, а там многое произошло без него, поэтому мне придется взять дракошу с собой и немного взбодрить.

— А ты хочешь показать целому городу свою силу, мысленно испепеляя его? — задал я ему вопрос.

— Да, продолжай... — завис передо мной в воздухе мой Мутари.

— Значит, ты пойдешь со мной, и мы вместе сотворим там небольшой пожар? — хитренько вопросил я.

— Всех в душе зажарим и съедим? — это уже мысленно раздалось у меня в голове, когда вблизи зареяли два огромных драконьих глаза.

— Конечно, и спалим, и сожрем, и не подавимся, брат, будет весело... — слегка ошарашенный собственными мыслишками ответил я ему тоже мысленно, про себя надеясь, что настоящего пожара там не последует.

— Тогда я согласен! — ударил по мозгам геллов Эйдан, умчавшись вниз.

— Голова не болит? — вспомнив о каверзном влиянии драконьих мыслей на головы геллов, спохватился я.

— Твой Мутари в любой ипостаси нагоняет на нас мигрень, — скривилась Айлен, занося руку в нехилую такую пощечину.

— Прости, — крикнул я, уходя с траектории ее атаки.

— А что ты ему ответил? — бросила вызывающий взгляд Айлинель, надвигаясь на меня, как тень.

— Что возьму с собой, — тихо пискнул я, прикрывая голову руками.

— Что? — изумилась она.

— Прости, прости, прости... — вновь повторял я слова извинения, рассчитывая на снисхождения княшны.

— Тогда надейся, что остальные, сочтя его другом Точки Гриндиса, не сделают из него шашлык! — поставила точку моим потугам Айлен, точечно тыкнув меня пальцем в лоб.

Я забыл про крылья и начал резкое пике вниз, представив себе алчущих его плоти хищно облизывающихся геллов, жарящих Эйдана на вертеле и готовящих к пиру вилки.

— Ты куда, Рооон!? — донеслось до моих ушей завывание ветра.

Покидая орбиту планеты Вечнотень, мы произвели некоторые рокировки в нашем странном отряде. Сначала нам пришлось лицезреть огромные голубые глаза прощающихся с Карадом до нельзя грустных Агруши и Кширии, которые каким-то образом ухитрились и нас заразить своими щемящими сердце детскими переживаниями. Далее разом очень уставшая часть нашего сообщества, заметив, что уютное гнездышко нутра кареты теперь абсолютно свободно, особо не церемонясь, принялась лезть туда буквально со всех сторон. В итоге счастливыми обладателями привилегии отдыха стали ранее бывший нашим кучером Карад и улепетывающая от лучей солнца фурия Юнсол. Геллы же в этом состязании остались безучастны, их заботило совсем другое, лица радовались при виде обилия ярких красок, тела получали желаемый витамин "D", и тесное пространство их не прельщало. Я был полностью солидарен с ними, так как мне совсем опостылел тот карантин, в котором я находился всю обратную дорогу из Вечнотени. Хотелось по шире расправить плечи, взять Айлинель на руки и лететь так с ней до самого Улиссана, чувствуя каждую минуту, проведенную вместе. На козлах теперь восседала Вервина, которая будто к чему-то прислушивалась и напряженно высматривала неизвестно кого впереди, а позади кареты плелись мертвым грузом обездоленные Лайлэн и Нари. В воздухе кружил дракоша, геллы и я время от времени вторили ему своими заоблачными крылатыми пассами и изящными пируэтами.

Наконец местность явила нам почти такую же поляну, как та, на которой мы по воле притяжения мной всяческих неприятностей набрели на двойственную засаду. Отличалась она только удивительно покладистой протоптанной дорогой, пересекающей ее. Вервина, как будто ничего не замечая, двинулась прямо по той тропе. Заросли на обратном конце зашевелились. Янтарная дорога жизни вновь свела нас кем-то на нашем пути.

Выходящие из чащи люди. Что опять кальдерцы? — зашевелился червячок раздумий у меня в голове. Лесной камуфляж, оружие на поясах и длинные добротные сапоги. Приветливо машущая невысокая фигура и несколько повязанных пленных. Маскировщик! Палазники, Вазир вас за ногу! Наконец-то! Должная охрана для моей персоны!

Летуны закончили свои кульбиты, Карад и Юнсол высунули головы из кареты и уставились на приближающихся к нам тайных личностей. Нари и Лайлэн оживились и вышли из тени кареты, что по их прежнему поведению показалось крайне открытым действием. Вервина, глядя свысока на подошедшего к нам лыбящегося Маскировщика и двух стоящих по обоим от него сторонам палазников, не выдержала и попыталась настучать по его маскировке:

— Ну что ж, мелкий, путь пройден, дорога расчищена, доверенные мне личности в целости и сохранности, совсем не так, как было с тобой.

Да уж, особенно я всегда был в целости — хотел вклиниться я, но припомнив, что именно я всегда навлекаю на себя беду, промолчал и навострил уши, позволяя всем насладиться назревающей между силами маскировки и рассудительности словесной дуэлью. Потому что самомнению этих маленьких существ мог бы позавидовать сам Вордарог.

— Ты настолько о них заботилась, что потащила их в Вечнотень, уведя Точку у всех из-под носа и скрыв ее в самой глубокой мгле, что, по-видимому, так обрадовала тамошних обитателей, от чего те тут же проложили вам скатертью дорогу и предложили чайку попить, а, мелкая? — рассыпался в каверзностях Маскировщик.

— Так оно все и было, — утаив лишь самую малость подробностей, спокойно подтвердила Вервина.

Найт остался непроницаем, когда другой от таких заявок мог попросту взлететь на воздух.

— И что, ни разу не споткнулись, крылья не поломали и никого не угробили? — надул глаза Найт.

— Да все нормально! — махнула рукой Вервина. — Рон взял все самое трудное на себя, приняв все подарки Вечнотени на свой личный счет.

ЫЫЫ! Я был готов взорваться, трудное на себя, подарки!? Так она все интерпретирует!? Спокойствие как у мертвеца...

— Значит, провели время лучше, чем со мной? — делано открыл рот Найтизир. — Как это вообще возможно?

— Неее, — улыбнулась Верви.

— Нет, нет, нет! — выкинул я.

— С тобой лучше! — скрипнул зубами сидящий на карете Эйдан.

— Ррр! — осклабился Найт. — Вот и отлично!

— Ага, — бросила Вервина и спрыгнула с лошади.

— Всегда знал, что я самый лучший... — потешил свое самолюбие Маскировщик, еще больше взлохматив стоящие торчком русые волосы.

Притаившаяся слева от меня Айлен как-то странно посмотрела на Найта, но ничего не произнесла.

— А на счет подарков от Вечнотени Ронету и всего остального, мы потом поговорим, — сверкнул глазами Найтизир, пообещав Верви интересный такой разговор.

— И я рада буду поставить в нем точку, Найтик, — не осталась в долгу Верви.

Компания наша была уже достаточно объемна, поэтому я не мог как следует за всем уследить, заметив стоящего справа от себя Лайлэна, я чуть не вскочил и не затанцевал чечетку, таким неординарным у него был взгляд. Наше древнейшество, бррр.

Тут очи Маскировщика все же смогли оставить Вервину на несколько секунд и, минуя Айлинель, обратились куда-то в право от меня. Там находился Нари с его покинутым всеми богами взором.

— Нари? — спросил Маскировщик, подходя к покинутому.

Палазник с, казалось, колоссальным трудом поднял опущенную голову и что-то пробубнил себе под нос.

— Креш Даштар, Нари! — поприветствовал его Найт, протянув ему свою руку.

В этот момент ритуальная фраза палазников подействовала на Нари крайне необычным образом, у него как будто проросли когда-то давно потерянные мозги, лицо оживилось, плечи расправились, дымка ушла из глаз.

— Креш Даштар! — вторил он Найту и пожал ему руку.

— Рад тебя видеть, Нари! — произнес Маскировщик, вынимая ладонь из сомкнутых пальцев.

— Я тоже, — сказал Нари, немного поморщившись, — прости, похмелье достало.

— Ничего, понимаю... — выразился Найт и, переведя внимание на остальных, поздоровался с Айлинель, — здравствуй, красавица! Здравствуйте все!

Хор голосов прозвучал ему в ответ, Айлен подарила Найту лучезарную улыбку, а Лайлэн, увидев удивительную реакцию Нари на произнесенные Маскировщиком слова, подошел к нему и протянул свою руку в приветствии:

— Креш Даштар, Маскировщик! — сказал Лайлэн.

Найт ответил ему той же фразой и крепко пожал протянутую парнем руку, Лайлэн слегка просеял и отошел в сторонку.

— Возможно, из него выйдет неплохой палазник, — кивнул Лайлэну Найт, все думая о своих непостижимых смертными эксцентричных затеях.

Пока Найт двинулся к карете знакомиться с остальными, я умыкнул Верви у тех двух палазников на пару секунд и спросил у нее:

— Что значит ваше приветствие?

— Жизнь стоит смерти, — легко вымолвила она, — ритуальная фраза вступивших в клан и просто приветствие, как доброе утро у обычных людей.

Странная фраза для странных людей, еще немного полазать и я разберусь.

— Ясно, спасибо! — обронил я, возвращая ее внимание к кавалерам, а свое к Айлен.

Айлинель раскинула крылья по сторонам и наклонила взгляд в ту сторону, где предположительно находился Улиссан.

— Уже скоро, — подбодрил я девушку, аккуратно примостившись подле нее и положив руку ей на плечо.

Вечером карты судьбы упали на стол так, что нам пришлось сойти с дороги и остановиться заночевать в одной из пригожих зеленых лощин, которыми была так богата грань Улиссана. Удивительно, но после чудодейственного рукопожатия руки Маскировщика, состояние наших заблудших в собственных потемках парней значительно улучшилось и даже преподнесло нам некоторые сюрпризы. В том числе повествование Нари о странных непревзойденных способностях Лорелей по части управления погодой в Левенелле и общем состоянии ее недюжинной магической силы, и характеризация способностей приоров Синего Ордена от Лайлэна, говоря иными словами, владеющих Элементом Контроля адептов Синевы. В общем, все, кто с нами был узнали, что королева Вечнотени Лорелей невероятно могущественная личность, а приоры своего рода маги телекинетики, берущие силу из Синего Сердца, яйца, из которого должно вылупится дитя, способное истребить этот мир.

Обмен новостями шел своей чередой и нам приходилось перемалывать не только факты, но и теории, и домыслы. Самым интересным оказалось предположение Келлери, в котором речь шла о осколках Сердца Мира, одним из которых был Лейглавирн.

— Раз есть частички Сердца всеми нами любимого Гриндиса, значит, должны быть и диаметрально противоположные, антагонистические эквиваленты им. Без такого рода вещей Вордарог никак бы не смог настолько отравить разум и тело Гриндиса, что уже почти достиг его смерти, — однажды высказал свои соображения Келл.

Вервина же поделилась своей несколько смягченной версией того, что происходило с нами вблизи Вечнотени и в ее границах. Найт все щепал Верви перышки, пытаясь понять, какая из изложенных ею опасностей являлась, как она ранее сказала, нормальной, ведь про обещанный интересный разговор и мои подарки от Вечнотени он совсем не забыл. В конечном итоге дошло до того, что Найт от всего пережитого нами дошел до кондиции и пригубил вино из, как он сказал, Андоры Фрайст.

Я и Айлинель в их переговорах были сторонними зрителями, что очень поспособствовало некой гармонии между нашими обоюдоострыми чувствами. Моя с расстояния истыканная чужими указательными пальцами личность сейчас вместе со всеми восседала подле костра, прислонив спину к толстому бревну и окунув руки в светлые потоки бархатистых волос Айлинель. Я занимался тем, что каким-то образом нашаривал за бревном яркие красивые цветы благоволящих мне пестротой прекрасных оттенков и аккуратно вплетал их в шевелюру моей очаровательной спутницы. Эйдан, век буду ему благодарен, сейчас летал в округе, выискивая эти цветистые саженцы весны, а после подкладывал сокровища мне на ладонь. Благодаря всеобщей какофонии примостившаяся рядом девушка никак не могла услышать хлопанье крыльев дракоши и поэтому взирала на лепестки в моих руках, как на настоящее чудо. Огни ее зеленых глаз заставляли сердце биться гораздо быстрее.