| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
А Виктор уже чертил магией пентаграммы на полу, на ходу преобразовывая символы. Дарено отошел к нему и зорко следил за процессом, время от времени исправляя какие-то кривулины на не менее кривые загогулины. При этом он привычно шипел и плевался ядом. Из-за чего эти двое в конечном итоге чуть не подрались, но тут неожиданно миротворцем выступил Доминик. Оглядевшись, я с удивлением обозрел целую толпу приблудных личностей, тихонько переговаривающихся на самых задних партах. Ничего себе, как я из жизни выпал! Даже не видел, когда тут паломничество устроить успели. Кроме Доминика, присутствовал также Варнагар, папаня мой, еще два каких-то чуда-юда с потусторонними взглядами и профессор Слепцова. В углу слоноподобной тенью маячила врачиха Синичкина, любовно переставляя флаконы различного содержания и формы на отодвинутой для этих целях парте.
Присутствие такого количества народа нервировало. Чуда-юда бегали по периметру кабинета, развешивая какие-то датчики, проводочки, лампочки... Дарено пререкался с Виктором. Доминик периодически вклинивался в самые острые моменты. Папаня трещал со Слепцовой. Варнагар подмигивал мне с верхней парты и строил рожи. Синичкина переставляла колбочки по десятому разу, огрызаясь на двухголовое чудо-юдо, когда "оно" подходило слишком близко. Блин, что за цирк?! Я в таких условиях работать не могу! У меня аллергия на зрителей. В ближайшее время все может закончиться смертельно-массовым исходом всех семерых. Я не маньяк, но любопытные при мне кончают жизнь самоубийством, нарвавшись на фаербол. Проверено на Венике. Предупредить, что ли?..
Глава 29.
Приготовления к ритуалу шли полным ходом. Виктор и Камиль, до этого шипевшие друг на друга, неожиданно переключились на Доминика. Досталось и ему, и матери его, и всем остальным родственникам до седьмого колена. Глава вампиров бледнел, краснел и огрызался. Мои ненаглядные зажимали его в тиски, двигаясь синхронно и слаженно. Ути-пути, прелесть какая! Щеки раскраснелись, глаза горят, а в них такая жажда убийства... Интересно, чего это Доминик им ляпнул такого?
Понаблюдав за этой сценой еще пару минут и убедившись, что трупов сегодня не предвидится, я отправился пытать Варнагара. Плюхнувшись рядом с родственником, молодецки хлопнул его по плечу:
— Варни, хорэ моих любовников взглядом испепелять. Не тронут они клыкастого твоего. Помучают маленько для профилактики и отпустят с миром. Лучше расскажи мне, по какому поводу тут тусняк. Помнится, я билетов на это шоу не продавал. Если кто-то за моей спиной хомячит, я требую процент от прибыли. В конце концов, звезда здесь я!
— Это Дарено их позвал. Насколько я понял, Синичкина здесь, чтобы в случае чего зельями тебя с того света подымать. Вон, видишь, целый комплект сильнодействующих настоек.
Я хмуро глянул в сторону врачихи и недовольно забухтел:
— Вижу... набор юного химика. Варни, обещай мне под страхом смерти не подпускать близко эту женщину. Ты меня знаешь. Если хоть одно из ее зелий каким-то образом попадет мне в рот, я тебя и с того света достану.
Варнагар весело хмыкнул и с интересом на меня уставился:
— Чем она тебе так насолила?
— У нее очень странные понятия о рецептуре. Ты, например, знаешь состав воон того зелья цвета детской неожиданности?
— Похоже на противоожоговое. На самом деле я не очень хорош в зельях, но думаю, что в состав входит облепиховое масло, толченые цветки аморфофаллуса, его еще вонючим называют... Так, дай ка подумать... Ааа, еще соцветия трахикарпуса, только не помню, какого из девяти видов. И костянка серебристого лоха... Ну, и еще жучки такие — synechocera parvipennis.
На пенисе я и сломался. Медленно сползая от смеха под стол, изо всех сил старался не ржать в голос.
— Варнагар, ты издеваешься? Хватит уже! Я описаюсь сейчас.
Минут пять у меня заняло только чтобы успокоиться. Периодически то ли всхрапывая, то ли всхрюкивая, я выполз из-под стола. Присутствующие странно на нас косились. Синичкина усиленно зазвякала колбочками, разыскивая что-то, видимо, против моей истерики. Заметив это, я срочно принял вертикальное положение. Пить что-то типа трахикарпуса в мои планы не входило.
— Ладно, а эти два брата-акробата кто? — резко меняя тему, чтобы снова не заржать, спросил я.
— Это Винсент и Бертран Арно, преподаватели магических инноваций и технологий. Они — гении в этой области. Телепортационные капсулы это их детище. Наверное, им Дарено разрешил присутствовать. Скорее всего, снова будут что-то замерять, чтобы потом использовать.
— А папаня мой тут чего забыл и Слепцова?
— Александр краем уха случайно услышал, что ты в очередную историю вляпался. Ну, и потребовал своего присутствия. Хотел тебе задницу ремнем надрать, но Вик пообещал сделать это за него. Короче, отмазали тебя. А Слепцову он за компанию прихватил. Они теперь почти неразлучны.
Я с интересом рассматривал новоявленную парочку:
— У них, типа, любовь, да?
— Скорее, пламенная ненависть! — рассмеялся вампир. — Я тут недавно в учительской слышал, как они спорили. Слепцова никак не хочет видеть в волчьем обличии оборотней кого-либо кроме волка. Утверждает, что во время обращения оборотни руководствуются не разумом, а в первую очередь инстинктами, как все животные. Александр же отвечает ей взаимностью, сравнивая драконов с динозаврами. У динозавров, как ты знаешь, был очень маленький мозг. Слепцова обижается. Вот и ругаются они до хрипоты друг с другом. Забавно наблюдать. Хотя, в конечном итоге, ты, скорее всего, окажешься прав. Только дело дойдет до койки — жди новую маму.
— Ага, я так и понял... — недовольно буркнул я, тяжело вздыхая. С одной стороны, интерес отца к Слепцовой мне на руку. По-крайней мере, он от меня на время отстанет. Но с другой, кто даст гарантию, что она не попытается внести свои пять копеек в мое воспитание, будучи уже мачехой?
Поразмышлять над трудностями бытия мне не дали. Пентаграмма была завершена, последние указания розданы, заклинание вызова с помощью Дарено вызубрено. Поставили меня в круг, надрезали палец и рассредоточились по периметру. Все! С этого момента никто из присутствующих в процесс вызова демона вмешиваться не мог. Какие-либо подсказки давать было нельзя. Камиэль сказал, что вызывать я буду Абигора. На самом деле это далеко не низший демон. Абигор — Великий Герцог Ада, только на несколько ступеней ниже в иерархии, чем Астарот. Понятия не имею, чем Вик и Камиэль руководствовались, выбирая именно его. Кажется, именно об этом они так яростно с Домиником спорили, но я, честно говоря, прослушал.
Только я начал читать формулу, как защитный круг тут же засветился. Под страхом смерти мне было запрещено его покидать. Демоны не могли пользоваться магией в этом мире, кроме случаев прямого исполнения приказов вызвавшего. А вот физически были ничем не ограничены. По рассказам Виктора выходило так, что уже не раз были случаи, когда вызванный демон просто убивал вызвавшего, если удавалось вытянуть того из круга после выполнения демоном своей части контракта. Не каждый из исчадий ада отличался большим терпением. Некоторые просто не желали ждать семь положенных дней. Мне просто повезло, что я с пропорциями Астарота намудрил. Поэтому на всякий случай решил представить Абигора не абы как, а суринамской пипой с детенышами. Как оказалось, зря!
Поначалу все шло хорошо. Обозрев себя во всей красе, Абигор потерял дар речи и стал усиленно краснеть. Я понятия не имел, что пипы могут цвет менять. От стресса у моего демона начались преждевременные "роды" и детеныши дружно полезли из спины. Я позеленел. Синичкина отпаивала Александра и Варнагара противорвотными. Слепцова положила голову на стол и закрылась руками. Гении магических инноваций получили разряд тока, отвлекшись на созерцание процесса размножения. Доминик был внешне совершенно невозмутим. Виктор и Камиль стояли чуть в стороне с такими скорбными минами, что любая плакальщица при виде их ушла бы в отставку не раздумывая. При этом у Вика дергался глаз, мелко дрожали губы и тряслись руки. Дарено то и дело презрительно кривился. Причем пока один уголок губ сползал, как и положено, вниз, второй упрямо задирался кверху, словно с горя перепутав направление. Оба хранили молчание, шевеля локаторами, чтобы чего важного не пропустить. Ничего эту троицу не берет! Вот мне так реально что-то нехорошо. Мерзость какая!
Когда эта армия вновь родившихся жаб во главе с папой-жабом всем скопом двинулась в мою сторону, я понял, что срочно нужно представить что-то нейтральное, пока не пришлось принудительно расстаться с завтраком.
Почему-то нейтральным для меня оказался старый, потертый теткин комод со следами от чашек чая и отломанными ручками. Странно... Зато вполне себе безопасно — комоды, как известно, не ходят. И не размножаются... да.
Представил, а потом целых полчаса лицедействовал перед предметом мебели, отступив от первоначального плана с финиками. Чувствовал я себя при этом основательно обдолбанным нариком, которого внезапно пробрало на ля-ля. При этом наличие разума у собеседника было делом второстепенным, а отсутствие отклика с другой стороны вообще до фонаря.
Я, как и планировал, требовал себе владение древними языками. А чего мелочиться то, на латынь размениваться? Мои любовники заметно напряглись, но не вмешивались. На это и был расчет. Закончив ораторствовать, я вопросительно уставился на демона:
— Ну так как, комод... В смысле, Абигор... Согласен?
Какое-то время демон хранил молчание. Обдумывал, наверное. Потом вдруг начал выдвигать и задвигать ящики, отстукивая что-то. Было похоже на морзянку. Морзянки я не знал. О чем тут же и сообщил комоду, попросив его изъясняться простым человеческим языком.
Виктор хрюкнул, сложившись пополам. Камиль сильно ущипнул себя за руку. Варнагар скатился под стол. Остальные просто изумленно пялились. Комод молчал.
Разыгрывать из себя идиота было весело. Однако нам нужен результат. Значит, комоду требуется рот, и, раз я сегодня добрый, зеркало души, чтоб сподручнее плеваться было. Очень скоро прямо по центру у теткиной мебели образовался рот, из которого я предусмотрительно убрал все три ряда клыков, взамен расщедрившись на вставную челюсть. Глаза комода поражали воображение двумя зрачками в каждом из трех и косоглазием — центральная приятно-болотная радужка смотрела в пол, крайняя правая пыталась сфокусироваться на потолке, а последняя вообще затерялась под веком.
Как только у Абигора появился рот, он тут же заговорил:
— Мальчик, не мог бы ты представить меня как-то менее экзотично? Я, между прочим, самый красивый из демонов, а ты меня комодом сделал!
Я на секунду задумался.
— Неа, извини, не мог бы...
— Почему? — Абигор недовольно клацнул ящиком.
— Так безопаснее, — беззаботно отозвался я. — Ну, так как там насчет моего желания?
— Желаешь владеть древними языками? — уточнил демон, и в его голосе мне послышались какие-то очень недобрые нотки. — Владей!
С этими словами всю аудиторию заполонили различной формы банки и баночки, бутылочки и колбочки, наполненные прозрачной жидкостью. В них что-то плавало и бултыхалось. Что-то гадкое.
— Это что? — возмущенно завопил я, тыкая пальцем в ближайшие баночки.
— Ну, как же... — зло усмехнулся Абигор. — Языки. Зацени коллекцию! Ооочень древние. Ближайший к тебе принадлежал археоптериксу. А справа от него какому-то хмырю, которого не так давно из вечной мерзлоты откопали. Столетиями собирал! Жаль расставаться, но... контракт.
Я присмотрелся повнимательнее к содержимому баночек и нервно сглотнул. Идиот. Какой же я идиот! Демон неожиданно расхохотался:
— А взамен я заберу твою душу! Не скучай без меня, малыш...
С этими словами демон исчез. Посмотрев в сторону своих любовников, понял, что скучать мне теперь точно не дадут.
Глава 30.
Я что-то насчет шоу Варни давеча намекал? Так вот, это все фигня. Настоящее шоу началось после того, как в воздухе самопроизвольно растворился комод, он же демон по совместительству. И первой, как ни странно, очухалась Синичкина. Побросав на произвол судьбы все свои зелья, врачиха кинулась срочно инвентаризировать языки. Возбужденно сверкая округлившимися глазками, она осторожно бродила между стеллажами баночек, преданно оглядывала, едва ли не облизывая, каждую и сладострастно вздыхала, делая пометочку в блокнотике, выуженном из кармана.
— Боже мой, Боже мой... — стонала в экстазе вконец ополоумевшая женщина. — Какие ингредиенты! Ой, какие можно лекарства...
Смотря на ее предоргазменные судороги, я чувствовал себя гребанным вуайеристом. Судя по лицам остальных, не я один. Братья Арно не знали, куда деть глаза. Их шевелюры смешно топорщились и время от времени возмущенно потрескивали от накопившегося электричества.
Папаня залился краской до ушей и, пока остальные продолжали с интересом наблюдать за Синичкиной, попытался было выползти из-за парты, но был пригвожден громовым:
— Сидеть! — и от неожиданности действительно сел, но уже мимо стула. Стул подпрыгнул синхронно с Варнагаром, и жалобно скрипнул ножками об пол, приземляясь на место. Я честно думал, что скрипнул стул, пока этот же самый жалобный звук не повторил Александр, обиженно потирая пятую точку. Такой внезапной метаморфозы от, хоть и вовсе не хрупкой, но все же женщины, никто не ожидал. Счастливая до неприличия Синичкина с томной поволокой во взгляде вдруг обратилась в какую-то кровожадную горгулью: гневно суженые глаза, руки в боки, а из носа только дым не валит.
— Господин ректор, распорядитесь, пожалуйста, чтобы все эти языки были аккуратно доставлены в кладовую профессора Бурова. И как можно скорее. Большинство экземпляров цены не имеют!
Я скептически уставился на Синичкину. Да уж! Судя по тому, что мне даже гроша ломанного за эти экземпляры не предложили, действительно — не имеют. Я бы, конечно, не постеснялся и сам чего-нибудь себе стребовал, да только что ж с нее взять, кроме ее разлюбезных зелий? Разве что в качестве сильнодействующих ядов...
— Непременно, профессор, — равнодушно ответил Дарено врачихе и тут же зашипел в мою сторону, — Вот только гаденыша одного мелкого придушу!
Зябко поежившись от ледяного взгляда любовника, я с надеждой уставился на мужа. Виктор многозначительно положил обе руки себе на пояс, поглаживая внушительную металлическую пряжку ремня. Я нервно сглотнул. Даа.. Помощи ждать неоткуда. Вот только если папаня...
Но неожиданно на мою защиту встала Синичкина:
— Нет-нет-нет! — замахала она руками. — Господин Дарено, в первую очередь кладовая. Потому что если кто-то, случайно... — недоговорила женщина, но очень недобро обвела всех присутствующих взглядом, переломив двумя пальцами свой карандаш пополам. — А во-вторых, может он и мелкий гаденыш — вам видней, вы с ним живете, — но за героическое самопожертвование во имя науки его надо не наказать, а наградить! И лучше не тянуть, через семь дней будет поздно.
Вспомнив, как эта же самая особа чуть ли не волоком тащила меня из палаты Виктора, я злобно огрызнулся:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
