Слепые беглецы

— Ты не чувствуешь жара? — спросила она. Всмотрелась через прутья, приглаживая волосы.

— Только снаружи, — Рик поспешно отвел взгляд от мокрой ткани, более чем откровенно облегавшей тело. Отвел рефлекторно — вряд ли голема могла заметить, откуда и куда направлен его машинный взор — и порадовался, что в текущем своем состоянии не может покраснеть.

— Температура падает, но очень медленно. Думаю, до комнатной она снизится часа за четыре. Рик, что у нас с двигателями?

— Остался небольшой запас, — Рик собирался сказать, что велел кораблю первым делом охладить камеры, но слова Аланы сбили его с мысли. — Сотых на три. Что скажешь?

— Этого не хватит, Рик, — искательница вернулась в свое кресло. — Высота ортостабильного барьера в лигах составляет две тысячи девятьсот сорок. На четырехкратном ускорении нам понадобится восемь с половиной сотых, только чтобы достигнуть его вершины. А ведь есть еще и переправа, и спуск, — голема говорила тихо, спокойно и очень хорошо скрывая отчаяние.

Слова утешения застряли у Рика в горле.

— Другого пути нет? — выдавил он, заранее зная ответ.

— Нет. Не с этим кораблем. Он не одолеет три тысячи лиг вертикального подъема по кристаллическому ортостабилю при полном тяготении.

Рик принялся перебирать в уме варианты. На ум лезли совсем уж дурацкие предложения, наподобие выхода из корабля под защитой магии и отважного альпинистского восхождения по барьеру.

Искатель попытался по старой привычке вздохнуть, но не смог наполнить легкие.

— Ладно, — он вернулся к зверю. Скакуну было нехорошо. Механоида вело из стороны в сторону, временами накатывала слабость. Рик постарался успокоить и ободрить скакуна. Тот ответил теплой благодарной волной.

Рик снова переключил обзор вовнутрь. Алана невидящим взглядом смотрела на центральный диск.

— Не унывай, — неловко произнес искатель. — Мы еще не сдались. Для начала хочу посмотреть на этот твой ортостабильный барьер. На худой конец, вернемся к экватору и поищем другие туннели. Ты сама говорила, что Порча охватила далеко не все уголки мира.

— Как скажешь, Рик, — шевельнулись губы големы. — Только одна просьба. Оставьте меня здесь, ладно? Я не хочу видеть окончательную победу паразитного кода.

Рик долго не мог придумать подходящего ответа. А затем и перестал его искать, сосредоточившись на управлении.

— Ты уверена, что сам полярный резервуар вообще еще существует? — спросил он десятую спустя.

— Ничего нельзя сказать без эксперимента, — похоже, голема отвечала чисто машинально, каким бы дурным каламбуром не звучало это в ее отношении. — Но я не вижу причин для его гибели. Энергоснабжение резервуара идет через фиксированные и изолированные от прочей оболочки системы с постоянной мощностью потока. Крупные импакты, кроме кометных, в этих широтах маловероятны. Внутренние причины? Резервуар достаточно велик и разнообразен зонально, чтобы сформировать устойчивую на промежутках порядка миллиона тенециклов экосистему.

— Порча, — коротко ответил Рик.

— Паразитный код неспособен... — устало заговорила голема.

— Мы это уже слышали! — прервал ее Рик. — Судя по тому, на что мы нарвались — если раньше Порча и не умела выбираться на внешнюю сторону мира, теперь она определенно кое-чему научилась!

Алана медленно обернулась. В ее глазах наконец мелькнуло что-то живое.

— Рик, — осторожно сказала она. — Я понимаю, увиденное нами пугает. И у тебя есть основания для таких выводов. Но поверь, я не раз бывала в технозонах. И мне доводилось видеть, на что способен дикий технос безо всякого вмешательства паразитного кода!

Если уж на то пошло, наше выживание служит лучшим доказательством непричастности разумных и псевдоразумных процессов оболочки. В ее распоряжении добрый десяток способов, которыми нас можно убить менее чем за секунду. Сжечь двигателем. Раздавить. Втянуть в себя и растворить. Отбросить вовне.

— Твари Порчи всегда любили поиграть с добычей, — буркнул Рик, страстно желая и опасаясь признать правоту Аланы.

— Или технические протоколы, — пожала голема плечами. — Поврежденные и изувеченные ударами паразитного кода, тут ты прав. Перемешанные между собой и с содержимым мемоблоков — лишь центральный архилект мог бы рассчитать, что в итоге сэволюционирует из подобной смеси. Возможно, противоэрозионные и ренегерационные алгоритмы, замкнувшиеся на контроль двигателей. И среагировавшие на вибрацию от нашего движения по поверхности. Нам просто не повезло!

— Где гарантия, что так же не повезет и самому резервуару? — устало спросил Рик, уже сдаваясь.

— Гарантий не существует. Могло случиться многое. Падение кометы. Непросчитанная деградация экосистем. Разогрев глубинных метаслоев оболочки. Но это игра с вероятностями с высокими шансами на выигрыш. Случай, для разнообразия, на нашей стороне. Очень мало шансов, что стохастическая эволюция алгоритмов приведет к последствиям, опасным для резервуара. Да в конце концов, что мы теряем, пробуя? — теперь голема говорила взволнованно и напористо, сама уговаривая Рика.

— Хорошо, — произнес Рик, мысленно улыбнувшись. — Теперь я слышу настоящую искательницу. Больше никаких жалоб и просьб "бросьте меня здесь", иначе я разбужу Шиалу и попрошу задать тебе хорошую трепку!

Голема умолкла на полуслове. Несколько секунд смотрела на кресло Рика, затем медленно улыбнулась.

— Извини, — проговорила она. — Я прискорбным образом утратила самоконтроль. Между прочим, это твои нейрогормоны так на меня влияют! Больше никакого нытья ты не услышишь, даже если вся оболочка взорвется у нас под ногами!

— Не внеси, — машинально предупредил ее Рик.

Здесь, недалеко от полярных широт, уклон изнанки мира был достаточно невелик, чтобы не принимать его во внимание. Механоид двигался по плоской, как стол, равнине, от края до края покрытой все той же ледяной "травой". Ни неровностей, ни крупных форм рельефа на ней не встречалось. Немногочисленные фрактальные деревья теплообменников были не в счет.

Пока из-за горизонта не показался отливающий голубым свечением верхний край стены.

Спираль давно перестала касаться горизонта. Теперь она медленно кружила в черном небе на высоте примерно в одну шестнадцатую окружности небесного меридиана. Так же вели себя и прочие звезды — две штуки висели в зените над скакуном, остальные равномерно вместе с крылатой спиралью описывали круги в черной бездне.

И впервые Рик обратил внимание на барьер, когда жемчужно-серебристый свет крылатой спирали заиграл на его верхнем крае, выступившем из-за горизонта.

Сперва Рик не обратил внимания на ярко-голубую точку, решив, что в небе показалась очередная звезда. Потом до него дошло, что за последние периоды он не замечал ни одного огонька, достаточно близкого к грани небосвода, чтобы вращение мира могло обеспечить ему полноценный восход и закат. А синий отблеск разросся, разползся в тонкую синюю линию и чуть-чуть приподнялся над горизонтом.

Алане хватило лишь одного взгляда на переливающуюся голубым ленточку.

— Внешняя стена, — коротко подтвердила она. Радость мелькнула лишь на полсекунды, затем девушка вздохнула. — Мы дошли, Рик. За ней — наше спасение... если мы только сумеем до него добраться.

Даже скакуну передалось нетерпение друзей. Зверь ощутимо прибавил ходу, его бег, неровный и тряский после теплового удара над огненным пятном, выровнялся. Рик чувствовал исходящее от скакуна радостное возбуждение.

Период за периодом стена поднималась в небо. Сперва тонкий сапфировый росчерк далеко впереди, затем — ограничивающая обзор полоска. Свет крылатой спирали расплескивался по ней, будто по огромному зеркалу, и казалось, что горизонт вновь зажегся огнем, будто на границе активной зоны.

Через некоторое время стена увеличилась настолько, что скрыла за собой расположенные у самого горизонта звезды. Теперь она казалась огромным кристаллическим горбом, выпятившимся из плоскости равнины перед скакуном. Убегала вправо и влево, чтобы исчезнуть за изгибом оболочки где-то в недосягаемой без механоида дали. Материал стены ярко блистал в звездных лучах, переливался множеством искорок, куда более многочисленных, чем сиявшие в небе.

Рик наблюдал за растущей стеной до тех пор, пока зверя вдруг не качнуло резко вбок, и острая боль не пронзила одну из лап скакуна.

— Что за... — конечно, скакун не мог так вывернуть голову, чтобы посмотреть на собственные конечности. Да и не нуждался в этом. Точка обзора послушно ушла в сторону, скользнула вдоль длинного ряда мелькающих быстрее спиц в колесе ног — и остановилась на одной из них, укоротившейся. На месте чашевидной ступни зернисто поблескивал свежий излом. Нога скакуна безжизненно согнулась, подобранная под брюхо зверя.

У Рика нехорошо засосало под ложечкой. Неужели он переоценил живучесть скакуна? Если механоид выйдет из строя даже в самом конце пути — им не на что надеяться. Никакая магия не защитит их долго от вакуума и не поможет выжить в мертвом корпусе.

Но конечности скакуна продолжали упрямо сгибаться, неся его вперед со скоростью пули, зрение оставалось четким, и зверем владела упрямая решимость. Лига за лигой проносились мимо, и расстояние до стены постепенно сокращалось. Она нависала над искателями синей громадой, закрывающей небосвод.

Алана, похоже, не придала значения встряске, но Рик после короткого раздумья все равно поставил ее в известность о случившемся. Голема тяжело вздохнула.

— Последствия перегрева, — уверенно произнесла она. — И эксплуатации в непрерывном режиме после столь долгого простоя. Надеюсь, механоид продержится хотя бы до края обитаемой зоны!

Понемногу Рик начал снижать скорость. Ему не хотелось и дальше испытывать скакуна на прочность, да и нужды в полной скорости не было. Ортостабильный барьер, как назвала стену Алана, был отсюда виден весь, до основания — колоссальная сапфировая плоскость, делящая мир надвое. Теперь Рик и Алана разглядели, что поверхность стены не зеркально гладкая, какой она казалась вначале, а сложена из миллионов бесчисленных мелких кристалликов. Спираль достигла ее далекого верхнего края и неторопливо скрылась за ним. Равнина сразу погрузилась в непривычную уже глазу полутьму, разгоняемую только тусклым звездным светом. Впрочем, глазам скакуна тень не мешала.

Они двигались все медленнее и медленнее. Лапы уже не мелькали в прежнем бешеном темпе, сделавшись видимы и невооруженному глазу. Вибрационные волны, порожденные их ударами о лед, больше не сотрясали "траву" в сотнях лиг окрест. Скорость снизилась до ста сорока лиг за десятую... семидесяти... тридцати — после сверхзвукового аллюра, которым скакун шел в высоких широтах, она казалась растительной.

— Мы почти у подножия, — зачем-то шепотом произнес Рик. — Я разбужу остальных.

— Наших, или все две тысячи? — уточнила голема.

— Наших ребят, разумеется. Пока нет смысла поднимать из геля всю ораву беженцев.

— А стоит ли? — протянула Алана. — Быть может, стоит подождать, пока мы не решим, что делать с барьером?

— Они заслужили право увидеть конец пути, — возразил Рик. — А нам пригодится их совет, Алана.

Камера отработала исправно, запустив процедуру пробуждения. В тот короткий промежуток, когда температура поднялась до приемлемой и гель направил пробуждающие импульсы в нервы своих обитателей, но еще не покинул внутренние полости тел, в камере прибавилось на одного человека... ну, почти человека, если мерить в чисто весовом исчислении. А еще через половину десятой в рубке прибавилось народу.

— Однако, — Кен-Тагм смерил взглядом голубую искристую громаду Барьера. — Даже Тенистые Кроны кажутся жалким кустиком по сравнению с... с этим.

— Не меньше тысячи лиг, — Кораг скользнул взглядом от основания до плывущего среди звезд края Барьера.

— Добрых две с половиной, — не согласился Кен-Тагм с Высоким. — Из чего состоит такая махина? Призрачный лед?

— Монокристаллический оксид алюминия, легированный полимеризированными фуллеритами, — рассеянно ответила Алана. — Наверняка армированный какой-либо формой ТДВ-включающей материи, чтобы сохранять устойчивость и целостность при такой массе... — она осеклась. — Ну, если вкратце, то да, один из видов той группы материалов, что вы зовете "призрачным льдом". Но устойчивый и неподвластный программной деструкции. Право слово, лучше скажите мне, как мы собираемся через нее перебираться?

— Я думала, мы просто запустим двигатели и перелетим через преграду, как на паролете, — недоуменно поинтересовалась Шиала.

Рик вкратце просветил многоцветку и весь отряд искателей о новых трудностях.

— Хм, хм, — Когар протолкался между Кен-Тагмом и Шиалой к обзорному диску. — То есть мы должны карабкаться через этот Барьер вручную? — он задумчиво посмотрел на многоцветку.

— И не мечтай, — мгновенно парировала та. — У меня есть идея получше. Наш заклинатель наколдовывает ниточку подлиннее, мы приклеиваем ее к стреле, просим Корага поточнее прицелиться...

— Встречное предложение, — прервал ее Кен-Тагм. — Высаживаем Когара за борт, он хорошенько разбегается, нацеливается лбом на Барьер...

— Шутки в сторону, — вмешался в привычную перебранку искателей Рик. — Нам осталось до цели всего несколько лиг.

Даже на небольшой скорости последние лиги промелькнули за считанные минуты. Барьер высился впереди — величиной, казалось, с половину мира, прячущий звезды и заставляющий голову кружиться. Кристаллическая поверхность поднималась прямо из оболочки, и ледяные "травинки", потревоженные шагами скакуна, дотрагивались до нее стеблями, раскачиваясь. Скакун уже не бежал — размеренно шел вперед. В шаге от основания Барьера он вздрогнул и неподвижно замер.

Около сотой все в рубке молчали, рассматривая ярко-синий кристаллический массив, занявший все три обзорных диска.

Рик отчетливо видел, что поверхность далеко не однородна. Барьер казался слепленным из множества кристаллических друз и ледяных сосулек разного размера, наросших и налепившихся друг на друга. На нем были различимы впадины и выпуклости, отростки и углубления. Пожалуй, умелый скалолаз поднялся бы по нему даже без специального снаряжения. Конечно, если бы выдержал подъем на высоту почти в три тысячи лиг и умел при этом обходиться без тепла и воздуха.

— Я бы взобралась по этим кристаллам, — озвучила его мысли Шиала. Кораг просто кивнул. — Если бы это была нормальная гора.

— Ну-ка, ну-ка, — Рик подвел корабль еще чуть ближе к Барьеру, поднял лапу. Чашевидные ступни скакуна отлично умели менять форму, превращаясь по его желанию то в прочные копыта, то в гибкие и прочные пальцы, способные с огромной силой вцепляться в подходящую опору. Конечность механоида потянулась вперед, сомкнулась на ближайшем кристаллическом выросте. Рик потянул за него, сперва осторожно, затем сильнее.

— Держит, — удовлетворенно заметил он. — Алана, твой колдовской лед достаточно прочен для механоида?

— Он держит собственный вес и атмосферное давление, полагаю, должен удержать и нас, — ответила голема. — Подожди! Ты что, и впрямь собрался?..