Его слова заставили собрание призадуматься.
— Кажется я понимаю, куда вы клоните, Пур,— проговорил арх.— Если кто-то послал вверх отпугивающее заклинание, тогда мы не увидели бы и не услышали этого. Ведь "шатер ужаса", "игла жути" и "кошмарный спазм" не сопровождаются никакими внешними эффектами.
Перечисленные арканы относились к стихии снов. Страшный Сон никак не прокомментировал намек на возможное своеволие своих людей, он знал, когда лучше помалкивать.
А Пур продолжал гнуть свою линию:
— Именно! А интерференция с другими куполами могла привести к тому, что магия не поглотилась, а была усилена и отражена вниз, на город. И все из-за поспешности иерарха воздуха!
— Кстати, а где же все-таки сам почтенный Эйо Икен?
Они только сейчас осознали, что старый иерарх воздуха, способный летать быстрее звука, не явился до сих пор. Страшный Сон послал телепатический зов сначала в резиденцию иерарха, затем по всей Школе, наконец, пару секунд посомневавшись, напрягся изо всех сил, и мысленно прокричал зов иерарху на всю Столицу. Никакого отклика.
Однако времени на поиски сейчас не было — в городе все еще продолжались беспорядки. Столь долгое и обширное помешательство животных не оставляло сомнений в магической природе этого явления. Предположение об отраженном заклятии страха приняли за рабочую гипотезу и стали лихорадочно готовить нейтрализующие контрзаклинания. Вопрос, как оправдываться перед горожанами, решили отложить на потом.
Только к вечеру удалось справиться с проблемами. Выяснилось, что первоначальная гипотеза была почти правильной: два сильнейших заклинания "кошмарного спазма" и несколько других невидимых арканов послабее попали в защитный купол, созданный иерархом воздуха. Но несколько других куполов, поставленных почти одновременно, пересеклись с этим, возникли щели, и зыбкая, текучая сонная магия исказилась, рассеялась брызгами, кое-где достигнув даже пригородов. Пур, высказавший своевременную и удачную догадку, ходил, гордо выпятив грудь.
А старый иерарх воздуха так и не объявился. Страшный Сон послал телепатический зов еще раз, но снова безрезультатно. Немедленно был отдан приказ искать свидетелей, которые могли знать, куда пропал иерарх. Уже совсем стемнело, когда в подземелье явился Джерр, приведя с собой Эйдара. Мальчишка рассказал следующее. Он играл с ребятами, когда увидел Алию и иерарха. Потом магистр Икен стал кричать, чтобы все прятались и Эйдар по своему обыкновению скрылся среди скульптур фонтана. Оттуда он наблюдал за странной летающей штукой, которая кружила над Школой. А чуть позже видел, как Алия с иерархом полетели вслед за ней.
Джерр, в свою очередь, рассказал, что получил приказ искать иерарха. Он вспомнил, что Алия собиралась отвести мальчишку к старику. Тогда он попросил своего знакомого с факультета снов найти их по аурам. Девушки поблизости не обнаружилось, а мальчик обнаружился неподалеку от Башни Ветра.
Направление поисков теперь стало определённее — туда, куда улетел джаа. Несколько магов снов, объединив силы, послали телепатический зов на большое расстояние, чем вызвали мощное возмущение астрала к востоку от Столицы. Магистр должен был услышать адресованный ему вызов, даже если бы уснул или растратил всю ману в битве. Но снова никто не отозвался.
...
Постоянная тишина вовсе не успокаивает. Особенно, когда к тишине добавляется мрачноватый сумрак. Лишь огоньки бластов горят в ямках, выкопанных в песке, освещая небольшой круг.
Алия пыталась уговорить себя, что нужно еще немного подождать. Ей бы хватило сил взвалить себе на спину мужчину тяжелее себя самой и даже пройти с этой ношей какое-то небольшое расстояние, но ведь до города сотни верст! К тому же непонятно, можно ли его тревожить.
Алия попыталась на ощупь вправить сломанные кости пострадавшего и зафиксировать их, присыпав руку и ногу песком, но сильно сомневалась, правильно ли она поступила и не сделала ли тем самым еще хуже.
Иерарх Икен оставался без сознания. По крайней мере, переохлаждение ему не грозило — одежда иерарха пострадала намного меньше, чем тело. Если Алии нравились тонкие яркие ткани и накидка из перьев, которые легко порвало и сдуло сильнейшим ветром, то старый маг предпочитал прочную одежду из грубой ткани. Потерялся только пояс и повязка мага. На руке остался браслет, на шее под балахоном — два каких-то амулета. Именно в них могла заключаться единственная надежда. Подобные украшения часто носили ради каких-нибудь полезных заклинаний типа "замочной скважины" или "прибоя". Бывало, к ним добавляли что-нибудь целебное, особенно люди пожилые. В маленькие предметы нельзя вкадывать достаточно сильные заклинания, но, может быть, они хотя бы приведут пострадавшего в чувство?
Алия лежала рядом на спине, посылая время от времени в небо огненную стрелу на тот случай, если их уже ищут. Вдруг она заметила краем глаза, что старик шевельнулся.
— Иерарх?! Иерарх, очнитесь, пожалуйста!
Старик приоткрыл глаза и что-то прошептал. Алия показала жестами, что оглохла. Маг попытался сесть и скривился от боли, но сознание не потерял. Осторожно приподнял голову, осмотрел себя, потом девушку и снова что-то сказал. Алия вновь показала на уши, и только тут вспомнила, что совсем голая. Даже полуживой старик заулыбался при виде безуспешных попыток закрыть слишком большие груди слишком маленькими ладонями. Он что-то наколдовал, и на девушке появилась прежняя одежда. Это была, конечно, всего лишь простенькая световая иллюзия. Алия засомневалась: а вдруг эта иллюзия только для нее, а старый прохвост по-прежнему видит ее голой? Потом одернула сама себя за глупые мысли.
Иерарх протянул руку характерным жестом — два пальца согнуты полностью, три — наполовину. Сцепление передачи силы. Понятно. Cкорее всего, собирается позвать помощь, но ему нужно больше энергии — значит при ударе потерял почти всю ману, что неудивительно. Алия согнула пальцы так же: ее мизинец зацепился за мизинец старика, указательный палец — за указательный, большой палец уперся в большой. Магистр закрыл глаза и, казалось, заснул, но Алия почувствовала, как ее мана быстро утекает. Резко навалилась усталость — быстрая потеря магической энергии вызывала примерно такие же ощущения, как быстрая потеря крови. Затрепетали огни бластов, засвистел ветер, поднимая пыль. Похоже, колдовство у иерарха не ладилось. Такие сильные побочные эффекты возникают только у неопытных новичков.
Потом старик снова отключился — и непонятно было, успел он что-то сделать или лишился чувств раньше.
...
Шло время. Девушка продолжала пускать в небо огненные стрелы, надеясь, что Икен смог вызвать подмогу.
Если же нет... тогда Алия должна идти — одна. Долго она тут не протянет: через пять суток жажда прикончит даже шаперонку, а магистр протянет гораздо меньше — меранцы гораздо хуже переносят жажду и голод, не говоря уже о возрасте и травмах. В пустыне есть кочевники, есть оазисы, но чтобы найти их, потребуется время — вполне возможно, большее, чем она сможет выдержать без воды. Чем дольше она караулит старика, тем меньше оставляет шансов для себя.
Она могла бы уйти. Она думала об этом, и ей было очень тоскливо. Но рано или поздно какое-то решение придется принять.
Алия поднялась на вершину бархана. По времени уже наступила полночь. Мрачное небо слабо светилось зеленым, и на нем не было видно ни одного облака. Бывают ли здесь дожди? Девушка медленно оглянулась. Глаза уже привыкли к полумраку, но смотреть все равно не на что: песок, песок и больше ничего — ни кустарника, ни травы, ни единого засохшего листка, нет даже камней. Волны песка поднимались и опускались вокруг, и все оттенки темно-серого плавно переходили один в другой, не оставляя ни одной точки, за которую можно было бы зацепиться глазом.
Она посмотрела вниз и поняла, что огни бластов вокруг старика не видны издали. Поэтому Алия выкопала три маленьких углубления на гребне бархана, и зажгла в них новые бласты. Они послужат маяками, если их станут искать.
Бласты могут гореть еще несколько дней. Значит в её присутствии нет необходимости? Пора уходить? Может ли она еще чем-то помочь Икену? Вряд ли. Если он снова очнётся, то будет чувствовать себя только хуже, и если раньше не смог послать сигнал, то потом тем более не сможет.
Ожидание казалось бессмысленным.
Уходить или нет?
Его могут найти даже без неё, и наоборот. Если их ищут глазами, тогда им лучше оказаться подальше друг от друга — так вдвое больше шансов столкнуться с поисковой группой. Более того, можно оставлять за собой цепочку бластов, отмечая путь, пока хватит маны.
Но если их ищут по аурам, тогда двое людей рядом создают более заметное возмущение в астрале.
Да, наверняка будут искать по аурам. Для этого понадобятся маги снов, возможно, большая группа, но Совет найдет и людей, и ресурсы — определённо. Иерарх воздуха — слишком важная фигура.
Вот только... ищут ли их вообще? Смог ли магистр послать "зов" и дотянуться до Цитадели?
Если он не смог, тогда она зря теряет время.
Или Совет сможет найти магистра и без этого? Но когда они спохватятся? Утром? Завтра? Или когда будет уже поздно?
Уходить или нет?
А как бы поступил сам магистр, будь он на её месте?
Ей показалось, что она заметила краем глаза какое-то движение. "Должно быть, песок осыпался",— решила она, и пошла посмотреть — просто так, поскольку делать все равно было нечего, только ждать.
Когда Алия подошла к тому месту, она обнаружила на песке следы. "Разве я проходила здесь?" — спросила она себя. Вполне возможно, что да — когда бегала кругами в поисках магистра. Но точно она уже не помнила. Следы выглядели как бесформенные округлые ямки — ничего другого на сыпучем песке не оставалось. Она оглянулась назад — ее ноги оставили более глубокие вмятины. Это мог быть ее след, уже частично занесенный ветром... или след какого-то животного, которое было легче человека или его вес распределялся на четыре ноги.
Но разве может быть тут зверьё, если нет никакой растительности? Или все-таки может?
Внезапно она осознала: она спрашивала себя, как поступил бы магистр, но сейчас делала именно то, чему учил старик: пыталась рассуждать логически, рационально взвешивать все "за" и "против", подвергать сомнению не только догадки, но даже то, что видит.
"Неважно, есть тут кто-то или нет",— сказала она себе.— "Я никогда не прощу себя, если старика сожрут". А значит никакая логика тут не поможет.
Придется просто ждать.
И только она сказала себе это, как в ночном небе блеснул огонек. Он стремительно приближался. Вздох облегчения вырвался у Алии: так быстро двигаться могут только "хрустальные сани", а значит кто-то отозвался на зов иерарха.
На песок спрыгнули Джерр, Чиан Чен и еще какой-то маг, имени которого Алия не помнила. Джерр немедленно бросился к ней, а Чен — к старику. Молодой маг осмотрел уши Алии, ощупал ушибы и указал ей в сторону саней. Чен немного поколдовал над магистром, после чего старика с превеликой осторожностью подняли и уложили на невидимую поверхность. В санях оказалось еще трое: все маги воздуха, и вместе они разогнались до фантастической скорости, торопясь доставить старика домой.
В пустыне на месте драмы лишь несколько бластов остались гореть на песке. Через пару дней они погаснут.
...
Молодой, крепкий организм Алии и умение Джерра сделали свое дело: уже к утру она могла различать слова, если ей говорили прямо в ухо. Через пару дней слух должен был вернуться окончательно.
Но старый иерарх все еще оставался в своих покоях, и лекари не советовали даже подходить к нему. Пара переломов, что так беспокоили Алию,— это было далеко не все. Чиан Чен долго перечислял поврежденные внутренние органы, о некоторых из них девушка даже никогда не слышала (не будучи сильна в анатомии). Возможно, проще было перечислить то, что не пострадало. По всему выходило, что даже под присмотром лучших целителей старый волшебник еще не скоро придет в норму.
Пур (иерарх света) как раз обсуждал эту тему со своим преданным помощником.
— Это очень плохо, что старый Икен так сильно пострадал.
— Нехорошо радоваться таким вещам, но ведь это нам на руку, не так ли?— спросил помощник.
— Скажем так: радоваться неспортивно. И его ранения нам вовсе не на руку.
— Почему?
— А ты подумай головой! Икен сделал серьезную ошибку, которая привела к жертвам, и за это он должен понести наказание. Более того, он сделал еще одну ошибку, когда погнался за врагом, не предупредив никого. И что? Можем ли мы это использовать? Нет! Если я сейчас заведу такой разговор, ханжи из Совета Цитадели непременно скажут мне: "как вы можете говорить об этом сейчас, когда достопочтенный Икен тяжело ранен, имейте хоть толику сочувствия!" И я же в итоге окажусь виноват.
— Видимо, придется подождать,— невозмутимо констатировал помощник.
— Придется, но время работает против нас: чем дальше, тем меньше будут вспоминать о происшедшем, так что мы не сможем получить выгоду в полной мере! А ведь кресло атарха было практически в моих руках!
— Да, я тоже надеялся, что ваше назначение — вопрос решенный. Но есть одна проблема... что нам делать с Ибрисом?
— А что Ибрис? Огненный факультет давно растерял все свои козыри. Единственное, что может укрепить позиции огненного,— это война.
— Вот именно! Как насчет донесений об ордах Джаггарана? Что, если эта тварь — его разведчик?
— Не считай меня идиотом, конечно я это предусмотрел. Но Ибрис сам себе вырыл яму, когда стал говорить о том, что этот враг, может быть, нам и не враг и так далее, и тому подобное. Нам остается только поддакивать и успокаивать страсти. Наша линия поведения проста: нечто непонятное прилетело, никому не навредило, а во всех бедах виноват старый пень Икен!
— А если и правда война?
— Тогда используем второй план. В военное время кто должен командовать всеми? Очевидно, военные. Вот пусть атарх огня возглавит Совет, станет архом, а мне все равно достанется его место атарха. Я первый поддержу огненного, я не гордый. Он и в самом деле неплохой стратег. Главное, успеть провернуть все до того, как разразятся военные действия... и здесь время тоже работает против нас.
— Что же нам делать?
— Есть одна идея... ведь никто пока не знает о причинах беспорядков в городе?
— Верно. Они хотят молчать о том, что весь ущерб нанесли свои же. Возможно, это всплывет рано или поздно, но когда события позабудутся, страсти поутихнут...
— Вот-вот, опять время против нас. А что, если горожане узнают об этом прямо сейчас?
— Тогда грандиозного скандала не избежать!— воскликнул помощник.
— Верно. И что тогда сделает глава Совета? Вернее, что он будет вынужден сделать? Он должен будет, как говорится, бросить кость стае рычащих псов. Икен подходит для этого как нельзя лучше. И опять-таки, кто станет терзать тяжело раненого старика? Найдется много сочувствующих. Совет вынужден будет принять какое-то промежуточное решение: например, отставку. Но даже если Икен каким-то чудом сохранит свой пост, никакой конкуренции мне он уже не сможет составить.
