Ладога

Ратияр непонимающим взглядом скользнул по лицу Карела и снова уставился на мертвого товарища.

-Ему уже не помочь,— негромко добавил Володя.— А Бобра еще можно спасти.

Ратияр медленно провел по лицу ладонями и начал с трудом подниматься. Друзья подхватили его и помогли встать.

-Убью!— взревел вдруг Ратияр.— Дайте мне выбраться наружу! Я их за Андрюху зубами рвать буду!

-Спятил?— развернулся к нему Ратмир.— Хочешь рядом с Ярополком лечь?

-Отомстить! Своими руками ублюдков на могиле Андрюхи удавлю!

-Тут не вольница казацкая,— сказал Ратмир, чеканя каждое слово.— Ты в 'Ладоге'. Забыл?

-Ты же сам знаешь, Ратмир! Надо мстить! Страшно мстить!

-Знаю. И мы отомстим. Отомстим, слышишь? А не погибнем под стенами как дураки! Там, у очага, Бобер исходит кровью. Его нужно вытаскивать. Иначе придется насыпать два кургана вместо одного. Ты это понимаешь?

-Да,— треснутым голосом проговорил Ратияр.— Понимаю...

-Сможешь помочь? Ты из нас больше всех разбираешься в медицине.

-Попробую,— выдохнул Ратияр.— Выпить найдется?

-Вроде оставалось немного,— кивнул Карел.

-Много не пей,— предостерег руководитель клуба.— Тебе лечить.

-Много не буду,— пообещал Ратияр.

Окровавленного Бобра положили на щиты рядом с костром. Секира берсерка разрубила ладожанину ключицу и вошла в тело, круша кости, мышцы и связки. Кожаную рубаху, побуревшую от крови, разрезали и сняли. Что делать дальше никто не знал. Бобер глухо стонал, закрыв глаза. Когда Ратияр коснулся его плеча, раненый издал жуткое утробное мычание.

-Надо его вырубить!— распорядился Ратияр, поморщившись.

-Как вырубить? — не понял Язвук.

-Поленом по голове!

-Рауш-наркоз,— подал голос бледный Михалка.

-А он от этого коньки не откинет?— предусмотрительно уточнил Карел.

-Может и откинуть,— утер пот со лба Ратияр.— А если мы будем трепаться, пока он исходит кровью, то откинет наверняка.

Язвук подобрал полено и, взвесив его в руке, шагнул вперед.

-Погоди,— остановил его Ратияр.— Михалка, водка осталась?

-В доме, у меня в коробе,— кивнул тот.— Но там совсем чуть-чуть.

-Нам хватит. Нитки хоть прополощем. Иглы у кого какие имеются?

-У меня есть кривая,— вспомнил Михалка.— Я ей подошвы пришиваю. Только она толстая...

-Тащите любые, у кого что завалялось,— велел Ратмир.

Сигрид уже несла все имевшиеся аптечки. В одной из них нашелся пантенол, к большой радости Хравна. У старшего дружинника обгорело лицо, шея и кисти рук, а также обнаружились ожоги на ногах. Вдобавок, брови и часть волос подверглись принудительной депиляции. Для жизни не опасно, но приятного мало...

Наконец, все было готово. Селяне собрались поодаль, только Вышата стоял рядом с ладожанами. И даже помогал переворачивать Бобра на живот.

-Бей по макушке,— велел Ратияр.— И постарайся не вышибить ему при этом мозги!

Язвук неуверенно замахнулся и опустил полено на затылок Бобра. Тот застонал громче.

-Сильнее!— сделал страшные глаза Ратияр.

Язвук ударил сильнее. Бобер вздрогнул и обмяк.

-Хорошо,— буркнул Ратияр.— Теперь посмотрим, что тут к чему. Сигрид!

-Да?

-Полей мне на руки, пожалуйста.

Запахло спиртом и перекисью водорода. Ратияр грубоватыми, но уверенными движениями очистил рану и склонился над ней.

-Кровь светлая,— сказала Сигрид.

-Я вижу,— кивнул ладожанин.

-Значит, вена не задета.

-Хорошо знаешь анатомию?— заинтересовался Ратияр.

-Раньше знала лучше... Ниже должны быть подключичные вена и артерия. Темной крови нет, выходит, Бобру повезло и они целы. Зашить такое мы бы не смогли — тут нужна сосудистая микрохирургия.

-Продолжай.

-А больше сказать и нечего,— пожала плечами девушка.— От основных артерий ведут второстепенные, названий которых я не знаю. Штопать человека мне не доводилось.

-Как и мне,— усмехнулся Ратияр.— Но все когда-то происходит впервые. А что ты знаешь о костях плеча?

-В этом я специалист,— бросил подошедший Ратмир.— Мне когда-то плечо по частям собирали.

-Ты принят в бригаду! Начинаем, пока наркоз не закончился.

* * *

Неофиты от медицины сделали для Бобра все возможное. Кровотечение остановили, Ратияр заштопал, что сумел. Разрубленную ключицу общими усилиями привели в состояние, отдаленно напоминающее нормальное, после чего закрепили правую руку раненого в самодельном лотке, примотав его к туловищу. Оставалось ждать.

У Михалки обнаружились перелом носа, два выбитых зуба и сотрясение мозга. Бывший научный сотрудник держался стойко, хотя был бледен как полотно и периодически отходил в сторону, одолеваемый приступами тошноты.

Хравн предложение отлежаться отверг, хотя лицо и шея дружинника покрылись пятнами, а обожженные кисти рук едва ли могли с прежней ловкостью управляться с саблей. Более того, он лично заступил на стену, произнеся краткую, но выразительную речь о часовых, при которых враг заходит в крепость как перепившие крестьяне в дешевый бордель.

После оказания помощи защитникам настало время заняться врагами. Асбьерн и викинги, зарубленные на помосте, были мертвы, поэтому всеобщее внимание сосредоточилось на Асмунде Торгейрссоне. Бьерн, убедившись, что приступ отбит, спустился за свеем и крепко связал его. Оглушенный и раненый викинг не сопротивлялся. Кандидат исторических наук бесцеремонно приволок пленника к очагу и принялся разглядывать.

-Что собираешься с ним делать?— спросил Михалка.

-А как ты думаешь?— удивился Бьерн.— Если глаза мне не изменяют, этот парень шел рядом с тем седым, что говорил по-славянски. Обрати внимание, как они похожи. Вполне могут оказаться отцом и сыном или дядей и племянником.

-Могут,— не стал спорить Михалка.— А какая разница?

-Два сундука английского серебра. Вот какая разница. Я полагаю, что седой захочет его выкупить и сделает меня весьма зажиточным человеком по здешним меркам.

-Володя первым его ранил,— заметил Карел.

-Возможно,— согласился Бьерн.— Но потом раненый ходил, сражался и чуть не удрал, поэтому я считаю его своим законным призом.

-У нас же все идет в раздел?— не понял Язвук.

-Идет,— подтвердил Бьерн.— Кроме военных трофеев. У нас общие кров, еда и добыча. Но пленник — это трофей, захваченный лично мной. Таковы законы войны.

-А тут они действуют?— поинтересовался Язвук.

-Сейчас узнаем,— заметил Ратмир.

Дубовичане, зашушукавшиеся при виде пленника, пришли, наконец, к единому решению и приблизились, держась плотной кучкой.

-Воевода,— обратился к Ратмиру Боян.— Вели отдать нам свея!

-Это зачем?— вмешался Бьерн.

-Он Вадко посек,— скрестил руки на груди сын старейшины.— Друга нашего. И потому мы смерти его хотим.

-Повесить его надобно на стене и стрелами утыкать,— добавил кто-то из дубовичан.

-Повесить и стрелами утыкать,— повторил Бьерн.— Так, стало быть. Что-то я вас, вешателей да стрелков, не заметил, когда викинги через стену лезли. Где вы были, когда можно было их голыми руками хватать, как раков в речке? Решили кулаками после драки помахать, вояки?

-Мы, муж нарочитый, не с тобой речи ведем,— поморщился Боян.— А с воеводой. Прикажет он — отдашь нам свея.

-Я поддерживаю Бьерна,— буркнул Михалка.— Я бы пленника не отдал.

-Но он и в самом деле зарубил одного из них,— проговорил Карел.— Селяне вправе убить его.

-Правда Русская еще не написана,— кивнул Михалка.— Запрет на кровную месть не введен...

-Институт виры не возник из пустоты,— прищурился Ратмир.— Это вариант... Бьерн!

-Чего?— нахмурился тот.

-Если удастся договориться на виру, то она должна быть выплачена немедленно, а выкуп может и сорваться. Что нам тогда делать с этим свеем? Посадить на цепь и показывать за деньги?

-Заплатят за него как миленькие,— уверил воеводу Бьерн.

-А вдруг не получится решить мирно?— спросил Карел.— Мы же собирались здесь осесть. Начинать с конфликта и обиды?

-Конфликт и обида уже случились, если ты не заметил,— усмехнулась Сигрид.— Местные готовились поднять вас на копья, перед тем как викинги прорвались. Будем им спускать подобное, они нам на голову сядут.

-Тоже верно,— согласился Ратмир.— А ты чего, Михалка, за него вступаешься? Он тебе нос на сторону свернул!

-У меня исследовательский интерес,— оживился тот.— Это же живой скандинав! Он столько может рассказать! Уникальная возможность раз и навсегда решить норманнскую проблему!

-Свеи идут!— зычно крикнул Хравн.— Человек пять-шесть!

-Пленника — в дом,— распорядился Ратмир.— Запереть и никого не пускать. Михалка, сядешь у входа. Остальные, по местам!

* * *

-Их и в самом деле немного,— отметил воевода, выглянув из-за частокола.

-Но идут без белого щита,— отрывисто бросил Хравн.

-Значит, будем настороже,— заключил Ратмир, оглядывая крепость. Если не считать трех погибших защитников и пятерых убитых скандинавов, все осталось по-прежнему. Вот только воинов у Хакона уже недостаточно для серьезного штурма, а допускать вторую оплошность ладожане не намерены. Зачем же приближаются свеи? Хотят предложить забрать тела своих воинов? Но тогда бы шли с белым щитом...

Размышления Ратмира прервал голос предводителя скандинавов. Им оказался не Хакон и не Торгейр Старый, а плечистый коренастый воин, как две капли воды похожий на того, чья голова совсем недавно простилась с телом в крепости. Сходство было так велико, что Хравн многозначительно поглядел на воеводу. Тот кивнул, мол, вижу.

-Ишь, надсаживается,— прокомментировал Карел, слушая незнакомые слова.— Вот только толмача у нас нет. Мог бы и не стараться!

-Бьерн, а твой пленник говорит по-славянски?— поинтересовался Ратмир.

-Понятия не имею,— ворчливо ответил Бьерн.— Я с ним еще не беседовал.

-Ну, так попробуй,— посоветовал воевода.— Может, он расскажет, в чем дело.

Бьерн глянул на викинга, продолжавшего выкрикивать что-то на северном наречии, и направился к лестнице.

-Понимает и говорит!— донеслось снизу через минуту.— Только хрипит сильно. Похоже, голосовые связки повреждены. Тащить его наверх?

-Разумеется,— ответил Ратмир.— Не орать же на весь двор...

Развязывать руки свею Бьерн не стал — мало ли что решит выкинуть. Снял путы с ног и подтолкнул к лестнице, на всякий случай, пригрозив секирой. Потом подумав, остановил его и накинул на шею петлю, взяв конец веревки в руку.

-Будешь ходить за мной как пастух?— усмехнулся тот.

-Похожу, пожалуй,— подтвердил Бьерн.— Уж больно много молока я рассчитываю с тебя получить.

Свей, прихрамывая, взобрался на помост и остановился в ожидании. Ратмир поманил его, но викинг остался стоять на месте. Бьерну пришлось толкнуть скандинава в спину, да так, что пленник чуть не растянулся на досках.

-Переводи,— сквозь зубы велел Хравн.

-А если не стану?— оскалился тот.

-Тогда я отдам тебя селянам,— вмешался Ратмир.— И велю для начала оскопить. А потом прикончить такой позорной смертью, что сможешь навсегда забыть о Вальгалле. Не думаю, что тебя и в Хель-то пустят после того, что они учинят.

Свей поморщился, обдумывая угрозу.

-Что значит оскопить?— уточнил он.

Хравн пояснил. Коротко и живописно.

-Ладно. Я переведу.

-Вот и славно,— заключил Ратмир.— Что надо тому парню за оградой?

Викинг сделал шаг к валу и показался над частоколом. Его появление вызвало целый шквал эмоций. Заорали практически все люди Хакона. Пленник начал отвечать, но осекся, получив от Володи по ребрам тыльной стороной копья.

-Тебе велели переводить,— процедил ладожанин.— А не трепаться о новостях.

-Погоди,— остановил его Бьерн, хлопнув по плечу пленника.

-Скажи, что попал в плен, и я оцениваю твою жизнь в два сундука серебра,— начал бывший депутат.

Свей перевел.

-Сейчас не время для торговли,— скривился Ратмир.— Для этого еще будет случай. Эй, ты! Как твое имя?

-Люди называют меня Асмундом сыном Торгейра,— ответил викинг.

-Так вот, Асмунд, чего они хотят?

Здоровяк в ответ разразился целой тирадой, в завершение, выхватив меч из ножен и взмахнув над головой.

-Это Торбьерн берсерк,— пояснил пленник, медленно подбирая слова.— Его брат Асбьерн был среди тех, что ворвались в крепость. Торбьерн говорит, что вы жалкие трусы и даже странно, что Асбьерн не убил вас всех. Но это можно исправить. Он вызывает любого из вас на хольмганг .

-Разреши мне сказать,— попросил Хравн.

-Давай,— помедлив, согласился Ратмир.

Хравн отошел от стены и повернулся к ней спиной.

-Эй, парни!— рявкнул он так, что его услышали все в крепости.— Да-да, могучая кучка у очага! Идите-ка сюда!

Дубовичане послушно подошли.

-Забирайтесь наверх,— пригласил Хравн.

Селяне переглянулись и замялись.

-Зачем это?— поинтересовался Черн.

-Не робей, славяне,— подбодрил Хравн.— Тут как раз для вас дело намечается.

Боян отдал Вышате копье и полез первым. За ним потянулись остальные.

-Замечательно,— констатировал Хравн, когда дубовичане разместились на помосте.— Теперь глядите. Вон стоит дядя с красно-желтым щитом. Он вызывает любого из вас на поединок.

-С чего бы это?— запротестовал Черн.— Он же нас не знает!

-А это мы так решили,— развел руками Хравн.— Кто рвался атаковать свеев во время поджога? Кто громче всех кричал о мести за Вадко? Кто вообще баламутит тут с самого начала и не хочет подчиняться? Вот вам возможность себя проявить! Берите оружие, выходите! Смелее!

Селяне переглянулись.

-Мы не поединщики...— начал Вышата.

-Не важно,— отмахнулся Хравн.— Хотели живого свея на расправу? Он перед вами. Идите и возьмите!

-Это оборотень Хакона,— буркнул Черн.— Я слышал о нем. Жестокий и беспощадный, да к тому же может становиться медведем!

-Брехня,— бросил Володя.— Гляньте на его брата. Он такой же человек, как и другие.

-Я сам видел,— хмуро проговорил Боян,— как меч воеводы переломился об его голову.

-Которая сейчас валяется отдельно от тела?— хмыкнул Карел.

-Это оборотень,— упрямо повторил Черн.— Его нельзя убить обычным оружием. Вы сожгли его колдовским огнем, потому он и умер. Иначе бы мы все погибли.

-Бабские сказки,— засмеялся Хравн.— Вы хотели выйти из крепости? Хотели. Собирались напасть на свеев? Собирались. Желали в отместку за Вадко прикончить кого-нибудь? Еще как! Так вперед!

-Послушай, муж нарочитый...— начал Боян.

-Нет, это ты меня послушай!— развернулся к нему Хравн.— Был уговор повиноваться нам во всем, что касается войны. А вместо этого ты первый подбиваешь людей на вылазку! Вот ты,— палец Хравна уставился в грудь светловолосого парня, стоявшего рядом с Бояном,— назвал нас трусами! А тот, шмыгающий сзади носом, начал хвататься за топор!

-Я не хватался!— запротестовал толстячок в коричневой рубахе, прячась за соседа.

-Было сказано сидеть в крепости и носа не высовывать! Вы же начали рваться наружу, а теперь хвосты поджали? Что мне может помешать вышвырнуть любого за стены силком, раз смельчаков не находится?

Дубовичане попятились.

Берсерк разразился новой речью. Ратмир вопросительно взглянул на Асмунда. Тот усмехнулся.