Минеральные клоны

Занович умильно сложила ручки и обратилась к Томбравец:

— Ну, разве они не лапочки, Ира? Разве не чудо?

— Так точно, мэм!

— Ир... вот для чего Уставы пишут, а? Для того чтобы их читали! А ты?

Томбравец устало вздохнула и снова устроилась в кресле, отвернувшись.

— И не надо мне тут изображать, Ира!

Занович одной рукой легко сдвинула одно из кресел и непринужденно поставила тяжелую мебель перед сидящей Томбравец. Села, наклонившись вперед:

— Отпуск хотела? Хотела! На курорте? На курорте! Я тебе даже симпатичного мальчика подогнала, который не просто терпит твои странности, а наслаждается ими!

— И девочку! — Возмутилась Сабрина. — Девочка тоже НАСЛАЖДАЕТСЯ!

Мы все так же стояли посреди комнаты, что, разумеется, было не очень-то комфортно и совершенно нас не устраивало.

Взгляд на нас перевели обе — и Занович, и Томбравец. И если первая смотрела с прежним умилением, то вторая — с укоризненным сожалением.

— Тетя гадюка все правильно сказала. — Ответил я на взгляды. — Не вижу ничего плохого в том, чтобы использовать в личных целях свое служебное положение. А мы как-нибудь приткнемся в двухместной тесной коморке — не переживайте за нас... Я бы на вашем месте тоже оформил бы такие апартаменты на себя — а подчиненные как-нибудь перебьются... Как там в Уставе про твердость, стойкость и лишения? А уж освоить выделенные на операцию немаленькие средства ПРАВИЛЬНО — сами звезды велели! Всецело одобряю!

А потому что не надо мне тут изображать! Будто мы виноваты в сложившейся ситуации!

— Но какие же рептилии ядовитенькие растут, а! — Всплеснула руками Занович. — Прям, хватай и беги!

— Простите, мэм! — Я даже сделал шаг назад и выставил руки. — Но вашим девятым мужем мне быть неприкольно.

— Почему девятым? — Удивилась Занович. — Седьмым! Считать разучился?

— Я еще маленький, мэм! А когда вырасту, вы, наверняка, смените еще двоих.

— Ты слишком плохо думаешь о тетеньке гадюке, Тим. — Покачала головой Сабрина. — Ты будешь примерно двенадцатым!

— Ни за что! — Возмутился я. — И, дабы оградить себя от посягательств всяких престарелых педофилов, мы, сестра, сей же час переезжаем в эту каюту! Только я в замке входной двери немного поковыряюсь...

Занович некоторое время с улыбкой нас рассматривала. Повернулась к Томбравец:

— Ну! — Она ткнула в нас пальцем. — Кто там, такой нехороший и безнравственный, использует 'детишек' (новый тычок указующим перстом в нашу сторону) в своих низменных целях, а? Кто кого использует, Ир? Разуй глаза! Им конфетку дай — они по плечо руку оттяпают и будут при этом смотреть глазами щеночков, выпрашивая добавки! Так что быстренько оформляй им разрешение на проживание в твоей каюте, пока они не обнесли здесь какое-нибудь казино. Таких лучше держать на коротком поводке.

— Десять минут назад оформила, Загреба. — Тяжело вздохнула Томбравец. — Я с ними декаду... общаюсь — успела изучить.

— Вот и славненько! — Воскликнула Занович. — А теперь — по магазинам! Надо их приодеть. Да и МОЕМУ небольшой заряд бодрости не помешает!

— Налицо злостное присваивание выделенных на проведение операции средств. — Громким шепотом сообщила мне Сабрина.

Глава 11

Если кому интересно... Ну-ну, глазки свои блудливые можете не прятать. Так вот, если кому интересно, то во время полета мы с Томбравец в ее каюте, максимум, ПЕЛИ по утрам и вечерам. И даже спорить не буду: мне нравится петь, Сабрине нравится петь и Ирине, надеюсь, нравится петь. Что же до секса, то его не было. Как-то не сложилось. Ну, лично я этим худо-бедно управлять могу, а Томбравец не такая уж и...

Короче, как всякий нормальный мужик, лишенный доступа к телу, я успокаивал себя тем, что женщин для секса вокруг много, а вот с кем из них можно, наплевав на ложную стыдливость, вволю попеть — таких у нас исчезающе мало. Во-о-от...

А еще мы на все время полета арендовали три вирт-терминала на полигоне. И гоняли там Томбравец... Ну — пытались. В снайперскую дуэль с ней лучше не вступать — только бомбардировка авиацией, или с орбиты, или дальнобойной 'артой' по определенным координатам... которые еще определить надо. Сельва, джунгли, тайга — даже не связываться, так как виртуальный симулятор от лица виртуального командования отказывался тратить такой наряд боеприпасов на одного-единственного снайпера, прикрываясь какой-то там 'целесообразностью'. Войсковые операции в городе — с этим получше — три раза мы смогли ее 'вынести'. Из восьми. А вот воздушный и пустотный пилотаж — тут порядок! Вдвоем с Сабриной мы ее забороли в половине случаев! Транспортники и десантные корабли против истребителей и штурмовиков ни разу не котируются.

Правда, за четыре часа до стыковки на Детро-Десять, в опустевший уже к этому времени вирт-аттракцион ворвалась Занович и погнала всех троих... в бассейн. Примерять купленные обновки. Очень жаль — мы с Сабриной как раз выбирали модель планетарного подавителя для прорыва ПКО какой-то наземной базы — шанс победить эту супер-женщину оценивался нами, как очень высокий.

Ну, женщины-то понятно — полупрозрачное парео можно натянуть на себя сотней различных способов (лично считал и сбился на двадцати пяти). А вот мне это зачем? Плавки. Три штуки. Белые, черные и зеленые — что там примерять? А, главное, зачем?

Неожиданно, но в бассейне свою порцию 'лулзов' я таки получил. И вовсе не от разглядывания женских телес. Ну, не только. Я вдруг оказался центром внимания почти всех сисясто-попастых девиц в бассейне. Нет, в лицо они меня не знали, нет, мой маркер был закрыт. Но...

— Слишком приметное телосложение. — С видом большого ценителя объяснила Занович, рассматривая меня сквозь 'рамочку', образованную большими и указательными пальцами. — Такое не получишь ни модификациями, ни в косметических салонах. Такого даже химией и 'качалкой' тяжело добиться. Тем более, в его возрасте. Загореть бы ему еще...

Девок разогнали, а меня вернули к подсчету способов оборачивания тела в полупрозрачный кусок ткани.

'Шестой' — муж Занович — облегченно выдохнул. В сторону сисясто-попастых он даже смотреть боялся. А сидел он тоже в 'комиссии' — то есть рядом со мной. А они тут терлись своими сисясто-попастыми телами, забрасывая мой инком 'визитками'. Тут уж — смотри, не смотри... А он — тоже в одних плавках. А перед нами — Занович со своей 'рамочкой' и гнусной улыбочкой. Гадюка. Бедолага.

+++

Планета Детро-Десять — обычная заурядная кислородная планета. У нее есть только две... нет, три особенности, которые сделали ее курортом: она вся покрыта океаном, в этом океане тысячи островов, и на ней только растительный мир — животного мира нет.

В различных рекламных проспектах упоминается о чудовищном возрасте планеты. Как обоснование приводится низкая сейсмическая и вулканическая активность и периодическое обнаружение всяких окаменелостей, доказывающих, что фауна таки была, но благополучно передохла.

(В упомянутых буклетиках об этом упоминается буквально в одном абзаце. Реже в двух — это уже в случае, когда владелец разрешил инкому показывать внешним системам свой, владельца, высокий коэффициент интеллекта... сам факт предоставления которого лично меня заставил бы усомниться в таких данных)

Вот и получается, что на планете нет ничего, кроме воздуха, пригодного для дыхания, океана, небольших островков (самый большой — его называют Архипелаг Детро — это тонкий неровный и неправильный 'полумесяц' размером 280 км по самому большому 'габариту'), покрытых разнообразной растительностью.

А потом на планету высадились люди. О том, чтобы сделать планету курортной, подумали не сразу — пока она была на Фронтире, это не имело смысла. Так... воткнули десяток, даже не фортов (защищаться от местной живности было не нужно), а обычных поселков. И периодически прилетали сюда, чтобы пополнить запасы рабочего тела — воды. Ну, и воздух, чтобы сэкономить энергию и ресурс своих регенераторов. Команды разведчиков, корсаров и прочих праздношатающихся по Галактике конечно же устраивали себе пикники на одном из многочисленных островов — но об этом в рекламных буклетах не упоминается.

А вот примерно через сотню лет, когда маршруты перелетов в окрестностях Детро-Десять оптимизировали до двух-трех суточных, вспомнили про ее 'великолепные пляжи', 'свежий, наполненный запахом йода и соли, воздух', 'умеренный теплый климат'... тем более, что в радиусе двадцати парсек колонизированные планеты в этом смысле — пляжи, воздух, климат — были... так себе.

У любой планеты есть владелец. Владельцем Детро-Десять является 'Яшма'. Небольшая, но очень разветвленная корпорация: ее планеты — двести с чем-то — раскиданы по всему освоенному космосу. Сами они себя считают настоящими 'корпоратами', но, почему-то в какую их планету не ткни — она будет именно курортной.

Наверно, из-за такой своей узкой специализации 'Яшма' никому и не нужна — во всяком случае, мне неизвестно о чьих-либо попытках отжать у нее планеты. Соответственно, и вооруженных сил, кроме сил обеспечения порядка, у них нет. Отсюда и нет необходимости в покупке боевых кораблей, тяжелого вооружения и найме соответствующих специалистов.

Еще и считаются 'нейтралами', предоставляя 'площадки' для межкорпоративных 'терок' — встреч, переговоров и конференций.

Хорошо устроились, засранцы: каждая вторая рабочая поездка или командировка — на курорт!

+++

На Детро-Десять — чудовищный транспортно-пассажирский трафик. Не у поверхности, хотя и там оживленно, а в околопланетном пространстве.

Во-первых, конечно, сами пассажиры — они тут миллионами ежедневно туда-сюда перемещаются. А, во-вторых, всё то, что эти миллионы будут кушать, одевать и использовать во время своего отдыха. Учитывая, что постоянного населения на Детро-Десять едва ли наберется больше пяти миллионов, то все остальные миллиарды — это отдыхающие с планет в сфере радиусом сорок-пятьдесят парсек. И они периодически МЕНЯЮТСЯ. Две, максимум три, декады — стандартный отпуск, которого в основном придерживаются все корпорации для своих сотрудников. Меньше — обидно работнику, больше — обидно работодателю. Нет, 'топы' конечно могут забуриться на курорт и на большее время, но в том-то и фишка 'топов' — их относительно мало.

Чтобы не затягивать этот транспортный узел еще туже, на Детро-Десять 22 (двадцать два!) орбитальных лифта. И среди них нет ни одного с количеством пар 'вверх-вниз' меньше четырех. Ни одного!

+++

'Карнавал' — так охарактеризовал происходящее 'второй'.

'Карнавал' начался, как только мы вышли на 'конечной', на станции-противовесе орбитального лифта 'номер девять'.

Встречал нас оркестр с зажигательной популярной мелодией и танцующие-улыбающиеся-и-поющие парни и девушки в каких-то оригинальных нарядах — херня из листьев на щиколотках, херня из листьев на запястьях, херня-по-больше из листьев на бедрах и, опционально для девушек, херня из листьев на груди (опять-таки, у кого побольше, а у кого — ... увы). Столь же странные головные уборы и лица, весьма искусно раскрашенные тонкой изящной разноцветной татуировкой-орнаментом.

А! Еще — на шеях — разноцветные гирлянды из цветков. Искусственных, скорее всего. Огромные толстые связки.

Сверху сыпались настоящие конфетти, справа-слева вылетали серпантины. Хлопали хлопушки. Горели приветственные транспаранты. Хотелось даже верить, что рады тут видеть именно нас, а не наши денежки.

Руководствуясь каким-то своим порядком — видимо, записью о гендерных предпочтениях на инкомах прилетевших пассажиров — танцующие и улыбающиеся 'аборигены', совершая хитрые танцевальные движения бедрами и ногами, стали подходить и надевать эти самые гирлянды на шеи прибывающих.

'Пятый элемент, на!' — восторженно завопил 'второй'. — 'Классика жанра! Наконец-то будут перестрелки, погони и спасение галактики!'.

Придурок. Интересно, а если моя шиза не отличается интеллектом, не значит ли это, что и я...?

Гирлянды были тоненькими, и на шеях прибывающих, если сравнивать с танцорами, совсем не смотрелись — так что некоторые, уже самостоятельно, стали собирать их до приемлемой, с их точки зрения, толщины.

Мы с Сабриной от гирлянд отмахнулись, так как все они были помечены крохотными еле заметными маркерами 'Ожерелье 'Добро пожаловать на Детро-Десять!' Приняв этот предмет из рук Продавца, вы соглашаетесь со списанием со своего счета средств в размере...'.

Кстати, такие же маркеры были и над головами всех танцоров и поющих. Да что там, маркеры были даже над музыкантами! Один крупный над всей группой и поменьше — над каждым.

Любопытства ради раскрыл один из таких маркеров над девушкой с очень достойными... 'зарослями' на груди:

— О! Тут даже картинки есть! Вот этого не пробовал... и вот этого... А вот это даже и не так чтобы сильно дорого, кстати...

За что тут же получил: шипение справа, вздох слева, мерзкое и ГАДКОЕ хихиканье сзади. И едва заметное мужское фырканье примерно оттуда же.

Я покосился влево. Ирина Томбравец была не в форме. То есть, формы ее, конечно, всегда при ней, но вот сейчас формы на формах не было. Был купальник. Мой взгляд сам собой... Я невольно остановился.

— Что-то не так с прической? — Томбравец машинально поправила свои рыжие локоны.

— Нет-нет, все нормально. Даже не нормально, а просто замечательно. — Я торопливо отвел взгляд, покосившись назад... типа, туда и хотел посмотреть, но вот зацепился глазами за такую красоту и залип.

— Ну, у меня там тем более таких картинок не будет! — Весело подмигнула Занович. — Мне такие наглядные пособия не нужны — на память не жалуюсь, опыта не занимать, комплексами не страдаю.

Зараза! Неужели мониторит наши инкомы в режиме реального времени?!

— Да кому нужно содержание твоей головы...

А, нет! Ерунда, всего лишь мысли читает, гадюка...

— ... у тебя сейчас все на лице написано, хи-хи-хи...

А вот это очень и очень плохо!

— Так, Ир! Ты его крепко держишь? Хорошо. А девочку? А вот это непорядок! Тимур, возьми-ка малышку за ручку — что-то мне не нравится, как у наших змеенышей глазки посверкивать стали...

— Лапу оторву. — Спокойно сообщил я, когда 'шестой' обогнал супругу, поравнялся с нами со стороны Сабрины и протянул к ней свой окорок. — И продам. Тут, читал, натуральное мясо бешенных бабок стоит!

Лапа, разумеется, отдернулась, как от раскаленной поверхности. 'Шестой' посмотрел на меня, как однажды выразился 'второй', 'недовольно, свирепо и в то же время грустно и с недоумением'. Только не говорите мне, что он рассчитывает на какую-то мифическую 'мужскую солидарность'!

— Ладно-ладно. — Рассмеялась гадюка и встала на место мужа сама. — Я возьму. Не возражаешь? У меня ручка тоненькая, жилистая — выручки с нее никакой!

— Правильно, тетя Гадюка! — Ответила достаточно надежно и очень профессионально зафиксированная под правую ручку Сабрина. — Свой мобильный запас жрачки надо беречь! Никогда не знаешь, куда попадешь — вдруг там еды не будет! А свои сухпаи мы только на себя брали.

— С Ирой — поделимся. — Внес я уточнение.