Андрей
Дверь 'Джиньей канцелярии', как значилось на табличке, разительно отличалась от всех остальных дверей в этом коридоре. Во-первых, она была тяжелой и окованной каким-то светлым металлом, во-вторых, была вся оклеена какими-то листовками с символами, которые в первый момент показались мне абракадаброй, но мой переводчик справился с непростой задачей и вместо них я увидел значки радиационной зоны, такие круглые и желто-черные, и надписи из разряда 'Вход воспрещен!' и 'Осторожно, злая собака!'. Сразу закралось подозрение, что ни о какой собаке речи не идет, просто переводчик вычленил из моей памяти наиболее популярные в моем мире заградительные знаки и преподнес мне их на блюдечке. Очень интересно. Надо бы все же найти того, кто подробно расскажет мне, что такое наши переводчики и с чем их вообще едят.
Сразу оговорюсь, прежде чем отправится на поиски завхоза и его места обиталища, я решил подстраховаться. Сбегал к себе, пересыпал в мешочек из вазочки на столе любимые конфеты 'Ласточка' и 'Птичье молоко', рассудив, что джинны — они дети востока, а там, вроде как, любят все сладкое. Так что в гости к завхозу я топал во всеоружии. Заодно и проверил котяток. Черный уже каким-то чудом забрался на Иркин стул и дрых там, судя по всему, продемонстрировав чудеса прыгучести. Серенькая играла с собственным хвостом на обитой мягкой тканью подставке возле первого яруса кошачьего дома. В общем, котята были заняты сами собой и в моем обществе, как большинство нормальных кошек, не особо нуждались.
В общем, я не очень ошибся насчет детей. А знаки на двери были правильны, зря я пока топтался перед ней, не проникся и не поостерегся. В общем, глубокоуважаемый джин был дома, а дом его был пещерой Али-Бабы. Это как в фильмах про Индиану Джонса или любые другие, в которых фигурирует огромная пещера, доверху забитая всевозможными сокровищами. Именно в такую пещеру попал я. И, разумеется, как любой современный человек, растерялся. Во-первых, мне сначала показалось, что глаза меня обманывают. Никогда не был суеверен, но в этот раз не постеснялся себя на всякий случай ущипнуть. Собственно, именно в этот интимный момент на меня и накинулся джинн.
— Кто такой? Что, жить надоело? — пробасил здоровенный мужик, соткавшийся прямо из воздуха. Что примечательно, полностью соткавшийся, ноги у него были, а не неясный шлейф то ли сыпучего песка, то ли тумана, как принято у нас изображать джиннов. Шаровары, туфли с восточными загнутыми острыми носами, чалма на голове, смуглая кожа, литые мышцы рук, которые он держал скрещенными на обнаженной безволосой груди, короткий жилет и красный кушак, на котором, собственно, и держались те шаровары. Я тут с ними скоро себя ущербным чувствовать начну. Что у них мужики-то все такие громадные! Но подлинным культурным шоком на широком лице джинна для меня стали типичные казацкие рыжие усы. Сразу закралось подозрение, что у него под чалмой по-казацки выбритый череп с хохлом на макушке. Я улыбнулся помимо воли, хотя все же не мешало бы как-нибудь разрядить обстановку, но ответить не успел.
— Папа! Папа! — раздалось откуда-то из-за груды сокровищ, и к нам выскочил постреленок лет пяти на вид. Детей не люблю, но давно усвоил, лучше быть с малышами приветливым, а то еще неизвестно, чем все может закончиться. Дети они как кошки, если ты на них ноль внимания, делают все, чтобы это внимание заполучить, могут и когти выпустить, могут и укусить, но, если ты с ними полюбовно, то как-то договориться всегда можно, каким бы ребенок не был. Поэтому я улыбнулся и, вспоминая навыки, отточенные на сынишке Павлика — друга детства, и Алены — бывшей девушки, которая потом от меня к нему ушла, широко улыбнулся и вопросил:
— А кто это у нас тут?
Постреленок подскочил к папочке и спрятался за его широким бедром. Я поднял глаза на отца семейства.
— Не хочу обидеть, но девочка или мальчик?
— Девочка, — куда приветливее пробасил тот и даже соизволил криво улыбнуться в ответ. — У нас, джиннов, первые годы пол по внешности определить сложно.
— Тогда я правильно сделал, что не с пустыми руками пришел, — объявил я и вытянул вперед руку с мешочком конфет, — Сладости, — сказал я.
Джинн критически осмотрел мой целлофановый пакетик с конфетами в пестрых бумажных обертках. И полюбопытствовал:
— А из какого мира?
— С Земли.
— А! — воскликнул он и стукнул правым кулаком по левой ладони. — Психолог, значит?
— Он самый.
— Ваши до меня еще ни разу не доходили. Все записочки через ректора передавать пытались, — сообщил он мне, протянул руку, чтобы взять конфеты, но не успел.
Его дочка ловко выпрыгнула из-за папочки и выхватила мешочек прямо у меня из рук.
— Ах, ты! — взвыл джинн, ребенок кинулся наутек, но неожиданно замер, когда услышал мои слова:
— Жалко, я думал, ты хорошая девочка, а ты жадина.
— Я не жадина! — возмущенно воскликнула она.
— Жадина-жадина.
— Не жадина! — снова крикнула маленькая джинния и махнула от досады в мою сторону рукой. Крестик на груди нагрелся. Это какая же в ней силища, что она так сходу мой артефакт заполнила? Но испугаться я не успел. Ребенок спохватился, кинулся ко мне, бросив мешок с конфетами на груду золотых монет и с глазами, полными слез, прошептал, заглядывая снизу мне в глаза.
— Не умирай!
Я фыркнул и, не долго думая, подхватил девочку на руки. Джинн, изумленно взирающий на меня, даже пикнуть не успел.
— С чего бы мне умирать?
— Потому что я плохая девочка, — тихо поведала мне джинния.
— Почему? Жадная, да, но не плохая.
— Я не жадная, — забыв о том, что собиралась плакать, запротестовала она.
— А кто хотел все конфеты съесть и с нами с папой не поделиться?
Ребенок пристыжено засопел, и я с чистой совестью сдал дитятко с рук на руки отцу.
— У меня жена сейчас в общежитие умчалась, опять там что-то светлые с темными не поделили, разворотили полстены, вот она восстанавливает, а я тут за Имирой приглядываю.
— Ясно, — кивнул я, подобрал конфеты, вытащил одну. Развернул и протянул девочке, предварительно глянув на старшего джнина, тот благосклонно кивнул. Имира тут же принялась сосредоточенно жевать, и была спущена на пол.
— Андрей, — представился я.
Джинн недоуменно уставился на протянутую в его сторону руку.
— Нужно пожать и назвать имя, — с улыбкой пояснил я.
Джинн исполнил. Пожал крепко и представился Фаридом. Его усы, честно признаюсь, не давали мне покоя, а спросить напрямую я постеснялся. А завхоз сразу перешел к делу, пока я скармливал его дочке вторую конфету. Доев первую, Имира подошла ко мне и подергала за штанину.
— Чего хотел-то, раз сунуться не побоялся?
— Уюта, — объявил я и принялся озираться, краем глаза наблюдая за тем, как пристально следит за мной джинн. Похоже, он всерьез думает, что я его сейчас по-тихому попытаюсь ограбить. Я что, дурак? Не, золото в монетах и камни-самоцветы — это, конечно, здорово, но грабить джинна — это надо еще додуматься. Я почесал в затылке и честно сказал. — Сесть бы, но что-то я у тебя тут стульев не вижу.
— А! — воскликнул джинн, — Так ты стул искал! — шагнул ко мне и дружески хлопнул по плечу. Честно скажу, пошатнулся. Рука у него была тяжелая.
А Фарид щелкнул пальцами и возле нас мгновенно материализовались два стула.
— Какой сервис, — восхитился я.
— А ты думал, — горделиво откликнулся джинн. — Давай излагай, что тебе там понадобилось.
— Постой, — до меня, наконец, дотекло, — Ты их не создал, — я указал на стулья, — Ты их просто откуда-то призвал, так?
— Так, — самодовольно улыбаясь, подтвердил мою догадку развалившийся на стуле джинн. К нему на колени попыталась забраться дочка, которой я отдал весь пакет, решив, что теперь она и сама сообразит, как вынимать конфеты из обертки. Он весело подхватил её на руки, а Имира задорно рассмеялась.
Я продолжил соображать.
— Поэтому ты и работаешь завхозом. Когда надо, вызывают тебя, ты приходишь и устанавливаешь все, что нужно.
— При условии, что это есть в наличии, — напомнил он.
Я кивнул.
— Тогда чего мы сидим? Пошли ко мне в классную комнату.
— Постой, так ты не для себя, а для класса пришел что-то просить? — удивился он.
— Ну да. Он у меня лысый, как не знаю что. А хочется уюта, чтобы ребятам было не стыдно самим туда после занятий приходить и друзей приводить, если захочется.
— Да? — протянул джинн, явно заинтересовавшись в такой перспективе, — А что у тебя за детки? Раньше психологам колокольчиков давали.
— Они и есть.
— И они у тебя просто так приходить в класс будут? Не смеши мои подштанники!
— И не смешу, — покровительственно улыбнулся я джинну. — Они у меня сейчас активно идут по пути примирения. Там и до дружбы не далеко.
— Не верю.
— Ну так пошли, сам посмотришь. Они после занятий придут, а мы с тобой пока провозимся, туда-сюда, может, чай потом попьем, их и дождемся.
— Не, я не могу. Куда я Имиру дену?
— С собой возьмешь.
— С ума сошел? Ты что, табличек при входе не видел?
— Ну, видел. Мой переводчик так их перевел, что мама не горюй!
— Она ведь у меня маленькая совсем. Магию свою толком не контролирует. Как махнет рукой, так весь твой класс на кусочки разнесет. Мы потому золото и камни тут разбросали, они её частично блокируют.
— А если на нее надеть вот это? — я вытащил из-под ворота рубашки свой крестик.
Джинн заинтересовался.
— А я-то думаю, почему на тебя не подействовало... — задумчиво протянул он.
— Ну так что, если мы на нее оденем эту вещицу, он ведь её заблокирует?
— Не знаю. Попробовать бы. А ты сам без него как?
— Да мне вроде сказали, что я с ним теперь сросся. Правда, я не уточнял. Но, может, это значит, что он и так меня защищать будет?
— Надо пробовать.
— Давай, — воодушевился я, и смело расстегнул цепочку.
Выяснилось, что именно это ректор и имел в виду, когда говорил, что артефакт теперь полностью мой. На меня магия не действовала, даже когда я его не носил. Мы с Фаридом провели несколько простых экспериментов, потом попросили Имиру что-нибудь колдануть, у нее не получилось. Девочка расстроилась и попыталась крестик с себя сорвать, но я нашел, чем её утешить.
— А у меня там, в живом уголке, котятки есть.
— Котятки?
— Ма-а-аленькие такие, — я показал ей приблизительный размер наших новых жильцов.
— Да, ладно, — вмешался Фарид. — Если ты про кошек дроу...
— Нет, я про наших земных кошек, но если Имира снимет цепочку, я их ей не покажу. Вдруг обидишь, а они маленькие.
— Не обижу! Не обижу!
— Тогда не снимай, пока папа не разрешит, договорились?
— Угу.
— Ну что, — я распрямился и посмотрел на Фарида. — Пойдем, посмотрим.
— Ну, раз уж ты моей дочке кошек каких-то пообещал, — улыбнулся мне джинн и мы все вместе вышли за дверь и отправились в мою классную комнату.
Собственно, за решением проблемы, какой конструкции должны быть шторы на окнах, чтобы их можно было задвигать, создавая уютный полумрак, и нужны ли будут при этом дополнительные светильники, нас и застал Фа, появившийся в аудитории подозрительно рано. По моим подсчетам, занятия еще не закончились. Имира играла с котятами. Я показал ей, как нужно дергать за веревочку, к которой мы привязали фантик от одной из съеденных конфет. Малыши были довольны, носились, как угорелые. То из одного угла класса, то из другого доносился веселый смех маленькой джиннии и звук, как когда маленькие кошачьи коготки буксуют по паркетному полу. Это котята за ней так гонялись, что не всегда вписывались в повороты, и их заносило.
— Андрей, — раздалось от двери.
Я обернулся.
— А! — воскликнул я. — Фа, ты чего так рано?
— У нас большая перемена.
— Да? А в столовую ты что... — начал я и запнулся, заметив, какими глазами мой Фа смотрит на Фарида. Я перевел взгляд на джинна. Тот был хмур, — Фарид, не пугай мне ребенка, — строго сказал я.
— Не пугать, говоришь? — протянул он грозно, но я, не долго думая, панибратски ткнул его в бок.
— Нормальный он. Успеваемость хорошая, пока еще ни разу и мухи не обидел. А секрет свой, если захочет, сам расскажет. Правда, Фа? — Я снова посмотрел на парня.
Тот молча кивнул и медленно, словно боясь сделать лишнее движение, подошел к живому уголку. Встал на колени, обнаружил, что котят в домике нет, но озираться не стал. На самом деле оба котенка и Имира мирно устроились на задней парте, девочка гладила притомившихся от активных игр котиков и сама уже отчаянно клевала носом. Набегалась. Я как раз думал напомнить джинну про дочку и кроватку для нее попросить. Пусть бы поспала пока.
Коленопреклонный Фа застыл, как изваяние, словно борясь с чем-то внутри себя. Я не выдержал. Подошел к нему и попытался отечески по голове погладить, но отдернул руку. Не обжегся, но в полной мере ощутил, какой он горячий. Надо было срочно что-то делать, чтобы парня в себя привести.
— Фарид, ты ведь не станешь ябедничать, даже если увидел в нем кого-то не особо желательного?
— Ябедничать? — возмущенно переспросил джин. Натолкнулся на мой полный серьезности взгляд, махнул рукой. — Если ты говоришь, что он тут никого не обидел и ведет себя нормально, не буду. Но только потому...
— Что я за него поручился, — утвердительно кивнул я и все же погладил Фаля по волосам, которые на удивление быстро остывали и снова становились похожими на человеческие. — Ты горячий, Фа. Остынь.
— Да, — тихо ответил мне парнишка и поднял на меня глаза. Та благодарность, рискующая перерасти в безоговорочную преданность, что светилась в них, меня смутила. Я кашлянул.
— Если котят ищешь, то они там, — и указал на заднюю парту.
Оттуда на него с живым любопытством смотрела проснувшаяся от наших голосов Имира. Фа встал на ноги, но явно не решался подойти к девчушке. Я строго глянул на Фарида.
— Она моя дочь, — объявил он грозно, обращаясь больше к Фа, чем ко мне. И добавил. — Не обидь.
Фа вскинул изумленные глаза на джинна. Тот фыркнул и показал глазами на меня. Я независимо пожал плечами. Пустынник нерешительно двинулся в сторону джиннии, которая уже издалека принялась спрашивать:
— Ты со мной играть пришел, да? Да?
— Так вот, насчет штор, — напомнил я джину причину наших жарких споров, — Я хочу...
— Ты сам-то хоть знаешь, кто он? — перебил меня Фарид.
— Нет. И пока сам не скажет, знать не хочу, — отрезал я. Мы переглянулись и углубились в дальнейшие споры, но ненадолго. Буквально через несколько минут в дверях появились Машка и девчонки. У джинна в этот момент в буквальном смысле слова отвисла челюсть. Он ведь все еще не верил, что в моем классе светлые и темные активно пытаются научиться мирно жить друг с другом.
— Вы что, тоже решили не обедать? — возмущенно вопросил я.
— А ты сам-то ел? — насмешливо уточнила у меня Ира. Зараза, знает, на чем подловить!
— Ребята обещали на всех принести, — с очаровательной улыбкой пропела Лия.
Я хмыкнул и уточнил.
— Что, устроим первый совместный пикник?
