Пари

— Андрей. Что вы хотите услышать? — я тряхнула зеленой гривой.

— Правду, естественно. Ведь вы же любите играть в открытую. — он притормозил и молча ждал ответа. — Давайте-ка, не отшучивайтесь...

— Я уже говорила, что вы абсолютно не мой тип. — как же мне надоели эти его вечные изыски Казановы, неожиданно отвергнутого горничной.

— Правду! Ну! -настаивал он.

— Вы слишком хороши собой, слишком умны и самонадеянны и слишком испорчены вниманием, чтобы мне нравиться. В вас все с лишком. Я с вами ощущаю себя "мухой в варенье" — вроде бы и классно , только очень много сахара и лапки вязнут.

— Я просил сказать правду, а не делать анализ моих личных качеств. И может обойдемся без аллегорий.

— Ну чего привязались, я уже все сказала. Надоели. — надо было срочно принять никотина для успокоения, а то я могла ему либо нагрубить либо взять и вот так признаться в этих (как их там?) чувствах.

— А по-моему я вам нравлюсь, Лариса, только вы, упрямая девица, пытаетесь это скрыть и не только от меня, но и от себя самой тоже. Пора бы уж и признаться.

— Ну-ка отставить, и перестаньте меня трогать! — я и не заметила когда он успел разместить руку на моем колене. — Вы что, не можете спокойно спать, если не уверены, что все окружающие самки от вас без ума. Хорошо, если кому то станет от этого легче, я вам отвечу. Да! Ваши предположения верны, что однако ничего -ничегошеньки не означает. Мне, к вашему сведению, памятник Юрию Долгорукому тоже нравится. Он большой, на лошади и место у него удачное. Я вообще люблю все монументальное и что с того? Поэтому, не обольщайтесь, по окончании нашего совместного водевиля, я вас быстренько позабуду, как и вы меня. Довольны ответом, ваше сиятельство?

— Лариса, а я говорил вам что и вы мне нравитесь? Очень. — Он придвинулся ко мне настолько близко, что я чувствовала на своем лице его дыхание.

— У вас что зажили старые раны? — намекнула я на прошедшую субботу, унимая свихнувшееся сердце. Руки на руль и поехали.

Андрей отстранился, взглянул в зеркало на лобовом стекле и сухо произнес.

— Вот это да! Мы под колпаком. Обернитесь. —

Я обернулась и убедилась, что так и есть. В соседнем ряду стоял Митрич на "мерине".

— Когда же им надоест играть в казаков-разбойников? — сетовала я вслух, но, хотите правду? Я была готова расцеловать Митрича в лысину, за то что он спас меня от позорной сдачи и полного раскрытия карт.

— Бежим!

ххх

Мы лихо притормозили возле моего дома. У меня волосы стояли дыбом. Мои малиново-зеленые волосы — и дыбом. Мечта!

-Это все еще я?— ощупав себя со всех сторон и убедившись в наличии всех четырех конечностей я набросилась на Андрея.

— Если вам надоело жить, есть много других более приемлемых способов. Незачем было бросаться под бензовоз и изображать экстремала.

— Ха! А помните, как вы подвозили меня до дома? Квиты! Кстати, как насчет посещения вашей бабули? Я скучал. — он собирался выходить.

— Ну уж нет! На сегодня мне хватит божьих одуванчиков и вашего приятного общества. Увидимся завтра в офисе. — хотелось остаться одной, умыться, накуриться, успокоиться и подумать. Подумать опять о нем.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

(Доказывающая неотразимость героини, а также силу ее чувств к

герою. Коротко — но ясно. Кому не ясно, может обратиться за разъяснениями к автору.)

Наутро в офисе я с трудом обнаружила свой стол. На его месте находилась кучища цветов всех оттенков. Весь этот кич был перевязан какими то ленточками. Мне даже нехорошо стало.

— Кто то умер? — я сгребла гору орхидей в сторону и пристроилась на краю.

— Это все тебе. — страшным шепотом простонала Ленка.

— МНЕ? Ух ты! — последний раз я получила букет мимоз от братца на восьмое марта, когда ему было лет пять и он еще не болел тинейджеровской скупостью. Мой "бывший" цветами меня не баловал, предпочитая что-нибудь более практичное. Полоскание для ротовой полости, например.

— Ага тебе. Типа, все и тебе. По вазам расставь что-ли. — Серега отошел от меня подальше. Я огляделась, люди смотрели на меня с благоговением и мне захотелось пойти посмотреться в зеркало, глядишь может увижу у себя нимб и крылышки.

— Можете подходить и прикасаться к святыне по очереди. Сегодня бесплатно. — объявила я и все-же поинтересовалась. — Кто хоть сподобился опустошить цветочные лавки Москвы и окрестностей?

Ленка пальцем показала на кабинет Андрея и схватилась за селезенку (думаю, у лошадей Пржевальского сердце находится именно там).

Чего притворяться. Мне стало приятно. Андрей выполнял план на сто процентов. Умник! Пошел купил цветочков, порадовал меня и попугал остальных. Надо будет его поощрить.

— Слушай, ты пойди поблагодари что ли, — Ленка опасливо кивнула в сторону шефского кабинета, — а то неудобно как-то.

— Чего неудобного. Цветы как цветы, ну чуть больше чем достаточно. Зато доказывает мощность накатившей волны эмоций, — Я гордо задрала подбородок и прошла к высокому руководству.

— Андрей, это конечно было очень мило, но куда по вашему я буду распределять этот погребальный ансамбль? — начала я с порога.

— Какой такой ансамбль. — Андрей откровенно не понимал о чем речь.

— Я говорю о том роскошном венке из орхидей, который вы любезно разместили у меня на столе.

— А? Венок? Кто то умер? — что то здесь было не так. Момент недопонимания становился все сильнее и тут..

— Здравствуйте, Лариса. Как вы поживаете? — заунывное рыкание донеслось из дальнего угла, я присмотрелась и узнала миллиардерского Джозефа Лангстома, несколько похудевшего и подурневшего за время отсутствия. Он направлялся ко мне, виновато и уж очень робко улыбаясь. — Вы уже получили мой букет?

Все сразу же встало на свои места. Так вот чем объяснялся Ленкин испуг. Значит это был не Андрей. -Конечно, как я могла подумать подобное? Шотландские сеттеры и орхидеи вещи несовместимые. От них (сеттеров) можно ждать всего, но никак не подобных комплиментарных жестов. А жаль!

— Я пожала протянутую Лангстомом длань и от души поблагодарила за оказанное внимание. Он преданно смотрел мне в глаза и вилял хвостом. Ньюфаундленд — мелькнуло в голове. Добрый и большой ньюфаундленд. Да еще к тому же и печальный.

— Как себя чувствуете. — Он не выпускал моей руки и заметно волновался. Или я толком не соображала, или он испытывал ко мне нечто большее, нежели просто сексуальное влечение. С чего спрашивается? Фу ты, ну ты. Вечная проблема несовпадений. Смешная штука эта жизнь. Я незаметно посмотрела на шотландских охотничьих зверей. Андрей отошел к окну и отвернулся.

— Спасибо хорошо. Вы? — он что-то отвечал, затем что-то спрашивал, лебезил, частил комплиментами, а я не знала, как дать ему понять, что все это впустую, и что напрасно он вез сюда эти цветы и никогда он не услышит от меня ничего, кроме тщательно продуманных дипломатичных фраз.

— Могу ли я пригласить вас вечером куда-нибудь, хотелось бы поговорить? — бедняга Джозеф ждал моего решения, как приговора. Он наверное так не волновался, даже тогда когда получал ответ на запрос о новых кредитах под огромный проект. Черт! Вот попала, так попала. Я думала с полсекунды, а потом очень и очень вежливо отказалась, не приводя никаких причин в оправдание. Просто сказала: "НЕТ, спасибо, НЕТ", и замолчала, не оставляя ему надежды. Он сразу все понял, сник, заизвинялся и в ответ на мою дополнительную благодарность за приглашение и за букет произнес.

— Не за что. Значит "нет". Жаль. Что ж . Желаю вам всего хорошего, от души. Прощайте.

— Я вышла, собрала рассыпанные стебли. Поставила в воду. Раскрыла роман на середине. Герой признавался героине в вечной любви, параллельно развязывая банты на корсете. Почему -то не читалось.

ххх

— Вы поняли, что он приезжал исключительно ради вас, Лариса. — Андрей час назад вернулся из Шереметьево, проводив президента. Мы вдвоем сидели в моем любимом Шэмроке и ковыряли палочками суши.

— Знаю. И что? — Совершенно не хотелось разговаривать. Меня с чего— то охватило ощущение такого ужасного одиночества, какое бывает наверное у брошенных в воду котят.

— После того как выиграете пари, можете его легко вернуть. Вам достаточно лишь сказать... — Андрей видимо решил, что мой отказ Лангстому был мотивирован желанием завершить нашу игру и получить -таки деньги. Ну не дурак ли?

Я ничего не сказала. Повертела в пальцах бокал. Поставила на деревянную стойку. Раскурила сигарету и передумала. Задушила окурок в пепельнице.

— Знаете Андрей, ведь у него это настоящее. Странно. Как странно. Я даже и подумать то не могла, что кто-то еще сможет увидеть во мне нечто большее, нежели тряпичного паяца с раскрашенным лицом. -Я откинула со лба длинную прядь волос, закусила нижнюю губу в раздумье. Андрей пристально смотрел на меня

— А я? Что по вашему в вас вижу я?

— Андрей. Заткнитесь! Не надо преувеличивать и осложнять наш дивный блеф. Ловите кайф от момента. Саша где мое пиво? — я поймала бармена за рукав. -"Чашу мне наполни, мальчик, пьяной горечью Фалерны". Саша поспешил за "большим" Туборгом.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

( Ближе и ближе к кульминации. И все еще без природы.)

Его бледное лицо, обветренные губы и слабое тело вызывали жалость. Она положила прохладную ладонь на его пылающий лоб. Он умирал. " Более, за что ты забираешь его у меня " — слезы разрывали ее грудь.

Это было чудное субботнее утро. Если вы обратили внимание, то все субботние утра обычно чудные. Даже если идет дождь, снег, град и т.п. Впереди два дня ничегонеделания и тотального счастья! Итак в это утро я намеревалась хорошенько отоспаться, часиков эдак до двух, но мой кошмарнейший братец спихнул меня на пол и, немилосердно полив водой из чайника (зря я так — "немилосердно", не кипятком же ошпарил), проинформировал.

— Звонит Андрей. Слышь! Вставай. Я так понял, что он отходит к праотцам, играет в ящик, отбрасывает копыта и поэтому необходима твоя помощь.

— Пусть отходит куда хочет, я сплю, — отмахнулась я, но братец пригрозил запустить мне в постель таракана и я встала. Когда братцу было лет пять он каждое утро приходил поднимать меня в институт. Он с размаху опускал мне на голову железный грузовик и кричал "Вставай! Денек пришел!" С возрастом методы изменились, но характер братца ничуть.

— Ты что, Хлорка, намерена остаться старой девой? Я твой любящий единокровный родственник и не позволю этому свершиться. Я тебя всю жизнь кормить не намерен. Давай к телефону и вперед на спасение умирающих. — Я, причитая, взяла трубку.

— Если вам нужен морг, крематорий, ритуальные службы, то вы ошиблись.

— Лариса, вы здесь просто необходимы — захрипел телефон с сеттеровскими интонациями, — могли бы и сами позвонить, узнать как мое бесценное здоровье, все ж таки я вам не чужой.

— Правда что ли? Ну и как оно?

Андрей еще в пятницу ходил, жалобно подкашливая, и все наши дамы растрясли свои сумочки в поисках необходимых лекарственных средств. По-видимому зря. Похоже, сегодня он окончательно сломался.

— Плохо. Температура сорок. Но это еще не самое страшное— Он лихорадочно зашептал. — пришли трое сотрудников с фруктами и таблетками, все женского полу и все плотоядно на меня взирают. Боюсь они меня сейчас опоют снотворным и прощай девичья гордость.

— Бредите что ли! Мне то какое дело до вашей гордости? — но если честно, я заволновалась. От наших Ленок и Наташ всего можно было ожидать. Ишь ты! Приперлись.

— А как же наша предстоящая свадьба? Что подумают окружающие? Это вам следует быть рядом со мной в опасные для жизни моменты, или я не прав?

— Правы разумеется. Еду. Чтоб вы там все попередохли!

— Спасибо за сочувствие. Это врач на проводе. — объяснил он кому-то и добавил — Жду, скучаю, целую.

— Целовать не надо! Боюсь подхватить инфекцию. — шлепнув телефон на место я напялила на себя беленькую блузочку с юбочкой a la Надежда Крупская поковыляла к машине.

XXX

— Ну как ты, любимый, не стало получше? — я прокричала эту фразу на всю квартиру несколько раз, чтобы незваным гостям было слышно. Он чмокнул меня в губы и забрал из рук пакеты. Я уж было влепила ему пощечину, но узрела в проходе озадаченную лошадь Пржевальского и заботливо погладила его по голове. Что-то было не заметно, чтобы он умирал или хотя бы мучился. Напротив. Он опять "забыл" надеть рубашку, хорошо что хоть не шорты. Эксбиционистские наклонности никуда не исчезли. Мне оставалось только догадываться о том, какие эмоции овладели нежданными визитершами при моем появлении, но лица у них остались каменными. Три сфинкса — Ленка, Анечка и Светлана Денисовна разместились бермудским треугольником в центре которого стояло любимое кресло Андрея.

— Здравствуйте девочки, — дружелюбно махнула я им рукой. -Спасибо что подежурили в мое отсутствие, можете идти. Я справлюсь. — Три пары глаз налились кровью и мне стало интересно, сколько лет нынче определяет Уголовный Кодекс за непреднамеренное групповое убийство с извращениями?

— Да, да, спасибо. Очень мило с вашей стороны. — Андрей no-очереди попрощался с ними и простонал, -Я пойду лягу, солнышко, а ты проводи гостей и поскорее присоединяйся ко мне, он прикоснулся губами к моей щеке. Мне одновременно хотелось отшлепать его по заднице и перегрызть глотку, но в присутствии дам следовало держать марку. Я закрыла за делегацией замок и пошла осуществлять задуманное. Андрей действительно лежал на кровати лицом кверху, отвратительно подхохатывая.

— Ну как мой моноложик? Мне кажется больше чем достаточно?

-Точно. После этой сцены, можно больше не думать о правдоподобности, все готово к финалу. И поскольку вы, Андрей, выглядите живым, здоровым и противным я уезжаю.

— А если они стоят на площадке у лифта и ждут, чтобы ударить вас булыжником по голове и разом покончить с недоразумениями. А еще хуже, вдруг они не поверили и, согнувшись в три погибели, подслушивают у замочной скважины? Вы же знаете, какие они коварные и непросчитываемые.

В этом было разумное зерно. И я, пораскинув мозгами, приняла решение.

— Убедили. Остаюсь. Но не надолго. Мне пришлось сцепить зубы и зажмуриться, потому что Андрей потянувшись сел и поиграл мускулами так, что все женские инстинкты по Фрейду разом пришли в боевую готовность.

— Просто разваливаюсь на куски, — простонал он — Требуется дружеское внимание и ласка, а лучше хороший массаж. Что вы думаете по этому поводу, Лариса.

— Согласна. Пойду подберу вам парочку объявлений из газетки. Какой вам массаж тайский, эротический или чего попроще?

Он усмехнулся и медленно стал стягивать с себя шорты. К моему ужасу под ними ничего не наблюдалось. — Можете начинать с того что попроще и я не буду возражать против дальнейших осложнений. Приступим!

— Верните штаны на место, немедленно. — возмутилась я.

— На какое место? — Он без малейшего смущения разделся и стоял передо мной в чем мама родила. Ужас. Как я ни старалась спрятать глаза, мой взгляд независимо от меня возвращался к НЕМУ. В смысле не к Андрею. Ууух! Андрей мог ИМ гордиться. То есть ОН мог бы стать украшением любой коллекции, моей, кстати, тоже и вообще такую штуковину стоило поместить в палату мер и весов в качестве эталона.